Утренний свежий воздух холодил голые ноги, но тёплый асфальт, не успевший остыть за ночь, согревал босые ступни. Опять будет жаркий день. После той дряни, что мне вкололи, остались звон в голове и сухость во рту.
Я брела по тротуару, стараясь убраться как можно дальше от больницы, вот только приходилось делать это пешком: денег на общественный транспорт у меня не было, а автостоп в Корее не практикуют. К тому же, кто посадит к себе в машину босоногую девицу сомнительного вида? Больничную рубашку я повязала наподобие мини-платья, оставив открытыми ноги и плечи. И теперь выглядела, как путана, бредущая домой после тяжёлой ночки. Синяки на руках и шее добавляли сходства, а на моей спине, вообще, карта боевых действий расписана (привет из прошлого, который всегда со мной!).
На этот раз я влипла крупно: паспорта, которые я всегда держала при себе, забрали люди Влада или медики. Хуже, если второе, они обязаны будут заявить в полицию (есть шанс, что на фото в паспортах не признают одного и того же человека и поверят, что это мой потерянный брат-близнец?) Полиция начнёт розыск. Как Хё Мин, меня знали в ночном клубе. Как Су Вона - в забегаловке, где я работала по приезде в Сеул. Как Юи, я танцевала на улице. Концы оборвутся, но что мне остаётся делать теперь?
Хватит ли мне денег, чтобы уехать из страны? В ближнем зарубежье меня легко найдут, и как я буду там жить, не зная языка (корейскому меня учила бабушка)? Единственный документ из оставшихся, которым я здесь могу, но не должна пользоваться - российский загранпаспорт на имя Нины Хегай - мой настоящий паспорт. (Его нельзя светить - по нему меня сразу найдут Его люди). А туристическая виза у меня была на имя Сон Су Вона. Теперь я в Корее - лицо без вида на жительство, неизвестным путём пробравшееся в страну. Выбраться отсюда куда-то будет затруднительно, но зато меня могут легко депортировать в Россию, прямо в удушающие объятия Влада. И что мне делать?
Сначала покончу с сегодняшней историей. Подумаем. Имеет ли значение, где сейчас мои липовые паспорта?
Пожалуй, имеет.
Но если паспорта забрали бандиты, почему они не забрали меня? Первый вариант - меня отбили. (Но кто эти спасители? Охранник караоке-бара или мальчишки против наёмников?), второй вариант - от того вещества я начала загибаться, и похитители кинули меня в больнице (но тогда я очнулась бы в реанимации).Если мои документы сейчас в полиции, то Влад и его люди не знают, что искать нужно будет мальчишку (такая маааленькая капелька мёда в огромной бочке дёгтя, в которую превратилась моя жизнь).
Может, Владу наскучит меня искать? Вокруг полно танцовщиц и моделей, а просто женщин - ещё больше. Надежда есть, но отомстить он напоследок не забудет, не тот человек (зацикленность психопата, да ещё наделённого властью - этим не получится пренебречь).
Что следует из этих рассуждений? Переодеваюсь парнем - больше шансов затеряться и найти работу. Для начала, конечно, необходимо разжиться деньгами. А для этого мне нужно добраться в аэропорт Инчхон - там в камере хранения лежат мои документы, вещи и немного денег. Пешком и босиком это не реально.
Где взять денег? Хотя бы одну монетку! Чтобы позвонить. Мой телефон остался в караоке-баре. Когда шла туда на встречу, была так расстроена, что даже не взяла, как обычно, рюкзак, куда у меня сложено самое необходимое на случай, если понадобиться срочно 'делать ноги'. Теперь всё это для меня недоступно. Как и другие вещи, оставшиеся на съёмной квартире. Возвращаться к хозяйке за ними и задатком за жильё было бы чистым безумием.
Я вздохнула. Скоро на улицах прибавится людей, надо на что-то решиться.
Моё внимание привлёк скрежет поднимаемого роллета: какой-то лавочник собирался начать торговлю. Ранняя пташка! Надо попробовать.
- Простите, аджосси, - с поклоном, - я попала в затруднительное положение. Вы не позволите позвонить с вашего телефона?
Коренастый мужичок средних лет повернулся ко мне и, нахмурившись, окинул взглядом с ног до головы, задержав его на босых ногах. Я нервно переступила и сложила молитвенно ладони.
