В каждом мало-мальски уважающем себя городе есть улицы, проспекты, бульвары, переулки или даже тупики попасть на которые оказывается очень даже не просто, а уж выйти оттуда... Жизнь не стоит на месте, и на картах уже давно не осталось белых пятен, но кто сказал, что в переплетении улиц, нельзя найти свою дорогу..?
Шаг. Ещё один. В глазах всё плывёт. Когда же это закончится. Только бы не думать, не дышать, не идти... Но стоит мне остановиться, и я больше не смогу сделать ни шагу. А идти нужно, не знаю зачем, не знаю кому, но точно нужно. Ещё шаг. Интересно, почему я до сих пор жив? Для чего светит это солнце, и куда спешат эти люди? Не могу..., чёрт подери, они же ничего не знают и не узнают никогда. Они просто живут, и это солнце для них...
***
Когда я бывал в таком состоянии, то есть шёл пока идётся, обычно конечным пунктом моих маршрутов были наши с ней любимые места. С тех прошло почти 3 месяца, а если быть точнее 2 месяца и 23 дня. 2 месяца и 23 дня с тех пор как я потерял одновременно смысл жизни, самого дорого мне человека и своего ангела-хранителя, который любил сидеть рядом на этой скамейке, смотреть на небо и говорить всякие "глупости", как он их называл.
Однажды летним вечером, когда мы остались вдвоём в этом небольшом парке, она долго смотрела на звёздное небо, потом взглянула на меня - в её глазах блестели слёзы. Она сказала: "знаешь, тех звёзд, что свеетят нам сейчас, уже может и не быть, но свет от них до сих пор идёт до нас из-за огромных расстояний. Так и мы.., мы тоже светим, только мы во всём этом парке, и мы тоже очень-очень далеко... И даже когда нас уже давно не будет, мы будем светить, будем лететь... вместе - только ты и я, куда-то в бесконечность, взявшись за руки..."
***
Вынурныв из пучины воспоминаний и мыслей, я обнаружил, что стою на незнакомой улице. Было удивительно, что несмотря за годы жизни в этом городе, я понятия не имел, где нахожусь. А место это я, пожалуй, бы запомнил... узкая неровная улица, мощёная дорога местами была в выбоинах. Старые каштаны, посаженные вдоль дороги, казались безмолвными стражами, которые не одно десятилетие, а может и столетие сторожат убегающую куда-то вдаль дорогу. Казалось, что стоит сделать хоть один шаг, как одна из веток ближайшего каштана мигом опишет дугу и придавит тебя к земле. Здания, некоторые из которых смотрели своими перекосившимися от времени окнами-глазами прямо на меня, а другие настороженно выглядывали из-за могучих спин стражей-деревьев, просто поражали. Определить их возраст было абсолютно невозможно, но ни одно из них явно не принадлежало нашему времени. Музей архитектуры - так можно было бы охарактеризовать это место. Дома настолько тесно стояли, прижавшись к друг другу, то на ум сразу приходила средневековая Европа. Но пожалуй самым поразительным было то, что в это время улица была пустынна. Нет, пожалуй, даже не пустынна, а мертва. Вокруг не было ни души. Оглядевшись, я обнаружил только один признак цивилизаци - старые трамвайные пути, повторяющие
причудливый изгиб улицы. Но ржавые рельсы и покосившиеся опоры, заставляли
сомневаться, что тут в последние годы проезжал хоть один трамвай. Чтобы внести хоть какую-то ясность, я поискал глазами таблички с номерами домов и названием улицы. Жуткая статуя какого-то человекоподобного существа у ближайшего деревянного двухэтажного дома с покосившимся от времени крыльцом, держала в руках полусгнившую табличку: "Бульвар разбитых надежд, 56". Я поёжился, плотнее запахнул куртку и двинулся вдоль рельсов, в надежде на то, что они куда-нибудь да выведут. Несмотря на то, что уже смеркалось, фонари, иногда попадающиеся среди коштанов, ещё не горели. В неверном свете дома казались, безмолвными гигантами, смотревшими одни с призрениями, другие с откровенным любопытством на одиноко бредущего путника. Кое-где в окнах загорался свет. В одном из незашторенных окон показался силуэт. Человек подошёл к окну и уставился на дорогу. К своему ужасу, я понял, что он смотрит на меня. От его тяжёлого взгляда бешено застучало сердце, жуткий страх ворвался мне в душу. Я скорее почувствовал, чем понял, что знаю его... Силуэт дёрнулся и пропал. Я накинул на голову капюшон и резко ускорил шаг. Кое-где среди коштанов попадались скамейки, но все они пустовали. Мне показалось, что меня кто-то окликнул, я резко обернулся, но там никого не было. Только приписав это своему излишне впечатлительному воображению, я заметил как с ближайшей скамейке поднялась тень и направилась ко мне. Когда она подошла ближе, я понял, что это совсем юная девушка.
