Леонид Рогов, аспирант из Ленинграда, уже второй месяц маялся с вопросом сдачи в эксплуатацию станции водоподготовки базы отдыха в Закарпатье. Заведующий санэпидстанцией города Рахова без конца выставлял новые требования к приемке. На этот раз он запросил предоставить разрешение на использование в водоподготовке всех узлов станции, до единого. Нет, вода после электрокоагуляции была чистой и соответствовала норме, но вот электролизер и другие узлы надо послать на аттестацию, постольку в очистке питьевой воды участвуют впервые… и т.п.
Рогов, стараясь не заводиться, пытался доказать, что процесс данный используется на Западе давно, информацию такую представлял… Какой там запад в пример дают, там же о людях и не думают, все знают… Да, он осознает, что химическая очистка воды вредна, но она утверждена в стране и работает повсюду. Аттестовать оборудование в Рахове смогли бы, но это за отдельную оплату и в течении не менее года… Леня заводился и грозился в Киев поехать с жалобой. Панчеко Николай Исидорович не желал вмешательства Киева и назначил новую комиссию по приемке злосчастной станции. Заказчик же знать ничего не знал и требовал запуска базы отдыха в следующем месяце. Да и кандидатская поджимала по срокам, домой ехать надо было. А тут еще Ивано-Франковский институт доставать стал с просьбой подключить их для участия в новой технологии, помощь по сдаче объекта обещали.
Поколебавшись, Рогов дал согласие на участие в запуске карпатских специалистов. К нему прибыли две женщины из института. Людмила Тавич была бактериологом, Светлана Кутько закончила химико-технологический в Ленинграде. Рогов разместил их в своем домике трехкомнатном, где в одной комнате он проживал, вторая лабораторией ему служила, а в третей дамы Франковска разместились. Приезжие проделали большую работу по проверке качества очистки воды, анализы бактерицидные, как положено, провели, притом трижды, и все подтвердили для себя, но т. Панченко Н.И. продолжал упорствовать.
Коли ввел женщин в рассказ, то обязан их чуть подробнее представить. Людмила Тавич лет около сорока, невысокого роста шатенка, кругленькая повсюду и с озабоченным выражением лица от извечной борьбы с микробами и поклонницами мужа-дантиста. Образ Светланы Кутько на все сто соответствовал красавицам с модных журналов статностью, красивой головкой и модными очками. Светлана Рогову сразу не понравилась, красотка есть красотка, а тут работа не для дураков. Однако, просмотрев через пару дней журнал фиксации данных по электролизу, Рогов обнаружил грамотный и профессиональный подход по проделанной работе, придраться не к чему было. Но все одно главного не происходило, приемку не производили. На вопрос, если была бы такая водичка в колодце или родничке ею бы позволили пользоваться? Ответ был утвердительный, но природа и электрохимия – вещи разные, тупик, одним словом.
Рогов из Питера получил очередное предупреждение по диссертации и запуску базы отдыха. Одним словом он решился и купил билет на самолет на двадцать девятое октября, а на двадцать восьмое число пригласил на последний раунд специалистов Ивано-Франковска, профессора из Киева и верхушку раховской санитарной станции во главе с Панченко Н.И.
*
Двухчасовое заседание в кафе «Эдельвейса» с научными выкладками и доказательствами позиции сторон не сблизили, Панченко стоял на своем, на инструкции по аттестации оборудования технологии очистки питьевой воды и т.д., и т.д.
