"Демоны в окнах"

Демоны в окнах стоят,

Они давно уже манят меня,

Демоны - тоже люди,

Только люди продленного дня.

Демоны - часто приходят,

Никогда их сам не зови,

Демонам всё интересно,

От беды до прожженной любви.

В целом, можно бояться,

Или счесть простым пустяком,

Только не стоит смеяться,

И думать, что всё это сон.

Понять мотив постарайся, но

Они все равно не хотят,

Сказать, что из любопытства

Пялят на нас свой призрачный взгляд.

Если начал бояться,

Если страх пробирает до жил,

Лучше понять постараться -

Кто ты и как до этого жил.

Случай скоро предстанет,

Анализируй это и то,

Только не стоит терзать себя

И думать: всё это за что?

(Автор)

Алексей Перов поднялся с постели, как обычно - в 7:30, подумал о зарядке и отправился к месту паломничества многих мужчин - в кухню. Холодильник стоял почти порожняком, но завтрак все же удался на славу. Яичница из пяти яиц - это вам не какая-то "Овсянка, сэр!" Мысли в голове распределились в следующей последовательности: как вкусно, хорошо бы повторить, понедельник, здорово что у меня своя квартира. После трапезы следовали ванные процедуры.

В метро ему пришел в голову отличный план рабочего дня. Обычно Алексей не горел желанием показаться шефу с утра в понедельник, но чутье подсказывало, что тактику не мешало бы изменить. Во-первых - это может понравиться начальнику. А во-вторых, расчеты, которые Перов сделал еще в пятницу вечером, можно выдать за утомительную работу на выходных и это точно будет иметь успех.

С видом знатока психологии управленцев он вошел в здание офиса. Здороваться с охранником не было необходимости, так как последний - вечно отходил куда то, даже утром, в начале рабочей недели. Всего полминуты в лифте и светлый этаж открылся взору Алекса. Алекс - так его звала коллега Светлана. Девушка симпатичная, а, следовательно, во многих отношениях, приятная. "К сожалению, собралась выйти замуж", - отметил про себя "знаток" психологии, проходя мимо ее стола. Светлана задерживалась, но на месте был добрый приятель с улыбкой на лице.

- Как живешь, что нового, - произнес тихим голосом Женя Соловьев.

- Не плохо, держу дорогу к вершине, ответил Алекс.

- Это как?

- Собрался к шефу, - увидев небольшое изумление на лице друга, добавил, - А что? Общение с начальством - как разговор с экзаменатором.

- Это как?

- Надеюсь, что получу удовлетворительную оценку. Женя в ответ выдал кривую ухмылку.

Пройдя еще 20 метров, Перов остановился в минутной нерешительности перед дверью начальника отдела. Глубокий вдох, и рука сама потянулась к дверной ручке. Не успев понять, что он забыл постучаться, Перов ощутил, что дверь не поддалась. "Занято, - подумал Перов, - потом поправил себя, - шеф еще не пришел".

Так безупречный план на день был сорван, оставалось только плюхнуться на стул и включить компьютер. За работу!

Первый день рабочей недели действительно тяжелый день: куча бумаг, недовольный начальник и много мелочей, которые складываются в одну большую кучу чего-то нехорошего. С начальником встреча состоялась, но ближе к вечеру, а об оценке удовлетворительно не стоило и мечтать. Если сказать коротко - влетело Перову по первое число.

Уже вечером Перов, попивая чай в своей квартире, вспомил прошедший день: - ... И это ж надо, - бормотал он, разговаривая с самим собой, - Сам меня вызвал, да ещё и в конце дня! Мол, я от него прячусь, потому что сделал мало. Шеф опоздал утром, поэтому я не смог его принять, то есть Валентин Павлович не смог принять меня. А, все равно. - С этими словами пришла дремота, а за ней и легкий сон.

Поздно ночью Перова разбудил неприятный звук. Проснувшись, он отключил телевизор - этот источник скрипа. Но звук продолжал донимать, и, как будто усиливался.

Нет, так больше нельзя, подумал Перов, поднявшись с кровати - отправился в кухню, но источник явно находился в другом месте. Вернувшись в комнату, он прошел до балкона и обратно - ничего; оставалось только лечь в пастель. Сон сначала долго не шел, а, наконец, придя - не принес облегчения. Увидеть во сне кричащего в окопе начальника, да еще поднимающего роту в атаку - удовольствие сомнительное.

На утро, собравшись наскоро и позавтракав также, Перов направился к остановке метро, перед этим обещая себе не смотреть на ночь фильмы про войну, дабы исключить из снов реконструкцию Курской битвы с участием себя-любимого и начальника отдела. По дороге мысль тревожно летала в голове, не выспавшегося Алексея - как показаться на глаза начальнику с утра. Поймать его, что называется тепленьким. Я Алекс, - тешил он свое самолюбие, - любимец женщин и лучший работник в отделе. Гордо и уверенно зайду в кабинет к начальству, небрежно поздороваюсь и спокойно выложу ему всё о проделанной вчера работе. Стоп, а может всё не выкладывать, зачем начальнику знать о том, что Соловьев помог мне с отчетом и настройкой вечно зависающего компьютера. Правильно, скажу, что отчет мой, мой - на все сто, а Соловьев занимался сортировкой электронной почты. Черт, как хочется спать. До выходных еще 4 дня, а я как будто месяц проработал.

Разговор с руководителем состоялся, но не утром, а снова ближе к концу дня. Дело в том, что Светлана с раннего утра попросила незатейливого коллегу Перова помочь разобраться в премудростях программы 1С, а потом обед, а после обеда шеф разговаривал с замом, а потом еще, что-то помешало общению Перова с руководством. В конце дня вся пролетарская, не понятно, по какой причине возникшая, злость начальника вылилась прямо на уставшего и потому вялого Лешу.

- Леш, я сколько раз говорил, что время поджимает, а ты вчера принес документы только к концу дня, да еще и с ошибками за прошлый квартал, - негодовал Валентин Павлович.

- Да я же говорю что...,- голосом нерадивого ученика только и успел произнести Перов.

- Не перебивай, я предупреждаю, а ты слушай. И не надо строить из себя уставшего работягу, сегодня только вторник. Завтра с утра со всеми таблицами - поквартально и по каждому предприятию отдельно! И без ошибок. Свободен.

