- Ну, что ты ко мне пристал? - зарычал я, в конец сорвавшись, - Прикажут, и стреляй. Какие проблемы? Ты снайпер, а не политик! - и мы с ним так вторую неделю ругаемся, пока бредём по ночам к месту акции. За нами идёт ещё десять парней. Но наш разговор они не слышат.
- Нельзя так всё время, Мик. Кто-то должен остановиться первым?! Мы в них, они в нас,- широко открыв глаза и подняв брови, мой напарник воодушевленно склонял меня к миролюбию. Меня - инструктора снайпера высшей категории. Мне даже зарубки ставить некуда, после всех операций. Просто каждую гильзу приношу и кладу в коробку. В коробке белый, чистый лист пенопласта. Если надавишь головкой стреляной гильзы, она легко входит в податливую чистоту белого как пух пластика. Это моё личное кладбище. И таких листов в этой картонной коробке шесть, по сотне в каждом листе. А коробок четыре. Такой вот я борец за мир.
- Да зачем ты курсы окончил, чтобы нести мне эту хрень? Здесь, на задании!!! Твою мать! Сколько времени и денег впустую. Ну почему ты не будешь в них стрелять? И какого хрена мне нельзя это делать! - зашипел я ему в ухо, обняв рукой за спину. На рукаве смешно шевелились нашитые рядами маскировочные кончики нитей, придавая бесформенную невидимость нашим лежащим за камнями фигурам.
Мы пёрлись сюда столько суток ночами, пехом и ползком, если надо, но неумолимо, как сама судьба. Мы просто должны их перестрелять - всех до единого. Вторая, третья, четвертая, пятая и шестая пары организовали вместе с нами боевой треугольник классической засады. По базе сначала влепят бетонобойными бомбами, потом шарахнут вертолёты и распашут дорогу, ведущую сюда: вдоль и поперек, нашвыряв сверху мин ловушек. Они и похожи на зелёные листья эти мины, и выглядят как листья местных деревьев, сорванные ветром. Красивое и приятное на ощупь полимерное изделие. Но если ты на него наступишь - ботинок улетит вместе со ступней. Это в лучшем варианте. Значит раненый. А к раненому побежит помощь, следовательно, живая цель.
А для того чтобы целей не было, существуем мы - снайперы. Выстрел - пять секунд, выстрел - четыре секунды - выстрел, такая простая арифметика. В шестером мы за час положим столько, сколько будет патронов и семьсот человек в идеале, а когда нас двенадцать, тут без танков будет просто смертельно опасно. А самолёт завалит их этими листочками как ковром, там, в кассетах их миллионы ровненько уложены. И тут этот сопляк, с его любвеобильным запретом стрелять.
- А до начала шесть часов, надо выспаться по очереди перед работой. Ты это понимаешь, идиот! Как я могу спать, когда у меня под боком почти измена? Если ты, интеллигент чертов, не передумаешь - клянусь всеми святыми - ты у меня сам тут останешься! Смертью героя. Там ещё десять наших парней! Ты о них подумал? - пытаюсь я ему вдолбить своё понимание этого мира, а он молчит, а потом мне выдает, паскуда.
- Мик, у них же дети, мамы, семьи, а шеф сказал всех уложить! Всех, без разбора, когда из-под земли полезут. А потом напалмом. Нельзя так.
- А как! Чёрт! Как? Объясни, Арни! Там фабрика и учебный центр. Через неделю выпуск. Там под землей, в горных пещерах почти полк сидит, готовых камикадзе, диверсантов, да просто головорезов. Ты представляешь чему там можно научиться за целых полгода. А потом отлавливать их по одиночке? Ты же видел их видео - ничего святого, мразь одурманенная. Ты же, гад, плакал, ... и тебя рвало в зале, когда они беременную, ножами, на видео. Ну и что, что мы тебя держали и не давали закрыть глаза! А ты думал как? Лучше вживую присутствовать?! Я лично не желаю. Я хочу здесь прекратить такое, такое, - и я замолчал, не найдя нужного и приличного слова для святоши одетого в амуницию современного ниндзя.
- А мы? Мик? Неужели и у нас ничего святого? А, как же так, мы же клялись защищать и беречь во благо...
Я отполз и занялся насущными делами, слушая его слюнявую приглушённую болтовню о том, что можно этого не делать. Господи вразуми ты его, пока я привинчиваю глушитель и не только к винтовке. Дай нам только выполнить и вернуться, и я сплавлю его в штаб - пусть им психиатры занимаются. Вроде не наркоша, а такое несёт, - хоть сразу в рай его выноси на себе. Ну не убивать же его в самом то деле, сволочь, но наша же сволочь. Прошляпили, поздно менять пробитые колёса, на переправе.
