Луи Луис : другие произведения.

Проснуться, чтобы увидеть кошмар...

Самиздат: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:
Школа кожевенного мастерства: сумки, ремни своими руками
 Ваша оценка:
  • Аннотация:
    Никогда не знаешь, что приготовило тебе завтра. Особенно, когда бродишь в наркотическом бреду. Рано или поздно приходится открыть глаза, чтобы увидеть совершенно иной мир...

  Он сказал: Да будет свет.
  И стала тьма.
  (с) Джонатан Сафран Фоер "Жутко громко и запредельно близко"
  
  Воздуха... мне не хватает воздуха. Возможно это и поспособствовало моему пробуждению... Хотя, если подумать, все должно было быть совершенно наоборот. Наверное... не знаю.
  Веки настолько распухли, что я с трудом разлепила глаза и первое, что увидела была моя рука выше запястья. Надо же, какая ирония.
  От вида растрескавшейся и воспаленной кожи меня замутило. Следующее, что я сделала, это сжала руку в этом месте. Казалось бы несильно, но этого было достаточно, чтобы кожа лопнула и на свет вытекло нечто грязно бурого цвета. Неужели у меня кровь такого цвета?...
  Не успела я полностью озвучить в голове этот вопрос, как изо рта хлынул поток рвоты. Благо, хоть с кровати свеситься успела, иначе пришлось бы соскребать с себя свое же дерьмо.
  В последнее время меня рвало чаще, чем говорила, поэтому я не придала особого значения тому, что случилось.
  Желудок скрутило то ли от голода, то ли от резкой рвоты.
  Трудно вспомнить, когда я в последний раз ела. Все, что мне требовалось это вмазаться и вырубиться на какое-то время, чтобы потом придти в себя выблевать содержимое желудка, снова вмазаться и опять вырубиться. И так продолжается уже месяцев восемь, может меньше, если не больше. Где-то в перерывах между этим кошмаром блаженства я иногда успевала перекусить, но большей частью все, что мне требовалось это доза.
  Я так давно не смотрелась в зеркало, что забыла как выгляжу. Однако, достаточно было посмотреть на мои руки и ноги, чтобы понять, что своим внешним видом я смело могу пугать людей.
  Кожа у меня настолько обесцветилась, что это трудно было назвать бледностью. Казалось, сквозь меня можно видеть. Прозрачная, вот подходящее определение.
  Пытаясь не наступать в грязь, которую развела на полу, подняла свое тоненькое полумертвое тело с кровати, простыни которой были не менее грязными, чем я сама.
  Я не знаю где я, кому принадлежит этот дом... или квартира и почему я здесь одна.
  Вопросом, как сюда попала, уже давно перестала задаваться. В последние месяцы я очень быстро заводила знакомства и так же быстро их порывала. Примерно после парочки подобных пробуждений, когда меня ставили перед фактом, что бесплатной дури больше не будет. А так как мне нечего было предложить, приходилось искать новых 'друзей'.
  Стоило мне встать на ноги и живот скрутило от острой режущей боли, заставив меня согнуться пополам, рядом с собственной рвотой.
  Как только спазм прошел, не способная полностью разогнуться, я побрела к двери.
  Комната была на первом этаже и окна выходили на задний двор, где в тот самый миг, когда я взялась за ручку, раздался выстрел.
  Обычно ребята так расслаблялись, стреляя по пустым пивным банкам или бутылкам. Поэтому я отреагировала спокойно. В конце концов, в этом был даже свой плюс, это значило, что уже хоть кто-то в этой дыре, помимо меня, есть.
  Я решила сразу пойти на задний двор, надеясь получить еще порцию бесплатной дозы.
  Путь мой лежал через кухню. Пока я шла, мне не попался ни один человек. Дом, похоже, был совершенно пуст и разгромлен до основания, словно здесь ураган прошелся.
  Наверное, это хозяин дома стрелял во дворе. Думаю, я тоже бы постреляла, если бы ночная тусовка оставила в моем жилище такой след.
  День выдался пасмурным, но без дождя.
  Двор был в таком же запущенном состоянии, как и дом. Кругом валялся мусор, газон вытоптали до основания, маленький бассейн давно высох и покрылся слоем грязи.
  Рядом с бассейном стоял лежак, из-за которого торчали чьи-то босые ноги.
  Где-то в груди зашевелилась тревога, на которую я не обратила особого внимания и все равно пошла к лежаку.
  Я ошиблась и здесь была совершенно одна, а парень уже сделал себя трупом. В руке у него был пистолет и отстрелено пол головы.
  С минуту я глядела на распростертое передо мной тело, а затем мой мозг постепенно начала охватывать нарастающая паника.
  Почему?... Зачем он это сделал?? Что мне делать???...
  Надо вызвать скорую... Или не надо? Он ведь уже мертв, так зачем ему скорая?...
  Надо позвонить в полицию!...
  Нет, это плохая идея! Они по одному моему виду поймут, что я наркоманка! А во дворе дома труп... Вдруг они решат, что это я его прикончила? И тогда меня заберут!...
  Я могу уйти отсюда и позвонить с другого места. Да, так и сделаю...
  Шагая к выходу из дома, я старалась ничего не трогать, словно это могло хоть как-то сократить следы, которые я уже оставила за все время пребывания в этом жутком доме. В тот момент мне казалось, что это действительно поможет, на случай если копы решат броситься на мои поиски, как единственного свидетеля.
  Я даже не заметила как странно тихо на улице. Все мои мысли были сосредоточенны на том, чтобы поскорее убраться из этого места.
  По мере того как я шла, дома попадались все чаще, но все они были в каком-то потрепанном виде, словно все до единого подверглись грабежу и разгрому.
  Дома были расположены только с одной стороны дороги, с другой простирался лес.
  Похоже, на этот раз меня забросило в какой-то мелкий городишко.
  Интересно, здесь всегда так пусто?
  Я не знала, сколько уже иду, может полчаса, а может два часа. Только сейчас, спустя какое-то время заметила, что на мне только короткие шорты и майка. Обувь где-то потеряла, а волосы которые у меня от природы вьются и раньше всегда выглядели великолепно, являясь моей гордостью, сейчас висели грязными безжизненными прядями.
  Впереди, перед очередным 'мертвым' домом стояла криво припаркованная машина, с дверцами на распашку.
  Почему-то, проходя мимо нее я ступала осторожно, словно боялась разбудить опасного зверя.
  Поравнявшись с машиной и увидев то, что находилось внутри, я застыла как вкопанная.
  На водительском месте с откинутой назад головой сидел мужчина. Глаза его безжизненно застыли и по виду он очень напоминал труп. Еще один...
  Да что здесь твориться, черт возьми?? Почему в таком маленьком городке столько трупов???...
  Не чувствуя в себе сил идти дальше, я села прямо на обочине, с другой стороны дороги от злосчастной машины.
  Голова нестерпимо кружилась, виски давило, а живот снова скрутило болевыми спазмами.
  Мне нужна доза... Все, что я хочу это просто вмазаться хорошенько, чтобы унестись подальше от этого места, с его мертвыми жителями.
  Раньше хватало пары таблеток или порошка, пока около месяца назад не пристрастилась к игле. Меня предупреждали, что это самое опасное, вот только мне было все равно, лишь бы приносило желаемое удовольствие.
  Часто я понятия не имела, что мне вкалывали, но после каждой дозы меня сразу вырубало на какое-то время, и этот миг беспамятства был самым лучшим, что случалось в моей жизни.
  В последний раз, перед тем как уколоть, мне сказали, что это будет лучшее, что я когда-либо пробовала. Героин. Через несколько секунд, как он попал в мои испорченные вены, у меня случилась мгновенная передозировка. Это все, что я помню перед тем как отключилась.
  Не знаю как и почему я выжила. Все передозировки, которые мне довелось увидеть, а их было не мало, заканчивались летальным исходом.
   Почему же тогда я выжила? Парни покрепче меня, давились наркотой меньшей значимости.
  Наверное, я так и не поняла бы, что со мной случилось, если бы в тот миг, когда меня скрутило, кто-то не начал орать 'Овердоз! У нее передозировка!'.
  Не уверенна, что мне понравился героин. По крайней мере, я не получила от него желаемого удовольствия. С коксом мне намного комфортнее. Хотя многие героинщики говорят, что это первое время, пока не привыкнешь к нему. Может и так, однако сейчас я согласилась бы и на таблетки. Хоть что-нибудь, что дало бы успокоение моему организму!
  У меня начиналась ломка, а это было самое худшее. Когда под рукой не было ничего стоящего, я начинала вычищать содержимое аптечки, если она была, в противном случае ломку было не предотвратить. Как сейчас...
  Близился вечер, за спиной у меня, в машине, лежал труп, которому в ближайшее время я могла составить компанию.
  Буквально каждая мышца моего жалкого тела содрогалась от боли. Мне хотелось реветь и я ревела, в голос, затем начинала почти по звериному выть, свернувшись прямо там, на грязном асфальте. В небе, надо мной что-то кружилось, готовое в любую секунду спикировать вниз и вонзиться в меня острыми зубами и рвать когтями мою, как мне казалось уже начавшую разлагаться плоть.
  Позади труп начал издавать тихие звуки, похожие на болезненные стоны маленького параноидального ребенка. От этого я заревела еще сильнее.
  Тем временем из леса показались странные фигуры, вроде люди, однако строение ног у них было далеко не человеческим. Словно вывернутые наизнанку в коленях. До меня никак не доходило, как они ходят, однако они становились все ближе и ближе.
  Опасность, кругом чувствовалась опасность. Животный страх овладел мной, вытеснив из головы остатки разума.
  Я ползла по асфальту в направлении к дому. Но чтобы добраться до него требовалось пройти мимо машины, из которой прямо на меня смотрело мертвое лицо, с дикими черными голодными глазами.
  Я что-то кричала сквозь рыдания, молила чтобы он не двигался, не приближался и на миг мне показалось, что он послушается. Однако минуту спустя, когда я уже почти прошла машину, мертвому человеку вздумалось пойти за мной. Он не мог ходить и потому начал выползать из машины, крепко цепляясь руками.
  Я хотела побежать, но мир резко перевернулся, заставляя меня тоже ползти, врываясь руками в землю. Это было похоже на подъем по скале, без страховки, в любой момент я могла сорваться вниз, где поджидали странные создания. Или же быть пойманной трупом, который не переставал ползти за мной, делая яростные рывки, на которые у меня просто физически не хватало сил.
  И вот крыльцо дома, я уже схватилась за первую ступеньку... вторая... третья... ломая ногти и обдирая пальцы в кровь, дотянулась до двери, что висела у меня над головой и приложив все возможные усилия, толкнула ее. Вопреки моим страхам, она медленно открылась вовнутрь, словно приглашая. Подтянувшись за косяк, мне с огромным трудом удалось взобраться внутрь. Дальше, упершись ногами в стену, я захлопнула дверь перед самым лицом ожившего трупа. И наступила тишина.
  
