Лосевский Антон Павлович : другие произведения.

Эпизод 02. Искания белого старика

Самиздат: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:
Школа кожевенного мастерства: сумки, ремни своими руками
 Ваша оценка:
  • Аннотация:
    Что делать, если на излете лета жизненно понадобились деньжата на последнюю игровую приставку, а скучные и лукавые взрослые, прикрываясь материальными затруднениями, увиливают от ответа и явно не отдают себе отчета в важности обладания новинкой? Тем дивным, бесконечно давним каникулярным летом, когда добродушный пьяница Ел из династии Цин заборол на выборах реакционера Ган Зю, мальчишка Аркаша твердо знал ходы и расклады. Сильно позже выяснилось, что не так уж все и однозначно в той выборной постановке, а тогда... это не имело ни малейшего значения дня юных организмов. Уподобляясь старшим, впавшим в золотую лихорадку стяжательства и алхимию быстрого обогащения, Аркаша подговорил своих корешат, в основном приезжих на лето ребят из больших городов, на дельное и перспективное предприятие, сулящее наваристый барыш.
  Что делать, если на излете лета жизненно понадобились деньжата на последнюю игровую приставку, а скучные и лукавые взрослые, прикрываясь материальными затруднениями, увиливают от ответа и явно не отдают себе отчета в важности обладания новинкой? Тем дивным, бесконечно давним каникулярным летом, когда добродушный пьяница Ел из династии Цин заборол на выборах реакционера Ган Зю, мальчишка Аркаша твердо знал ходы и расклады. Сильно позже выяснилось, что не так уж все и однозначно в той выборной постановке, а тогда... это не имело ни малейшего значения дня юных организмов. Уподобляясь старшим, впавшим в золотую лихорадку стяжательства и алхимию быстрого обогащения, Аркаша подговорил своих корешат, в основном приезжих на лето ребят из больших городов, на дельное и перспективное предприятие, сулящее наваристый барыш.
  
  Пробравшись ночью в пристройку школы, где хранилась всякая всячина, парни разжились свежеотпечатанными учебниками по отечественной истории и умыкнули, сколько хватило сил и рук. Следующим днем, прихватив из скромных квартир своих родичей скудные драгоценности и прочую мелкую утварь, детвора устроила бойкую распродажу на местном вещевом рынке, успев поднять немного наличности. Увы, бдительные милиционеры, заподозрившие неладное, довольно оперативно пресекли предпринимательскую инициативу, увели в участок, составили протокол. И пускай к вечеру случились тугие офицерские дедовы ремни и причитания охающих бабушек, но кое-какие средства из изъятых все же удалось утаить, вскладчину прикупить приставку, картриджей, еще и на пирожки с повидлом и жвачку с наклейкой осталось. Вскоре летние друзья разъехались по городам и весям, а вот местным Аркаше с Макаром еще долго приходилось отдуваться за сбытые втридешева учебники.
  Учительница по истории, будучи весьма мудрым и бывалым педагогом старой школы, не стала закатывать истерик и нравоучений, а вместо этого по полной программе нагрузила сознание махровых троечников датами, именами и событиями, за пару четвертей сделав закостенелых лодырей лучшими в 7-м классе по своей дисциплине. Без сомнений, именно это заставило проникнуться величием истории родного края, чтобы позже стать свидетелями новой и наиновейшей в отпущенном объеме. Многое повидал на своем веку Аркаша, очень по-разному сложились судьбы тех парней, но, совсем не исключено, что ни у кого из них больше никогда и не было столь преданных друзей, как тем приснопамятным летом. И вот, спустя пропасть времен, зигзаги судьбы завели последнего из оставшихся в живых участников тех событий в очень странные места и крайне шаткое положение.
  
   - Ал-ка-ша, - хрипло и несколько насмешливо прошипел долговязому старику хозяин опиумного притона, так и не научившись выговаривать локальный звук 'р'. - Надо бы там пли-бла-ть...
   Молоденькие официантки прыснули со смеху. Забавный белый старик уже третий день как залег на дно в китайском квартале Макондово, облюбовав опиумную 'Макао' и согласившись поработать забесплатно, веселя своими путаными притчами персонал и постоянных проходимцев. Выговорившись и выполнив несложные поручения, вроде вымести задний двор, тот вновь укрывался в обитой коврами курительной комнате, присосавшись к бамбуковой опиумной трубке, и подолгу пребывая в медитативной дреме, изредка наносил кисточкой на салфетку бисерные кириллические каракули. Словно пытаясь в трех-пяти очень важных словах зафиксировать то самое главное, что засело в памяти, мысленно воссоздавая вехи истории и свое в ней присутствие.
  
