Львова Лариса Анатольевна : другие произведения.

Последние из луговиков

Самиздат: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:
Школа кожевенного мастерства: сумки, ремни своими руками
 Ваша оценка:

  Лия проснулась, потому что рядом затрясся от холода братик. Когда устраивались на ночь, она крепко обняла его, чтобы сохранить тепло. Во сне Лий откатился и теперь замёрз.
  
  Лия приподняла край плаща: еле видны прошлогодняя хвоя перед самым носом да несколько хилых травинок, которые выжили под кроной могучей ели. Наверное, уже рассвет. Но здесь, под густыми ветвями, до сих пор пряталась ночь. Колючий шатёр не пропускал ни солнечные лучи, ни ливень. Однако еды тут не добудешь.
  
  Лия стянула свой край плаща, поплотнее укутала брата. А сама поползла наружу, чтобы оглядеться. Можно ли продолжить путь или лучше не покидать укрытия?
  
  Мир был похоронен в плотном тумане. Сквозь молочную муть темнели ближайшие стволы, а дальше всё сливалось под саваном водяной мороси.
  
  Вчера брат так устал, проголодался и изнемог, что только тихонько всхлипывал. Не просил ни есть, ни пить, ни остановиться и отдохнуть. Плёлся, крепко вцепившись ей в руку, и изо всех сил сдерживал слёзы. Знал очень хорошо: не будет еды и передышки, пока они не скроются. Не убегут, не исчезнут для Беды. Если не смогут - им не жить. У Лии щипало нос и мяучки скребли на душе, но она не позволяла себе показать слабость. Она старшая, и только от неё зависит жизнь малыша Лия.
  
  Сегодня пришлось поползать от ствола к стволу, пока ей не попалось растение с отцветшим бутоном. Славно, очень славно! У него съедобна подземная часть. А дальше - ещё одно. И ещё... Скоро в её сумке, перекинутой через плечо, оказались лесные подарки - шесть луковиц. Ими Лия и Лий позавтракают.
  
  Неподалёку раздались жалобные звуки, похожие на поскуливание детёнышей лесных зверей. Это братик проснулся и не обнаружил её. Лия ужом заскользила по своим следам в примятой траве, хотя туман начал растворяться в дневном свете. Лучше шагу не ступать в сторону. Беда ещё близко. Может, даже ближе, чем Лие сейчас кажется.
  
  - Лий! Сиди тихо, не плачь! - приглушая голос, крикнула Лия. - Я рядом.
  
  Но звуки превратились в отчаянные рыдания. Лия встала и в несколько шагов добралась до брата. Он ткнулся ей в живот лохматой макушкой, обхватил руками. Лиина рубашка намокла от его соплей и слёз, но старшая сестра не стала утешать братца. Главное ведь - не пожалеть, а своим примером показать, как можно одолеть Беду.
  
  Лия похлопала брата по спине и сказала, напустив в голос твёрдость и уверенность:
  
  - Хватит плакать. Всё ведь хорошо: мы вместе, у нас есть еда. Сейчас снова тронемся в путь. И будем осторожными, ведь Беда всегда находит человека по его мыслям.
  
  - Как это?! - На Лию уставились широко раскрытые васильковые глаза брата.
  
  А слёзы остались только на осунувшихся, красных от плача щеках.
  
  Лиино сердце сжалось от любви к малышу. Но она не приласкала его. Можно ведь и залюбить, и тогда брат никогда не станет сильным. Окажется ребёнком навсегда, не сумеет противостоять Беде.
  
  - Да очень просто: она всегда подслушивает, что у человека в мыслях. И как только он подумает о ней, Беда тут как тут. Лучше всего сосредоточиться на том, что можно сделать. Вот как мы с тобой: взяли и убежали!
  
  - А что у тебя в сумке? - Взгляд голодного братика переместился на Лиин бок.
  
  - Луковицы. Сейчас я их почищу, вымою в росе, и поедим, - ласково ответила Лия и достала свою добычу.
  
  - Это можно есть? - Разочаровался Лий. - Я помню луковицы, они не такие.
  
  - Луковицы разные. Но все живут под землёй. Вот мы с тобой - луговики. Живём на земле. Так же, как горовики и боровушники. И называемся народцем.
  
  - Кроме нас, луговиков не осталось, - сказал, нахмурившись, Лий. - Вдруг и луковиц больше не останется?
  
  - Ну что ты! - попыталась вразумить его Лия. - После луковиц в земле сохранились детки. Из них вырастут вот такущие большие стебли с цветами.
  
  - Значит, пока есть ты и я, есть и народец луговиков? - спросил Лий.
  
  - Ну конечно! Я каждый день тебе это повторяю!
  
