Макаров Алексей Викторович : другие произведения.

В Вероне славной...

Самиздат: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:
Школа кожевенного мастерства: сумки, ремни своими руками
 Ваша оценка:


   В Вероне славной нет покою...
   Пьеса из картин со смешением времен и нравов.
  
   Действующие лица:
  
   Голос --- рассказчик и комментатор происходящего. Думает, что он все знает, хотя всего не знает и сам автор пьесы. Любитель пререкаться и вступать в ненужный спор.
   Дон Освальдо --- герой и странствующий рыцарь, мужик “что надо” в возрасте 33 лет. Шатен, глаза голубые. Рост 185, вес около 100, связей порочащих его имел предостаточно, но, как правило, не долго. Одинок как перст.
   Бенедикт --- его слуга и первый друг довольно преклонного возраста. Вес и рост не имеет значения, но про таких говорят --- от горшка два вершка. Единственным желанием для него является желание женить Дона Освальдо. Перестать, наконец, таскаться по свету и спокойно встретить старость в должности мажордома. В разводе и предпочитает смотреть на семейную жизнь со стороны.
   Клеменция --- бывшая невеста Дона Освальдо, пребывающая в счастливом неведении, что он жив. Первая красавица и богачка Вероны.
   Дон Фериче --- друг Дона Освальдо, кузен Клеменции.
   Бьянка --- молодая девушка, служанка. 90-60-90.
   Гортензия --- немолодая девушка, управдом дома Клеменции. (данных нет).
   Монлези --- хозяйка гостиницы. Возраста когда --- ягодка опять.
   Мальчик-Купидон --- мальчик.
  
   Действие происходит в Вероне и окрестностях.
  
   Картина первая.
  
   Голос:
   Верона, кто тебя не знает,
   Поймет с огромнейшим трудом,
   Как женщины твои страдают,
   Печалятся они о ком.
   В Вероне славной нет покою.
   Ушел давно в поход герой.
   Расстался, может, он с душою
   Под Назаретом. Взял с собой
   Девичьи слёзы и молитвы?
   Друзей бесчисленных слова?
   И обещанья клятв забытых?
   Но ты Верона не мертва!
   Ты вечна над минутой жизни
   И человеческой судьбой!
   Герой ушел, но он вернется
   Склонив колено пред тобой.
   Гудят толпою карнавалы.
   На тротуарах славный люд
   Комедию, мешая с драмой
   Готов сейчас представить тут.
   Верона, нет тебе покою!
   Изменчив жизни лейтмотив:
   Мечей звон позабыт тобою,
   И правит бал аккредитив.
   Что встретит нашего героя,
   Кто вспомнит имя иль лицо?
   Не учинит ли он разбоя?
   Испив веронское винцо.
   Но нет! Я верю в добрый гений,
   Чей светлый образ, ясный лик
   Привел его сквозь лес весенний
   В Верону в этот самый миг...
  
  
   Предместье Вероны. Весна. Полдень. Вдоль развалившейся каменной стены едут верхом Дон Освальдо и Бенедикт. Последний стенает от боли, первый нюхает сорванный цветок.
  
   Бенедикт:
   Ну что тащиться вам взбрело
   В такую дальнюю поездку?
   Виновен если, то за что,
   Измыслили вы мне отместку?
   Натер я все, что мог тереть
   Лодыжки, ягодицы, ляжки
   Вот гляньте сами. И терпеть
   Нет силы, чертовы подвязки!
  
   Дон Освальдо (с высоты своего роста):
   Терпи старик, не обольщаясь,
   Что я тут путь свой пресеку!
   Спешим по делу, ты же знаешь.
   Тебе все снова расскажу:
   Когда-то юным новобранцем
   Ушел я за море, в Тунис.
   На корабле в тот миг качаясь
   Я исполнял ЕЁ каприз.
   В те годы были мы любимы
   Друг другом, богом и судьбой
   И чувства были так ранимы,
   Так были трепетны порой....
   Карьеру воина я выбрал
   Не от большой любви к войне
   О просьбе девичьей я думал:
   Вернуться в белом, на коне!
   Она в мечтах своих видала
   Себя, меня, коней разбег
   И мысль меня очаровала
   А как тебя?
  
   Бенедикт (изумленно):
   У ней был бред?!
   Известно ль дело? К черту в гору!
   Из-за чего? Из-за фаты?
   Я лучше б дома у забора
   Растил красивые цветы!
   Я так и делал. Лишь однажды
   Жена сказала :Бэнэдыкт,
   Сходите в лавочку к Абраму
   И прикупите мне парык.
   Зачем ей был кусок мочала?
   Я не пойму ну хоть убей,
   А это только лишь начало
   Печальной повести моей!
  
  
   Дон Освальдо (продолжая и не обращая на него внимания):
   Приехал я, спустя три года
   Не в белом, а другом плаще.
   Конь пал под стенами Вероны
   Зачем вернулся я вообще?
   Я не явился к деве юной,
   Не знал и что с моим отцом
   Жизнь посмеялась так паскудно,
   Тогда над взбалмошным юнцом.
   И снова сел я на корабль
   Бежал от света и людей,
   Но в сечах меж мечей и сабель
   Искал я белых лошадей.
  
   Бенедикт(кивая):
   Нашли лошадок, говорили!
   Перекупили их тотчас,
   И все на ветер вы спустили.
   (вздыхая)
   Погубят эти дамы вас.
  
   Дон Освальдо (гневно):
   Молчи, старик! Тут вот что --- воры,
   Свели двоих моих коней!
   Поверь, не выдержат запоры,
   Коль есть желанье у людей!
   И вот один, приятель знатный,
   Готовый в пекло за меня,
   Мне написал, что конь занятный
   В Верону привезен вчера.
   Как молоком его обдали,
   На солнце чудно шерсть блестит.
   Тавро на лошади сказали:
   Меч, роза и под ними щит!
  
   Бенедикт( изумленно почесывая затылок):
   Да что ж такое тут творится?
   Теряют люди всякий стыд!
   Ваш герб --- в том каждый убедится!
   Или он будет мной побит!
  
   Дон Освальдо (с грустью):
   Ты предан, как дворовый пес.
   Спасибо, верный Бенедикт.
  
   Бенедикт (недовольно):
   Тут будешь верен, хошь не хошь,
   Коль про тебя издан вердикт.
   Жена-то в розыски подала,
   В Веронский суд и магистрат
   Мол, годы лучшие отдала
   Все на меня. И хочет взад
   Вернуть свое приобретенье.
  
   Дон Освальдо (притворно изумляясь):
   Неужто? Да она больна!
   Здесь, я считаю без сомненья,
   Достойна лучшего она!
  
   Бенедикт (хмуро):
   Считайте сударь, как хотите,
   А только мне в Вероне смерть.
   Уж лучше меч свой обнажите
   И упокойте меня в твердь!
  
   Дон Освальдо (смеясь):
   Ну нет уж, верный мой приятель!
   Таких мошенников как ты,
   Спасать велел святой Создатель,
   И от тюрьмы, и от жены!
  
   Медленно удаляются в сторону городских ворот, продолжая шутливую перебранку.
  
   Голос:
   Как часто собственные мысли покоя не дают уму,
   Иной хлопочет о женитьбе, другому --- не дай бог жену.
   Понять друг друга нет им силы, их вечный спор решит судьба.
   Одним --- услады тихой жизни, вторым --- кровавая война....
  
   Автор:
   Тут я прерву ход представленья, я не согласен ни с одним.
   Любовь порой так вдохновенна: рабом готов стать господин!
  
   Голос(сварливо):
   Вам сударь лучше б не мешаться!
   Народ ученый не учить!
   Пьяны любовью говорите?
   А пьянство --- вред!
  
   Автор:
   Смотря с кем пить!
  
  
  
  
   Картина вторая.
  
   Утро в доме Клеменции в Вероне. Гостиная зала. У одного из окон стоят Гортензия и Бьянка.
  
