Аннотация: Шестнадцатилетняя Аля устраивается на работу...
ПЕРВЫЙ ДЕНЬ РАБОТЫ
Она проснулась рано. А заснула поздно. А если честно, то и вообще почти не спала. То начинала волноваться, а то вдруг снова вспоминала что-то неприятное и опять удушливая жалость и ненависть к себе сжимала желудок, горло и виски. Плохо это. Последние два-три года только и представляла себе, как будет учиться в интституте, сдавать экзамены в сессию, сидеть в больших аудиториях, хихикать над преподавателями и записывать все в большие толстые тетради. Начала даже учить стенографию, чтобы ни слова не пропустить на лекции. Вроде бы и к вступительным экзаменам подготовилась... Но вот нет. Не вышло. В принципе, этого можно было ожидать. Но она почему-то не ожидала. А дальше - как по плохому фильму: не прошла по баллам, устроилась на работу, уверенность в ближайшем поступлении в институт не утратила. Хотя, почему по плохому? Хорошие фильмы на этот сюжет тоже были.
Итак, воспоминания о страшных и несправедливых экзаменах еще мучили, но действие подходило уже ко второму акту: устройству на работу. Кем может устроиться работать обычная выпускница обычной (хотя и далеко не самой плохой) школы с нежном возрасте шестнадцати лет? Во-первых, стоило бы все-таки подождать до исполнения семнадцати, поскольку по советским законам шестнадцатилетних следовало отпускать на два часа раньше, а семнадцатилетних - только на один. Можно легко представить себе высказывание некоей мифической сослуживицы (представлялась именно женщина): "Мало того, работать не умеет, так еще и на два часа раньше уходит!" Один-то час так в глаза не бросается. Ну да ждать до семнадцатилетия недолго было. Всего несколько недель.
Ну, а во-вторых - спасибо советской средней общеобразовательной школе. Общее образование включало в себя не только жуткие физику и физкультуру, но и профессиональную подготовку. Какую - это уж у какого директора школы какие связи в РУНО. У этого были хорошие. Квалификация была нешуточная; на твердой вощеной бумаге, с голубой печатью и тремя размашистыми подписями: секретарь-машинистка. С такой бумажкой все-таки лучше, чем с "продавцом" или "швеей-мотористкой". С другой стороны, какой там секретарь! Кофе в жизни не пила и не варила, звонить по телефону стесняется... Нет. Секретарем рано. Можно куда-нибудь в библиотеку. Там даже десяти классов не требуется.
Оказалось, в библиотеку тоже непросто устроиться. В трех близлежащих библиотеках хотели видеть на выдаче человека с образованием: библиотечный техникум. Хорошая, конечно, идея. Пойти в техникум, выучить все о библиотеках и через год-полтора - вот она, заветная цель! Но нет. Библиотечный работник - это что-то не такое высокое, чего хочется. Есть, конечно, институт культуры с библиотечным факультетом, ведь конечная цель - институт и высшее образование. Но, пожалуй, институт культуры (в самом крайнем случае) можно штурмовать и без техникума. А техникум - хоть и библиотечный - это почти ПТУ. А ПТУ - это не для таких как Аля. Это для других.
Есть еще бюро по трудоустройству. Районное. Но почему-то там тоже ничего не нашлось. Либо далеко, либо таксопарк. А с таксистами общаться не приучена, как и кофе варить. Пожалуй, все возможности исчерпаны. Остались личные связи. Родственники и знакомые.
И вот, с учетом пожеланий трудоустраиваемой, найден научно-исследовательский институт, в стенах которого расположена совершенно самостоятельная техническая библиотека. И в этой библиотеке есть отдел научно-технической документации. А этому отделу необходим библиотекать, который также умеет печатать и имеет образование десять классов. Да еще за это и деньги платят - восемьдесят рублей!
Отчасти из-за воспоминаний о неудачно прошедших экзаменах, а отчасти из-за того, что сегодня первый рабочий день, и не спалось. Куда идти известно, в отделе кадров Аля уже была и с директрисой библиотеки познакомилась.