  Пробуждения были отрывистыми и болезненным. В полусонном забытье было меньше боли, по крайней мере, физической.
  Меня сковал зверский холод, проникнув в самую глубь хрупких костей. Пытаясь согреться, я куталась во все, что находилось в пределах досягаемости моих рук. И все же этого было мало, казалось, сколько я не пытайся, теплее не станет никогда. Это вгоняло в такую безысходность, что лучшим выходом было бы закрыть глаза и больше никогда их не открывать, больше никогда не чувствовать этот мир, со всей болью, которую он в себе несет.
  Но даже в этот раз, когда дыхание смерти так явственно ощущалось каждой клеточкой моего измученного тела, ад не спешил заполучить мою душу.
  Это продолжалось бесконечно, от начала зарождения мира до вселенского конца и казалось, будет длиться еще дольше. Однако с другой стороны мир замер в одной доле секунды, милостиво уступив мне реальность и пробуждение.
  Я бы все отдала, за то чтобы мне было позволено никогда не проснуться, но у меня ничего не было и кого-то это явно не устраивало. Думаю, именно по этой причине, меня снова вытолкнули из забытья, давая очередной шанс. Вот только я заранее знаю, что все это бесполезно. Следующая встреча неизбежна, потому что я не в состоянии остановиться.
  
  Тряпье, в которое я завернулась, невероятно воняло из-за меня. И это были, явно, не мои вещи.
  Меня снова забросило в чей-то дом.
  Я смутно помнила, как сюда попала. Кажется, у меня снова были галлюцинации и пришлось убегать от монстров своего подсознания.
  Но где же хозяева? Как люди в здравом уме подпустили меня на порог своего дома? И что более странно, оставили в нем... прямо у входной двери.
  Обычно, ломка у меня продолжается несколько дней, а соответственно я не могла здесь столько проваляться незамеченной. Остается только один вариант, в доме кроме меня никого нет.
  Чтобы убедиться в этом, мне пришлось подняться, цепляясь за комод и рядом стоящий шкаф с верхней одеждой.
  Истощение уже стало моим вторым я. При всем желании, я не могла вспомнить, когда в последний раз у меня было достаточно сил, хотя бы просто ходить.
  Несмотря на то, что весила не больше пера, мне было тяжело носить собственное тело.
  От меня несло как из помойки самого низкого пошиба. Стояли бы рядом люди, они бы задохнулись от этой жуткой вони. А мне было все равно.
  Это даже доставляло удовольствие в каком-то низком и извращенном его проявлении. Это было моей броней от окружающего мира. Люди не посмели бы подойти ко мне даже на пушечный выстрел из страха подхватить жуткую болезнь или просто из-за отвращения к такому мерзко падшему существу.
  Мне не требовалось ничье общество. Среди людей нет того, кто хотя бы самую малость понял меня.
   Все что мне следует ждать от людей, это презрение и отвращение, злоба, непонимание, жалость в некоторых единичных случаях или же насмешки.
  Раньше подобные реакции меня тревожили и волновали. Это было в далеком прошлом, пока единственный обретенный мною друг не показал, как можно отключиться от всего мира человеческого и создать свой. Мой дорогой друг - наркотик.
  Я перевернула все, что было в пределах моей досягаемости. Думаю, что служило целью моих рьяных поисков объяснять не нужно.
  Этот дом оказался совершенно бесполезным. Я залезла практически в каждый уголок и не нашла ничего стоящего. Даже запрещенных препаратов не обнаружилось.
  В захудалой аптечке, что лежала в ванной, был весьма скудный запас таблеток легких обезболивающих, мазей, с резким отвратительным запахом, парочка шприцев и нераскрытая упаковка медицинских перчаток.
  Бал вариант сотворить что-нибудь из 'подручных' средств. Раньше мне не доводилось проводить эксперименты подобного рода, однако я знала парочку случаев, когда это приводило к ужасающим последствиям. И если сравнивать, то передозировка казалась сущим пустяком.
  