   Бьянка:
   Ну, как сегодня госпожа?
   Решенье вредное сменила?
  
   Гортензия (ворчливо):
   По мне милей монастыря
   В земле укрытая могила!
   С ее красой, с ее умом
   Уйти в печальную обитель!
   И дни вести в мечтах о НЕМ
   Что бы сказал ее родитель?
  
   Бьянка (с усмешкой):
   Да! Коли сердце правит телом
   И не дает уму сказать
   Такое сердце вырвать надо
   Забыть о нем и не стенать!
  
   Гортензия (одергивая ее):
   Вы молодежь и не поймете!
   Как тяжело одной порой.
  
   Бьянка (вежливо):
   Так кавалеров пруд прудите
   Есть и хорошие собой.
  
   Гортензия:
   Да! Но вот сердцу не прикажешь:
   Уж десять лет грустит она.
   И что на это ты мне скажешь?
  
   Бьянка (вздыхая):
   Любовь, любовь! Я б не смогла!
  
   Гортензия (с превосходством):
   Не сомневалась ни на йоту.
   Упадок ныне и в любви!
   Иди-ка делай-ка работу,
   И по себе не всех суди!
  
   Бьянка (убегая):
   А все равно не вижу смысла
   Себя от мира хоронить.
   Что бы печаль меня загрызла?
   Ну нет! Уж лучше вновь любить!
  
   Гортензия ( с негодованием ей в след):
   Уж ежели мычит корова,
   То значит срок ее доить.
   Кого минует злая доля,
   Кому с ней рядом жизнь прожить.
  
   Бьянка беспечно машет рукой, показывает Гортензии язык и скрывается в глубине дома. Из-за портьеры с другой стороны залы появляется Клеменция, садится у окна на скамейку и отрешенно смотрит в окно. Гортензия спешит подать ей вазу с фруктами.
  
   Клеменция (беря виноградину):
   Что тут за шум? В чем было дело?
  
   Гортензия (смущенно):
   Да так, пустое, госпожа.
   Иным порой бывает надо
   Промыть бесстыжие глаза.
  
   Клеменция (не отрывая взгляда от окна):
   Глаза? Тут кто-то плохо видит?
  
   Гортензия:
   Не видит, а ведет себя!
   Понять других им не возможно!
  
   Клеменция (глядя на неё):
   Я тоже вас не поняла.
  
   Обе с минуту молчат. Затем Клеменция делает жест, приглашая Гортензию присесть рядом. Лицо ее принимает задумчивое выражение.
   Клеменция:
   Какая странная картина
   Мне ныне виделась во сне:
   Освальдо милый возвратился
   Весь в белом, на гнедом коне.
  
   Гортензия:
   К чему ж такое? Конь и в белом?
   Тут как-то нужно объяснить....
  
   В залу возвращается Бьянка. Она весело обмахивает пыль с мебели и висящих картин.
   Бьянка:
   Конь в белом? Это между делом
   Смогу я точно разъяснить!
  
   Гортензия:
   Ах, вечно ты лиса, ввернешься!
  
   Клеменция:
   Пусть говорит. Ведь все равно,
   От сна то правды не добьешься,
   На свете все предрешено.
  
   Бьянка:
   Предрешено? Ну, это дудки!
   За всех решать должна судьба?
   Легко ответить за проступки.
   Сказав --- так предрекла она!
  
   Гортензия:
   Не слушайте ее, сеньора,
   Теряет Бьянка всякий стыд!
   Я уж краснее помидора....
  
   Клеменция (снова взглянув на нее):
   У вас вполне здоровый вид.
   Но Бьянка, чем же тут гордиться?
   Что поперёк судьбы пошла?
  
   Бьянка (с возмущением):
   Не поперек, не вдоль, а биться!
   Коли она к вам не мила!
  
   Клеменция (изумленно):
   Скажи на милость! Я не знала.
  
   Бьянка:
   Теперь узнали госпожа.
   Я может лучше бы сказала,
   Коль мне б не пялились в глаза!
  
   Клеменция (в недоумении):
   Прости! Последнее из фразы,
   Про это --- “пялились в глаза”.
   Какие странные рассказы!
  
   Гортензия (сухо):
   Да это донна про меня.
  
   Бьянка (кивнув в её сторону):
   Про вас! Ну да, про вас конечно!
   Мне уж двадцатый год идет,
   А вы все пилите строптиво.
  
   Гортензия (нахмурясь):
   А кто еще заткнет твой рот?
  
   Клеменция (недовольно):
   Не ссорьтесь, я вас умоляю,
   От сна мы в сторону ушли.
   Что он таит в себе? Не знаю.
  
   Гортензия (с уверенностью):
   Да! Вот загадка для души.
  
   Бьянка молча вытирает пыль отвернувшись от них. Клеменция наблюдает за ней и, наконец, не выдержав, нарушает тишину.
   Клеменция:
   Да полно Бьянка обижаться,
   Гортензия была права.
   Ты любишь, деточка, смеяться
   Пустые говоря слова.
  
   Бьянка (оборачиваясь):
   Ах, вот как! Значит я глупа?
   И жизни вроде не видала?
   (бросает тряпку)
   Тогда зачем же от снопа,
   Хозяйка ты меня забрала?
   А я, поверь, из тех же мест
   Что и девица-воин Ева,
   Мы до конца несем свой крест,
   С улыбкой, радостно и смело!
  
   Клеменция (задумываясь):
   Я что-то слышала о ней....
  
   Гортензия:
   Напомнить смею: дева-рыцарь!
  
   Бьянка (раздраженно):
   Тьфу, господи, прости людей!
   Все спутали! И дев и лица!
   Какая право же обида,
   На память так уметь хромать,
   Но не показывать и вида....
  
   Клеменция (строго):
   Изволь-ка все нам рассказать!
  
   Бьянка (покорно):
   Да, госпожа, сию минуту.
   Вот только сяду на скамью
   Все вспомню, как мне говорили
   И вам тотчас перескажу!
  
   Далее идет рассказ Бьянки, во время которого она ярко описывает события, поминутно вскакивая со скамьи и воображая себя то одним, то другим героем.
  
