Малимон Оксана Николаевна : другие произведения.

Мандариновый рай

Самиздат: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:
Школа кожевенного мастерства: сумки, ремни своими руками
 Ваша оценка:

   Его позвали именно в тот день, когда Питер Сэндл, главный специалист по кадрам компании "Трэвис и сыновья", крупнейшей в области компьютерных технологий на всем северо-восточном побережье, прекратил игру в молчанку, длившуюся около трех месяцев, и, наконец, соизволил сообщить Анне, что из всех кандидатов на место его помощницы он видит в ней наилучший вариант.
   - Спасибо, мистер Сэндл! Вы не ошиблись, сделав такой выбор! Вы увидите, что лучшей команды, чем мы, просто не может быть. Когда мне приступать? Завтра? Сегодня? Прямо сейчас? Ну что вы! Я уже, можно сказать, на передовой!
  Уже через минуту после начала своей речи, которую она готовила целый вечер, давя перед большим зеркалом в гостиной натужную улыбку, Анна неслась по Ист-Лэйк-стрит, перепрыгивая через огромные заиндевевшие лужи, и молилась только о двух вещах: чтобы высокие "шпильки" на самых дорогих в ее жизни сапогах оправдали свою цену и не сломались и чтобы она успела до его ухода.
   - Я куплю тебе тонну... нет, десять тысяч тонн мандаринов, ты... мерзкий ублюдок... только не уходи вот так... подожди меня хотя бы минуту... и дай мне попрощаться с тобой... - Правый бок разрывала адская боль, не позволяя сделать даже крохотный вдох, но Анна скорее умерла бы на месте, чем позволила себе остановиться и весь остаток жизни жалеть о том, что сдалась на милость слабого тщедушного тела, так много раз подводившего ее, и не обняла Вика на прощание.
  Может быть, он уже ушел туда, где его ожидало забвение или, наоборот, слава, которую он честно заслужил, но не достиг здесь - в этом холодном, продрогшем до самых фундаментов домов городе.
  Вероятно, двери в его мандариновый рай уже захлопнулись за ним, и он растворился в дурманящем аромате белоснежных душистых цветов, позабыв все на свете.
  На этом свете, к которому он уже давно не принадлежал, бродя по улицам незримым призраком.
  Только она держала его здесь. Та единственная, которая могла видеть его.
  Та единственная, с которой мог говорить он.
   - Ты обещал подождать... не уходить, пока мы не попрощаемся... врунишка... ты такой врунишка, Вик... ненавижу... тебя за это, - Анна задыхалась от боли, придерживаясь рукой за стену дома, и слезы текли по ее лицу, размазывая тушь от Кристиана Диора.
   - А сказали, что водостойкая... - она усмехнулась. - И эти соврали. - Она вдыхала воздух мелкими глотками: так, казалось ей, было легче и боль уменьшалась. Самообман, конечно. Как и то, что она сможет поймать хоть какую-то задрипанную машину в этом пропитанном равнодушием городе и за считанные минуты добраться до самой его окраины.
  Просто пока она двигалась, шла, бежала, ползла - да что угодно, лишь бы добраться до него, она верила - возможность прикоснуться к нему в последний раз у нее еще есть.
  Вдруг он просто скажет ангелам подождать? Потерпеть пару минут? Или полчаса? Или сколько ей там еще понадобится?..
  Он ведь ждал их гораздо дольше.
  Что им стоит чуть помедлить? Минуту-две против вечности.
  Ведь она даже не уверена, что они с ним увидятся потом.
  Для него там, наверху - она была в этом точно уверена - найдут местечко получше.
   - Просто попроси их подождать, - шептала она. - Ты меня слышишь, Вик? Я знаю, слышишь... Скажи им это... Пожалуйста...
  
  
  ***
  
   - Сил моих смотреть больше нет.
   - Ммм?
   - Погляди, говорю, на это.
   - В твоем голосе вся скорбь мира. - Откинувшись на спинку скамейки, он потянулся всем телом - сладко, как только что проснувшийся кот.
  Вик, любитель следовать за Анной повсюду, словно заправский сталкер, в то промозглое утро впал в тяжелый липкий сон, что случалось с ним нечасто. Погрузившись в беспорядочные яркие картинки, казавшиеся ему обрывками собственных воспоминаний, Вик очнулся, когда блеклое ноябрьское солнце уже вознеслось над горизонтом.
  Нашел он свою подругу за полдень, коротающей время после очередного скучного собеседования, в разбитом неподалеку от их дома парке - одном из немногих островков зелени в городе, щедро утыканном заводскими трубами, возвышавшимися над крышами дешевых кафешек, проржавевшими остовами детских качелей и скрипящими давно неухоженными механизмами каруселями.
  Стаканчик с дрянным кофе, который девушка купила в местной забегаловке, давно остыл, а резюме, по-видимому, не пришедшееся по вкусу нанимателю, бумажным комком валялось на земле прямо под ее ногами.
   - У меня на лице вся скорбь мира. Интересно, этот чертов менеджер мне позвонит, как ты думаешь?
   - Никогда.
   - Заткнись.
   - Съешь мандаринку, - Вик склонил голову набок, отчего стал похож на потрепанного попугая.
   - Не хочу, у меня скоро от твоих мандаринок сыпь пойдет по всем телу. Сам есть не можешь, а я должна. Я говорила, что все это напоминает какой-то дикий вуайеризм? Я ем - ты смотришь... Ужас.
  Чистой воды правда - Вик мог часами таращиться на Анну, пережевывающую ароматно пахнущие дольки. Просто садился напротив и смотрел.
  Поначалу это было странно, а потом она привыкла.
  Со временем для них это стало своеобразным ритуалом, только вот Анна нешуточно рисковала передознуться витамином С.
  Если у Вика и при жизни был такой аппетит к цитрусовым, то он был обладателем по-настоящему крепкого желудка, думала она.
   - А! Смотри, прыщик!
   - Где? - всполошилась девушка.
   - Ха-ха-ха, я пошутил! - Вик рассмеялся с таким удовольствием, словно отпустил самую лучшую шутку в своей жизни.
   - Идиот, - заключила Анна.
   - Иногда, - согласился он.
   - Бывает же такое. - Девушка наконец захлопнула пудреницу, в зеркальце которой пялилась на свое отражение уже десять минут и чем довела призрака до легкого исступления.
   - Ты родилась с этим лицом добрых три десятка лет назад, - он пожал плечами. - Пора бы привыкнуть. Да и лицо, вроде, ничего такое.
   - Я - красавица и знаю это.
   - Что мне особенно в тебе нравится, так это просто фантастических размеров скромность, - Вик покачал головой.
   - Такая уж я, любуйся.
   - Любуюсь.
   - И, кстати. Мой день рождения еще только через четыре с половиной месяца, малявка, поэтому если ты еще раз скажешь про "три десятка", я тебя...
   - Что? Убьешь меня? Сорри, опоздала...
   - Буду игнорировать. До конца твоего существования. Каким бы оно ни было, - с довольной физиономией Анна высунула язык, сопроводив гримасу звуками неясного происхождения.
   - Браво, - усмехнулся Вик. - Язык у тебя в отличной форме, надо сказать.
   - Знаю, - девушка отправила пудреницу в сумочку, защелкивая молнию. - Пойдем. На сегодня у меня еще пятнадцать звонков и пара десятков мест, куда надо отправить резюме.
   - Мартышкин труд, - в голосе Вика был не было ни грамма уверенности, в отличие от его собеседницы.
   - Опять ты за свое?
   - Да, за свое. И буду повторять, пока это не уляжется в твоем мозгу, как книги на полке. Не твое это, забудь. Сидеть в душном офисе на сто человек? В этой коробке, воздух в которой больше похож на канализационный? Что ты творишь? У тебя есть то, чем ты можешь зарабатывать на жизнь и одновременно доставлять себе удовольствие. Энн! Прекращай!
   - И ты прекращай. Сам отлично знаешь, что моими переводами на хлеб не заработаешь... Или нет, только на хлеб и заработаешь. А мне, в отличие от тебя, много чего еще нужно. Ты избавлен от необходимости есть, пить, в конце концов, даже мыться, не знаю... менять одежду... Ты, конечно, просто супермодник в этой своей вечной косухе, но, черт возьми, Вик... - Анна спохватилась, по-детски зажав рот ладонью. - Прости меня. Я не хотела, правда. Прости. Последние дни были такими идиотскими. Извини меня. Извини...
  Парень мотнул головой, пряча глаза за длинной челкой:
   - Ничего.
  Они молчали некоторое время, наблюдая, как у их ног ветер играет давно опавшими замерзшими листьями.
   - Интересно, когда я был жив, я курил? Почему-то до ужаса хочется курить.
   - Черт тебя знает, - дернула плечом Анна.
   - У тебя не будет сил на любимые книги, если увязнешь в этом болоте. - Вик сощурил глаза, наблюдая, как на старых скрипучих качелях в конце парка болтает ногами девочка лет пяти, одетая в кокетливое красное пальто. Высокая симпатичная девушка, слишком юная, чтобы быть ее матерью, болтая по телефону, толкала качели взад-вперед, но, видимо, недостаточно сильно, так как маленькая модница, недовольно скривив рот, дергала ногами, пытаясь раскачаться как можно сильнее. - Ты сама это знаешь не хуже меня. Тебя уже просто не будет. Офис сожрет тебя с потрохами.
   - Я знаю, Викки, но у меня правда нет выбора. Может, позже повезет, - Анна слабо улыбнулась. - Не знаю...
   - Не смей меня так называть! Словно собачонку или, еще хуже, девчонку какую-то, - закатил глаза призрак.
   - Когда вспомнишь свое настоящее имя и скажешь его мне, тогда я перестану тебя так называть, а пока что терпи, мальчик.
   - Еще лучше.
   - Идем, - Анна встала, похлопав друга по колену. - Пора двигать. Или можешь остаться, покататься на качельках. Я смотрю, тебе просто глаз от них не оторвать, - девушка нахмурилась. - Или ты... может, ты вспомнил что-то?
   - Что? - рассеянно переспросил Вик. - А, нет. Просто смотрю. - Он мягко, с кошачьей грацией, стек со скамейки. - Качельки, это же так круто! Ты так не считаешь?
   - Идиот, - заключила Анна. Закинув сумку на плечо, она зашагала по скрипящей мелким гравием дорожке. - Догоняй!
   - Качельки-качельки! Покатай меня на качельках! - Вик носился вокруг девушки, словно одуревший от долгого отсутствия хозяина щенок - того и гляди бросится на шею, пятная слюнявыми поцелуями лицо.
   - Тихо!
   - Меня все равно кроме тебя никто не слышит!
   - Это не важно! Мне просто стыдно идти рядом с тобой.
   - Я могу взлететь.
   - Не смей.
  
