Максимов Альберт : другие произведения.

Путь Сашки Книга пятая. Глава 15

Самиздат: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:
Школа кожевенного мастерства: сумки, ремни своими руками
 Ваша оценка:


   Глава 15
  
   1006 год эры Лоэрна.
  
   В начале лета из Снури пришло известие о крупной победе лоэрнцев, руководимых графом Сейкурским, более известным, как граф Волан. Возглавлявший эймудское войско виконт Гривер пленен, а затем казнен. Эти лоэрнцы как заколдованные, в который раз побеждают своих мятежных графов. Раньше такого успеха добивался лоэрнский граф Гвендел и его победы приписывались полководческому таланту графа, но Волан? Какой из него военачальник? Никакой. Никакой, но сумел наголову разбить преобладающее по силе вражеское войско!
   Впрочем, события, связанные с той печальной засадой, в которую попал Сашка, совсем не свидетельствовали в пользу Гвендела. Тот, имея превосходящие силы, разбить Сашкин отряд так и не смог, а несколько часов спустя сам оказался разгромлен, бежав в лес с жалкими остатками своей личной полусотни. А этой зимой Гвендел погиб на Диких землях. То, что осталось от снурского предводителя, сожженного Эйгелем в форте, признали вооружением, которое носил граф Гвендел.
   Теперь вновь остро вставал вопрос о Снурском графстве. Вести войско на него или, имея в тылу несколько тысяч мятежников, запертых Сашкиными отрядами в замке Зардога, следует вначале разобраться с ними? Лишняя тысяча солдат в походе на Снури совсем не помешает. А если вмешается Пирен? Тогда придется воевать на два фронта, имея еще и мятежников в тылу. Сложная ситуация, но принимать решение нужно.
   Сашка очень рассчитывал на зиму, потом на весну, надеясь, что запертые в замке мятежники решатся на прорыв. Половина бы, а то и больше их оказалась перебитой, усеяв трупами все пространство от ворот до рва, перегородившего им выход из замка. А уцелевшие оказались бы совсем дезорганизованы. Но мятежники до сих пор сидят за своими стенами, не предпринимая никаких попыток прорваться. Совсем непонятно. Это же он сказал и на малом военном совете.
   - Возможно, мы немного их недооценили, милорд, - высказал свое мнение барон Верган, командовавший одной тысячей ларско-каркельского войска. Его тысяча как раз на днях собиралась сменить тысячу барона Барбетона, сейчас стоявшую у стен мятежного замка. - Они каким-то образом поняли, что им грозит в случае попытки прорыва.
   - Понять не трудно, - заметил барон Фурбег, пожалуй, самый опытный из находящихся на совете военачальников, - сверху им все видно и догадаться, что ждет мятежников в случае прорыва, легко.
   - Честно говоря, я рассчитывал, что они окажутся менее сдержанными, - покачал головой Сашка.
   - Я тоже на это рассчитывал, милорд, - поддержал его барон Верган. - Значит, Зардог на что-то рассчитывает. На помощь из Лоэрна? Или из храма Ужасного Паа?
   - Почему именно Паа?
   - Когда моя тысяча стояла на дежурстве у стен замка, там видели людей в красных накидках. Жрецы Паа.
   - А мне вы это не говорили, - упрекнул барона Сашка.
   - Вы, ваша светлость, в это время как раз выехали в Ларск.
   - Понятно. А что касается жрецов, то было бы странно, если бы они остались в стороне. И замок Зардога, кстати, они прошлым летом помогали укреплять. Постоянно гадости от них приходится ждать.
   - Они могли остаться в замке для связи с внешним миром, - сказал Фурбег.
   - Это как?
   - Магия, милорд. Жрецы ею владеют давно. Между храмами существует какая-то связь. Какая, не знаю, и вряд ли кто скажет, но замечали, что информация через храмы доходит намного быстрее гонцов. Они еще в пути, а на другом конце Атлантиса жрецы все знают.
   - А если через почтовых голубей?
   - Почтовых? Это что такое, милорд?
   Сашка понял, что в этом мире почты еще не знали, поэтому пришлось как-то выкручиваться.
   - Берется голубь, к его лапке прикрепляется записка, голубя отпускают и он летит туда, к кому написано сообщение.
   - Милорд, голубь летит к своему дому, но никак не через весь Атлантис. Хотя, если все магически, то...
   - Да нет же. Никакой нет магии. Просто берется голубь, чей дом в одном из храмов. Голубя отвозят в другое место, получают известие, пишут записку, привязывают ее к лапке голубя, голубя отпускают, и он летит к себе домой, в храм. А потом другой голубь из этого храма тотчас отправляется в соседний храм, где его дом. И так через весь Атлантис.
   - И они находят путь?
   - Находят.
   - Милорд, в нашем конкретном случае все упирается в количество этих голубей, - возразил Сашке барон Фурбег. - Если их дом замок Зардога, а сообщения должны идти туда, сколько же голубей было подготовлено?
   - Могли несколько десятков натренировать заранее, - неуверенно сказал Сашка.
