- Если всё удастся, - заметил Уитлок, - то мы обессмертим наши имена.

Мягкий свет старомодной настольной лампы освещал лица двух мужчин; глаза обоих лихорадочно уставились на что-то, лежавшее на большом столе.

К удовлетворению говорившего объект их внимания шевельнулся.

- Мы победили, жизнь сохранена,- сказал он ровным, бесстрастным тоном и включил электричество.

Комната мгновенно наполнилась светом, и стало хорошо видно двух мужчин, стоявших друг напротив друга; на лице одного читалось волнение, в то время как его спутник сохранял абсолютное спокойствие.

Их руки были перепачканы кровью, которая стекала со стола тонкими струйками на застилавший пол бархатный синий ковёр.

Вдоль стен просторной и уютной комнаты тянулись ряды книг, и вся обстановка в ней наводила на мысль о библиотеке преуспевающего делового человека. Ничто здесь не могло быть более неуместным, чем большой некрашеный деревянный стол, стоявший в центре комнаты и служивший местом проведения какой-то кровавой операции.

Обоим мужчинам было около сорока лет, но внешне они разительно отличались друг от друга. Один был настоящим гигантом с широкими плечами, именно он говорил и сохранял спокойствие на протяжении всей операции. Другой же был невысоким, нервным человеком с топорщившимися усами и довольно длинными волосами. Одет он был безукоризненно, но его белую рубашку покрывали тёмно-алые пятна.

Предмет на столе внезапно издал неописуемый гортанный звук, напоминавший мучительный стон.

Маленький человечек повернулся к высокому.

- Эндрю, - пробормотал он, - ради бога, положи этому конец. Наш эксперимент удался, и превзошёл самые смелые ожидания, но я не могу вынести того, как эта тварь корчится. Это отвратительно!

- Боже, парень! - отозвался Уитлок. - У тебя просто слабые нервы, вот и всё! Что здесь? Просто уродливая масса протоплазмы, которую мне удалось сохранить живой. Даже тысяча таких существ, принесённых в жертву, это просто ничто. Соберись же, Стивен, подумай о нашей славе, о пользе для общества.

Существо, оказавшееся крупной собакой смешанной породы, теперь ужасно скулило. Несчастное, оно было почти разрезано надвое, а несколько жизненно важных органов удалено. Её печень, всё ещё трепещущая, лежала рядом с правой рукой Уитлока. Внезапно всё тело собаки задрожало, и она умерла.

Впервые высокий мужчина позволил себе проявить чувства и воскликнул. Он издал лёгкий стон разочарования, а затем повернулся к Стивену Гилберту.

- Доктор, - сказал он, - собака умерла слишком рано. Наша операция не увенчалась успехом, опять провал. Мне нужна другая собака.

Тот, к кому он обращался, повернулся и попытался возразить.

- Но, Эндрю, - запротестовал он, - у тебя уже было восемь собак. И эту я привёл только при условии, что она будет последней, а теперь ты просишь ещё одну.

- Ты найдёшь ещё одну и приведёшь сюда к завтрашнему же дню, - заявил Уитлок столь решительным тоном, что спорить с ним было невозможно.

Не сказав больше ни слова, доктор Гилберт скрылся на несколько мгновений в другой комнате, после чего вернулся с вымытыми руками и чистой рубашкой. Затем он вытащил сигару из коробки на столе, взял трость и ушёл прочь.

Когда дверь закрылась, Эндрю Уитлок повалился в кресло и оставшуюся часть ночи провёл в глубоких размышлениях.

После окончания колледжа у него появился независимый доход, небольшой, но позволявший ему жить не работая. Для молодого человека такое положение дел было не слишком надёжным, но вполне достаточным.

Однако в случае Уитлока ситуация оказалась очень даже выгодной. Вместо того чтобы изнурять себя ежедневной малоподвижной работой за письменным столом под зелёной лампой, он укреплял своё тело; так что в тридцать лет Уитлок сделался настоящим гигантом. Тогда же он решил заняться чем-то серьёзным, а именно изучением медицины.

В колледже он познакомился со Стивеном Гилбертом, и стал его верным учеником. Всегда целеустремлённый, он обучался так быстро, что в течение последующих лет уже смог превзойти своего учителя.

