Город, окутанный мраком. Город No 37-21. В целях экономии и быстрого распознавания кибернетическими системами, заменившими многие институты поддержания жизни государств. Тридцать седьмой город по алфавиту двадцать первой страны мира.
На сумрачных улицах все еще высятся остовы деревьев - спилить не позволяют, подсознательно не желая принимать уже свершившееся. Так и высятся исполины, могущие прожить сотни лет, но сгинувшие за пару десятилетий благодаря тем, кто их заботливо высаживал когда-то. В некоторых школах устраивают мероприятия по украшению голых почерневших ветвей листочками из зеленой бумаги или из пластика цвета урн для мусора. Не стоит говорить, что урны давно погребены под завалами отходов на каждом углу.
Солнце - едва различимый красноватый диск, можно увидеть лишь в зените. В остальное время светило сияет где-то над двумя километрами непроницаемой пыли, смешанной с черным дымом. Электрический свет старых потрескивающих ламп едва размешивает тьму.
Ферро вышел из подъезда своего дома, почти мгновенно накинув капюшон плаща. Автополицейский проехал мимо, внимательно просканировав лицо парня. Хотя слово "внимательно" не подходит к этим уродливым машинам, похожим на тележки с нагроможденными ящиками - работают они всегда одинаково, если не понадобится ремонт, а тогда перед их носом спокойно можно разбивать бутылкой чью-то голову и не бояться парализующего разряда.
В удушливых облаках нижних слоев атмосферы плыл дирижабль. На нем, освещаемая столь дорогим светом, мерцала надпись - "Установите 8-ю версию доступа к электронному правительству!". У Ферро была 6-я, работавшая еще при его родителях. Он плевал на правительство, как оно плевало на граждан.
Мать с отцом умерли от рака почти одновременно. В каждом городе стояла термоядерная электростанция, на которой работала большая часть горожан.
Парень шел к товарищу, напиться дефицитным алкоголем. Как раньше наркотики, спирт был запрещен в свободной продаже. Конечно, многие тем или иным путем добывали его: кто дома на кухне, кто уносил с места работы, обделив какое-нибудь жизненно важное для города оборудование. Инженеры, стоявшие за автополицией, закрывали на это глаза, позволяя жителям выпускать пар через немногочисленные отдушины с игольное ушко. Иначе прославляемая ими же технократия могла запросто смениться другим строем.
Вчера Ферро бросила девушка. Он вернулся с их последнего свидания, сопровождаемый резким запахом духов: их было всего два вида - женские и мужские - быть может именно поэтому для нее он был обычным парнем - таким, как предыдущие. Вернулся и бросился на старый матрац, сопровождаемый лишь одним желанием - напиться или вышибить себе мозги из отцовского револьвера. Спирта в комнате не было. Ферро просто уснул и ушел в мир снов. Иногда это его спасало. Иногда...
Проснулся парень все в том же гадком настроении - даже не напрягая память мог сказать, что ему снилось. Мозг решил зло подшутить над хозяином, показав ему сцену расставания через темные очки - во сне Аргента облила его руганью (хотя как подозревал Ферро, вообще ругаться не умела, будучи одной из немногих в 37-21, кто учился в ВУЗе).
Хмурые прохожие брели по грязным улицам, подняв воротники кожаных плащей - такая была мода уже лет пять, поскольку приходилось защищаться от черного дождя, непрерывно моросящего с неба. По той же причине мода, по старым традициям задаваемая в 1-14, всего лишь определяла фасоны черных кожаных плащей с капюшонами. На черном грязь не видно. Кожа проходила обработку нейтрализующими кислоты веществами - достаточно было полчаса мокнуть под дождем, чтобы стать лысым на следующее утро.
Револьвер у Ферро был в кармане плаща; когда парень шел, его правая рука надежно обхватывала пластмассовую рукоять. Как минимум двоих знакомых уже нашли совсем недалеко от дома с выпущенными на черный асфальт кишками и пустым кошельком. Автополиция обеспечивала безопасность только на площади в 100 квадратных метров вокруг себя. Фактически, 80 % территории 37-го не патрулировалась в какой-то определенный момент.
На Ферро шла, пошатываясь, высокая и худая темная фигура. Девушка.
"Уже набралась где-то, - с завистью подумал он".
- Эй, - высокий хриплый голос окликнул его.
Длинные черные волосы, ненарисованные тени вокруг глаз. Проколотая тонким блестящим винтом бровь. Губы накрашены синей помадой. Парень почувствовал желание. В последний раз секс с Аргентой был три недели назад, до того, как начался разлад.