- Я буду вам очень благодарна!
Главное, спиной к нему не поворачиваться - это его окончательно отпугнёт. А ещё надо приготовиться улепётывать, если ему вздумается вызвать полицию.
Циничной я стала в своих бегах, а когда-то... неужели, это я была тем возвышенно-романтическим созданием, что мечтало лишь о балете? Да, когда-то моей мечтою была 'Жизель'. Я должна была исполнять эту партию в выпускном спектакле, смогу ли станцевать её сейчас? Зал, пуанты... спасибо Хва Чёну, что дал возможность снова прикоснуться к Искусству! Даже не смотря на то, что сейчас мой противник на шаг ближе к цели, это того стоило!
- Эй! Девочка! Ты будешь звонить или мечтать?
Длинные гудки...
Виновато улыбаюсь хозяину скобяной лавки и набираю снова.
Чёрт! Кто бы поставил хоть вону, на то, что в такую рань этот мажор будет на ногах?
Гудки, опять гудки...
Хозяин занимается своим товаром, но посматривает уже нетерпеливо - его явно смущает мой вид, способный отпугнуть потенциальных клиентов. Я и не собираюсь торчать под его лавкой до полудня, в ожидании, когда красавчик Ин Ха соизволит продрать очи. Меня загребут в полицию ещё до десяти!
Ну, давай же!
- Простите... - шепчу лавочнику и трясущимися руками набираю вновь. Одновременно пытаясь просчитать в своих недолгих знакомствах человека, готового сорваться с постели и прикатить на подмогу к едва знакомой девице-неудачнице, которому это потом не аукнется бедой. Стискиваю зубы.
Чё Сон? Нет! Не переживу такое унижение - предстать перед лощёным кумиром в расхристанном виде бесприютной попрошайки... Зачем я вру сама себе? Эх! Дело же не в этом! Он видел меня любой. До сих пор непроизвольно сжимаюсь, вспоминая себя обнажающей спину перед его группой. Тогда они меня дожали, и я выложила им всё. До сих пор стыдно. Но с этого и начались наши отношения с Чё Соном - у всекорейского любимца тоже есть душа, которая болит.
Да, дело не в унижении, дело в страхе, что он меня забыл, и я услышу в трубке холодный голос: 'А это кто?', в страхе, что у него уже кто-то есть. Да и как такой парень может оставаться одиноким, раз я сама просила не искать меня, раз у нас не было друг перед другом никаких обязательств, раз мы никогда не говорили о любви, раз вокруг него толпы очарованных им девчонок? Как может быть по-другому? Ушла, не прощаясь, подарив его приятелю прощальный поцелуй на двоих. Я легко переживу отказ его друга, но не его.
- Алло... - послышалось хриплое в трубке, заставив замереть мои нетерпеливо барабанящие по витрине пальцы.
Ну, вот. Я хмыкнула, а в трубке послышалось сопение. Он сейчас снова заснёт!
- Ин Ха! Это я, - я покосилась на лавочника, - это Хё Мин.
В трубке воцарилось молчание. О нет! Несколько ударов сердца я вслушивалась в него, холодея. Он заснул? Он не может понять, о ком речь? Он не хочет со мной говорить или уже кладёт трубку?
- Хё Мин?.. - раздалось недоверчивое. - Это ты? Это ты?! Почему ты молчишь?
Я судорожно выдохнула.
- Где ты? Как ты?..
- Мне нужна твоя помощь, Ин Ха, если можно...
Тревожная пауза.
- Что случилось?
Он приехал через полчаса на красной открытой машине - безукоризненный, как всегда, лощёный, словно только что из модного салона. Лихо припарковался, покрутил головой, нахмурился, узрев меня за кустом, где я пережидала утренних прохожих, и выудил наружу. Держа меня на расстоянии вытянутой руки, недоуменно рассмотрел.
- Анньён! - помахала я ему свободной рукой, мечтая провалиться сквозь землю.
- Адщщщ! - кажется, слов у приятеля не было. Удовлетворённая взаимным осмотром до предела, я дёрнулась по направлению к машине, но он не дал мне рыпнуться.
- Адщщщ! - зашипел опять.
