Возле кинотеатра Баку есть небольшой пруд. Лилии в нем не цветут, но утки плавают толпами, косяками или как там это у крякв называется. Посреди пруда поплавками торчат три утиных домика, каждый размером с нормальную собачью будку. Но эти больнично-подкроватные птицы, уж не знаю по каким причинам, предпочитают высиживать яйца не в утечниках (если есть скворечники, почему бы не быть утечникам), на крышах близстоящих домов. И каждую весну начинается уткопад, точнее, утятопад. Один за другим пушистые комочки спрыгивают с крыш семиэтажных домов на голый асфальт. Выглядит это примерно так - утка-мать стоит на крыше и командует: первый пошел. Первый - фюиииииить - хрясь! Второй пошел. Второй - фюиииииить - хрясь. И так далее. Когда последний утенок успешно десантируется (легкие, как ватные тампончики, птенцы даже лапки не подворачивают при приземлении), утка-мать не хрясь, а слетает вниз. Строит пушистиков в цепочку и переводит через дорогу (самую настоящую проезжую часть) непосредственно к пруду. А там уже первое купанье, водоросли и водяные блохи. Все очень умильно и не оставляет равнодушным никого из зрителей. Но, блядь, так же не бывает! Где кошки, голодные крысы, хищные вороны? Где невнимательные водители, способные намотать весь выводок на ось переднего моста, вдавить в протекторы колес, а потом раскидать тушки на остатке пути до ближайшего светофора? Где естественный урбанистический отбор? Как же, черт возьми, приятно, что для жестокосердного, озлобленного и опустевшего городского тела все-таки находится мягкодушная ниша. Можно остановиться на улице и улыбаясь следить за походом утят к пруду и поймать себя на мысли, что после работы можно будет прийти на берег с бутылкой пива и батоном хлеба. Пить горько-кислую жижу и крошить хлеб уткам.
В колодце двора домов (тех самых, с которых прыгают утята) за невысоким забором стоит аккуратный особнячок. Сиротский приют для девочек. По субботам и праздничным дням для девочек устраиваются утренники. Перед особняком устанавливается деревянная сцена, и жильцы с недовольством пробуждаются от сладких снов выходного дня под звуки веселой музыки, зычные голоса затейников и восторженный девчачий писк. А в подъездах по-прежнему нюхают клей, во дворе, за забором приюта, отливают пиво, пьющееся тут же на лавочках. Мальчишки - ровесники отделенных забором девочек - пускают по кругу косячки, наполняя воздух травяными запахами, сплевывают набежавшую слюну и азартно матерятся. И мне кажется, если бы эти девочки решились перелезть забор, взобраться на крышу и прыгнуть вслед за утятами, они бы приземлились целыми и невредимыми, рассмеялись и шустро побежали к пруду.