   Бьянка (поначалу сдержанно и спокойно):
   И старец горбатый и юный
   Мечтатель с гитарой в руке
   Ее обходили. И руны
   Чертили на светлом песке.
   Боялись красавицу Еву,
   Спешили крестом осенить:
   Да можно ль такую красотку
   Простым козопасам родить?
   Не дьявола ль это посланка,
   Смущенье на люд наводить?
   Чертами и станом, нахалка,
   Заставит глаза отводить
   Любого, что встретит в дороге,
   На рынок с цветами спеша!
   Монах застывал на пороге
   Настолько была хороша!
   ...
   Иные ее не любили,
   Другие боялись смотреть
   А третьи, на подлость решились ---
   Задумали ей овладеть!
   В час ночи, что самый глубокий,
   Когда замирают кругом
   Все солнцу привычные звуки,
   Они, сговорившись о том.
   Ворвалися в девичью спальню
   Четыре здоровых “быка”,
   Схватили ее и пытали,
   Ладонью зажав ей уста.
   Как птаха в силке птицелова
   Забилась она в их руках.
   Глава опустилась покорно.
   В глазах Евы ужас и страх.
   А тем только этого надо,
   Бросают ее на постель.
   И главный берет как награду
   Девицу, похотливый зверь!
   ...
   Но правду вам скажут в округе,
   И бог покарает лжеца!
   Вдруг рыцарь возник на пороге
   И вызвал на бой подлеца.
   Один с четверыми сразился!
   И тела четыре легли,
   К ногам той прекрасной девицы
   В чей дом они ночью пришли!
   ...
   Закованный в железа воин,
   Не сняв даже шлема с плащом,
   Махнул на прощание Еве
   И вышел на двор. Где с конем
   Оставил дорожные вещи
   Пред тем, как на помощь прийти.
   Где осень, и ветер где свищет,
   Туда поспешил он уйти.
   ...
   Она за ним сойкой метнулась,
   Постой, говорит, человек!
   Я разве тебе не глянулась?
   Твоею я стану на век!
   Послушной рабой и женою
   Возьми меня в рыцарский дом.
   Клянусь своей чистой душою,
   Не будешь жалеть ты о том!
   Тут рыцарь в седле обернулся,
   И шлем свой иссеченный снял,
   А свет, что из дома струился,
   Улыбку его озарял.
   Трепал ветер кудри в цвет злаков,
   Что осенью режет виллан,
   И губы краснее тех маков,
   Шепнули в ночи --- ах, мадам...
   Я тоже девицей на свете
   Жила до семнадцати лет
   Пока наш король не приметил
   Меня. Чем нанес кучу бед.
   Тогда, чтоб избегнуть вниманья,
   Отец мне и брату сказал:
   Бегите, родные созданья!
   От яда отец умирал.
   Нас с братом нагнали вассалы
   И брата убили они.
   Меня точно зверя сковали,
   Покуда в столицу везли.
   Но ночью, заколку согнувши,
   Сумела открыть я замок
   И сталь зазвенела им в уши,
   Их кровь потекла как поток!
   С тех пор, я скитаюсь по свету
   Нет слаще награды по мне,
   Чем месть королю иль клеврету
   Чьи смерти я вижу во сне.
   ...
   И дева тут вдруг замолчала
   Свой взгляд устремив на восток.
   Что вспомнила? Что увидала?
   Сквозь время и петли дорог.
   А Ева застыла в смущеньи.
   Но вскоре решилась на то,
   Чтоб вместе идти им по свету ---
   Ведь тут все равно не житье.
   --- Постой, подожди-ка сестренка!
   Так стану тебя называть.
   Я видом слабее ребенка,
   Но рядом хочу я стоять
   С тобою. И быть тебе другом.
   И вместе с тобой умереть.
   Владею неплохо я луком,
   А тут нету мочи терпеть!
   Их взгляды косые и злые,
   Плевки, что несутся мне вслед.
   Укоры, пускай и немые,
   Тычки и немыслимый бред.
   ...
   Кивнула тут молча другая,
   И руку с коня подала.
   Взлетела ей за спину Ева,
   В чем только одета была,
   С дороги на дом обернулась,
   Прощаясь на веки с жильем
   И крепко к подруге прижалась,
   Решив не жалеть ни о чем...
  
  
   Бьянка замолкает, с нетерпением поглядывая на Клеменцию. Гортензия надув губы отворачивается от них.
   Клеменция:
   Ну и какой же вывод тут?
  
   Бьянка:
   Такой! Что лучше в поле голодать,
   Чем на себя взваливши труд,
   Про невозможное рыдать!
  
   Клеменция:
   Ах, Бьянка! Если б знала ты...
  
   Бьянка:
   Чего ж тут знать? Слинял в кусты,
   Ваш верный рыцарь. Оторвать
   Иным бы их язык паршивый,
   Чтобы не смели обещать
   И дам смущать.
   Ох, пес блудливый!
  
   Гортензия:
   Ну что ты мелешь, право слово!
   Освальдо мил был и вообще...
  
   Бьянка:
   Был мил? Помилуй меня боже!
   Таких не перечесть в стране!
   Вот по себе сужу, не думай:
   Один клянётся мне в любви,
   Другой зовет меня на ужин,
   Ещё один несет сапфир.
   А почему? Зачем весь праздник?
   Или точнее маскарад?
   Мужчина --- ветреный проказник,
   И мной воспользоваться рад.
  
   Клеменция молча слушает, но не вступает в спор.
   Гортензия(возмущенно):
   Тобой? Нет, это же смешно, народ!
   Девчонка ты! Хвастунья! Пакость!
   И соблазнится лишь урод,
   В канаве грязной тебя лапать!
  
   Клеменция краснеет и встает со скамьи. Лицо ее выражает укор и отвращение к беседе. Она собирается прекратить спор, но возмущенная Бьянка отбросив в сторону тряпку, подскакивает на скамье.
   Бьянка (в сердцах):
   Вы дура просто! Вам завидно!
   И я устала повторять:
   Что хорошо мужчине видно,
   Кого из нас двоих лобзать!
   Да пусть бы лапал и урод,
   Любовь бывает и бесстыжа.
   А вам не вспашут огород,
   Хоть обойди всё ... до Парижа!
  
   Клеменция (гневно):
   Молчите обе! Вот награда
   Досталась мне на откровенность!
   Одна смела не по годам,
   Другую гложет злая ревность!
   Прочь обе с глаз моих долой!
   Ах, что же всё у нас так гадко?
   Неужто раннею весной
   В вас волчья селится повадка?
  
   Гортензия и Бьянка уходят в разные стороны, а Клеменция опускается на колени и молитвенно складывает руки.
  
   Голос:
   Кого судить иль оправдать, вам хочется в сем эпизоде?
   Грех и Мораль, Печаль и Страсть принадлежат нам по природе.
   Винить не стоит никого --- собою люди остаются.
   Завидуют, интригу вьют и над чужой бедой смеются.
  
  
  
   Автор:
   Но надо к лучшему идти, отринув всякое сомненье!
  
   Голос:
   Опять он тут! Ну, вот кого волнует сударь ваше мненье?!
   Что вы нам можете сказать? Давайте люди жить красиво?
   А мы “красиво” не хотим! Мы “хорошо” хотим и пиво!
   И не мешайте ходу драмы! Чего вы лезете в неё?
  
   Автор:
   Да я же автор сей программы!
  
   Голос:
   Ну и задвинься! Ё-маё!
  
   Автор:
   Грубы вы очень --- это плохо! Зря в пьесу ввел вас...
  
   Голос:
   Ничего!
   Мы сами знаете с усами!
   Пакуйте вещи и адьё!
  
   Автор:
   Ну раз пошли такие речи, то я уйду!
   Но зритель вот...
  
   Голос:
   Что зритель?!! Зритель меня любит!
   По коням парни и вперед!
   Я уж не стану расслабляться
   И сопли веером пускать!
   А автор? Он не нужен братцы!
   Я сам смогу все рассказать.
  
  
  
   Картина третья.
   (представленная без автора)
  
   Одна из шумных площадей Вероны. Базарный день. Появляются Дон Освальдо и Бенедикт. Они останавливаются напротив гостиницы и спешиваются.
  
   Дон Освальдо (широко раскидывая руки):
   Верона! Здравствуй дева страсти!
   Уж сколько лет я не был тут,
   Не отражал с тобой напасти,
   Не обнимал твой славный люд!
   (хватает и обнимает проходящую мимо торговку, но та вырывается и убегает со смехом)
  
   Дон Освальдо (провожая ее взглядом, продолжает):
   Прости мне дальние скитанья
   Впусти, согрей и накорми!
   Не упрекай, не дли страданья,
   А к телу нежному прижми!
   Уже давно не мальчик юный,
   Я растерял веселый смех.
   В Тунисе горестном и грубом
   Взвалил на плечи страшный грех,
   Избегнуть коего не в силах
   Ни рыцарь, ни простой стрелок ---
   Мы лили кровь, в грязи мы жили,
   И проклял нас наверно Бог!
   Но там, в пустыне, ты мне снилась,
   Твои прекрасные черты.
   И над тобою птицы вились.
   Я о тебе рыдал. А ты?
   О нет, Верона, не стыжусь я,
   Тех слез соленных над песком.
   Они мне сердце часто грели
   И помнил я родимый дом.
   Так принимай меня мой город!
   Я стал таким, каким я стал.
   Конечно, я уже не молод,
   И в переделках побывал,
   Но ведь живой и невредимый,
   Я страстью нежною киплю.
   Хочу и буду я счастливым.
   Верона! Я тебя люблю!
  