  - Мне надоело быть последним из луговиков, всё время убегать. Я есть хочу!
  
  Лия обругала себя в мыслях: стоило ли подталкивать малыша разговорами к Беде, которая очень падка на плохое настроение? Ну вот, Лий уже снова готов заплакать. Старший должен быть мудрым. Плоховатый из неё мудрец...
  
  Лия принялась отколупывать корешки и комочки лесной земли, потом выбралась из-под ели на травянистое место. На листьях папоротников крохотными звёздочками уже сияла роса, в которую превратился бывший туман. Скоро луковицы стали белейшими и даже аппетитными.
  
  - Иди сюда, - улыбаясь, позвала брата Лия. - Умойся в росе после сна. Она волшебная!
  
  - Волшебная?! - снова удивился Лий и на четвереньках вылез из елового шатра.
  
  - Конечно! - сказала сестра. - Те, кто хочет быть красивым и отважным, всегда умываются росой. Девушки или, к примеру, охотники. И пошевеливайся, а то росу выпьют солнечные лучи.
  
  - Лучи солнца тоже хотят быть красивыми и отважными? - спросил Лий, осторожно проводя пятернёй по папоротникам.
  
  - А как же! - засмеялась Лия. - В росе - сила земли и воды.
  
  Потом они уселись есть. Лий, кривясь, сжевал одну луковицу и буркнул:
  
  - Больше не хочу! Теперь всё во рту горит... Нет ли в лесу чего-нибудь повкуснее?
  
  - Есть, конечно, - со вздохом сказала Лия. - Но остальное нужно варить. Медуница уже потеряла сладкие цветки, а ягод ещё нет. Хотя, может, набредём на земляничную полянку!
  
  Лия поняла, что снова ошиблась. Путь должен быть решением, выбором, а не движением к приманке. Какая земляника ранним летом?
  
  - Я бы сейчас ведро ягод съел! - размечтался Лий.
  
  - Скоро мы выберемся к болоту, - попыталась отвлечь его Лия. - И накопаем проростков рогоза. Они сладкие.
  
  - Так пошли уже! - подскочил Лий.
  
  Они напились воды из маленького лесного ключика. Она отдавала чем-то неприятным.
  
  - Это, наверное, один из многих ключей, которые располагаются близко к поверхности земли. Они подпитывают болотце, - объяснила Лия.
  
  - Скоро оно будет? Хочу сладких проростков, - заныл Лий.
  
  Лия ничего не ответила, зашагала очень быстро.
  
  - Я за тобой не успеваю! - раздалось за спиной.
  
  Лия повернулась:
  
  - Так мне тише или скорее идти? - спросила она.
  
  Ответ братца - "тише-скорее" - её рассмешил. Однако пришлось ещё раз перекусить луковицами и напиться из родничков. Только к обеду земля под ногами зачавкала, лес сменился редкими кривыми берёзами и осинами.
  
  - Давай передохнём, - сказала Лия и уселась в ямку под берёзой.
  
  Эта углубление, выстеленное прошлогодними листьями, мокрыми и слипшимися, - плоховатое укрытие от Беды. Но ничего не поделаешь, придётся довольствоваться им.
  
  Лий тут же улёгся рядом и положил ей голову на колени. Сестра стала рассказывать, как нужно вести себя на болоте, почему она только завтра примется искать сладкие проростки и по какой причине Лию всегда нужно оставаться на твёрдой ровной земле. Говорила так долго, что сама не заметила, как солнце село. Теперь её словам вторил настоящий хор болотных квакв.
  
  - Не буду оставаться на одном месте! - заявил Лий. - А вдруг ты оступишься с кочки? Или шагнёшь в топкое место? Кто тебе поможет?
  
  - Не оступлюсь и не шагну, - ответила Лия. - Я нужна тебе и поэтому не допущу, чтобы ты здесь навсегда остался один.
  
  Перед тем, как из-за зубчатой стеной леса по ту сторону болота вкрадчиво наползли сумерки, раскричались болотные птицы.
  
  - Чего это они разорались? - недовольно сказал Лий, который уже начал засыпать.
  
  - Кикиморниц от гнёзд прогоняют, - тихо шепнула Лия. - Кикиморницы - это болотный народец.
  
  - Добрый или злой? - Лий тут же забыл, что хотел спать.
  
  - Не добрый и не злой. Обычный, - принялась рассказывать Лия. - Иногда добрый, когда кормит своих детёнышей. Иногда злой, потому что пищей становятся люди или животные.
  
  - Эти кикиморницы большие и сильные?
  