  
  
  Он появился перед ней почти год назад.
  Возник из ниоткуда в ее маленькой квартирке, доставшейся от двоюродной бабки, и поприветствовал самой непозволительной из всех ослепительных улыбок на свете, которые она только видела за всю свою жизнь.
  На то, чтобы понять, что парень - призрак и никто, кроме Анны, не способен его увидеть, ей понадобилось меньше часа.
  Была ли она удивлена?
  Весьма.
  Шокирована?
  Возможно.
  Испугана?
  Нет.
  И это удивило ее больше всего - в самом деле, стоит ли бояться призрака, которого ты видишь впервые в жизни? Если бы встречи с привидениями были для нее обыденностью, она бы с легкостью ответила, но тут явно не тот случай.
  Незнакомый мальчишка был крайне нагл.
  Не успев обосноваться в крохотной квартирке Анны, он успел засунуть свой нос в каждый угол, даже в холодильник, который, как оказалось, был ему совершенно ни к чему, объявил о своей любви к мандаринам, посетовав, что их-то как раз он и не обнаружил, затем завалился на постель с ногами, обутыми в высокие, почти до колен, шнурованные ботинки, с вялым любопытством полистал журналы, посвященные управлению персоналом, и, громко рыгнув, во все глаза уставился на обомлевшую девушку.
   - Здорово, - наконец сказал он, подняв руку в приветственном жесте.
   - Что за фигня? - выдавила Анна.
   - М? - парень непонимающе огляделся по сторонам, прежде чем до него дошло, что под фигней хозяйка облюбованного им пристанища подразумевает именно его. - А, - он ткнул себя в грудь пальцем, - это ты обо мне?
   - Ты не оборзел ли часом, мальчик? Ты как сюда попал и что здесь забыл? Две секунды на ответ и еще две - на то, чтобы убраться отсюда подобру-поздорову, пока я не вызвала полицию. - Короткого взгляда, брошенного на незнакомца, хватило, чтобы убедиться - оружия в руках у него нет.
   - С чего это мне вдруг отсюда убираться? - наглец усмехнулся. - Мне здесь нравится. Если тебе нет, так я тебя не держу, - закинув руки за голову, парень откинулся на спину. - А потолок-то, кстати, пора ремонтировать, - заключил он. - Тебя соседи заливали?
   - Да...
   - Вот уроды! И ничего так и не оплатили?
   - Нет... Там живет старуха в глубоком маразме, так что это совершенно... Какого черта?! - Вот так легко Анна поддалась на первую же из будущих многочисленных провокаций Вика. - Убирайся, пока я не вызвала...
   - Повторяешься, - спокойно ответил незнакомец. - Мне здесь нравится, так с чего бы мне уходить? И потом, сейчас день, значит, все физически крепкие соседи в доме отсутствуют и на помощь звать бесполезно. Телефон твой лежит на кухонном столе, то есть за стеной, так что позвонить в полицию прямо сейчас тоже не получится, а та старушенция, которая устроила потоп, наверняка глуха настолько, что даже если ты заорешь, как павиан в брачный период, она ничего не услышит. - Наглец зевнул от всей души. - Я останусь тут - мне здесь нравится. Да не расстраивайся ты! Я спокойный... чаще всего. Объедать тебя не стану, приставать тоже - ты не в моем вкусе, извини, хотя и вполне ничего, если приглядеться... очень сильно приглядеться...
  М-да.
   - Все, - тихо оборвала его Анна.
  "Два шага из комнаты, три по коридору, затем дверь на себя... телефон придется бросить и ключи от квартиры тоже... Дальше куда? Сразу в полицию или рискнуть постучать к этой глухопердии? Он, вроде, не выглядит очень опасным, но точно с приветом... может, обкололся? Точно, обкололся! Что он вообще здесь делает? Черт, вот повезло... Господи, неужели я дверь не закрыла? Вот балда, как я только умудрилась? И на старуху бывает проруха... Два шага, только два шага... два шага - и я выйду отсюда... так, собралась и поехали... врезать бы ему - с ногами на новое покрывало, скотина ... два шага... ну, что ты на меня так уставился... раз-два..."
   - Боже! - сердце захлебнулось в собственном ритме, когда Анна, наконец решившись на бегство, одним резким движением повернулась на каблуках и увидела прямо перед собой того, кто должен был лежать, развалившись, как сытый кот, на ее постели.
  Еще мгновенье назад она смотрела на незнакомца, несущего околесицу, а теперь он глядел на девушку, посерьезнев лицом, всего в паре сантиметров от нее. Страх липким комом застрял в горле, не позволяя выдавить хотя бы слово. Ей было безумно страшно просто сдвинуться с места - так страшно, как никогда еще в жизни, и Анна просто таращилась на незваного гостя и молчала, пока в голове бешеными молоточками стучала кровь.
  Тук-тук.
  Тук-тук.
  Тук-тук.
  Кто ты такой и что тебе надо?
  Почему ты так смотришь на меня?
  Почему молчишь?
  Тук-тук.
  Тук-тук.
  Он мог выбросить руку вперед и просто сжать пальцы на ее горле, Анна это понимала, а затем отшвырнуть мертвую в сторону, и она даже не пискнула бы, так плотно ужас сковал тело. Незнакомец мог сделать так, и для нее все было бы кончено, но вместо этого он медленно, продолжая неотрывно смотреть ей в глаза, поднял свой подбородок, и вот тогда Анна увидела это.
  Кровь.
  Ярко-красную кровь, вытекающую из грубого, рваного пореза на его горле.
  Наверное, он был сделан очень быстро.
  Настолько быстро, что жертва даже не поняла, что с ней произошло - просто схватилась за горло от резкой жгучей боли, с удивлением заметив, как прерывается против воли дыхание, а между пальцев стекает теплая густая жидкость.
  С подобным не то что говорить - жить невозможно. Считанные секунды - и человек затихает навсегда.
  Рана была настоящей.
  Анна сразу поняла это, как только взглянула на него.
  Странная какая-то догадка, словно озарение, а ведь до того она в жизни своей не видела похожих травм, тем более смертельных.
   - Больно было? - спросила она, не в силах оторвать взгляда от медленно затягивающегося на ее глазах пореза.
  Нелепость какая-то, а не вопрос. Конечно, больно.
   - Я не помню, - пожал плечами парень.
  И вот тогда она почувствовала - словно удар, опрокидывающий все тело назад.
   - Что... что это? - под коленями неприятно заныло.
   - Извини, что пришлось показать, но иначе ты попала бы в очень глупое положение, вызвав копов. Они меня все равно не увидят, уже проверено, а тебя совершенно точно примут за двинутую. Оно же тебе не надо? - Путь к отступлению для Анны был отрезан раз и навсегда - голос парня был спокойным и тихим.
  Слишком спокойный и тихий для живого.
   - Зачем я тебе? - В ушах у нее стучала кровь, во рту словно побывала тысяча дохлых ящериц, а за стакан воды она продала бы душу, и все потому, что по-настоящему хотелось проблеваться от понимания увиденного, да и просто находиться рядом с ходячим трупом было противно.
   - Не знаю. Извини.
   - Угораздило тебя припереться именно ко мне... Господи, ну, неужели другого кого-нибудь нельзя было найти? - Комната закружилась, словно пустилась в дикий пляс, и сдержать рвотный позыв стало почти невозможно.
  Что он такое - этот совсем еще юный мальчик с перерезанным горлом, стоящий рядом с ней?
  Ни холодом замогильным от него не веяло, ни стука костей не слышалось, как в хэллоуинских страшилках рассказывают - просто глядел на нее спокойно и терпеливо, как собака, ожидающая возвращения хозяина.
   - Это просто случайность.
  - Да, случайность, - стараясь не смотреть на призрака, Анна зажала рот ладонью. - Кто... ты?
   - Кто? - парень тяжелым шагом проследовал мимо нее до дивана, который ему так приглянулся. - Кто-то. Я просто кто-то, - он устало пожал плечами.
  Анна замотала головой - уйди, просто уйди, скройся, сгинь куда-нибудь, оставь это место раз и навсегда, не марай его своим присутствием.
   - Присядь, тебя, кажется, сейчас стошнит, - добавил призрак бесцветным голосом. - Тебе принести воды или сразу побежишь блевать?
  
  
  Анна тряхнула головой, отгоняя воспоминания об их первой встрече.
   - Как думаешь, почему только я тебя вижу?
  Они сидели в ее любимой кофейне, маленькой и тихой, пустовавшей даже по вечерам уик-энда.
  Можно было выбрать столик подальше от окон и входа и сидеть себе потягивать горький напиток со вкусом корицы, не боясь, что тебя примут за сумасшедшую, заметив, как ты что-то оживленно обсуждаешь с абсолютной пустотой вокруг себя.
   - Ты уже спрашивала. Раз сто или двести. Понятия не имею.
   - Может, я перевела в прошлой жизни через дорогу твою престарелую бабушку? Или ты был бродячим котом, а я тебя накормила? Или отдала последние пятнадцать центов, когда ты умолял купить кусок хлеба в душной деревеньке Вьетнама?
   - Меня всегда поражала твоя безграничная фантазия, - с неподдельным любопытством посмотрел на девушку Вик. - Скажи, пожалуйста, что еще за кусок хлеба ты такой придумала? Который еще и пятнадцать центов стоит. Я о таком в жизни не слышал.
   - Я тоже.
   - Ты меня удивляешь неизменно.
   - Давай, твои варианты.
   - Еще кофе... с корицей? - предположил выскользнувший из-за барной стойки официант, чье выражение лица смахивало на карикатурно изображенную морду уставшей лошади - родители парня явно халтурили, пока его делали.
   - Спасибо, нет.
   - Попроси у него мандаринку.
   - Отстань.
   - Он считает тебя больной, - насмешливо фыркнул Вик, проводив официанта взглядом.
   - Я иногда тоже о себе такого мнения. На чем мы остановились?
   - В прошлой жизни ты переехала собаку, и теперь ее реинкарнация в виде меня преследует тебя. Так пойдет? - Вик подался вперед, принюхиваясь к тонкому аромату корицы.
   - Невысокого ты о себе мнения, надо признать. Чувствуешь что-нибудь?
   Вик задумался на секунду:
   - Нет.
   - Еще варианты.
   - Не знаю, правда! Надоело, давай поиграем в какую-нибудь другую игру, - призрак, поморщившись, повел плечами. - Как думаешь, у меня может болеть спина? Даю слово, я чувствую, что иногда она просто разламывается.
   - Фантомные боли? - скептично приподняла бровь Анна.
   - Может, - парень скучающим взглядом обвел помещение. Пара-тройка столиков с букетиками искусственных цветов в дешевых пластмассовых вазочках, унылый официант за стойкой, тихо стрекочущий телевизор и пара блеклых картин на стене - вот и весь интерьер. - Какое же убогое место.... Как они вообще что-то здесь зарабатывают? Такое ощущение, что кроме нас сюда вообще больше никто не ходит. А если подумать, что меня они не видят, то кафешка эта открывается только для тебя. Ты чувствуешь гордость за себя и свое существование?
   - Каждый день, - Анна отодвинула чашку.
   - Кофе-то хоть хороший?
   - Хороший. Только уже остыл. Пошли, - она кинула на стол пару хрустящих новеньких банкнот. - Мне еще нужно зайти к Лиззи, забрать материал для перевода. Если успею до выходных, куплю себе новые сапоги, а тебе пару фильмов. Пойдешь со мной?
   - Не-а, - Вик выскользнул из-за стола, покосившись на официанта, наблюдающего за Анной уже некоторое время. - Он определенно считает тебя больной.
   - Может, так и есть.
   - Он на тебя пялится, - недовольно заметил призрак, когда дверь кофейни закрылась за ними с тихим перезвоном колокольчика.
   - Официант? Плевать.
   - Мне не плевать. Раздражает. Закончились наши тихие вечера. Пойду устрою ему потоп в сортире - уборки хватит до вечера.
   - Перестань.
   - Дай развлечься! У тебя был отличный кофе с корицей, а я выберу для себя забитый унитаз. По-моему, все по-честному.
   - Да бога ради - можешь побыть сегодня туалетным божеством.
   - Сiao! - промяукал Вик.
   - Допоздна не гуляй! - Анна помахала приятелю рукой, мысленно посочувствовав работникам кофейни - скучающий и впридачу к этому раздраженный, Вик фонтанировал неиссякаемым потоком дикого воображения, так что испорченный санузел был самой безобидной из всех его идей.
   - Да-да! - на физиономии мальчишки уже цвела самодовольная улыбка.
  