- Пошли в тачку, люди смотрят, - я тоже шипеть умею. Это сработало: Ин Ха встревожено огляделся и поволок меня к машине.
- Почему ты не предупредила, чтобы я захватил одежду? - пристёгивая, поинтересовался с досадой. - Или хотя бы одеяло...
- Прости, так обрадовалась, что ты мне ответил, что из головы вылетело, - улыбнулась я, откидывая голову на подголовник. Я спасена!
Кабриолет рванул с места.
- Меня в Инчхон подкинь, пожалуйста.
Машина вильнула, чуть не вылетев на встречку, съехала к обочине и резко затормозила. Я едва успела упереться в приборную панель, чтобы не разбить голову.
- Ты чего!?
Ин Ха, вцепившись в руль, переводил дыхание.
- Давай лучше здесь... по-общаемся - от тебя не знаешь, чего ждать... - провёл он ладонью по лицу и резко развернулся ко мне. - Какой на ** аэропорт?! Куда ты лететь собралась в таком виде?
- Ты не понял, - примирительно начала я, - мне нужно в камеры хранения. Там мои деньги и вещи.
- И что?
Пожимаю плечами.
- Ну, переоденусь, поем, отосплюсь в зале ожидания - у меня была тяжёлая ночка, сяду на автобус и вернусь в город.
- А что потом? - нервничает, барабанит по рулю, не глядя на меня. Не нравится мне это.
- Найду работу и жильё, опять - пожала плечами, сползая по сиденью пониже - восемь утра, а солнце жарит, как сумасшедшее. Скоро машина в сковородку превратится.
- Так просто, да?
- Ну, вряд ли это будет просто... - пробормотала, отворачиваясь, радужное настроение испарилось без следа. Найти работу, не имея документов будет сложновато, да и работа эта будет самая отстойная. Вздохнула.
- Не пойму, тебе это нравится, что ли? Может, ты адреналинщица или мазохистка? Тебе всё это в кайф?!
Я подпрыгнула на сиденье разъярённой кошкой.
- Была бы мазохисткой, осталась бы у Влада! - выкрикнула, хлопнув ладонью себя по плечу. Ин Ха свесил голову.
- Прости.
Некоторое время мы сидим молча.
- Так что? Подкинешь? Извини, что тебя напрягаю, но мне не к кому больше обратиться, - прикрываю глаза ладонью от солнечных лучей, бьющих в лицо. А совесть настойчиво мне долдонит, как некрасиво я поступаю с парнем.
Приятель выдыхает и заводит машину.
- У тебя есть вода?
- Сейчас куплю. Поехали.
Устраиваюсь поудобнее и закрываю глаза.
Просыпаюсь от звука хлопнувшей дверцы.
- А? Что? Уже приехали? - сонно щурюсь сквозь лобовое стекло в полумрак подземного гаража. Когда я заснула, Ин Ха поднял верх у машины и включил кондиционер - хорошо!
- Какой это уровень? - потягиваюсь, готовясь к штурму своей ячейки - здесь, в аэропорту нужно быть особенно осторожной - слишком много полиции. Может, раздеть приятеля - на моё неглиже сбежится вся охрана?
- Нулевой, - отвечает, открывая дверь с моей стороны. Я ещё не до конца проснулась, поэтому не могу определиться со своими действиями, и Ин Ха просто тянет меня сонную за собой. Оказавшись на пустой лестнице, недоуменно верчу головой.
- Это Инчхон?
- Нет. - Развернувшись ко мне Ин Ха твёрдо смотрит мне в глаза. - Это мой дом.
- Что? Но...
- Ничего не изменится, если ты пару ночей переночуешь не в канаве, а в нормальной постели.
- Я не ночую в канаве, - ворчу, чувствуя, что начинает дрожать подбородок, и иду за Ин Ха, опустив голову. Ну, да, ничего не изменится. Только чем дольше я буду наслаждаться роскошью и покоем, тем труднее мне будет вернуться 'в канаву' и на вольные хлеба.
Квартира мне знакома - я бывала здесь с Чё Соном. Надо сказать, в их компании я чувствовала себя третьей лишней - Ин Ха всё внимание уделял своему другу, присматриваясь ко мне. Временами мне казалось, что он просто не знает, как со мной держаться, потому что не может определить моё местоположение при своём приятеле: не невеста, не девушка по вызову, не фанатка, осчастливленная кумиром, снизошедшим к ней, но некто, вызывающий подозрение и ревность верного вассала.