- Эй, - вернул он приветствие, мрачно улыбаясь.
- Проводишь девушку домой? - с трудом выговорила она вопрос, более чем формальный.
- Конечно, - он подошел к незнакомке, кажется, старше его года на два, приобнял, с удовольствием прислушиваясь к запаху спирта, исходящему от нее.
- Вот и славно, - на лице ее появилась улыбка. - Я - Селена...
- Ферро, - отозвался парень. - Веди.
Они миновали перекресток, по которому, издавая неприятное жужжание, проехал автополицейский. Затем долго шли вдоль стены металлообрабатывающего завода. Дым, выходящий из его труб, был настолько горяч, что красным фонтаном уходил в черный дым неба. Завод окончился переулком, где несколько бродяг грели руки у бочки с огнем. Автополиция не трогала их, покуда те не начинали воровать или убивать.
- Подайте монетку, - заныл один из них, старик лет пятидесяти в рваных темных лохмотьях.
- Наличных нет, только кредитка, - хмуро ответил Ферро.
Бродяга услужливо протянул старенький, чуть ли не первой модели персонифицированный кредитный аппарат, с облезшей краской, исцарапанными кнопками, в грязных пятнах.
Парень, взглянув на сонную девушку, провел кредиткой по считывающему пазу.
- Пятьдесят тысяч рублей хватит? - спросил он у нищего.
- Сто... - печальным голосом выдал тот. - Что такое пятьдесят тысяч...
- Семьдесят пять! - возмущенно воскликнул парень.
Введя необходимую сумму, он поспешил уйти с Селеной от дурно пахнущих бродяг. Собственно, у него с Аргентой выработался рефлекс и, будучи с девушкой, он всегда подавал милостыню, не желая казаться ей бездушным.
Дом был совсем близко. Селена дрожащими пальцами ввела код и дверь с жутким визгом распалась надвое. Они вошли. Квартира девушки находилась на третьем этаже - лифты в целях экономии не работали уже лет семь, а лестница почти превратилась в плоскость от спрессовавшегося мусора и отходов.
В квартире Селены было немногим лучше. Лампа горела одна - в коридоре, часть света попадала на кухню и в единственную комнату - спальню. Увидев свою кровать, девушка с неожиданными силами пробежалась к ней, рухнула на жалобно скрипнувшие пружины. Через миг до Ферро донеслось ее сонное сопение.
- Ну сладких снов... - раздраженно сказал ей парень.
Он закрыл входную дверь и прошелся на темную кухню. Сигарета у него осталась одна, но почему бы не стрельнуть у Селены, раз довел ее домой целой и невредимой. Он нашел пачку "Эконом-Люкса" возле мойки, прямо на кухне и закурил, опустившись на шатающийся табурет. Мысли вновь вернулись к тому, о чем он ежечасно думал в последнее время - почти так же часто, как о бросившей его Аргенте.
Ферро родился еще до катастрофы, даже до кризиса. Это была осень 2007-го. Теперь он прожил четверть века. Работу потерял, как и многие, четыре месяца назад, когда Электронное Правительство запретило предпринимательство. До этого он обслуживал в шести домах компьютеры. С тех пор он жил на накопленные деньги и тешил себя мыслью, что найдет работу. Его друг детства Купер гнал спирт, медленно спивался сам и рад был, что вместе с ним спивается и Ферро. Собственно, в детстве их звали иначе. Менять имя стало модным еще в конце 10-х годов, все равно теперь ЭП различало людей по идентификационным номерам.
- Пойду я, пожалуй, - сказал он Селене.
Девушка пробурчала во сне что-то невразумительное. Парень не удержался и поцеловал ее в синие от помады губы - очень уж она была симпатичная, хоть и измученная. Затем тихо вышел из квартиры. Перед входной дверью пришлось мелькать довольно долго, пока не сработал древний датчик движения и не выпустил парня.
Он шел дальше. Позвонить Куперу, что опаздывает, Ферро не мог - мобильная связь перестала работать давно. В целях экономии, конечно же. А впрочем тот начнет без него, а подошедший Ферро быстро догонит товарища по степени опьянения - сколько раз так было.
Спустя пятнадцать минут из узкого переулка на Ферро бросился кто-то с блеснувшим в свете фонаря ножом. Парню понадобилась ровно секунда, чтобы направить револьвер в грудь нападавшего и выстрелить. Курок всегда был взведен.
