Мастер кузнечно-прессового цеха Потапов, получив очередной заказ хозяина, несколько удивился. Да тут кто угодно удивится: хозяин приказал сделать очень странные тазы. Однако удивление - удивлением, а работу делать надо, и за две недели до Рождества матрица и пуансон были изготовлены. С трудом, но все же удалось установить громоздкую - аршин в диаметре - железяку в основание пневматического молота, а затем почти неделя ушла на этого молота доработку: пришлось к рабочему цилиндру приделывать клапан, поддерживающий давление втрое больше обычного и подводить трубу от воздушного насоса - иначе таз не штамповался, а сминался.
Заказ был выполнен, и пара сотен тазов отштамповали за час - и стоило ли две недели корячиться ради этих железяк? Ну, хозяину виднее - работа уже сделана и можно про нее забыть.
Однако забыть не удалось: еще через три дня эти тазики, но уже с тщательно завальцованными краями, снова вернулись в цех - и к ним было приказано приклепать - внутри приклепать! - кожаные петельки. Вроде как щит получится, что у сына в книжке нарисован (Потапов, пока сын не видел, с интересом читал учебник по истории, выданный мальцу в школе). Только великоват щит-то, да и вряд ли щит будут из такой тонкой жестянки делать. Опять же петли маленькие: рукой-то держаться можно, а вот просунуть руку чтобы как на картинке повесить - никак не получается.
Интересно стало мастеру: что же за железяки-то он наделал? И поэтому, когда начальник цеха кликнул добровольцев с тазиками этими отправиться к хозяину в городок и там за ними следить, Потапов вызвался в числе первых. Набирали народ, правда, в "добровольную народную дружину" - ну чтобы за порядком присматривать, но Потапов сразу объявил, что будет присматривать за порядком как раз у тазиков.
И вот сейчас он стоял на большой деревянной горке, куда ему двое рабочих из его же цеха стаскивали эти тазики, а он с важным (хотя и ошалевшим) видом вручал их каждому, на горку поднявшемуся. Поначалу-то с горки в тазике мальчишки одни катались да девчонки, что посмелее. А потом и парни подтянулись из рабочих, кто помоложе. И еще и девиц с собой тащили - вот визгу-то было!
А хорошо придумал хозяин, таких праздников раньше Потапов не видел. На площади стоит елка огромная, вся изукрашенная шарами стеклянными, а внутри шаров - лампочки светят. И вокруг площади на столбах - тоже лампочки, так что уж скоро полночь - а вокруг светло. Рядом - павильоны дощатые, в одном - пончики пекут, с чаем и кофеем за копейку продают. В другом - блины затеяли, за ту же копейку уже пару блинов, да с медом, или вареньем, или - если кто сладкого не желает - можно уже за две копейки с мясом завернутый или с рыбой. А чай с блинами - и вовсе бесплатно стакан дают, сладкий.
Хороший праздник получился! Захотелось и самому Потапову в тазу с горки прокатиться - да несолидно вроде...
Но когда у него тазы взяли инженер Архангельский с супругой (а она, говорят, настоящая княжна будет), уверенность в необходимости солидность блюсти у мастера поколебалась. Ну а когда сама госпожа Синицына со смехом в тазик уселась и вниз понеслась - и вовсе рассеялась.
Потапов позвал одного из стоящих внизу рабочих:
- Подойди, временно поручаю мою должность исполнять. А я сейчас... - и с этими словами, плюхнувшись в тазик, помчался вниз.
Даже не буду повторять избитую сентенцию о том, что не ничего более постоянного, чем временное. Глафира, уехавшая по семейным делам в Воронеж, семейные дела устроила лучшим образом - для себя. Она срочно вышла замуж и Камилла осталась без горничной. То есть отец прислал ей какую-то другую девицу, но женщина-химик ее выгнала обратно, сказав, что не хочет привыкать к капризам новой обслуги. А еще сказав, что и без горничной прекрасно обойдется - имея в виду что все необходимое ей и Дарья обеспечит. Дарья была не против, но вот чтобы она Камиллу обеспечивала, последняя решила "навеки поселиться" в приглянувшейся ей "большой гостевой" комнате уже в моей квартире. А что, комната хорошая, с отдельным совмещенным санузлом, с альковом, в котором так удобно размещалась кровать и платяной шкаф... Меня, понятное дело, просто поставили перед свершившимся фактом.
