ВЕРБОВОЧНАЯ УЯЗВИМОСТЬ: КАК ЕЕ ОЦЕНИВАЮТ В РАЗВЕДКЕ И В РЕЙДЕРСКИХ ОРГАНИЗАЦИЯХ
Каждый раз, когда на страницах журналов и с экранов телевизоров нам начинают рассказывать о работе разведки и о самих разведчиках, несущих службу в посольских резидентурах, разбросанных по всему миру, нередко наблюдается одна и та же картина: как только затрагивается тема агентурной работы - непременной и приоритетной составляющей деятельности любого профессионального разведчика, - рассказчик как то сразу теряется и быстро старается перевести разговор на другую тему. Например, на романтику нелегкой службы Родине - вдали от родных берегов. Или на высокие моральные качества, которые формируются у разведчика во время обучения в специальном учебном заведении на родине и затем проходят закалку огнем и водой в зарубежных странах, испытывающих эти качества на прочность - разумеется, при помощи хорошо развитой индустрии сомнительных развлечений и различных соблазнов. А собственно агентурная работа при этом так и остается за кадром.
Может показаться, что это происходит потому, что цели, задачи, методы и технологии агентурной работы, которым обучают будущих разведчиков в специальных учебных заведениях, сугубо секретны и относятся к государственной тайне, причем - к ее самой защищаемой государством части, а любое разглашение этих сведений жестко и беспощадно карается законом. Между тем, большинство из этих методов и технологий давно и повсеместно используются в коммерческих организациях, которые, пользуясь ими в интересах извлечения максимальной прибыли и динамичного развития собственного бизнеса, даже не подозревают, что используют какие-то на самом деле строго засекреченные приемы. Таких примеров можно найти множество в деятельности, например, подразделений экономической разведки и контрразведки любой крупной корпорации, противостоящих аналогичным службам конкурентов. Но наиболее характерные и типичные примеры агентурной работы, включающие в себя вербовку и перевербовку сотрудников чужих кампаний, демонстрирует деятельность современных кадровых агентств, особенно - тех из них, кто занимается хедхантингом.
Хедхантеры - мастера по оперативному внедрению в коммерческие организации - по сути, занимаются поиском и перевербовкой сотрудников, представляющих интерес для их заказчиков. Используемые ими технологии вербовки и перевербовки топ-менеджеров ничем не отличаются от аналогичных технологий, применяемых в разведке: до встречи с хед-хантером сотрудник может быть вполне доволен жизнью, своим общественным положением, материальным благосостоянием и карьерным ростом, и вовсе не стремится уйти к другому работодателю. Задача хедхантера состоит в том, чтобы выявить в сотруднике те самые черты, которые позволят за короткое время изменить его позицию относительно своей работы и пойти на сотрудничество - то есть, перевербовать его. Затем хедхантер использует такого перевербованного сотрудника как агента, продвигая (продавая) его в различные организации как агента влияния, а также - как источника разведывательной информации для расширения бизнеса по "торговле людьми". Между ними устанавливается типично агентурная связь, готовятся и передаются агенту каналы конспиративной связи - словом, происходит все то же, что и в разведке, при установлении агентурных отношений между разведчиком и оперативным источником-информатором. Для профессионалов бизнеса и конкурентной разведки в сфере агентурной работы давно уже нет никаких секретов.
Другое дело, что истинным разведчиком-агентуристом надо родиться, здесь требуется особый талант и врожденные коммуникативные данные, которые затем выявляются и развиваются в учебных заведениях и окончательно формируются только в реальной оперативной работе (а вовсе не в тиши служебных кабинетов). Ни одна разведшкола, даже самая лучшая, не может сделать разведчика из любого гражданина, принятого на службу кадровыми органами; она лишь может выявить и развить (на уровень профессиональных умений и навыков) те врожденные качества характера, которые уже есть у будущих разведчиков, но которыми они еще не умеют пользоваться. В разведку отбирают людей, уже обладающих определенными талантами: актерского мастерства, наблюдательностью натуралиста, журналисткой коммуникативностью, оперативной хваткой и цепкостью, обаянием, самостоятельность и организаторскими способностями, неординароностью мышления, тактическими и стратегическими способностями и т.д., то есть всем тем, что должно притягивать к ним людей, даже еще до начала знакомства и общения. В разведшколе все эти навыки только развиваются, созревают, человек учится своими способностями управлять и применять их не неосознанно, от случая к случаю, а с определенной целью. Но не все обладатели этих талантов идут именно в разведку (а не становятся журналистами, актерами и т.д.): к этой профессии этих людей толкают еще один комплект качеств: может быть, это тяга к приключениям, острым ощущениям, какой то зачаточный авантюризм и т.д., или что то другое., то что одних толкает стать великими путешественниками, других - великими авантюристами.