Звук выстрела автополиция различала даже за три квартала. Сюда примчались сразу три железные уродины, долго жужжали, переговариваясь и сканируя место преступления. В конце концов двумя голосами против одного (автополиция обладала одновременно функциями судей) решила, что Ферро не превысил допустимых пределов самозащиты. Револьвер был отсканирован: по требованию одного из автополицейских парень положил оружие в выезжающий ящик на кнопчатой груди робота. Револьвер выехал обратно - разрешение на оружие отец успел переписать на сына. Сунув револьвер в карман плаща и взведя курок, Ферро побрел дальше. Капюшон он теперь опустил не так сильно на лоб. Подобное было впервые. Три раза он застрелил собак, бросавшихся на него из темноты. А теперь человека? Что изменилось... Ничего...
2. Вера Ферро.
"Im outta the wasteland
Im into this head man
Im outta the wasteland
No religion at all"
Billy Idol - Wasteland
Когда в особой вакуумной установке рождается младенец, манипуляторы цепляют на его нос очки с темными стеклами. И человек видит все черным и серым. Снять очки нельзя, ибо они защелкиваются намертво особым замочком, на котором стоит единственное слово - "Жизнь".
Чем дальше от центра города, тем больше черный цвет сменялся грязно-серым.
Купер жил в старом особняке на краю 37-21. Дому было лет семьдесят, не меньше. Ферро любил здесь бывать не только потому, что у товарища всегда водилась выпивка. Целый свой дом - это не ячейка в многоэтажной коробке.
По словам Купера, когда-то дом был зеленого цвета. Однако вечные осадки выкрасили его в почти черный цвет.
Подходя к забору из ржавых железных листов, Ферро закурил. В пачке не осталось сигарет, пришлось скомкать ее и выбросить за спину. Парень забарабанил кулаком по большому листу на петлях, заменявшему ворота. Через две минуты скрипнула дверь и показался парень с ярко-рыжими волосами. Купер сразу же накинул капюшон, морщась от моросящего черного дождя. В отличие от Ферро, он редко выходил из дома.
Слева и справа от дома Купера стояли почти такие же почерневшие дома, но пустые, с разбитыми окнами и выпавшими участками стен. Подростками они лазили в них, искали забытые ушедшими хозяевами старинные вещи родом из 20-го века. Один раз нашли скелет, обмотанный веревкой вокруг шеи.
- Не начал еще? - удивленно буркнул Ферро, глядя на движения друга, живые и немного нервные.
- Я по-твоему алкоголик? - поднял рыжие брови Купер.
- Да! - выпалил парень.
Оба расхохотались. В доме был все тот же неистребимый запах грязи, копоти и спирта. Войдя, Купер свернул не влево, на кухню, а направился прямо, в холл.
- Садись, - сказал рыжий, кивая на один из диванов с засаленной обивкой.
Ферро еще более удивился и прямо в кожаных туфлях прыгнул на диван.
- А пить-то будем?? - наконец вырвалось у него.
- Погоди ты! Дело есть. Пить лучше после. Я прихвачу с собой пару литров.
- Какое еще дело?
Насколько Ферро помнил, Купер в последний раз выбирался наружу вместе с ним месяц назад, чтобы забрать у жившего в центре знакомого какую-то микросхему.
- Я кое-чего достал... Точнее, позаимствовал... Ну, взял себе, хозяину оно уже не нужно.
- Давай хоть покурим! - воскликнул парень. - У меня сигареты закончились.
- Да, это надо, - согласился Купер, подходя к старому шкафу.
Когда он схватился за ручку дверцы, она вырвалась из превратившегося в труху дерева и осталась в пальцах.
- Гадский шкаф! - тщедушный парень ударил в дверцу кулаком и пробил ее насквозь, расколов на пять частей.
В ящике оказалась полуразорванная пачка все того же "Эконом-Люкса". Друзья подкурили, сделали пару затяжек. Сумрак, слабо рассеиваемый электрической лампочкой под потолком, стал еще гуще.
- Машину я добыл... - как бы невзначай выдал Купер, ожидая реакции Ферро.
- Решетку, наверное, - пожал плечами парень.
Решетом все называли примитивное средство движения, похожее на железную решетку с привинченным сзади двигателем, а спереди одним-двумя сидениями. Улучшенный вариант решетки был прозван коробкой, и отличался от решетки лишь подобием корпуса из железных листов. Остатки автопарка начала столетия доживали свой век, и только для Инженеров делались черные обтекаемые машины, а первые из них владели трифибиями, способными ездить, летать и плавать.