Но мне-то места не жалко, я в этой комнате так и не был ни разу, у меня еще две комнаты вообще пустыми стояли. Да и за ужином веселее стало. А все остальное время меня все равно в квартире не было - дела заставляли крутиться с утра и до позднего вечера, ведь денег с каждым днем требовалось зарабатывать все больше. Я, правда, решил себе устроить рождественские каникулы - но сачкануть удалось всего один день.
Двадцать шестого зразу после завтрака ко мне зашел Водянинов, и практически с порога приступил к делу:
- Александр Владимирович, я к вам пришел с совершенной ересью. Но вы уж выслушайте еретика - и, возможно, сами перейдете в новую веру. - Он довольно рассмеялся, затем достал из принесенного портфеля довольно тонкую пачку бумажек, разложил из на столе и продолжил:
- Я хочу вам предложить для начала остановить выработку тракторов. Всех тракторов, и "Бычков", и Т-40.
- Оригинальное предложение, а зачем?
- А затем, чтобы вырабатывать их больше и дешевле. Вот смотрите - он положил рядом два листа и начал водить по ним пальцем - сейчас за день выделывается четырнадцать "Бычков" и два, всего два Т-40. А больше не получается, поскольку большинство рабочих должной квалификации заняты на ремонте старых машин...
Для "зимней навигации" было подготовлено двести десять тракторов. Всего было уже построено чуть больше трех сотен Т-40, но треть из них уже сломалась. Точнее, сломались почти все, причем многие даже не по одному разу, так что даже двести рабочих тракторов были неплохим результатом. Ломалось на тракторах, конечно же, тоже всё - но, например, коробки передач с синхронизатором даже неопытный тракторист ломал редко, хотя и находились умельцы. А вот с моторами была просто беда. Даже две беды.
И первая была даже ожидаемая - абразивный износ цилиндров. Пыль в них попадала, несмотря на довольно неплохие фильтры. Вообще фильтр занимал четверть, если не треть, подкапотного пространства - сначала стоял циклон, после него - коробка, набитая промасленным конским волосом. И летом, несмотря на то что фильтры через день мыли бензином и заново промасливали, цилиндры изнашивались сильно. Ну эта беда была предсказуема и методы борьбы были предусмотрены: изношенный цилиндр довольно легко заменялся на новый, а старый слегка растачивался и с новыми кольцами на поршнях ставился на другой ремонтируемый мотор. Конечно, каждая партия цилиндров имела свои "особенности", поскольку качество стали было непостоянным - но в целом срок жизни цилиндра до ремонта составлял около пятисот часов. И можно было бы даже гордиться таким достижением, поскольку у Майбаха ресурс моторов был раз в десять меньше - но я не гордился, поскольку знал каким должен быть хороший мотор.
А вторая беда была именно бедой: механические поломки деталей. Лопались кольца поршней, отламывались пальцы, разлетались острыми осколками клапана. Рвались цепи синхронизаторов и даже переламывались коленвалы. Причем все это - при многократном и тщательном контроле поступающих материалов. На вид сталь вроде была годной - но почему-то выточенный из нее коленвал лопался через несколько часов работы. Или от клапана, обработанного по всем правилам, откалывался кусок шляпки - и предсказать, что это произойдет с какой-то конкретной деталью, было невозможно: фактически каждая партия поступающего со стороны металла имела свои, иногда резко отличные от ожидаемых, свойства.
Так что на ремонт ежедневно поступало два-три, редко четыре мотора с "естественным износом" - и от пяти до десятка с поломками. Причем последние как правило поступали с одним-двумя совершенно запоротыми цилиндрами, а минимум один мотор в сутки проще было выкинуть чем починить. Но приходилось именно чинить - на новые моторы просто не хватало ни частей, ни людей. А теперь Водянинов что, предлагает вообще оставить только ремонт? Хоть пара, но вполне исправных новых машин все же гарантировала какую-то стабильность перевозок.
- Предлагаете все силы бросить на ремонт?
