|
|
||
День рождения
- Вася! Васи-и-лий! Проснись! Ну, Вася... Ну что такое??? Просыпайся! - хриплый голос режет хрупкое полотно моего сна острым скальпелем неприятного шума.
Обладатель голоса пока скрывается за абсолютно черной занавесью век, но я резким усилием откидываю эту преграду и открываю глаза только для того, чтобы вновь зажмуриться от яркого солнечного света. Только когда мои глаза немного привыкли к новым условиям, я смог рассмотреть нарушителя моего спокойствия. Им оказался немолодой человек с отталкивающей внешностью. Его лицо покрывал густой лес грязных волос, а глаза горели, как у сумасшедшего. Это было первым, что я увидел и тут же инстинктивно попытался откатиться назад и встать с кровати. Но, вопреки моим ожиданиям, кровать закончилась гораздо раньше, чем я мог предположить и мое тело, с глухим звуком, ударилось об асфальт.
Какой к черту асфальт? Слегка приподнявшись на руках, я резко потряс головой из стороны в сторону, пытаясь окончательно проснуться, но мысли оставались безнадежно вялыми и не пытались принести мне объяснение происходящего.
- Как же ты так, Вася? Что с тобой такое? - я снова услышал тот же неприятный голос и почувствовал, как крепкие руки опустились на мои плечи, и поднимают меня вверх, - Ну, поднимайся... Поднимайся же...
- Оставьте меня в покое, - сдержанно сказал я, неуверенно встав на ноги.
- Что такое?
- Уйдите отсюда, - я брезгливо поморщился, разглядев окончательно своего утреннего гостя.
Он оказался обыкновенным бродягой. Его тело покрывали разноцветные клочья ткани, лишь отдаленно напоминающие одежду. Его руки тряслись мелкой старческой дрожью и мне было совершенно непонятно, как он смог меня поднять с земли. Никакой благодарности к нему я, разумеется, не испытывал
- Если бы он меня не разбудил, то ничего бы не случилось. Честно говоря мне неприятно даже смотреть на эти руки, покрытые таким слоем грязи, что невозможно даже точно сказать, какого цвета его кожа. Каждый из пальцев украшен ногтем, под которым так же скрывается куча грязи.
Демонстративно не обращая на бродягу внимания, я начал смотреть по сторонам, пытаясь определить, где я нахожусь. Ответ нашелся тот час - я нахожусь прямо перед своим подъездом. Интересно, а почему же тогда не дома? Голова отказывается давать этому курьезу объяснение, но я пока и не настаиваю - придет время, она все мне расскажет. А пока придется удовлетвориться тем фактом, что я заснул на лавочке возле подъезда, вместо того, чтобы войти внутрь и, дойдя до квартиры, повалиться в теплую постель.
Хмыкнув, я посмотрел на грязную лавочку, как бы укоряя ее за то, что она соблазнила меня, и заставила переночевать здесь. Никогда раньше не замечал лавочки перед нашим подъездом, но это ничего не значит. В последнее время я по утрам думал о том, как не опоздать на работу, а по вечерам всего лишь пытался добраться до квартиры. Так что немудрено не заметить маленькую и неуютную лавочку.
Ладно, надо бы попасть к себе домой... Подняться на восемнадцатый этаж, пройти направо два шага и открыть дверь. Там можно будет спокойно продолжить отдых, который так грубо прервали. Я еще раз холодно посмотрел на бродягу, мимолетно удивившись тому, что он знает мое имя. На его лице было написано удивление, смешанное с чем-то еще, но я не стал вникать. Мне показалось, что он хочет что-то еще сказать, но никак не решается. А ждать того момента, когда он начнет клянчить у меня деньги, я не хочу.
Я отвернулся от него и зашагал к подъезду, чувствуя, как его взгляд упирается мне в спину. Мне стало не по себе от этого взгляда, я вдруг понял, что в нем смешано удивление и сочувствие. Бродяга сочувствует мне? Глупо... Наверное, показалось.
Войдя в подъезд, я тут же захлопнул за собой дверь и с облегчением вздохнул, почти физически чувствуя, как меня покидает ощущение взгляда в спину.
Преодолев несколько ступенек, я остановился около лифта, тяжело дыша.
Ноги ныли, сообщая мне о том, что превышена допустимая нагрузка и мне оставалось только гадать, чем я мог заниматься вчера, чтобы так себя вымотать. Надеюсь, лифт работает, иначе мне придется преодолеть бесчисленное множество ступенек, а это мне с трудом удается даже, когда я в хорошей форме. Не то, что сейчас.
Нажав на кнопку вызова лифта, я с надеждой прислушался, но спасительного шума не было. Лифт безмолвствовал, и в его молчании отчетливо улавливался оттенок садизма.
Тяжело вздохнув, я наступил на первую ступеньку.
