Я смог проснуться, встать и даже побриться. Чашка чёрного... Утренняя доза никотина... Потом вышел и... пропал.
Где я? Сам до сих пор не понимаю.
Мне здесь нравится. Здесь всё так, как надо. Вода снова стала холодной, а воздух - жарким. Солнце опять немилосердно жжёт отвыкшую от такого обращения кожу. Искры ледников высекают слёзы из оттаявших глаз. Я начинаю вспоминать имена горных пиков и тени их отцов. В каждом встречном, я вижу себя, а они узнают меня. Никто не смотрит косо, когда я разговариваю со старым тополем или здороваюсь со знакомыми облаками, или справляюсь о здоровье велосипедной шины. Здесь меня знают и помнят. Я тоже постепенно вспоминаю.
Вспоминаю странный язык, наивные жесты, глупую идеологию жизни. Всё это так привычно. Каждая лужа - море, каждый сарай - замок, крыша гаража - Эверест, а придорожные кусты - тайга.
Но вместе с этим я вижу и кровь. Слёзы и искажённые злобой лица. Ножи, мёртвых людей. Разбитые руки, бинты, запах лекарств и свежие шрамы.
Странно, но, несмотря на боль и обиду, я не хочу возвращаться туда, Где проснулся и закурил. Я хочу остаться здесь. Почему? Да потому что даже разбавленная кровью лужа останется морем, а самая сильная боль не сотрёт из памяти тени отцов горных пиков. Потому что слёзы обиды похожи на искры ледников, а знакомое облако улыбнётся в ответ.
И каким бы моё Детство не было, оно моё - всегда светлое и тёплое, всегда мечта и цель. Пусть недостижимая, но цель, и безнадёжные попытки её добиться могут быть лекарством и утешением, колыбельной песней и ласковым словом. Детство всегда будет словом с большой буквы, названием мира, придуманного для себя. И от этого лишь более дорогого и желанного!