"Сегодня в возрасте 46 летскончалсяДжордж Оруэлл.Известный британский писатель умерот туберкулеза. Дата и место проведения похорон пока неизвестны. Однако, личный адвокат писателя сообщает, что в завещаниимистер Оруэллизложил некиепожелания касательно своего погребения..."
Я кашлянул пару раз, все еще ощущая во рту медный вкус крови. Эти несколько секунд, когда возвращается первичная память, всегда кажутся целой вечностью. На этот раз вечности до них было далеко. Легкие по-прежнему спазматически сокращались - хоть я и был в полном порядке, тело по привычке эмулировало процесс не слишком приятной смерти.
- Долго же ты, - послышался голос Фисэна с соседнего кресла. - Я уже устал ждать.
Я открыл, наконец, глаза, и теперь сидел, пытаясь отдышаться и прогоняя чувство тошноты.
- И сколько ты меня ждал?
- Пять минут.
- Не так уж много... - Я пожал плечами, отчасти проверяя тело на способность двигаться в соответствии с моими пожеланиями. - А в земных мерках?
- В онлайн-режиме? Пять лет. Эрик Артур Блэйр, он же Джордж Оруэлл, да? Писатель, также известный по рецензиям на "МЫ" и "Mein Kampf". - В этом месте он как-то странно усмехнулся. - Неплохо, неплохо. Лучше, чем у многих.
- Что значит "неплохо"? - возмутился я. - Ты-то чем можешь похвастать? Твой аватар?
Секунду мы смотрели друг на друга. Я - хмурясь, Фисэн - расплываясь в улыбке.
- Адольф Гитлер, - в конце концов произнес он.
Я вздохнул и откинулся на подголовник кресла.
- Я мог бы и сам догадаться, это вполне в твоем стиле.
- А что, у меня есть стиль? - с плохо скрываемым самолюбованием в голосе спросил он.
- Да, он начал определяться еще с Александра Македонского.
Я потер пальцами виски, Фисэн рассмеялся.
- Ты имеешь в виду, что я воспитываю царственных и властных особ, перед которыми падают на колени целые нации?
- Нет, я имею в виду, что ты постоянно нарушаешь одно из немногих правил игры: "не убий", - раздраженно заметил я.
- Кому нужны эти правила? - заныл он, щелкая кнопками на виртуальной клавиатуре. - Они только портят удовольствие.
- Другие, в отличие от тебя, как-то умудряются их соблюдать, - возразил я.
- К примеру, ты?
- И я в том числе. Сабиас добивается результатов, практически идентичных твоим - Моцарт, Лист, Шостакович - и при этом не теряет, так сказать, человеческого облика.
- Дружище, в игре мы забываем обо всем и проявляем те свои качества, которые в нас заложены. Я почти не сомневаюсь, что мои аватары никогда не смогут писать музыку, а ваши с Сабиасом - не смогут вести за собой людей. Я - какой уж есть, придется миру терпеть меня такого. Хотя...
Он принялся с удвоенной скоростью жать на кнопки.
- Что ты делаешь? - спросил я его.
- Хочу доказать тебе, что и я способен быть пай-мальчиком, - хмыкнул Фисэн.
- То есть? Еще один заход?
- Именно. Итак... - Он начал вводить информацию в терминал. - Двадцать восьмое октября 1955 года, Сиэтл, штат Вашингтон, США. Уильям Генри Гейтс III, в простонародии - Билл. - Фисэн взглянул на меня. - Ты идешь?
- Да, пожалуй. - Я ухмыльнулся. - Не могу пропустить такое зрелище. К тому же, всегда мечтал попробовать себя в музыке. В таком случае, это будет... - Я чуть напрягся, придумывая вводные данные и понимая, что опаздываю от напарника почти на минуту. - Пусть это будет пятое июня 1956 года, Сиэтл, штат Вашингтон, США. Кеннет Горелик, в простонародии - Кенни Джи.
Фисэн с молниеносной скоростью ввел мою информацию и нажал клавишу подтверждения. Компьютер выдал зеленый свет, означающий, что выбранные нами точки входа никем не заняты.
- Уже придумал, на каком инструменте будешь играть? - спросил Фисэн, явно намереваясь меня задеть.
- На тромбоне или на саксофоне, я еще не решил, - невозмутимо ответил я. - А ты придумал, как будешь зарабатывать деньги бескровным способом?
- Хм... - Он задумался. - Наверное, придумаю нечто такое, что будет работать вместо меня. Желательно с ошибками и перебоями, чтобы необходимость в моих светлых мозгах никогда не отпадала. Ну что, поехали, звезда сцены?
Я коротко рассмеялся. Мы не узнаем друг друга, и с этой минуты останется только упорство - лишь оно способно привести к желаемым результатам.