Наконец, будильник. Бабушка встает, идет готовить завтрак. Мама тоже встает и тоже идет готовить завтрак. Аля вскакивает с облегчением: теперь не надо делать вид, что спишь, а надо торопиться, ведь все всегда торопятся на работу. Только торопиться, в общем-то, и не надо. Одежда приготовлена с вечера, к готовке еды все равно не подпустят, а собрать себя - это двадцать минут. Но вставать-то принято за час до выхода, а принято - так надо вставать.
Что делать с волосами? Хвостик или косу? Косу - уж очень по-школьному, школа уж два месяца как закончилась, ну ее... Тогда хвост. А какой? Высокий или низкий? Нет, низкий скоро растреплется. Значит высокий. А какой высокий: длинный или на полдлины? Длинный неудобно - скажут, пришла тут волосы показывать! Надо убрать половину, замотав их на затылке и выпустить только кончик. А заколка - индийская. Жалко ее, скоро сломается, но сегодня - она. Надеть колечко? Нет, не надо. Или надеть? Нет, завтра. Успеется еще.
Ну вот и завтрак.
- Ну что, волнуешься? - спрашивает бабушка.
- Чего ей волноваться? - отвечает мама. - Аля уже столько раз у меня на работе была, она знает, как работают.
- Ну, это другое. Ты, Аля, с начальницей не спорь, - начитает вдруг советовать бабушка, но мама с удивлением ее перебивает:
- Почему одна должна спорить? Не будет, конечно. Сегодня с нее ничего требовать не будут. Покажут все, что-то объяснят.
- Почему ты не ешь? - вспоминает бабушка о главном. - Давай, давай.
- Не заставляй ее, возьмет с собой бутербродик, немного успокоится и съест, когда все будут чай пить, - вступается мама.
- С собой, конечно, четыре бутерброда. И чашку пусть возьмет. И заварку. Ложечку возьми, Аля, только не из набора, а одинокую, с кошкой на ручке.
- Я сейчас заверну - вскакивает мама.
- Ты что, онемела? - замечает вдруг бабушка. - Еще ни слова за все утро не сказала! О чем думаешь? Лучше ешь!
- Ма, - говорит, наконец, Аля. - А какие же я туфли надену? Красные не подойдут, а черные слишком красиво.
- Что значит "слишком красиво"? С ума ты сошла? - мама появляется на пороге кухни с пакетом в руке. - Хорошие туфли, как раз по погоде, к платью подходят, каблук тебе идет, ты же научилась ходить на каблуках.
- Ну, научилась я еще до выпускного. Но это все равно слишком красиво, мама, ну как ты не понимаешь! Все будут смотреть.
- Никому до твоих туфель дела нет, - вступает бабушка. - Главное - кушай. И чай пей, остынет. Сколько ты бутербродов сделала ей?
- Шесть.
- Да вы что?! - взрывается Аля. - Я за три дня их не съем. И вообще у меня аппетита сегодня не будет.
- Этого ты знать не можешь. - Бабушка эксперт по части еды. - Как только освоишься на месте - сразу о желудке вспомнишь. И о том, что утром жареную картошку не съела. Дать тебе ее с собой в баночку?
Аля делает большие глаза, вскакивает из-за стола, бросается в прихожую, хватает сумку, впрыгивает в старые-старые серые туфли и выбегает к лифту.
- А бутерброды? - устремляются за ней мама с бабушкой.
* * *
Без десяти минут девять. Аля стоит под дверью отдела кадров. Еще никого нет. Вскоре, однако, приходит директриса.
- А, пришла все-таки, - странно начинает она. - Сейчас я тебя проведу в твой отдел.
И правда, ведет Алю с третьего этажа на второй, через читальный зал в книгохранилище, через два зала с книгами, поднимается по ступенькам в третий зал и вводит в комнату, находящуюся прямо между стеллажами.
- Вот. Доброе утро. А Катя опять опаздывает? Это ваша новая сотрудница Алла. Прошу любить и жаловать. Покажите ей все, объясните. После обеда, Алла, зайдешь ко мне. Да, уходить она будет не в шесть, а в пять, она еще несовершеннолетняя.
Аля огляделась. Три женщины лет сорока-пятидесяти. Все три какие-то убого-странные. Одна смотрит исподлобья, зло и косо; вторая насторожилась как-то неуклюже-толсто; третья, напротив, улыбается во весь рот и молчит. Ну что с ними делать? Какую-то Катю еще упоминали, может, помоложе?..