Именно тогда он задумал то, что, по его мнению, стало бы революцией в хирургии. Идея полностью захватила его. Он думал об этом день и ночь, а затем поделился своими замыслами с Гилбертом. Сначала доктор рассмеялся, затем стал серьёзным, а после согласился помочь.

Как мало времени проходит между зарождением идеи, и её воплощением в жизнь! Мы представляем себе что-то, к чему-то стремимся, и, наконец, мы достигаем этого! Мы не ждём так называемого подходящего момента, а сразу же делаем решительный шаг, приведёт он к лучшему или к худшему.

Уитлок не мог ждать. Ему не терпелось поскорее начать исследования, а потому установил стол в своей библиотеке; и спустя два дня после того, как он решил провести эксперимент, эксперимент начался.

За прошедшую неделю Уитлок умертвил шесть собак, а может и все восемь, поскольку ещё две погибли от недостатка воздуха в ящике, где находились в течение двух дней перед операцией. Он продолжал, несмотря на протесты своего друга. И вот теперь, на пороге успеха, он снова потерпел неудачу, но даже не думал останавливаться.

На следующий день Гилберт привёл Эндрю Уитлоку новую собаку, которую тот встретил с пугающим радушием. Уитлок был полон энтузиазма, совершенно уверенный в успехе. На этот раз собака не умрёт, и они станут знаменитыми.

Гилберт, однако, был настроен более скептически. В своём гуманизме он возражал против крайностей вивисекции. Несмотря на упрямство Уитлока, он пытался урезонить его всеми возможными способами, но всё было впустую, с тем же успехом он мог спорить с камнем.

Уитлок подошёл к столу и знаком велел Гилберту привести маленькую чёрно-подпалую собаку. Затем, без малейшего проявления жалости, он схватил её за загривок и привязал к столу. Когда всё было готово, он повернулся к доктору Гилберту.

- Теперь, - сказал он ровным тоном, - я собираюсь предпринять ещё одну попытку по регенерации мёртвых клеток. Ты готов?

Гилберт кивнул.

Скальпель Уитлока медленно опускался. На один ужасный миг послышался звук пронзающей плоть стали, но затем всё было кончено. Десятая собака умерла.

- Видишь ли, - сказал он, повернувшись к Гилберту, - собака была больна. Она умерла при первом же надрезе. Я надеюсь, ты позаботишься о том, чтобы я получил ещё одну.

Стивен Гилберт был вне себя от злости. Он говорил, протестовал, увещевал и умолял, чтобы Уитлок бросил свои эксперименты. Соседи непременно услышат крики животных, доносящиеся из его дома. У него нет лицензии. Ему грозит тюремный срок.

Но друг лишь скрестил руки на груди и цинично рассмеялся. От этого смеха Гилберта пробрало холодом до самых костей. И в голове у него возникла ужасная мысль.

В конце концов, разве Уитлок не был виновен в жутком преступлении, в целой серии преступлений? Какое право имеет человек из-за своих личных амбиций мучить беспомощных животных? Гилберт решил занять твёрдую позицию в этом вопросе.

- Эндрю, - заявил он, - если ты намерен продолжать свои эксперименты, то мы расстаёмся. Я больше не буду тебе помогать!

Сначала Уитлока, казалось, возмутила такая угроза, но затем он взял себя в руки и заговорил.

- Стивен, восемь лет мы учились вместе. У нас никогда не было разногласий. Мы работали в согласии и вместе приступили к экспериментам. Но теперь ты собираешься оставить меня?

Доктор Гилберт был слабохарактерным и не мог отстоять свою позицию даже после того, как занял её. Призыв старого друга тронул его. В конце концов, что такое ещё одна собака? Поэтому он дал обещание остаться.

Но ещё одна жертва не положила конец этому кошмару. Он продолжался и продолжался. Каждый раз Гилберт протестовал, но Эндрю Уитлок спорил и побеждал.

Прошла зима, и наступило лето. Ещё двадцать несчастных животных заплатили своей жизнью. Теперь Уитлоку стало трудно избавляться от их тел. Первых трёх Гилберт тайком вынес из дома и сбросил в реку, привязав к ним камень. Однако теперь набережная тщательно охранялась, что делало дальнейшую утилизацию останков собак таким способом невозможной.