Боль в ногах плясала свой жуткий танец, от которого становилось дурно, но я пересиливая себя поднимался по лестнице вверх. Чтобы хоть как-то отвлечься от неприятных ощущений, я начал пытаться вспомнить, что происходило со мной вчера. Сначала все мысли об этом вели в туман, из которого я с трудом выбирался и не засыпал только благодаря неусыпной боли.
Когда я отдыхал на площадке между третьим и четвертым этажами, в голове начало что-то проясняться, и я тут же пошел дальше наверх, боясь упустить тонкую нить воспоминаний.
* * *
Закрыв дверь за последними гостями, я с облегчением вздохнул и закурил дорогую сигарету. Никогда бы не купил такую, но вот подарили - значит надо курить.
Ненавижу дни рождения. Такое впечатление, что кто-то злой разметил ими мою жизнь, как путевыми вехами. Раз в год я вынужден натыкаться на них и вспоминать о том, что жизнь проходит. О том, что еще один год моего существования успешно прошел. Но, тем не менее, все упорно празднуют этот праздник, считая его едва ли не самым важным в своей жизни. Может быть, они чувствуют то же, что и я... Может быть они пытаются шумным и бодрым гулянием доказать себе, что их жизнь все еще в их руках. А может быть, они пытаются таким образом скрыть все неприятные мысли. Но на меня все это навевает тоску.
Толпа выдуманных друзей, от которых я только что окончательно избавился, выглядит грубым рисунком на холсте начинающего художника. Он уже научился рисовать людей, которые выглядят достаточно правдоподобно, но еще не понял, что в каждый рисунок нужно вкладывать смысл и душу. И все вроде бы в порядке - сидят люди, пьют и едят, ведут разговоры на самые разные темы, делая вид, что во всем разбираются. Может быть, так и надо - так, во всяком случае, всегда было, но это глупо... У всех разные интересы, а мне уже осточертело слушать всех этих людей. Они уже давно обзавелись семьями, у многих есть дети. И все их споры сводятся к тому, как надо правильно кормить малышей, когда нужно менять пеленки, и где можно подешевле поставить спираль, чтобы избежать дополнительной нагрузки на семейный бюджет.
А я никогда не хотел обременять себя надуманными проблемами. Зачем мне семья и все, связанные с ней, проблемы, если можно обойтись без нее? Этот же принцип я применял всегда ко всей своей жизни и до сих пор уверен, что он самый правильный. Он дает мне наибольшую свободу делать все так, как я захочу. Ничего большего мне и не нужно.
Я не хотел отмечать этого дня рождения, как не отмечал несколько предыдущих. Но все мои "друзья" почему-то решили, что двадцать пять лет, это как раз та веха, прохождение которой нужно отметить. Вот они и вломились ко мне в квартиру поздним вечером, когда я отдыхал после изнурительного рабочего дня.
Они сказали много разных слов по поводу моего юбилея. Думаю большинство из них даже толком не понимали той речи, которую говорили - просто где-то прочитали и не поняли, а раз не поняли - посчитали очень умным и правильным. Но в моей голове билась одна единственная мысль: "Прошло четверть века, но ничего не поменялось. Зачем все это было нужно?"
Но я добродушно улыбался, услужливо делал вид, будто все в порядке и постоянно смотрел на Неё. Она была той самой причиной, по которой я позволял всей этой компании оставаться у меня так долго.
Она никогда не была с ними раньше и я подумал, что это чья-то жена или подруга. Но ее тонкие изящные пальцы не были украшены обручальным кольцом и она не была окружена постоянным вниманием кого-либо из компании. Значит просто знакомая. Не знаю почему, но я не сводил с нее глаз в течение всего вечера. Разумеется, это было замечено и какой-то кретин предложил нам выпить на брудершафт. Я спокойно предложил ему выйти из комнаты и поговорить по-мужски.
Я достал еще одну сигарету и прикурил ее, пытаясь успокоиться. Не знаю, почему я тогда так разнервничался... В его предложении не было ничего особенного, Она была совершенно не против. Она явно заметила, что я уделяю ей много внимания и отвечала некоторой взаимностью. Впрочем, все это делалось молча. За весь вечер мы не сказали друг другу ни слова.
Докурив сигарету, я вышел из дому и пошел бродить по городу, пытаясь придумать, чем себя занять. При этом приходилось постоянно отгонять от себя мысль, что если бы, я познакомился с Ней, то смог бы обеспечить себе занятие на всю ночь.
Под утро я остановился у киоска и купил себе бутылку водки. Я уже твердо решил, что найду Её и познакомлюсь поближе. Мне хотелось проводить в прошлое свою старую жизнь. Хотелось выпить с жизнью и пожелать ей приятного пути, но я не мог этого сделать - я чувствовал себя подлецом и предателем. Поэтому я пил сам, отгоняя от себя неприятные мысли.
Выпив первую бутылку, я отправился за второй.
* * *
Остановившись на площадке перед восемнадцатым этажом, я решил покурить.