Предполагаю, что он расспрашивал о наших отношениях Чё Сона и предостерегал его на счёт меня. Что ж, он не ошибся. Но и я предупреждала его друга, что со мной лучше не связываться!
По прибытии на двенадцатый этаж, я в первую очередь вцепилась в бутылку с ледяной водой, протянутую Ин Ха, а во вторую...
- Не вздумай сообщать Чё Сону, что я здесь! - наставила я палец в лицо хозяина квартиры. Ин Ха взглянул странно.
- Он уже знает. Я ему позвонил.
Я застыла.
- Что?!
Я отказывалась верить своим ушам.
- Зачем? Да как ты...
- Я думаю, вам нужно поговорить.
- Ты думаешь? А меня ты спросил?!
- Я делаю это для него.
С минуту мы непримиримо прожигали друг друга взглядами.
- Я ухожу.
Я шагнула мимо парня к входной двери - встречаться с Чё Соном было выше моих сил. Но Ин Ха не дал мне уйти: перехватил сзади за плечи и прижал к своей груди.
- Пусти! - раздражённо дёрнулась я.
- Ты обязана сделать для моего друга такую малость. После всего, что между вами было, думаю, он этого заслуживает.
- Пусти! - выдиралась я. - Я не хочу с ним встречаться! Я не могу! - я готова была разрыдаться.
- А я не могу сказать своему лучшему другу, что виделся с его девушкой, которую он разыскивает несколько месяцев, и не дал ему возможности с ней поговорить, - встряхнул меня приятель за плечи, развернув к себе лицом. Сердце кольнуло нестерпимой болью. Я опустила лицо, пряча слёзы.
- Ты не понимаешь... мне же всё равно придётся уйти! Что я ему скажу? 'Счастлива была повидаться?' Эта мимолётная встреча... - это будет слишком больно! - Ин Ха отпустил меня, и я опустилась в кресло, пряча лицо в ладонях.
- Но почему? Зачем тебе куда-то уходить, если тебе просто некуда идти? - рассердился Ин Ха.
- Всё потому же! У вас будут из-за меня неприятности. Тебе ли не знать: чем заметнее личность, тем сильнее может пострадать. Достаточно одной капли грязи, и карьера айдола закончена! Влад... он пойдёт на всё.
Мы замолчали. Ин Ха ерошил волосы, расхаживая туда-обратно перед моим креслом.
- Что тогда случилось в клубе? У вас не было неприятностей? - решила я прояснить кое-что для себя.
- Спасибо, что спросила! Раньше тебя это не заботило! - язвительно бросил мне парень.
- Неправда! - выкрикнула я, стукнув сжатыми кулаками по обивке кресла, и сжалась, обхватив себя руками. Я следила за новостями - наружу инцидент не вышел, но могло быть что-то, о чём не удалось пронюхать прессе.
- Ты могла бы позвонить. Хоть раз!
- Я знала, что с вами всё в порядке!
- Мы этого не знали о тебе!
- Я же предупреждала, чтобы не искали...
Кажется, обратиться к Ин Ха за помощью было ошибкой.
Не достаточно было сказать: не ищите меня, и оборвать общение. Я причинила им боль, став нужной, а потом равнодушно покинув. Но я должна была! Благодаря этому с ними ничего не случилось! Неужели Чё Сон не понимает?! Однако, чем бы я себя не оправдывала, истина одна - я растоптала его чувства.
Пропищал сигнал домофона. Я вскинулась. Сердце моё ёкнуло и быстрее забилось. Медленно, как сомнамбула, я поднималась из кресла под напряжённое молчание застывшего Ин Ха.
Щелчок входной двери.
Сознаюсь, в момент, когда он вошёл, я прикрыла глаза, словно боясь, что сияние его великолепия меня ослепит.
Стоит в дверном проёме. Так похож на все плакаты со своим изображением, что кажется ненастоящим (запретила себе их иметь). Прекрасный и холодный. Такой, каким он был с публикой. Но не со мной.
