Володя Злобин
Берёза
Вчера валили берёзу.
Она была не в два, конечно, обхвата, а так — человек и ребёнок. У комля отвалилась кора и просеялась травка. Если поковырять, можно достать щепу, мокрое, какие-то жилки. Берёза росла с наклоном, спенив на сторону водопад. Листья её были чисты и невинны.
Спиливали дерево по частям.
Сначала обкорнали верхушку. Затем срезали ветви. Одна не упала, повисла с мольбой: 'Можно, я так поживу?'. Другим деревьям стало светло, но, может, они не хотели вот так. Как-нибудь по-другому хотели, чтоб без стыда. А люди облегчённо вздыхали — ну, эти ещё постоят. И деревья продолжали жить, точно животные, которых однажды зарежут.
После ветви несли, как знамёна, и побеждённо бросали в кучу. Пышно они лежали. Как тину взбить, как курган. Как отщипнуть мелкие косточки и с кожицей в кучу их набросать.
А запах... запах был человечий.
За день куча подвяла, за два превратилась в дрова.
Тёртый тёк аромат.
К куче подходили и нарезали изгибчивые берёзовые снопы. Берёза была как мать, которой не становится меньше, но люди устали от этой заботы. Они хотели поскорее всё растащить. И гнули белые ветви, как шеи у лебедей. Вклинивались топорами. Оглядывались на пещеры.
На пещеры ведь. Не дома.
|