  
  За прошедший год они перебрали с ним все варианты.
  Начали, конечно, с общих знакомых, однако таковых у них не оказалось.
  Ни дальних родственников, ни покупок в одном магазине, ни случайной встречи, даже вкусы у них были разные, насколько Вик мог положиться на свои ощущения.
  Память возвращаться к нему решительно отказывалась, что не мешало Вику прекрасно ориентироваться в городе и хитросплетениях его улиц, и Анна сделала вывод: либо парень гениальный врун, для чего не было ни одной видимой причины, либо родился и вырос здесь, что все-таки давало мизерный шанс узнать о его жизни.
  Давало, но Энн так и не смогла отыскать никакой информации о нем, кроме самой очевидной: он был младше нее и имел раздражающую способность высмеять что угодно, даже самые трагичные вещи, необъяснимую любовь к мандаринам - фруктам, чей запах он больше не мог обонять, и характерный для их штата северный выговор.
  Устав однажды обращаться к невыселяемому гостю "эй, ты!", "пацан" или "малявка", девушка предложила ему самому выбрать себе имя - любое, какое только в голову придет, пусть даже кличку соседского кота.
  Призрак, зависающий уже второй час над украденным с газетного лотка музыкальным журналом, не задумываясь ткнул пальцем, украшенным здоровенным кольцом с драконом, в фото лучшей штатовской мужской модели прошлого года - Вика Хантерса, вследствие чего Анна решила - вкус у парня все же есть. Хантерс был что надо.
  Вик - значит Вик.
  Парень обрел имя, дом и слабую надежду, что его заберут позже, чем он вспомнит о себе и своей смерти хоть что-нибудь.
  О том, что его ждет впереди, Вик не имел ни малейшего представления.
   - Раз я этого не знаю, - рассуждал он, - значит, и волноваться не о чем. Наверное, я здесь для того, чтобы узнать что-то о себе, иначе на кой я тут болтаюсь? И ты должна приложить больше усилий, чтобы помочь мне! С чего-то же я выбрал тебя? Или ты просто вовремя подвернулась... такой вариант, в принципе, тоже возможен... Короче, хватит бить баклуши! - заявлял он, игнорируя кислое лицо Анны.
   - Баклуши хватить бить? Это ты мне говоришь, ленивец? Может, мне все-таки сходить в полицию?
   Целыми днями Вик пялился в телик, гоняя на повторе тупейшие музыкальные шоу, дразнил соседских котов, шипевших и выгибавших спины при его виде, и проваливался в прерывистый сон, а когда становилось совсем тошно - пропадал на несколько дней в городе, чтобы по возвращении погрузиться в мрачное молчание еще на неделю.
   Где он был и что делал все это время - на эти вопросы Вик никогда не отвечал, сворачиваясь на диване клубком, словно уличный кот. Но проходило несколько часов, и он приходил в себя, начинал улыбаться, привычно таскаясь за Анной хвостом и продолжая уничтожать ее любимые чашки неловким прикосновением призрачных рук.
  - Что ты им скажешь? Попросишь поработать с их лучшим художником, который рисует привидений по описанию? Поройся лучше в сети.
   - Рылась.
   - Плохо рылась.
  - Нормально. Нет тебя там. Ни в списках пропавших, ни в списках умерших, - Анна неуверенно улыбнулась. - Разве это плохо?
   - Теперь я совсем не знаю, что случилось и в какую сторону рыть.
   - Что бы ни случилось, произошло это не так давно.
   - Почему ты так решила?
   - Ну, - девушка рассмеялась, - твой видок мне подсказывает.
   - Что с ним не так? - Вик постарался придать физиономии возмущенный вид. - Я - красавчик!
  Анна поперхнулась собственным дыханием - наглость призрака была очевидна. Впрочем, как и правдивость этого утверждения.
   - С ним все нормально. Ты же можешь, как ни странно, видеть свое отражение в зеркале?
   - Типа того.
   - Ну?
   - Что "ну"?
   - Вот балбес... Твоя куртка!
   - А с ней-то что?
   - Эта модель стала модной только осенью прошлого года, да и то - в городах, которые будут покруче нашего. Не знаю, где ты ее достал и у кого, но вкус у тебя был.
   - Она эксклюзивная?
   - Не настолько, чтобы найти тебя как покупателя через магазины, но она хорошего качества и реально крутая.
   - Давай дальше, - самодовольно отозвался Вик. - Может, мне ее подружка подарила?
   - Дальше... - Анна задумалась на секунду, проигнорировав его последнее замечание. - Твои волосы.
   - Не пойму что-то - в твоем голосе я слышу одобрение?
   - Опять же, это касается того, что ты был парнем "в теме". Откуда ты только взялся? Ты же помнишь Лиззи? Ну, ту, о которой ты еще сказал, что у нее шикарная задница?
   - Как я мог забыть красотку Лиззи и ее шикарную?.. - призрак расплылся в похотливой улыбочке.
   - Заткнись, пожалуйста, по-хорошему пока прошу.
   - Зачем ты о ней заговорила, если сама же мне рот и затыкаешь? - обиженно протянул призрак.
   - Слушай меня, - оборвала его нытье девушка. - Так вот, Лиззи, как ты, надеюсь, помнишь... или нет... ладно, это все неважно... Лиззи работает в салоне красоты на Вест-роуд, а это, если ты не в курсе, - лучший салон в нашем городе. Так вот, я поспрашивала у нее кое-что и, по ее словам, такое вот мелирование, как у тебя, сделано по какой-то крутой технологии и считается высоким классом в клубах "Большого Яблока". До наших же ребят оно докатилось только пару месяцев назад, да и то - его жалкое подобие, на которое наши пенсионерки-парикмахерши способны, а, скажем... ммм... в том же NYC оно стало модной темой... - девушка замолчала.
   - Что? Что не так? Мои волосы все-таки не настолько хороши, как ты пыталась мне тут втереть? - рассмеялся Вик.
   - Кажется, с тобой что-то произошло год назад. И сразу после этого ты появился здесь. Не знаю, местный ли ты на самом деле, но ты так хорошо знаешь город, как будто это что-то вроде... - Анна замялась на секунду, подбирая нужное слово, - памяти тела. Ведь может такое быть? Или ты переехал отсюда в прошлом. Здесь недавно обновили пару кварталов, но ты их хорошо знаешь...
   - Насчет пропавших без вести, - в голосе Вика не слышалось и следа недавнего смеха. - Вряд ли стоит меня там искать. Рану ты сама видела, так что не тешь себя напрасными надеждами.
   - Может быть, ты впал в кому?
   - Ну, в целом, это возможно, - парень задумался. - Сколько у нас в стране больниц?
   - На всю мою жизнь искать хватит, - кисло ответила Анна.
   - Я никуда не спешу, - Вик усмехнулся одним уголком рта. - Сделай погромче, - он кивнул в сторону экрана "Sony", который давно полагалось поменять на более новую модель. - Песня - класс.
   - Для начала убери свои ноги с моей постели. - Энн нащупала на полу пульт, нажав кнопку громкости. - Что это?
  По комнате разнесся рваный бит, а на экране показалась большегрудая темнокожая девица, до смешного неуверенно сидящая в седле здоровенного гнедого жеребца, тем не менее, пытающаяся выглядеть при этом заправской секс-бомбой - картинка, казавшаяся Анне до ужаса нелепой.
   - B.o.B при участии Lil Wayne. "Straааnge Clouds", - промурлыкал Вик. - Нравится?
   - Ничего так.
   - Мне нравится.
  Анне песня тоже пришлась по душе, несмотря на то, что стиль музыки изначально был не в ее вкусе. Скорее, в стиле Вика - сама она любила что-то попроще и попопсовее, но в "Strange Clouds" чувствовалось нечто притягательное, наравне с ее тяжелым, неровным битом.
  Вик эту песню обожал.
  Каждый раз, заслышав ее, он начинал пританцовывать в такт, но потом косился на подругу и, неловко улыбаясь, останавливался. Такое стеснение было для него необычным.
  Анне это казалось забавным.
   - Ты знаешь, что хореографию для "Strange Clouds" поставила женщина? Она - крутая, - говорил он. - Вы с ней почти тезки.
   - Почти что?
   - Да. Одной буквы "н" в имени не хватает.
   - И правда - почти что.
  