  - Для птиц - большие и сильные. Для нас с тобой - мелковатые и слабые. Но если их соберётся много, то беда. Утянут в болото и станут всю ночь пировать на наших косточках.
  
  - Ой!.. Смотри, там, где вода, какие-то огоньки! - воскликнул Лий.
  
  Лия, которая перебирала волосёнки брата и вытаскивала из них хвою и другой мелкий мусор, посмотрела на тёмную гладь воды за россыпью кочек и пучков травы.
  
  На поверхности, над мягкими тёмно-красными бликами от вечерней зари, колыхались еле заметные огоньки. Они вспыхивали тут и там. Лия насчитала их больше, чем у неё пальцев на руках и ногах. Так вот они какие, блуждающие огоньки на месте, где когда-то в болоте погибли люди... Как стемнеет, нальются яркостью, полетят над водой, над кочками - туда, куда понесёт их ветер. Раздастся с топких глубин, из непроглядной тьмы, тонкий жалобный звук. И путники, которые окажутся в лесу или возле болот, увидят робкое сияние свечки в руках покинутого ребёнка, услышат его плач: "Мама, где ты? Мама, забери меня!" Горе тому, кто поверит и бросится на помощь. Станет он ещё одним огоньком...
  
  - Лия, ну Лия же! - сердито тормошил сестру Лий.
  
  - Прости, замечталась, - ответила она. - О чём ты спрашивал меня?
  
  - Спрашивал про огоньки, - возмутился брат. - А ты не отвечала. Как будто мой вопрос лишний... А я сам - ползучок, от которого можно отмахнуться.
  
  - Ты для меня - весь мир. И твои вопросы все важные. Что ты хотел узнать про огоньки?
  
  - Как они появились на болоте. И можно ли приручить огонёк и стать светлячком-ночнушником.
  
  - Как появились... - задумалась Лия.
  
  Ну не рассказывать же малышу про погибших людей, про болотный морок... Лий очень добр, он расстроится. Уныние, как известно, тоже пособник Беды. А если... И Лия принялась сочинять сказку для брата:
  
  - Это бывшие небесные огоньки - звёздочки. Плутали в небе, заинтересовались болотом, сели на воду и... ухнули прямо в глубину. Кружатся теперь по ночам над тем местом, где утонули. А путь домой, в небо, позабыли.
  
  - Их можно спасти? - спросил Лий чуть зазвеневшим голосом, предвестником слёз.
  
  - Нет тех, кого нельзя спасти, - ответила Лия. - А звёздочкам нужно лишь рассказать, где их дом. Взять в руки, согреть дыханием и сказать: вон небо, там тебя всегда ждут. И подбросить. Звёздочка улетит туда, где всегда жила.
  
  Лий счастливо вздохнул и улёгся на расстеленный плащ. Рядом прикорнула Лия. От болота изредка наплывали волны тёплого воздуха, кричали кваквы, гулким противным голосом отмерял время козодой.
  
  Лия внезапно проснулась и уселась. Брата рядом не оказалось. Куда он запропастился? Конечно же, ушёл на болото спасать звёзды... Она сама сказала ему, что спасти можно всех! Кто-нибудь хоть когда-нибудь думал, сколько вреда причинила отсебятина? Сказки, сказки... Она должны обнажать суть всего в мире, а не обманывать человека.
  
  Лия бросилась в темень с палкой, которую приглядела себе для завтрашних поисков проростков рогоза.
  
  Спасибо тому, что никогда не было ничьей сказкой: полной луне, Млечному пути и бесчисленному числу звёзд. Они позволили хоть что-то увидеть. И это ранило Лию в самое сердце: совсем недалеко погружался в топь её малыш Лий, даже не делая попыток спастись или хотя бы закричать. Он тянул ручонки вверх, а над ними кружился блуждающий огонь.
  
  Тьма кишела от кикиморниц, почуявших добычу. Они могут кинуться первыми. Им проще утащить брата на дно, чем Лие вытянуть его из болота.
  
  И тут в голову пришла мысль. Лия острым концом палки рассадила руку, расковыряла рану и стала кропить кровью пучок болотной травы. Обильно кропить, почти поливать.
  
  Кикиморницы сразу зашевелились: свежей кровью их никто не баловал. Затрещали, зацвиркали и повернули к Лие. Сколько их тут?! Наверное, как звёзд на небе!
  
  - А ну, слушайте! - крикнула Лия, не заботясь о том, понимает ли её народец. - Хотите парной крови? Свежей и сладкой, живой, а не холодной утопленницкой?
  
  Над поверхностью болота полетел треск. Поняли. Ну ещё бы...
  
  Она бросила кикиморницам несколько травинок, облитых кровью. Вокруг них сразу же закипела свара.
  