  Мне страшно в этом доме...
  Который день я здесь?...
  Дом не выглядит заброшенным... не выглядел, пока я не ворвалась в него и не устроила погром.
  От чего-то у меня сложилось крепкое ощущение, что хозяева в спешке вышли из дома и уже не вернутся.
  Все это место, этот странный городишко с раскиданными редкими домами выглядит устрашающе.
  Я понимаю, что нужно убираться отсюда, но абсолютно не имею на это сил и представление как это сделать.
  Как выбраться из мертвого города, если ты ко всему прочему являешься параноидальной, конченной наркоманкой?
  Я не знаю...
  Почему я не могу отвязаться от ощущения, что за мной следят?
  Какой-то мизерной, еще не одержимой частью своего не затуманенного сознания я понимаю, что это не более чем игра моего воображения. Но в последнее время все чаще забываю об этом.
  Я схожу с ума...
  Мне необходимо расслабиться, забыться. Мое тело настолько истощенно физически, что каждое движение причиняет боль.
  Где в этом чертовом городе достать дозу? Если я ничего не предприму, мне конец.
  День еще не сменился ночью, а мне казалось, что прошла уже вечность.
  Мучаясь в преддверии очередной ломки, я собрала все таблетки, что нашла в аптечке, высыпала их на кухонный стол и принялась измельчать в порошок, долбя пластмассовой миской. Куски таблеток летели в разные стороны, в ушах звенело от шума, который сама же издавала, из носа и глаз текло...
  Мне удалось добиться какого-то подобия порошка. Собрав это месиво в столовую ложку, как могла, осторожно поднесла ее к крану и наполнила водой.
  Дальше оставалось набраться терпения, пока самодельная дурь вскипит над конфоркой.
  Вместо жгута пришлось использовать шнурок, который в спешке сорвала со своих шорт.
  В тот сладостный миг нетерпения, я даже не задумывалась, к какому эффекту может привести эта помесь таблеток, вводимая в разрозненную вену.
  Я просто не могла дождаться того момента, когда введу в свою истерзанную руку иглу.
  Меня затрясло от удовольствия лишь при одном соприкосновении иглы с веной.
  Откинувшись назад, я впервые за последние часы позволила себе расслабиться.
  Шприц выпал из руки и откатился в сторону.
  Прикрыв глаза, я отдавалась во власть наивысшего наслаждения.
  Самодельная смесь не дала даже близко похожего с наркотой эффекта. Весь кайф был скорее продуктом моего подсознания. Просто мне необходимо было уколоться, а детали не столь важны.
  И снова я отключилась.
  Не могу точно сказать, что именно со мной случилось.
  Это не было похоже на сон. Я просто сидела с открытыми глазами и ничего не видела, точнее ни на что не обращала внимание. Мой мозг отключился окончательно и даже для самой простой мысли в нем не нашлось места.
  Со стороны, наверное, можно было смело утверждать, что я готовый кандидат в морг. Однако, по какой-то, неведомой даже мне самой причине это было далеко от правды.
  Начала 'оживать ' от рвотных позывов, не понимая в чем дело.
  Стошнило меня раньше, чем успела открыть глаза.
  По какому-то счастливому инстинкту, успела повернуться на бок, упершись руками в пол, который в мгновение ока залила слизкой серо-зеленой жидкостью.
  Еды в моем желудке не наблюдалось уже который день, поэтому я пришла к выводу, что выблевываю собственные внутренности, никак иначе.
  Самодельная дурь все же подействовала и совершенно не так, как мне хотелось.
  Собственное тело казалось мне непосильной ношей, ослабевшей и местами онемевшей.
  Спину и правую ногу полностью свело, и я их совершенно не чувствовала.
  В голове, где-то в самой глубине, отдавалась паника, которую перекрывало толстым слоем безразличия.
  Почему-то в этот момент, валяясь в луже блевотины, в памяти начали всплывать картины из далекого прошлого, которое принадлежало совершенно другой девушке, с еще не разрушенной судьбой, тайными мечтами и бесценным желанием жить.
  Это было так давно и словно не со мной.
  Тогда еще был мой милый Себастьян. Моя вторая половина.
  Мы были частью одного целого. Ближе его у меня не было никого.
  А потом он ушел. Его просто не стало.
  Мне говорили, если представить, что он всего лишь уехал далеко-далеко, станет легче. Это был трюк с самообманом и он ни капельку не помогал, потому что я не имела ни малейшей возможности связаться с погибшим братом и это сводило меня с ума.
  Первые семь месяцев бабушка помогала мне держаться на плаву. Своей бескрайней и неиссякаемой любовью она держала во мне остатки воли. Легче не становилось, сколько бы она не старалась, однако я продолжала жить, практически так же, как раньше.
  При всем при этом, шанс все же был. Ничтожно мизерный, но он был.
  А потом бабушка умерла.
  Однажды она просто не проснулась. Люди в белых халатах сказали, что ночью у нее случился инфаркт, который привел к мгновенной смерти.
  Вот тогда я и сорвалась. Ушла на самое дно. Забыла, кто я есть, ушла из дома и стала еще одной заблудшей душой в хаосе жестокости и безнравственности. Я стала просто никем.
  
  Устойчивый кусочек земли.
  Свой кусочек земли.
  Просто устала привыкать.
  Надо было бороться постоянно.
  Где же отдых?
  Одна темная полоса.
  Когда же будет светлая?
  Хотелось отдохнуть от всего и всех.
  Уехать, улететь, сбежать на время.
  Отдохнуть там, где не будет ни одного человека.
  В глуши.
  У озера.
  Или моря. Да, лучше у моря, как мы с бабушкой планировали...
  Жизнь тупой кусок дерьма.
  'Дарите любовь, дарите радость!'
  Я не могу этого делать, когда внутри истощенна до предела.
  Мне нужен был мой брат, вторая половинка моей души. Чтобы можно было позвонить ему в любой момент, стоит лишь захотеть. Поделиться всеми новостями, поплакаться, пока он не разозлится, веля мне заткнуться и не ныть.
  Услышать его голос...
  Где же ты, Себастьян?
  Мне зверски тебя не хватает. И я ненавижу этот мир за то, что тебя не оказалось рядом, когда ты был нужен больше всего.
  До сих пор не верю... В это невозможно поверить, хоть и прошло достаточно времени...
  Опять больно. Оказывается, я все еще могу что-то чувствовать.
  Боль возвращается... Нет, она просыпается, потому что никогда меня не покидала. Мне всего лишь удавалось заглушить ее на время и не более.
  Она таилась где-то в дебрях моей запутавшейся души, а теперь бьет с новой силой.
  Чем больше времени отделяет меня от нашей последней встречи, тем мне больнее.
  Неужели у этого кошмара не будет конца?
  Когда я смогу свободно вздохнуть, почувствовать беззаботную легкость?... Пока же каждый вздох причинят лишь страдание, утягивая меня все глубже на дно.
  В один миг я разучилась видеть красоту этого мира, разучилась видеть цвета. Все разделилось четко на черное и белое.
  Видит Бог, я каждый день пыталась избавиться от терзающей изнутри боли, забыть ее, затмить, чтобы не прожить с ней остаток жизни.
  Я не хотела и чисто физически больше не могла с ней жить. Она пожирала меня изнутри, убивая таким образом. Бабушка это видела и пыталась помочь мне всеми силами, тем временем, как родители оставались полностью равнодушными.
  Я не хотела становится пустой оболочкой.
  Мы с бабушкой строили радужные планы, точнее бабушка строила, я же позволяла себя втягивать во все ее затеи. Но как бы она ни старалась, ей не удавалось вызвать у меня настоящую улыбку, или действительно удивить чем-то. Через силу, чтобы не обижать ее, я заставляла себя хоть как-то реагировать. Вот только она видела истинное положение дел и все равно не сдавалась.
  Мне нужен был мой близнец. Эта потребность и служила основным источником боли.
  Должна ли я отпустить тебя, Себастьян?
  Я могу?
  Это звучит странно, грубо и неправильно!
  Это будет самым предательским предательством к тебе, к нам... к себе.
  Кем я тогда стану?
  Нет, это не тот выход.
  Это неправильно.
  