  
  Когда в морозном воздухе зазвучал знакомый припев, Анна, услышав его, улыбнулась - перед глазами промелькнул образ Вика, подмурлыкивающего тексту.
  Музыка неслась из-за опущенного бокового стекла сильно потрепанного временем "Pontiac Firebird", за рулем которого восседал здоровый темнокожий детина в золотых цепях, каждая толщиной с руку пятилетнего ребенка, весивший как минимум килограмм двести.
  Вот это было по-настоящему неприятно.
   - Привет, - хозяин тачки перехватил взгляд Анны.
   - Привет, - осторожно кивнула ему девушка. - "Вот черт. Выглядит не очень".
   - Я тебя знаю, - неожиданно добродушно улыбнулся великан.
   - Серьезно? - Анна бросила короткий взгляд на водителя и не смогла сдержать усмешки. Кто-то явно расщедрился, презентовав ему явную недостачу зубов, что нисколько не смущало ее обладателя - улыбался он широко и от души.
   - Ты ходишь этой дорогой довольно часто. А еще разговариваешь сама с собой.
   - Не знаю, что ты подумал, но это все равно не то, что тебе кажется, - закашлялась девушка.
   - Ты так занятно споришь сама с собой, - заржал великан. - Серьезно. Как будто кто-то рядом с тобой идет. Но мне пофиг.
   - Здорово.
   - Иди сюда, - детина поманил ее жирной рукой.
   - Это еще зачем? - Анна напряглась. "Бежать? Куда бежать...Вик, черт бы тебя побрал, приспичило же тебе портить канализацию в той убогой кафешке. Почему, когда ты нужен, тебя никогда нет рядом?!" - Асфальт, покрытый толстым слоем скользкого ноябрьского инея и высокие каблуки сапожек, прилично уменьшали шансы на успешное бегство.
   - Да не съем я тебя. Просто хочу пригласить на бэттл.
   - Что-что, прости? - Анна замерла на месте, будучи уверенной, что ослышалась.
   - Я часто тебя тут вижу. Через пару дней будет вечеринка - все дела, настоящая музыка, и люди там будут тоже интересные - Малыш Джо, Стив Кроссмен, Ice Tune, Mad Horse с братом, даже Bird Princess появится, а ее уже лет сто не видно было. Storm P тоже будет. Держи, короче, - он протянул ей маленькую карточку - черно-желтый картонный квадратик-приглашение на предстоящий уличный дэнс-бэттл. - Приходи. Но если тебе не с кем пойти или ... стесняешься, скажем, то просто позвони мне. Там на обратной стороне... переверни, да, тут - мой телефон. Меня зовут Рэй. Рэй Ла Рю. У меня мать наполовину француженка, круто, правда? Ага, она у меня красавица, м-да... Ты испугалась, что ли? Да брось! - парень оглушительно рассмеялся. - Мне показалось, что ты зависаешь под этот трек, - заявил детина. - Так вот там будет покруче. Это все ерунда, фуфло попсовое.
   - Но ты его слушаешь, - девушка с любопытством рассматривала приглашение - простенький шрифт вкупе с дешевой бумагой ядерного цвета и линяющими чернилами.
   - Все равно фуфло. Но рубиться под него что надо. Есть, знаешь, один такой парень... - он замолчал, перебирая губами. - М-да... Сопляк совсем, и рожа у него, как у девки, но, ох, как же он танцует под него... Представляешь, белый парень, но он - один из лучших... Было бы круто, если бы он там появился.
   - Ты о ком? - Рэй больше не казался опасным, и Анна позволила себе расслабиться. Странных людей она к себе притягивает, однако.
   - О Вике. Он - из элиты. Из тех людей, которые чувствуют музыку и ритм не только телом. У него бывают настоящие приходы, прям как от наркоты, я это видел, и знаешь - выглядит жутковато. Только он никогда ни на чем не сидел, уж я-то в этом деле знаток. Нет, ты ничего такого не подумай, - замахал руками Рэй, и Анна кисло улыбнулась ему в ответ. - Когда он выходит на танцпол, ух... это что-то... Ребята готовы себе локти до костей сгрызть, а девки прямо там же ему и дать, не отходя. Но, знаешь, - Рэй покачал головой, - он провалился куда-то, прямо после своей победы прошлой осенью, - детина снова прикусил губу. - Черт его знает, что с ним произошло. Ничего о нем не слышал целый год. Может, его какая-то команда к себе взяла? Это было бы правильно - так-то он сам по себе был. И дыхалка у него здоровая, а ведь курит одну за другой. Хм, откуда что взялось? Я б давно загнулся. Я ведь, знаешь, тоже иногда танцую, - скромно заметил Ла Рю. - Ну, для развлечения, ничего такого. Но он все-таки очень крут. Настоящий мастер. Хотел бы я посмотреть на него и на то, как он снова надерет задницы этим уродам из "Space City" - слава Богородице, убрались в свою дыру... Ха, - он улыбнулся, - я помню, его так восхищало, что когда на эту песню сняли клип, танец ставила телка. Но ты знаешь, она и правда неплоха. Черт, где же он шляется? Мне казалось, он местный. У него, вроде, мать с сестрой здесь живут...
   - Как, ты сказал, его зовут? - Анна вцепилась в сумку, до боли сжав пальцы, пока промерзший насквозь воздух, попадая в легкие, превращался в колкий лед.
   - Кого?
   - Того парня, о котором ты сейчас рассказывал? - она изо всех сил старалась говорить спокойно, взвешивая каждое слово, лишь бы в ее голосе не отразилось волнение. Да какое там волнение - ее колотило.
   - Вик. Его зовут Вик. Ну так что, ты придешь? Я приглашаю. Приходи, все будет путем - просто скажешь, что от Рэя. Или позвони мне. Лучше все-таки позвони. Там, на обратной стороне - мой телефон. А знаешь, ты симпатичная. Да ты не бойся. Я ничего такого не имею в виду. Ты ничего такая, а многие здесь даже не захотят говорить со мной. Боятся, типа...
   - А фамилия? Помнишь его фамилию?
   - Чью? А, Вика? Ммм, Спенсер, вроде. Да, Спенсер. Мы еще ржали, когда один умник сказал, что они, наверное, родственнички с принцессой Дианой. Она, типа, до того, как за этого лопоухого бритиша выйти, тоже такую фамилию носила. А что - он на принца потянул бы. - Рэй заржал. - Дворов и стоянок. А что, заинтересовалась? Давай, приходи, может, он тоже подкатит. Да точно придет! Он такое ни за что не пропустит, еще раз размазать "Space City". Как вспомню их рожи тогда... Даже если бы они не сидели на "белом", все равно бы слили ему. Да, точно, - Рэй закивал, соглашаясь. - Сейчас там много сильных ребят, но я все равно поставлю на него. Ну что, придешь? Ты все-таки позвони мне.
   - Да, я приду, - растягивая слова, ответила девушка. - И спасибо, что позвал. Я позвоню тебе перед этим - так будет лучше.
   - Серьезно? Класс, - Рэй довольно захлопал в ладоши. - Все будет тип-топ. Если хочешь, возьми с собой подружку или... парня. У тебя ведь нет парня?
   - Да нет, нету. Есть приятель.
   - Ааа, - слегка помрачнел Ла Рю. - Приятель. Приятель, но не парень.
   - Хороший друг. Очень хороший.
   - Ну, его тоже зови... наверное, - Рэй задумчиво почесал подбородок. - Это что-то вроде благодарности, вообще-то, - на лице великана промелькнуло смущение.
   - Не поняла...
   - Тебя ведь Энн зовут?
   - Ну да, можно и Энн, - девушка напряглась.
   - Ты, наверное, и не помнишь, но пару месяцев назад один мужик из вашего района попытался свалить на мою младшую сестренку кражу в магазине, а ее тогда просто подставил одноклассник, на которого никогда бы не подумали. Вот мелкая сволочь - еще в друзья ей набивался, а на деле вон как вышло. Ну, конечно, он - весь из себя такой, одни очкуляры чего стоят, баксов пятьсот, наверное, а моя сестренка... что с нее взять. Она даже не поняла, что произошло, - Рэй помрачнел. - Ты тогда нехило наехала на того урода, я прям расчувствовался. Минси мне все рассказала, но, знаешь, я просто никак не мог приехать раньше и сказать тебе "спасибо". Вот... сейчас говорю... что-то типа того...
   - А, та девочка! Точно! - Анна отлично помнила тот неприятный случай, после которого у нее чесались руки вздуть наглого мальца, сунувшего украденную добычу - пару клубничных жвачек и шоколадку с воздушным рисом - в карман рюкзачка худенькой темнокожей девочки. - Мне кажется, тот парень не очень расположен к Минси. Были еще проблемы?
   - Пока нет, но я приглядываю за ним.
  Анна кивнула.
   - Это пока все, что я могу. Я только-только устроился на новую работу, так что подожди, и я по-настоящему отблагодарю тебя. И Минси тоже.
   - Не неси чепухи. Мне было нетрудно. А за приглашение, - Анна деланно улыбнулась, - спасибо. Думаю, это будет интересно.
   - Все равно я не люблю оставаться в долгу. Знаешь, Минси растет одна, без отца, наша мать все время болеет, и я просто не всегда могу оказаться рядом с ней, так что нет - все это не ерунда, - Рэй тяжело выдохнул, кладя руки на руль. - Кстати, кажется, у меня здесь где-то завалялось прошлогоднее приглашение, - просияв, как начищенный пятак, Ла Рю откинул крышку бардачка, откуда тут же вывалились куча нестиранных тряпок, перепачканных машинным маслом, баллончик с краской, до боли похожий на графферский, и мятые стаканчики из-под колы. - Хороший тогда был год. Есть что вспомнить. Потом как-то не задалось, но я думаю, что это, как наша тетка говорит, просто "черная полоса". Да где оно... Мы тогда на него потратили все свои бабки, но дело окупилось. Жаль, в этом году уже не получилось. Там и рожа Вика, кстати, засветилась. Да, точно! - Он с торжествующим видом вытянул из самого центра хлама помятый кусок бумаги - намного больше того, что исполнял роль приглашения в этом году, и материал подороже. - Теперь ты его сразу узнаешь, - Рэй протянул приглашение Анне, тыкая огромным пальцем в фотоизображение Вика - насмешливо изогнутые губы, знакомая куртка на плечах и знак "виктории" как предупреждение всем соперникам.
   - Конечно, узнаю, - улыбнулась она. - Даже не сомневаюсь.
   - Буду ждать твоего звонка, детка, - Рэй подмигнул девушке с видом прожженного соблазнителя бродячих кошек. - Весь вечер я буду только твоим. Не забудь, это послезавтра!
   - Как я могу? - Энн помахала ему на прощание.
  Рэй, не поднимая стекла, рванул с места, и по улице разнеслась давно сменившая "Strange Clouds" незнакомая песня. Перед поворотом на центральную улицу Ла Рю посигналил, и в ответ Энн снова вскинула руку, махая ей до тех пор, пока "Pontiac" не скрылся из вида.
  И лишь тогда Анна поднесла приглашение к лицу, вглядываясь в пиксели черно-белого фото: какого черта, Вик?!
  