  Лия крикнула во всё горло так, что её голос, наверное, всколыхнул поднимающийся туман:
  
  - Хотите крови, тащите сюда моего брата!
  
  И бросила в гущу кикиморниц пучок окровавленной травы.
  
  Лий ойкнул, когда его схватили и потащили. Он ничего не смог понять, поэтому стал отбрыкиваться и кричать:
  
  - Там звёздочка осталась! Она без меня домой не улетит!
  
  Он упал, его головёнка то скрывалась в воде, то подскакивала на кочках. Лия еле успела вытащить брата, кинуть болотным тварям ещё травы.
  
  Когда они выбрались из болота, малыш Лий всё порывался спасать огонёк, называл его звёздочкой и, дурачок, чуть не плакал из-за того, что Лия не дала ему самому погибнуть.
  
  Сестра корила себя за сказку и одновременно восхищалась мужеством пятилетки. А потом ей пришлось объяснять, говорить чистую правду.
  
  - Лий, на самом деле это не заблудившиеся звёздочки, а опасные болотные огни, которые заманивают путника в трясину.
  
  - Нет, это звёздочки... - расплакался Лий.
  
  Сестра попыталась исправить свой просчёт и почувствовала всю горечь вины старшего за ошибки младших:
  
  - Ты чуть не утонул из-за этого огонька. На самом деле всё так и бывает: люди поверят им и погибнут. Если бы не кикиморницы, которые притащили тебя ко мне, я бы долго сидела одна у этой берёзы и оплакивала тебя. А потом бы умерла от горя. Или сама бросилась в топь.
  
  Лий прижался к сестре и стал рассуждать:
  
  - Значит, кикиморницы хорошие, если спасли меня? А ты говорила про них плохо.
  
  - Я просто перехитрила их, - ответила Лия. - Поранила себя и подманила на кровь. А ты глупенький, поверил сказке.
  
  - Она мне понравилась, вот и поверил, - буркнул Лий, помолчал и добавил: - Получается, что мы убегаем от Беды и всё время в другую беду попадаем: то есть нечего, то болотные огоньки обманывают...
  
  - Нет, малыш, - возразила Лия. - Беда - это когда нет тебя и меня, нет этого мира - звёздного неба, леса, болота. Нет опасных тварей и народцев, которые могут нам помочь. Словом, ничего нет. Ты же не хочешь, чтобы всё разом исчезло?
  
  - Не хочу, - пробормотал, засыпая, Лий. - И я тебе не малыш.
  
  Лия понимала, что этой ночью ей нельзя спать. Здесь нет шатра из еловых ветвей, только ямка у корней берёзы. Значит, брата можно прикрыть лишь собой. Пусть Беда, если вдруг появится у болота, заберёт только её. Лий, маленький, но мужественный и добрый, должен жить. От него мир станет краше и справедливее!
  
  Утро оказалось таким же мирным, как и в лесу. Лия наковыряла бело-розовых проростков, промыла их и почистила. Проснулся брат и с жадностью сжевал несколько штук, но всё равно остался недовольным:
  
  - Очень невкусно! Противно!
  
  Лия со вздохом сказала:
  
  - Ну хорошо... Я знаю избушку неподалёку. Наверное, там можно найти что-то съедобное. Колодец рядом точно есть. А проростки заберём с собой про запас.
  
  - Здорово! - закричал Лий. - Пошли скорее!
  
  А потом спросил:
  
  - Чья это избушка? Её бросили хозяева?
  
  - В ней когда-то жили боровушники, маленький лесной народец. Они поддерживали порядок в лесу, расчищали его после бурь, следили, чтобы не заполыхали пожары. На опушке у боровушников были огороды. Ещё народец косил сено для огромных травоядных зверей с устрашающими рогами.
  
  - А куда подевались боровушники? - Лий требовательно затеребил руку сестры. - Беда пришла?
  
  Лия кивнула. Её порадовала сообразительность малыша. Благодаря ей, не нужно было говорить об очень печальных вещах. Очень трудно рассказывать брату о мире так, чтобы не разочаровать и не запугать его. И врать нельзя. Она помнила, к чему могут привести сладкие и красивые сказки - направить Лия по ложному пути, привести прямо в лапы к Беде...
  
  - Пойдём, - сказала она и взяла брата за руку.
  
  Но он заскакал по заросшей тропинке впереди сестры, осторожно обходя молоденькие берёзки, то и дело останавливаясь, чтобы разглядеть рычалка, ползучка или красочку с яркими крылышками. Брат уже не просил поймать их и взять с собой, понимал, что у любой твари - у прекрасной красочки или отвратительной кваквы - может быть свой дом, детки. И нельзя оказаться Бедой для них. Такой же, какая сейчас подбирается к ним самим.
  