Какие же качества выделяют прирожденного разведчика? Это даже не коммуникабельность и умение добывать информацию, и уж тем более не прирожденная хитрость: это - способность чувствовать себя как рыба в воде в любой ситуации с высокой неопределенностью, изменяющиейся быстро и непредсказуемо, в условиях нехватки информации и дефицита ресурсов. В этой среде разведчик чувствует себя комфортно и идеально - все его таланты задействованы на полную катушку, он сам ищет такие ситуации и стремиться к ним (в то время как другие их избегают), поскольку именно в этих ситуациях его способности и таланты могут раскрыться и реализоваться наиболее широко.
Однако, сегодня в национальной разведке ситуация с кадрами несколько иная: тщательного отбора, который был во времена Советского Союза, уже нет, в разведку же идут разные люди, многие из которых в принципе не в состоянии привлечь внимание объекта их оперативного интереса. Для таких разведчиков лучшим приложением усилий становится сбор информации из открытых источников. Понятно, что проведя за этим несомненно интересным и увлекательным занятием весь срок длительной зарубежной командировки, такой разведчик, как правило, мало что может сказать о самой агентурной работе.
Между тем, для офицера посольской резидентуры агентурная работа - главное направление его деятельности. Вопреки распространенному мнению, цель любого разведчика - не добывание информации о противнике и тщательно оберегаемых им секретах, а оказание прямого разведывательного воздействия. Результатом этого воздействия (которое часто еще называют специальными разведывательными операциями) может быть изменение политического или экономического курса страны пребывания, - в выгодном для родины разведчика направлении; в создании новых каналов межгосударственного сотрудничества; в защите и продвижении национальных интересов; в предотвращении конкретных угроз безопасности своей страны. То есть, цель разведывательной операции - это всегда конкретный результат, приводящий к качественному изменению отношений между двумя странами или между военно-политическими блоками, в которые эти страны входят. А сбор информации о стране пребывания, - это процесс, осуществляемый постоянно, который в том случае, если становится самоцелью, полностью сводит к нулю эффективность работы любой резидентуры.
Агентурная работа, в принципе, состоит из двух основных составляющих: это - подбор, изучение и вербовка ценных в оперативном плане граждан иностранных государств (из числа которых разведчик формирует свой агентурный аппарат) и организация деятельности (выстраивание отношений, целеуказание, контроль, обучение, организация каналов связи и т.д.) уже состоявшихся агентов, находящихся на связи у данного разведчика. Не касаясь вопросов, связанных с организацией и управлением агентурным аппаратом, остановимся на первой, ключевой, составляющей деятельности любого разведчика: вербовке или, что более точно, - вербовочной операции.
Сотрудничество между разведчиком и агентом начинается со взаимного соглашения или договора, который может быть в устной форме, но чаще носит характер подписки о сотрудничестве. Факт заключения такого соглашения и называется вербовкой. Вербовка - это установление деловых отношений между разведчиком и агентом, которые для обеих договаривающихся сторон носят характер взаимовыгодного сотрудничества: согласно взаимной договоренности, агент оказывает помощь и содействие разведчику в решении им своих служебных задач, получая взамен его содействие в разрешении собственных проблем, решении значимых для него вопросов, реализации собственных планов, амбиций, в удовлетворении жизненно важных потребностей, которые агент пока еще не может удовлетворить собственными силами. Таких потребностей может быть множество, в том числе и в нематериальной сфере: агент может пойти на сотрудничество с разведкой на основании собственных убеждений и жизненных принципов, из чувства патриотизма или обостренной справедливости, как это было уже не раз в истории внешней разведки СССР (вспомните, например, Кима Филби и всю его группу). В зависимости от характера потребностей, которые побуждают агента к установлению сотрудничества с разведкой, все вербовочные операции принято разделять на различные категории - по основным мотивам, движимым агентом: вербовка на морально-патриотической основе (на основе убеждений и нравственных принципов), на материальной основе, на основе нереализованных ожиданий и амбиций, на основе компрометирующих данных и т.д. Наличие у кандидата на вербовку таких мотивов, способных при определенных условиях склонить его к сотрудничеству с разведкой, неразрывно связано с другим важнейшим понятием агентурной работы - вербовочной уязвимостью.