  
  Обрушив на голову призрака сумку, чей вес в обычном состоянии переваливал за пару кило, Анна искренне надеялась, что он хоть что-нибудь почувствует, и, судя по возмущенному воплю, не прогадала.
   - Что за хрень?! Ты сдурела?
   - Это ты мне скажи, Вик Спенсер.
   - Что? - непонимающе вытаращил глаза парень.
   - Кончай придуриваться.
   - Да в чем дело?! И это больно, знаешь ли! Может, я неправильный призрак, но твои удары я чувствую очень хорошо... - Вик обиженно растирал шею. - По-моему, я слышал хруст позвонков. Боже, это так несправедливо... За что? Почему я должен терпеть? А если у тебя это войдет в привычку? Моя жизнь превратится в ад! Есть в этом мире какая-нибудь контора, куда я могу пожаловаться за жестокое обращение с привидениями? Ты могла мне сломать что-нибудь, как думаешь? Да что такое, эй? - на Энн вылился непрерывный поток причитаний.
  Вместо ответа Анна швырнула ему в лицо скомканное приглашение с прошлогоднего дэнс-бэттла.
   - Только не трави мне байки о беспамятстве. Скажи только, почему ты ко мне пришел? И почему молчал об этом, тоже хорошо было бы знать. Что-то же это должно значить. Молчишь? А зря. Потому что пока ты мне все не расскажешь, я от тебя не отстану. У тебя много времени? А я всю свою жизнь не пожалею. И, к слову, я действительно сейчас очень зла. Начинай, я - сплошной слух. - Анна не снимая пальто и обуви, плюхнулась на диван, показательно закинув ногу на ногу.
   - С чего ты взяла, будто я что-то знаю о том, что со мной произошло и что вообще я здесь делаю? - на лице призрака не дрогнул ни один мускул, пока он без интереса рассматривал клочок бумаги. - Какой-то парень, похожий на меня. Причем здорово похожий. Я понимаю, почему ты так всполошилась, только вот единственное, что я могу сказать по этому поводу: похоже, насчет эксклюзивности моей куртки ты ошиблась. Или нет... ты не говорила, что она эксклюзивная? Не помню, честно говоря.
   - Плохо врешь, - с мстительной радостью сказала Анна, рывком снимая с шеи шарф. - Не буду себя унижать долгими объяснениями, скажу только, что встретила Рэя Ла Рю. - Призрак разжал пальцы, сжимающие приглашение, украшенное его физиономией. - Вик Спенсер, мне действительно нужно что-то говорить дальше? Какого черта, Вик? - тихо повторила она.
   - И в самом деле, какого черта, - парень прикрыл глаза. - Думаешь о чем-то плохом?
   - Я не знаю. Ничего хорошего я все равно не могу сказать, учитывая, что ты куда-то пропал год назад и никто с того времени не знает, где ты, даже те, кто искренне тобой восхищался.
   - Я был хорош, - призрак продолжал стоять так, засунув руки в карманы джинсов.
   - Говорят, ты был лучшим.
  Вик невесомо улыбнулся.
   - Ты... все-таки, умер? - почти неслышно спросила Анна.
   - Да.
   - Тебя убили?
   - Да.
   - Тогда, год назад? После того, как ты выиграл ту битву?
   - Да.
   - Почему?
   - Именно потому, что я ее выиграл.
   - Вик, - позвала Анна. Она протянула руку и вцепилась в край его куртки, вынудив опуститься на место рядом с ней.
  Спенсер молчал так долго, что начало казаться, будто он и вовсе не хочет говорить.
   - Ты была тогда там, знаешь, - наконец произнес он глухим голосом.
   - Что? О чем ты говоришь...
   - Ты была там.
   - Вик...
   - Я смотрел на тебя, пока они резали мне горло, а ты звонила в полицию, потому что была уверена: пятеро на одного - это нечестная драка, а я даже крикнуть ничего не мог. Просто лежал там и умирал, смотря на твое лицо. Ты правильно решила тогда не подходить ближе. Они хотели и тебя убить, но тебе просто повезло. Точнее, я тогда умудрился как-то задеть одного из них, и он просто отвлекся. Так что тебе повезло, и это по-настоящему здорово, - в голосе призрака не слышалось ни единой эмоции, словно то, что он рассказывал Анне, по щекам которой лились слезы, было совсем не о нем. - Значит, Рэй помнит меня? Классно. Он - хороший парень. У него еще есть сестренка - Минси, смешная такая девчушка. Она примерно того же возраста, что и Лилла. У нее настоящий талант к танцам. Она тихая, но внутри - настоящий огонь. Вот увидишь, она себя еще покажет - только станет чуть постарше. Знаешь, у меня тоже есть сестра. Мама хотела назвать ее Лили, но эта тетка в отделе регистрации ошиблась и внесла ее в реестр как Лиллу. Почти как в "Пятом элементе", - Вик тряхнул головой. - Ну, мама подумала и решила оставить. Отец бы не возражал, мне кажется. Он умер за два месяца до рождения сестры. Рак легких. Когда он застукал меня за сигаретой, я думал что больше не смогу танцевать, так он меня выдрал. Сказал, что меня ждет то же, что и его, если я не брошу. Но я не бросил. Просто стал делать тайники получше. А самое смешное знаешь что? Умер-то я вовсе не от этого, - призрак деланно рассмеялся. - Правда, смешно?
   - Нет.
   - А помнишь, как ты каждое утро ходила мимо нашего танцзала? - продолжал Вик, будто не слыша Анну. - У него не было вывески, зато были грязные окна во всю стену, которые не мыли, наверное, сто лет, и тебе из-за этого не было видно, как я наблюдал за тобой. Мы специально их не мыли, чтобы никто не заглядывал к нам. Те, кто знал, что там наш зал - просто знали, а значит, это были "наши" люди, а кто не знал... так было нужно, в общем.
  И ты просто ходила мимо меня каждое утро и держала стаканчик с кофе, который покупала на углу, а вечером возвращалась другой дорогой, потому что тебя подвозила та блондинистая девчонка из твоего отдела. Зимой кофе быстро остывал, и ты часто не успевала выпить даже половину. В конце улицы стоял мусорный бак, и ты кидала туда свой стаканчик. Иногда даже попадала. А однажды ты смотрела на то, как я танцую, пока тот парень не увел тебя с улицы.
  Ты тогда здорово разозлилась и взяла и вылила кофе ему на пальто. Мне было так смешно, что я даже сбился с ритма. Впервые в жизни, представляешь? У ребят был натуральный шок. Но это того стоило - увидеть рожу того придурка после того, как ты его послала. Потом ты еще долго плакала из-за него. Не стоило... - Вик перевел дыхание, как после долгого бега. - Я все помню. Абсолютно все. Что зимой ты пользуешься духами, которые пахнут карамелью, а летом предпочитаешь похожие на запах моря, что любишь высокие каблуки и крепкий кофе. Что ты хороша во французском и мечтаешь выучить японский. Что твои родители умерли пять лет назад, и у тебя есть старший брат, с которым ты не разговариваешь. Еще у тебя была собака, которую ты подобрала на улице, но она жила у тебя только два месяца, пока не нашлись настоящие хозяева. Ты любишь синий цвет, пироги с черникой и петь в душе... но об этом я уже сейчас узнал. Ты что, покраснела? Да брось! Что еще...Ты ненавидишь помаду розового цвета, потому что считаешь его пошлым, и любишь клубничное мороженое.
  Ты не умеешь ездить на велосипеде, зато отлично водишь машину и даже понемногу копишь на свою, правда, не особо успешно. А еще ты - шмоточница. Просто жуткая, я таких еще не видел! Ты просто больная до шмоток, но я думаю, это потому, что у твоей семьи были проблемы с деньгами, и когда у тебя они появились, то просто крышу снесло. А еще ты с детства мечтала проколоть уши, но боишься боли...
   - Хватит... - простонала Анна.
   - Умирать страшно, ты знаешь.
   - Хватит.
   - Так что живи. Живи как можно дольше, даже когда я уйду, ладно?
   - Прости, я не помогла тебе...
  Вик удивленно посмотрел на нее:
   - Ерунда какая.
   - Я должна была тогда остаться и позвать на помощь.
   - Не пори чушь, - строго оборвал девушку Вик. - Кого ты там собиралась звать на помощь? Ты все правильно сделала. Энн, у меня не было шансов - ни одного. Они просто выловили бы меня у границы города, и все было бы точно так же - так что не надо. А после всего... После всего мне просто захотелось увидеть тебя. Я не собирался оставаться здесь, вообще-то, - он улыбнулся. - Но все получилось как нельзя лучше. За исключением одного.
  Анна вопросительно посмотрела на него.
   - Я не помню, что они сделали с моим телом. Я помню так много, но этого не знаю. Наверное, поэтому я все еще здесь.
  - Ты... ведь можешь показываться и другим? - осторожно спросила Анна.
   - Могу, в принципе, но не особо хочу.
   - Нет, дело не в этом... Те уроды... Ты ведь мог пойти к ним и узнать, куда они... Ты меня понял, - каждое слово давалось Анне с трудом.
  Она представила, что убийцы каждый день дышат загазованным воздухом их родного города, спокойно ходят по его улицам, смеются, лапают девиц, просто живут, пока тело Вика лежит где-то, возможно, в лесу или под мостом, и от его красивого лица уже ничего не осталось - так плотно пообедали им трупные черви, и сильные мышцы, благодаря которым он столько раз брал призы, давно разложились, а кости обтягивает все еще модная дорогая куртка.
  Он лежит где-то и ждет, когда его блуждающий дух наконец отыщет свое тело.
  И так проходит день за днем - в ожидании и поиске. И каждый день ничем не заканчивается.
  Пустые триста шестьдесят пять дней.
   - Наверное, я должен быть счастлив, но знаешь, я ведь почти сразу пошел к ним. Недели через две, если быть точным... только опоздал. - Вик запустил пальцы в волосы. - Все передознулись. Все до одного. В один день. Их нашли только через три дня на чердаке дома - бомж какой-то наткнулся. - Анна замерла, слушая. - У меня нет никаких шансов узнать, что они сделали с моим телом. Ни-ка-ких. Вообще, - он усмехнулся. - Может быть, они его собакам скормили? Здесь зимой много стай бродячих собак, я видел. Я даже не злюсь, что они так легко отделались, нет, правда. Я просто хочу знать, где мое тело. И именно этого не могу. Моя мама должна знать, что ей есть куда придти, чтобы поговорить со мной. - Призрак замолчал на секунду. - Только... только вот что я делаю здесь? Вот чего я не могу понять. Вдруг я останусь здесь навсегда?
  Анна долго молчала, пока спазм не отпустил ее горло:
   - И потом ты пришел ко мне? - спросила она, беря руку Вику в свою.
   - Да. Как думаешь, неплохая идея?
   - Я думаю, очень даже неплохая.
  - Я просто не знал, что мне было делать.
   - Я знаю. Ты правильно поступил, что пришел ко мне. Хотя... и напугал меня поначалу немного, - он поддержал ее негромкий смех. - Сорри.
   - Ага.
   - Энн, - тихо позвал Вик, и Анна мгновенно откликнулась:
   - Да?
   - Сходишь вместе со мной к моей маме?
  
  
  Седина давно посеребрила виски Эмили Спенсер, а смерть мужа и пропажа сына затуманила ее глаза пеленой усталости.
  Они наблюдали за матерью Вика издали, глядя, как она бродит у дома - добротного двухэтажного здания без внешних излишеств.
  Белые ставни, невысокая лесенка, прячущаяся под крышей, спокойный цвет стен оттенка кофе с молоком и пара фруктовых деревьев за невысоким забором - типичный дом для уютной и неспешной обывательской жизни.
  В таких жилищах обычно никогда ничего не происходит - просто новый день один за другим стучится в окна спальни; дети, опаздывающие в школу, на ходу жуют спешно приготовленные матерью бутерброды, а через пару лет - бургер и картошку из ближайшего Макдональдса. Глава семейства каждое утро добирается на работу на взятой в кредит машине, а вечером спешит к жареной курицей с картофелем. Выходные - все одинаковые, как выводок овечек Долли, с их кроссвордами, просмотром дневных новостей, телефонной болтовней и редкими барбекю на пару с ближайшими соседями. Все как у всех.
  И каждый из жителей дома думает о том, что никакая беда или слава их не коснется, а дальнейшие дни так и будут неотличимы друг от друга.
  Кап-кап. День за днем. Кап-кап.
  Пока кто-то не вырвется из этого замкнутого круга, решив, что ему слишком душно, слишком тесно в каменных стенах промороженного северным холодом города, и не отправится туда, где люди никогда не спят.
  Их жажда жизни боится сдаться сновидениям и потерять даже секунды на то, чтобы сомкнуть глаза. Бесполезный сон - бесполезная трата времени, так думают они, с головой погружаясь в море ярких огней кинотеатров, круглосуточных магазинов и шумящих автострад.
  И там подобных ему принимают за своих, не желая отпускать назад.
  Становясь частью большого города, ты больше не имеешь права оглядываться назад - поступок такой будет сродни предательству. Поступок, расплата за который - смерть.
  
