Сегодня я пришла в школу в крайне дурном настроении. На улице ещё стоял август, только он был не такой жаркий, как хотелось бы, а скорее наоборот. Дождливая, серая погода. Настолько унылая, что все мысли приобретают мрачноватый оттенок.
-Рита! Э-эй, мы здесь!- прокричали в толпе. Катрин была маленького роста, поэтому её сложно высмотреть. Зато Джейк выглядел длинной каменной статуей. Он смотрел на меня и улыбался, пока Катрин подпрыгивала и пыталась помахать мне рукой. Второй рукой она держалась за Джейка. Они любили друг друга, встречались уже около года, хоть и были абсолютно разными людьми. Как внешностью, так и характером. Моя подруга была худощавой блондинкой с серыми глазами, слегка вздёрнутым кверху носиком и милой улыбкой. Одевалась по-простому, даже слегка творчески подходила к собственному стилю. Мешковатые голубые джинсы с дырками на коленях, длинная футболка, светлые волосы собраны в высокий хвост. А Джейк представлял собою загорелого, накачанного парня из рода индейцев. Горячих и не в меру симпатичных. Джейк и Катрин-одно целое, и я рада этому.
Наконец, моя подруга смогла добраться до меня.
-Здравствуйте, дорогуша! Что случилось? Что за глазки, как гнилые персики?- принялась щебетать Катрин.
-Опять,- вздохнула я, пнув мелкий камешек. Он был слишком светлым для такого тёмного асфальта. Поэтому я и обратила на него внимание. Наверное, всегда так. Замечают и пинают лишь то, что не укладывается в серенький фон обыденной жизни, будь оно лучше или хуже.
- Что, тот сон?
-Ага. Я не знаю уже, что мне делать. Хоть это и просто сон, но он отнимает половину моих сил. Я каждый день чувствую себя раздавленной.
- Слушай, мой тебе совет. Съезди в церковь, от нас недалеко находится одна. Маленькая, но красивая. Мне кажется...эмм... твоя мама там неспокойна,- Катрин показала пальцем в небо,- что-то хочет передать тебе, помочь.
У меня вздрогнуло сердце. Одновременно от боли и от непонимания. Я отчётливо помню, как она шептала, просила меня сделать правильный выбор. Но между чем и чем? Пока я вовсе не вижу никакого выбора.
- И вообще, Рит. Не загружай себя так этим.- Прервала мои размышления подруга, рассматривая мерцающий лиловый лак на своих длинных ногтях, которые имели весьма ухоженный вид.- Ты в ужасном состоянии, если честно. Глаза поблекли, лицо вообще посерело от недостатка радости, волосы стали тусклыми. - Нагнетала она обстановку, вглядываясь в мое лицо. - Хватит смотреть на жизнь как на врага. Оглянись. Вокруг столько замечательных людей, которые помогут и отвлекут от плохих мыслей.
-Но для этого есть вы у меня,- напомнила я, скользя взглядом по серой массе людей, входящей в широкие школьные двери .
- Да, соглашусь, но я сейчас не друзей имею в виду, а молодого человека, верного спутника в твоей серенькой и однообразной жизни. - Потрясла Катрин своими светлыми волосами, играющими с солнцем. Джейк, улыбаясь, щелкнул ее по носу. - Эй! - Шаловливо пригрозила она ему пальчиком и снова переключилась на меня. - Давай съездим куда-нибудь, развеемся. Ты же знаешь, что я всегда помогу тебе и пойму твой полный непредсказуемости мозг,- весело проговорила Катрин. Не зря она шла на психолога. Помогать - её призвание. Это только я, любившая избегать людей, пошла на журфак.
- Хорошо, я попытаюсь что-нибудь предпринять,- сказала я. Признаться, любовь и прочая ерунда мне были не нужны. Не хотелось заморачиваться на этом. Стать простой, влюблённой дурой. Поэтому всё своё время я проводила в обществе книг и прочей занимательной макулатуры. Призывно щёлкнув пальцами, приглашая нас следовать за собой, Катрин прошествовала к статуе из серого камня на мраморном постаменте. Ею была горгулья, характерная для стиля этой школы. Она была так искусно высечена, что казалась живой и застыла всего лишь на секунду, чтобы показать всем нам свои огромные каменные клыки, испещрённые трещинами. Существо немного подалось вперёд, крылья горгульи были отведены назад. Она казалось опасной хищницей перед невидимым врагом. А может, мы все являемся её врагами?
Я охватила взглядом нашу школу. Мне почудилось, что и это здание взирает на людей с тревогой и некоей враждебностью. Оно стремилось ввысь своими завершёнными остроконечными шпилями башнями. Но, увы, небо не принимало в свои объятия столь мрачное сооружение. Стены школы были украшены узорами, похожими на языки пламени. Окна маленькие, узорчатые, над ними треугольные щипцы, называемые вимпергами. Они приобретали настоящий средневековый вид за счёт рельефных украшений в виде закрученных листьев.