   Бенедикт (восторженно):
   Ну, сударь! Вы поэт ей богу!
   Так всё сумели закрутить,
   Что если кто-то про дорогу
   У вас сумеет расспросить,
   Не заблудившись, выйдет к цели,
   Не сгинет как святой Хома,
   Такому надо ставить свечку,
   И кубок осушить до дна!
  
   Дон Освальдо (смущенно):
   Ну-у, ... я конечно не ученый,
   Три года школе посвятил.
   Да это что! Я вот в Сорбонну
   Однажды чуть не поступил.
   Потом подумал, выпил пива
   И так решил: а ну её!
   Хоть там конечно и красиво,
   Но это точно не моё!
  
   Бенедикт:
   Вы правы сударь, что ученье
   Лишь беды нам несет и труд!
   Куда как лучше гон весенний
   И на природе тихий блуд.
  
   Дон Освальдо (хмыкнув):
   А ты чего разговорился?
   Считаешь рыцарь за тебя
   Коней покормит и почистит?
   А ну-ка быстро у меня!
   Добудь мне комнату в трактире,
   Стол, мыться и одну кровать.
  
   Бенедикт (изумленно):
   Одну? Но нас же двое, рыцарь!
   А вы где будите лежать?
  
   Дон Освальдо (смеясь):
   Где буду я? Конечно в спальне!
   Не беспокойся за меня.
  
   Бенедикт (в сторону):
   Вот так всегда он! Наказанье,
   А не хозяин для меня.
  
   Бенедикт скрывается в гостинице, а Дон Освальдо бряцая шпагой, нетерпеливо прохаживается по площади. Внезапно из толпы к нему бросается дворянин.
   Дворянин:
   Да ты ли это, дон Освальдо?
   Глаза --- твои, и нос все тот...
  
   Дон Освальдо:
   Носы и глаз? Сее печально.
   Что? Я и впрямь, такой урод?!
   Фериче! Кто же скажет правду
   Если не друг, такой как ты?
   Хочу добавить, что немного
   Страдаю я от глухоты.
  
   Дон Фериче (смущенно):
   Освальдо, друг! Прости меня!
   Я про коня тебе писал,
   Но каюсь, что иная цель ...
   Постой, что ты сказал?
  
   Дон Освальдо (гневно):
   Я говорю: ты негодяй, использовал меня превратно!
   А ну-ка быстро отвечай, и что бы было всё понятно!
   Иначе на себя пеняй! И за себя я не в ответе ---
   Я болен, у меня психоз!
  
   Дон Фериче:
   Чего не встретится на свете!
   А знаешь, у меня невроз!
  
   Дон Освальдо (задумчиво):
   Что, обострение? Бывает.
   Пилюльки пей и дам люби.
   На свете всяк у нас страдает,
   Что ты там друг не говори!
   Но всё равно --- подлец ты, Фире!
   Обман устроил и конфуз.
   Ты пуст как дырка в старом сыре.
   Что б придавил тебя арбуз!
  
   Дон Фериче:
   А вы Освальдо --- хам трамвайный!
   Я вам перчаткой в рожу дам!
  
   Дон Освальдо:
   В Вероне уж трамвай пустили?
   Вот это новость!! Я не знал.
  
   Дон Фериче:
   И тем не менее, вы --- сволочь!
   Вы даму бросили одну.
  
   Дон Освальдо (почесывая затылок):
   Какую? И причем тут “полночь”?
   Намек на герцога жену?
  
   Дон Фериче (не понимая):
   Жену? Да нет, это пустое!
   Тут посерьезней аргумент:
   Клеменция вас ждет давно уж,
   А вас на свете будто нет!
  
   Дон Освальдо:
   Ах эта! Вот уж право радость,
   Услышать, что в тоске по мне.
  
   Дон Фериче:
   Она кузина мне по маме.
  
   Дон Освальдо:
   Фериче! Ты погряз в родне.
   История нас учит глупых,
   Что нету крепче дружбы уз.
  
   Дон Фериче:
   Ну, вы Освальдо все смешали.
  
   Дон Освальдо(наставительно):
   С роднею попадешь в конфуз.
  
   Дон Фериче:
   Пусть так! Но старая проблема
   У нас в семье и такова:
   Что в монастырь уйдет сестрица,
   Но не останется одна!
  
   Дон Освальдо:
   А я причем? В чем я виновен?
   Чем мне помочь твоей семье?
  
   Дон Фериче:
   Ты здесь --- а значит, я спокоен.
  
   Дон Освальдо:
   Пойдем, утопимся в вине?!
  
   Дон Фериче:
   Нет! Я хочу просить Освальдо
   Перед Клеменцией предстать.
   Любить её не обещай мне,
   Но обещай свободу дать!
  
   Дон Освальдо:
   Любовь! Печаль! Девичьи слезы!
   Все тлен! В них смысла не пойму.
  
   Дон Фериче:
   Тебя прошу как друга жизни!
  
   Дон Освальдо(морщась):
   Ну, хорошо! На днях зайду.
   Зайду и отпущу на волю,
   Пускай летит и вьет гнездо.
   (в сторону)
   Легко я справлюсь с этой ролью,
   Я репетировал давно.
  
   Дон Фериче:
   О'кей! Ну а теперь в таверну!
   Как встарь кутить с тобой вдвоем!
   Пропьем и лошадь и одежду...
  
   Дон Освальдо:
   Ну а чего?! Давай пропьем!
   Твои камзол и панталоны,
   Конюшню всю и упряжь тож!
  
   Дон Фериче:
   Пошли Освальдо! Есть полкроны!
  
   Дон Освальдо:
   Полкроны? Что на них возьмешь?
  
   Обнявшись, скрываются в таверне справа от гостиницы.
  
   Голос:
   Друзья, друзья --- цена вам крона. Или полкроны, как Фери!
   Герой к вам рвался сквозь преграды, а что в итоге, черт дери?!
   Он нужен тут, что б состоянье к монастырю не отошло!
   Ведь жар чужими-то руками грести приятно и легко.
   Назвался другом дон Фериче и опоить спешит вином,
   Того, кого он с порученьем отправит в наш знакомый дом.
  
   Голос:
   А этот где, который автор? Молчит в кулисах? Или вдруг
   Сидит в буфете пиво дует? Замкнул он свой порочный круг!
   Сидит и пьет! А люди пашут и сеют вечное кругом!
   Нет, я ему ещё так вмажу и обзову тут дураком!
   Эй, автор! На минутку выйди, пока антракт и то да сё.
   Что скажете про эту сцену --- Произведение моё?!
  
   Автор:
   Да что ж тут скажешь?! Хамство!
   Возвел ты в степень поведенья!
   На это, брат, талант не нужен
   Не нужно так же и уменья.
   Себя ты в зеркале увидел
   И отразил на сцене тут...
  
   Голос:
   Ага! Увидел! Ну, ты ... автор!
   Ступай в буфет коварный Брут!
  
   Автор:
   Смотри, не очень тут куражься,
   Я наблюдаю за тобой!
  
   Голос:
   Да что ты?! Вот я испугался!
   Иди, не стой тут над душой!
  
  
   Картина четвертая.
  
   Полупустой зал таверны. За столом у окна сидят Дон Освальдо и Дон Фериче. Они разговаривают и изрядно навеселе. Последний без камзола и сапог.
  
   Дон Освальдо (чуть не плача):
   Ты прав! Ты прав, мой друг Фериче!
   Я дурно с нею поступил.
   Но я сегодня обещаю,
   Что завтра с нею буду мил.
   Скажу ей так: мы не подходим
   Друг другу милая моя.
   Вы ангел и чисты как дождик!
   А я лишь воин и ...
  
   Дон Фериче (вставляет):
   Свинья!
  
   Дон Освальдо (задумчиво):
   Свинья? Нет, это вроде грубо!
  
   Дон Фериче:
   Да ничего, она поймет.
  
   Дон Освальдо:
   И я не буду там смотреться,
   Как настоящий идиот?
  