   - Красивый дом.
   Анна поежилась - ветер наступающей зимы пробирался под короткое пальтишко и свитер, холодя кожу.
   - Мой отец построил его еще до моего рождения. Сначала родители жили в Бёрлингтоне, но после свадьбы переехали сюда. Честно говоря, я в Вермонте даже ни разу не был, хотя, вроде как, историческая родина.
   - Почему они сюда переехали?
   - По работе. Отцу предложили место здесь, в Миннесоте. Сначала в Миннеаполисе, но потом что-то не срослось, и они с матерью перебрались сюда.
   - Получается, ты - коренной житель штата.
   - Что-то вроде этого, - Вик усмехнулся. - Замерзла?
   - Нормально, - Анна покачала головой. - Она у тебя симпатичная, твоя мама. Не хочешь подойти поближе?
   - Нет. Смысл? - Вик долго молчал, наблюдая, как мать легко поглаживает кончиками пальцев стволы старых яблонь, сбросивших на зиму листву. - А она постарела за этот год.
   - Ты ни разу здесь с тех пор не был?
   - Ходил рядом, шатался по магазину и в той кафехе за углом - мама в ней иногда покупала нам с Лиллой по мороженому. Думал, может, она заглянет как-нибудь, и тогда я ее увижу. Но, в конечном счете, я встретил всех, кроме нее. Соседку, соседку соседки, пару ребят из класса, друга, которого не видел года три... даже Лилла как-то раз заходила... Наверное, она теперь сама себе покупает пломбир.
   - Ты не думал о том... чтобы показаться им? - Анна попыталась заглянуть Вику в глаза.
   - Тысячу раз. Но это точно не та вещь, которую нужно сделать. Ладно, пойдем, - он круто развернулся на пятках.
   - Что? Уже уходишь? Подожди! - Анна не на шутку растерялась. - И что дальше? Для чего все это?
   - Ни для чего. Я просто хотел увидеть семью - я увидел.
   - Чушь какая...
   - А что я, по-твоему, должен сделать? - огрызнулся Вик. - Оторвать кусок крыльца, забрать его себе на память или приходить сюда каждую ночь и скрипеть досками пола, пугая мою семью гремящими цепями, как порядочное привидение? Что, так мне поступить? Да перестань!
   - У тебя нет гремящих цепей, не придумывай. - Анна даже не сдвинулась с места.
   - В чем дело? Хочешь остаться? Пожалуйста. Зачем я тебя сюда только притащил?..
   - Если ты думаешь, что я не понимаю, как тебе сейчас паршиво, то ты очень ошибаешься. Может, и правда не стоило меня сюда брать - так было бы легче. Только вот потом ты бы на стены лез, потому что тебе не с кем было бы об этом поговорить, а ты точно захочешь поговорить... и еще.
   - Что? Еще не все?
   - Нет, не все! - с вызовом заявила Анна. - Ты не увидел свою сестру, а очень бы хотел.
   - А вот в этом ты ошибаешься.
   - Что-что, прости? - от такой откровенной лжи ей захотелось отхлестать Вика по щекам.
   - Что я ее не видел, конечно, - призрак шагнул назад к девушке и с довольным видом несильно щелкнул ее по носу.
   - Очень мило, - скорчив недовольную мину, она отвела его руку в сторону. - Что это еще значит?
   - То, что она идет домой, и я смотрю на нее. - Вик мотнул головой, и Энн, проследив за направлением его взгляда, с удивлением уставилась на пару подружек, одетых в форму местной средней школы, с рюкзачками за спиной, смешно подскакивающими при каждом шаге.
  Лиллу она узнала сразу, несмотря на то что видела ее впервые в жизни - та была почти копией своего брата, разве что с поправкой на пол. Тот же слегка вздернутый нос, украшенный россыпью мелких веснушек, которые ничуть не портили внешность его обладателя, а придавали задиристости, широкие брови над чуть прищуренными глазами и полные губы - в самый раз для девчонки, но придающие лицу парня нескромный вид.
  Лилла шлепала в ботинках по замерзшим лужам и довольно хихикала, когда тонкая корочка льда с хрустом трескалась под подошвами.
  - И-и-и-и раз! И-и-и два! - Обе подружки с визгом прыгнули в центр самой большой из луж. Хрум! - и по всей ее поверхности разбежались десятки трещин, а на поверхность хлынула грязная дождевая вода.
  Крепко держась за руки, девочки промаршировали мимо, громко хохоча над париком некого мистера Файлза, по-видимому, одного из их школьных учителей, и нисколько не обращая внимания на Анну.
   - Похоже, у нее все хорошо, - произнесла девушка, не решаясь взглянуть на призрака.
   - Мать ее бережет.
   - Она - молодец...
   - Да. А сестрица-то моя здорово подросла, скоро меня догонит, каланча натуральная.
   - Сколько ей?
   - Она на девять лет младше. Родители ее, вообще-то, совсем не ждали. Я в то время собаку хотел - бульдога или ротвейлера, но они решили оставить Лу.
   - А что с собакой?
   - Не срослось. Мне сестры хватило.
   - Нечестный обмен, - рассмеялась Анна.
   - Еще бы. Такой нечестный, что однажды я отнес ее обратно в роддом. - Энн могла поспорить, что в голосе Вика промелькнула гордость за себя.
   - Ты шутишь?!
   - Да нет. Я в течение двух недель в школе не появлялся. Потому что кроме как стоять после отцовского ремня больше ничего не мог, но пару раз повторить свой приемчик еще попытался.
   - Слушай, а ты упорный малый, - Анна присвистнула с деланным восхищением.
   - Бинго! - Вик снова потянулся рукой к носу подруги, но та предусмотрительно отпрыгнула назад.
   - Ну, что? Пару килограммов мандаринов и чашка кофе для тебя?
   - Заметано.
   - Я в прошлый раз еще не закончил с тем унитазом...
   - Эй!
  Вик врос землю как вкопанный.
   - Что? Что такое?
   - Не оборачивайся.
   - Что? Почему? - девушка завертела головой, словно призрак обращался к кому угодно, но только не к ней.
   - Эй! - снова позвали позади. Детский голос. Девичий.
   - О, черт... - начало доходить до Анны.
  Это Лилла.
  И вот что ей с матерью и подружкой не сиделось?
  Выходит, заметила девицу, таращившуюся на окна ее дома, и, конечно, ничего хорошего на этот счет не подумала. Все правильно, на ее месте Энн поступила бы так же. Только, может, сначала все-таки в полицию позвонила. Может, и Лилла уже позвонила.
   - Эй, мисс! Я к вам обращаюсь!
   - Не слушай ее. Просто уходим и все.
   Кинув на Вика короткий взгляд, Анна повернулась к его сестре, с подозрением оглядывавшей незнакомку. Брови сурово сдвинуты к переносице, нос наморщен, словно у той-терьера, заходящегося в лае на здоровенную псину - зрелище скорее смешное, чем даже отдаленно пугающее.
  Лилла, уже переодетая в домашнюю одежду, стояла прямо позади Анны, засунув напряженные, сжатые в кулак руки в карманы спортивных штанов.
   - Ты про меня... девочка? - Энн стоило больших трудов проигнорировать фырканье, раздавшееся у нее над ухом.
  - Ну да, больше я здесь никого не вижу.
  - Я уже ухожу. Не думай об этом. Иди обратно к маме...
  - Ты... ты подружка брата? - выражение лица девчонки изменилось за секунду.
   - Не поняла...
   - Все ты поняла, - девчонка пошла в неожиданное наступление, судя по удивленному вздоху, изумившее даже призрака.
   - Смелый крольчонок, - не удержался от комментария Вик. - Отвяжись от нее и пойдем отсюда.
   - Похоже, она привязчивая, - пробубнила под нос Энн.
   - Я спросила, ты - подружка Вика? - Лилла шагнула вперед, ближе к Анне.
   - С чего ты взяла, что я ему подружка? А, черт...
   - Ты издеваешься? - рявкнул ей в ухо Вик.
   - Значит, подружка! - торжествующе выкрикнула Лилла, бросив через плечо короткий взгляд на окна дома. За какую-то долю секунды она оказалась рядом с Энн и, схватив ее за руку, потащила в сторону, словно не желая, чтобы жители и гости дома могли их увидеть.
  Кажется, у нее есть свои секреты от матери, а подружка наверняка сейчас сидит за обеденным столом и вдохновенно пудрит мозги хозяйке дома.
  Славные дети.
  - В кого ты такая наглая? - искренне возмутилась Анна, обнаружив, что хватка одиннадцатилетней девочки немногим уступает захвату здорового мужика. - Ну и силища у тебя... Отцепись, мелочь! Отцепись, говорю!
   - Вик научил меня паре приемчиков.
  Призрак закивал в знак согласия.
   - Лучше б научил чему хорошему.
   - Он и хорошему учил...
   - Скажи мне, ребенок, прикидываться начинающим фотографом, делающим снимки для рубрики "Дома нашего города" в журнале "Всего понемножку", бесполезно? - на всякий случай поинтересовалась Анна.
   - Абсолютно.
   - Я просто спросила.
   - Такой журнал-то вообще есть?
   - Нет.
   - Супер. Да и как-то... - Лилла оценивающим взглядом окинула девушку, - не годишься ты для начинающей.
   - Знаток нашлась. Для подружки брата я, значит, гожусь, а для начинающего фотографа нет? В чем логика?
   - Логика в том, что он любит постарше, а редакторы тех, кто помладше.
   - Вот как? - девушка растянула губы в усмешке. - Что ни день, то новые знания, - она покосилась в сторону Вика, сосредоточившегося на изучении своих ботинок. - Но примерно так я и думала.
   - Где он?
   - Что?
   - Кто. Мой брат. Вроде не похожа на умственно отсталую, а тормозишь, - Лу сокрушенно покачала головой. - Видимо, ты в чем-то другом хороша, с чего бы он иначе...
   - Без понятия я, где твой брат, - оборвала девочку Энн. - Тебя мама не заждалась? - она постаралась прибавить в голос жесткости. - Ей ведь не слишком нравятся разговоры о твоем брате в нынешней ситуации? Она может здорово разозлиться, если узнает, что ты тут болтаешь о нем с какой-то незнакомой девицей.
   - А ты не незнакомая.
  Анна замерла.
   - Можешь говорить что угодно, но я тебе все равно не поверю.
   - Тогда резон мне стоять тут и с тобой разговаривать?
   - Не знаю, наверное, есть. Это же ты сюда пришла - к нашему дому. Значит, к себе в Нью-Йорк он не вернулся... Что с ним? Где он? Если ты знаешь, скажи, пожалуйста... - тон девочки резко изменился на просящий. Никакого вызова - только искренняя просьба о помощи. - Зачем ты сюда пришла?
   - Он мне денег должен, - резко ответила Энн. - Много.
   - С ним все нормально? - Лу, словно не слыша окрика, вцепилась в руку девушки. - С ним ведь все нормально? Где он?
   - Я...
   - Я ничего маме не скажу, - девочка опасливо покосилась на окна дома. - У него неприятности? Это идиотка, наша соседка, корова старая, мисс Бонн так сказала. Это так, да?
   - А она все никак загнуться не может, - тихо прошелестел голос Вика. - И впрямь корова старая.
   - Я...
   - Это из-за того, что они тогда с мамой поругались, да?
   - Они поругались? - удивилась Анна, стараясь не смотреть на призрачную фигуру Вика, застывшую рядом с ней подобно куску льда.
   - Я точно не знаю, почему... наверное, опять из-за того, что из-за своих танцев он даже к врачу никак не может сходить... У него больная спина, ты знала?
   - Догадывалась. У него она часто болела.
   - Правда? Так ты видела его? - обрадовано вскрикнула Лилла. - Когда?
   - Я видела его... - Анна перевела дух, - год назад. Больше не видела... так что не помощник тебе, извини.
   - Значит, ты не его подружка, ну да, - Лу разочарованно разжала хватку, выпуская рукав пальто Энн из своих пальцев.
   - Нет, не подружка, - девушка по-прежнему старалась не смотреть на ее брата. - Надеюсь, что я его друг. А это несколько больше, чем просто подружка.
   - Но даже друг не знает, где он, да? Ты думала, мы с мамой знаем, поэтому и пришла?
   - Попытаться стоило.
   - Хочешь поговорить с мамой? - друг предложила Лу.
   Анна слабо улыбнулась в ответ:
   - Спасибо, но, может быть, в другой раз. Иди домой, она, наверное, беспокоится.
   - Как думаешь, что с ним? - Лу продолжала стоять на месте.
   - Я не знаю.
   - А где он?
  Энн прикрыла глаза - и перед ней встал образ парня, лежавшего на асфальте, залитого его кровью, недвижимого и мертвого.
  Потерла пальцами виски - и вот он уже лежит в каком-то непроходимом лесу, под метровым слоем тяжелой от дождя земли.
  Взглянула на Лиллу, стараясь придать взгляду открытость и прогнать с плеч ощущение нестерпимой, давящей тяжести, и ответила:
   - Я правда без понятия. Не знаю, но хотела бы знать. Мне это тоже нужно.
   - Если ты что-то узнаешь о брате, ты ведь скажешь? У тебя есть номер нашего телефона?
   - Да, - соврала Анна, - есть. Вик говорил мне.
  Дверь в доме хлопнула, и Лу боязливо подпрыгнула на месте.
   - Это мама? - спросила она, не оборачиваясь.
   - Да, она ищет тебя. - Эмили Спенсер встревожено выглядывала за ограду, выискивая дочь.
  - Я сказала ей, что пошла за мороженым. Придется сказать, что ванильного не было... Я... мне надо идти... Пока, - неловко помахала рукой Лу.
   - Иди. Я позвоню.
  Девочка развернулась с намерением вернуться в дом и уже двинулась прочь, но вдруг остановилась и серьезно посмотрела на Энн:
  - Правда?
   - Правда, - ответила ей Анна, и на этот раз она не врала.
   - Я не спросила, как тебя зовут. Может, он рассказывал о тебе. Наверняка рассказывал.
   - Это вряд ли, - девушка покачала головой. - Меня зовут Анна. Или Энн. Как тебе больше нравится.
   - Я буду ждать твоего звонка, Энни. И знаешь, ты неправа! - Лу вприпрыжку понеслась по улице к калитке дома.
   - В чем? - крикнула ей вслед девушка, не принимая во внимание рваный выдох - первый за недолгое время их с Лу разговора звук, который издал Вик.
   - Какие его любимые фрукты?
   - Что?
   - Его любимые фрукты!
   - Мандарины...
   - Ха, так и знала! - голос Лиллы звучал торжествующе, как будто она только что выиграла миллион баксов с учетом налогов. - Он рассказывал о тебе, Анна-кофеманка.
  