Перов добрел до дома еле-еле. Очень хотелось спать. Странно, но, очутившись дома, сонливость как рукой сняло, осталось только утомление. И ложиться, вроде, рано еще, и делать ничего не хочется. Перов включил компьютер и проверил почту, на электронный адрес, пара однокурсников, прислали фотографии с курортов. Один побывал в Египте, а другой отправился с девушкой праздновать Новый Год на Кипр. Фотографии были отменными, с весьма заманчивыми пейзажами. Мысли у Алексея путались, он то и дело представлял, как входит в пирамиду, но, оказавшись в пирамиде, перед взором представало море, красное море на берегах которого он ни разу не был. А стоит там побывать, - заключил Перов и отключил компьютер.

Сумерки наступили до его прихода домой, теперь же на улице было совсем темно. Странно, - подумал Алексей, - я живу один, и, что логично, у меня в квартире тихо, если не считать пирушек с Соловьевым, но это не чаще раза в месяц. У соседа симпатичная девушка, но из той квартиры не доносится ни звука. Может, выехали? Вряд ли соседи тихони и ни звука не произносят, впрочем, не важно. Перов съел бутерброд и запил чаем. Решив продолжить трапезу - потянулся, было за колбасой, но передумал и заварил еще чашку ароматного цейлонского чая.

Так настал глубокий вечер, и сонливость вернулась. Перов не плотно ужинал и вообще не любил объедаться на ночь, поэтому засыпал легко. Но с понедельника всё пошло не так. Мысль о том, что начальник им не доволен. А также то, что в отчете ошибки, которые на самом деле были не у него, а у Соловьева, ведь именно он помогал в написании сего документа, всё это не способствовало расслаблению. После долгих ожиданий сна, пришла дремота и, ровно в тот же момент, появился вчерашний звук. Перов посмотрел на часы, было 00:30.

Этот "будильник" мне надоел, - пронеслось в голове у задремавшего было Перова. Дела ни к черту, да еще и выспаться нельзя, что за идиотизм. Резко отбросив одеяло, он присел на кровати. Не ощутив под ногами тапок, рассердился больше прежнего и босиком зашагал по комнате. Балкон был плотно закрыт и Перов потянулся к ручке, чтобы распахнуть двери. Может, звук с улицы. Как только отворилась первая дверь - звук пропал. Идиотизм, - повторил про себя Перов и задернул шторы, плотно прикрыв дверь. Пролежав в пастели четверть часа, Алексей как будто снова уловили этот звук, похожий на скрип который, к тому же, нарастал, но теперь это было не главное. Повернувшись на левый бок Алексей открыл глаза. Казалось, что на балконе горит красный свет, но не лампочка, а какой-то рассеянный, не яркий, но заметный отблеск, как будто через туман пробиваются фары авто. Желания вставать с пастели не было, наоборот скрип вкупе с красным, как теперь казалось Перову, заревом - именно заревом, а не легким свечением, создавали странную атмосферу. Ноги сами собой прижались к животу, теперь он лежал смирно, свернувшись калачиком. Сердцебиение участилось. Весь организм был пронизан холодом, от которого хотелось сжаться и укутаться по шею, а лучше с головой. Балкона не было видно, из-под одеяла вообще трудно что-то рассмотреть. Звук доносился еще минуту, потом исчез. Логично было думать, что свечение также пропало. При этой мысли Алексей уткнулся в подушку сильнее прежнего.

Утром солнце пробилось сквозь занавески. Перов чувствовал себя отлично. Он не ощущал признаков сонливости, в голове царила ясность мысли. Мозг работал на автомате. Встал, позавтракал, почистил зубы. Ах, да, - вспомнил при выходе из ванной Перов, - побриться надо.

Дорога до станции метро занимала пять минут. Изо дня в день, отправляясь по одному и тому же пути, в голове крутились мысли: зайти на почту - отправить письмо родственникам, в четверг надо в супермаркет - в холодильнике пусто! В выходные найти развлечение, например, отправиться в боулинг или куда-нибудь ещё, в общем, надо расслабиться. Не сказать, что бывало очень весело, но это отдых. Катание шаров чередовалось с кино или летними пикниками. В голову также приходили умозаключения: пылесосить квартиру всё же надо чаще, чем раз в две недели, да и посуду мыть до ухода на работу, тогда вечером напрягаться не буду.

Размышления о быте плавно перетекали в раздумья о рабочих моментах. На ум приходили мысли о необходимости распечатки статистики, переходе на новую версию компьютерной программы. Оказавшись в метро, Перов автоматически начинал мыслить о том, как войдет в здание, пройдет к лифту, представлял, кого увидит первым, насколько раньше отправиться в буфет - пообедать. Это была обычная жизнь, как тогда казалось, единственно возможная. Политика нисколько не трогала разум Алексея Перова, спорт - чушь, чтение, ну может, чтение. Пару - тройку книг за полгода, чтобы отвлечься. Последним, что читал Перов был какой-то детектив, купленный в переходе между станциями. Автор ему неизвестен, названия Алексей помнил смутно, что-то вроде "дорожное расследование", или, "повторное расследование", в общем, про расследование. Едва ли стоит запоминать название и автора, если трудно воспроизвести сюжет.

Сидя в метро, Перов вспомнил, что напротив окна его квартиры, выходившего на старый парк, скоро вырастит дом. Очередное творение штампованной архитектуры. Парка летом совсем не будет видно. Наверное, солнечные лучи будут пробиваться в его окно только часам к одиннадцати не раньше. Я уже буду на роботе, - заключил Алексей. Его мама жила в пригороде и как-то пожаловалась сыну на высотку, которую возвели рядом с её домом. Максимум сочувствия, на которое он был тогда способен, выражалось во фразе "Да, идея с высоткой так себе". "Так себе, - негодовала мама, - я же говорю - это кошмар, у нас теперь будут сплошные сумерки в квартире". Перову в те дни трудно было понять, чем постройка помешала маме, только сейчас он представил как это неудобно, что в некогда солнечной квартире, постоянная тень. "И чего я вспомнил об этом случае?", - подумал Алексей.