- Неа! Настоящее авто!
Глаза Ферро загорелись. Он спрыгнул с дивана и чуть ли не побежал по направлению к гаражу, всегда пустовавшему. Купер с торжественной улыбкой пошел за другом.
Скрип открывающейся вертикально двери гаража, словно мяуканье разорванной напополам кошки. Купер зажег лампочку и она осветила массивные бока автомобиля. Позже Ферро так и не смог установить год выпуска. Где-то конец прошлого века. Конечно, за последние лет двадцать корпус был нещадно поврежден погодой и еще бог весть чем, так что хозяину пришлось дважды обшивать ее тонкими листами железа. Верхний слой давно заржавел, но все равно мощная машина производила сильное впечатление. Нечасто такие увидишь на улицах города теперь. ...Раритет.
- Черт, - восхищенно сказал Ферро. - Где ты ее взял?
- Дед тут жил через два дома. Умер недавно. Никто за ним не пришел... Я вышел пройтись за едой в маркет, и слышу - вонь жуткая! Явно дед сдох у себя дома. Ну я и подумал, пусть его жрут крысы, а я заберу его машину. Все равно ни к чему теперь она мертвецу.
- А бензин? Где ты бензин взял? Он по карте выдается!
- А вот бензин был у деда в гараже. Правда, когда он закончится, я не знаю, что будем делать. Разве что вшивать мне в ладонь чью-нибудь бензокарту.
- Чью... А ладно, - отмахнулся Ферро. - Сколько у тебя канистр? Две. Так, тащи сюда выпивку, все пачки, что дома есть. И покатаемся.
- Где?
- Как где? - опешил парень. - По городу.
- И что там?
Ферро смутился. Действительно, а что там? Грязные улицы, мрак, прохожие... Электронное Правительство давно закрыло места массового скопления людей, дабы там не возникали ненужные ему общественные настроения.
- Ну... Домой ко мне... Там и выпьем.
- Дружище, - неожиданно серьезно сказал Купер. - Я знаю, что у тебя беда. Поверь, выпьем. Но сначала покатаемся и развеемся.
- Я об этом и говорю.
- Нет. Мы поедем в Пустоши.
- В Пуст... ты спятил? - воскликнул Ферро.
- Нет. Ты там был?
- А что там? Ничего нет... Или... Есть?
- Вот и узнаем. Я там не был. Садись внутрь.
- Ладно, - доверился другу Ферро. - Нет, подожди. Я позвоню от тебя!
- Аргенте? - теперь уже Купер засомневался в адекватности товарища.
- Да ну ее... Нет.
- Ну иди. Я тут с машинкой повожусь. Барахлит немного.
"Как бы не издохла в Пустошах, как дед", - подумал Ферро.
Парень убежал обратно в дом, снова зажег лампочку и нашел на стене телефонный аппарат. Номер Селены он знал. Да и как не знать, если ее номер автоматически был набором координат. Ферро только не помнил, был ли у нее аппарат. У Купера был, древний, как он сам, алюминиевый ящик с западающими кнопками.
37-21-11-48... Селена жила на 11-й улице, а дом был сорок восьмой. А вот квартира... С третьей попытки Ферро дозвонился к ней.
- Селена?
- Кто это?
- Ферро.
- Ферро?
- Да, я тебя домой проводил...
- Ох... наверное... но я бы еще спала дальше...
- Хорошо, - сказал парень. - Я просто узнал, как ты...
- Спать хочу...
- Это я уже знаю, - усмехнулся Ферро.
Он нажал на кнопку отключения звукового приема, пожал плечами и вернулся к Куперу. Тот уже сидел на месте водителя и занимался тем, что пытался включить сразу две фары - одна издавала скрип и электрическое визжание, мерцала, но не загоралась.
- С одной поедем, - сказал наконец рыжий.
В салоне было почти уютно. Мягкие сидения из черной кожи, пыльные стекла, крохотная оранжевая лампочка над головой. В Пустоши не страшно ехать в этом маленьком доме на колесах.
Двигатель, разъярившись, отправил машину прочь из гаража с неожиданной скоростью. Купер не успел затормозить, сбил наземь ржавый лист забора, проехался по нему с чертыханьем, свернул на дорогу.