- Нет конечно. Вам я бы порекомендовал уволить от должности Евгения Ивановича, с его работой господин Крутов справляется великолепно.
- Извините, не понял? Уволить Чаева? Этого я точно сделать не могу, я ему обещал...
- Поверьте мне, это необходимо. И Евгений Иванович полностью со мной согласен - ведь если сейчас не подготовить нужные станки, через два месяца все хорошие мастера будут целиком заняты на ремонте поломавшихся машин и делать новые будет просто некому.
Да, сколько лет тут живу, а к специфике языка все не привык: ведь "уволить" пока что не означает "выгнать нафиг", а только "освободить от обязанности".
А Водянинов тем временем продолжал:
- Вы сами посмотрите, я все производства опросил: в заводах мастеров сорок семь человек, еще шестеро в вашем модельном цехе. А Серов весной в Ковров собирается отправить десять человек, и Герасим Денисович на шестерых метит, так что если сейчас этим не заняться, потом будет просто некому все делать.
- Спасибо, Сергей Игнатьевич, я подумаю. Должен сказать, что мне ваше предложение не очень нравится, но смысл в нем есть...
- Да мне и самому не нравится, я просто пока другого выхода не вижу.
- Я подумаю... но, честно говоря, я и не подозревал, что вы так хорошо разбираетесь в производстве. Хотя я не совсем представляю, как хонинговальный станок приспособить для расточки опорных подшипников.
Водянинов опять рассмеялся - очень по-детски, открыто и радостно:
- Да откуда мне в производствах ваших разбираться-то, я же все строго по финансам предлагаю. Мне бумажки несут - я и вижу, что сколько стоит и как дальше деньги вести себя будут. А уж про станок хонинговальный я знаю лишь сколько он стоит, и покажи мне его - я не отличу хонинговальный от этого... зуборезного.
Ну что, с этим все понятно. То есть если ничего не предпринять, то в конце февраля трактора будет делать некому. Все более-менее квалифицированные кадры будут чинить старые. Потому что трактора ломаются быстро, цилиндры у них изнашиваются...
Разговор с Водяниновым занял в общей сложности часа полтора, ведь в промежутках между словами мы довольно долго ползали по принесенным Сергеем Игнатьевичем бумагам. Так что Машка, закончившая утренний урок по математике и забежавшая за очередным пирожком, застала меня еще дома.
- Маш, твоя машина для выделки стеклянных палочек-трубочек на ходу?
- Нет, я на той неделе наделала на месяц вперед. А зачем она тебе?
- Да так, мысль одна в голову пришла. То есть если я машину эту на недельку попользоваться возьму, я тебе производство ламп не нарушу?
- Возьми. Только через две недели она мне снова нужна будет, так что не сломай.
Несколько лет назад, в прошлой жизни, я случайно на ютубе увидел ролик как делают стекловату. Оказалось очень просто: струю жидкого стекла пропускали через некую фигню (случайно заметив похожую фигню в местном каталоге паровых машин я очень удивился - она была уже известна и называлась сопло Лаваля), в котором сильно дул поток воздуха. И струя воздуха стекло вытягивала в тонкие нити. Спутанные, конечно, из сопла вылетали именно клочья ваты - но сейчас мне именно это и нужно было. Простой и безотказный девайс для изготовления стекловаты...
Когда я пришел с готовой насадкой а стекольный цех, Маша послала меня... обратно в модельный цех:
- Ты что, Саш, ты же пипку остудишь и стекло в ней сразу застрянет! Надо горячим воздухом дуть, очень горячим, а лучше так вообще паром!
Приделать к моей насадке паяльную лампу было несложно, и Вася справился с этой задачей за полдня - так что вторая попытка произошла часов в шесть вечера. Произошла удачно - если под удачей понимать получение пары кубических дециметров именно стекловаты. Но вот жестяное сопло прогорело секунд через двадцать после запуска агрегата. Маша философски отметила, что теперь никто ей не помешает наделать стеклянных трубочек еще на два месяца вперед, так как агрегат все равно стеклом заправлен...
Три дня керамисты "свечной" мастерской "бросив всё" делали мне уже керамическое сопло. Точнее, после того как два изделия были поломаны при попытке насадить керамику на стальное сопло паяльной лампы (при зажигании металл расширялся и керамика лопалась) была изготовлена керамическая вставка в стальную оправку. И после обеда тридцать первого декабря машина была запущена снова.