Голос продолжал объявлять остановки, предупреждая, о том, что двери закрываются и время, от времени рекомендуя быть взаимно вежливыми. Раньше на этой ветке был другой голос, - вспомнил Перов, - сейчас женщина, а раньше мужик. Эмансипация проникла в дебри метрополитена, - при этой мысли губы расплылись в улыбке. Рядом стоял молодой человек с наушниками размером, чуть ли не с голову. Громкость была выставлена на максимум. Странно, почему не сделать тише, - думал Перов, - в передаче как-то показывали репортаж о пользе негромкой спокойной музыки. Релаксация и все такое, а тут рок концерт и децибелы отправляются прямо в мозг.

Добравшись до рабочего места, оставалось только включить компьютер, сделать пару приготовлений и взяться за очередную порцию работы. Отличное настроение, ясный ум и четкость мысли так можно описать состояние Перова сегодня. Однако к вечеру организм, явно перетрудившись, стал подводить его, головокружение, возникшее еще днем, теперь нарастало. Неприятно, - подумал Алексей, - такой день, все здорово получилось, видимо, спать нужно ложиться еще раньше, хотя куда раньше?

Тем не менее, самим собой, по итогам дня, можно было гордиться, Перов завершил сто страничный документ, который так ждал начальник, кроме того, расчет по долгам одной из компаний выявил явные нарушения, а так как до Перова расчетами занимался кто-то другой, то ему - Перову, Палыч объявил благодарность. Пусть устно, пусть между прочим, но есть прогресс: не ругает, а хвалит!

Тем временем Головокружение переросло в головную боль, виски сдавило, болели глаза. Мигренью он никогда не страдал, но теперь точно знал, что это такое.

По дороге домой поймал себя на мысли, что хотя и хочется спать, но только не сейчас, только не дома. Решив прогуляться Перов не думал о звуке, докучающем ему, также не задумывался о том алом свете - это было, как бы, за кадром. Однако комната, в которой все происходило, скрип и эта странная светомузыка, навевали опасение. Как ни старался мозг Перова анализировать ситуацию, мол, устал, вот и нервы расшатались, услышал скрип и уже бессонница - это пройдет. Все же, что-то подсказывало, что не галлюцинация все это. Погуляв по улице, пройдя вокруг небольшого парка пару лишних кругов, он все-таки решил отправиться в квартиру.

Ужинать не хотелось, наскоро заварив чай, Алексей не спеша, выпил его, на чем трапеза и закончилась, а зря. Легкий ужин мог смягчить головную боль, но Перов предпочел закрыть глаза и подремать.

Вечером раздался телефонный звонок, Перов открыл глаза секунду соображая, откуда доносится сигнал, затем отправился в коридор и взял трубку:

- Алло. Говорите, - никто не ответил.

Положив трубку, он стоял у телефона, ожидая, что перезвонят, но звонка не последовало. Голова не болела, а ненавязчиво гудела, что уже было хорошо, хотя бы такое облегчение. Телефон снова зазвонил, Перов снял трубку: - Алло, слушаю.

- Привет, родной, - раздался радостный голос мамы Алексея - Лидии Сергеевны.

- Привет, мам.

- У тебя сонный голос, я разбудила тебя.

- Да. Немного задремал, не важно, рад тебя слышать.

- Я тоже рада. Извини за поздний звонок, - после этой фразы она засмеялась, так как сама не ложилась раньше полуночи, - у меня столько новостей. Мне наконец-то дали льготы на квартиру, на оформление документов в социальной службе ушел месяц. Я с ними ругалась, мирилась, угрожала и хвалила. Представь, они мне не хотели делать вычет из квартплаты из-за моего удостоверения, мол, есть пенсионное, а то, что я ветеран труда - не велика заслуга. По их мнению, достаточно льгот за один документ. Конечно, мне следовало оформлять все бумаги сразу, но столько времени ушло на заполнение бланков и беготню по инстанциям. Проблема возникла еще и с тем, что я год после ухода на пенсию работала, в общем, мы победили!

Лидия Сергеевна родила сына в 32 года, поздний ребенок - всегда любим, да еще и единственный в семье. По телефону или при встрече она охотно делилась с ним новостями, подолгу не отпуская Лешеньку, так она обычно звала сына. Лешенька все чаще становился холодным в общении с мамой, отчужденным. Было понятно, что ее жизнерадостного мальчика настигла рутина. Взгляд в никуда, односложные ответы на вопросы, дежурная улыбка вот все, что характеризовало Алексея. А ведь в юности и детстве это был активный мальчик, почти болтун и читать любил. Не то, что сейчас - работа, компьютер, сон. Но сегодня она почувствовала, что-то. Отсутствие отчужденности сына и его желание поболтать не могло не радовать маму. Правда, вызывал опасение его слабый голос, - Ты не заболел? - Произнесла Лидия Сергеевна.

- Все в порядке мам, просто задремал, на работе было много дел, но со всем справился, завтра волокиты будет меньше. Кстати, я видел Сергея Петровича.

- Где ты его мог увидеть?

- В магазине напротив, он покупал цветы.

- Цветы? Интересно для кого? Он вдовец.

- Не ревнуй, цветы декоративные, скорее - букеты. Ему пришлось выложить по 1200 рублей за штуку. Купил пару.

- Мой сослуживец занялся расточительством, тратит то, что копил всю жизнь. Цветы это хорошо, но подумал бы о внуках.

- Я надеюсь, что у него, хватит и на цветы и на внуков. Какая тебе разница как он тратит деньги, кстати, "транжира" - передавал тебе привет.

- Ему тоже передавай. Собираюсь поехать летом на юг в Крым. Вот там цветы, так цветы!

Перов слушал не перебивая, они пару месяцев не виделись с мамой, она соскучилась, Перов тоже. Нельзя сказать, что рассказы мамы всегда увлекали Перова, скорее наоборот, он слушал в пол уха. Но сегодня был рад звонку. Поймал себя на мысли, что класть трубку не хочется, хорошо бы подольше поговорить, - "Мам, а как ремонт у соседей, сильно докучают?"

- Звук дрели ужасен, но последние выходные все было тихо, - мама была рада любопытству сына, чувствуя, что он не спешит прощаться, продолжила, - одно хорошо: пол они переделали полностью, сантехнику новую поставили и трубы, а значит, перестанут нас заливать. Я соскучилась, расскажи как ты? Когда грядет повышение по службе? Ты его достоин, я жду этого момента.