Уитлок подумывал о том, чтобы сжечь их, но, поскольку это требовало специальной печи для кремации, от затеи пришлось отказаться. Затем Гилберт решил вывезти трупы за город и выбросить их в озеро.

Уитлок был настолько поглощён своим занятием, что позабыл обо всём. Он пренебрегал одеждой и редко выходил из дома, а если и делал это, то только для того, чтобы купить какой-нибудь новый хирургический инструмент.

Однажды он весело поприветствовал Гилберта с необычайным воодушевлением. Уитлок открыл новое конглютинативное вещество*, при нанесении которого на открытые раны, кровотечение мгновенно останавливалось без естественного свёртывания крови. Тогда его эксперимент не только увенчался успехом, но и мог бы провести к ещё одному, более масштабному.

Гилберт был в отчаянии. Он совершенно устал от этих экспериментов, но к тому времени уже понял, что спорить с решениями друга бесполезно.

Погибло ещё десять собак, а Уитлок по-прежнему не добился успеха. Затем вялая воля Стивена Гилберта наконец взяла верх, и после бурной сцены он решился на шаг, который должен был сделать уже давно. К разочарованию Уитлока, он навсегда расстался со своим другом, и был вынужден продолжить работу в одиночку.

Лето прошло, и снова приближалась зима, но никакого прогресса по-прежнему не было. О том, чем занимался Уитлок, стало известно. К нему пришли должностные лица и потребовали объяснений.

Общество по предотвращению жестокого обращения с животными направило своего представителя. Но благодаря всё той же силе характера, позволявшей Уитлоку так долго удерживать Гилберта, ему удалось убедить своих обвинителей в том, что всё в порядке.

Десятого ноября в руки Стивена Гилберта случайно попала некая медицинская газета. Чётким чёрным шрифтом в ней был напечатан заголовок - "Неизвестный экспериментатор добился успеха там, где другие потерпели неудачу", под которым следовал краткий отчёт о том, как некий Эндрю Уитлок создал новый метод регенерации мёртвых тканей.

К двадцатому числу уже все газеты страны сообщали об этом открытии. Уитлок наконец обрёл желанную известность. Если бы Гилберт остался с ним ещё на полгода, то разделил бы эту славу. Но доктор не испытывал сожалений. Слава для него была вещью преходящей, не отражавшей истинных заслуг. Он был согласен трудиться в неизвестности, если бы тем самым мог послужить человечеству.

Но Уитлоку успех вскружил голову. Изначально холодный, упрямый и жестокий, но с определённым желанием помочь страдающему человечеству, теперь же он превратился в настоящего распутника. Наплевав на все принципы и нормы, он проводил время в оргиях. Взволнованный сверх всякой меры внезапно обрушившейся известностью и стремящийся забыть о пытках, которым подверг почти полсотни несчастных существ, он предался разврату.

Через три месяца после объявления об успехах друга, Гилберт заметил в прессе ещё одну заметку, заставившую его побледнеть.

"Интересно, что побудило Уитлока покончить с собой?" - размышлял он.

Перевод: Алексей Лотерман, 2024

Примечания переводчика:
Рассказ "Расплата доктора Уитлока" или "Цена доктора Уитлока" (Dr. Whitlock's Price) стал первым произведением восемнадцатилетнего Лонга, опубликованным в мартовском выпуске "United Amateur" 1920 года. Лавкрафт, познакомившийся с молодым писателем в начале того же года, охарактеризовал в своём эссе "Сочинения Фрэнка Белнапа Лонга-младшего" (The Work of Frank Belknap Long, Jr., 1924) его дебютный рассказ как "откровенно ребячливый и простой". Тем не менее, уже в октябре 1921 - июне 1922 Лавкрафт написал ставшего культовым "Герберта Уэста - реаниматора" (Herbert West - Reanimator), чьи персонажи и сюжет имеют определённые параллели с историей Лонга: два медика занимаются жуткими экспериментами и ставят опыты по "регенерации мёртвых тканей", ищут подопытных и избавляются от их трупов, вступают в конфликт и, наконец, наступает кошмарная расплата одержимого фантастическими идеями хирурга. Лавкрафт, однако, пошёл куда дальше того, на что Лонг посмел лишь намекнуть.

* От фр. congluntinatig - липкий, клейкий, склеивающий.