Сон всё не уходил. Он мягкими лапами обнимал сознание, окутывая и дурманя. Ей хотелось скорей проснуться, избавиться от наваждения, навеянного подсознанием, избавиться от чего-то гнетущего, страшного, мерзкого. Сотни мыслей роились жужжащим потоком, становясь навязчивыми, преследующими, докучающими.
Ей почти ничего не снилось. Скорей всего это - сонный бред, остаточные воспоминания бодрствования, жар болезни. Отравляющие, обжигающие существа, сверлящие сознание, вырывали по кусочку саму её плоть. Во сне она их сгоняла с себя, нервно ворочаясь, пытаясь скинуть. Но они всё больше впивались, пытаясь уничтожить свою невольную хозяйку.
Кошмарное, пугающее осознание того, что по ней ползают, размножаются миллионы, миллиарды паразитов вызывало желание проснуться, но сон всё не уходил. Дремота не отпускала, снова и снова окуная в мягкую, тёплую негу, топя в мёртвой тишине сна. Ей хотелось избавиться от ненавистной власти пугающей тьмы, власти неконтролируемой тишины.
Маленькие паразиты с новой силой продолжали грызть её. И она не могла ничего поделать, пока спит. Ведь стоит всего лишь проснуться, как всё это наваждение исчезнет, растворится в свете солнца. А ведь так просто скинуть с себя их, окунутся в лучи согревающего светила.
Свет пробивался к ней. Он ласково будил, шепча нежные просьбы: "Проснись". Ещё чуть-чуть и сон уйдёт. Всего лишь одно её движение может скинуть покров дрёмы, привести в чувство и она насладится ярким светом, согревающим и, в тоже время, ледяным.
Пора. Наступил долгожданный момент избавления. Она встрепенулась и по её телу прошла сладкая дрожь. С удовольствием потянулась, лёгким усилием уничтожая остатки тревожного, бредового сна. Мелких тварей, ползающих по ней, уже не было. Они исчезли навсегда. Земля проснулась окончательно.