- В общем, пока похвастать нечем, но скоро премия и аванс, а это уже повод для оптимизма. Заеду к тебе на днях, ты никуда не собираешься?

- А куда я соберусь? На дачу - рано, еще холодно, а подруги мои все время заняты, я право и не знаю чем. Дома посижу, ну, может, по парку прогуляюсь. Заезжай, милый. Спокойной ночи.

- Спокойной ночи, мам.

Перов уже не хотел спать, скорее наоборот, желал не ложиться подольше. Любая мысль о сне доставляла ему дискомфорт, он сам не понимал в чем дело, потом признался самому себе, что опасается появления неприятного звука. Ведь опять придется проснуться и испытать самые неприятные в его жизни эмоции.

Когда странное звучание дало о себе знать, Перов уже не дремал. Инстинктивно, он ждал этого скрипа, который застал Перова свернувшегося калачиком. Пару минут он пролежал, глядя на стену и не шелохнувшись, поймав себя на мысли, что не хочет поворачиваться в сторону балкона и увидеть, вдобавок к звуковому оформлению, еще и алое свечение. Появление которого он тоже ждал.

Сделав над собой усилие, Перов медленно перевернулся на другой бок, все тело его при этом дрожало, он открыл глаза и вздрогнул. На балконе стоял человек!

Паника охватила Алексея, тело уже не подчинялось разуму, сильная дрожь в районе живота, сменялась редкими не сильными судорогами. Перов впервые в жизни узнал, что означает выражение "дрожат поджилки". Глаза Перова закрылись сами собой, следуя детской логике: если я страшного не вижу, значит ничего нет.

Алексей не был уверен, в том, что видел, но высокий человек, или существо в черном плаще и красной рубашке, не стоял, а как бы нависал над окном его квартиры. Красное зарево было как будто не таким ярким, скрип нарастал, все это создавало очень неприятную атмосферу. Перов был уверен, что к нему пришло приведение или демон, хотя мысли эти прогонял всеми силами. Хотелось мгновенно уснуть и проснуться далеко отсюда в тихом и спокойном месте. Дрожа сильнее прежнего, Перов только и мог, что повторять про себя "Господи помоги". Алексей отвернулся от окна, в надежде, что все это только галлюцинация щипал себя. Боль от пощипываний он чувствовал явно, значит не сон, значит правда к нему пришел кто-то.

Через мгновенье свет исчез с балкона и звук стих мгновенно. Алексею стало легче, но еще полчаса он не решался повернуться на другой бок. Поняв, что не уснет не удостоверившись, что на балконе больше никого нет, перевернулся и очень медленно, как бы боясь кого-нибудь разбудить, отправился к балкону. Этот путь показался Перову вечностью, все вокруг казалось незнакомым - чужим. Подойдя к балконной двери, он медлил, но, собравшись с силами, приоткрыл дверь. Повеяло весенней прохладой, обычно приятный холодок показался Перову ледяным холодом, Алексей не понимал, почему он дрожит. От страха или от той самой, как ему тогда показалось, мертвецкой прохлады.

Осмотрев балкон, на котором он ничего не обнаружил, Перов подумал, что этот человек в красной рубашке мог пробраться к нему домой. Эта мысль испугала Алексея. Он решил подождать на балконе еще минут пять. Были слышны шаги возвращающейся домой с ночных гуляний парочки. Сосед снизу смотрел футбол. Перов, почему-то с радостным чувством слушал комментатора, чья речь доносилась из открытого окна соседа. Вдруг кто-то на верхнем этаже открыл форточку, та со скрипом распахнулась, Перов при этом вздрогнул, но быстро успокоился. Алексею было холодно, он захотел вернуться в квартиру. Посмотрев сквозь окна на темную комнату, его пробрала дрожь и, вздохнув, отправился обратно, плотно прикрыв балконную дверь. Засыпая ему мерещились мертвецы, утопленники, разные кадры из просмотренных ранее фильмов - ужасов. До утра он просыпался несколько раз. Успокоиться удалось только с первыми лучами солнца, когда все произошедшее ночью потеряло смысл. Страх казался ложным, странное дело, но Перов почувствовал себя лучше и, около пяти утра, без особенных усилий, уснул.

Будильник прозвенел, как всегда в полвосьмого утра. Перов знал, что не выспался, но, как это часто бывает, недосып - активизирует силы, можно первую часть дня чувствовать себя неплохо и даже бодро, но после полудня активность, в таких случаях, резко идет на спад. Как ни крути, а надо на работу, куда Перову сегодня особенно хотелось попасть. Точнее попасть хотелось к людям, лишь бы не быть одному в пустой квартире. Общаться, в тоже время, желание отсутствовало, но только, чтобы люди были вокруг и много света.

В метро Перов почувствовал, что страх, который явно присутствовал в нем ночью, куда-то исчез. Он не хотел вспоминать произошедшее, но как-то само получалось. Мысли о странном ощущении в груди, дрожь - все это всплывало в памяти само собой, но уже не ощущалось так остро.

Устроившись удобнее на рабочем месте, Алексей проанализировал отчеты за месяц, после чего отправил письма в вышестоящую инстанцию с обоснованием своей статистики. Теперь, когда шеф полностью одобрил его труды, можно было оставить, на время, кропотливую работу и позволить себе расслабиться. Алексей вышел в Интернет и набрал в поисковике фразу: Демоны, которые приходят домой. Результат поиска был любопытен, но, поначалу, дал немного. Как это не странно, Интернет не спешил на помощь, ответы на многие вопросы, может, в нем и есть, а вот, что касается всякой нечисти, тут явно проблема, - так казалось Алексею. Он сам не понимал, чего хочет узнать. Если подумать, то приходил ли к нему кто-нибудь или это нервное расстройство. Если с нервами все в порядке, то, что происходит. Да и с чего расстраиваться, в аварии я не попадал, нападению - не подвергался, может стресс? Да, скорее всего стресс, только из-за чего? Подумаешь, Палыч ругал, так это ничего, об этом я не думаю.

Просматривая найденные страницы Алексей обнаружил ссылку на романтический форум "Дневник демона", он заметил вслух:

- О чем думал человек, создающий подобные странички для общения. Я на такое название не клюну.