- Чё Сон... - шепчу одними губами. Он взглянул на меня, перевёл взгляд на Ин Ха, неторопливо прошёл в центр гостиной, расположился на диване и равнодушно спросил:
- Так зачем ты меня звал?
Ин Ха дёрнулся, но сразу взял себя в руки, и беззаботно улыбаясь так, как только он один умел, переместился к приятелю, опершись на спинку дивана за его плечом.
- Я думал, тебе будет приятно кое-кого увидеть.
Чё Сон поднял на меня ничего не выражающий взгляд и выдержал паузу. Я не могу пошевелиться.
- Ты ошибся.
Улыбка Ин Ха на мгновение тает за спиной товарища.
- Прости, что не угадал...
Дальше не слушаю, они обсуждают какие-то свои планы, а я стою в нелепом наряде с грязными босыми ногами, синяками и спутанными волосами и смотрю в пустоту.
Кажется, в плену у Влада не было больнее. Впервые думаю, что не имело смысла убегать, проще было покончить со всем ещё там. Неужели когда-то я была счастлива? Нет, я и сейчас могу быть счастлива. Моё счастье - это танец. Что мне ещё надо?
Прихожу в себя от щелчка входной двери. Вздрагиваю всем телом. Вижу виноватый взгляд Ин Ха искоса. Мне чудится в нём злорадство.
Падаю на колени и изо всех сил сжимаюсь, обхватив голову руками. В тесный комок спрятаться от всех, чтобы никакая боль не смогла больше ко мне достучаться. Не могу плакать, слёзы где-то так глубоко, им не выбраться наружу.
Прихожу в себя под ледяными струями воды. Мокрый до нитки Ин Ха одной рукой придерживает меня у стенки душевой, другой направляя мне в лицо струю из душа. Захлёбываюсь и сползаю в поддон, откашливаясь.
- Сейчас, - Ин Ха ставит шланг в держатель и стряхивает с рук воду, - сделаю тебе горячую ванну.
Сижу, обхватив себя руками и клацаю зубами. Слышу шум льющейся воды, передо мной - мутная стенка душевой и за ней мечущаяся расплывчатая фигура Ин Ха.
Появляется вдруг надо мной и подхватывает на руки. Ин Ха мокрый, но тёплый, дрожу всем телом, пока он не опускает меня в бурлящую, блаженно-горячую воду джакуззи. Отбиваюсь слабо, когда распутывает на мне больничную рубашку, и сразу отрубаюсь, едва голова опускается на бортик.
Меня разбудило осторожное прикосновение к щеке. Я натянула одеяло на голову, прячась от него. Но ко мне под одело пробрался бодрящий запах кофе, прогоняя сон, и пробуждая любопытство: где я нахожусь?
Высунув нос, я обнаружила себя на диване в огромной гостиной ИнХа, и его самого в отдалении в странно смущённой позе. Улыбнувшись ему, схватилась за чашку кофе, вспоминая вчерашний демарш Чё Сона... больно, а что было потом? Никогда раньше не страдала провалами памяти - часы, проведённые с Владом, врезаны в неё калёным железом, точнее, нарисованы плетью. Запрещаю себе думать о Чё Соне. Что было, то было. Если я хочу жить дальше и выжить, должна уметь терпеть.
Что это? В глаза мне бросились ярко-красные лодочки на десятисантиметровой шпильке, стоящие прямо пред моим носом на журнальном столике... О! И печенюшки! Кажется, последний раз меня кормили капельницей...
Хм, на поручне соседнего кресла разложен алый приталенный пиджачок, явно носимый на голое тело, а из под него свешиваются такого же вида брюки.
Я некоторое время созерцала эту композицию, а потом не выдержала и расхохоталась.
- Что это, Ин Ха? А? Твоя эротическая фантазия?
Парень вскинул на меня недоуменно-обиженное лицо.
- Постой! Может, это не для меня? Просто у тебя там, - я ткнула пальцем в потолок и продолжила хихикать шёпотом, - кто-то сейчас есть?
Надо сказать, на втором этаже двухуровневой квартиры нашего мажора располагалась спальня. Туда вела лесенка, находящаяся в углу неподалёку.
Праведному возмущению на лице хозяина не было предела.
А что? Может, его подружка разделась и в знак протеста против моего пребывания на своей территории выставила свои лодочки перед моим носом, показывая, что она застолблена.
