Аннотация: Рассказ о любви, об одиночестве и надежде...
Последняя весна.
... " Я совсем один!" - эта мысль пронеслась, словно огненная комета, в сознании Утнапишти. - "Никого! Совсем никого!" Он упал на колени и схватился за голову. Уже как месяц бесцельных блужданий и ни единой живой души. Мир абсолютно пуст. Людей нет, и нет их следов. Волна безумного одиночества накатила на Утнапишти. Что теперь делать? Жизнь не имеет никакого смысла.
Он встал на ноги и выпрямился. Вокруг него была бескрайняя степь, поросшая невысокой пожухлой травой. Солнце палило нещадно, заставляя мечтать о тенистой прохладе лесов. Человек сдвинулся с места и пошел, обречено глядя себе под ноги. Все кончено: никакой надежды.
... Утнапишти шел и шел. В голове была безжизненная пустота. Повсюду же напротив, жизнь била ключом: прямо под ногами стрекотали насекомые; над головой порхали целые стаи маленьких проворных птичек; совсем рядом прыгал пушистый тушканчик, почти не обращая внимание на человека. "Никому я уже не нужен. Анахронизм. Не нужное звено. Вычеркнут из природы", - подобные мысли неутомимо истощали его душу и тело. Его мутный взор наткнулся на семью мирно пасущихся газелей. "Вот они знают, что делать". Утнапишти медленно перевел взгляд в сторону небольшой группы деревьев и замер: сквозь пышный лиственный покров на него смотрели глаза. В голове у него что-то как будто щелкнуло и мрак заполнил его разум. Он закрыл лицо руками, но потом не выдержал и вновь посмотрел: глаза исчезли. "Наваждение," - подумал он, его била нервная дрожь. Он сел на поваленное дерево и тихо прошептал:
--
Я схожу с ума! Надо взять себя в руки.
"Но это были глаза человека!" - кричало его сердце. Безумная надежда завладела им, словно волна пламени всколыхнула его душу. Но мало, помалу доводы разума потушили пожар. Взгляд Утнапишти вновь потух, и он решил продолжить свой путь, каким бы бессмысленным это уже не казалось...
... Он проснулся. Звездное небо нависало над ним темным, расшитым алмазами пологом, подавляя своей глубиной и безжизненностью. Необъяснимо родная луна сияла там, как далекий, печальный лик вечности. Ее свет ярко освещал то место, где лежал Утнапишти. Он сел. Перед ним внезапно возникла остренькая, рыжая мордочка. Это был совсем маленький лисенок, невесть откуда взявшийся в этих местах. Заметив движение человека, тот осторожно отодвинулся. Страха в его глазах не было.
- Постой, не уходи! Побудь со мной. Пожалуйста, - умоляющим тоном произнес Утнапишти.
Зверек, слегка наклонив голову, внимательно прислушивался к непривычному для него звуку человеческого голоса. А тот продолжал говорить, изливая душу. По прошествие некоторого времени они уже сидели вместе, плотно прижавшись друг к другу. Два одиноких сердца бились рядом, понемногу одолевая страшную тоску...
... Утнапишти, наконец, взобрался на высокий холм и уселся прямо на вершине, скрестив ноги в позе Священного Лотоса. Лисенок, так и не покинувший его, положил свой подбородок ему на колени. Человек смотрел прямо перед собой: голая степь уже давно осталась позади, впереди были леса, перемежаемые высокотравными равнинами и лениво текущими реками.