Кроме того, ссылки попадались со следующими заголовками: Para Bellum "Одержимость как норма жизни", "Сердце ангела. Зубы демона", форум сериала "Зачарованные", на большинстве страниц описывались книги или фильмы, в которых, так или иначе, фигурировали демонические личности. - Сердце ангела, зубы демона, - вслух произнес Алексей, - прямо анатомический кружок в чистилище.

-Ты о чем, спросил его Женя Соловьев.

- А? Да так ни о чем.... Ерунда всякая в интернете.

- Анатомический кружок в чистилище! - улыбаясь проговорил Женя, - вот это у тебя фантазии. Не какая то порнушка.

Сомневаясь, неуверенно ерзая на стуле Перов сказал: - Жень, надо поговорить.

- Слушаю, весь внимание, ответил сослуживец.

- Не сейчас, а хотя.... Мне на днях..., я..., ну... не спалось мне, - прерываясь говорил Алексей, не зная с чего и как начать, - бессонница мучила, а потом звук.

- Какой звук?

- Да не звук даже, а скрип.

- Где звук? Леш, ты про что? Ты в порядке? Демоны, анатомия, зубы, теперь звук. Я за тебя волнуюсь. Хочешь напиться?

- Не хочу я напиться. Понять хочу.

- Что понять? У тебя галлюцинации что ли?

- А, ладно. Ничего. Просто устал. Не бери в голову. Перов отвернулся от собеседника и, уставившись в монитор, задумался.

Так, в раздумьях, прошел день. Не выспавшись, да еще и забыв пообедать, Перов трудился до конца рабочего дня и, полусонным отправился домой. Коллеги заметили его состояние, советовали отправиться домой пораньше, но вежливые замечания сослуживцев, вызывали только уныние у него самого.

- У тебя все в порядке? - интересовался Соловьев, - ты какой-то сонный и задумчивый.

- Да все нормально, Жень.

- Такое бывает, когда влюбишься, а еще, когда случается чего-нибудь. Судя по твоему выражению лица, ты - не влюблен. Я за тобой дня три наблюдаю.

- Делать тебе нечего, что ли. Лучше бы мне обед принес, чем мою физиономию рассматривать. Просто не выспался.

- Я об этом и говорю, не выспался - это для тебя не проблема, но сегодня ты пропустил обед. Я твои способности знаю: два первых и три вторых для тебя не нагрузка. Не каждый день конечно, но ты на это способен. Слушай, что тебя беспокоит?

- Да ничего, просто не спится, вот и все проблемы.

- А чего снотворного не купишь?

- Я купил, но...., - Алексей запнулся, - Понимаешь, тут такое дело. Ну, в общем, меня будит какой-то звук.

- Да что за звук. Не отлынивай - расскажи.

- Не знаю, просто каждый день, в одно и тоже время я просыпаюсь от скрипа, только ты не смейся, Жень.

Соловьев и не думал смеяться, он хорошо знал Перова и впервые видел его в столь затяжном, как бы это выразиться, кризисе, что ли. Черные мешки под глазами, бодрость с утра и вялость в конце дня, или вообще унылость весь рабочий день - все это было совершенно не свойственно его другу. Кроме того, Перов почти перестал общаться не только с ним, но и вообще с кем-нибудь, оставив место исключительно для рабочих контактов. По мнению Соловьева, Леша Перов далеко не душа компании, но поболтать - всегда любил. Проблема была не только в этом, рассеянность, которая настигла Алексея несколько дней назад, нарастала. Письма Перов отправил только сегодня, а ведь Палыч просил еще в среду. Соловьев просил помочь с оформлением документов по аренде помещения, но Перов, видимо, про это забыл.

Нужно было, что-то предпринять, но что? Успокоительные в чай Перову подсыпать? Неплохо, - подумал Женя. А если станет нехорошо, аллергическая реакция, или с Перовым серьезная болезнь, а я его усыплять буду? Тем более он и так вялый, а тут я со снотворным в середине дня. Черт, а может, он наркотики принимает. Депрессия после принятия "веществ" - частое дело. Нет, - продолжал размышления заботливый друг, - про это я бы узнал. Думаю, что смог бы увидеть беспричинную радость, или неадекватное поведение, агрессивное, например. Подумаю до завтра, а сегодня надо переночевать с Перовым у него дома.

На предложение поспать в его квартире, Алексей отреагировал с благодушной улыбкой, сам попросить не решался, но друг все понял и пришел на помощь. В голове Перова пронеслась надежда на то, что вдвоем они уж точно справятся с любым демоном. Это как в детстве: если в темной комнате появляется кто-то кого, ты знаешь, то уже не так страшно. В эту минуту Перов подумал, что должен Соловьеву за этот добрый жест. Неожиданно вспомнилось, что все эти годы Женя незаметно и не заостряя на этом внимания, помогал Перову. Где-то с расчетами, где-то с компьютером, общение с грозным начальником, также часто брал на себя. Года два назад Соловьев выгородил Перова за двухдневный прогул, приняв на себя удар. Перов в то время загулял с девушкой и решил использовать ситуацию, когда по радио объявили выходные в середине недели, вместо рабочих субботы и воскресенья. В итоге Перов отдыхал четверг, пятницу и рабочие выходные. Он хорошо знал, что именно с понедельника шеф уходил в отпуск, так, что выслушивать нагоняй не придется. Всю силу удара принял на себя, как потом выяснилось, Женя. Пытаясь выгородить друга, сказав, что-то про выходные и объявление по радио, тут же получил в ответ серию резких выкриков и кипу бумаг в нагрузку. Естественно разгребать эти документы должен был Перов, но в его отсутствие все досталось горе-заступнику.

Странное дело, но Алексей никогда о подобных поступках Женю не просил, а тот всегда приходил на помощь, и это было здорово. Негласно Женя стал палочкой-выручалочкой Перова, и Алексей думал, что, оплатив пару раз совместную игру в боулинг или посиделки в баре, рассчитался за одолжения. В свою очередь Перов не спешил выгораживать коллегу, когда тому устраивали разнос, а пару раз даже отказался помочь Жене с ремонтом квартиры на выходных. Клеить или белить ничего бы не пришлось, Соловьев просто просил помочь разгрузись смесь для плитки, это не заняло бы больше двух часов, вместе с покупкой и транспортировкой смеси.

