Похоже, она приходила в мой любимый бар каждый день. В шесть вечера она неловко, бочком спускалась по лестнице, садилась за любимый столик в углу и заказывала у официанта две чашки чая. Одну себе, а другую всегда ставила напротив, как будто кто-то должен был вот-вот прийти и разделить с ней этот вечер, и эту ночь, и, возможно, эту жизнь. Но никогда никто не приходил. Однажды я пожалел ее и сел напротив, но она так на меня посмотрела, что я извинился и отошел. Я только успел заметить, что губы ее шевелились. Она разговаривала - тихо, почти не слышно. Вела давно законченный разговор с кем-то, находила все новые аргументы. День ото дня ее слова были все более убедительны, все более красноречивы, но уже никто не мог их услышать. Красивые слова, но так невовремя.
Однажды она не пришла. С тех пор я ее больше не видел. Не знаю, жива она или нет. Нашла ли она те самые слова, которые так долго искала. Закончила ли свой бессмысленный разговор. Но в баре без нее стало как-то немного пусто и я вскоре нашел другой. Без своих фриков, но зато с дешевым пивом и музыкальным автоматом, играющим так громко, что приходилось кричать, дабы собеседник мог тебя услышать. Сюда она точно не придет. Кричать не в ее природе...