В партере 
ноги кладут на сцену -
цены!
Звонками розовые трели
набивают нервы голосовых связок
резиновыми дулями. Короткой рукой,
как из ракетницы гаснет выхлоп,
латинский выстрел - пуля...
Пламя сдирает с тела сцены
остатки платья. Голая сцена
бежит в партеру, ду-у-ура,
кидается камнем на грудь интервента,
страдает... 
Она совсем ничего не знает
о вкусах мебельных китов,
чинов и похотливых норок
в икотах ревностных, как плачи рынд...
Ничего, что когда-то случилось отменой
жизнеобеспечения организма и окружающей среды?
На случай беды
пустые, желудками, деривативы
несут морковкой за хвостик нужды...
В три погибели
лилии
стоят сопревшими в душной баночке любви-с
к природе совершенства,
стихают снежным запойным светом
в тисках тоски... 
Сирия - не последняя...
Черт их знает, какие в них теплятся
мечты пустыми бреднями в пучинах распрей?
Весь ты - вся ты
в алмазных икотах ослепительных стразов
хрустишь зубами от маяты,
на самом деле - в отсутствии человечины, души!
Вся ты, убитая наповал шмелями,
лежишь на шелковых травах морских пучин
и крабовыми палочками рыхлых пальцев
карябаешь  днища пустых глазниц
одно за другим.
На тонких запястьях тонны скарба
несут как верблюды спасительные горбы.
За всеми нет такого рабства
как в первых рядах театральных стихий,
где страстные сцены выкручивают руки
рамп
на милость победителей - дашь на дашь...
2013