Стараясь не сильно думать об этом, Алексей все же почувствовал вину. Заглянул в продуктовый магазин, чтобы вечером было чем угостить друга. Несмотря на весь свой эгоизм, Перов любил готовить. Ему захотелось приготовить что-то, что понравиться и ему и его товарищу.

Придя к Перову Женя не мало удивился увиденному на столе: жареная курица, предварительно пропитавшаяся майонезом с чесноком, белое вино, картофель пюре, апельсиновый сок, зелень и всякая мелочь. Можно было сказать, что ужин обещал стать незатейливо-праздничным и походил на свидание.

- О, как это неожиданно, дорогой, - перейдя на фальцет и шутя говорил Женя, - я так долго ждала этого момента, а оказалась к нему не готова.

Перов, смутившись, ничего не ответил.

- Я думал, мы просто попьем пиво и посмотрим футбол, сегодня по каналу "Eurosport" историю Айякса показывают.

- Посмотрим. А об ужине: я просто думаю, курица лучше арахиса или воблы. Ты давно у меня не был, вот и решил...., - Перов встал, чтобы положить себе добавки.

- Знаешь, увидев изменения в твоем поведении на работе, я, грешным делом, подумал, что ты наркоман, - сказал Соловьев.

Лицо Перова вытянулось, он чуть не подавился куском курицы.

- А кто еще на работе так думает?

- Никто, всем все равно, наверное, кроме меня никто и не заметил, - грустно ответил Соловьев.

- А это хорошо, со мной все в порядке, просто, этот звук, и этот демон....

- Демон? - перебил Женя.

- Нет, то есть, ну не знаю. Мне кажется, что кто-то был на балконе, а потом исчез. Да не волнуйся, может просто бессонница, но я не знаю, что со мной. Говорят, такое со многими бывает.

- Наверняка, недоверчиво, сквозь зубы сказал Женя. Слушай, а давай пройдемся. Хорошая идея?

- Я не против, только доем. Очень неплохо курочка получилась, а?

Прогулка была, кстати. Алексей первым прервал молчание: "Знаешь, мне тут прислали пару фото с моря, я захотел отдохнуть, только вот девушки нет, одному скучно".

- Помню, как-то поехал отдыхать, - поддержал разговор Женя, - по путевке университета. Получилось, что в один заезд со мной не попали мои друзья, они поехали позже и в компании отдохнули, оторвались по полной. А я один промучился десять дней. Кампания попалась так себе, не знал куда от них деться, приходилось выдумывать ночные купания на дальнем пляже. Скука длиной в полторы недели. Это я к тому, что ты прав, на море только вдвоем, или втроем, или...

- Понял, можно отдыхать, но при условии хорошей кампании, так что ли?

- Именно!

- А где я был в это время, чего это ты не сказал, что подал заявление на отдых.

- Мы с тобой еще не общались. Слушай, я схожу, куплю пива, ты со мной? - с улыбкой проговорил Женя.

- Я догоню, только обувь поправлю, что-то мешает идти, может, камень?

Перов присел на скамейку расшнуровал обувь, вытряхнул мелкий камень. Зашнуровав кроссовок, не поднимая головы он встал, как неожиданно мимо него прошел кто-то одетый в черное. Перов отступил и упал на скамейку, сумерки уже сливались с темнотой, эта часть парка плохо освещалась, но все же удалось разглядеть правую сторону лица незнакомца. Прохожий всем видом своим напоминал того самого демона или человека, которого Перов видел на своем балконе. Фигура мгновенно растворилась в темноте. Так Алексей стоял несколько минут до прихода Жени.

- Что случилось? - Встревожено спросил Соловьев. Перов вглядывался в темноту и явно не заметил, как Соловьев подошел к нему. Вздрогнув, Перов повернулся к другу, о произошедшем не промолвил ни слова. Говорить о демоне, которого никто не видел, было глупо.

- Я просто, просто стою - отдыхаю. Тебя жду. Пиво взял?

- Да, бутылочного, а кого увидел?

- Никого, - последовал спешный ответ, - нет, никого не видел, просто стою, дышусвежим воздухом.

Придя, домой, Перов долго смотрел телевизор, а его товарищ уснул почти сразу. Думая, что делать и, что, собственно, происходит, Алексей пришел к выводу: не будь Жени где-то рядом, его - Перова, точно ограбили бы. Просто нападавший знал, что я не один, вот и не осмелился сделать большее. Наверное, просто грабитель. Все-таки мне сегодня не так страшно. С этими мыслями пришел сон.

Следующий день прошел гладко. Обычный рабочий день который своей обыкновенностью порадовал Перова безмерно. Все нормально. Как это здорово! Боже храни повседневность, - думал про себя Алексей.

- Я давно не видел маму, - сказал он, обращаясь к Соловьеву, - наверное, надо навестить.

- "Я так давно не видел маму...." Как слова из песни, улыбнулся Женя.

И мелодия из песни про последний бой, который трудный самый, еще долго не выходила из головы Перова.

По дороге домой, он остановился возле небольшого сквера. Трамваи и автобусы возвращали толпы усталых людей домой, присев на лавку Перов сначала смотрел на трамвайные вагоны, которые один за одним отправлялись по своим маршрутам. Откуда-то издалека доносилась мелодия, Перов слышал её, слушая не только ушами, но и пропуская через себя. Вспомнить, откуда эта мелодия знакома, не было возможности. Ясно было одно - эта мелодия из детства. Да, именно оттуда, наверное, поэтому слух воспринимал музыку, доносившуюся еле слышно, а мозг, параллельно, воспроизводил ее внутри себя. Настоящее, неподдельное стерео звучание. Так Перов просидел около часа умиротворенный и с легкой улыбкой на лице. Музыка уже не звучала, а вот трамваи, что было, кстати, еще ходили и очень даже часто. В метро идти не хотелось, для разнообразия домой можно и на трамвае доехать.

Поздно вечером все повторилось вновь: звук, свет за балконом, холодный пот. Алексей просто не знал, что ему делать. Он злился, неистовствовал, но не знал, что делать с этими эмоциями. Не мудрено, что Перов был подавлен и утром поднялся с постели совсем разбитым, сломленным. На кануне, предупредил маму, что приедет после работы и переночует. Комната, вещи, даже свет из окна его квартиры, теперь, раздражали. Дом перестал быть домом, крепость взята и остается лишь сдаться на милость победителю, проблема в том, что узнать кто его - Перова победил и с какой целью, вряд ли удастся. "С ума я сойду раньше", - мысленно подытожил Алексей.