  Скоро Лий взвизгнул от радости: лес расступился, открывая избушку, колодец и поляну, заросшую травой.
  
  - А в колодце кто-нибудь живёт?
  
  - Наверное, нет, - ответила Лия, глядя на замшелые брёвна. - Раньше там обитал колодезник. А сейчас за колодцем никто не ухаживает. Осторожно!
  
  Лий уже подбежал к трухлявому срубу и попытался вскарабкаться на него. Сестра помогла ему заглянуть внутрь.
  
  Увы, там, где раньше была вода, свили сети ползучки, а в самом низу, на осклизлом серо-зелёном дне, поселились кваквы.
  
  - В избушке тоже, наверное, пусто, - надув губы, сказал Лий.
  
  - Ну что ты, боровушники очень запасливые. Они всегда хранили сушёные корешки, зёрнышки и семена растений. Из них можно сварить кашу, - утешила брата Лия.
  
  - Кашу?! - На оттопыренной губёнке Лия появилась прозрачная слюнка.
  
  - Пойдём к избушке, - сказала Лия. - Только ты подождёшь, пока я проверю, безопасно ли там. Сам знаешь, что все вещи живы только тогда, когда за ними ухаживают. Без заботы всё рассыпается.
  
  Она усадила Лия на серые от старости доски крыльца и вошла внутрь. Братик загляделся на тропинку, по которой взад-вперёд носились сновальцы и даже попытался с ними разговаривать. Но сновальцам-трудягам не было дело до малыша. И хорошо: если им помешать, они могут укусить.
  
  Лию уже надоели молчаливые сновальцы, и он стал играть с солнечными лучами, заслоняя и открывая свою мордашку огромным листом растения. Вдруг откуда-то донеслись хриплые и отрывистые звуки. Это кричали сильные зубастые звери, пособники Беды. Лий без спросу скользнул в приоткрытую дверь.
  
  Сестры внутри не было, только раздался её шёпот:
  
  - Лий, спускайся в открытый люк в полу... Там лестница с крутыми ступеньками... Ты большой, сильный и со всем справишься. Обо мне не думай, спасайся!..
  
  Ну конечно же, он большой! Сейчас спустится и защитит сестру! Лестница попыталась его сбросить вниз, но потом сдалась и хрупнула так, что он свалился с последней ступеньки.
  
  - Лий, сиди здесь и не откликайся! Беда близко! Ничего не бойся и помни: ты уже большой и сильный!
  
  Лий уселся возле земляной стены и стал прислушиваться, как вздыхает над ним избушка и шуршит земля. Столб света из открытого люка стал слабее. А крик зверей Беды ближе.
  
  Рядом почувствовалось движение. Наверное, это писклюхи-грызухи. Отправились на поиски пропитания. Грызух Лий совершенно не боялся. Просто недолюбливал, они такие трусливые, что с ними не поиграешь.
  
  Лий всё сделал так, как учила его сестра: не думал о Беде, не плакал и не кричал. Но она всё равно нашла его. Потолок над головой захрипел и загудел от шагов, а потом кто-то заглянул в люк и крикнул:
  
  - Он здесь! Ребята, мы нашли его!
  
  Лий зажмурился, надеясь, что Беда обманется и уйдёт. Но не тут-то было: сильные руки схватили его, крепко прижали.
  
  Беда радостно переговаривалась на разные голоса, тормошила Лия, кричала противно и хрипло из какой-то странной вещицы, а потом сказала:
  
  - Квадрат двадцать-четыре-двадцать-пять, вдоль дороги! Ребёнок жив и здоров, только не контактен! Высылайте вертушку!
  
  Очень скоро раздался сильный шум с неба. Лий по рассказам сестры знал: сейчас прилетит дракон с железным брюхом и проглотит его. Но Лий не заплачет, не станет звать Лию. Может, так ей удастся спастись. Он большой, пришла пора ему самому позаботится о сестре. И назло Беде так и не открыл глаза.
  
  Дракон прилетел и поднял такой ветер, что с избушки посыпалась труха. Лий этого не увидел, только чувствовал, как маленькие щепочки царапнули его щёку. Сильные руки затолкали его в вонючее драконье брюхо.
  
  К удивлению, дракон только выл и гремел, но вреда Лию не причинял.
  
  А когда он где-то сел на место и утихомирился, издалека послышался голос:
  
  - Сыночек! Николка!
  
  Лий на миг открыл глаза, перед ними поплыли радужные круги. А потом ещё крепче зажмурился, только попытался увернуться от объятий и поцелуев, с которыми к нему пристали какие-то мужчина и женщина. Они чуть не задушили его, прижимая к себе. А потом куда-то понесли.
  