   Дон Фериче:
   Но ведь тебе уж все равно:
   Порвать с кузиной ты решился!
  
   Дон Освальдо (ворчливо):
   Порвать, порвать... Налей вино!
   А вдруг я всё-таки ошибся?
   А может для меня девица ---
   Звезда! Судьба! И Счастье-птица?
  
   Дон Фериче:
   Ну, сможешь позже извиниться,
   И как надумаешь --- жениться!
  
   Дон Освальдо:
   Жениться? Мне? Но я ведь...
  
   Дон Освальдо:
   Болен?
  
   Дон Освальдо:
   Ну не совсем, я клятву дал!
  
   Дон Фериче:
   Ах, клятву! Можешь быть спокоен,
   Я сам частенько их давал.
  
   Раздается сильный шум и из боковой двери появляется мокрый Бенедикт и разгневанная хозяйка таверны и гостиницы.
  
  
   Бенедикт (прикрывая синяк под глазом):
   Вот сударь, здешняя хозяйка!
  
   Дон Освальдо (оценивая взглядом):
   Мила, мила, помилуй бог!
  
   Хозяйка (гневно):
   Эй, рыцарь, это ваш зазнайка,
   Меня чуть в погреб не увлек?
  
   Дон Освальдо:
   Он вас увлек? Ах ты, бездельник!
   Нет, ну каков слуга --- нахал!
  
   Бенедикт:
   Я увлекал? Я лишь посредник!
   Для вас местечко подбирал.
  
   Хозяйка (подступая к Бенедикту):
   Нет, поглядите божьи люди!
   В сединах весь, а бес в ребро!
  
   Дон Освальдо (скорбно):
   Вы мне открыли правду, леди.
   В нем сомневался я давно.
  
   Бенедикт:
   Не верить мне? Да что вы сударь...
  
   Дон Освальдо:
   Ты Бенедикт --- сплошное зло!
  
   Хозяйка:
   Он всю разбил на кухне утварь...
  
   Бенедикт (смущенно):
   Ну, просто мне не повезло.
  
   Дон Освальдо:
   Не повезло? Да что за бредни?
   Иметь такой счастливый вид
   Не победив в простом сражении?
   Ведь победил, скажи бандит?
  
   Бенедикт гордо отворачивается к окну.
  
  
  
   Дон Освальдо:
   Позвольте милая хозяйка
   У вас прощения просить.
   Эй, Бенедикт, фужер подай-ка!
   Я сам готов всё отмолить.
  
   Хозяйка (прихорашиваясь):
   Вы? Это было б очень мило!
   Что вам подать сейчас на стол?
  
   Дон Фериче (поднимая со стола голову):
   Шампанского “Анри ле Вилло”!
  
   Бенедикт:
   А мне что делать?
  
   Дон Освальдо:
   Вон пошел!
  
   Бенедикт (в сторону):
   Ах, штучка, эта Монлези!
   Сумела мною насладиться,
   Затем испачкала в грязи
   И перед рыцарем вертится!
   Ну, это я так не оставлю,
   Мне юбкой ум не задурить!
   Я все равно всех вас обставлю!
   (со вздохом)
   Да! Надо рыцаря женить!
  
   Уходит.
  
   Хозяйка приносит бутылку и подсаживается за стол к сеньорам, дон Освальдо открывает шампанское, наполняет бокалы и встает, пошатываясь, что бы произнести тост.
  
   Дон Освальдо:
   Сеньоры! Сеньориты так же!
   (кивок в сторону Монлези)
   Позвольте вас обнять прям тут,
   И окропить вином из чаши
   Наш скромный дружеский уют!
  
   Дон Фериче (из-за салата):
   Чего? Что это за задачи?
   Кропить уют? И чем? Вином!
  
   Дон Освальдо (бросив на него яростный взгляд):
   За дам! За проблески удачи!
   За город и за тех, кто в нем!
   За Монлези! За нашу дружбу!
   За то, что б нам! За то, что б им!
   За то, что клятву не нарушу...
  
   Дон Фериче:
   Да ты исполнил целый гимн!
  
   Дон Освальдо (распаляясь):
   Да! Точно! Гимн пою Вероне!
   Ее прекрасным дочерям,
   И сыновьям....
  
   Дон Фериче (вставляя):
   И всей природе!
  
   Дон Освальдо (отмахиваясь):
   Заткнись Фериче! Площадям!
   Домам ещё! Кустам и пальмам!
   Садам! Дворам среди олив!
   Родному муниципалитету....
  
   Дон Фериче (криво ухмыляясь):
   А этим за хороший слив?
  
   Дон Освальдо:
   Да, тьфу, Фериче! Вечно влезешь
   Со сливом или с чем иным.
  
   Дон Фериче:
   Но с тостом ты всегда столь тянешь,
   Что начинаешь видеть сны!
  
   Дон Освальдо:
   Ну, хорошо! За голограмму!
  
   Дон Фериче (изумленно):
   А это кто или чего?
  
   Дон Освальдо (задумываясь):
   Чего? Да я не знаю право!
   А вам двоим не все равно?
  
   Дон Фериче:
   Я так спросил, не обижайся!
   Уж больно звучное словцо.
   И “голо” там, и “рама” рядом...
  
   Дон Освальдо (строго):
   Не делай умное лицо!
   Ты в кабаке, а не в музее
   И интеллект тут ни причем!
  
   Дон Фериче (возмущенно):
   Да у тебя ж лицо умнее!!!
  
   Дон Освальдо (устало):
   Не будем спорить! Ладно! Пьем!
  
   Оба напиваются шампанским и окончательно пьянеют.
  
   Голос:
   В часы застолья и веселья
   Иные вдруг меняют лик,
   Не впрок идет им угощенье:
   Хоть телом юн --- умом старик!
   Бездумный, немощный, и слабый
   Встает из-за стола такой.
   К чему любовь прекрасной дамы,
   Коль не в ладах он сам с собой!
  
   Автор:
   Ты голос прав! Отмерьте меру!
  
   Голос:
   А кто про меру-то сказал?
   Опять меня в свою ты веру...
  
   Автор:
   Но ты такого написал!
   Ты из героя сделал монстра,
   Способного лишь жрать и пить!
   Буянить! Грубо сквернословить!
   Любовь простую не ценить!...
  
   Голос:
   Пить, жрать, любить --- вполне нормально!
   И я не вижу право то,
   К чему придрались вы нахально!
   Подать вам с вешалки пальто?
  
   Автор:
   Нет уж спасибо, я побуду!
   Каких ты тут настроил рож!
   Боюсь, не нравится народу!
  
   Голос:
   А вы, конечно, ждали роз?
  
   Автор:
   Не в правилах моих поверьте
   Чего-то ждать, хоть и цветы!
   Но на носу себе пометьте,
   Что для меня противны вы!
  
   Голос:
   Противен я?! Нет, это нонсенс!
   Я голос чей? Я в ком пою?
   Скажите прямо, что философ
   Из вас не вышел! Я пойму.
   Двуликий Янус --- ваше имя!
   То так, то сяк тут написал!...
  
   Автор:
   Ну, Голос, ты и пустомеля!
  
   Голос:
   Да хватит, ты нас всех достал!
  
  
  
  
   Картина пятая.
  
   Утро. Дом Клеменции. Гостиная зала. В зале хлопочут Бьянка и Гортензия. Входит Бенедикт.
  
   Бенедикт:
   Простите, это дом сеньоры,
   Которая уж десять лет,
   Ждет дона из Вероны? Вероломно
   Нарушившего свой обет?
  
   Гортензия:
   Да, сей печальный факт
   Имеет место в этом доме!
  
   Бенедикт:
   Ну, вот! Я очень, очень рад сказать ---
   Сеньор-то здесь и ждет. Там в холле!
  
   Гортензия и Бьянка:
   Ах! Ох!
  
   Бенедикт:
   А что случилось? Нам не рады?
   Вот будет дону поученье!
  