   - Если их было столь много, то мы обнаружили бы эту переписку. Замок окружен, у некоторых аристократов с собой охотничьи птицы, чтобы не так скучно проводить время. Голубей сбили бы и принесли хозяину, а тот нашел бы записку. Но этого не было.
   - Действительно, - согласился Сашка, - я как-то не подумал. Тогда как они могут общаться с осажденным замком?
   - Магия, милорд. А как - это знают только жрецы. Те, что в замке, каким-то образом передают информацию вовне, а те, кто снаружи сообщает осажденным.
   - Снаружи? И где они могут размещаться?
   - Может быть, в храме. Может быть, где-то неподалеку от замка.
   - Но там наши солдаты, а жрецов, все знают, милорд вешает.
   - Если они в своих накидках. А если в обычной одежде? Какие-нибудь горожане, крестьяне, торговцы. На таких наши солдаты внимания не обращают.
   - По внешнему виду жрецы отличаются от местных жителей. Они больше похожи на жителей Хаммия.
   - Тогда, значит, они одеты хаммийскими торговцами.
   - А их рядом с замком не один и не два, а много. Торгуют вовсю, войску постоянно что-то требуется.
   - Милорды, - слово взял до этого молчавший начальник графской стражи Равсан. - Я припоминаю, что мне говорили о странных торговцах. Вроде торговцы, а товара почти, что и нет. Я подумал, что речь идет или о бедных хаммийцах, или о работорговцах, ждущих конца осады и появлению пленников на продажу.
   - Схватить, немедленно схватить! - предложил барон Фурбег, а остальные участники совета согласно закивали головами.
   - А давайте не будем торопиться, - неожиданно для всех возразил Сашка.
   - Но почему, милорд? Почему? - раздались голоса.
   - Схватить никогда не поздно, вреда от них пока не очень много. Что-то сообщают в замок, но мятежники нами крепко заперты. А мы постараемся проследить за этими фальшивыми торговцами, может, что интересного узнаем. К примеру, как те информацию передают.
   - Милорд, для этого есть раскаленные щипцы. Просто и надежно.
   - Бывает, что можно выследить, с кем те общаются и узнать имена их сторонников. Сами жрецы-торговцы этого могут не знать, раз они простые передатчики информации, а проследив за гонцами, мы можем узнать что-нибудь важное, - Сашка не сдавался.
   Чувствовалось, что его предложение не по душе присутствующим, но дальше спорить с графом бароны не стали. Пришедшее через несколько дней известие из Лоэрна о том, что самозванец Тарен поставил на графство Снури не младшего брата Волана, а хаммийца Дворкоса, поразило всех в Каркеле. Но долго обсуждать странные лоэрнские решения не дали новые события, пришедшие из замка Зардога. Накануне днем по сброшенным вниз веревкам из замка пыталась бежать целая группа людей. По бегущим со стен замка ударили стрелы и полетели арбалетные болты. Лишь двум беглецам посчастливилось достичь рва и переправиться через него. Сашка сразу же выехал в свой лагерь, что стоял у стен мятежного замка.
   Беглецы оказались каркельскими крестьянами, согнанными прошлым летом на строительство большой внешней стены. Смотреть на беглецов было тяжело. Страшно исхудалые, со следами плетей на спине и даже на груди, где можно было пересчитать все ребра. По словам сбежавших, продовольствия в замке осталось немного, поэтому еще с весны крестьян почти перестали кормить, разместив большую их часть в подземелье. От голода многие уже умерли. Поэтому несколько десятков крестьян от безысходности решились на отчаянный шаг, бежав из осажденного замка.
   Теперь Сашке надо было что-то предпринимать, иначе оставшиеся в живых около семисот крестьян (его крестьян!) через месяц вымрут почти все. Начать штурм замка? Но это как раз и ждет барон Зардог, желая перебить Сашкино войско. Снять осаду? Крестьянам это не поможет - из замка сбежит часть мятежников, но ведь не все? Не все. А крестьян оставят в замке. Вызвать мятежников на прорыв? Те на это не пойдут. Ведь это верная смерть.
   Вот если бы не ров, вырытый Сашкиными солдатами, да еще сами солдаты стояли бы на значительном расстоянии от замка, вот тогда мог быть какой-то шанс выманить мятежников из замка. Да и то, при условии, что Сашкины солдаты окажутся в явном меньшинстве. Тогда Зардог решился бы на сражение, имея явное преимущество в солдатах. А дальше? В этом случае Сашка терпит поражение, мятежники частично возвращаются в замок, а крестьяне все также гибнут от голода. Нет, нужна только победа, чтобы ворваться в замок, оставшийся почти без охраны. Но как его тысяча солдат сможет разгромить две тысячи мятежников?