На лобовое стекло падали черные капли, размазываясь в кляксы. Купер поискал нужный рычажок у основания руля, нажал - дворники заелозили по стеклу, хоть как-то улучшая видимость.
- Ты на отцовской научился?
- Да,- ответил рыжий.
У отца Купера была такая же. Пришлось продать еще лет двадцать назад.
Справа двигались черные мертвые особняки. Окраины города умирали. Даже фонари работали через один-два. Лишь в одном из мрачных домишек горел красный сквозь штору свет - наверняка какая-нибудь старушка или старик доживали свой век.
Вот и забор, за которым начинались Пустоши. Друзьям стало слегка жутковато. Горожанам не рекомендовалось туда заходить. Над самым ржавым забором - цепью толстых сеток в убого сделанных рамах, покосился на столбе фонарь. С него, жужжа, сыпались вниз искры. Ворота, перекрывающие дорогу, явно не открывали несколько лет. Замок с железной цепью, похоже, стал единым целым.
- Сдай назад. Мы их выбьем, - посоветовал Ферро.
- Хватит уже заборы выбивать. Угробим машинку.
Парни вышли, набросили капюшоны, и после двухминутных усилий вернулись в авто, пригнувшись под дождем искр с фонаря. Искры падали в черные лужи и выбивали из них струи мутного пара.
Машина с легкостью прошла ворота, цепь с замком оборвалась, а две половинки просто резко раздались в стороны. Купер притормозил.
- Пустоши... - произнес он. - А дорога есть дальше.
Он глядел на освещаемый сиротливым светом фары отрезок дороги.
- Еще бы. Здесь раньше тоже жили, - мрачно заметил Ферро.
Вместо ответа Купер вытащил из бардачка машины открытку. На обратной стороне был год выпуска - 2010, и тираж - 5000 экземпляров. На открытке изображен был нарядный дом в сельской местности, окруженный кустами цветов и обрамленный по бокам деревьями с пышной зеленой кроной. Стены дома были чистыми и белыми, крыша из алой металлочерепицы. В одном из окон отражалось закатное солнце.
"Последний день мира, - подумалось Ферро. - И последний закат. Рассвета уже не будет".
- Будет таким еще мир когда-нибудь? - спросил он товарища.
- Никогда. Я так думаю.
- Никогда, - отозвался Ферро. - И я в это верю.
Они поехали, но очень медленно, то и дело объезжая попадающиеся на дороге остовы автомобилей и остатки заборов. Один раз что-то темное с рваными краями метнулось прямо перед фарой - большой силуэт. После этого парень вытащил револьвер и направил его вперед.
Мало-помалу местность светлела. Дождь перестал моросить. Машина шла по каким-то серым полям, взрывала капотом странный сухой пепел. Клубы его разрастались за машиной, а иногда целые облака обдавали их одинокий транспорт.
- Не дыши, - посоветовал Купер не то себе, не то другу.
Парень был прав, пепел опасных осадков, уже прекратившихся за пределами городов из-за низкой влажности, был весьма токсичен.
- Я был здесь, - сказал Ферро странным голосом, точно вернувшись в незапамятные времена раннего детства.
- А я не помню...
- Да, был. Здесь были деревья, живые. И дома. И большие зеленые поля. Мы прошли под мостом, и под ним была река, чистая. Подумай только, сто таких деревьев, зеленых, могли обеспечить воздухом целый квартал. Заменяли одну кислородную установку, требующую столько электричества!
Ферро зло скрипнул зубами и вернулся в настоящее.
- А теперь мы едем в Пустошах.
Слой пепла толщиной в несколько метров покрывал все вокруг. Он смешался с осадками и был теперь не мягче грунта. Странные маленькие пригорки - крыши домов, странные будто бы насыпи вокруг них у самой дороги - заборы. Благодаря им можно было еще распознать дорогу, вдоль которой высились черные скелеты деревьев, пушистые сверху из-за застывшего на них пепла. Ехали точно по мягкой земле.
- Все мертво. Ничего нет. В городе не так тоскливо, - произнес Ферро.
Странный толстенный столб торчал из серой равнины совсем рядом с дорогой. Будто сизый снег, шапка пепла обволокла его.
- Какая-то башня... - выдавил из себя Купер.
- Что за башня... Жил в ней кто-то что ли?
- Идем, зайдем, - предложил Ферро, глядя в темный проем в слое пепла, где раньше должно было быть окно.