Хорошо, что я в молодости со стекловатой некоторые "контакты" имел и всех причастных заставил облачиться в маски с респираторами и толстые резиновые перчатки. Володя Чугунов - создатель экзотической спецодежды - тоже не удержался и пришел на пуск нового агрегата.
Ну что, агрегат показал себя во всей красе. И примерно пару кубометров продукта мы получили. Ну а затем я лично упихал эти пару кубометров в жестяную коробку с сетчатым дном (густым ситом из конского волоса), закрыл короб такой же сетчатой крышкой, воткнул ее в специально сделанный на скорую руку пылесос и принялся пылесосить пол в цехе. Не в стекольном - Машка очень тщательно следила за чистотой в своем ведомстве, так что мы переместились в сборочный цех тракторного производства. Пылесосил пол я очень тщательно, а участники всего действа с огромным недоумением наблюдали за моими действиями. Ну а когда пол стал чистым, мы вернулись обратно (причем с нами пошел и Ключников - начальник этого цеха, очень заинтересованный увиденным) и я, раскрыв коробку, стал слой за слоем вынимать стекловату.
- Я думаю, толщины в полфута будет достаточно - первым прокомментировал мои действия Евгений Сергеевич - но, вероятно, стоит поставить после этой ваты и какую-нибудь байку или просто полотно. А то осколки этой стеклянной ваты оторвутся - и как бы хуже не было, чем с конским волосом.
- Бумагу. Если поставить метра два такой же бумаги, как в масляном фильтре, то воздух будет проходить почти свободно. И даже самая мелкая пыль не просочится - да, Ключников действительно хороший инженер, сразу сообразил зачем я пол пылесошу. Но интересно, а откуда уже весь завод знает о стекловате?
- Вы, я гляжу, все уже продумали. И когда можно будет ставить новые фильтры на моторы?
- Думаю, что скоро. Где-нибудь через неделю...
- Я ваты смогу хоть завтра сделать на десять коробок - сообщила Машка. - Мне все равно машинка не нужна будет теперь до конца февраля...
- Вата - это хорошо, но все равно нужно будет бумажный фильтр делать...
- Маш, ты мне пластин стеклянных нарежь, фут длиной и два дюйма шириной, шлифованных по краям - я завтра посажу уже каких-нибудь баб бумажный фильтр делать - попросил Вася - а оснастку я нынче же и сооружу.
- Завтра Новый год, все сидят по домам и веселятся! - сообщим я присутствующим. - Или забыли на радостях? И вообще, а не пора ли всем по домам?
Первое января у меня был объявлено праздничным днем - и народ разошелся праздновать. Праздновали не так бурно, как прошлый новый год - все же магия "двух нулей" и на грамотный народ сильно влияла, но внеплановый выходной народ порадовал. Легко тут сыскать "народную любовь": объявить понедельник выходным. По воскресеньям народ, впрочем, тоже работал - но в основном ремонтники, так что для большинства это был может быть первый в их жизни двухдневный перерыв в работе.
Для пущего веселья площадь перед школой и ее окрестности были обильно засыпаны снегом их снежных пушек, была сделана деревянная горка, обильно политая водой - и желающим прокатиться выдавали в качестве "транспортного средства" жестяные тазы, вокруг площади с горкой были поставлены два десятка столбов с яркими лампами (дуговыми, чтобы действительно светло было), так что народ гулял всерьез.
Но для меня все же Новый год - домашний праздник. Так что отметил я его именно дома, в узком кругу. Бой курантов не передавали за неимением хотя бы радио, так что шампанское было выпито под бой напольных часов, которые мне (в "отместку" за дом и машину подарили на Рождество Архангельские). Затем забежали на огонек и Илья с Еленой Андреевной - и им удалось уговорить Камиллу идти кататься в тазиках на горку. Дарья праздновать уехала в Ерзовку, к племяннику - так что вскоре я просто пошел спать.
А рано утром первого января проснулся, полный новых грандиозных планов. И увидел на подушке рядом с собой копну светло-русых волос.