   Настойка из листьев хачху? Теперь он сможет сделать настойку, которой хватило бы на все войско. Но даже настойка, делающая воинов безрассудно храбрыми, вливающая в них силу и упорство, не сможет защитить его солдат от вражеских стрел, копий и мечей. Да, он, пожалуй, победит, но погибнет большая часть этой тысячи. Большая часть! Да и как Зардог узнает, что кроме этой тысячи поблизости больше нет Сашкиных солдат? Ведь будет опасаться обмана, считая, что нескольких тысяч каркельских солдат затаились неподалеку, чтобы ударить по мятежникам в решающий час сражения. И будет прав. Как докажешь?
   Решения все не приходило, хотя Сашка даже собрал расширенный совет, на который прибыло несколько десятков баронов со всего Каркела. Между тем, время шло, а значит, в замке гибли крестьяне его графства. Даже информация Равсана о том, что ему удалось среди хаммийских торговцев, разместившихся по всей округе, распознать переодетых жрецов, как-то не очень тронула Сашку. Нашел? Ну и молодец, продолжай, одним словом, следить за ними дальше.
   Прибытие от дварфов первой партии снарядов с картечью, Сашка тоже воспринял отвлеченно. Не до них пока. Ему, скорее, нужны ядра, чтобы начать бомбардировку мятежного замка, чем думать о будущих сражениях в поле. Поле вокруг замка как раз есть, раскинулось на несколько миль в округе. И солдаты на нем есть, только это его солдаты, а вражеских солдат нет. Две тысячи заперлись в замке, а других вражеских отрядов в графстве не осталось. И эти две тысячи никак не выманить наружу. Никак... А почему никак? Есть идея!
   Сашка вызвал барона Вергана, чья тысяча на днях заступила в дежурство у осажденного замка.
   - Милорд. Завтра утром мы снимаем осаду. Ваша тысяча должна быть отведена на расстояние в милю от рва. На новом месте оборудуйте лагерь, поставьте заслоны на случай внезапного появления врагов. И будьте готовы к сражению. Я надеюсь, что нам не придется ждать слишком долго.
   - Милорд придумал план?
   - Да.
   - Могу я сообщить об этом моим людям?
   - Не стоит. Пусть считают, что я допустил ошибку.
   - А на самом деле... Я понял и всецело вам доверяюсь.
   - Хорошо. Прямо сейчас отдайте приказы о подготовке к снятию осады. И пусть об этом знают все.
   - А если известия просочатся из лагеря... я понял, милорд.
   - Хорошо. Но лучше будет, чтобы это поняли только вы и никто больше.
   - Я все сделаю.
   Своим планом Сашка поделился только с Хелгом, кстати, ему же и претворять главную, самую важную часть его замысла.
   Утром следующего дня лагерь бурлил, выплескивая наружу походные колонны, двигающиеся в одном направлении. Последним покидал лагерь Сашка вместе со своей личной сотней. Отъехав несколько сот метров, он с удовлетворением заметил, что ворота внешней стены мятежного замка открылись и через них засновали фигурки людей, образовав живой мост между воротами и рвом, в который что-то сбрасывалось. Начали засыпать ров, как быстро! Так, глядишь, к концу дня полностью засыплют, а завтра выберутся наружу. Всё идет по плану, даже с его опережением.
   Теперь дело за Равсаном, за его людьми. Прошлой ночью они смогли обнаружить странную активность в одном из обозов хаммийских торговцев. Странные, ни на что не похожие звуки, продолжавшиеся четверть часа и сопровождавшиеся излучением зеленоватого света, Равсан, а с ним и Сашка, посчитали за какой-то колдовской обряд. И судя по всему, неожиданно быстрая реакция осажденных - это следствие обряда.
   Видя, что ларско-каркельский отряд снимается с лагеря и начинает отход от стен замка, мятежники вполне могли бы (кстати, отнюдь не сразу после ухода его солдат), открыв ворота, поинтересоваться, что же происходит в опустевшем лагере. Но вместо этого они тотчас же начали забрасывать ров, как будто специально приготовили фашины и камни для этого.
   Поздним вечером, разместившись на новом месте, Сашка дождался появления барона Равсана, сообщившего, что хаммийцы были замечены не только близ лагеря, что вполне естественно, но также почему-то в разных местах равнины, на значительном расстоянии от их нового лагеря.
   Равсан, который, как и барон Верган, уже с утра познакомился с планом Сашки, решил проявить некоторую инициативу.
   - Милорд, может быть, сейчас следует захватить парочку шпионов этих переодетых жрецов? Мы можем узнать подробности и планы. Вдруг жрецы решатся на новую гадость, тогда весь ваш план рухнет. От жрецов можно ждать любой пакости.
   - Конечно, можно и захватить, но не спугнем ли оставшихся?
   - Мои люди сделают все незаметно.
   - Не в этом дело, что незаметно. Если их главный не дождется людей, посланных по равнине, что он может подумать?
   - Заблудились, нарвались на разбойников или еще что. Да мало ли причин не появиться вовремя!
   - Ты не назвал основную причину, которая всплывет у старшего из шпионов. Для каких целей они во все стороны равнины послали разведку?
   - Выяснить, нет ли поблизости других наших отрядов.