Спускаясь по лестнице, Перов встретился со своим соседом с нижнего этажа - любителем посмотреть футбол ночью, имя которого не помнил, или не знал. Мужчина лет шестидесяти, явно бывший военный, не поздоровавшись, задал серию вопросов: "Чего с нами в футбол не играешь? В команде не хватает вратаря, будешь голкипером?", - не дождавшись ответа, произнес: - "Мы играем на поле, ну там - в парке, послезавтра в 15-00".

- Да я не против, - отвечал новоявленный голкипер дворовой команды, - в пять значит, о-кей, а майку какого цвета одевать?

- Да ты сам приходи, не важно, какого цвета твоя майка - ты на воротах. Ребята наконец-то соберутся, кто в отпуске, кто на каникулах, кто на пенсии. Играть будем не в пять а в три часа, посмеиваясь произнес сосед.

Перов всегда боялся отказать людям подобного типа - "Везде свой и везде дома". Несмотря на то, что сам никогда не стал бы просить о подобном незнакомого человека тем более в рабочий день недели, но совсем непонятное, даже мистическое чувство долга заставляло соглашаться в подобных ситуациях. Ладно, - думал Перов, - потом скажу, что не получилось отпроситься с работы. Выйдя на улицу взял курс к остановке метро. Мысли в голове отсутствовали полностью. Наверное, кто-то назовет это нирваной, а у Перова, в данный момент, работал автопилот. И хорошо бы о чем-нибудь подумать, а не получается. Касса, спуск по эскалатору, девушка читает книгу, гости столицы с горой сумок некстати в левом ряду на эскалаторе. Сухая констатация факта и полная отрешенность, вот характеристика психического состояния в данный момент. "Мысль ушла и не вернулась, - подумал про себя Перов, - вот и хорошо!"

Вечер и ночь, проведенный вне дома, пусть даже и в другом доме, точнее в маминой квартире, пошли на пользу. Наутро Перов в офисе вел себя непринужденно, даже шутил. Однако Женя Соловьев увидел, что в конце дня, его друг и коллега снова стал замкнут, отрешен. Казалось что бетонная плита, на время приподнялась, а затем снова начала давить на Перова. А он и в самом деле испытывал серьезный дискомфорт. Боялся вернуться в собственную квартиру, не понимал что делать дальше. В таком настроении он поплелся домой, стараясь, насколько это возможно, не спешить, что не получилось из-за нарастающего дождя. По дороге хотел купить снотворного, но забыл, одумавшись только дома. Есть совсем не хотелось, читать и смотреть телевизор тоже. Сделав над собой усилие, Перов вышел на балкон. У соседа справа, балкон с которым был общим, разделенным лишь тонкой пластиковой доской, как всегда было тихо, снизу тоже никаких звуков - для футбольной трансляции было рано. Перов закрыл балкон, добрался до кровати и, неожиданно для себя уснул. Снов никаких не видел, проспав, как ему показалось, час он проснулся. - Пить хочу, проговорил самому себе Перов. В кухне, посмотрев на часы присвистнул, ого двенадцать ночи, вот это я вздремнул. Выключив свет и направившись в спальню услышал звук. Тот самый скрежет, которого ждал и никогда больше не хотел больше слышать. Громкость звука нарастала, на этот раз звучание было очень громким. Глядя в сторону балкона Алексею, сквозь красное зарево, были видны очертания то ли тени, то ли человека в плаще. Перов не понимал, почему ему, собственно, страшно. Но сердце колотилось все сильнее, захотелось прилечь или спрятаться, или убежать, нарастала слабость и чувство тошноты. Но он стоял неподвижно, не в силах двинуться или сказать хоть слово. Скрип, казалось, звучал уже откуда-то из груди, звучание проникло в душу и мысли. Снаружи доносился шум все более и более сильного ливня. Шум этот сливался с жутким треском в единую и мерзкую какофонию. Красное зарево на балконе ширилось, а тень, видимая сквозь уже не красную дымку а языки пламени становилась все отчетливее, пока не показалась мерзкая морда. Вытянутая, с озлобленной улыбкой и красными глазами, казалось что перед тобой абсолютное зло.

Перова вырвало. В глазах двоилось и, казалось, что демонов все больше. В отчаянии, преодолевая шок он сделал резкий шаг вперед по направлению к балкону, затем еще шаг, но наткнувшись на журнальный столик, потерял равновесие и упал ударившись головой об угол шкафа.

Алексея разбудил телефонный звонок. Еле добравшись до стационарного телефона он ответил почти шепотом:

- Алло.

- Леш - ты? Что случилось?

- Ничего, а кто это?

- Ты чего, Леш, это я - Женя. Уже 10-00, ты на работу собираешься? Ты болен.

- Почему на городской телефон звонишь, а не на мобильный? - неожиданно для себя проговорил Перов.

- Выключен у тебя мобильный. Ты в порядке? - Не унимался Женя, - сказать шефу, что ты на больничном? Тебе нужно что-нибудь?

- Мобильный разрядился, - только и смог из себя выдавить Перов, - Скажи, Жень, что я заболел.

Положив трубку Перов вернулся в комнату и почувствовал неприятный резкий запах. Вспомнив, что его вчера вырвало, принялся убирать пол, все сильнее ощущая головную боль, которая стала резкой. Пощупав голову выше виска ощутил не малых размеров шишку, переведя взгляд на шкаф увидел кровь. Пробормотал вслух: "Проснулся в блевотине и с ушибленной головой - как после пьяной драки, а я, кажется, вчера не пил. Трезвенники, алкоголики - все кончают одинаково", - переворачивая журнальный столик и ставя его на место закончил мысль Перов.

Несколько часов Алексей просто бродил по квартире. Умылся, затем сидел пристально глядя на стену, снова умылся, принял обезболивающее, чтобы голова после ушиба не трещала. Так прошло несколько часов, пока не пришла мысль помыться в душе. Стало чуть легче. Вернувшись из душа Перов обратил внимание на настенные часы, циферблат которых показывал без пятнадцати три. Неожиданно для себя Перов вспомнил про обещание сыграть на воротах в парке. Весь разговор с назойливым соседом всплыл в памяти. Зачем я согласился прийти в парк в три часа дня, если с работы раньше шести не возвращаюсь? - подумал про себя Перов.

