Громкий, настойчивый стук в дверь разбудил меня. "Кого там черт несет в три часа ночи, не дают поспать", - подумал я, открывая дверь.
- Извини, шеф, - в дверях стоял мастер теплотехнического участка вахтового поселка В.Петух. - Трубу отопления прорвало в подполье клуба, нужно останавливать котельную.
- А промежуточные задвижки ?
- Не держат.
В 1989 году я работал начальником цеха газоперерабатывающего завода по обслуживанию вахтового поселка Тенгиз и частенько после трудного рабочего дня, который иногда заканчивался далеко за полночь, оставался на ночь в своей комнате в поселке, хотя с семьей жил в райцентре Кульсары. Так было и в этот раз.
- Начальник клуба в курсе ?
- Да, он там. Ждут вас.
Вокруг клуба, в свете ночных фонарей, была неприглядная картина. Со всех щелей из под клуба валили клубы пара. Дело в том, что клуб стоял на сваях, которые были обшиты профильным настилом, и трубы отопления были проложены прямо под полом клуба. Зайти в подполье для ремонта трубы в данных условиях было невозможно, поэтому требовалось перекрыть подачу пара от рядом стоящей котельной, чем и занимались слесаря-теплотехники.
Через полчаса подача пара в трубы отопления прекратилась и к ремонту поврежденного участка приступили срочно вызванные рабочие подрядной строительной организации, которые занимались строительством отопительных сооружений поселка.
- Шеф, тут проблема, - передо мной стояли В.Петух и начальник клуба Николай Морозов. - Там, в подполье есть какое-то помещение, на дверях которого висит замок. А рабочим для ремонта трубы нужно туда попасть.
- Так в чем же дело, - обратился я к В.Петуху, - откройте замок.
- А у нас нет ключей, - ответил Николай. - И я не знаю, что это за помещение.
- Здрасьте, я ваша тетя, - съязвил я, - начальник клуба и не знает, что у него за помещения под зданием. Пойдем, посмотрим.
Хорошо подогнанная, мощная металлическая дверь свидетельствовала о важности помещения. Правда, висячий замок был простенький, что наводило на мысль, что он висит здесь для отвода глаз.
- Ну, что, шеф, будем ломать, - спросил Петух.
- Ни в коем случае, вызовите электриков и связистов.
Георгий Остапчук, главный энергетик поселка, сразу заявил, что это не его хозяйство. Подошедший начальник участка связи также отрекся от этого помещения, но подсказал мне, что нужно обратиться к компетентным органам. Я молча с ним согласился, так как с самого начала подозревал, что здесь находится либо узел ФАПСИ (Федеральное агентство правительственной связи), либо аппаратура для прослушки. Знакомясь по роду работы с исполнительной документацией поселка, когда приходилось принимать от строителей тот или иной объект, я частенько натыкался, особенно на чертежах, на непонятные мне линии связи, которые никак не относились к техническому обслуживанию и сервису вахтового поселка. И на мои вопросы от строителей следовали уклончивые ответы.
Дверь, к счастью, взламывать не пришлось. К утру подошел знакомый гебист, который, как оказалось, уже был извещен связистами и разрешил зайти внутрь помещения мне, Петуху и слесарям, предварительно закрыв презентом то, что нам не следовало видеть. Убедившись, что трубы отопления в помещении целы, мы вышли и гебист предупредил нас о молчании. Но меня при этом отвел в сторону.
- Ну, как, вы подумали ?
- Да. Если будет интересная информация, сообщу, - уклонился я от дальнейшего разговора.
"Хрен тебе, а не информация", - подумал я про себя и еще раз вспомнил, как этот гебист пытался меня сделать своим стукачом. Дело было несколько месяцев назад, после очередного приезда на промысел новых представителей консорциума "LLL" (Лавалин, Литвин, Лурги) по шеф-монтажу и наладке электронной и механической аппаратуры в плане обустройства объектов промысла. Жили они в так называемом "финском квартале" вахтового поселка. И однажды вечером, как бы случайно, я столкнулся на улице с одним работником местных органов безопасности, которого я не раз видел на совещаниях в объединении "Тенгизнефтегаз" и в здании управления завода.
Этот рыжий, 30-ти летний капитан, сразу пошел ва-банк. Представившись, он с ходу приступил к делу.
- Обращаюсь к вам, не только, как к мэру поселка, но и как к члену партии. В поселке живет много иностранцев из Западной Европы и нам бы хотелось иметь больше информации, чем они дышат, о чем говорят. Вы здесь с ними вечерами частенько встречаетесь, то в бассейне, то в спортзале, то в баре, и слышите их разговоры.
- Извини, капитан, но они не говорят по-русски, а в английском у меня познания на школьном уровне. Да, я слышу их разговоры, как и все, кто с ними имеет контакт, но я их не понимаю.
