Аннотация: В войне будущего главную роль играют мобильные боевые отряды. А связисты - это "уши" и "голос", без которых отряду не выжить в сложных условиях. И иногда связистам приходится решать самые непростые задачи...
1
Отряд быстро и почти бесшумно двигался по лесу. Уже второй день практически непрерывного марша вымотал бойцов, но настроение было отличным - противник находился где-то далеко, а командир регулярно устраивал короткие привалы. Восемнадцать человек четко делали свое дело, и были готовы нападать и обороняться - ведь за это неплохо платят.
Командир подал знак сделать привал. Колонна остановила ровный бег, бойцы быстро сняли с плеч тяжелый груз, кто-то закурил, кто-то прилет на мягкую траву, кто-то завел еле слышный разговор. Связист быстро развернул свое хитрое оборудование, за несколько секунд собрав мощный приемо-передающий комплекс, который не снился военным прошлого века.
Несколько бойцов с интересом наблюдали за уверенными действиями тощего и неуклюжего на вид связиста, которому было о силы лет двадцать. Он был новым в отряде - шел третий день с его зачисления. А новый человек в отряде, да еще и на фронте - настоящее событие, дающее немало пищи для разговоров, споров и не всегда добрых шуток.
- Эй, Маркони! И что, это вас год учат, чтобы ты всей этой техникой умел управляться? - язвительность в голосе Иванчука иной раз поражала самого командира. - А если ты в бою не на ту кнопку нажмешь, то чо, всё?
"Маркони" засмущался, он хотел провалиться сквозь землю, но лишь бы не слышать этих шуточек. Уже третий день одно и то же.
- Я, собственно, не Маркони... - несмело решился ответить связист. - Меня Саша зовут, Саша Зябликов...
Если бы не приказ командира, бойцы заржали бы сейчас таким лошадиным гоготом, что распугали бы всех медведей в этом лесу. Конечно, если бы они здесь водились. А так парням пришлось нечеловеческим усилием воли сдержать приступ смеха.
- Слышь, Зябликов - сквозь накатывающие от сдерживаемого смеха слезы прошептал Иванчук - ну ты это, не ссы, работай давай! Ха-ха!
Связист проглотил подкативший к горлу ком, но при этом продолжал вести наблюдение за эфиром, и записывать поступающие от соседних групп и от Центра данные. В это время подошел командир, показал Иванчуку и всем остальным Кулак. Народ немного успокоился, но веселое настроение осталось таким же веселым.
- Ну что, Зябликов, какие новости?
Связист подскочил, встав по стойке "смирно", и отдал командиру планшет. Тот с интересом изучил его, нахмурил брови, сказал "М-да", и отдал планшет Зябликову. Через минуту командир отдал приказ подниматься и отправляться, придерживаясь прежнего направления.
2
...Снова привал после очередного двухчасового марша. Уже наступила ночь, сквозь деревья было видно тёмно-синее небо и самые яркие звёзды. Где-то вдалеке раздавались редкие взрывы. Отряд приближался к фронту.
Бойцы сбились в кучу, что-то полушёпотом обсуждая. Зябликов со своей аппаратурой сидел немного в стороне ото всех. Его лицо слабо освещалось синим светом от приборов. Вдруг он что-то быстро набросал в планшете, резко встал и подбежал к командиру.
- Товарищ капитан, разрешите доложить! - срывающийся в шепоте голос связиста не предвещал ничего хорошего.
- Докладывай, Зябликов.
Связист начал быстро говорить, указывая рукой по направлению точно на север - именно туда уже три дня двигалась группа. Зябликов в возбуждении махал второй рукой с планшетом, но командир остановил этот безостановочный полет конечности, забрал планшет и начал с интересом изучать информацию.
Через несколько минут отряд уже двигался в северном направлении, на ходу приводя оружие и боевые системы в полную готовность. Зябликов, видевший все эти метаморфозы вживую первый раз, не скрывал своего удивления. Но не забывал принимать и отправлять данные о текущей обстановке.