Вербовочная уязвимость - это предрасположенность кандидата на вербовку к установлению постоянных деловых отношений с иностранной разведкой. Проще говоря, вербовочная уязвимость - это совокупность всех мотивов, жизненных обстоятельств и особенностей характера будущего агента, которые делают для него принципиально возможным установление отношений с разведкой - причем в любой форме. Это именно дело принципа: сама возможность сотрудничества с иностранной разведкой или контрразведкой для многих граждан просто принципиально не допустима и носит характер непреодолимого психологического барьера. Но, конечно, далеко не для всех.
Уязвимость - это термин, который предполагает возможность принуждения гражданина к сотрудничеству с разведкой против его воли. Такое действительно может иметь место, если в отношении государственного деятеля, видного политика, ученого или дипломата готовится операция по вербовке на компрометирующей основе. Само понятие "уязвимость" неосознанно связывается с какими-то болевыми точками или рычагами давления на человека, ошибками юности или зрелого возраста, которые, даже будучи давно забытыми, все равно продолжают нести для этого человека определенную опасность и которыми разведка обязательно охотно пользуется при всяком удобном случае. Действительно, нередко вербовочная уязвимость складывается из допущенных в прошлом ошибок и неудач. Часто предметом оперативной игры ос стороны иностранной разведки становятся негативные черты характера человека: явно перегретые амбиции, различные глубинные фобии и страхи, обидчивость и мстительность, выражающиеся в стремлении расквитаться за прошлые обиды и т.д. Но это имеет место далеко не всегда. В большинстве случаев сегодня, к сожалению, вербовка - это дело добровольное, к которому стремятся обе стороны - и разведчик, и будущий агент, и каждая сторона надеется извлечь из этого сотрудничества определенные выгоды. В этом случае под оперативной уязвимостью следует понимать меру риска быть завербованным иностранной разведкой. Это - наиболее точное и универсальное понимание данного термина: любой, даже абсолютно преданный своей родине государственный деятель, обладающий безупречной репутацией и необходимым набором волевых качеств, оказавшись на должности, находящейся в фокусе внимания иностранной разведки, становится объектом ее интереса и к нему тут же начинают готовиться вербовочные подходы. Следовательно, появляется и риск оказаться вовлеченным (явно или неявно) в деятельность иностранной разведки, а, следовательно, возникает и вербовочная уязвимость.
Для определения вербовочной уязвимости разведкой, как правило, конструируется психологический портрет кандидата на вербовку. Главным в этом портрете являются, конечно же, мотивы, развитие которых приведет человека прямиком в ряды агентурного аппарата иностранной разведки, и те особенности характера, которые позволяют с определенного момента - как правило, с этапа установления постоянного контакта - управлять его поведением: контролировать, корректировать и направлять в нужное русло. Как правило, психологический портрет нового кандидата на вербовку сразу причисляется психологами разведывательной службы к одному из нескольких базовых типов психологических портретов агентов: это - агенты, идущие на сотрудничество на морально-патриотической основе, агенты, ищущие в сотрудничестве с разведкой материальную выгоду, агенты, вынужденные сотрудничать по компрометирующим основаниям и агенты, заинтересованные в приобретении положения в обществе и стремящиеся реализовать свои амбиции. Встречаются, правда и смешанные типы, а также агенты, которые рассчитывают перехитрить разведку, временно попользовавшись ей в своих интересах. Что, кстати, никому еще не удавалось.
Точно такие же психологические портреты конструируются и в конкурентной разведке, которая также ведет активную агентурную работу в среде высшего менеджмента и управленцев различного уровня своих прямых конкурентов. Их базовая типология психологических портретов сотрудников, способных предать интересы компании и быть завербованными разведкой конкурентов, несомненно, намного разнообразнее, чем у любой из иностранных разведывательных служб: в коммерции отсутствует принципиально непреодолимый психологический барьер - измена Родине, а понятие "измена интересам компании" намного слабее и не является для большинства сотрудников коммерческих организаций чем то криминальным и даже просто постыдным. Особенно, если компания построена по западному принципу и к сотрудникам там относятся не как к партнерам, а как к неодушевленному ресурсу, из которого надо выжать все, что он может дать, и затем выбросить на свалку как отработанный материал. Агентурная работа конкурентной разведки также является наиболее доступным видом информации о том, из чего формируется вербовочная уязвимость у представителей высших эшелонов бизнеса, людей в основной своей массе, совсем не слабых духом, состоявшихся, независимых и не склонных идти на поводу у кого бы то ни было, и как этим пользуются разведывательные службы конкурентов. В этом плане опыт общенациональной разведки мало что дает для читателя, не служившего в этой организации: он засекречен, в свободном доступе можно найти совсем немного по настоящему стоящей информации; кроме того, специфика разведывательной деятельности такова, что вербовочная операция в отношении действительно ценного источника может готовиться несколько лет: в течение двух-трех лет он будет только изучаться, затем столько же времени потребуется на поиск и выстраивание к нему вербовочных подходов. Никакой массовости здесь, в отличие от воммерческих организаций, никогда не было и быть не может.