Она была невысокого роста. Чёрное осеннее пальтишко доходило до колен. Тёмные волосы неровными прядями спадали на плечи. Некоторое время девушка стояла напротив и смотрела прямо мне в глаза. Но в её взгляде ничего разобрать не удавалось. Я видел в нём лишь отражение своего недоумения.
-Меня зовут Ника, - наконец сказал девушка. Её голос был похож на порыв прохладного ветерка в этом безветренном месте.
-А меня ****, - сказал я, и протянул руку.
Девушка испуганно сделала шаг назад. Потом перевела взгляд с моего лица на руку, потом снова на лицо, и осторожно протянула руку. Пожимая её холодную как лёд ладонь, я заметил на её тонком запястье запятнанные кровью бинты. Сделав вид, что я ничего не заметил. Я наконец задал вопрос, мучавший меня:
-Пойдём присядем, - предложила моя новая знакомая. Немного подумав, я последовал за ней к скамейке под особенно старым каштаном. Его когда-то густая крона состояла из почти высохнших ветвей. Лишь пару побегов ещё зеленели. Мы сели. Ника сложила руки на коленях и задумчиво уставилась куда-то вдаль. Что-то в её облике было неестественным, какая-то небольшая деталь, котороя играла очень большую роль. Но
сколько бы я ни пытался найти её, он постоянно ускользала.
Ника закрыла на мгновение глаза. Потом открыла и начала говорить:
-Сюда приходят только те, кому больше некуда идти. Сотни и тысячи дорог ведут на бульвар, а выводят всего несколько... Я здесь уже больше года.
-Что тебя сюда привело?-тихо спросил я. Было ощущение, что если я скажу чуть громче, девушка исчезнет среди теней.
-Тебе интересно услышать банальную историю одиночества и неразделённой любви?
Я улыбнулся и кивнул.
-Я с детства была одиночкой. Но не гордой одиночкой, которой плевать на компании сверстников... нет. Я всегда хотела быть одной из них, но они меня не принимали. Если бы я только знала почему... Ты знаешь, что обычно происходит с такими? Так или иначе они находят себе новый мир, другой... где они свои, где их любят и ценят. В общем, я поселилась в сети. Нашла там себе друзей и даже любовь... Знаю, знаю... Многие не верят в это. И быть может они правы. Не нам судить... Он был такой же как я, не такой как все. Окружающие его не принимали, и он очень страдал из-за этого. Когда ему было особенно плохо, он играл на скрипке... Но мне так и не довелось увидеть его небесных глаз в реале. Однажды он просто ушёл, не сказав ни слова. Просто-напросто на один контакт меньше. ..который был для меня дороже жизни.
Ника замолчала.
Через мгновение вдалеке загорелся фонарь, потом тот, который был ближе. Фонари
вспыхивали друг за другом. Сначала еле горя, а через мгновение вспыхивая в полную силу. Когда с лёгким щелчком загорелся фонарь справа от скамейки, я увидел её глаза. Когда смотришь в глаза людям, то ты видишь что-то... радость, боль, надежду, любовь, страх, безразличие... Но я увидел пересохший океан боли. Бескайний океан который просто пересох.
-Я думала, как лучше это сделать... Я перепробовала всё, начиная с таблеток..и заканчивая резней вен. Было однажды..пик..захотела наглататься таблетками. Но не смогла.. Потом захотела выпасть из окна.. Потом вроде повеситься. Ну а затем вены порезать... Какой же я была маленькой девочкой..хотя..я такой пока еще и являюсь..я еще глупая..ничего в жизни не повидала,а уже хотела уйти..
Однажды мне довелось побывать в онкологическом центре для детей. Знаешь, когда я
увидела этих детишек.. я еле сдерживала слезы.. они такие маленькие, а уже обречены на ранюю смерть. У них все детсво в больнице, они изолированы, не видят мира, не общаются со сверстниками, как они хотят жить.. а люди, те которые просто сходят с ума от скукоты, в поисках чего-то.. те, среди которых оказалась и я, режут себе вены,не ценя жизнь..