   - Которые могут подойти скрытно и внезапным ударом переломить ход будущего сражения, отрезав мятежникам путь обратно в замок. Так?
   - Все верно, милорд.
   - Вот их старший и решит, что его люди, не вернувшиеся в срок, нарвались на наши засадные отряды.
   - Проклятье! Я не подумал об этом! Тогда будем просто следить, но делать вид, что мы ничего не замечаем.
   На что Сашка рассчитывал, ставя себя на место Зардога? Судите сами. Сейчас перед мятежниками всего тысяча ларско-каркельского войска, а их две тысячи. Явный перевес одной стороны. К тому же есть такая лакомая приманка, как сам граф Ксандр. Опять же, шпионы-жрецы, переодетые хаммийскими торговцами, должны были сообщить, что во всей округе других сил у графа нет. Только тысяча солдат, да личная сотня. Но через день, два, три дня ситуация может измениться: к Ксандру подойдут основные силы и тогда снова придется сидеть за крепостными стенами. А запасы еды начинают истощаться. До зимы продовольствия не хватит. Вот потому и нужно мятежникам срочно разобраться с малочисленным противником, перехватив инициативу в графстве и убрав самого каркельского графа.
   Но день подходил к своему концу, однако никаких действий мятежники не предпринимали. Сашка, уже испугавшись, что шпионы заметили слежку, приказал Равсану отозвать своих людей, хотя понимал, что уже поздно. Если заметили и передали сведения в замок, то сражения не будет.
   На следующее утро Сашка с тревогой ждал сообщений от своих наблюдателей. Если сегодня Зардог не решится, то завтра может быть поздно. Ведь мятежники должны понимать, что скоро должны подойти основные силы Сашкиного войска. Так в тревогах настал полдень. А вот и долгожданный гонец.
   - Ваша светлость, из замка выходят отряды мятежников и строятся в колонны.
   - Верган, отдайте приказ на построение.
   Раздались звуки рожков, солдаты высыпали из лагеря, строились в боевые колонны. Восемьсот человек, передние шеренги которых держали поднятые вверх копья, сзади них разместились ряды мечников, а замыкал всех ряд секирщиков. Сзади пехоты нетерпеливо гарцевали всадники - двести баронов и их солдат, плюс Сашкина личная сотня. Правда, не вся. Десять его гвардейцев возились с пятью каноне, выдвигаемых вперед пехотинцев.
   - Милорд, замечены шпионы жрецов, - сообщил подъехавший барон Равсан.
   - Но ведь я же просил прекратить за ними наблюдение, оставив только дальние заставы.
   - Милорд, я так и поступил. Сейчас же речь идет о шпионах, показавшихся рядом с нашим лагерем. Если вы обратите свой взор влево, то на том дальнем пригорке заметите людей, одетых хаммийцами. А за самим холмом разместились их повозки. Там же и шатер, из которого той ночью было замечено зеленое сияние. Сейчас его не видно, но опять же, мешает холм. К тому же днем свет в шатре виден хуже. Боюсь, что они заметили выдвижение наших каноне.
   - Ну и пусть. Это даже хорошо.
   - Милорд?..
   - Они, как тот дварф, посмеются, решив, что мы будет обстреливать их ядрами. Много ли ядро нанесет вреда? В лучшем случае пара залпов убьет полсотни их солдат. Это в лучшем случае, учитывая скоростные характеристики каноне. А после этой пары залпов их передовые цепи сметут наши орудия.
   - Я, конечно, всецело вам доверяю, милорд, но насколько удачны будут выстрелы?
   - Посмотрим, барон, посмотрим.
   Мятежники показались где-то через пару часов. Они разделились на две больших и широких колонны. Правая из них в своем наступательном движении явно опережала ту, что была слева. И отставание левой все увеличивалось. Так задумано или?.. Когда мятежники подошли поближе, то Сашка понял, в чем различие колонн. В правой были местные мятежные аристократы, а левую колонну составляла лоэрнская тысяча, присланная самозванцем Тареном. Там, как помнил Сашка, больше половины составляли наемники из Хаммия. А те, как известно, не любители рискованно воевать. Вот и сейчас хаммийцы отставали, тем самым выдвигая для первого удара местных мятежников. А те более опасны, поэтому Сашка приказал коннице перейти на правый край его войска.
   Когда колонна мятежников, что была справа, приблизилась к его солдатам на расстояние в триста шагов, Сашка махнул рукой, заиграл рожок, люди около каноне засуетились, схватив давно зажженные факелы. Раздалась серия громких выстрелов. Сашка с конницей уже находился на правом краю войска, поэтому дым от выстрелов совсем не помешал рассмотреть первые итоги применения картечного залпа. Выстрелы от двух левых каноне совсем не дошли до левой колонны противника, взрыхлив землю за сотню шагов до передних рядов лоэрнцев. Зато выстрелы трех правых орудий оказались более успешными. Та из пяти каноне, что стояла посередине, оказалась неудачницей. Зато оба крайних правых орудия достигли цели, поразив самый центр колонны мятежных аристократов. Выстрелы картечи буквально выкосили порядочную часть мятежников. Сотня, а то и полторы сотни вражеских солдат корчились на земле, создавая затор и разбивая целостность нападающей колонны.