Алексей спускался по лестнице буквально чувствуя стук своего сердца. уставший, надломленный, уже смирившийся со своей весьма неясной судьбой он брел вниз мечтая, чтобы... Да не о чем он уже не мечтал. На лестничной площадке встретился парень из соседней квартиры - той самой квартиры с которой был общий балкон, разделенный лишь пластиковой доской. Перов помнил, что этого соседа звали Андрей и он был как-то связан с компьютерами, ремонтировал их или работал компьютерщиком.

- Привет! - С хитрой улыбкой проговорил Андрей.

- Привет. - Тихо ответил Перов, перекладывая из руки в руку пакет со сменной обувью для футбола.

- Как живешь, ничего не тревожит? Звуки там всякие, мужики в черном плаще?

При этих словах Перов посмотрел на собеседника подозрительно, но с нескрываемым недоумением на лице. - Что, какие мужики? Откуда ты знаешь? - не сводя усталого взгляда с лица соседа протяжно сказал Перов.

Видя, что руки Алексея подергиваются и выражение его лица напоминает выражение лица "удивленного утопленника", Андрей явно смутился и немного медлил с ответом. Пауза затянулась, никто не решался продолжить разговор, наконец, покашляв, Андрей заговорил:

- Я тут, - запинаясь бормотал он, - подумал, что ты замкнутый, невеселый и...

- Что и? - Резко спросил Алексей.

- Ну.... решил взбодрить тебя, - На лице Андрея появилась искуственная, неискренняя улыбка.

- Ну? - с неизменным выражением лица настаивал Перов.

- Ну я и решил... Ты же знаешь, что у меня проекционный экран и проектор?

- Нет, не знаю.

- Так вот, я вместо телевизора смотрю телевизионные каналы и видео с помощью проектора.

- И что?

- Как то решил направить проектор на твой балкон.

- Зачем?

- Чтобы спроецировать изображение на твою часть балкона.

- Изображение чего, - не понимал Перов.

- Я смотрел фильм "Человек-мотылек" с Ричардом Гиром в главной роли, ну и изображение этого человека-мотылька, смонтировав немного кадры из фильма направлял на твой балкон, отставив в сторону перегородку.

После произнесенного в воздухе повисла пауза. Перов опустил голову пытаясь прокрутить в голове услышанное, а Андрей несколько раз пробовал сглотнуть слюну, но это ему не удавалось, в горле пересохло.

- А звук? - внезапно спросил Перов.

- Какой звук, - уточнил Андрей.

- Скрежет, неприятный писк, то громкий то тихий, - продолжал уточнять Алексей, даже несколько раз моргнув, кажется впервые за время беседы.

- Звук? А понятно -это запись. Запись работы модема.

- Какого модема?

- Ну знаешь, раньше модемы были такие... - громкие, во время подключения к интернету скрипели все время. Я записал этот звук, усилил некоторые частоты, убрал начало, чтобы ты не догадался, что это за..., - тут Андрей запнулся, потом неловко улыбаясь продолжил, - что это за "мелодия". Колонки выносил на балкон, они у меня без проводов. Целых пять штук, подумал, что пару на балкон, а остальные через стену, ну, чтобы звук был класса Dolby Stereo, чтобы придать реализма, понимаешь? Увлекся немного, купил плащ, маску уродливую. Вечером, как-то по парку прошелся, - выдавив из себя смешок, закончил Андрей.

- Модем, звук, маска, - Перов выдавал набор слов, тихо произнося их и растягивая окончания. Волна радости и небывалого душевного облегчения еще только зарождалась где-то внутри Перова, а пока он испытывал чувство, которое, наверное, испытывает человек после ложного показательного расстрела. Когда все пули прошли мимо, где-то выше головы.

Перов взял, всё еще неловко улыбающегося, шутника за рубашку, притянул к себе и, не в силах сказать ни слова, просто тряс, долгое время не отпуская и мыча что-то нескладное вперемешку с нецензурным.

Соловьев шел через парк по направлению к дому Перова держа в руке пакет с едой, а точнее с закуской. Твердо решив спасти друга от депрессии. Вызвать на серьезный разговор, а затем, не менее решительно приступить к пьянке, что по замыслу, должно было стать первым шагом к решению всех психических и не только проблем и замечательным окончанием дня. Затем, конечно, стоило уговорить Лешу уйти в отпуск, как вдруг, проходя мимо миниатюрного футбольного поля он увидел Перова стоящего по щиколотку в луже в районе предполагаемых ворот. Голкипер был одет в темно-синее треко с белой полосой, желтую майку, уже изрядно испачканную, судя по всему, в той самой луже. На руках у Перова красовались перчатки, но не футбольные - вратарские, а огородные - с синими резиновыми точками, чтобы не выскальзывал из рук инструмент, в данном случае - мяч.

Женя завороженно смотрел на друга с каменным выражением лица, не в силах отвезти взгляд от происходящего, а смотреть было на что. Игроки команды к которой был прикреплен Перов не отличались мастерством, а от того, по воротам находившимся в центре глубокой и большой лужи, наносились различной силы удары с незавидной частотой. Брызги от мяча разлетались повсюду и, что логично, в лицо Перову. Сам Перов то и дело растягивался вдоль линии ворот отбивая мяч ногами, или упав на землю, надежно фиксировал мяч в своих руках. Он как будто не замечал мокрого поля, постоянных нырков в лужу за отскочившим мячом, а главное - искренне, по детски, радовался когда скользкий мяч удавалось поймать. Перов то и дело кричал в сторону поля:

- Давай-давай бей. Ах, хорошо, - поймав мяч, с удовлетворением и радостной улыбкой на лице продолжал руководить обороной Алексей, - правый фланг кройте, зону держи.

Безымянный сосед, пригласивший Перова на поле, с нескрываемой гордостью смотрел на, как ему уже казалось, своего воспитанника. В голове крутились мысли: какой талант откопал, отрыл даже. Эх, раньше бы....

Роман Макаров (2015 год).