Было страшно, ведь возможно, что сейчас произойдёт столкновение. Бой. Который будет первым для Зябликова. А может стать и последним. Потому что связисты обладают наименьшей мобильностью - даже артиллерист Иванчук с его 57-миллиметровым орудием за спиной будет перемещаться по полю боя быстрее Зябликова. Неприятно.
Дела шли не лучшим образом: там, куда сейчас двигалась группа, была обнаружена вражеская засада. Хотя засадой она была часов пять-шесть назад, а сейчас эта засада превратилась в настоящий укреплённый район. Разведчики прозевали десантирование людей, спецтехники и оружия противника, а первые наткнувшиеся на десант отряды были просто уничтожены.
Теперь предстояло этот укрепрайон уничтожить. А ведь сделать это несколько часов назад было гораздо проще. Зябликов и командир отряда знали, что в этом районе пропало уже больше десяти боевых и разведотрядов, лишь один из них смог передать кое-какую информацию. Но и её было достаточно для начала наступательной операции. Сейчас дело оставалось за малым: подтягивающиеся мобильные группы должны нанести массированный удар по врагу со всех направлений. И уничтожить.
В теории всё получается отлично. А вот практика, ночь, лес и недостаточные данные об укрепрайоне врага вносят свои коррективы. И эти коррективы часто оборачиваются отчётами о потерях, наспех выкопанными могилами и уведомлениями родственников о смерти бойцов.
3
Бой начался внезапно. Отряд был засечён и подвергся жёсткому обстрелу со стороны укрепрайона. Первый же разрыв снаряда вывел из строя двух бойцов, для всех остальных это было сигналом занять боевые позиции, окопаться, скрыться от обстрела и открыть ответный огонь. Зябликов сам удивился своему спокойствию - он делал всё так, как было отработано на тренировках. Ничего не забыл. Не суетился. Укрепился и остался жив.
- Зябликов! - услышал связист голос командира в наушниках, прорывающийся сквозь непрекращающийся шум. - Передавай наши координаты в Центр! Передал? Так, укажи, что по данным радиоразведки на расстоянии до трех километров от нас на север не наблюдается никаких объектов! Бьют издалека, километров с пяти-шести! Передал?
Связист передавал всё, что говорил ему командир. Чётко и разборчиво. Он был уверен, что эта информация принесёт пользу, благодаря ей будут вычислены точные координаты укрепрайона, по которым и будет нанесён основной артиллерийский или ракетный удар. Но его работа сейчас заключалась не в том, чтобы думать. Он сейчас был приёмником и передатчиком, каналом связи боевого мобильного отряда с Центральным штабом. Он должен передавать информацию, и делать это хорошо.
Обстрел прекратился также неожиданно, как и начался. По-видимому, работала автоматика на рубеже укрепрайона. Люди бьют точнее.
Зябликов, что-то передававший и принимавший, изменился в лице. Он начал быстро совершать какие-то манипуляции на своем оборудовании, исследовать эфир, пытаясь сохранить стабильную до этого, но "уплывающую" сейчас связь.
- Товарищ капитан, разрешите обратиться! Связь пропадает, значительные помехи и крайне нестабильный сигнал. Предполагаю, что противник запустил ионосферные снаряды. Сейчас что-то будет...
- Понял тебя, Зябликов. Но ты давай пробуй наладить связь, мы же без твоих антенн, как без рук!
Шутка командира была бы смешнее, если бы в ней была хотя бы капля шутки. Сейчас ни Зябликову, ни командиру было не до шуток. Запуск ионосферных снарядов означал исчезновение всякой связи на многие часы. И сулил красивейшее небесное шоу для тех, кто сейчас был в этом районе.