  Как-то Себастьян зачитывал мне отрывок из книги некоего малоизвестного автора, под названием 'Человек, который не такой как все'.
  '... Отступать некуда, всегда иди вперед.
  Беги если понадобится.
  Завтра начнется жизнь... Неверно!
  Завтра жизнь закончится, живи сегодня, сейчас!
  Одно короткое мгновение, короткий взмах ресниц... Закрываешь глаза молодым и в следующий миг их открывает уже немощный старец, который понимает, что прожил пустую жизнь, в ожидании завтра.
  Иди вперед!
  У совершенства нет границ.
  Никого не слушай, это твоя жизнь и ТЫ должен прожить ее так, чтобы никогда не ждать завтра!
  Иди вперед!
  Всегда иди вперед!'.
  Через месяц Себастьян погиб. Его жизнь оборвалась в 15 лет и я возненавидела весь мир за это.
  
  Меня снова вырубает, только на этот раз, похоже, я засыпаю...
  
  Мимо скамейки, мимо лавки мороженщика, мимо резвящихся детей с их щебечущими между собой мамочками, мимо целующейся парочки, мимо вековых деревьев, мимо каруселей... мы все проходим мимо. Я не спрашиваю, почему, хотя мне это совершенно непонятно.
  Мы все идем, а цели не достигаем.
  Я не имела ни малейшего представления, куда мы держим путь.
  Между нами висело гробовое молчание. Я только изредка бросала на брата настороженные взгляды.
  Он же задумчиво смотрел куда-то вдаль.
  Казалось, никогда не имело место прошлое, не было настоящего, не предвиделось будущее. Был лишь миг, этот самый миг.
   Мы словно шли на протяжении всей своей жизни, ни разу не остановившись.
  Себастьян, непоколебимо-спокойным уверенным шагом, и я, не в пример ему, нервно-настороженно озираясь на него, в ожидании того, чему не могла дать объяснение.
  Мне хотелось заговорить, но из страха, получить укоризненный взгляд, я продолжала хранить молчание.
  Почему же ты молчишь?
  Почему я ничего не могу сказать?
  Посмотри на меня, Себастьян! Я же здесь, рядом с тобой, сделай хоть что-нибудь!
  -Джо!- отчаянно выкрикнул кто-то далеко позади.
  Странно, успела я подумать, прежде чем остановиться и обернуться. Но там никого не было.
  Что это было?
  -Ты слышал?- с этим вопросом поворачиваюсь к брату.
  Он уже далеко. Так далеко, что мне не представляется возможным его догнать.
  -Себастьян!
  -Джо!- снова кто-то призывает меня.
  Но обернувшись опять никого не обнаруживаю.
  Я несусь со всех сил, сломя голову пытаюсь догнать брата, но расстояние, что разделяет нас, никак не хочет сократиться.
  -Себастьян!- надрываю легкие, но он, похоже, не слышит меня.
  -Джо!
  -Хватит!- срываюсь я, обращаясь к неведомому, который вознамерился сбить меня с пути. -Оставь меня!
  -Джо! Вернись ко мне!
  Я начинаю узнавать голос и отчаянно сопротивляюсь этому. В противном случае, никогда больше не увижу брата, а этого я не перенесу.
  -Прошу тебя, вернись...,- она переходит на шепот, но он громче любого крика, отдается у меня в голове.
  -Нет!- пытаюсь я противиться, зажимая уши.
  -Вернись... - мамин голос все равно отчетливо слышится мне, вызывая бурный поток рыданий.
  Я теряю брата и уже не знаю куда идти. В этом ужасном мире я остаюсь одна со своими кошмарами.
  
  Меня кидает в лихорадочный сон, а затем резко выбрасывает во всепоглощающую реальность.
  Разбитая на миллиард никчемных кусочков, мечусь по грязному полу кухни, мечтая лишь об одном - чтобы этот кошмар закончился.
  Я никогда не хотела быть тем, кем стала и вряд ли на моем месте, хоть кто-то этого хотел бы.
  Я бы хотела, чтобы моя жизнь никогда не пересекалась с наркотиками.
  Порой во мне просыпается огромное желание начать все по новому, отказаться от наркотиков и той дрянной жизни, которую я веду. Но не успевает это желание добраться из одной части моей ненормальной головы в другую, как мною снова завладевает чувство безнадежности. И внутренний голос настойчиво нашептывает: ты никогда не выберешься из этой бездны.
  Это несправедливо... Почему мне не дают уйти? Почему меня настойчиво толкают обратно в этот мир, снова в объятие наркотиков?
  Мир разделен на категории людей и я отношусь к одной из них. Не к самой лучшей. Это как в армии, каждая категория должна держать свои ряды, поэтому я не могу уйти. У меня есть своя нища в данной категории и она должна быть мною занята, до определенного времени. Не знаю во имя чего это нужно, но учитывая сколько раз я была на пороге смерти, есть какой-то тайный вселенский смысл у этого бреда.
  Так стоит ли вообще пытаться что-то изменить, если некий скрытый разум сам определяет мою судьбу? Может просто плыть по течению, в надежде, что меня все же прибьет на какой-нибудь неказистый берег?
  Это означает, что я не более чем марионетка в чьих-то жестоких руках.
  Себастьян никогда не одобрил бы этого.
  Я пасовала перед трудностями, которые ожидали меня на пути очищения, решись я все же вступить на него. Поэтому оправдывалась высшим разумом, который определил мне такую судьбу.
  На самом деле, где-то глубоко внутри меня каждый раз, когда я принималась терзаться подобного рода сомнениями 'Смогу - Не смогу', пробуждался внутренний голос, вещавший правду, о моей собственной слабости. О том, что я пытаюсь выгородить свою слабость, безволие и никчемность чей-то властью над собой.
  Да, я действительно была трусихой, потому и задвинула единственное разумное, что во мне было в самый далекий и глубокий уголок своей души. Потому что так было легче, потому что так не было нужды бороться...
  Мне не было известно который сегодня день. Я не смогла бы даже сказать, какой сейчас год, сколько мне лет и порой забывала, как меня зовут.
  Чем человек является без имени? Представляет ли он в таком случае из себя хоть что-то?
  Я - Джо и это определяет меня как конкретного человека, с определенным прошлым и настоящим. А если бы у меня не было имени? Я превратилась бы в просто - человека, в какое-то безликое существо... Когда я забываю свое имя, чувствую как теряю часть себя, словно становлюсь пустым местом. Это вызывает панику. Я становлюсь подобно зверю, которого загнали на бойню. В такие моменты я никто.
  И вопрос уже не в том, смогу ли я бросить наркотики.
  Кем я стану в конце этого пути?...
  