- Нет? - я отсмеялась и, вытирая выступившие слёзы, прояснила. - А бельё к этому полагается несомненно чёрное кружевное?
Ин Ха вдруг смутился (впервые за время нашего знакомства), а я заметила на сиденье кресла пакет из бутика и осеклась. Завернувшись в одеяло, я прошла к креслу и выудила из пакета кружевной лифчик. Чёрный.
Взглянула на Ин Ха вопросительно и приблизилась к парню. Хотя внутренний голос твердил свести всё к шутке, однако, я спросила:
- Ин Ха, я что, тебе нравлюсь?
Смотрит пристально.
- А что, если да?
Я прищуриваюсь.
- Но тогда...
- Нет! - вскидывается он. - Вчерашняя импровизация полностью на совести Чё Сона. Он знал, что ты у меня. Более того, он бросил важную фотосессию и прикатил сюда через пятнадцать минут после моего звонка. Пусть он меня убьёт за это, но не хочу, чтобы ты думала, что я мог поступить с тобой так жестоко. Я действительно хотел, чтобы вы встретились и... - он замялся, - выяснили отношения. Не понимаю, зачем он так сделал. Похоже, Чё был задет твоим уходом сильнее, чем показывал. И... - Ин Ха помолчал, подбирая слова, а потом пояснил с лёгкой досадой, - он отомстил, но вряд ли отказался от тебя. Он собственник, знаешь ли.
Облегчённо выдыхаю. Не знаю, что больше радует, что я, по мнению приятеля, нужна Чё Сону или, что Ин Ха не задумывал вчерашнее.
На языке вертится вопрос: появился ли кто-то у Чё Сона за время моего отсутствия, но я его не задам - какой бы ни был ответ, легче мне не будет.
- Ты его любишь? - вглядываясь в моё лицо, спрашивает Ин Ха.
Бреду к панорамному окну и смотрю вдаль.
Люблю ли я Чё Сона? Какими можно назвать чувства, учитывая наши странные отношения: конспирацию и с его, и с моей стороны, нежелание обязательств и с его, и с моей стороны, но взаимное желание найти утешение в объятиях друг друга? В них присутствовала взаимная тяга, мы нуждались друг в друге, и восхищались друг другом. Да, всё-таки это была любовь, только заключённая в рамки таких условностей, что больше напоминала сделку по взаимному соглашению. Не удивительно, что даже Ин Ха - постоянный свидетель наших встреч, сомневался в наших чувствах. А Чё Сон? Понимает ли он, что я смогла уйти, потому что любила его и защищала? Принимаю ли я, что он не простил меня, потому что тоже любил?
Не замечаю, что одеяло сползает с плеча, и вздрагиваю, ощутив прикосновение к шраму. Ин Ха пальцем проводит вдоль него, и я натягиваю одеяло повыше, а он обхватывает меня рукой поперёк груди, прижимая к себе и вглядываясь вместе со мной в панораму города.
Я немного напряжена. Неприятно ощущать себя обнажённой, отделённой от мужской груди только эфемерной преградой в виде одеяла. Всегда избегала таких ситуаций, хотя наготы не стеснялась - профессия не та.
- Как я могу отпустить тебя туда? - спрашивает над ухом мягким голосом, и я чувствую, что пора выводить ситуацию из романтической плоскости.
- Просто, - улыбаюсь, пытаясь развернуться к нему, чтобы отстраниться, - открываешь дверь, и я ухожу.
Он нехотя выпускает мои плечи, но всё ещё находится слишком близко ко мне.
- М-м-м, - киваю на кресло с вещами, - это слишком шикарно для канавы. У тебя не найдётся шмоток, из которых ты собирался сделать половую тряпку?
- Что?
Дело идёт на лад. Отступаю на шаг. Смеюсь.
- Ещё бы! Принц Ин Ха знать не знает, что в природе есть такая вещь, как половая тряпка!
Дуется, как ребёнок. Какой он милый!.. Но теперь о деле.
- Вообще-то, дело серьёзное. Мне нужны простые вещи, не привлекающие внимания (лучше, не новые), и немного денег, чтобы доехать до аэропорта.
- Ты меня не повезёшь! - вскидываю строго палец, едва он открывает рот.