- Здравствуйте, - начала Аля, выждав минуту и убедившись, что никто с ней первым заговаривать не собирается.
- Здравствуй, - сказала "косая". - Я начальник отдела. Меня зовут Галина Петровна. А ты будешь заниматься СНИПами. Ты знаешь, что это такое?
- Нет.
- Конечно. Мы - техническая библиотека по строительству и архитектуре. А строительство подчиняется своим правилам. И вот, каждый месяц выходят такие журналы, в которых эти правила описываются. СНИПы - это строительные нормы и правила. Есть для разных регионов, различаются по цветам: синие, коричневые, оранжевые...
- Кто различается по цветам? Нормы? - ужаснулась Аля, решив, что вот, с первой же фразы уже ничего не понятно.
- Да. Журналы, брошюры разных цветов. Сейчас я тебе все покажу.
Аля беспомощно огляделась, ища, куда бы поставить сумку с чашкой, ложкой, безумным количеством бутербродов и заваркой.
- Может, показать ей сначала ее место? - робко спросила "неуклюже-толстая" и обезоруживающе улыбнулась.
- И то верно, - безразлично заметила та, которая улыбалась. Улыбка ей шла больше, чем гримаса, оставшаяся после того, как улыбка исчезла. - А Катя придет, она все и объяснит.
Алин стол оказался вовсе не в комнате, а просто между стеллажами. Аля обрадовалась: ее тяготило присутствие этих каждой по своему странноватых женщин. Хотя бы поначалу она свыкнется с обстановкой в сторонке, а там уж видно будет.
Катя практически не заставила себя долго ждать. Стремительно и уверенно прошествовала она к своему столу в комнате и, немного по подмосковному растягивая слова, выдала явно частенько повторяющийся текст:
- Доббррое уттро! Электричка была так переполнена, что пришлось ждать следующей, а следующая не пришла совсем. И поэтому третья была еще полнее первой. Я влезла только в пятую! И чего им всем дома не сидится?
- Электричкам? - осведомилась "улыбчивая" без улыбки. - А я из Реутова добираюсь вовремя!
- Сравнили вы. Из Крюкова больше людей в Москву едут!
- Ах, Катя, вставать бы вам на час раньше, все бы успевали.
Катя хмыкнула, явно не принимая всерьез это серьезное замечание, достала из сумочки румяна с зеркальцем и, подкрашивая щеки, спросила:
- А что, новенькая уже тут?
Аля замерла между книжными стеллажами с чашкой в руках. Она не видела комнату, только слышала голоса. Голос "толсто-наивной" произнес:
- Утром представили. Тебе поручено ее ознакомить со СНИПами.
Катя взвизгнула:
- А! СНИПы свалили! Бедная, долго тут не продержится. Ну, покажите мне ее.
Катя подошла к Але и села на ее стол.
- Я Катерина.
- А я Алла.
- Неплохо. Аллы у нас еще нет, хотя девчонок в хранении и библиографии полно. Потом познакомлю, - и, скривившись и понизив голос, добавила: - Не с этими же курицами тебе общаться. Хотя, обрати внимание на Ирину Анатольевну. Добра не по годам, тонкая душевная организация. Остальные - крысы. А про СНИПы не думай, я тебе все покажу, это легко, только много работы. У тебя какое образование?
- Десять классов.
- Н-н-да... Ну, ничего... У меня-то библиотечный техникум. С отличием... Ну, я тебя научу, не бойся. На машинке печатаешь?
- Да.
- Формуляры печатать будешь. По математике что было в школе?
- По алгебре или геометрии?
- По арифметике?
- Пять.
- Будешь ГОСТы пересчитывать, сколько экземпляров к нам, сколько в хранилище.
- А у меня еще по ботанике пять было. Цветы могу поливать.
- Учтем. А по физкультуре?
- Четыре...
- Исправим. СНИПов и ГОСТов много, таскать вам - не перетаскать. Идем, посмотришь.