Связист оказался прав: по чёрному звёздному небу начали пробегать яркие сполохи полярного сияния. Сначала небольшие и нечастые, но они всё набирали силу, становились насыщеннее, больше, красивее. А через четверть часа всё небо над головами полыхало в холодном разноцветном пламени. Никакой связи уже не было. Эфир был наполнен голосом локальной магнитной бури, и голос этот был неприятен каждому связисту.
Командир отдал приказ отдыхать два часа. На рассвете нужно будет разобраться с обстрелявшей их автоматикой. И до рассвета ещё есть время привести в порядок двух раненых бойцов отряда.
Небо полыхало разноцветным огнем. И если бы люди не страдали от переставшей работать электроники и пропавшей связи, то они могли бы восхищаться раскинувшимся над их головами зрелищем. Но Иванчук и так восхищался. Хотя и недолго - через пять минут он заснул, чем чётко выполнил приказ своего командира.
4
Утром Иванчук в сопровождении одного разведчика и стрелка отправился по направлению, где предположительно находилась боевая автоматика, охранявшая подступы к укрепрайону. Через полчаса в отдалении послышалась короткая стрельба и несколько взрывов, ещё через несколько минут стрельба повторилась, а ещё через сорок минут из леса вышли разведчик, уставший стрелок и отпускающий дурацкие шутки Иванчук.
Связь так и не наладилась. На светлеющем небе ещё были видны сполохи бушующей ионосферы, но совсем скоро они пропадут из-за солнечного света. Только связь от этого не появится - по сделанным наблюдениям Зябликов предположил, что не так давно были запущены новые ионосферные снаряды.
Отряд медленно выдвинулся на север. Раненые бойцы уже был на ногах, и выполняли свои боевые задачи. А через пару часов отряд оказался на окраине давно разрушенного посёлка. По предположению командира и разведчиков, рубеж укрепрайона находится не далее, чем в пяти километрах от этого места. Здесь же было решено сделать очередной привал.
Зябликов развернул аппаратуру, но ничего, кроме помех не услышал и не увидел. А связь нужна была, ох как нужна. Со спутников этот район выглядит вполне мирной лесостепной зоной, а из-за недостаточных данных ракетный и артиллерийский обстрел ведётся просто-напросто наугад. И возможно, что этим огнём уничтожаются как силы противника, так и свои мобильные отряды. Только передача точных координат укрепления противника может решить проблему. А этому помешали вовремя выброшенные ионосферные заряды...
Привал сделали недалеко от разрушенного здания, выполнявшего когда-то функции заводского цеха или гаража. Кое-где бетонных плит на стенах и потолке уже не было, и был виден скелет здания - решетка из мощных металлических балок, покрытых ржавчиной, где-то прогнутых и даже сломанных.
Зябликов смотрел на этот остаток прошлой мирной жизни, и думал о чём-то своём. Иванчук резался в карты с разведчиками и стрелком. Командир прилёг в тени полуразрушенного бетонного блока, под углом врытого в землю.
Вдруг зябликов подскочил, и быстро добежал до командира, чему очень удивился Иванчук, забыв сделать свой ход.
- Товарищ капитан, разрешите обратиться!
Командир, явно недовольный развитием событий, открыл глаза, и со словом "Обращайся, Зябликов" вздохнул, и повернулся на другой бок.
- Товарищ капитан, тут такое дело... - Зябликов очень смущался, что разбудил стаявшего на вахте перед рассветом командира, но то, что он хотел сказать, было важнее страха и смущения. - Я знаю, как связаться с Центром...
Командира будто подбросило, так он быстро поднялся из-под блока.
- Рассказывай.
Зябликов немного помялся, стараясь чётко сформулировать пришедшую в голову идею.
- Понимаете, товарищ капитан, связь между отрядами и Центром ведётся в коротковолновом диапазоне, достигая гигагерцовых частот. И именно эти диапазоны глушатся сейчас магнитной бурей. А другие-то частоты вполне пригодны для передачи информации! Правда, вот, с оборудованием проблемы...