- Собственно, - опускает глаза, - я и правда не понимаю, зачем тебе уходить. Оставайся здесь.
- Как ты себе это представляешь? - смотрю прищурившись.
- Очень просто - как сегодня.
- Хм...
Как сегодня? С эскападами Чё Сона и заигрываниями владельца апартаментов, с разрывом дружбы многолетних приятелей в перспективе, и реальной опасностью для них обоих?
- А как же твои девочки? Не-ет, я не могу так их обидеть. А ты? Ты же не проживёшь без пикапа и полдня!
- Я уже сутки с тобой торчу! - обиженно заявляет приятель?
- Нда? А это что? - киваю на красный костюмчик. - Ты явно не о конспирации думал, когда мне это покупал.
Приятель смущённо чешет кончик носа - явно что-то замышляет, судя по блестящему взгляду. Хоть романтика оттуда повыветривалась!
- Идёт! - улыбается своей фирменной улыбкой. - Я тебе помогаю со шмотками, но ты это надеваешь, - кивает в сторону кресла, - и для меня танцуешь. И разговор о твоём уходе пока не окончен.
Открываю возмущённо рот и прищуриваюсь.
- А ты после этого сможешь меня отпустить? - шепчу, наклонившись к нему.
- Я и сейчас не могу... - взгляд его опускается на мои губы.
Стоп. Торопливо отворачиваюсь и озираюсь.
- Так что же, мне действительно нечего надеть? Не в больничную же рубашку переодеваться!
- Я её выкинул, - хитро подмигивает мне этот ловелас и театральным жестом протягивает руки к креслу, указывая на разнузданно-красную композицию.
- Ладно, - ворчу, - я надену, но только для того, чтобы порыться в твоих вещах!
Не в одеяле же это делать.
Триумфально щёлкает пальцами и вальсирует к стереосистеме.
- Вряд ли в моём гардеробе ты найдёшь искомое, - заявляет, оборачиваясь ко мне, и включает музыку, - там всё только из последних коллекций.
Вот паршивец! Выбрал музыку для классического стриптиза!
- Эй! - возмущаюсь. - Ты думаешь, я тебе стриптиз стану показывать?!
- Нет, - хитро подмигивает и усаживается на диван, - ты же одеваться будешь.
- Ха! - высовываю из-под одеяла средний палец, сгребаю вещи с кресла и марширую в ванную.
- Туфли! Туфли не забудь! - летит вслед умоляющее. Ну, ещё бы! В шпильке - весь сексапил.
- У тебя вполне тёплый пол, - сообщаю злорадно и захлопываю дверь.
Костюм садится, как влитой, собственно, как и бельё. Ну, да, кто бы сомневался в способности Ин Ха женские размеры на глаз сканировать. Ткань стрейчевая. Неужели, он с самого начала рассчитывал на танец?
На выходе натыкаюсь взглядом на непередаваемую композицию: Ин Ха стоящий на коленях с умилительно-просительным выражением лица, держит в одной руке пульт от стереосистемы, в другой - красные туфли.
Хохочу до слёз. Сердце моё тает. Подхожу к приятелю, целую в лоб и забираю пульт из его руки. Туфли он ставит передо мной, помогая обуться. Рука его скользит верх по ноге, и я сбегаю от него к музыкальному центру. Выбираю песню Аланис Моррисет Uninvided, попавшуюся на глаза, хотя поначалу собиралась "пытать" красавца выбранной им "раздевальной" композицией. Пусть мой танец будет таким. Это то, что я хотела бы сказать его другу, но подарю Ин Ха, как поцелуй на двоих.
Прохожу в центр огромного пространства гостиной, Ин Ха - напротив меня, на диване, на котором я спала.
Сегодня мне не помешает мебель - кресла, диванчики, журнальные столики и пуфы - всё это атрибуты танца, помощники в иллюстрации трудной истории любви. Был бы у меня партнёр!.. О-о! Это прозвучало бы намного сильнее. Но я и так могу. Прости, Ин Ха, ты сам попросил.
Поднимаю руку и нажимаю воспроизведение. Избавляюсь от туфель. Первые такты вступления просто стою и смотрю Ин Ха в глаза, потом начинаю двигаться. Оживают руки и плечи, выражая сомнение, тоску и ожидание.