Катя повела Алю через зал и показала на стремянку:
- Это твое орудие труда. Вон туда придется лазать. Сначала пыль вытереть, потом по выпускам проверить, чтобы застановочки не было, а там я тебе дальше скажу, что делать. Когда будут приходить запросы, будешь подбирать нужные номера, оформлять их на ксерокс, а потом опять расставлять. На руки они не выдаются, только копии. Раз тридцать в день придется наверх залезть. О каблуках забудь, свалишься. Платьице завтра похуже одень - запылится. Платочек на голову возьми, а то будешь волосы каждый день мыть. Пыль. Аллергии на книжную пыль нет?
- Не знаю.
- Что, книжек никогда не читала?
- Полками? Никогда. По одной обычно, максимум по две-три.
- Ну ладно, если через месяц задыхаться не начнешь, значит нету. До тебя тут одна уволилась. Ну, ты тут пока пыль сверху повытирай, вон две тряпки висят. А в 11.00 я тебя позову на зарядку.
Аля вытаращила глаза.
- "В рабочий полдень" по радио слышала когда-нибудь?
- Да.
- А до этого - производственная гимнастика. Мы все делаем зарядку. А в 12.00 - обед. Кипятильник общий, заварка и еда - у каждого своя. Угощать можно. Телефон в комнате. Звонить по личному - только в перерыв. Сюда чтобы звонили нежелательно. У тебя старший брат есть?
- Нет.
- Тогда совсем нежелательно.
- А вообще-то есть. Двоюродный. Хороший.
- К телефону все-равно всегда подхожу я, так что брат может звонить беспрепятственно. Уходишь в пять?
- Да.
- Молодая еще? Ну ничего, это пройдет. Пойду работать. И ты работай. Над пылью. Вода - в туалете на третьем этаже. Помнишь, как туда идти?
- Через хранилище? Помню.
- Ну и хорошо. Тряпочку-то смочи, а то чихать будешь.
Аля впала в панику. Пыль, аллергия, брат, гимнастика... Но тряпочку действительно надо бы смочить.
На третьем этаже в туалете стояли две дамочки.
- У меня мой-то, - доверительно сообщала одна. - вчера до двух ночи футбол смотрел. Уже сил нет, ведь все трое в одной комнате, Димка не спит, я не сплю, а ему хоть бы что!
- Ах, радуйся, что хоть такой есть, - мечтательно отвечала другая.
Аля вылетела из туалета подальше от таких содержательных разговоров. Но, набирая воду в банку, она успела заметить, что дверь обклеена объявлениями: "Меняю туфли женские, осенние, пр-во Италия, 36 размер, новые, на любые импортные новые туфли 37 размера"; "Продаются колготки и щенок-дворняжка" и другие. А в коридоре стояла "неуклюже-толстая" и наивно улыбалась.
- Аллочка, не обращай внимания на Катю. Все будет хорошо. Мы тебе поможем. А Катя только сначала пугает.
- Почему пугает? Все в порядке - сейчас пойду вытирать пыль, а потом гимнастикой заниматься - производственной. Потом к директору пойду, а там и вечер, можно ехать на занятия - я на курсы английского хожу. А потом домой. Отчего же пугает?
Неуклюже-толстая растерянно улыбнулась.
- А-а, новенькая! - раздалось за Алиной спиной. Аля обернулась и увидела трех молодых девушек, симпатичных, хотя и безумно раскрашенных и с сигаретами. - И куда? В ОНТД?
- К нам, - покровительственно улыбнулась "неуклюжая".
- Куришь? - продолжали девушки хором.
- Нет, - удивилась Аля
- Жаль. Ну ничего, научишься.
- Э-э! - посерьезнела "неуклюжая" - не портить мою сотрудницу!
- Ах, Ирина Анатольевна! Хорошего человека и куревом не испортишь! - и девушки покатились со смеху, как будто только того и ждали, чтобы представилась возможность звонко посмеяться.
* * *
Вечером, когда Аля вошла в квартиру, мама и бабушка бросились к ней с животрепещущим вопросом:
- Ну?!
- Мама, - совершенно не возбуждая никаких подозрений бесцветно и нейтрально сказала Аля, глядя на дырку в штукатурке слева от люстры, - ты не знаешь, нет ли у меня аллергии на книжную пыль?