Они пробрались внутрь, провалившись в трех местах по колено в пепел. Уткнулись в воротники капюшонов, чтобы не дышать серой гадостью, только одни напряженные карие глаза внимательно осматривали странное сооружение. Винтовая лестница, точно спиральная детская горка, вела вниз. Друзья достали фонари.
Они вышли из башни в нижнее здание, что было скрыто под слоем пепла. Под потолком, несмотря на слой грязи, угадывались какие-то рисунки со странными сценами. Лохмотья паутины свисали вниз, мертвые пауки вывалились из нее и болтались под легким сквозняком, скрючив лапы в предсмертной молитве.
В свалявшемся пепле не было следов. Сюда явно никто не заходил лет пятнадцать.
- Глянь, что я нашел.
Странная картина - безвкусно нарисованные лица, больше похожие на звериные, а все остальное облицовано тонкой золотой фольгой. Купер содрал фольгу, затем разорвал кусок пополам и отдал половину Ферро. С потолка упал на голову рыжего кусок штукатурки с ладонь величиной.
Ничего, кроме странного полуистлевшего хлама по углам, здесь больше не было. Друзья закурили по сигарете, глядя на узорчатые витражи, разноцветные когда-то, а теперь черные, ибо снаружи был пепел. Потом стали подниматься обратно к выходу.
3. Сон Ферро.
"Im out of control
I think Im goin crazy
Im out of my mind
You can see it in my eyes...
...Im a mad man
I wanna shake up the world
Im a crazy man
Im goin crazy"
Billy Idol - Power Junkie
Ферро развернулся и достал с правого сидения одну из трех бутылок.
- Ну? - поинтересовался он у товарища.
На лице Купера отобразилось напряжение. Он собирался вернуться домой, а потом напиться как следует. А потом парень улыбнулся.
- А чего там? Только корм сразу надо достать, а то я смешал плохо.
Кормом друзья называли соленые питательные батончики, стоившие гораздо дешевле хлеба. Пшеницу выращивали на четырех гидропонных фабриках в центре 37-21. Средняя семья могла позволить в месяц три-четыре куска "настоящего" хлеба.
Выяснилось, что пойло примерно на 55 % состояло из спирта. Обычно Купер доливал ровно половину воды, но в этот раз сделал выпивку наспех и ушел возиться с машиной.
Отхлебнув первый раз, Ферро поморщился, отхватил зубами половину кормового батончика и пожелал товарищу удачи.
Купер сделал глоток из мутной бутылки сам и пожал плечами.
- Я и 60 % как-то учудил, если помнишь...
- Помню, - Ферро сделал второй глоток.
- Поехали обратно, - решил Купер и нажал на педаль.
Машина выбросила из-под колес облачка пепла и зашевелилась. На разворот ушло несколько минут. Ферро в это время закурил.
Туман заволок сознание уже когда авто ехало по направлению к городу, по глубоким траншеям, сделанным в серой массе на пути сюда. Купер вырвал бутылку с видом капризного ребенка и сделал сразу два глотка.
Когда начали попадаться остовы старых машин и прочий крупный мусор, рыжий повернул слишком круто и выбил пепельную стену. Серая корка рассыпалась на куски, обнажив ржавую решетку. Капот помялся, но теперь водитель не обратил на это внимания. Сдал назад, вывернул на второй раз правильно и объехал препятствие. Серое небо сменилось удушливыми облаками, не пропускавшими свет. Пришлось включить фару.
Купер ударился еще в три проржавевших насквозь корпуса автомобилей и в большой стальной контейнер, но бутылка должна была быть допита.
А потом вдруг случилось нечто весьма жуткое. Ударившись о четвертый ржавый автомобиль, друзья услышали странный звук - не то рычание, не то ворчание. Откуда-то из нагромождений старых машин и механизмов по бокам дороги выросли три фигуры и заковыляли к Куперу и Ферро. Две из них хромали так, что казалось, готовы развалиться на части.
- Это еще кто? - испуганно обратился Купер к товарищу.
- Или что... - содрогнулся Ферро.
Купер включил лампочку над водительским сидением. Ее слабый свет кое-как осветил тех, кто уже был в нескольких шагах от их автомобиля. Трудно было назвать этих существ людьми. В каких-то странных, покрытых коркой пепла лохмотьях, не то увечных, не то больных чем-то страшным. Конечности их, выступавшие из одежды, схожей с затвердевшим и грязным футляром, частью раздулись, частью почернели и сгнивали. Лица были нечеловеческие - у одного напрочь отсутствовал нос - вместо него зияла глубокая темная дыра. Другой вместо волос имел какую-то пузырчатую серую массу на голове, будто полную мерзкого гноя. На лицах виднелись несимметричные выступы и гнойники.