  Мой сон часто преследует меня по ночам. И после каждого раза у меня возникает все больше вопросов. Таких, как: почему Себастьян всегда молчит? Он не хочет со мной говорить? Значит ли это то что он не простил меня попав в загробный мир?... Почему мама так отчаянно зовет меня? Тогда как в реальности это я пыталась докричаться до нее, но она меня так и не простила. И мне сложно винить ее за это. Я сама себя так и не смогла простить. Я виновата и что не сделай, этого уже не изменить.
  Господи, почему я до сих пор жива?
  К чему это все?
  Мир, явно, не обеднеет без такого ничтожества, как я.
  
  Не имею ни малейшего понятия, что со мной сделали эти таблетки, однако от них, я так полагаю, во мне проснулся голод. Не наркотический, а обычный, человеческий.
  Мне казалось, в данный момент, я съем все что угодно. Лишь бы это заполнило желудок.
  Полагаю, голод это хороший признак. Однако, есть одно 'но', я не в состоянии передвигаться.
  Откатившись от шкафчика, около которого лежала, открыла дверцу, что невероятно вымотало меня.
  Внутри обнаружилось немного овощей в лотках. Ближе всех ко мне находилась морковь, уже успевшая подпортиться. Это не могло меня остановить. Вцепившись в овощ, словно в нем заключалась вся ценность мира, я принялась есть, откусывая большие куски и толком их не прожевывая.
  Глотать оказалось невыносимо больно. Как только пища добралась до желудка, его начало жечь, словно я проглотила факел.
  Корчась от боли, я все же продолжала есть.
  На второй моркови, мой организм взбунтовался и меня в тысячный раз, вывернуло наизнанку. Все что мне удалось с таким трудом впихнуть в себя, теперь плавало на полу передо мной. Это было ужасно.
  Слезы хлынули из глаз горячим потоком.
  Мне было больно физически, а самое худшее морально. Я снова чувствовала. Каждое воспоминание проносилось в голове, отдаваясь сигнальным звоном. Это было невыносимо, поэтому я постоянно возвращалась к наркотикам. Они помогали притупить все чувства и воспоминания.
  А теперь мне снова страшно и нет лекарства, чтобы бороться с этим.
  Желудок продолжало жечь, голод не хотел отступать. Я не знала, что делать, продолжить трапезу, с риском выблевать все внутренности или переждать, мучаясь от голода?
  Господи, я очень хочу есть, пожалуйста, помоги, сделай так чтобы меня больше не тошнило.
  Несколько раз повторив эту молитву, я решила снова взяться за морковь, как меня осенило. Возможно, мой организм из-за истощения отвергает твердую пищу, но примет жидкую.
  Не имея сил передвигаться по человечески, я ходила хватаясь за все подряд: стойки, раковину, плиту... Без опоры не получалось сделать даже шаг.
  В холодильнике обнаружилась неоткрытая банка супа.
  Потребовалось неимоверное количество усилий и времени, чтобы вскрыть эту неприступную жестянку. Однако к своему счастью, я сумела это сделать.
  Доковыляла до микроволновки и запихнула банку внутрь на пару минут. Это время показалось мне вечностью, поэтому не дождавшись щелчка таймера, я вытащила банку. Отыскала в ящике ложку и со своей добычей опустилась на пол, как можно дальше от беспорядка, который учинила ранее.
  Маленькими порциями, осторожно ела суп. Желудок жгло, но уже не так сильно.
  На какое-то время я возомнила, что все в порядке и худшее позади. Но не прошло и пяти минут, как в горле начал нарастать ком.
  Отложив банку с ложкой в сторону, я прислоняюсь спиной к стенке и закрываю глаза.
  
  Возможно, если подождать какое-то время... Нет. И так уже засиделась в этом доме. В любой момент могут вернуться хозяева. А обнаружив меня, вполне вероятно вызовут полицию.
  Пора уходить.
  
  Я постаралась по максимуму устранить ущерб, который нанесла. Конечно, тот порядок, что здесь царил, до моего появления, восстановить не удалось, но все же... Я сделала все, что было в моих силах.
  И перед тем, как окончательно оставить в покое этот дом, решила воспользоваться ванной комнатой. Хуже от этого уже никому не сделается, а мне здорово поможет избавиться от вони и грязи.
  
  Стоя под струями теплой воды, я на секунду прикрываю глаза, а когда открываю их, перед взором все плывет и кружится. Взмахнув руками, я беспомощно царапаю стены душевой, вновь раздирая еще не зажившие пальцы. Рука находит мыльницу, которая не выдерживает моего веса и с треском срывается с петель. Мне так и не удается восстановить равновесие, что приводит к падению.
  Больно. Еще бы... Головой ударилась и бедро ушибла. Некоторое время вообще не могу пошевелиться. Все тело парализовало. Так и лежу, неестественно свернувшись в тесном пространстве, а вода все льется сверху.
  Хватит с меня купания. Все - таки старания быть чистой, не всегда приводят к добру...
  От одной мысли, что вновь придется нацепить на себя свое грязное, провонявшее хламье мне становится не по себе.
  Пошарив в шкафу, решаю позаимствовать немного одежды. Думаю, в данный момент мне она нужнее. Возможно, хозяин и не заметит ее пропажи... Ну да, а как же...
  На часах уже перевалило за четыре и на улице как-то пасмурно.
  Первое, что бросается мне в глаза, как только переступаю за порог - это труп. Точнее вонь, которая чувствуется даже у входной двери.
  Натягиваю капюшон на голову и шагаю прямо по газону, чтобы как можно дальше от машины.
  Мой мозг отчаянно пытается понять, почему парня, который уже который день разлагается в своей машине перед домом, еще никто не заметил? А если заметили, почему не убрали?...
  Что происходит с этим местом?
  Дома здесь стоят редко, каждый примерно метрах в тридцати от другого и людей на улице совсем нет, кроме меня. Словно город вымер... Учитывая, что в таком крохотном поселении уже два трупа, в это совсем не сложно поверить.
  По мере того, как продвигаюсь к центру города, начинаю кое-что замечать, а именно хаос, которому подвержены многие здания и дома. Супермаркет со стороны выглядит полностью разграбленным, с выбитыми окнами и темной дырой вместо входа.
  Что здесь произошло?
  Что такое я могла проспать?
  Может на городок надвигается какой-то катаклизм и всех эвакуировали?
  Я с долей сомнения гляжу в чистое синее небо. Непохоже, чтобы оно собиралось обрушиться вниз.
  Значит, виной всему очередные военные действия? Возможно, где-то поблизости обнаружили взрывоопасное вещество или произошла утечка опасных для жизни химических веществ. Это вероятнее всего, учитывая, труп из машины, без видимых увечий. Наверное, отравился каким-нибудь страшным химикатом... Но почему в таком случае я жива? И где ученные в масках и белых спецодеждах? Неужели все настолько плохо, что сюда побоялись прислать хоть кого-нибудь, с целью устранить проблему?
  А тем временем я здесь, хожу по этому странному городу-призраку и дышу, возможно, отравленным воздухом.
  Мне вспоминается парень, который застрелился и я снова задаюсь вопросом, почему он это сделал? Почему не уехал отсюда? Что творилось у него в голове в последнюю минуту жизни? Уж он то точно знал, что здесь произошло. Возможно, это и натолкнуло его на столь отчаянный шаг.
  Я ведь собиралась тайно позвонить в полицию, чтобы сообщить о парне, который отстрелил себе пол головы. Теперь в этом вряд ли есть необходимость. Учитывая масштаб проблемы, вряд ли кому-то будет до этого дело, не считая родных парня. Если они у него были.
  Думаю, я достаточно здесь задержалась. Пора уходить из этого места.
  