  В прохладной гулкой комнате незнакомцам задал вопрос мужчина с густым, рокочущим голосом:
  
  - Это ваш сын, Ермаков Николай?
  
  - Да, конечно, это наш Николка! - воскликнула женщина. - Вот, смотрите, у него шрам после операции!
  
  Лий, который сидел смирно, пытаясь обмануть Беду, вдруг соскочил с колен женщины и бросился прочь. Только вот глаза открыть забыл... И врезался в стул, на котором кто-то сидел.
  
  - Ишь, какой шустрый! - удивился другой мужчина. - Отчего же он убегает?
  
  - Он два месяца назад перенёс десятичасовую операцию на сердце. Восстановление затянулось, возникли осложнения... Вот мы и привезли его сюда, на свежий деревенский воздух, - ответил первый мужчина.
  
  - Что-то не похож он на тяжелобольного, - засмеялся другой. - А спрошу-ка я у него самого: откуда ты? Кто твои папа и мама?
  
  И тут Лий вдруг заговорил. Этого нельзя было делать, но так уж вышло...
  
  - Я из рода луговиков! Мамы и папы нет, есть только сестра... то есть никого больше нет. Вообще никого!
  
  Лий знал, что врать нехорошо. Но как без обмана отвести от сестры Беду? Лучше назвать враньё другим словом - перехитрить.
  
  Женщина всхлипнула, а мужчина стал возмущаться тем, что какой-то отряд перепугал ребёнка.
  
  - И где же луговики проживают? - несмотря на волнение мужчины и женщины, спокойно спросил густоголосый.
  
  Лий снова чуть-чуть разомкнул ресницы. Ему задавал вопросы человек, который из-за одежды в бурых разводах походил на квакву.
  
  - Сейчас - нигде. На месте лугов - большое озеро, почти море, называется водохранилище, - буркнул Лий, удивляясь непонятливости людей Беды.
  
  Разве им неизвестно, что луговики и боровушники уже исчезли, а горовичков и кикиморниц ждёт та же судьба?
  
  - Ребёнка нужно показать врачу! - воскликнула женщина. - Он безудержно фантазирует!
  
  - Никаких врачей! - разбушевался, похоже, её муж. - Сын и так два года из своих пяти прожил в больницах. Думаете, почему он сбежал? Да просто ему надоело быть в заточении! Я бы тоже сбежал на его месте.
  
  Вот тут-то Лий сумел вырваться и домчаться почти до двери.
  
  Женщина то плакала, то смеялась:
  
  - Петя, посмотри, как он бегает! И дыхание такое мягкое. Наш мальчик здоров. Я и мечтать об этом не могла, думала: прожил бы на месяц дольше...
  
  Другой мужчина спросил:
  
  - А с кем он общался, играл?
  
  - Шутите? С кем Николка мог играть, если принимал лекарства, подавляющие его иммунитет? - возмутилась женщина.
  
  - Постой, Настя... под окном часто стояла девочка лет тринадцати. Она и Николка корчили друг другу рожицы...
  
  - Так-так... - задумчиво произнёс мужчина, имя которого Лий так и не узнал, прошуршал бумагами и через некоторое время добавил: - Не эта ли девочка?
  
  - Эта! - уверенно сказала женщина Настя. - Каждый день приходила до обеда и глядела в окно.
  
  Лий тоже приоткрыл один глаз. Сразу ничего увидеть не смог, но потом присмотрелся и застыл в руках у мужчины Пети. На выцветшей фотографии была его Лия!
  
  - Видите ли, - стал рассказывать безымянный мужчина, из-за одежды похожий на квакву, - эта фотография очень старая, ей больше шестидесяти лет. На ней - двенадцатилетняя Суздалева Галя, детдомовка, которая пропала из детского лагеря. Её так и не нашли. Но... в этой вот папке - дела тех детей, к которым она приходила... Полвека являлась людям. В видениях, так назовём феномен. Кое-кто из взрослых и ребятишки скрывались с ней в лесу. Некоторых разыскали... некоторые пропали без вести. Были и те, кто отказался пуститься в бега с девочкой, и рассказал об этом.
  
  Лий почувствовал в последних словах мужчины горечь и разочарование. Наверное, он знал тех, кто отказался убежать с этой Галей. Но интересно, почему он не сокрушается о тех, кто пропал? Может, потому что они нашли новый, лучший дом?
  
  - Избавьте нас от ваших поисковых легенд, - раздражённо сказал Петя. - Отряду и воинской части мы век будем признательны. Я отправлю письменные благодарности. А сейчас нашей семье нужно позаботиться о сыне. Все подробности я сам сообщу участковому или районному отделению полиции. Простите... Видите, ребёнок засыпает.
  