Из всех коммерческих компаний и бизнес-корпораций самый разнообразный материал для изучения вербовочной уязвимости дают организации рейдеров. Это и понятно: рейдерские сообщества в большинстве своем построены по принципу военных организаций, они имеют собственную разведку и контраззведку и ведут активную разведывательно-агентурную работу в рядах своих противников, конкурентов, партнеров и даже в структурах государственной власти и правоохранительных органах. Немало государственных чиновников в земельных и имущественных разрешительных органах и регистрационных палатах сидят у них "на зарплате". Вместе с тем, в рейдерских организациях существует жесткая клановая борьба - за власть, за доступ к распределению прибылей, за доступ к телу главных акционеров, в которой очень часто даже самые приближенные к этим акционерам лица, даже их друзья юности или однокашники по военному училищу, идут за помощью и поддержкой в силовые структуры, стоит только их положению хоть немного пошатнуться, - тем самым добровольно подставляясь на вербовку. Несмотря на всю суровость облика современных рейдеров, их вербовочная уязвимость необычайно высока.
В качестве примера различных типов вербовочной уязвимости, встречающихся в рейдерских организациях, можно выделить четыре основных психологических портрета, выстраивающимся в вертикаль управления безопасностью рейдерского сообщества: разведкой, контрразведкой и защитой собственности. Назовем их условно следующим образом: начальник внутренней безопасности (внутреннего контроля); советник по безопасности главного акционера; директор по безопасности (сопровождению бизнеса); руководитель блока безопасности рейдерской организации - личный друг главного акционера.
Первый тип руководителя рейдерской организации - это начальник службы внутренней безопасности, которая в различных рейдерских организациях может называться по разному: отделом рисков, подразделением внутренних расследований, управлением внутреннего контроля. Это. Как правило, выходец из милиции, из подразделений, так или иначе связанной с расследованиями дел о хищений материальных ценностей: службы экономических и налоговых преступлений, борьбы с организованной преступностью, уголовного розыска. В работе в милиции он, как правило, не занимал высоких должностей: его профессиональный потолок - зам начальника линейного отдела. Однако, оказавшись в рейдерском холдинге в нужный момент - в момент его формирования - он сосредотачивает на начальных этапах в своих руках огромную власть: внутренние расследования в вертикально выстроенном рейдерском холдинге проводить необычайно просто, в качестве доказательств реальной или - что чаще бывает - надуманной вины любого из сотрудников могут служить и нелегально сделанные записи его разговоров (из которых можно вырвать любую фразу так, что вне контекста ее смысл поменяется кардинально), и любые непроверенные (и непроверяемые) домыслы и догадки. Это позволяет одних самостоятельных и изначально - равнозначных фигур в рейдерском холдинге подмять под себя, а других - быстро устранить с дороги. Каждое такое разоблачение, преподносимое главным акционерам как героическая забота об их личной безопасности, добавляет ему очки в глазах хозяев бизнеса. Поэтому в его подразделении очень интенсивно развивается технический отдел, занимающийся прослушкой сотрудников. Вместе с тем, его организаторские и профессиональные способности не только не развиваются, а начинают деградировать. Агентурная работа при таком руководителе находится в наивно-зачаточном состоянии или не ведется вообще.