Рогов решил, что диссертация важнее, поэтому утречком все-таки он уедет... ни с чем даже... и гори оно все огнем из-за этого упрямца... Он уже собирался завершающие слова выдать, как из-за стола с улыбкой поднялась Светлана, скинула мрачный халат прорезиненный, преобразившись в топ-модель красотой в необычным облегающем платье телесного цвета, крупной вязки такой, что сосочки грудей выглядывали заманчиво, и, обратившись непосредственно к Панченко, предложила показать ему ноу-хау на реакторе, которое, надеется, снимет все препятствия. Мы все, как зачарованные, со Светы глаз не сводили, у Николая же Исидоровича челюсть отвалилась, улыбаться впервые стал. Света бесцеремонно эпидемиолога под руку взяла, папку захватила и на выход повела. В наступившей тишине прозвучали злобно слова Людмилы Тавич:
- Красный диплом не подстраховал, как видите, Свету от развязности и распущенности, У всех на виду так бесстыдно одеться, вернее – раздеться напоказ, выставив интимное… это знаете что...
Профессор Куликов: - Нехорошо так чернить коллегу. Она, по-моему, пошла на это от беспредела надзорных органов. И она своего добьется, надеюсь, не переступив дозволенного. А Панченко за вами не пошел бы, Люда, это точно, уж слишком вы стерильны, как пчела бесполая, поэтому и жалите всех. Наш прокурор из Франковска, жених Светланы, с доверием к ней относится, а вы, Люда...
Рогова Леонида поступок Светы насторожил, он приметил страх в ее глазах, когда с Панченко уходила, а тот бульдога напоминал перед броском. Поэтому Леонид, не выдержав томительного ожидания, тихо вышел и бегом к станции помчался. А там, прямо у входа, шла борьба между слабой девушкой и довольно упитанным боровом. Да, он, как озверевший боров, пытался содрать с нее одежду и завалить на стол деревянный. Кричали оба. Он, что обманом у него подпись и печать выколотили, она о помощи орала и проклятия посылала. Рогов вовремя вмешался, ударом оттолкнув Панченко Н.И. от слабеющей жертвы. Света же, воспользовавшись помощью Леонида, высвободилась из лап насильника и отточенными коготками двух ручек тщательно расцарапала физиономию Панченко и громко разревелась вовсю, опустившись на пол. Блюститель санитарный незаметно как-то исчез, насовсем, Леонид же притащил кувшин воды со станции очистки, напоил девушку, поднял с пола и к себе, решившись, осторожно прижал, на мгновение только, которого хватило Свете, чтоб быстро извлечь из-под полы (догадываетесь откуда) акт приемки и вручить Рогову, добавив: «И наука без любви никак, правда, Леня? Конечно, не коагулятор меня толкнул на это. Слава богу, что понял... А теперь прощай, Рогов, и уходи. Нет, стой, руку подай, ближе, еще ближе, соленный ты, Леня. Теперь уходи, насовсем. Не заставляй меня после каяться за поступок неразумный, уходи, прошу».
PS.
Светлана, знаю, много лет проработала затем на большом киевском заводе начальником ЦЗЛ, троих детей родила: двух девочек и мальчика Леонида, жила тихой размеренной жизнью, без вспышек, как тогда в Карпатах, гордилась собой, но глубоко-глубоко, помимо ее воли, в сердце всегда он присутствует, как лучик большой угасшей любви. Разболтался я. Рогов Леонид кафедрой ведает в Тюменской губернии, на балалайке на досуге играть научился, дочку Светой назвал. Панченко Н.И. с должности сняли в том же году по доносу Людмилы Тавич, от последней муж ушел.
После развала Союза туризм в Карпатах захирел, лишь база отдыха «Яблуница» круглогодично заполнена из-за лечебных свойств питьевой воды «роговская», которой туристы пользуются. Нет, точно не знают про название, разве что Мария Иосифовна сказ сказывает про любовь гуцулки Светланки и русина Рогова… «як она с горы бросилась в воду из-за несчастной любви, а вслед за ней и русин прыгнул. Разбились оба насмерть, тилько любовь сохранилась в воде той, которая и помогает людям, учтите, тилько добрым…» Это администраторша нам поведала. Еще обещалась у горы Говерло место показать, где это случилось… «тама по ночам ручей часто светится от любви их. Не верите, а вы отведайте нашу роговскую. Ну как? Еще отпейте тютельку, файна, правда? То-то же».