- Арни, - повернулся я, прерывая его пастырский скулёж, - Давай договоримся, я уважаю тебя и твоё мнение. Но без тебя не могу, даже если я согласен с тобой. Делаем так. Ты - даешь мне целеуказание ... и не стреляешь . Я, делаю работу за двоих, согласен? После задания найду другого напарника. Идёт? - он ещё и думает! Как будто есть выбор...
- А если я откажусь - ты и меня положишь в свой белый ящик, в виде гильзы, да? - спросил Арни, грустно приподняв пока ещё видные брови. И стал похож на побитую собаку, преданно смотрящую на хозяина. Я улыбнулся, как учили, расслабился и нащупал рукоять ножа, ведя по ней рукой, которую он не видел.
- Не надо Мик. Я ведь добрый, но не глупый, - спокойно сказал он, осторожно и медленно поднося к моему лицу стопорное кольцо гранаты, нанизанное на указательный палец. Кольцо с усиками тихо звякнуло, соскользнув на камень.
Трендец. А ведь умный паршивец.
- Ну и что будем делать?- замер я, уставившись в его глаза.- Гранату крепче держи, Умник, а то всем нам тут труба будет, - у Арни выступили мелкие капли пота на лбу. Но взгляд стал жёстким и колючим, как стилет наёмника.
- Ляг на землю, быстро, лицом вниз, руки за спину! - уже приказал он сухо и беспощадно.
- Не лягу, пока не скажешь, что задумал. Мне, один чёрт с тобой помирать, а зарезать себя как свинью на бойне не дам. Усёк, миротворец? - осклабился я и вытянул нож из ножен.
- Ты, Мик, не хорохорься. Если взорвётся граната не только нам с тобой капец, но и тем, кто на углах и лучах засады сидит.
- А ты меня не пугай. Это у тебя мама и брат в Джорджии, а я, и так, как средний перст у бога перед носом, - я уже включил рацию на передачу и весь разговор стал слышен всем сидящим, теперь, то ли в капкане, то ли на выходе из него. Я сильно рисковал, если бородачи сканируют эфир, то отловят передачу и поднимут тревогу, но не сразу.
- Проснись командир, хватит спать, это ж никогда не закончится, - Арни, с гранатой, с зажатой боевой скобой в левой руке, тряс моё левое плечо правой, приблизившись ко мне нос к носу, безбоязненно, на расстояние удара ножа. Арни замахнулся над моей головой рукой с гранатой ... и всё померкло. Я замешкался, и вдруг его ладонь с гранатой разжалась, я зажмурился. Щелкнула пружина бойка, хлопнул и зашипел, сгорая, замедлитель, скоба отлетела, звонко звякнув о камень. Граната упала, стукнувшись и подскочив, и снова завалилась на камни между мной и Арни. Стало ярко темно и беззвучно громко вокруг.
- Вставай, да просыпайся ты, командир, а то всем расскажу какой ты соня. Полчаса до акции.- Арни тряс меня за плечо.- Сейчас мы им наделаем дополнений в шкурах. Ну, ты и спишь начальник! Что так глядишь? Влюбился что-ли? Тогда делаю предложение, как младший по званию. На, держи кофе - я тут постарался, а то ещё промажешь с просононья? Да не шуми ты так, командир? Все путём! Парни по связи и визуально отдали честь - всё готово. Дальность я проверил, ориентиры выставил, батареи сменил, оружие приготовил, на объекте без изменений, время по твоим часам, вон рассвет уже вовсю разошёлся. Давай, пей кофе, лопай пирожок и разомнись, а то ты так спал сладко, наверно все мышцы затекли. А у нас тут работы сейчас будет, только успевай перезаряжать. Авиация уже в воздухе, шевелись командир, сегодня в твоих коробках будет большое пополнение, - говорил он, удобнее прилаживая приклад и раскладывая электронные причиндалы возле себя перед началом "работы".
Я допил горячий кофе. Завинтил крышку миниатюрного термоса.- Арни, ты что сдурел, делать кофе в засаде? А если бы по запаху засекли? И хватит болтать - заметят, - стряхивал я остатки сна.
- Не, шеф, не засекли бы, у них там маленький заводик по обработке кофе. Вонища - на несколько километров..., а я ночью понатыкал ловушек в тылу и по бокам, и всё время по пассивному проверял местность, - и он стал рассказывать мне результаты наблюдения за ночь, попутно, и осторожно осматриваясь, сверяя дальность по ориентирам, направление и силу ветра.
Арни - живой Арни, мне нравился гораздо больше того, который махал перед моим носом гранатой в кошмарном сне.