Чем ближе эти твари подбирались к Куперу и Ферро, тем радостнее и громче становилось их рычание.
Даже за пределами 37-21 умудрялся кто-то жить. Почти все были такими существами, потерявшими не только человеческий облик, но и рассудок. Основной их добычей были крысы, питавшиеся еще более мерзкой едой. Но живое, здоровое человеческое мясо - лучший деликатес.
- Сдавай назад! - выкрикнул наконец Ферро, сумев совладать со своим ужасом.
Купер помедлил пару секунд: глаза рыжего были расширены, в горле пересохло... Потом переключил ручник и автомобиль с визгом поехал назад. В этот же момент двупалая рука одного из подошедших ухватилась за ручку дверей рядом с Ферро. Дальше произошло нечто совсем невозможное - серокожая и уродливая конечность оторвалась от тела и осталась висеть на ручке отъехавшей машины, капая темной кровью на серый пепел и ударяя, будто жуткий маятник, по дверце. Сам потерявший руку урод упал с разрывающими душу воплями. Двое других склонились над ним, и безучастно развернувшись в сторону автомобиля, стали двигаться дальше, будто зачарованные находившейся там человечиной.
Ферро быстро приоткрыл окно рядом с собой, просунул в него руку с револьвером и спустил курок. Грянул выстрел, одно из существ - то, что шло ровно, откинулось чуть назад вместе с появившейся в груди дырой... Однако продолжало идти.
Купер, к счастью, сумел сориентироваться вовремя. Он повернул руль, чтобы объехать груду ржавого металла на дороге, и нажал на газ. Одно из существ будто бы угадало маневр и двинулось наперерез. Спустя несколько мгновений друзья услышали глухой удар о капот - нечто темное скользнуло по машине и упало где-то позади...
Темный безотчетный ужас преследовал их до самого дома Купера.
- Нет... - прошептал Купер. - Я больше никогда... туда не поеду!
Ферро молчал, переваривая случившееся в себе.
В конце концов город вокруг них начал оживляться, появились высотные дома, электрические фонари теперь шли ровной цепочкой по сторонам дороги. Прошло не более получаса, прежде чем машина оказалась в центральном районе города...
Парни закурили. Купер вытащил одной рукой вторую бутылку, добыв ее на ощупь с заднего сидения.
- Надо... - как-то подавленно произнес он.
- После такого - надо! - согласился Ферро.
К счастью, машина с самых Пустошей не делала поворотов - теперь рыжий бы с ними уже не справился. Все, что он мог, это придерживать руль и как-то сонно глядеть вперед. Пару раз мимо промчалась "коробка", и раз пять автополицейский - скорость Купер не превышал, так что железяки не цеплялись.
Асфальт стал ровным, без выбоин, в домах вокруг горело больше окон, мусора на улицах поубавилось и уже не выходил пар из открытых люков... Они были в центре.
- Куууда? - невнятно спросил Купер.
Вторая бутылка, уже наполовину пустая, лежала в ногах Ферро, курившего сигареты одна за другой.
- К Элправительс-т-ву... - ответил парень немногим лучше.
- Идет, - выпалил рыжий.
По пути они сбили человека, переходящего дорогу. Он улетел, подобно тому жуткому существу - звука его падения парни уже не услышали.
Серый забор, окружавший здания и вышки городских властей, был пронизан электрическим током. Еще в школьные годы Ферро придумал Электронному Правительству прозвище "Электрическое" и не произносил его разве что при автополицейских. Но сейчас он был слишком пьян.
Машина ехала прямо, на скорости автополиции, движущимся кольцом патрулировавшей забор. Потом Купер вдруг остановился.
- Пооосмотрим ш-ш-што там...
Ферро медленно развел руками, будучи не против.
Парни остановили автомобиль, заскрежетав им об забор, вылезли. Потом с трудом выбрались на крышу. Купер схватился за край забора, подтянулся и попал лицом прямо в колючую проволоку над ним. Ферро был осторожнее. Он кое-как перекинул через проволоку руку, затем поставил на край забора ногу и, раздирая руку о шипы, покачивался на верхушке забора. Потом попытался спрыгнуть внутрь, но просто мешком упал за забор. Удар о зеленый газон (конечно, искусственный) немного заставил его протрезветь, а также почувствовать, насколько хрупко человеческое тело. В глазах на несколько секунд потемнело, страх смерти стиснул сердце. Но затем Ферро поднялся и долго глядел на участок забора, с которого упал. В конце концов оттуда упал и Купер.