   Гортензия:
   Да нет! Поверьте, лучше нет награды,
   Сеньоре нашей за терпенье!
  
  
  
   Бенедикт (недоуменно):
   А...э....не понял я чего-то!
   Вы уж простите старика.
  
   Гортензия (с жаром):
   Ну не такой старик вы, боже.
   Зачем клевещить на себя?
  
   Бенедикт (смущенно):
   Хм-хм! Ну, вы немного правы!
  
   Гортензия:
   Немного? Нет, вы просто фат!
   Унизить так себя --- нет славы!
  
   Бенедикт (улыбаясь):
   Ну, хорошо --- оценке рад!
  
   Бьянка:
   Рад? Тут вы поспешили!
   Сея, дуэнья непроста!
  
   Гортензия (нахмурясь):
   Молчите Бьянка! Вам-то видно ---
   Сеньор сплошная красота!
  
   Бенедикт краснеет и кланяется на комплемент.
  
   Бенедикт:
   А вы сеньора,...вы чудесны!
   Я весь горю и трепещу!
  
   Бьянка:
   Трепещет! Пояс-то не треснет?
  
   Бенедикт:
   Не треснет! Но благодарю.
  
   Гортензия:
   О! Вы сеньор, достойны приза
   И я намерена сказать,
   Никто меня ещё доселе
   Не мог так в красный цвет вогнать!
  
   Бьянка:
   Вогнать? Ну, вы даете право!
   Вогнать! Вам что тут ---ипподром?
  
   Гортензия (шипя):
   Да замолчи же ты зараза!
  
   Бенедикт:
   А это донья вы о ком?
  
   Гортензия:
   Ну, это так, домашний способ
   Сказать --- не дурно обо мне!
  
   Бенедикт (под нос):
   Тогда держись подальше лошадь,
   И не мечтай о скакуне!
  
   Гортензия:
   Вы что-то мне сказать хотите?
  
   Бенедикт:
   Нет-нет! Я так! О поручении!
   Поскольку все так затянулось
   Примите, наконец, решенье:
   Нас примут или нет сейчас?
   Зайти нам завтра? На неделе?
  
   Гортензия:
   Не на неделе, а тотчас
   Примите донны приглашенье!
  
   Бенедикт:
   Тогда, поскольку мы все слуги
   Вельможных и крутых господ,
   Спешу предупредить я доньи ---
   Со мною мальчик!
  
   Бьянка:
   Не урод?
  
   Бенедикт:
   Да нет! Он нанят утром мною
   Изображать что Купидон!
   Курчав, наряжен в перья,
   Пухлый...
  
   Бьянка:
   Ну а зачем тут он?
  
   Бенедикт:
   За тем сеньоры! Должен парень
   Любовь влюбленных поддержать!
   И появившийся на сцене
   Их от разрыва удержать!
   Возникнув в нужное мгновенье
   В обоих кинуть по стреле!
   И я хотел бы, с разрешенья,
   Расположить его в окне!
  
   Гортензия:
   Расположите! Есть сомненье,
   В любви сеньора и мадам?
  
   Бенедикт:
   Ну что сказать? Такое мненье ---
   Любовь направить надо нам!
  
   Гортензия:
   Согласна! Надо бы вмешаться
   В их отношенья и сейчас!...
  
   Бьянка:
   Да что вы? Белены наелись?
  
   Бенедикт:
   Эх, молодежь! Учить все вас!
   Что б в деле этом без осечки
   Все шло, и выгорел табак,
   Мальчонка стрелку пустит бойко:
   Пустяк, а вроде божий знак!
  
   Гортензия (восхищенно):
   Да, ловко, ничего не скажешь!
   И так и эдак хорошо!
  
   Бьянка (с интересом):
   А если мальчик вдруг промажет?
  
   Бенедикт (грозно):
   Промажет? Выкину в окно!
  
   Приоткрывает дверь и вводит мальчика, затем прячет его на подоконнике за шторой и поворачивается к Бьянке и Гортензии.
  
   Бенедикт:
   Ну, дамы, принесем хвалу
   Пустячной в общем-то задачке
   И разойдемся по углам.
   Встряхнем Верону ото спячки!
  
   Расходятся в разные стороны. В зале остается лишь Бьянка и мальчик на подоконнике.
   Бьянка подкрадывается к окну и заглядывает за штору.
  
   Бьянка (ласково):
   Ах, мальчик юный, чистый, свежий!
   Скажи, что хочешь ты узнать,
   от томной опытной сеньоры?
   Что, я могла бы рассказать?
  
   Скрывается за шторой. Штора начинает раскачиваться и колыхаться.
  
   Бьянка (из-за шторы):
   Нет, погоди я не про это!
   Да перестань же негодяй!
   Куда ты запустил мне руки?
   Отстань бесстыдник, не смущай!
  
  
   Выскакивает из-за шторы и приводит себя в порядок. Затем чинно усаживается подальше от окна и ждет.
   Бьянка (изумленно):
   Ну и мальчонка, боже правый!
   Вот он немного подрастет
   И по Вероне нашей славной
   О Дон Жуане слух пойдет.
  
   Голос:
   Ну, вот опять! В который раз
   Готовят яму человеку.
   Любовь? Удачная судьба?
   К чему стремятся век от веку
   Иные люди? Сыто кушать,
   Владеть немыслимой красой,
   И трогать золотые слитки
   Дрожащей трепетной рукой.
   Что ж, каждый в мире этом
   Имеет право быть и жить,
   Но стоит ли сюжет развязки:
   В могилу всё захватить.
   И помнить будут по поступкам,
   Что сделал или что сказал.
   Подлец, дурак, иль склонен к шуткам,
   И часто ль бедным подавал...
  
   Автор:
   Про яму это зря ты Голос,
   Ведь если скромен человек
   Ему друзья спешат на помощь,
   Укажут нужный путь на брег.
  
   Голос:
   Да я взбешён! Где тут друзья?
   Слуга и чокнутые бабы?
  
   Автор:
   Не смей при мне о дамах так!
  
   Голос:
   Да брось ты! Врут, что бабы слабы!
   Такие штучки есть средь них,
   Что жуть берет и стынут жилы!
   Ой, как у многих за спиной
   Сердец разорванных могилы!
  
  
  
   Картина шестая.
   Дом Клеменции. Гостиная зала. Те же. Входят дон Освальдо и Фериче. Оба выглядят устало.
  
   Дон Освальдо (приметив Бьянку):
   Подай нам лучшего вина...
  
   Дон Фериче (пьяно):
   Мы сделаем сюрприз сестрице.
   Не говори ей ни черта!
   Хотя я выпил бы водицы.
  
   Дон Освальдо (непреклонно):
   Да полно! Пусть я и не лекарь,
   Но свято чту завет врачей:
   Лечить подобное подобным!
  
   Бьянка (тихо):
   Должно быть доктор дуралей!
  
   Дон Освальдо (оборачиваясь к ней):
   Да что ж такое? Всяк тут умный?
   И развит, вон, не по годам!
  
   Бьянка (скромно потупясь):
   Спасибо! Комплемент ваш принят.
  
   Дон Фериче (недоуменно):
   Ты комплемент сейчас сказал?
  
   Дон Освальдо (пожимая плечами):
   Не знаю! Может и кому-то
   Мои слова, что финик в рот...
  
   Бьянка (резко):
   Про финик это вы загнули!!!!!
   Я говорю: ваш врач --- урод!
  
   Дон Освальдо (крутя ус):
   Позволь с тобой не согласиться.
   Судить врачей я не берусь,
   Но ты...гм-гм...занятная девица!
  
   Бьянка (надув губы):
   Занятная? Я рассержусь!
   Ещё никто не обзывал так
   Мои черты, мой стан и вид!
  
   Дон Освальдо:
   Я обозвал? Готов загладить!
   Ах, черт! Сегодня я не брит!
  