Вдалеке показался табун диких лошадей, они неслись во весь опор, будоража всю окрестную живность. Утнапишти задумчиво созерцал их сопровождаемый веселым ржанием бег. И вдруг...ему показалось...нет, не может быть!...это мираж...один из коней несет на себе всадника! Утнапишти замер. Не всадник - всадница! Посреди стада, на белой кобылице скакала обнаженная девушка. Ее длинные златые локоны развевались на ветру, изящные руки обнимали конскую шею, а стройные ноги - корпус. Когда табун приблизился к холму, где отдыхал Утнапишти, их глаза встретились. Боже! Что это были за глаза! Темные, словно ночь, пьянящие, словно вино, глубокие, словно пропасть, они поглотили застывшего юношу целиком, он потонул в потоках счастливой радости и лучезарной молодости. А ему улыбнулась и промчалась мимо него, не останавливаясь. Цепи, до сих пор сковывавшие его разум, вдруг исчезли. Он вскочил. "Что же я сижу?! О боги!" Утнапишти ринулся с холма вдогонку: но не ногам человека тягаться с ногами скакунов. А он все равно еще долго бежал, пока за что-то не зацепился и не упал. Он хотел кричать, но не смог издать ни звука. И тогда он опустил лицо прямо на землю и застонал...
... Мысли о загадочной красавице не уходили. "Кто же она? Неужели я не один?" После той встречи он еще долго ее искал, но не нашел. А нервное напряжение все росло и росло. Бывало, когда на мир опускалась ночная тишина и мрак, он сидел перед костром, нежно поглаживая шерстку своего рыжего друга, и тихо плакал. Маленький лис, чувствуя человеческое горе, прижимался к нему носом и сочувственно пыхтел. "Пусть это был мираж, пусть. Только бы он вернулся!"...
... Когда в мир наконец пришла весна, он опять ее увидел. Одним ранним утром он забрел в маленькую тенистую рощицу. Все здесь было пропитано свежестью и волшебством. На крохотной полянке стоял большой покрытый мягким мхом камень, рядом с ним звенел хрусталем родничок с прозрачной и благоуханной водой. Утнапишти нагнулся, чтобы попить, а, когда поднял голову, то увидел ее. Она так и сидела прямо перед ним на камне, прижав ноги к груди и прислонившись нежно-розовой, словно рассвет, щекой к коленям. Чистая в своей наготе она весело смотрела на него.
- Только не исчезай! Умоляю! - взмолился юноша.
А она засмеялась звонким, чистым смехом. Глаза озорно блеснули:
- Глупый, я ведь тебя ждала.
Утнапишти на мгновение показалось, что с ним говорит лесная нимфа, до того прекрасен был ее голос. Он сел рядом с ней, места на камне как раз хватило для двоих. Сердце радостно забилось.
- Что мы будем теперь делать? - спросил он.
- Не знаю, прожурчала она в ответ, а потом взяла его за руку и заглянула ему в лицо. Утнапишти почувствовал себя на краю бездны. Голова закружилась. В глазах вспыхнули сотни огней: мир вдруг показался призрачным и далеким.
- Я сплю? - спросил он.
- Не знаю, - уже лукаво ответила она.
- Если так, то я не хочу просыпаться. Я хочу, чтобы ты снилась мне всегда, - он сильнее сжал ее руку и провел ладонью по ее волосам:
- Нет, это не сон. Таких снов не бывает. Это волшебство. Ты, наверное, богиня?
- Не думаю, - вновь засмеялась она своим переливчатым смехом.
- Для меня ты богиня! - почти прокричал он. Девушка внезапно спрыгнула вниз и куда-то потащила за собой Утнапишти.
Они выбежали из благословенной рощи и оказались прямо перед широким озером. Оно светилось нежным серебристым светом в лучах восходящего светила. Где-то запел жаворонок, своим пением предвещая весну и зарождение новой жизни.
- Куда мы идем? - спросил он.
- К свету, радости, счастью! - нежно пропела она. Они взялись за руки и шагнули вперед. Солнечный свет чудесным образом окутал фигуры юноши и девушки, покрывая золотом их кожу и наполняя их волосы мириадами игривых искорок. А скоро они совсем потонули в ярком свете: великое светило с радостью приняло их в свои объятия, и лишь где-то там, впереди было слышно счастливое тявканье рыжего друга...