   Передние шеренги, не затронутые картечью, замедлили шаг, оглядываясь на ужас, творящийся у них за спиной, но быстро справились и, ускорив шаг, стали сближаться с противником. Сашка начал выдвигать конницу вперед, готовясь к нанесению бокового удара по вражеским шеренгам. Если второй выстрел орудий окажется безрезультатным, то мятежники сумеют сохранить строй и вступят в рукопашную схватку с его солдатами. Вот тогда и придется бросить конницу на врага, отсекая передние его ряды от остальных, явно отставших из-за удачного картечного залпа.
   Вот раздались два выстрела с левого фланга. И опять, судя по всему, недолет. Картечь только чуть-чуть задела лоэрнцев, десяток их упал, но остальные не спеша продолжали свое движение вперед. Если прицелы левых каноне не менялись, то, получается, выстрелы орудий не дошли до цели только из-за того, что лоэрнцы слишком медленно сокращали расстояние. Плохо, конечно, но с другой стороны, левые расчеты сумеют сделать еще по одному выстрелу, которые на этот раз придутся в передние шеренги лоэрнцев.
   А где же правые каноне, почему не стреляют? Присмотревшись за копошащимися возле орудий солдатами, Сашка понял, что они меняют прицел, опуская вниз жерла стволов. Успеют? Вот выстрелила та, что слева. Уже более удачно, попав в край колонны мятежников как раз в ее самую разреженную часть, убив двадцать или тридцать человек, но зато в этом месте еще больше увеличился разрыв до ушедших вперед первых шеренг мятежников.
   Две остальные каноне выстрелили почти одновременно и почти в упор - расстояние до врагов уже сократилось до тридцати шагов. Передовые шеренги врагов дрогнули, и стали быстро рассыпаться. Убитые и раненые мятежники гроздьями падали на землю, образовав две громадных бреши. По сути, передняя группа мятежников превратилась в три островка обескураженных и потерявших боевой пыл вражеских солдат.
   Правая часть Сашкиной колонны, опустив копья, двинулась вперед, обтекая три каноне. А сам Сашка повел конницу в увеличивающуюся брешь между передними и задними рядами колонны мятежных баронов. Уже врубившись в их ряды, он услышал еще два выстрела орудий с левого фланга. Результата он не мог видеть, яростно рубя секирой каркельских мятежников. Уже потом, после боя ему сообщили, что третий выстрел левых каноне пришелся в передние ряды лоэрнцев, выкосив до двухсот наемников. А когда, опустив копья, на них пошла грозной стеной левая часть его войска, наемники развернулись и бросились бежать.
   Исход боя уже практически был предрешен. Оставалось только разобраться с уцелевшими мятежными баронами. Те бились отчаянно, понимая, что другого пути у них нет. Ведь плен означал неминуемую смерть. Причем позорную смерть через повешение.
   Три передних островка мятежников уже были сметены Сашкиными солдатами, но при этом пришлось поплатиться потерей целостности шеренг. Теперь и его солдаты не представляли единого целого, рассыпавшись и рубясь с такими же одиночками, как они. Теснимые с правого торца конницей, мятежники медленно отступали в сторону центра поля, занятого сражением. И здесь им в спину и в бок ударила левая часть Сашкиной колонны, развернувшаяся вправо после бегства лоэрнцев. Теперь мятежные бароны были окружены с трех сторон превосходящим в два раза противником. Лишь немногие из врагов, да и то только те, кто находился в задних рядах, смогли уцелеть. Из тысячи вражеских воинов, меньше ста смогли вернуться в замок, да два-три десятка мятежников успели, пользуясь наступающей темнотой, уйти с поля сражения, рассеявшись по равнине.
   Общие потери врага составили более тысячи человек и среди них нашли тело барона Зардога, погибшего от картечи. Потери у Сашки составили почти триста человек, правда, половину составили раненые, большая часть которых выживет. Победа была полной, но выполнение главной задачи она не принесла. Мятежный замок по-прежнему оставался в руках врагов, число которых было еще слишком большим для попытки штурма. В замке оставалось восемьсот лоэрнцев и около сотни мятежных аристократов вместе со своими солдатами. Значит, и продовольствия осажденным хватит на дольше.
   Расстроенный Сашка совсем не хотел принимать поздравления от своих баронов, пришедших к его палатке. Так и не выйдя к ним, Сашка, отдав барону Вергану текущие приказы, хлебнул несколько хороших глотков вина и заснул.
   Недаром говорят, "утро вечера мудренее". На утро, проснувшись от сильно нывшей спины, Сашка вдруг осознал, что ситуация с мятежниками все-таки не столь плоха и безнадежна, как он думал накануне вечером. Ведь барон Зардог убит. Убиты и почти все каркельские аристократы, что примкнули к мятежу. А в замке, значит, теперь хозяйничают лоэрнские наемники. Барон Малкан. Что это за человек? От ответа на этот вопрос зависела судьба крестьян, умирающих от голода в подземелье замка.