  Домой они с Виком возвращались в полном молчании.
  
  На ужин у Анны в тот вечер была лишь чашка крепкого кофе, щедро посыпанного терпкой корицей, и несколько марокканских мандаринов.
  Продавец не обманул: фрукты радовали не только глаз яркой рыжей шкуркой, но и язык - ни одной нотки кислинки, все как на подбор лишенные косточек и взрывающиеся во рту неповторимым душистым вкусом новогодней ночи.
  Вик пропал еще по пути к магазину - свернув в полном молчании в какой-то неприметный переулок и растворившись среди клубов дыма, выбивающегося из канализационных люков.
  Его не было два дня, а когда он вернулся в дом подруги, то первым, что увидел, была Энн, чье лицо стало похоже на дурно выполненную маску клоуна из-за размазавшегося от долгих рыданий макияжа.
  Заметив Вика, она ойкнула и вскинула руки, прикрывая грудь, видневшуюся сквозь разорванную блузку - ту самую, которой она отдавала предпочтение, отравляясь на собеседования.
   - Теперь она испорчена, - девушка попыталась улыбнуться. - А тебя долго не было... Все нормально?
   - Кто это сделал? - Лицо у Вика было бледное, именно такое, какое описывают в страшилках, рассказывая о призраках и выходцах из потустороннего мира.
   - Он ничего не успел... - Энн, не поднимая глаз, беспрестанно кусала губы. - Я убежала.
  Было стыдно, гадко и грязно.
  Она даже не успела скинуть сапожки и отправиться в душ, чтобы смыть с себя отвратительный след прикосновений.
   - Кто?
   - Вик, я...
   - Кто это был? - голос у призрака был тихий, но твердый.
   - Я правду говорю, он ничего... - Вик раздраженно отмахнулся от слов девушки.
   - Так где ты была? - Анна только стиснула остатки блузки еще сильнее. - Ну, и с чего ты решила в молчанку играть? Думаешь, я его убью? Правильно думаешь, - злобно сузив глаза, призрак бросил короткий взгляд на диван, поверх которого в беспорядке валялись ворохи анкет. - У тебя сегодня должно было быть собеседование в "Букинг Инкорпорейтед". Я прав?
   - Вик...
   - Ага, значит, я прав, - усмешка Вика не сулила ничего хорошего. - Так чудесно чувствовать себя правым. Невероятное ощущение. Скоро вернусь.
   - Вик!
   - Никуда не уходи! - призрак впервые повысил на нее голос за все время их знакомства. - Просто сиди здесь и жди меня!
  Он с чувством хлопнул входной дверью, и кусок старой штукатурки с потолка в коридоре с глухим стуком свалился к ногам оцепеневшей Анны.
  Она слышала, как, чертыхаясь, сбегал по лестнице Вик, и как удивленно вскрикнула соседка с третьего этажа, когда что-то невидимое глазу толкнуло ее, поднимавшуюся в себе в квартиру.
   - Сорри, - буркнул кто-то ей в спину, и женщина удивленно завертела по сторонам головой.
  Никого.
  Только собака заливалась на улице.
  Просидев на полу, как ей казалось, целую вечность, Анна заставила себя скинуть одежду - блузка, ставшая ей отвратительной, тут же полетела в мусорное ведро, - стянула сапоги, не потрудившись убрать их на полку для обуви и швырнув посреди коридора, и наконец опустилась на дно ванны. Она наполнила ее горячей, почти невозможной для тела температуры водой, съежилась в комок и замерла на долгие шестьдесят минут.
  Энн сказала правду - менеджер ничего не успел сделать.
  Возможно, не ожидал такого яростного сопротивления, а может, испугался, что в затихающем перед выходными офисе остался еще кто-то, от кого потом не оберешься неприятностей, когда девушка заверещала, словно агнец на закланье:
   - Не трогай! Убери руки, сволочь!
   - Заткнись и раздвигай ноги, сучка... Ты же хочешь эту работу? Да хватит орать, тварь! Закрой пасть, я сказал, повернись жопой и уткнись мордой в стол! Повернись, я тебе сказал! Кусаться? Ах ты, дрянь!
  Но воспоминания о его руках, бродящих по телу - липких и мерзких, как кусок слизи, не помогли вымыть из ее мыслей ни дорогущий гель с бьющим в нос запахом мяты, ни до краев наполненный виски стакан - были только до крови содранные пальцы да жар, перехвативший горло.
  Оставалось только опуститься спиной к стене, закрыть глаза и дожидаться возвращения Вика.
  И он вернулся.
  С руками, по локоть выпачканными в крови, и совершенно незнакомыми, сверкающими животным довольством глазами.
   - Я знаю, что ты ничего не почувствуешь, но, может, ты не откажешься выпить со мной стаканчик? У меня есть "White Horse" - настоящий. Брат оставил как-то... - Анна подумала о том, как это, наверное, странно - говорить человеку, что ему страшно идет быть перепачканным в чужой крови.
  Вик опустился рядом с ней:
  - Валяй, - и, помолчав, добавил: - Ничего ужасного не случится, если ты не посмотришь завтрашние новости.
  