   Дон Фериче (наклоняясь к нему):
   Мы не за этим здесь Освальдо.
  
   Бьянка (радостно):
   Освальдо? Тот, что всех смутил?
   Гортензию, мою сеньору...
  
   Дон Освальдо:
   И чем же я их удивил?
  
   Бьянка (как бы сама с собой):
   Так вот каков герой сеньоры!
   Нет, право выбор не дурен!
   И рост, и вес, и мускул формы...
   И деликатен разговор.
   Женаты вы, сеньор Освальдо?
  
   Дон Фериче (подскакивая на месте):
   Когда??? Ты что женат чурбан???!!!
  
   Дон Освальдо (пристально разглядывая девушку):
   А что? А это актуально?
  
   Дон Фериче:
   Да это просто стыд и срам!
  
   Бьянка (сокрушенно):
   Женат! Ах, боже как печально.
   Вот так всегда --- один облом!
   Кругом все женятся нахально,
   Я лишь одна не с женихом!
  
   Дон Фериче (вытянув вперед руку):
   Позор Освальдо! Ты --- женатый!
   Тебя кузина не простит...
  
   Дон Освальдо (хмуро):
   Фери, умолкни лось сохатый!
   Хоть ты не порть мне аппетит.
   Я не женат! Всем объявляю:
   Женюсь не скоро, и лишь раз.
  
   Бьянка (убегая за вином):
   Ах, кавалер! Я улетаю...
  
   Дон Освальдо (поворачиваясь к дону Фериче):
   А ты, мой друг, получишь в глаз,
   Если ещё раз усомнишься
   И назовешь меня чурбан!
  
   Дон Фериче (примирительно):
   Но слушай, брат, не надо злиться!
   Не звать же мне тебя...баран.
  
   Бьянка (впархивая с подносом):
   Сеньоры! Вот ваше вино!
   Хозяйка будет тут вот-вот!
  
   Дон Освальдо (беря бокал):
   Да бог с ней! Отвори окно,
   Мне что-то жарко от острот.
  
   Бьянка (испуганно заслоняя собой окно и спрятанного за шторой Купидона):
   Нет- нет! Сквозняк ей будет вреден!
   Она нежна как розы цвет...
  
   Дон Освальдо (сделав глоток и поморщившись):
   Нежна! И лик наверно бледен?
   А ты здорова или нет?
  
   Бьянка (смущенно):
   Ах, сударь, что за разговоры
   Ведете с девушкою вы?
  
   Дон Освальдо :
   Да я же просто о здоровье!
   Не надоели женихи?
  
   Бьянка (невинно):
   О чем вы рыцарь? Женихи!
   В округе их с огнем не сыщешь.
   Кругом лишь бродят кобели.
   Таких у нас считай с полтыщи!
  
   Дон Фериче (с трудом глотая вино) (хрипло):
   Ах ты, проказница-резвушка!
   Не я ли предлагал тебе
   Устроить жизнь и взять на службу?
  
   Бьянка:
   Фи, сударь! Службу на спине?
   Уж если этим и заняться,
   То в поле чистом, без кнута!
  
   Дон Фериче (оживляясь):
   А что? Ну, можно и заняться!
   Освальдо, друг, согласен?
  
   Дон Освальдо (кивая):
   Да!
   Там в чистом поле ветер дует,
   Свобода, небо и трава!
   Плоть! Это лишь волнует
   И обхожусь я без кнута.
   Из-под кнута любовь --- отрава!
   Меняет суть, меняет лик...
  
   Дон Фериче (разводя руками):
   Да это просто ведь забава...
  
   Дон Освальдо:
   С кнутом?!! Ну, ты даешь мужик!!!
  
   Те же, входят Гортензия и Клеменция, в углу скрывается Бенедикт.
  
   Клеменция (останавливаясь перед Освальдо):
   Добро пожаловать в Верону,
   И в этот дом, в наш тесный круг...
  
   Дон Освальдо (нетерпеливо):
   Спасибо. Рад вас видеть снова,
   Как ваш старинный добрый друг.
  
   Клеменция:
   Ах, только друг, Освальдо?
  
   Дон Освальдо (после раздумья):
   Еще как добрый христианин!
  
   Клеменция:
   Звучит из ваших уст печально
   Мой милый храбрый паладин.
  
   Дон Освальдо (резко):
   Не милый я! Меня увольте
   От этих нежностей своих.
   Зашёл я только лишь признаться:
   Отныне! Я вам! Не жених!
  
   Клеменция (не понимая):
   Что это значит все, любимый?
   Зачем вы так сейчас со мной?
  
   Дон Освальдо (глядя в сторону):
   Народ, увы, у нас ранимый
   Обман ему нужней порой.
   Для недовольных злой судьбою,
   Других, кто в облаках живет,
   И уж конечно для влюбленных,
   Ложь лишь спасение несет!
   В Тунисе яростном и жарком,
   Где я для Вас искал мечту,
   Любовь сгорела как огарок
   На опаляющем ветру.
   Чего искал я там в пустыне?
   Свою и вражью кровь мешал!
   Не знаю это я и ныне,
   Но знаю ЧТО там потерял!
   Я трех сестер утратил в сечах,
   Терял по каплям словно кровь.
   Куда ушли они навеки -
   Надежда, Вера и Любовь?
   Другие пусть тут вас утешат
   И речи сладкие поют.
   Я не могу (обман ведь грешен):
   Мне врать устои не дают!
   По мне - сказать так только раз,
   Рубя с плеча всю правду-матку!
   Я не люблю вас --- вот весь сказ!
  
   Дон Фериче (отстраняя в сторону Бьянку):
   Пустите! Я швырну перчатку!
   Освальдо! Хам! Я вызываю!
  
   Дон Освальдо (с печальной улыбкой):
   Ты спятил Фире от тоски?
   Я лев, а не котёнок малый!
   Порву как грелку на куски!
   Не трогай лучше зверя всуе.
  
   Дон Фериче (отхлебывая вина):
   Ах, вот ты как заговорил?!
   К барьеру! Или к черту, сударь!
   И вот чего...ты брат дебил!
  
   Дон Освальдо (хмуро):
   Терпел я долго оскорбленья,
   И шуткой все спешил прикрыть,
   Ты хочешь, мразь, упокоенья?
   Я поумерю твою прыть!
   Дон Фериче (смеясь):
   Давай от слов скорее к делу
   Тунисский гордый петушок!
   Шпажонка-то не заржавела?
  
   Дон Освальдо (вытаскивая клинок):
   Сейчас узнаешь дурачок!
  
   Дон Фериче следует его примеру, шпаги скрещиваются. Клеменция бросается к ним, но Бьянка удерживает её.
  
   Клеменция:
   Да что вы Бьянка, обалдели?
  
   Бьянка:
   Сеньора, лев от злости лют!
   Какой же прок от сей дуэли,
   Если кого-то не убьют?
  
   Клеменция:
   Фериче лучший фехтовальщик
   В Вероне и по округам!
  
   Бьянка:
   А я поставлю на Освальдо!
   Пари сеньора! По рукам?
  
   Клеменция:
   Да что вообще ты понимаешь?
   Девчонка ведь еще совсем.
   Освальдо? Тут ты проиграешь!
  
   Бьянка:
   Я выиграю! И назло всем!
  
   Освальдо и Фериче дерутся на шпагах. Наконец Фериче падает раненый в плечо. Клеменция подбегает и склоняется над ним.
  
   Дон Освальдо:
   Ну что, надеюсь вам довольно?
   Или ещё добавить вам?
  
   Бенедикт (делая знаки Купидону):
   Какого дьявола ты тянешь?
   Стреляй скорей в него болван!
  
   Купидон выскакивает из-за шторы, натягивает лучок и целиться в спину Освальдо, но Бьянка бросается к Освальдо, отталкивает его и оба падают обнявшись. Стрела летит и попадает в бедного Фериче.
  