- Здесь нет проблем, - ответил гебист. - Я дам вам небольшой магнитофон и вы его будете включать при встречах с ними.
- А как ты реально себе это представляешь ? - резко спросил я. - В бассейне и в спортзале я раздетый, а в бар я не хожу, водку пью дома.
Капитан сконфузился, понял, что дал промашку. Я молча развернулся и ушел. Потом, вечером, меня долго распирало от возмущения, наглости этого человека, который без излишних церемоний лез в мою душу. При этом я вспоминал, как один такой же представитель компетентных органов за несколько лет до этого пытался меня завербовать в городе Грозном.
В то время я работал сменным мастером на машиностроительном заводе "Красный молот" и был избран секретарем партийной организации кузнечно-прессового цеха Љ4. На одном из собраний партийно-хозяйственного актива завода я подверг резкой критике руководство завода, в т.ч. главного инженера, за недостаточное внимание к проблемам цеха, который был одним из старейших цехов завода, его ровесником. А завод был основан еще до революции и цех ни разу с тех пор серьезно не ремонтировали. Да и устаревшее оборудование было либо трофейным, либо американским, поставленным еще во время войны по ленд-лизу. По итогам этого собрания в областной газете "Грозненский рабочий" была опубликована моя критическая речь.
По правде сказать, речь оказала положительное влияние на руководство завода, которое, наконец , повернулось к нам лицом. Начальник цеха А.И.Фролов ходил довольный. И только его заместитель И.М.Волов саркастически заметил, что мне это аукнется. И как оказалось, был прав.
Однажды во время дневной смены ко мне в цех испуганно забежала работница ВОХР (военизированная охрана).
- Вас вызывает начальник охраны завода, - шепотом произнесла она. - И прямо сейчас.
- Куда ? - наивно спросил я.
- Он у себя в кабинете.
Кабинет начальника охраны был прямо на проходной завода. Когда я, постучавшись, зашел к нему, он молча показал мне на дверь в другое помещение. Там я увидел человека в гражданской одежде, который сидел за столом и что-то внимательно читал.
- Присаживайтесь, - пригласил он к столу. Он внимательно на меня посмотрел и продолжил, - прошу извинить меня, что вас оторвали от работы, у нас к вам одно дело.
- Ничего страшного, а что случилось и кто вы ?
- Я работник КГБ, - и он протянул мне свое удостоверение. - Мне нужно задать вам пару вопросов.
И он протянул мне несколько листов рукописного текста.
- Это ваше ?
Я ничего не понимая, смотрел на текст. Замелькали знакомые фразы, выражения, имена, фамилии, должности. "Так это же формулировки из моей речи на собрании, но в другом подтексте", - подумал я. - "И подписано моей фамилией, бред какой-то".
- Нет, это не мое письмо.
- Вы не обманываете ? Там ведь ваша подпись.
- Так это же не мой почерк, можете проверить, - резко ответил я. - Кто-то взял мою речь из областной газеты, где она была опубликована, и исказил всю информацию.
Я еще раз прочел анонимку. "Какой негодяй", - думал я. "Сколько лжи, сколько грязных слов !".
- Мы вам верим. А вы не могли сказать, кто бы это мог сделать. У вас есть враги или недоброжелатели ?
- Может быть и есть, как у любого человека. Но я не думаю, что это они. Тут какая-то провокация. Я вообще не понимаю, чего он, этот провокатор, добивается. Он же понимает, что вся эта ложь раскроется в момент. Не мой же почерк. И зачем это мне. У меня нет мотивов.
- Да, мы всё понимаем. Но, мы думаем, это тот, кто стоит или работает рядом с вами, завидует вам, желает вас подставить. Подумайте , кто же это может быть. И дайте нам знать.
- Кроме того, у нас к вам предложение, - продолжал гебист. - Вы член партии, мастер, близко стоите к народу, чувствуете их настроение, слышите их разговоры. Я был бы вам очень признателен, если бы вы регулярно нам сообщали об этом.
- Извините, но я вам в этом деле не помощник, - резко оборвал я его. - Я уважаю органы безопасности, но вы сначала разберитесь, кто тут меня пытается оболгать.
"Чьих же это рук дело, какой сволочи ? ", - думал я, идя обратно в цех. В голове прокручивались все мои стычки с людьми, некоторые персоны, с которыми у меня были плохие отношения. "Кто же это мог ? А может это подстроили сами гебисты ?".
Уже много позже, работая на Тенгизе, я вычислил, кто это это был. Не буду называть имя этого мерзавца. Бог его уже покарал ! Но тот гебист в Грозном никогда более не возникал на моем пути. По-видимому, понимал, что времена были уже не те, да и никто уже их не боялся. Гремела во всю прыть горбачевская перестройка, открывала людям глаза гласность, начинали раскрываться чекистские архивы и мы ощущали себя по-настоящему свободными людьми.