  За окном зарычало какое-то чудище, наверное, дракон поменьше. И Петя вынес Лия, залез с ним в брюхо, пахнущее чем-то знакомым. Настя тоже уселась рядом, привалившись к плечу Пети.
  
  - Поздравляю, Пётр Николаевич! Очень рад, что ребёнок нашёлся! - сказал кто-то, сидевший впереди.
  
  Лий, который только и ждал случая вырваться, вдруг замер. Он почувствовал, как лёгкие пальцы ласково ворошат его волосы, вытаскивая из них труху с избушки боровушников. Можно было даже представить, что это сестра Лия касается макушки.
  
  В большом и красивом доме, который Лий разглядел сквозь щелочку между ресниц, Настя засуетилась: "Наверное, Николка голоден!"
  
  Петя сказал сердито:
  
  - Убери эти десятипроцентные кефирчики и гречневые хлебцы! Испеки нам булок с изюмом!
  
  И стал покачивать Лия в руках, как малыша.
  
  Лий и на самом деле заснул.
  
  ***
  
  Очнулся от чудесного запаха, от которого заурчало в животе. Папа улыбнулся ему.
  
  - Не плачь, - сказал Николка и вытер ладонью опухшие красные веки отца.
  
  Но почему-то родители всё равно смотрели на него со слезами на глазах. И при этом улыбались. Николка и сам бы разулыбался, но мешала тревога за Лию. Как там его сестра? Наверное, горюет в избушке боровушников. Или у болота, которое кишит от кикиморниц. А может, она свернулась калачиком у ствола могучей ели и заснула голодная. От какой же Беды пыталась его спасти Лия? Здесь так хорошо - мама, папа, большой чистый дом, запах булочек, от которого урчит в животе.
  
  Несмотря на тоску, Николка съел две булочки, запивая чаем с молоком. Ох, и вкусные же они были! Так и таяли во рту. Он высыпал крошки из блюдца в руку, а потом в карман. Важно объяснил родителям:
  
  - Про запас.
  
  - Наголодался... - всхлипнула мама и снова расплакалась.
  
  Папа сграбастал Николку, посадил на колени и сказал:
  
  - Ничего, ничего. В доме продуктов - ешь не хочу. Попросим маму сварить борщ с мясом на косточке. И заправить его толчёным чесноком.
  
  Мама встревожилась:
  
  - Петя, это слишком жирная и острая еда. Николке такого нельзя!
  
  - Больше никаких "нельзя"! - заявил папа. - Так, сынок? Помнишь борщ?
  
  Николка помотал головой.
  
  - А потом пойдём на озеро, в лес - куда захочешь! - продолжил папа. - Или книжку почитаем.
  
  - В лес пойдём. Сейчас же, - сказал Николка. - Чтобы скрыться от Беды, нужно всё время идти.
  
  - Вот! - воскликнул папа. - Слышала? Сын прав: движение - это жизнь.
  
  - Я с вами, - озабоченно сказала мама.
  
  - А борщ? - спросил папа. - Мы одни сходим.
  
  Он взял Николку за руку и повёл из дома, по длинной дороге вдоль домов. По такой дороге было легко идти, но почему-то ноги просили зарослей папоротников, влажной земли, бурелома, кочек... Ну что это за путь без трудностей?!
  
  - Помнишь, ты говорил про луговиков? - поинтересовался папа. - Какие они?
  
  И Николка выложил ему всё о народцах, которые когда-то жили в лесу, около озёр, на болотах. Заодно рассказал, как нужно вести себя в непроходимой чаще и топких местах, где выбирать место для ночлега. Ещё добавил, что нельзя ловить ползучков, красочек или сновальцев, опустошать лес. Не потому, что рычалки и сновальцы могут защищаться и кусать. У них есть малые детки. Если их не выкормить и не защитить, жизнь в лесу исчезнет.
  
  - Кто же тебя всему этому научил? - спросил папа.
  
  Николка хотел ответить: "Моя сестра Лия". Но запнулся так, что чуть не упал.
  
  - Наверное, ты устал? Иди ко мне на руки! - воскликнул папа.
  
  - Вот ещё! - буркнул Николка. - Я тебе не малыш!
  
  - Конечно, конечно, - сразу согласился папа. - Ты мой большой сын. Теперь мы часто будем с тобой гулять, где захочешь. Я научу тебя ловить рыбу, ставить ловушки на лесных голубей.
  
  Николка подумал, что Лия отругала бы папу за такие забавы, но смолчал. Папа был счастлив, спокоен и всего лишь хотел порадовать сына своими радостями. Нужно ему потом объяснить, что Николке этого совсем не нужно.
  