   Дон Фериче (сквозь зубы):
   О боги! Как же это больно
   Любить, но не любимым быть!
   Клеменция, прошу покорно
   Любовь мою к тебе простить!
   Я десять лет скрывал её
   И вот в последние минуты
   Открылся. Мертвым все равно.
   Сейчас отрину жизни путы...
  
   Клеменция (испуганно):
   Он бредит, жар его сжигает
   Фериче! Нет! Не уходи!
   Любовь моя к тебе взывает
   Нет лучшей вести для души!
   И я, и я тебя любила
   Все эти долгих десять лет!
   Но клятва лишь меня томила,
   Освальде данный мной обет!
  
   Склоняется и целует дона Фериче, который все же находит в себе силы обнять её слабой рукой.
  
   Дон Освальдо (хмуро в их сторону):
   Да не Освальде, а Освальдо!
   Я не склоняюсь как Фери.
   Так что ж ты сразу не сказала?
   Вот бабы! Черт меня дери!
  
   Бьянка (все еще лежа на нем):
   Ты что-то против дам имеешь?
  
   Дон Освальдо (удивленно):
   С каких мы пор с тобой на ты?
  
   Бьянка (нежно гладя его по волосам):
   С тех самых, как сегодня утром,
   Увидел ты мои черты.
   Так между нами протянулась
   Другим не видимая нить...
  
   Дон Освальдо (припоминая):
   Ко мне ещё ты обернулась?
   И понял я: нам вместе быть!
  
   Гортензия (сварливо):
   Сеньоры! Дамы! Поднимайтесь!
   Неровен час вдруг кто войдет!
   Ребенка что ли постесняйтесь!
  
  
   Все поднимаются. Бенедикт перевязывает дона Фериче, Клеменция и Гортензия хлопочут рядом. Дон Освальдо и прижавшаяся к нему Бьянка смотрят на Купидона.
  
   Дон Освальдо (грозно):
   А ну иди сюда урод!
   Тебя я уши оборву,
   Отшлепаю и сдам папаше!
  
   Купидон (ковыряя в носу и отходя к двери):
   Папаши нет у нас лет сто,
   И оттого проблемы наши.
  
   Дон Освальдо:
   Ну-ну! Я так и знал приятель,
   Что не кому тебя лупить!
   Уж я бы время зря не тратил,
   Я б научил тебя как жить!
   Эй, Бенедикт, хватай прохвоста!
   И перья эти все сними!
   Петух какой-то недоросток,
   И сопли парню подотри.
  
   Купидон:
   Вы Бенедикт сейчас сказали?
   Так звали моего отца!
   А мать погибла от печали!
  
   Бенедикт вдруг заливается слезами и бросается перед мальчиком на колени.
  
   Бенедикт (рыдая):
   Сынок! Прости ты подлеца!
   Ты мой малыш, я это понял,
   Когда вчера тебя узнал!
  
   Бьянка (восхищенно):
   Вот так история, сеньоры!
  
   Дон Освальдо (уверенно):
   Его сынок! Раз так стрелял!
  
   Бенедикт и бывший Купидон обнимаются и рыдают. Гортензия подходит к ним и тоже их обнимает.
  
   Гортензия:
   И я вновь обрела себя,
   Прошла вдруг сразу амнезия.
   Ты муж мой, я жена твоя!
   И бог вернул сейчас мне сына!
  
  
  
   Бенедикт (с сомнением):
   А это точно? Может вновь
   Вернется к вам шизофрения?
   Да и жену-то звали Руфь.
   Повыше вас на два аршина!
  
   Гортензия:
   Не сомневайся - это я!
   При всех могу сказать открыто
   Куда пытался ты любить...
  
   Бенедикт (испуганно):
   Не надо! Верю! Все! Финито!
  
   Купидон (уцепившись за Бенедикта):
   Я мать не помню, был я мал,
   Когда она ушла из жизни...
  
   Гортензия (невозмутимо):
   Сынок! Ты мал был, но удал!
   А сколько выпил ты на тризне?
   Ну что умолк? Сказать отцу
   Как ты курил возле забора!
  
   Купидон (краснея):
   Да ладно мама, я шучу!
   Не доводите до позора!
  
   Дон Освальдо (шепотом Бьянке):
   А что она и впрямь их мать?
  
   Бьянка (тоже шепотом):
   Да нет, Освальдо, но пусть верят.
   Ты сам сказал, что ложь нужна,
   Особенно в достойном деле!
  
   Дон Освальдо (недоуменно):
   Но с ложью жизнь им коротать...
   И все же, как она их лихо!
  
   Бьянка (прижимая палец к его губам):
   Она сумеет их унять.
   И тихо, дон Освальдо, тихо!
  
   Дон Освальдо (пытливо):
   Нет, погоди! А про интим?
   Откуда это ей известно?
  
  
  
   Бьянка (усмехаясь):
   Ах, милый, все вы кобели,
   И вам в одной пещере тесно.
   И все! Оставим на потом
   Интим и все его извивы.
  
   Дон Освальдо (виновато):
   Скажи, смотрюсь я дураком?
  
   Бьянка (целуя его):
   Прекрасно смотришься, мой милый!
  
   Фериче и Клеменция выходят на середину комнаты.
  
   Дон Фериче:
   Друзья! Позвольте уж сказать!
   Все так прекрасно разрешилось,
   Что сердце не могу унять,
   Вот как все славно получилось!
   Мы, я и Кле, вас приглашаем
   На свадьбу завтра по утру...
  
   Дон Освальдо (перебивая):
   Я не могу! Мы уезжаем.
   Корабль ждет давно в порту.
  
   Клеменция (с интересом):
   Куда вы Бьянка поплывете?
  
   Бьянка (весело):
   Ах, мало ли на свете мест?
   Я с ним, а это то что надо
   Для рыцарей простых невест.
  
   Дон Освальдо (скромно):
   Ну не совсем я и простой,
   Чего уж там скрывать сеньоры?
   В Вероне я почти босой,
   Но есть и золотые шпоры.
   На Мальте, в орденском владении
   Мой замок средь холмов стоит.
   Невеста есть и есть прислуга,
   Но вот дворецкий... Бенедикт?!
  
   Гортензия (заслоняя собой обоих):
   Да нет, спасибо за заботу,
   Но нам Верона дорога!
  
   Бьянка (улыбаясь):
   Ну и прекрасно дорогая!
   (дону Освальдо):
   Чуть в дом ты не впустил врага.
  
   Дон Освальдо (махнув рукой):
   Тогда давайте тут отметим
   Три свадьбы и веселый день!
   Пусть нас и зрителей минует
   Беды и горя злая тень!
  
   Звучит финальная музыка, все шумно уходят в одну из дверей.
  
   Автор:
   Спасибо зритель, что терпел
   Веронцев славных приключенья.
   Закончить пьесу я б хотел
   Очень коротким сообщеньем:
   Что повести печальней нет...
   Это конечно всем известно,
   Но вот смешной сплести сонет
   На мой взгляд, тоже интересно.
   Жизнь театр --- люди в нем актеры,
   Так вроде бы Шекспир сказал?
   Но есть ещё и режиссёры,
   И автор, тот что все писал.
  
   Голос:
   Я так и знал что он про это!
   Себя-то вставить позабыл!
   Ах, боже! Нам не интересно
   Как ты все это настрочил!
  
   Автор:
   Я лишь про то - мы все актеры!
   Нам пишут пьесу - мы живем!
   И никогда, увы, не знаем,
   В какой спектакль попадем!
  
   Голос:
   Ну, я не знаю как другие,
   А я работе этой рад!
   Пусть надо мной и хохотали
   Сегодня здесь и стар и млад!
  
  
   Москва 18.01.2003г
  
  
 Ваша оценка:

Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
О.Болдырева "Крадуш. Чужие души" М.Николаев "Вторжение на Землю"

Как попасть в этoт список

Кожевенное мастерство | Сайт "Художники" | Доска об'явлений "Книги"