Прошло некоторое время, прежде чем они поняли, что окружает их. Светло освещенные улицы - в это время все Инженеры уже были в аккуратных четырехквартирных домах со своими семьями.
За один из таких домов они и зашли... Чтобы поглядеть в светлые окна. Мужчина, полный, каких почти не было в остальной части 37-21, ужинал за своим столом с белой скатертью. Рядом с ним была жена, дочь и сын. Ферро с ненавистью поглядел на юношу немногим младше его. И поймал себя на мысли, что хотел бы перерезать этому счастливому молодому человеку горло. Потому что не он, Ферро, на его месте. Купер сонно плыл рядом, покачиваясь и едва не падая.
Маленькая площадка с буквой "Н" по старинке. Там стояла трифибия. Дальше был чистый водоем - круглый; не то озеро, не то бассейн. Рядом с ним три искусственные пальмы.
И уж совсем невероятным было то, что когда Ферро положил ладонь на датчики у водительской двери трифибии, та бесшумно выехала на крышу. Друзья оцепенели. Но чувства страха у них уже не осталось. Даже пять автополицейских с заунывными сиренами, на полной скорости двигавшихся к ним слева, вызвали презрительные усмешки.
- Теперь я водитель! - сказал Ферро.
Он закрыл двери трифибии, завел двигатель на атомной энергии. И прямо перед носом блюстителей порядка, "главных достижений" технократического режима, летающая машина поднялась вверх. По ее обшивке ударили электрические разряды, окутав трифибию дымом от расплавившегося пластика, но под пластиком была высококачественная сталь. Да и сидевшим на резиновых креслах автополицейские уже повредить не могли.
Дым не был помехой - Ферро смотрел на экран со светящимися линиями - план 37-21. Купер, кажется, уснул, развалившись в мягком кресле.
- Мы летим, дррружище... - крякнул в сторону Купера его товарищ.
- Угу... - буркнул рыжий, чуть приоткрыв глаза.
Трифибия поднималась в черное небо. Слабо светящиеся квадраты 37-21 уменьшались где-то внизу, а потом исчезли, когда Ферро поднялся до уровня черных туч.
Они будто плыли по черной жидкости. В этот момент от легкого толчка очнулся Купер.
-Мы умерли... - буркнул он. - Но я не помню как.
- Спи лууучше, - отмахнулся Ферро. - Мы летим из города.
- А-а... - и рыжий вновь заснул.
Черный туман вокруг трифибии стал понемногу рассеиваться. Ферро наклонился и глянул вверх - оттуда шел серый свет.
- О-о-о! - воскликнул он, не смея верить в это.
Однако облачный океан, из которого воспарила летающая машина, становился все более светлым, разреженным. Серый цвет сменился каким-то удивительным жемчужным. Ферро почувствовал, что начинает трезветь.
А потом неожиданно парня ослепило. Синее предвечернее небо причинило глазам Ферро боль, но он не посмел закрывать их. Зрелище было необыкновенное. Оранжевый закатный шар отражался в плотном серебристом покрове под трифибией. В ушах закладывало, в какой-то момент парень почувствовал что-то теплое и влажное, бегущее из них, и остановил трифибию.
- Как же... как же здесь красиво, - только и мог выдохнуть он при виде такого зрелища. Над головой небо было синим, у горизонта оранжевым. Ферро взглянул на индикатор топлива - видимо, трифибию только сегодня заправили - 98 %.
Парень растормошил друга.
- Купер, побери тебя... Просыпайся и взгляни на это.
Однако рыжий просыпаться не желал.
- Ну и ладно...
Ферро все смотрел и не мог оторваться от неба, что не было черным. Здесь не властен был удушливый мрак, черный дождь и электрический свет...
Парень почувствовал, что плачет: от счастья, что видит это, от сожаления, что такое небо только здесь...
Он долго возился с компьютером трифибии. Странные географические узоры ввели его в заблуждение, но он проложил курс куда-то... Когда Ферро с Купером вылетели за пределы 37, парень уже почти полностью протрезвел. Слишком сильные он испытывал эмоции от маленьких огоньков в черном небе. Он забыл, что их называли звезды.
Когда проснулся Купер, трифибия уже израсходовала почти все топливо.