На каменных выступах, чуть ниже крыш восседало ещё несколько статуй. Тоже горгульи, только вид у них был уже не такой устрашающий, а скорее просто воинственный и не без присущего им величия. Я чувствовала, что школа хранит большую тяжкую историю, только вот не могла понять, какую. От здания, как дым при пожаре, столбами валила мрачная энергетика, пропитывающая кожу.
Я ещё минут десять простояла, проговорив с друзьями. Но время поджимало, пора идти за знаниями, как смешно бы это не звучало.
Первой парой была литература. Проходили какую-то любовную лирику какого-то там поэта. Я не слушала. Мои мысли были далеко, на меня вновь нахлынуло вдохновение. Захотелось исчеркать несколько листочков, наполнить бездушную бумагу мыслями и чувствами. Да, я писала стихотворения. Довольно красивые. О жизни, природе, мистике, о свете и мраке, но ни одного о любви. Что поделать. Ярко выявленным романтиком я не являлась.
Спустя две пары мне захотелось выйти на улицу. Было пасмурно, начинался дождь. Все поспешили укрыться в здании. Но я любила чувствовать своей кожей холодные, чуть горьковатые слезы плачущих туч. Зашла только спустя десять минут, вся вымокшая и продрогшая, но весьма довольная. И сразу же направилась в школьную гостиную. Далеко идти не пришлось- комната располагалась на первом этаже недалеко от выхода. Наша школьная гостиная не уступала в красоте и изяществе внешнему облику здания. Лёгкие стены облицованы деревянной резьбой, каменный пол застлан коврами, на потолке декоративная роспись из белого камня. Небольшие окна украшены тёмно-красными розами, едва пропускавшими солнечный свет. Два ряда тонких пучков колонн у противоположных стен угрюмо взирали друг на друга. Из мебели лишь несколько диванов с геометрическими узорами, вышитыми золотыми нитями, да тяжёлые дубовые столы. Одна только гостиная могла вместить половину учеников нашей школы. Именно в эту огромную комнату я и направлялась. Делать было нечего, до следующей пары оставалось ещё минут десять, поэтому я решила прислушаться к словам подруги. Может, кто-нибудь из молодых людей и зацепит сердце.
Все молодые люди в университете делились на группы. По интересам и, так сказать, умственному развитию, даже если они и сами об этом не догадывались. Одиночками являлись либо слишком сильные духом, либо наоборот. Первым мой взгляд упал на компанию спортсменов. Накачанные, высокие, красивые, с белоснежными улыбками. Но что-то пугало в них. Я не любила избыток физической силы в человеке. Да и умом, скорее всего, не блещут. Так что сердце отвернулось от них.
Следующими оказалась группа байкеров- небритых, молодых людей в кожаных куртках. Такие ученики совершенно не смотрелись на фоне нашей школы. Их руки, шея, даже лицо были усеяны татуировками самых различных цветов. Парни слушали тяжёлую, металлическую музыку, плевались, громко хохотали, в-общем, представляли из себя человекообразных обезьян. Тут уже не только сердце, но и разум был полностью против.
В группе физиков и математиков есть довольно симпатичные ребята. Один даже улыбнулся мне. Почти все были в милых очках, что только придавало им серьёзности. Каждый держал в руке книгу по физике, половина уткнулась в учебник и не видела ничего вокруг. Я была уверена, что помру со скуки, если пообщаюсь с одним хотя бы минуту. Смотрю на них, и уже зевать хочется.
На следующей компании я и взгляда задерживать не стала. Это была компания нереальных красавчиков, от которых меня "почему-то" выворачивало. В модной одежде, с короткими волосами, загорелые, голубоглазые. На одного парня приходилось порядком восемь-девять девушек. Это так глупо. Как их вообще приняли в школу с их жалким подобием на мозги.
В общем, всё печально. Наверное, это потому, что я слишком придирчива. А, может, просто не находилось достойных. Да и по одному взгляду точно нельзя сказать что-то о человеке. Не знакомиться же сейчас с каждым.
Вздохнув, я стала дожидаться третьей пары. Это была горячо нелюбимая мною алгебра.
Отучившись, я медленно побрела домой. Катрин с Джейком уже улетели в неизвестном направлении, предпочтя оставить меня с моими невесёлыми раздумьями наедине. Дождь не прекращался. В ямки неспеша набиралась вода. Я невольно стала сравнивать себя с небом. Такое же серое и хмурое. А дождь - это его боль. И вот эта боль накапливается в лужицах, становясь всё больше и больше. И исчезает не сразу. Вода долго высыхает, затем образуется грязь, которая постепенно превращается в песок, греясь под солнышком. Солнце - единственное счастье для неба. И мне крайне интересно, что же является моим солнцем? Сколько я ни всматривалась, не увидела даже лучика...