  Сказать оказалось проще, чем сделать.
  При всем желании убраться из этого вымершего города, как можно скорее, мне пришлось провести здесь еще некоторое время.
  Пристанищем 'беженца' на этот раз послужила квартира в пятиэтажном доме.
  Меня преследовали навязчивые мысли о зомби, что подтолкнуло полностью забарикодировать на ночь дверь и окна.
  Перерыла всю квартиру в надежде найти работающий мобильник. Из-за отсутствия электричества от стационарного не было никакого толка.
  Интересно, это мне повезло с выбором именно той квартиры, что обесточена или без электричества стоит весь дом? Или даже квартал?
  В предыдущем доме, в котором мне 'посчастливилось' остановится, с этим все было в порядке.
  Телефон так и не обнаружился. Однако, я нашла кое-что другое.
  Обыскивая комнату, по обстановке явно принадлежавшей какому-то подростку, наткнулась на заныканный в шкаф ящик с порно журналами, среди которых валялся пакетик.
  Его содержимое заставило мое сердце забиться в пять раз сильнее.
  Страх смешался с бешеным притоком адреналина, в миг захлестнувшим меня с головой.
  Неприятно сознаваться в этом, но я сорвалась и употребила половину содержимого пакетика. Набросилась, как оголодавший зверь.
  Мне очень стыдно за свою слабость.
   Я не сумела пересилить себя. И если уж говорить на чистоту, у меня даже мысли такой не возникло.
  Не могу быть уверенна точно, но это штука очень напоминала измельченный спидболл.
  Все, что происходило дальше, помню смутно.
  Мне начало мерещиться черт знает что.
  В дикой панике. Которая могла реально остановить мое сердце, я расшвыривала мусор, что соорудила баррикадой у двери, но остановилась на половине. По ту сторону двери ко мне что-то рвалось.
  С бешено колотящимся сердцем и безумными глазами на выкате, рванула к окну и начала освобождать его от ящиков, что всего пару часов назад с таким усердием ставила на подоконник.
  Дверь сорвалась с петель с грохотом.
  Оно было внутри.
  Не думая (не сказать, чтобы мой мозг был особо обременен этим в данный момент) швырнула ящик в окно, вызвав град осколков, а затем прыгнула в зияющую дыру с острыми краями.
  Не знаю, каким образом осталась цела, не повредив ни одной кости. Пусть это и первый этаж, но размах, с которым я рванула, должен был как-то сказаться.
  Все остальное моя память отказывается воспроизводить.
  'Очнулась' в машине.
  Сидя за рулем, как лихой гонщик гнала по шоссе в темноте. Это обстоятельство привело меня в ужас.
  Как я умудрилась ночью отыскать машину на ходу? Да еще пуститься на ней в бега от вымышленных чудовищ? И все это пребывая под кайфом.
  Про свой внешний вид даже упоминать не хочется. Прыжок из разбитого окна оставил на мне заметный след в виде порванной одежды и порезов.
  Свернув на обочину и заглушив мотор, я с минуту сижу совершенно неподвижно.
  Мне кажется, что за пределами машины, в непроглядной тьме, кроются страшные монстры и если я издам хоть звук, они заметят мое присутствие и тогда мне конец.
  С бешено колотящимся сердцем, осторожно перелезаю на заднее сиденье и свернувшись на нем в комок, лежу тихо-тихо, прижав колени к груди.
  Сейчас закрою глаза и усну, а когда снова открою их, будет уже светло, по шоссе будут колесить другие машины, что будет означать, что мне совершенно нечего бояться.
  Я вовсе не осталась одна в этом чертовом мире, как бы сильно мое подсознание не пыталось мне это внушить.
  С этой молитвой на устах и страхом в сердце я засыпаю, а просыпаюсь уже за полдень.
  Все должно быть хорошо, ведь темная ночь пережита. Да вот только, кроме того, что тьма сменилась светом, ничего больше не изменилось. Страх не прошел.
  Чувство тревоги гложет еще больше.
  Кругом необычайно тихо и нет ни одной машины, кроме моей.
  Боже, помоги мне не сойти с ума, потому что я уже на грани безумства.
  Мне необходимо увидеть хоть какое-нибудь живое существо, будь то человек или зверь.
  За то время, что меня не было, мир явно претерпел изменения и учитывая, все, что мне довелось увидеть, не в лучшую сторону.
  Я снова села за руль и погнала так, словно следом гнались все черти ада.
  Проехала вывеску, извещавшую о въезде в город, но пока кроме леса ничего видно не было.
  Только через пару миль стали появляться первые дома. Надо заметить, разгромленные, по большей части, дома.
  Везде валялся какой-то хлам, то тут, то там стояли обгоревшие или просто перевернутые и разбитые машины. Столб электропередач свалился прямо на один из домов, проломив крышу и оборвав линии. И нигде не было видно ни души.
  Похоже, я все же умерла и попала в ад.
  Все, что я проехала в этом городе, буквально кричит о безобразном разгроме, которому подвергли это место.
  Темнело и словно назло, у машины закончился бензин.
  Не тратя время, проверила баки рядом находящихся машин, которые были в более менее приличном состоянии. Все, до единой оказались пусты. Понятно, почему их бросили. Много толка от машины без топлива.
  Прикинув, что до темноты, у меня еще есть пара часов, я отправилась на поиски заправки.
  