Доступ к телу главного акционера для такого руководителя - главная и приоритетная цель, поскольку это означает доступ к дележу общего пирога, доверие главного акционера и возможность этим доверием бесконтрольно пользоваться. Главная угроза для этого руководителя состоит в том, что в результате клановой борьбы его отстранят от руководства управлением внутренней безопасности или создадут альтернативную службу, передав ей часть его функций и поставив ее руководителя начальником над ним. Первый вариант будет для такого руководителя полным крахом, потерей лично ему принадлежащей власти над всеми, кого он в разное время на чем-нибудь зацепил, и потерей всех теневых доходов, всех тайных ручейков и всех схем извлечения личной прибыли, которые он построил на бизнесе акционеров и разумеется в тайне от них. Второй вариант означает появление альтернативного советника по вопросам внутренней безопасности в окружении главного акционера, и как следствие, возможность вытеснения данного руководителя на периферию, потере эксклюзивности доступа к телу главного акционера и отстранение от раздела общего пирога. Вероятность таких вариантов развития событий очень высока: их вызывает и ярко выраженная некомпетентность данного руководителя, выражающаяся в накапливающихся промахах и ошибках, и бездейственность и затратность руководимого им подразделения, и растущие масштабы хищений среди сотрудников внутренней безопасности, берущих пример со своего руководителя, и его растущее самомнение, утрата бдительности, перерастающая в беспечность.
Одним из характерных показателей профессиональной некомпетентности таких руководителей является наличие у него множеств застарелых фобий, связанных со старшим братом - органами госбезопасности. Так, он любит повторять, что госбезопасность - старший брат, бывших чекистов не бывает, и видит в каждом бывшем сотруднике органов тайного бойца невидимого фронта. Такой руководитель внутри себя уже давно готов к вербовке, если это вербовочное предложение поступит от оперативного сотрудника госбезопасности - он уже заранее уязвим для вербовки и является для нее готовым материалом. Как показывает практика, в рейдерской организации такой момент рано или поздно обязательно наступает.
Как только в отношении такого руководителя начинается процесс вытеснения его из ближнего круга лиц, имеющих прямое влияние на главного акционера, начальник службы внутренней безопасности, почувствовав, что его положение резко пошатнулось, начинает метаться между центрами силы - основными кланами рейдерского сообщества, стремясь найти себе любую поддержку. Как правило, среди лидеров кланов он ее не находит: многие уже давно ждали момента, когда он начнет тонуть, и сами готовы его утопить. Тогда он начинает судорожно искать помощи среди своих бывших связей по службе, многие из которых продолжают работать в правоохранительных органах и силовых структурах. И вот тогда обязательно появляется фигура из органов госбезопасности или МВД, которая подминает его под себя и делает его своим оперативным источником в среде главного акционера. Таких фигур всегда много вьется вокруг главных акционеров рейдерских организаций, особенно, если акционеры - лица известные. История их знакомства с главными акционерами и взаимной помощи в отдельных ситуациях может быть очень давней и запутанной, но цель всегда одна - контролировать деятельность владельцев бизнеса (а через них - и сам бизнес), направляя эту деятельность в нужное русло руками завербованных или добровольно подчинившихся им приближенных лиц.
Вербовочная уязвимость этого типа руководителей рейдерской организации складывается из их необходимости выживать в специфической внутренней борьбе кланов, ради которой они готовы идти даже на сотрудничество с правоохранительными органами.
Второй тип руководителя рейдерской организации - это личный советник по безопасности одного из главных владельцев рейдерской организации, пришедший в рейдерский холдинг из силовой структуры. Как правило, это бывший руководитель подразделения контрразведки в системе госбезопасности еще СССР. Часто такие советники любят называть себя прикомандированными или внештатными сотрудниками, что не всегда соответствует действительности, однако верно подчеркивает сохранившуюся их связь с правоохранительными органами. Канал его проникновения в окружение главного акционера - окружение какого-нибудь губернатора или аппарат федерального органа власти, с которым главный акционер активно сотрудничает в надежде со временем превратиться из презираемого всеми черного рейдера в респектабельного политика первого эшелона власти. Он не является другом юности или однокашником главного акционера, что существенно снижает ценность его акций уже на старте. Но у него есть неоспоримое преимущество перед любыми личными друзьями акционера, попавшими в его окружение раньше: многие из них подсознательно боятся системы госбезопасности и готовы подчиниться такому человеку без борьбы, лишь бы он гарантировал их личную безопасность (рейдерство преследуется законом) и сохранение положения в ближайшем окружении главного акционера. Такой фигуре, оказавшейся в ближнем круге владельца бизнеса, в общем то, ничего не стоит быстро сформировать свой собственный агентурный аппарат.