  
  Могла ли она подумать, что губы у призраков бывают такими теплыми, а поцелуи такими сладкими, что объятья их длятся дольше, чем полярная ночь, а шепот убаюкивает мягче любой колыбельной.
  Что пальцы у Вика ласковые, а чувства, которые он дарит, подобны натянутой струне - истончающейся с каждой секундой, обращаясь в оглушающий мозг и тело взрыв, после которого кажется, что тебя больше нет - так было спокойно и хорошо.
  И что сон, пришедший на смену страсти, спокоен, как южное море в штиль.
  А когда утром, в первый день зимы, солнце встает над землей, кажется, что светит оно ярче, чем обычно. Наверное, так и есть. Потому что перед таким ярким солнцем не может устоять ни одна туча.
  Было бы прекрасно, если бы это длилось вечно: пробуждение вдвоем, неуверенное, сквозь улыбку, приветствие и ослепительно-белый снег, укрывший за ночь весь город пушистым холодным одеялом - словно найденный кусок кинопленки, прокручивающийся раз за разом, без остановки.
  - Моя бабушка, когда была еще жива, как-то сказала: "Занимайся любовью только с любимыми". Она права - это стоит всех богатств на планете.
   - У тебя была отличная бабушка, - Вик почти невесомо прикоснулся губами к виску Анны.
  - Да...
  На часах было почти десять, с улицы доносились громкие голоса продавцов газет и фруктов, предлагающих свой товар, а они даже не потрудились сварить кофе - нежась в разворошенной постели и хихикая, как дети, ловили руками скачущих по обоям солнечных зайчиков.
  Пару раз Вик подхватывался принести Энн ее любимый напиток, но она тянула его за руку обратно, укладывая рядом с собой. - Не хочу. Потом. Не уходи никуда, - говорила она.
   - Я никуда и не ухожу...
   - Но однажды тебе придется, - Анна прятала лицо за падающей на глаза челкой.
   - Тогда пусть меня подольше не находят... Кажется, я больше не хочу этого.
   - Смотри, - она вытянула руку в сторону окна, - снег опять пошел. В этом году он выпал поздно. - Анна склонил голову на плечо Вика, наблюдая за тем, как белые хлопья медленно, кружа в торжественном танце пришедшей зимы, падают с небес. - Для нашего города это необычно. Хотя в прошлом году он выпал только на пару недель раньше.
   - Да?
   - Угу. Наверное, сейчас на улицах творится черте что - Лиззи вот тоже резину на своей "Тойоте" не поменяла. Надо же, а в прогнозе ничего не было... Красиво как. Пойдем в парк?
   Вик улыбнулся.
   - Сто лет снежную бабу не лепила. Если мы ее слепим, все подумают, что мы спятили, да?
   - Возможно.
   - Плевать.
  Вик снова улыбнулся.
   - Сегодня все не так, - Анна пошевелилась, устраиваясь поудобнее. - В прошлом году была настоящая метель - жутко холодно и ветер, как при шторме. Наверное, шторм и был, хотя его тоже не объявляли. Тогда даже скорые и полицейские машины не могли выехать из автопарков несколько часов, представляешь? Вот это настоящая жуть.
  Представляет.
  Знает.
  Помнит.
  Вспомнил, как только первая снежинка опустилась на землю и исчезла, превратившись в ничто, а в миг, когда мириады ее сестер ринулись на помощь сверкающей белой армией с неба - он уже знал все.
  Что до того, как они с Энн слепят первую и последнюю их снежную бабу - вышедшую на удивление пристойно, осталось два часа.
  До того, как она выпьет на его глазах чашку любимого американо в той самой, ее любимой кофейне, осталось два часа тридцать пять минут. До того, когда он, к удивлению Анны, покажется на глазах уже готовившегося к ней подкатить официанта, осталось два часа сорок три минуты.
  До того, как они зайдут в магазин купить мясо и специи к ужину, на котором его уже не будет, осталось три часа и пятнадцать минут.
  До того, как он помашет ей рукой, крепко поцеловав прямо на глазах спешащих мимо прохожих, а телефон Анны начнет разрываться от звонка менеджера компании "Трэвис и сыновья", осталось четыре часа одиннадцать минут, и спустя еще четыре минуты девушка, решит посетить еще одно, последнее собеседование - осталось четыре часа семнадцать минут.
  А снежная буря накроет город ровно через восемь часов двенадцать минут и двадцать четыре секунды. Та самая буря, которая едва не станет самой суровой за всю историю их города, не дотянув всего полтора сантиметра снежного покрова до своей знаменитой старшей сестры тысяча девятьсот девятнадцатого года под именем "Cold Sandy".
  Интересно, тогда, в феврале девятнадцатого, ангелы тоже приходили за кем-то? И стоил ли он таких стараний?
  Может, они извинялись перед ним таким образом за то, что он так и не стал никем в своей жизни? Или, наоборот, наказывали - его и весь город?
  Кто это был тогда?
  Его тело тоже было наспех похоронено убившими его ублюдками в лесу за мостом и случайно найдено кем-то, решившим поменять свой привычный маршрут для пробежки, да так и заплутавшим среди вековых сосен?
  Телефонный звонок в полицию и страх в голосе.
  Наверное, он должен благодарить того сошедшего с ума от голода волка, решившего выкопать гниющей человеческий труп из мерзлой земли. Зверь потратил на поиски еды два дня, но так и не смог отобедать ничем, кроме кисти правой руки.
  Прости, парень, я не такой вкусный, как тебе хотелось бы. В другой раз повезет.
   - Вик? Вик, ты чего? - Анна с удивлением смотрела на призрака. Кажется, он надолго ушел в себя. - Теперь я знаю, как зависает комп.
   - А у тебя что, никогда не зависал? - он выдавил улыбку. Главное, не напугать Энн. Рассказать пару старых шуток, историю из прошлой жизни, той, в которой его окружали семья и друзья, а в наушниках играла любимая музыка, вспомнить какую-то мелочь - все что угодно, лишь бы она не догадалась. Ушки у нее всегда на макушке - внимательная девочка. Только бы она ничего не почувствовала. Ничего такого, что хотя бы отдаленно напоминало подкрадывающееся одиночество.
   - Представляешь, нет. Везло, наверное.
   - Тебя в книгу Гиннеса надо, - он попытался откашляться.
   - Меня туда по-любому надо, - она кокетливо похлопала ресницами, и Вик не удержался, улыбнулся - по-настоящему, искренне.
  Вечное забвенье будет потом, а пока он здесь, с ней.
   - Знаешь, о чем я жалею больше всего?
   - О чем?
  "Что наверняка забуду тебя".
   - Что ты не видела, как я танцую.
   - Я видела...
   - Это не то. Я хотел бы, чтобы ты видела, как я танцую для тебя и с этим танцем одерживаю победу... Энн?
   - М?
   - Ты не обидишься, если после парка я схожу к семье? Один.
   - Конечно, нет. Хочешь им показаться?
   - Думаю, не стоит.
   - Понимаю. Возвращайся поскорее - у меня есть план на вечер.
   - Хороший?
   - Отличный!
   - Тогда я быстро.
  Энн потратила на раздумья, стоит ли играть в скромность, когда Вик видел на ней все, а точнее - ничего, ровно секунду и, отбросив одеяло, встала перед ним, словно Венера, вышедшая из кипрских волн, абсолютно нагая - с той разницей, что руки ее и голова были при ней.
   - Я тебе говорил, какая ты красивая?
   - Как Венера?
   - Как... кто?
   - Венера, неуч.
   - Ты - лучше. Зафига мне тетка без рук, ног и головы? Так что, говорил?
   - Повторенье - мать ученья.
   - Не в этом случае, - рассмеялся Вик.
   - В любом, - Анна рассмеялась в ответ. - "Отбросить скромность было верным решением", - подумала она, когда ее потянули обратно в постель.
  До того, как она поймет, что Вик ушел навсегда, оставалось четыре часа пятьдесят минут.
  
  
  - Ты обещал подождать... не уходить, пока мы не попрощаемся... врунишка... ты такой врунишка, Вик... ненавижу... тебя за это, - слезы текли по ее лицу, но она их не замечала. Она даже перестала обращать внимание на дикую боль в боку, нараставшую с каждой минутой.
  Что это? Боль терзала тело острыми зубами и не собиралась уходить.
  Больно... Так больно... Ему было так же больно, когда он умирал?
   - Девушка, вам плохо? Что с вами? Может, позвонить врачу? Вы меня слышите? Давайте я позвоню врачу, - над ней склонилось чье-то обеспокоенное лицо. Кажется, она все-таки поскользнулась и упала. Оно и не мудрено - на таких-то каблуках.
  Анна захихикала - надо будет предложить модельерам, придумывающим названия своих коллекциям, подкинуть свою идею - для разнообразия и свежести. "Смерть Кейт Мосс". Кажется, неплохо звучит.
   - Энн. Я здесь, ты слышишь меня?
  Наверное, ей показалось. Этого просто не может быть.
   - Просто попроси их подождать, - шептала Анна. - Ты меня слышишь, Вик? Я знаю, слышишь... Скажи им это... Пожалуйста...
   - Энн, дай мне свою руку.
   - Эй, мисс! Что у вас болит? Черт возьми, мой телефон сел... Эй, кто-нибудь, наберите "911", здесь человеку плохо! Мисс, только не умирайте, хорошо? Вы меня слышите? Скажите, что-нибудь!
   - Энн...
   - Это правда ты? - она в изумлении распахнула глаза. Вик был здесь, рядом, невидимый ни для кого, кроме нее. Он правда был здесь и смотрел на нее грустно и потерянно.
   - Да.
   - Сволочь.
   - Мисс, врач уже едет! - надрывался над ухом незнакомец.
   - Скажи ему заткнуться - я сейчас потеряю остатки слуха... Почему так больно? Дышать не могу...
   - Это скоро пройдет, просто потерпи немного.
   - Обещаешь?
   - Обещаю.
   - Ты сходил к матери?
   - Да.
   - Твое тело ведь нашли, да?
   - Нашли.
   - Когда?
   - Рано утром.
  - Ясно... Сколько мне еще терпеть? Не могу больше... Что это такое? Аппендицит, что ли? Он у меня в жизни никогда не болел...
   - Энн, послушай меня. Тебе нужно просто посчитать до пяти.
   - До пяти?
   - Да.
   - Зачем? И что будет?
   - До того, как все закончится, пройдет пять секунд. Считай вместе со мной. Раз... ну же, считай! - Вик взял Анну за руку - удивительно, почему она до этого не обращала внимания, какая она горячая. Или она не была такой?
   - Странно...
   - Считай. Раз, два...
   - Три...
   - Вот так, хорошо. Четыре...
   - Не могу вздохнуть...
   - Просто скажи "пять". Энн, просто скажи это. "Пять". И все закончится.
   - Болеть больше не будет?
   - Нет.
   - Кто так сказал? Они или ты?
   - Я, - Вик, не моргнув, сжал ее руку еще крепче. - Послушай меня - когда ты скажешь "пять", все пройдет. И с этого момента я больше никуда не уйду.
  Анна выдохнула, кривя губы от ослепляющей боли:
   - А если я захочу уйти?
   - Не получится, - в голосе Вика слышалась улыбка. - Я тебя никуда не отпущу.
   Девушка медленно закрыла глаза:
   - Эй, мистер, - обратилась она к хлопотавшему над ней незнакомцу. - Как вас зовут?
   - Что? Э... Трэвис. Джон Гордон Трэвис.
   - Трэвис... Спасибо, но не надо врача...
   - Стало лучше? - удивился тот. - По вам так не скажешь.
   - Нет, просто не надо. Я сейчас скажу кое-что и больше уже ничего не будет нужно.
   - Что? Я не понимаю... У нее бред, что ли? - обеспокоено спросил у кого-то, стоящего рядом, Трэвис.
   - Такое бывает.
   - Для того, чтобы наконец-то зажить, нужно умереть... забавно... Но я не против.
   - Что? Я не понимаю, что вы сказали? - Трэвис склонился над губами девушки. - Ничего не слышу. Да где эта чертова скорая? И неужели нет ни одного врача среди вас?
   - ...
   - Что вы сказали, повторите?
   - ...
   - Мисс, я не слышу вас! Только не теряйте сознания, вы понимаете? Мисс... Эй, мисс, потерпите еще немного... Мисс?
   - Я сказала - "пять".
  
  
   - Ну, привет, что ли?
   - Привет.
  
  
  
  
  
  
  
  
  
 Ваша оценка:

Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
О.Болдырева "Крадуш. Чужие души" М.Николаев "Вторжение на Землю"

Как попасть в этoт список

Кожевенное мастерство | Сайт "Художники" | Доска об'явлений "Книги"