В нашей деревне жила одна старушка, у которой был, как в народе говорят, дурной глаз. Дурной глаз и прочая мистика, это для темных и неграмотных людей, а сейчас это, как объясняется наукой, просто - биоэнергетика, биополя, энергетические хвосты, и прочие экстрасенсы. Ну, а у нас в деревне люди простые, поэтому называли это дурной глаз и все! Старушка, в общем-то, была невредная, этот ее дурной глаз давал о себе знать, если ее кто-то обижал и выводил из себя, а так она была обычная старушка, мелкая такая, кто увидит ее, сразу скажет - бабушка божий одуванчик. Она даже полезная была, старушка эта. Если где корова рожает, звали Семеновну, то бишь эту старушку, и помогала она! Занималась она, правда, не совсем хорошим делом - варила самогон. Но, этим делом многие наши старушки занимались, так что народ не очень этим возмущался. А у нее мужики, зная про ее дурной глаз, вели себя очень прилично. Любо дорого было посмотреть, как наши мужики, сидя у нее на кухне за столом, накрытым чистой клеенкой потягивают самогон и ведут себя не как грубые сельские механизаторы, а прямо как лорды с Пикадили. Как-то Клавка, это у нас такая бабенка есть, искала своего мужа и нашла его как раз у Семеновны. Она тогда так и сказала - любо дорого было посмотреть. Дома ведь он - бугай бугаем, а здесь сидит как лорд, и выражается то как! Впрочем, прошу прощения, выражается он все больше дома, а там он говорил, и как! - єразрешите", єесли вас не затруднит" и употребляя прочие экзотические слова. Клавка, вообще думала, что он знает только одно слово и то из трех букв. Ну, правда, выйдя от Семеновны, и пройдя метров двадцать, мужики отводили душу!

Ну, так вот, однажды Семеновна поехала как-то в город, купить там что-то, или еще что. И задержалась она там допоздна. Даже не знаю, как у нее это вышло, но шла она уже по- темному. И наткнулась она в темном переулке на троих хулиганов. Те ужасно обрадовались этому случаю, то есть старушка хлипкая и на вид абсолютно безопасная. Они ведь не знали, что у нее дурной глаз! Ну, начали они ее грабить и всячески издеваться над ней. Смеялись над ее старостью, над ее хлипкостью. Издевались они над ней, издевались, вообще, устроили себе вечер юмора за счет Семеновны! Только у Семеновны дурной глаз стал совсем дурным. Было бы не так темно, то, может быть, они и испугались, а так резвились по полной, прямо падали со смеху. Так, один из них, отпустив, по его мнению, наиболее удачную шутку, вдруг поскользнулся и грохнулся о землю, и, представьте себе, ломает себе ногу. Тут ему уже не до смеха, он орет от боли благим матом, и остальные бросаются ему на помощь. И один из них ломает себе руку, а второй тоже что-то из верхней конечности. В общем, отделались, как все говорили, легко, по тому, как они довели старушку, свободно могли сломать себе голову или шею. А Семеновна отобрала у них все, что они у нее награбили, и пошла себе. А тех в больницу забрали. После больницы, нельзя сказать, что стали они ангелами, но как напьются и захочется им повеселиться, и пойдут шляться по улице, и как встретят они какую-нибудь старушку, и как станет их трясти со страшной силой, и они тогда стороной, стороной подальше от старушек. Вот такая на них напала аллергия на старушек. Ну, после этого, уж какое там веселье! Погрустнеют и по домам, дай бог здоровья старушкам!