  Пока я шаркала среди гор мусора в поисках топлива или машины на ходу (на что можно было даже не надеяться), из головы десять раз вылетала цель моих странствий по этому городу-призраку.
  Меня снова начало знобить, из носа текло, слабость в теле смешалась с раздражительностью.
  Несколько раз мне казалось, что я хожу в поисках дозы, а затем на короткий миг проступало озарение, пока чреда бессвязных мыслей вновь не уносила мой разум в дикий бредовый полет.
  Смертельно устав от бесполезных скитаний, я направилась к ближайшему дому, желая спрятаться от всего мира и если бы это было возможно, от самой себя.
  Темнело и мной снова овладевали страх и одиночество.
  С какой-то целью обогнув дом, я решила войти с черного хода.
  Дверь оказалась заперта. Не раздумывая, разбила локтем стекло вставленное в дверь в виде маленького окошка. Просунув руку, нащупала замок и не без усилий повернула его. Щелчок и я могу войти.
  В доме стоит оглушающая тишина. Мне бы уже стоило привыкнуть к этому явлению, но оно лишь сильнее угнетает.
  Здесь все слишком ... милое. В таком месте наркота вряд ли отыщется.
  Каждая вещь стоит на своем месте, все аккуратно и чисто. Я невольно начинаю чувствовать себя чужой, осквернительницей, если будет угодно. В каком-то смысле так оно и есть...
  Чтобы не нарушать порядок, стараюсь ничего не трогать.
  Ложусь на диван в своей привычной позе - подтянув колени к груди. Еще немного и меня уносит в мир снов или кошмаров, если быть точнее.
  Я вижу маму, она улыбается мне и взгляд у нее такой теплый и заботливый. Не помню, когда она последний раз так на меня смотрела.
  Она говорит со мной, но я не могу ответить. Я есть и меня одновременно нет. Сложно объяснить. Это как односторонняя связь.
  -Джо, когда ты вернешься? Скоро стемнеет, не задерживайся долго... Не ходи сегодня к брату, это слишком далеко. Мы с папой будем волноваться...
  Впервые за долгое время, я ощущаю покой, во мне зарождается надежда. Я действительно верю, что все это говорит моя мама, а не демоны моего подсознания пытаются меня запутать.
  Родители ждут меня...
  В реальность меня возвращает пара голосов.
  Мальчик и девочка приглушенно говорят где-то рядом.
  Сначала я принимаю это за галлюцинации, а затем открываю глаза и вижу их воочию.
  -Думаешь, она опасна?- шепчет мальчик.
  Я подмечаю, что он сидит в инвалидной коляске. На лицо ему не больше девяти.
  -Не знаю,- напряженно тихо отвечает девочка, стоящая возле него. Она выглядит старше, может лет тринадцати.
  Я жду, что сейчас они превратятся в страшных монстров или вовсе исчезнут, как обычно бывает с моими видениями. Но дети продолжают молча смотреть на меня, похоже, тоже ожидая от меня чего-то из ряда вон выходящего.
  Только сейчас, я замечаю, что девочка крепко сжимает в руке бейсбольную биту, в любой момент готовая обороняться.
  Либо я окончательно сошла с ума, либо, наконец, нашла живых людей.
  Под напряженное молчание и цепкие взгляды детей, я осторожно, чтобы не спугнуть их, сажусь, спуская ноги на пол.
  Игра в гляделки продолжается и это начинает сильно угнетать.
  Я решаюсь первой нарушить затянувшуюся тишину. Но стоит мне открыть рот и робкий мальчишеский голос опережает меня.
  -Ты пришла нас грабить?- в его голосе проскальзывают странные нотки, как если бы он хотел услышать опровержение собственных слов.
  -У нас нечего брать, да и ни к чему это уже,- с удивительным для своего возраста хладнокровием извещает девочка, глядя на меня свысока.
  -Я просто хотела отдохнуть. Простите, если напугала вас. Сейчас я уйду...
  -Можешь не спешить!- резко восклицает мальчик.
  -Джон, прекрати,- с укоризной велит ему девочка.
  -Я просто подумал, что вместе было бы не так...- он запнулся и потупив взгляд уставился в пол.
  Такой маленький, в этой жуткой коляске. Худенькие плечи поникли, глаза увлажнились, что он отчаянно пытался скрыть.
  Проникшись к мальчику мгновенной симпатией, мне захотелось сказать ему что-нибудь ободряющее, чтобы отогнать его страхи.
  -Было бы не так что?- подталкиваю я его продолжить фразу.
  -Ничего,- встревает девочка.- Ты, кажется, собиралась уходить.
  -Не так страшно,- с мольбой глядя на нее, говорит Джон.
  -Нам вовсе не страшно. Скоро вернется Маргарет и все будет хорошо,- словно поучая маленького ребенка, говорит девочка, глядя на мальчика.
  -Маргарет нет уже пять дней и мы не знаем где она и что с ней... Керри, ведь было бы здорово...
  -Джон, прекрати. Мы ее совсем не знаем,- она понижает голос так, словно я не смогу ее услышать.
  А я неловко сижу на диване, пока они решают между собой стоит мне доверять или нет.
  И вопрос у них стоит так, словно я готова остаться здесь и жду их решения. Когда на самом деле меня даже не спросили об этом.
  Думаю, следует вмешаться.
  -Послушайте, я всего лишь проездом здесь и влезла к вам, чтобы отдохнуть. Прошу прощения за доставленные неудобства. Не нужно ссориться, я вовсе не претендую, на то чтобы остаться у вас.
  -Тебя не понравилось у нас?- поникнув, произносит мальчик, словно так долго готовил мне сюрприз, а я не выказала должного восторга.
  -Нет, что ты!- спешу я успокоить его.- У вас замечательно и я отлично выспалась, но мне нужно ехать дальше.
  -Вот видишь,- мягко говорит Керри.- Ей надо уехать,- однако голос ее звучит как-то разочарованно, словно в глубине души она надеялась, что я попрошусь остаться.
  Похоже, не такая уж она и каменная. И этой маленькой девочке тоже страшно.
  Господи, какого черта я делаю?! Я ведь столько мечтала, встретить живых, нормальных людей, а теперь когда желание мое исполнилось, вместо того, чтобы держаться их, собираюсь умотать.
  -Но возможно я могла бы немного задержаться, если бы вы оба не были против,- осторожно иду я на попятный, в душе надеясь, что мне не дадут резкий отпор.
  Дети переглядываются.
  -Ну может быть на денечек, до завтра. Обещаю, я не стану ничего у вас красть,- ненавязчиво подталкиваю я их.
  -Джон,- командно произносит девочка, кивком указывая в сторону.
  Мальчик послушно выезжает за ней в коридор, на достаточное расстояние, чтобы держать меня в поле зрения и изолировать их разговор от моего слуха. Хотя, не нужно быть семи пядей во лбу, чтобы понять о чем они буду говорить.
  Несколько минут дети совещаются между собой, периодически поглядывая на меня. А я тем временем изучаю их.
  Одеты оба прилично, выглядят чисто и опрятно и это при том, что кругом сплошная разруха. Они словно отделились от окружающего и живут в своем мирке, где все еще царит уют и порядок.
  Странно это как-то, ведь они всего лишь дети.
  Джон с Керри снова передо мной и похоже они готовы огласить свое решение.
  Я вижу по их лицам, что оба волнуются, хотя Керри пытается с этим бороться, маскируя напускным безразличием.
  -Как тебя зовут? - спрашивает Керри.
  Как и ожидалось, парадом руководить будет она.
  -Джо, то есть Джоан, но все зовут Джо.
  -Хорошо, Джо,- она выдержала паузу, переведя дыхание и продолжила. -Я Керри, а это мой брат Джон. Мы взвесили все плюсы и минусы и решили, что ты можешь остаться. Но когда вернется наша тетя Маргарет, мы должны будем посчитаться и с ее мнением.