Командир и сидевшие рядом бойцы явно заинтересовались словами Зябликова, отчего тот ещё больше засмущался, и даже покраснел.
- Что не так с оборудованием, почему не докладывал раньше?! - командир был недоволен неполадками с техникой.
- Да нет, товарищ капитан, вверенная мне связная аппаратура функционирует и работает в штатном режиме, здесь проблема в другом... Для средних и длинных волн, на которых сейчас возможна, я надеюсь, связь, требуют больших антенн, которых у нас нет. Вот такая проблема.
- А если найти антенну, ты сможешь наладить связь? - уже понимая суть дела, спросил командир. - А, Зябликов?
- Д-да, конечно. Мне бы антенну, а передать я всё смогу, хоть это и будет дольше, чем обычно. Да и в Центре меня примут, возможно, не сразу, но всё равно примут.
- Так, можно сделать антенну! - неожиданно вмешался в разговор Иванчук, и он даже не шутил. - Легко.
Командир со связистом с удивлением посмотрели на артиллериста.
- Антенна-то из металла должны быть, так? - уже начиная сомневаться в своей правоте, произнёс Иванчук.- Да?
- Да-да, из металла, да где ты столько металла сейчас возьмёшь? Даже на четвертьволновый штырь нужно троса, трубы или ещё чего-нибудь подобного метров тридцать, даже больше.
- Какой там четвертьволновый штырь, Маркони?! - Со смехом сказал Иванчук. - Штырь сам будешь делать, а уж металла на него я тебе сейчас найду! - с этими словами артиллерист направился к стоявшему неподалеку цеху. - Вот, это разве не металл?! - он показал на обнажившийся скелет из балок. - Сейчас порежем, достанем, поставим как надо, и будет у тебя антенна, Маркони!
5
На словах-то оно всегда проще, чем на деле: снять несколько тяжёлых балок оказалось гораздо сложнее, чем об этом говорил Иванчук. Но имеющиеся в распоряжении отряда технические средства, всё-таки, позволили это сделать, хотя бойцам пришлось пролить немало пота.
Не легче далась и укладка на землю бетонной плиты, которая должны была стать одновременно и основанием антенны, и изолятором. А сварка и установка незамысловатой конструкции и вовсе вымотала всех, и не только физически, но и морально - изотопный источник электроэнергии и солнечная станция не давали нужной мощности на портативный сварочный аппарат. Приходилось варить с длительными простоями, а во время этих простоев руками и тонкими углетканевыми нитями удерживать тяжеленную конструкцию от разрушения.
Наконец, через шесть часов усердного труда на окраине разрушенного городка вознеслась хлипкая, но тяжёлая антенна из ржавых строительных балок. Высота этого суррогата составляла целых тридцать два метра, что должно было хватить для нормально связи. Рядом с плитой-основанием было похоронено несколько балок - здесь нельзя было обойтись без заземления.
Зябликов уже начал готовить аппаратуру, он достал несколько мотков провода, с помощью которых собирался подключить антенну и заземление. В первый раз связист пожалел, что в стандартной комплектации связной аппаратуры входит всего десять метров тонкого провода в изоляции, а нормальной антенны для работы на средних волнах нет. Хотя в этом никогда раньше не возникало потребности - ионосферные снаряды обеими сторонами используются редко, а в других случаях связь на коротковолновых участках радиодиапазона не пропадает.
- Ну что, Маркони, есть контакт? - Сарказм в голосе Иванчука всё ещё слышался, но он был уже не тот, что пару дней назад.
- Пока не знаю... Сейчас попробую. - Будто оправдываясь произнёс Зябликов, настраивая оборудование. Весь отряд с интересом наблюдал за действиями связиста. Но чем закончилось дело, так никто и не узнал - прямо в остатки цеха упал тяжелый снаряд, отчего антенна едва заметно пошатнулась, но устояла.