Пошарив по карманам, я обнаружил ужасно помятую сигарету без фильтра и затертый коробок спичек. Закурив, я закашлялся. Кашель шел из самой глубины легких, такое впечатление, что я их сейчас выплюну прямо на стену подъезда. Гадкие все-таки сигареты... Особенно в сравнении с теми, что я курил вчера. Ну, ничего остался всего один пролет и я дома.
Первым делом обзвоню всех друзей и любой ценой выбью из них Её номер телефона, или адрес. А потом назначу свидание и побегу покупать цветы. Да, все это грозит закончиться семьей и детьми. Да, я без ума от нее. Да, это отступление от моих принципов. Но так ли это плохо? Может быть, мне будет приятно возвращаться домой, зная, что Она меня ждет. Черт возьми! Конечно, мне будет приятно.
С такими мыслями я в несколько секунд преодолел оставшиеся ступеньки и подошел к двери в мою квартиру. Привычно сунув руку в карман брюк, я обнаружил, что там ничего нет. Я быстро обшарил все остальные карманы, но ключа нигде не было. Потерял? Скорее тот бродяга вытащил. То-то он так вокруг меня с утра вился. Думал что-то еще найти... Ну, нет, все деньги я ночью успешно пропил, а кроме ключа у меня ничего ценного не было.
Отчаявшись что-то сделать, я нажал на кнопку звонка и, не отпуская ее, слушал доносящиеся из-за двери резкие звуки. Дверь вдруг резко открылась и на меня посмотрел парень с красивым, но перекошенным от злости лицом. Я, открыв рот смотрел на него, не понимая, как ему удалось забраться в квартиру.
Он резко столкнул мою руку с кнопки звонка и сдавленно прошипел:7
- Ну чего тебе еще?
- Как это чего? - опешил я, - Я к себе домой пришел... Ключ потерял, а тут ты... Вы... Я ошибся?
- Да, папаша... Ты ошибся на пять лет... Или ты забыл, что подарил мне эту квартиру? Совсем спился, придурок...
- Подарил? - упавшим голосом пробормотал я.
Он в упор смотрел на меня и в его взгляде светилось презрение. Я пытался осмыслить происходящее, но ничего не выходило.
Из квартиры донесся невнятный шум - множество голосов, требующих что-то.
Это больше всего похоже на пьянку, типа той, что я отмечал вчера. Когда я вышел поговорить по телефон, гости через минуту начали звать меня точно такими же криками.
Дверь приоткрылась немного шире и молодой человек немного потеснился, пропуская в коридор женщину. Это была Она! Точнее, не совсем Она. Эта женщина вполне могла бы быть Её матерью - ей не меньше сорока пяти лет. Я улыбнулся, глядя на нее, надеясь на ответную улыбку, но ее лицо скривилось в стервозную маску и она начала кричать истеричным голосом:
- Опять приперся? Оставь Ивашку в покое. Это мой ребенок!!! Только мой, ты понял???
- Мама успокойся, - начал молодой человек, - я сам с ним разберусь.
Я медленно отступал в сторону лестницы, не зная, что сказать.
- Ты ж вчера уже приходил! - продолжала женщина, не обращая внимания на слова сына, - Клянчил деньги, просил юбилей отметить! Отметил??? Все пропил? Ну и убирайся! Дай теперь сыну спокойно двадцать пять лет отметить. Уж он в пятьдесят не будет таким ублюдком, как ты! Я о нем позабочусь.
Я развернулся и начал быстро спускаться вниз по лестнице, стараясь не обращать внимания на боль в ногах.
- Идем к гостям сынок, - сказала Она, успокаиваясь, - не нужно заставлять их ждать. Идем, все в порядке.
- Надо было дать ему хорошенько, чтобы никогда больше не являлся, - сказал сын, и дверь за ними закрылась.
Я, не останавливаясь, бежал вниз по лестнице, чувствуя, как боль в ногах становится все злей и злей. Кроме того, начало покалывать сердце. Но я не мог остановиться, не мог даже заставить себя перейти на шаг. Мне хотелось оказаться подальше от этих ужасных людей.
* * *
Выбежав из подъезда, я остановился, покачиваясь.
На лавочке сидел утрешний бродяга и, едва я появился, как он поднялся и заботливо подошел ко мне, пытаясь поддержать.
- Зря пошел! Зря! Я сразу понял, что ты не в порядке. Но не смог остановить. Что они тебе сделали? Им мало, что лишили хорошего человека дома? Это ведь все они... Особенно она, жена твоя бывшая! Да ты ведь и сам все знал? Зачем пошел? Вася, ну ответ?
Я, покачнулся еще раз, и не смог удержать равновесия. Тело медленно завалилось на асфальт и я чувствовал, что теперь уже ничто его не поднимет. Бродяга продолжал суетиться вокруг, а я лежал и улыбаясь думал, что это, пожалуй, мой лучший день рождения.
И хотя никаких подарков мне не светит, о таком я и мечтать не решался...