-Очнулась я прикованная к кровати в одной из местных психушек. Родители.. наверно, они любили меня. Часто приходили ко мне. Пытались забрать домой... Но ты знаешь нашу систему... Это отдельного история... В общем, я наверное, счастливая - когда ко мне в очередной раз пришли родители, мне удалось бежать. Я не знаю, как долго и куда я бежала, да я вообще тогда мало что понимала... Проснулась я дома, как мне показалось, в здравом уме. Кстати, вон мой дом, - Ника кивнула на здание прямо напротив, двухэтажный полукирпичный-полудеревянный дом. - Я долго не могла не понять, где все и почему за окном такой вид, - Ника попыталась улыбнуться, - я пыталась найти дорогу отсюда, шла пока не отказывали ноги... Однажды, проведя в пути сутки я вернулась сюда же... Бульвар не выпустит меня. Я его житель. -Ника присмотрелась ко мне, - а ты не такой как мы. Ты прохожий. У тебя есть шанс. Идём. - Ника схватила меня за рукав. - Идём же.
Я поддался, и мы пошли дальше.
***
Было уже темно, когда мы подошли к зданию, на которое я ещё издалека обратил внимание. Деревянный одноэтажный дом, краска на котором давно выцвела, а крыша местами обвалилась. Даже среди своих соседей он выглядел непохожим. И быть может из-за этого, а может по только ему ведомым причинам, смотел на нас с откровенным раздражением и злобой. Сквозь его наглухо забитые окна проникал свет. Даже не верилось, что там может кто-то обитать. Подойдя ближе, над дверью можно было различить надпись - белой краской прямо поверх стены: "ГлоБерт". Только я хотел спросить у моей спутницы, кто такой ГлоБерт и как он может там жить, как она уже громко постучала в дверь. Почти сразу же послышался звук отодвигающегося засова. И только она успела быстро прошептать мне: "не верь ему ни в коем случае", как дверь отворилась. Сначала мне показалось, что это очередная тень, но когда в сгустке мрака мелькнули чёрные бездонные глаза, я понял, что это человек, точнее кто-то, кто выглядил как человек.
-Я вас ждал, - на миг мне показалось, что это сказал дом, а не человек. - меня зовут ГлоБерт. Он распахнул дверь шире, пропуская нас.
Мы вошли. Комнату, в которой мы оказались, на первый вгляд, пожалуй, можно было бы сравнить с небольшим лондонский пабом, протоявшим лет 100 без посетителей и какой-либо уборки.
-Садитесь пожалуйста располгайтесь, чувствуйте себя как дома. - усмешка перечеркнула лицо ГлоБерта - я принесу вам чего-нибудь.
В тусклом свете одной горевшей свечи на столике в дальнем углу удалось получше
рассмотреть ГлоБерта. Приземистый, сгорбивший старик, одежда которого навевала
воспоминания о средневековых гравюрах. Длинные чёрные взлохмаченные волосы и такая же борода, придавали ему немного сумасшедший вид. Но вот взгляд, через который на тебя сотрела сама пустота, не вызывал сомнений в здравости хозяина паба.
ГлоБерт удалился, а мы сели на два жёстких деревянных стула у столика со свечой.
-Я ничего не понимаю... зачем..-начал было я.
-Тише, молчи..
Я замолчал и от нечего делать принялся изучать комнату. Здесь было две двери, через одну мы зашли, а через другую удалился ГлоБерт, не забыв уходя плотно закрыть её, на второй этаж отсюда вела полусгнившая деревянная лестница, с на удивление хорошо сохранившимися перилами. Пол с вековым слоем пыли казался земляным и полностью поглощал звук шагов, с низкого потолка свясала паутина. Из мебели был только шкаф, с наброшенной на него накидкой.
ГлоБерт вернулся с подносом в руках, на котором стояли три запылённых стакана с
жидкостью сомнительного цвета. Вытащив откуда-то из темноты третий стул, он сел между нами.
-Угощайтесь - сказал он, указывая на стаканы. Я с опаской взял ближайщий, потом вспомнил, почему я здесь, поднёс его к губам и сделал внушительный глоток. По вкусу это питьё ничего не напоминало, вернее у него не было вкуса, но я почувстовал, как внутри расползается что-то холодное и колючее, оплетая и скручивая внутренности. Когда оно подбралось к сердцу, я почувсствовал жуткую боль, боль, которая напомнила мне о том, что я пережил там. Рука задрожала, всё вокруг закружилось, я почувствовал что кто-то вынул у меня из рук стакан. Боль прошла также внезапно как появилась. Напротив она с пустым взглядом Ника держала в руках что-то напоминающее игральные кости.