Бойцы разбежались, занимая оборонительные позиции и готовясь защищаться. Антенна, вонзившая свой шпиль в небо, привлекала внимание наблюдателей противника. Появление странной металлической конструкции рядом с укрепрайоном могло удивить кого угодно, но на этой войне уже перестали удивляться - вместо этого солдаты предпочитали действовать.
Зябликову приходилось труднее всего - он под грохот разрывающихся снарядов пытался установить связь с Центром, и каждую секунду он, находясь на одном месте, рисковал погибнуть. Но раз за разом связист, продираясь сквозь адский шум эфира, передавал координаты группы и предположительные координаты укрепрайона противника. И в голове никаких мыслей, кроме одной - рассказать о положении врага. Помочь одержать хотя бы одну победу.
Один из снарядов нашёл свою цель. Зябликов, не слышавший и не видевший ничего вокруг, остановил передачу. Но за одно неуловимое мгновение до погружения во тьму он принял неразборчивый ответ от Центра.
6
...В госпитале хорошо. Спокойно. Мягкие кровати, белые простыни и ласковые медсёстры. Никаких боёв, пылающего неба и белого шума. Просто тихо и тепло. Правда иногда больно, но это ничего, это значит, что в теле есть жизнь, и это тело скоро будет совсем в норме.
Зябликов уже три дня, как очнулся. Формально, он был здоров и жить точно будет. Но ему предстояло пройти интенсивный восстановительный курс - полученные ранения были тяжёлыми, и если бы не оперативные действия его товарищей по отряду, то лежал бы Зябликов где-то в неизвестной ему местности. А так он жил, и даже радовался.
Бывший связист присел на кровати и посмотрел в окно - там тоже было тихо и спокойно. Солнечно и тепло. Радостно. Да только в душе Зябликова радости особо не было - год учился, и всего три дня воевал. Молодец. Хорошо, что Иванчук оказался не такой, каким пытался показаться - именно он без малого два десятка километров тащил на себе окровавленные куски того, что было Зябликовым. И дотащил ведь...
Неожиданно дверь палаты распахнулась, и в неё ввалился помянутый только что Иванчук.
- О, Маркони, живой, зараза! - артиллерист подсел рядом со связистом, а в дверь вошёл командир.
Зябликов попытался встать, но Иванчук, положив на плечо больного тяжелую ладонь, остановил его от этого опрометчивого шага.
- Ну как, Саша, выздоравливаешь? - голос командира был добр и даже ласков, прямо как у медсестёр.
- Да, вроде хорошо всё, вот, лечат, колют... В норму прихожу, помаленьку. - Зябликов даже улыбнулся. - У вас как?
- У нас всё отлично, но это вопрос десятый. Ты знал, Маркони, что тебя и весь наш отряд к награде представили? Да-да, и не удивляйся так, челюсть подними. За проявленный, так сказать, героизм и смекалку! Молодец ты, Маркони, но я в тебе и не сомневался никогда!
- Иванчук, отставить! - Командир тоже присел рядом с Зябликовым. - Не врёт этот чёрт, наградили тебя, да и нас заодно. Ты успел передать информацию, которая позволила в кратчайшие сроки уничтожить укрепрайон противника... Ой, что-то я совсем официально! В общем, молодец ты. Просто молодец. И через неделю снова направляешься в мой отряд. Приказ понял?
Зябликов просиял. Всё-таки, военная карьера не окончена, он ещё будет делать то, что умеет.
- Так точно, товарищ капитан! - Зябликов подскочил на месте, но тут же сел - закружилась голова и потемнело в глазах. Но это ничего, через неделю он снова будет в строю.
На возглас связиста прибежала медсестра и выгнала из палаты командира и упирающегося Иванчука. А Зябликов, заметно повеселевший, лег в постель. Теперь он точно знал, что всё это было не зря. И теперь ему никакая магнитная буря не страшна, а снарядов он и вовсе не боится.