   Вызванный Сашкой барон Равсан, прежде всего, сообщил своему сюзерену, что переодетые хаммийцами жрецы, пользуясь наступившей темнотой и первыми часами неразберихи после тяжелого боя, сумели исчезнуть. Плохо, конечно, но сейчас это не важно. Барон Малкан, вот кто его интересует.
   - Из новых баронов, - презрительно ответил Равсан. - Хаммиец.
   - Хаммиец?
   - Да, но родился в Лоэрне. Ничем не примечателен. Таких баронов там много.
   - И сейчас в замке среди лоэрнцев хаммийцев около половины.
   - Уже больше, милорд. Большая часть погибших от выстрела левых каноне - местные лоэрнцы, если судить по их внешнему виду, хаммийцев очень мало. Я полагаю, что они стояли в задней половине колонны.
   - Тогда получается, что в замке пятьсот хаммийцев, триста местных лоэрнцев-наемников и с сотню наших мятежников. А командует ими хаммиец. В принципе, неплохо. Если вас не затруднит, барон, пригласите сюда барона Вергана.
   Через десять минут командир каркельской тысячи входил в палатку Сашки.
   - Милорд?
   - Я вас позвал сюда по одному очень важному вопросу. Мне нужен парламентер.
   - Парламентер? От кого и куда?
   - От нас в замок. Барона не надо, слишком большая честь этому хаммийскому выскочке Малкану. Достаточно баронета. Но нужен умный и расторопный человек, способный провести переговоры. От их результата будет зависеть, сдастся сейчас замок или нам придется торчать здесь до зимы, а то и дольше.
   - Я вас понял, милорд. Такой человек есть. Баронет Медест. Мой двоюродный брат.
   Сашка задумался.
   - Барон, как я понимаю, вы хотели бы, чтобы ваш кузен получил баронство?
   - Да, вы правы, ваша светлость.
   - Вчера освободилось несколько десятков замков. И исполнителю столь важной миссии грех не получить замок и титул. Так?
   - Да, милорд.
   - Барон, я вам обещаю, что ваш брат станет бароном, вне зависимости, поедет он на эти переговоры или нет.
   - Я благодарен вам, ваша светлость.
   - Подождите. Медест после нашего возвращения в Каркел станет бароном в любом случае. Но я хочу, чтобы при выборе парламентера вы учитывали личностные характеристики этого человека. Результат очень важен. И если у вас есть на примете другой баронет, который справится с этим поручением лучше, я хотел бы узнать его имя.
   Барон слегка покраснел, он понял смысл сказанного графом.
   - Ваша светлость, еще раз благодарю за моего брата и все же я предлагаю послать в замок именно его.
   - Хорошо, барон. Пригласите его сюда.
   Баронет Медест оказался молодым человеком приятной наружности двадцати пяти лет. Изучив вошедшего, Сашка остался доволен первым впечатлением.
   - Баронет, вам предстоит сегодня отправиться парламентером в замок. Мне нужна капитуляция. Чем быстрее, тем лучше. Я прошу вас передать их главарю барону Малкану, что я обещаю жизнь и свободу всем сдавшимся воинам. В том числе и мятежным аристократам и их солдатам. Именно воинам. Они будут отпущены на свободу и препровождены до границы с Лоэрном. Без оружия, без денег и награбленных ценностей. Если вашего слова будет не достаточно, я готов это подтвердить представителям мятежников, что прибудут в мой лагерь. Также передайте, что после начала переговоров все погибшие в замке люди, не носящие мечей, и вне зависимости от того, насильственная или естественная была смерть, будут заменены на такое же количество лиц, отпускаемых на свободу. По жребию, в котором будут участвовать все, включая барона Малкана. Одним словом, погибнут или будут убиты десять крестьян, слуг или жрецов, такое же количество воинов окажутся в плену. А что будет с пленными, буду решать я сам. Если Малкан откажется от капитуляции, я обещаю казнить всех наемников и мятежников, кто уцелеет в замке. Ров, кстати, мы очистим и возьмем замок снова в кольцо.
   Баронет вернулся через два часа, сообщив Сашке, что лоэрнский предводитель решил обдумать предложение графа. А спустя час осажденные попросили встречи с его светлостью графом Ксандром Каркельским. Парламентеров оказалось пятеро, у троих из которых была ярко выраженная хаммийская внешность. Действительно, подтверждается, что хаммийцы захватили власть над замком.
   Сашка подтвердил прибывшим, что обещает жизнь и свободу всем сдавшимся.
   - Через пару дней, после капитуляции, всех вас проводят до границы.
   - А почему не сразу, милорд?
   - Мне нужно убедиться, что среди вас не окажется жрецов. Жрецы должны быть выданы мне живыми и невредимыми.
   - Ваш человек сказал, что нам ничего не оставят.