-Мы решили сыграть, - сказала она.
Я ничего не ответил.
-Ваши ставки дамы и господа - сказал дом устами ГлоБерта.
Я уже догадался, что уйти не сыграв не получится...
-Мне нечего поставить... у меня ничего не осталось...
-Давай тогда я сам выберу... - ГлоБерт изжевательски задумался, - твоё ничего. Ничего, из-за которого ты здесь. Оно ведь тебе уже не нужно.
Я попытался что-то сказать, но голос не слушался. Я взглянул на Нику. Потом кивнул.
Откуда-то издалеко донеслись слова Ники: "ещё года здесь".
-Дорога отсюда, - проскрежетал дом.
ГлоБерт не стал медлить и бросил кости. 6 и 4.
Механическими отработанными движениями Ника бросила кости. 3 и 4.
Я взял их в руку, они были холодны как лёд.
Неожиданно рядом зазвучал голос, такой далёкий и родной. Девушка в длинных чёрных
одеждах спускалась по ступеням. Всё вокгруг затихло, был слышен только её голос. Но,
казалось слышал и видел её только я. Ника отрешённым взглядом жадно смотрела на мою руку с костями. Глоберт смотрел прямо мне в лицо.
"I"m so tired of being here
Suppressed by all of my childish fears
And if you have to leave
I wish that you would just leave
Your presence still lingers here
And it won't leave me alone
These wounds won't seem to heal
This pain is just too real
There's just too much that time cannot erase
When you cried I"d wipe away all of your tears
When you'd scream I"d fight away all of your fears
And I"ve held your hand through all of these years
But you still have all of me..."
Родной голос в этом богом забытом месте, в череде последних событий... это казалось чудом. В шкафу кто-то жалобно заскрежетал. Девушка допела, стала позади и опустила руки мне на плечи. Слёзы катились помоему лицу, но кости в руках согрелись.
-Бросай - нетерпеливо рявкнул дом. Кулак разжался, кубики покатились по столу сталкиваясь друг с другом. 12. 6 и 6. Хозяин медленно встал из-за стола, и проковылял до двери.
-Уходите, - после короткой паузы бросил ГлоБерт и скрылся за дверью.
Я оглянулся - девушки за спиной уже не было, но она не покинула меня. Мы с Никой
поднялись и вышли из этого дома.Небо просветлело, казалось, оно ждёт чего-то светлого. По заржавевшим рельсам посреди бульвара подкатил трамвай и со скрипом распахнул старые двустворчатые двери. Я почувствовал, что именно он нам и нужен.
-Идём, - я схватил Нику за руку и потянул, - идём же.
-Нет... я не хочу...
-Но ты должна
-Прошу тебя..
Она сделала робкий шаг, но и его было достаточно. В трамвае никого не было, только мы. Похоже и кондукторов тут не было испокон веков. Она села у окна, я рядом. Двери
закрылись, и трамвай с чудовищным скрежетом тронулся. Через некоторое время
однообразный пейзаж за стеклом прервался, и вид за окном резко изменился. Яркий
солнечный день. Ярко голубое небо. Незнакомый парень стоит на коленях перед лужей крови у обочины дороги. По его лице катятся слёзы, он беззвучно рыдает. Но тут он замечает трамвай, наспех вытирает рукавом лицо, быстро вскакивает на ноги и бросает камень. По стеклу змейкой пробежали трещины, но оно выдержало. По щеке Ники прокатилась слезинка и упала ей на колени...
Мы вышли на следующей остановке. Было уже совсем темно. Крупными хлопьями падал снег. Бульвар выходил на знакомую улицу, и наши пути расходились. Мы понимали, что прощаемся навсегда, понимали, что помогли друг другу найти выход, и нам бы не за что не хватило слов, чтобы передать это. Я поднял руку в знак прощания, Ника улыбнулась и направилась куда-то вдаль по пустынной, но не мёртвой улице.
***
Я был там, где должно было быть начало Бульвара. Твёрдая каменная стена старого кирпичного завода заставляла усомниться в его существовании, но что-то внутри не
оставляло никаких сомнений.
В нашем мире полно того, что так или иначе проходит, но среди всего этого беспорядка переменных, есть То, что всегда с нами. И иногда лишь безнадёжный вгляд из пустоты способен разглядеть его.
Где вдалеке, наконец, затих трамвай, Бульвар примерил на себя чистое белое одеяние и
остался вполне доволен. И даже дом ГлоБерта смотрел вдаль с какой-то даже грустью...