Медленно вынимаю и поднимаю ногу к потолку, раскрывая руки в стороны - большая поза экарте. Постепенный поворот на полупальцах с поднятой ногой, а дальше - прорыв: движения становятся шире, напористее - я полностью занимаю площадку между мебелью. В танце кресла - препятствия, на которые натыкаются мои чувства, руки скользят по их спинкам, или тело замирает в броске на преграду.
Музыкальный проигрыш - драматический момент: напряжённые руки разъезжаются по спинке дивана, на котором вчера сидел Чё Сон. Его холод - моя боль. Сползаю спиной вниз на сиденье, руки скользят по раздвинутым ногам. Вытягиваюсь, опираясь на плечи - ноги переступают в воздухе, словно я иду по небу. Да, я умею летать! Прогибаюсь, свешиваясь с сиденья, и переворотом на локтях перехожу на колени. Резко перехватываю руку, протянутую к месту, где он вчера сидел. Перекат-свечка и я сжимаюсь в комок, а потом выстреливаю вверх в прогибе с подъёмом на пальцы, с протестующе вытянутой к небу рукой.
Ступаю на пальцах, голова запрокинута, сомкнутые руки вытянуты вверх - я живу в отчаянии, но всё-таки живу. Мощный прыжок в поперечный косой шпагат, и я срываю пиджак с плеч. Перекидываю его вперёд через голову: спутанные руки - это насилие и безнаказанность. Прыжок по дуге и меня припечатывает к одному из декоративных столбов, украшающих помещение. Вытягиваю руки вверх по нему - словно опять привязана за запястья,.. вздрагиваю всем телом, ещё... - воспоминания о плети, которая оказалась милосерднее мести Чё Сона...
Сползаю на пол и резко выгибаюсь, опираясь на плечи и натянутые пальцы. Перекатываюсь на бок и замираю. Я отдала все эмоции танцу и теперь ничего не чувствую, только колотящееся сердце, ткань пиджака, врезающуюся в запястье и одинокую слезу, скатывающуюся на висок. Лежу, слушая биение сердца и наступившую тишину. Потом делаю выдох и поднимаюсь.
Смотрю на хозяина квартиры. Нас разделяет всё пространство гостиной, но даже отсюда видно, как он бледен. Наклоняю голову - мой поклон, и иду к нему, стягивая с запястий и надевая красный пиджак.
Ещё при моём приближении Ин Ха опускает глаза, нервно сжимая и разжимая руки. Останавливаюсь перед ним. Он словно собирается, но не может что-то сказать, потом вдруг срывается с места и выходит из квартиры. Смотрю вслед безэмоционально, не готовая пока ни переживать, ни оценивать его уход. Кажется, откровение стало для него чрезмерным. Подхожу к окну и, прижавшись лбом, вглядываюсь в городской пейзаж. Лучшее успокоительное - наблюдать, как функционирует людской муравейник: видеть кусочки чужой повседневности, складывающиеся в объёмный паззл жизни большого города; представлять, что происходит за окнами квартир, куда спешат люди и машины, додумывать истории персонажей многосерийного фильма за окном. За этим можно провести жизнь, только она не позволит - выгонит на улицу и заставит работать статистом, проигрывая свою роль до конца.
Сейчас самое время уйти, как я "люблю", - не прощаясь. Ин Ха поймёт. Но я по-прежнему без денег. А нужно-то всего несколько тысяч - на автобус или такси, чтобы добраться до заначки в ячейке камеры хранения.
Конечно, там у меня не густо - только и хватит внести залог аренды. А чтобы платить за еду и жильё, нужна работа. Документы... вот больной вопрос. Кажется, настала насущная необходимость обратиться к покровителю в России. Именно он помог мне при побеге, но захочет ли помочь ещё раз? Он и так рискует, сообщая мне сведения о родных. В прошлый раз я рассчиталась за документы драгоценностями, что были на мне в момент побега. Сейчас мне платить нечем. А ещё столько всего надо: я осталась без мп3 и колонки, одежды, белья и обуви, телефона и Интернета, косметики и лекарств... Впору взвыть! Только чем это поможет? Сдаться? Как всегда, в безвыходной ситуации, я представила и такой вариант, чтобы прояснить для себя, насколько всё плохо. И, как всегда, ответила себе: ни за что!