Мы жили в небольшом двухэтажном доме. Обычный красный кирпич, большие окна, низкая треугольная крыша- на этом заканчивалось описание внешнего облика нашего жилища. Моего отца звали Брис Легран, он получал неплохие деньги, работал директором французской фирмы "Vos meubles" ("Ваша мебель"), которая занималась моделированием и реконструкцией домашней мебели. Сам француз, родился в Париже, но идеально говорил на английском. Я же по-французски знала только "здравствуйте" и "до свидания". На этом мой словарный запас заканчивался и робко отходил в сторонку.
Я зашла домой, бросила ключи и сумку на пол. Падение завершилось громким ударом и продолжительным эхом после. Прихожая была просторная, пол выложен мрамором, поэтому все звуки, особенно шаги, были хорошо слышны.
-Пап, я дома!- прокричала я на весь дом и стала прислушиваться, из какой части дома прозвучит ответ.
-Маргарита, я здесь,- донеслось откуда-то сверху. Кажется, из комнаты отдыха. Не люблю, когда меня называют полным именем. Слишком официально, и чувствуешь себя нелепым цветком. Возмущённо фыркая, я стала подниматься по лестнице, покрытой мягким бежевым ковром с красными, не очень яркими цветами пиона.
Я не ошиблась - папа разлёгся на диване, покрытом пледом с светло-кремовым ворсом, и читал книгу. Это была его любимая комната. Такая светлая с большими окнами и шикарным телевизором. Повсюду картины, домашние пальмы и яркие цветы. Именно о такой комнате мечтала моя мама, давно-давно, когда у нас не было такого дома. Мы жили в другом городе и могли себе позволить только маленькую квартиру.
- Дорогая, давай сегодня сходим в ресторан, перекусим, прогуляемся? - Папа отложил книгу.
- Мистер Легран, давайте лучше ваша дочь приготовит домашний ужин, а потом в семейной обстановке посмотрим телевизор. Вы согласны? - Приняв официальный вид, серьезно отрапортовала я.
-Ваше предложение принято,- заливисто рассмеялся отец, поднимаясь с дивана. Я любила его смех. Когда папа смеялся, хотелось смеяться вместе с ним.
"Эх, а мне ещё готовиться к очередной кошмарной ночи..." - Подумала я с содроганием и напополам с болью, посмотрев на мамину фотографию, стоявшую на кофейном столике. Папа перехватил мой взгляд, заметив мое вмиг осунувшееся лицо.
-Риточка, надо что-то делать с этим. - отец как всегда понял всё без слов.
-Мне Катрин посоветовала съездить в церковь...- осторожно сказала я, зная, как папа относится к подобным святым местам. После смерти матери он перестал верить во всё хорошее и в справедливость, выражая свою нелюбовь словами: "Бог всегда забирает самое дорогое, что есть у человека. Почему? никто не знает."
-Хм, ну не знаю. Если ты хочешь, то обязательно съездим как-нибудь,- неопределённо ответил он, пожав плечами, смотря в окно с чуть колыхавшимися от легкого ветерка прозрачными шторами. Я поняла, что это "как-нибудь" может случиться только к пенсии. К моей. Потом, чуть позже придётся поднять эту тему вновь.
-Спасибо. Пойду, накрою на стол. Кстати, а где Кот? - Перевела я тему, высматривая по сторонам своего любимца .Любимца звали Кот. Знаю, это верх банальности, но он вроде не жалуется. Является самым наглым, ворчащим, толстым котом в мире, за что я и люблю его. Дня не могу прожить без того, чтобы не потискать свою зверушку. За что и получаю от него ответные потискивания в виде затейливых узорчиков на руке.
-Кот в твоей комнате, занял всю кровать. - Ухмыльнулся отец. - Так что спать будешь на полу.
Немного поговорив и посмеявшись с папой, я пошла готовить ужин. Решила сделать лёгкий салат из фруктов и запечь курицу. Готовить кушать у меня получалось отменно. Я любила некоторыми новыми блюдами удивлять и радовать своего отца.
Ужин прошёл за весёлыми шутками и рассказами. Даже сам Кот соизволил спуститься, чтобы покушать и послушать нашу болтовню. Затем скупо мяукнув, как бы благодаря, он гордо удалился. Воспитали интеллигента, называется. И Кот никогда не опускался до того, чтобы замурлыкать. Эх, ну ничего уже не поделать.
***
-Маргарита, умоляю, выбор... Как можно скорее...
И снова всё шло по одному и тому же сюжету. Я кричала. Кричала уже больше от бессилия, чем от страха.
-Папа, папуль...- сквозь слёзы прошептала я, когда папа забежал в мою комнату, резко включая свет,- прошу, давай съездим в церковь. Чувствую, что она мне поможет. Иначе я сломаюсь.
-Любимая моя, дорогая! - отец припал к моей кровати,-неделя! Дай мне неделю, пожалуйста! Я не хотел говорить, но я нашёл для тебя врача, психолога. Давай попробуем, клянусь, я всё сделаю! - боль моего папы передавалась и мне, от этого становилось ещё хуже. Меня ждала очень незабываемая неделя . И не только из-за папиной задумки.