  Предельно ясное изложение.
  -Ладно,- протягиваю я, не зная улыбаться или подстроиться под эту не по возрасту серьезную девочку и сохранять деловое выражение.
  Но стоит мне взглянуть на Джона и улыбка появляется сама собой.
  У мальчика улыбка от уха до уха. Он просто светится от счастья.
  Удивительно, что кому-то для полного счастья надо так мало. Мне этого, наверное, никогда не понять.
  -Мы обычно в это время обедаем. Ты голодна?- с энтузиазмом интересуется Джон. Но Керри тут же встревает.
  -Мне кажется, для начала стоит принять душ и переодеться,- указным тоном заявляет она.
  Во взгляде ее застыл вопрос. Она явно ждет, что я объясню свой внешний вид, весьма потрепанный.
  -Да, я... упала, с лестницы и там было стекло. Было неприятно и ... больно,- надеюсь моя скомканная ложь хоть немного годится в качестве объяснения.
  Меня уже пугает пронзительный взгляд этой девочки. Может она и мысли умеет читать?
  Будь это правдой, я не удивлюсь. За то время, что я была в отключке, этот мир явно претерпел изменения.
  -Ванная наверху, по коридору вторая дверь налево. У тебя есть какие-нибудь вещи с собой?
  -Нет.
  -Ладно, я принесу тебе что-нибудь из вещей Маргарет.
  Керри сделала жест рукой, указывая мне на верх.
  Чувствуя себя маленькой девочкой на попечении у строгих взрослых, я отправилась в ванную.
  Пока я была в душе, Керри принесла мне одежду, которую оставила на стиральной машине.
  Вещи оказались велики, майка свободно болталась так, что вместила бы еще две таких же как я. Штаны волочились по полу, пришлось закатать и затянуть пояс потуже, чтобы не потерять их.
  Посмотрев в зеркало, я застыла.
  Неужели это действительно я? Выгляжу дерьмово. Скелет обтянутый прозрачной кожей серо-землистого цвета. Того и гляди от перенапряжения лопнет на скулах.
  Ладно, хватит заниматься самолюбованием, пора спускаться, пока эта странная девочка не явилась за мной самолично.
  Керри уже накрыла стол на кухне, той скудной едой, что у них была. В основном это была разогретая консервированная еда, но выглядела она вполне съедобно, хоть и не вызывала у меня никакого аппетита.
  После ночного кутежа мне было не по себе. Голова сильно болела и кружилась, состояние в целом было предгриппозное. Мне вовсе не еда нужна, а очередная порция дозы. Но так, как здесь ее негде достать, придется взять себя в руки или просто плыть по течению. Будь что будет.
  Я практически не притронулась к еде, что не ускользнуло от зоркого взгляда Керри.
  -Ты не голодна?- как на допросе спросила она, в упор глядя на меня.
  -Нет,- прямо ответила я, а затем подумав добавила: -Мне не хорошо, наверное я заболеваю.
  Это была не совсем ложь. Мне ведь действительно плохо, пусть и по другой причине, но если я ее оглашу, я могу не рассчитывать на дальнейшее пребывание в этом доме.
  -Да, у тебя и правду нездоровый вид,- с беспокойством заметил Джон.
  Я внимательно посмотрела на него. Он ведь не притворяется, чтобы казаться лучше в глазах других. Этот совершенно посторонний мне человек действительно беспокоится обо мне. Неужели такое возможно?
  -Ты болела чем-то серьезным?- задумчиво глядя на меня, спрашивает Керри.-Не пойми неправильно, просто ты выглядишь совершенно... вымотанной, как после длительной болезни.
  Я на мгновение теряюсь с ответом и прикусив нижнюю губу, молча гляжу в тарелку.
  -Можешь не отвечать, если не хочешь,- тут же встревает Джон, с укоризной глядя на сестру. -Это совершенно не наше дело.
  -Да нет, ничего серьезного,- натянуто улыбаюсь я им, придумывая ответ.-Просто последние недели или даже месяцы, я можно сказать не жила.
  -Как это?- удивился Джон.
  -Ну, была в комме,- в каком-то роде это так. Я отсутствовала в нормальном мире и полностью потеряла с ним связь, потому ни черта сейчас не понимаю, что происходит.
  -Что с тобой случилось?- округлив глаза, выпалил Джон.
  -Авария. Я пришла в себя только пару дней назад.
  Я с ними лишь на время, а дальше мы расстанемся и больше никогда не увидимся, так что не стоит придавать особого значения тому, что это все вранье чистой воды.
  -И куда ты направляешься?- интересуется Керри.
  -К родителям,- и это действительно так, только понимание этого приходит ко мне только сейчас.
  -Постой, ты пришла в себя пару дней назад и все это время в пути и до сих пор не добралась до дома?
  Керри сбита с толку. Она хмуро и непонимающе смотрит на меня.
  -Я находилась у бабушки, она ухаживала за мной все это время, но ее теперь нет. Родители живут достаточно далеко и мне еще долго придется до них добираться,- и это тоже почти не ложь.
  -Ясно,- с сочувствием кивает девочка и на несколько секунд наступает молчание, которое прерывает Джон.
  -А ты, вообще, в курсе, что происходит кругом?
  -Если честно, я не совсем понимаю всего... Точнее, я вообще ничего не понимаю.
  -Это конец света,- спокойно говорит Джон.
  -Нет, со светом все нормально, это конец человечества,- с горечью поправляет его сестра.-Ты наверное по пути встречала трупы. Так вот, странный вирус их всех истребил. Начиналось все как грипп, такие же начальные симптомы, вот только температура не повышалась, а наоборот понижалась, человек впадал в непродолжительную комму и в течении пары дней умирал. Эта эпидемия началась недели три назад и за считанные дни истребила почти весь человеческий род. Мы не знаем, что происходит в мире сейчас, недели две назад перестало показывать телевидение. В нашем городе все начали куда-то уезжать, словно это могло их спасти.
  -А вы? Вас это не коснулось?
  -Как видишь нет, хотя не понятно почему. Наверное, наша очередь еще не пришла.
  -Или у нас иммунитет, как и у тебя,- дополни фразу Джон. -Иначе, я думаю, мы давно уже были бы мертвы.
  -Вы говорили про тетю. Куда она ушла?- надеясь, что не ступаю на болезненную почву, спрашиваю я.
  -За едой, чтобы сделать запасы на длительно время и ее до сих пор нет,- отвечает Джон. Он старается со всех сил быть храбрым и рассудительным как сестра, но я вижу как ему страшно, особенно сейчас, когда он говорит о тете.
  Ранее он упоминал, что ее нет уже пять дней. Возможно, этой женщины нет уже в живых и дети это прекрасно осознают, хотя надеются на обратное. Но что могло ее задержать на такой длительный срок, если продовольственный магазин находится не так далеко. Даже если она шла пешком, это должно было занять у нее не больше одного дня.
  После обеда, я ссылаюсь на плохое самочувствие и Керри провожает меня в пустую комнату для гостей, на втором этаже.
  Стоит мне прилечь и я сразу забываюсь беспокойным сном.
  У меня начинается лихорадка, все тело как пластилиновое и ужасно болит каждая мышца. Мне кажется, я таю. Меня снова знобит, все симптомы повторяются. Это как заколдованный круг.
  Невыносимо. Больно и мучительно, как в аду. Я должна с этим бороться, здесь мне негде взять дурь, а значит надо терпеть и вряд ли в ближайшее время я ее найду. Надо перетерпеть кризис и все более-менее наладится.
 Ваша оценка:

Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
О.Болдырева "Крадуш. Чужие души" М.Николаев "Вторжение на Землю"

Как попасть в этoт список

Кожевенное мастерство | Сайт "Художники" | Доска об'явлений "Книги"