   - Почему же ничего? Вся одежда останется с вами. Вы сможете взять с собой любое количество продовольствия. Вот только нести его будет каждый по отдельности. И по отдельности отвечать.
   - Отвечать? За что, милорд?
   - Я боюсь, что в хлебе окажутся совсем не съедобные предметы. Поэтому мы обыщем всех. И если найдем золото, серебро и иные ценности, то такого человека я прикажу повесить.
   - Но вы же обещали жизнь!
   - Да, я свое обещание выполню. Но схваченный с утаенными деньгами будет считаться человеком, совершившим преступление уже после того, как он был отпущен на свободу. Отпущенными на свободу все будут считаться, как только они выйдут из ворот замка. Кстати, не пытайтесь перед выходом глотать золото. За два дня оно из вас выйдет, а виновные в утаивании ворованных денег будут повешены.
   - Но, милорд, эти деньги не ворованные, они нами заработаны.
   - Да? И как же?.. Ну, я не слышу ответа?.. Грабили мой Каркел, хватали моих людей, продавали их в рабство? Скажите мне спасибо, огромное спасибо, что я всех вас отпускаю на свободу целыми и невредимыми. И запомните сами и передайте всем остальным: я скоро приду в Лоэрн, и если вы там мне попадетесь снова, то обещаю, что вешать не буду. Кажется, у вас в Хаммии распространена особая казнь? Я ее ни разу не применял, в отличие от моего брата. И я ее использую, если вы попадетесь мне снова. Еще вопросы есть? Нет? Тогда советую поторопиться, не ровен час, в замке кто-то умрет и тогда вам придется бросать жребий, кто останется здесь...
   Барон Малкан капитулировал в тот же день. Из ворот замка появилась цепочка сдающихся наемников. Рядом со рвом у них забирали оружие, в большой котел сыпались деньги. Затем всех наспех обыскивали и направляли во временный лагерь. Полная проверка пройдет в следующие два дня. Часть денег, конечно, наемники попытались спрятать. Кому-то повезет, и он вернется в Лоэрн при деньгах, а кто-то, не столь ловкий, украсит собой близлежащие деревья. Всё, как и обежал всесильный каркельский граф.
   Но часть денег должна остаться в замке в различных схронах. Теперь придется хорошенько его обыскивать, но много ли попадет потом в графскую казну? Большую часть найденного присвоят и с этой неизбежностью придется смириться.
   Голодных крестьян накормили уже поздним вечером, на следующее утро они тоже пройдут проверку и будут отпущены на свободу. Нашли и трех жрецов, пытавшихся притвориться крестьянами. Но их выдала внешность и хорошая упитанность. Барон Равсан приказал отправить жрецов под надежной охраной в Каркел. Там их допросят и казнят на главной городской площади.
   Если со жрецами было все понятно, то что делать с маленьким претендентом на каркельскую корону и его матерью, Сашка не знал. Не казнить же семилетнего мальчишку только за то, что мятежники подняли его в качестве знамени?
   - И что мне делать с ним, Хелг?
   - Убивать не будешь, я тебя знаю. Но ведь снова отпускать мальчишку, резона тоже нет. Так?
   - Так. Свои же убьют или позарятся на деньги и продадут в Хаммий.
   - И на тебя свалят.
   - Это точно.
   - В темницу к Равсану?
   - Мальца? Ты что!?
   - Вот и я о том же. Поселить где-нибудь в замке, в том же Броуди под надзором?
   - Сбежит, или помогут сбежать. Или чего доброго отравят. И опять я буду виноват.
   - Отдать в пажи, а потом и в оруженосцы? Нет, опять же, сбежит или помогут. М-да, ситуация.
   - И как ты представляешь его, когда подрастет? Будет в нашем войске? В войске человека, который приказал повесить его отца и деда? Вот к нему я точно спиной не повернусь.
   - Тогда как решишь?
   - Отправить под надежной охраной на сторону, передать с рук на руки. И забыть.
   - Забыть?
   - На время забыть.
   - Куда отправишь? В Пирен, Амарис или в Гендован?
   - Только не в Пирен. Только не Черному Герцогу. В Гендован? Но там же Винтольд. А если они встретятся и Артасис захочет отомстить? Нет, нельзя в Гендован. Амарис? Можно и в Амарис. Как-никак, кажется, нам союзник.
   - Вот именно, кажется. А помощи никакой нет.
   - Зато хоть не мешают и то хорошо.
   - Так куда Артасиса?
   - А если в Лоэрн? Под охраной. Пусть болит голова у Тарена.
   - Он его использует против тебя. Внук его графа.
   - Пусть использует. Можно подумать, что сейчас у нас с Лоэрном все хорошо. Хуже не будет. Зато у нас проблемы не будет. Все равно скоро надо будет разбираться с Лоэрном.
   - Когда?
   - Не знаю. Не все так просто. Ведь не могут быть случайными все эти победы лоэрнцев? Сначала Гвендела, теперь вот и у Волана. Но и затягивать не стоит.
   После разговора с Хелгом Сашка встретился с Верганом.