С этими силами и средствами он активно включается в следующую фазу упрочнения позиций в рейдерском холдинге - борьбу за власть. И здесь он неожиданно сталкивается с кланами, которые, почувствовав общую для себя угрозу, мгновенно объединяются и начинают совместную борьбу против чужеродного элемента. Борьба за власть переходит в горячую фазу раньше, чем советник главного акционера успевает сформировать собственный полноценный клан: для этого агентуры недостаточно, надо ввести в рейдерскую организацию своих, лично преданных, людей и расставить их по ключевым позициям. А этого как раз ему сделать и не дают.
В поиске поддержки он также обращается к своим сослуживцам и бывшим подчиненным в правоохранительных органах и безопасности, которые продолжают служить в системе. Многие из них за это время успели стать крупными начальниками и обладают мощным оперативным и силовым ресурсом. Но тут неожиданно выясняется, что с уходом с занимаемой должности в госбезопасности этот советник утратил и всю свою власть, и теперь ему готовы помогать в очень ограниченных пределах и только за деньги либо за взаимные услуги понятного плана и содержания. Необходимость противостоять кланам, готовым его сожрать, подталкивает этого человека на заключение новых соглашений о сотрудничестве с системой госбезопасности, что делает это звено в системе управления рейдерской организации идеальным каналом оперативного и агентурного проникновения спецслужб.
Третий тип руководителя рейдерской организации - это директор по безопасности, пришедший в рейдерский холдинг по приглашению главного акционера из другой организации (может даже, из другого города) и возглавившего только созданную дирекцию, став начальником над бывшими ранее самостоятельными руководителями всех остальных подразделений безопасности рейдеров. Это как правило бывший однокашник совладельца рейдерской организации, человек новый для компании, но при этом старый друг главного акционера. Его появление сразу заставляет всех в ближайшем окружении владельцев бизнеса разойтись на два лагеря: признавших новую фигуру как лицо, обладающее властью, и - не признавших его как руководителя. Ко второму лагерю принадлежат лица, потерявшие в статусе: перешедшие в результате появления этой фигуры и организации под нее новой дирекции из самостоятельного положения в подчиненное. Начинается новый виток борьбы за власть.
Как человек новый в организации, директор по безопасности получает обширные полномочия и сотрудников неизвестного качества и способностей, но не успевает сформировать собственный клан. Это сразу же ставит его в невыгодное положение во внутриклановой борьбе. Мир с лидерами кланов невозможен: они чувствуют свою силу, на время забыли взаимные претензии и готовы свалить нового директора, который для них такой же чужеродный элемент что и предыдущий варяг - личный советник главного акционера по безопасности, бывший сотрудник КГБ. Помощи во внутриклановой борьбе можно искать только извне. Так у директора по безопасности сразу появляется вербовочная уязвимость.
Однако, нередко случается, что такого рода фигуры приходят в рейдерскую организацию, уже имея за плечами опыт общения (и, возможно, сотрудничества) с правоохранительными органами. Так, в одной из рейдерских организаций директор по безопасности, житель Санкт-Петербурга, известный в определенных кругах по кличке, к примеру, "Квадрат", как выяснилось, уже однажды задерживался органами милиции и даже был помещен в следственный изолятор. Из которого, правда, очень скоро вышел - всего через сутки с момента задержания. В то время как его коллеги просидели в изоляторе почти месяц. Свое волшебное освобождение директор объяснял вовремя подоспевшими талантливыми адвокатами. Однако, появление адвокатов не исключало другую причину раннего освобождения - соответствующие результаты внутрикамерной разработки. Если второе предположение было ближе к правде, чем первое, то вместе со своим появлением новый директор принес в рейдерский холдинг канал агентурного проникновения.
Что касается четвертого типа руководителя рейдерской организации - личного друга владельцев бизнеса, то такой тип личности, все время находясь по правую руку главного акционера, имеет перед всеми остальными членами ближнего круга неоспоримое преимущество, охотно использует их всех в своих интригах и не ищет чью либо поддержку, кроме поддержки первого лица. Вместе с тем, отодвигая других лидеров рейдерской организации на второй план и одновременно выстраивая на бизнесе своего руководителя различные схемы личного обогащения, он наживает себе много врагов. В чем, конечно же, отдает себе отчет.
Несмотря на предельно возможную близость к главному акционеру, его положение на самом деле нестабильно и может качнуться в любую сторону в любой момент. Что не может не порождать постоянного чувства тревоги. В этом и состоит вербовочная уязвимость представителей этого четвертого типа руководителей рейдерской организации.