  - А вот и лес! - сказал с улыбкой папа. - Посмотри, сколько цветов!
  
  Николка залюбовался высоким растением. Его бутоны с загнутыми лепестками сияли красками и свежестью.
  
  - Нужно маме принести букет. Она так давно не получала букетов. Мы всё боялись аллергии, - сказал папа.
  
  - Алле... алли... - промямлил Николка, пытаясь выговорить слово, - это Беда?
  
  - Ещё какая! - засмеялся папа. - Думаю, теперь про неё можно забыть.
  
  - Цветы нельзя рвать. Они живые! - сказал Николка.
  
  - А вот и можно, - серьёзно возразил папа. - У них сохранится подземная луковица, и на другой год из неё появятся новые красавицы-саранки.
  
  - Эта луковица съедобная, - вспомнил Николка и добавил: - Но очень невкусная.
  
  - Вот как? - Прищурился на него папа.
  
  И тут они почти столкнулись с мужчиной в одежде цвета кваквы. В лесу он был почти незаметен.
  
  - Какая встреча, Игорь Петрович! - обрадовался папа и пошутил: - Нет ли за нами слежки со стороны вашего отряда?
  
  - Надо бы, - ответил Игорь Петрович. - Очень подозрительно: только из леса и снова в лес. А вообще я забрёл сюда родными местами полюбоваться. Давненько не был.
  
  - Не придержите ли моего сорванца? - спросил папа. - А я букет для жены соберу.
  
  И передал Николкину ладошку мужчине. Николка сначала обиделся, но потом понял отца: ему так будет спокойнее.
  
  - Конечно, - согласился Игорь Петрович. - Вместе полюбуемся на дорожку из саранок.
  
  Папа охнул, когда глянул в сторону, куда повернулся мужчина. Среди больших сосен и редких елей извивалось розово-лиловое полотно из цветов. Николка подумал, что оно похоже на вечернюю зарю, которая вдруг упала на землю. Папа бросился рвать саранки, а Николка поинтересовался у Игоря Петровича:
  
  - А кому вы помахали рукой?
  
  - Девочке, которая стоит там, где кончается дорожка.
  
  Николка постарался смотреть внимательно, но никого не увидел, о чём и сообщил Игорю Петровичу.
  
  - Наверное, её видит только тот, кому предстоит пройти свой путь, - непонятно объяснил он.
  
  - А я? Почему я не вижу? - решил уточнить Николка.
  
  - Ты уже прошёл его. Не засомневался, не отказался. Не струсил перед небывалым.
  
  Игорь Петрович сильно сжал другую Николкину руку и потряс её. Так обычно здороваются или благодарят кого-то взрослые мужчины.
  
  - Я ничего не понял, - рассердился Николка.
  
  Тут к ним подошёл радостный папа с громадным букетом. Среди обычных саранок были и тёмно-красные.
  
  - Посмотрите только на окраску цветов! В наших местах это большая редкость. Вот Настя обрадуется! - воскликнул он.
  
  - Счастливо! Прощайте, - рассеянно ответил Игорь Петрович и двинулся дальше в лес.
  
  А папа с Николкой отправились домой.
  
  Через несколько шагов Николка обернулся и не увидел никого. Лесные сумерки погасили яркий цвет саранок, сделали их незаметными. Только каплями крови сияли редкостные в этих местах тёмно-красные бутоны.
  
  Папа тоже обернулся.
  
  - Вот так Игорь Петрович! - сказал он. - Вот что значит командир отряда поисковиков. Мигом скрылся, будто и не бывало его тут.
  
  ***
  
  Лия бросилась к брату, холодными пальцами сжала его большую, тяжёлую ладонь с мозолями.
  
  - Пойдём скорее! Нам нужно найти ночлег, укрыться в нём. Помни: мы последние из луговиков!
  
  - Я никого и ничего не боюсь, - самоуверенно ответил брат.
  
  - Ты пока просто ничего страшного не видел, - сказала Лия. - Например, болотных огоньков, которые могут обмануть и заманить в трясину. Доверься мне...
  
  - Я воевал. Теперь людей спасаю, - заупрямился брат. - Видел самое страшное - смерть.
   - Твоя Беда не смерть, - стала терпеливо объяснять Лия. - Обман, разочарование, горечь и бессилие. Я помогу тебе. Ты только доверься!
 Ваша оценка:

Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
О.Болдырева "Крадуш. Чужие души" М.Николаев "Вторжение на Землю"

Как попасть в этoт список

Кожевенное мастерство | Сайт "Художники" | Доска об'явлений "Книги"