   - Барон, я принял решение отправить маленького виконта вместе с матерью в Лоэрн. Лучше будет, если они поедут вместе со сдавшимися в плен, хотя и порознь от них. На границе вы передадите их под покровительство барона Малкана. Пусть барон довезет их до Лоэрна.
   - Милорд, я считал, что сдавшихся в плен лучше выпустить из графства по южной дороге, через Снури. Здесь путь не в пример короче, нежели отправлять через всё наше графство на запад.
   - Пусть будет по снурской дороге. Я надеюсь, что Артасис благополучно доберется до Лоэрна.
   - А что с ним может случиться? В окружении девятисот лоэрнских солдат, часть из них к тому же каркельские мятежники, которые как раз за него и сражались.
   - Они безоружные.
   - На нашей земле они под охраной солдат, я выделяю три сотни своих людей, а в Снури они уже будут дома. Давать оружие? Его лучше продать. Хаммийские торговцы изъявили желание приобрести вооружение, доставшееся нам от сдавшихся в плен.
   - Переодетых жрецов среди них нет?
   - Милорд Равсан проверял.
   - Я пока не считаю нужным продавать. Боюсь, что мечи и кольчуги будут нужны нам самим.
   - Кольчуги - да, а вот мечи. Видели бы вы их, милорд. Никуда не годные. Этими мечами Тарен перевооружил свое войско. Если бы у мятежников были такие мечи, как у лоэрнских наемников, наши потери были бы намного меньшими. Из какого металла они их делали?
   - Настолько плохие?
   - Просто ужасные. Если в бою не сломаются, то с зазубринами останутся точно. Как из масла сделаны.
   - Да, я раньше об этом слышал, но что-то не верилось, что бракованных мечей так много. Что, у всех наемников?
   - Почти, милорд. Только у командиров хорошие мечи.
   - Неплохое известие.
   - Так как насчет продажи оружия?
   - Мечи, раз такие плохие - продайте. Нам не нужны.
   - Но и цена будет...
   - Сколько?
   - Всего две серебрянки. Больше не дают.
   - А мечей сколько?
   - Без малого тысяча. Это плохих.
   - Значит, две тысячи серебрянок, пятьдесят золотых. Не густо. Но тоже деньги. Продавайте.
   На следующий день колонна с пленными побрела на юг, уже к вечеру достигнув приграничной территории. Вместе со всеми, но чуть в стороне ехала повозка, в которой сидела растрепанная женщина, прижимающая к себе мальчика. А замыкали колонну, следуя за ней на расстоянии в несколько сотен шагов, купеческие подводы, груженные выгодно приобретенным оружием. Две серебрянки за меч - разве это деньги? Хотя даже за такие деньги любые уважающие себя наемники эти мечи покупать не будут. Но ведь есть новики, особенно их много среди наводнивших Лоэрн, а теперь и Снури хаммийцев. Но мечи можно продать и в самом Лоэрне, надо только найти чиновника, кто занимается закупками вооружения для войска. Десять серебрянок - это самая малая цена продажи. Потому что чиновник отдаст их казне за золотой. Хороший навар и у торговца и у чиновника, даже учитывая, что львиную часть разницы тому придется отдать наверх.
   Гершан, ехавший в центре своей торговой колонны, довольно потирал руки, подсчитывая будущий барыш. Десять минус две - это будет по восемь серебрянок с меча. А их пятьсот, больше не удалось урвать. Итого сто золотых барыша! Жаль, что этот проныра Хирс успел подоспеть к продаже мечей. Пришлось поделиться, не поднимать же из-за этого цену, торгуясь друг с другом? Пока проторгуешься, другие прознают и налетят. Вот и купишь не по две серебрянки, а по восемь.
   Но все равно очень жалко, что он заработает на перепродаже всего сто, а не двести золотых. Жаль, что пленных каркельцы не продают, а отпускают на волю. Совсем зажрались. Ведь какой мог быть навар! За одного только графенка можно было получить пятьдесят золотых навара, да и графиня еще не старая. Эх, такой товар уплывает! Выкрасть? А сотня преданных мальчишке мятежников? Да еще и восемьсот наемников с этим бароном. А барон-то из хаммийцев! И хаммийцев среди наемников большинство - около пятисот. А мятежники безоружны. Но ведь и наемники без мечей. Пятьсот наемников-хаммийцев без мечей, а он как раз везет пятьсот мечей. Плохоньких. Так против мечей они и плохи, а с человеческой плотью справятся хорошо...
   А Сашка, усталый, но довольный возвращался в Каркел. Всё, с мятежом покончено, теперь у него развязаны руки. Но отдыхать все равно не придется - столько всего надо решить! Вот с тем же Лешкой. Надо же, что учудил, паршивец! Но паршивец хороший, свой парень.
  
   Конец пятой книги
  

 Ваша оценка:

Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
О.Болдырева "Крадуш. Чужие души" М.Николаев "Вторжение на Землю"

Как попасть в этoт список

Кожевенное мастерство | Сайт "Художники" | Доска об'явлений "Книги"