  'град'
  
  А начиналась история Макондово в рабочем, послевоенном порядке. В середине прошлого века возле ветхого и всеми оставленного селения геологи-исследователи изведали и принялись разрабатывать глиняный карьер, вокруг которого в дальнейшем и завертелась хозяйственная деятельность, забурлила жизнь. С окрестных деревень свезли мужиков, понастроили бараков, наладили быстрый быт - и вперед. Так мало-помалу селение превращалось в поселок, а спустя пару десятилетий населенный пункт получил статуса города. Дед Аркаши был среди первопоселенцев. Сам же Аркадий на стыке веков застал, по многим оценкам, самый подъем Макондово, хотя в ту пору, по его смутным воспоминаниям, расцвет ловко выдавал себя за очередной закат.
  
  И по сей день в недрах темной стороны сети можно найти следы экранок из запрещенной некогда Википедии, где упоминалось, что население достигало 70 тысяч душ на пике, когда последовали лесные дела и отстроились деревообрабатывающие фабрики. Название города восходило то ли к несуществующим или давно уже заасфальтированным маковым полям, то ли к фамилии героически погибшего в этих местах полковника Маконина, которую однажды неверно расслышали и занесли в личное дело как Макондов. Прямо скажем, кандидаты исторических наук и просто фанаты прошлого никогда не спорили на данную тему затемно: уж слишком незначителен городок, да и кому какое дело? Ведь будущее все равно давным-давно предопределено, прошлое по-прежнему совершенно непредсказуемо, а потому остается жить-поживать днем сегодняшним. Аркадий, многие годы увлекавшийся на досуге пока еще легальной историей древнего мира, когда-то даже подумывал сочинить трактат на тему возникновения и становления родного града. Но всякий раз жизненный момент оказывался неблагоприятным, и в итоге, как это часто бывает, от замысла отказался, как-то понемногу и позабыв о нем. Совсем не удивительно, учитывая, с какой скоростью и частотой история радикально переписывалась и переосмысливалась, не успевая застыть в каких-либо устойчивых формах.
  
  Новые люди на протяжении всей плоской истории Макондово рождались неожиданно и непринужденно, росли в сдерживающих, стесненных условиях, без особенных притязаний на что-то большее. Работать, как правило, приходилось лет с 13, к 34 те принимались сереть и седеть и, даже по завышенной официальной статистике, годам к 62 подходило время отбывать в рай, оставляя в наследство вполне земные долги и пени. Что отнюдь не мешало назойливой социальной рекламе упорствовать в том, что после 60 жизнь на самом деле только-только начинает складываться и бить ключом.
  
  Монотонный низкооплачиваемый физический труд, невзгоды и кредиты, покупки съестного и бытового, застольный хоккей по выходным, легкие и сложные наркотики, беспробудные запои и поиски путей возвращения в повседневность - вот и все, что составляло привычное содержание жизни. Руководить такими гражданами вполне могла бы даже кухарка. Однако для верности среди них обязательно вертятся провокаторы и подстрекатели, выявляющие потенциально беспокойных и неверных. Все, что от них, в сущности, требуется, помимо потной работы в обмен на жалование в самый раз для поддержания штанов - стойкое повиновение и поверхностный патриотизм, к которому неизменно апеллируют, когда речь заходит об оптимизации (сокращении) зарплаты или улучшении (увеличении) рабочего дня. Всему виной забугорный враг, который никак не уймется, точит ножи и плодит санкции точно бешеный принтер. Накопленную усталость и бессилие по своему обыкновению мещане вымещают и выплескивают на окружающую городскую среду: отсюда поломанные качели, покоцанные скамейки, истоптанные лужайки и истерзанные углы. Подержанная среда обеспечивает преемственность и достаточно доходчивую передачу культурного послания потомкам. В качестве клапана для выброса негатива традиционно использовались культовые уже показательные представления с давкой бульдозерами вражьей еды, церемониальными ее захоронениями и сожжениями, гарантированно собирающие кучу просмотров и любви. В результате всего этого поступательного развития и неуклонного прогресса население в городе заметно поредело и опаршивело. Те времена величали стабильностью.
  
  Тот же Аркадий задумывался о том, а не покинуть ли насиженное гнездо? Как водится, мешали сомнения и тяжкие якоря прописки и безденежья. А пока колебался - все уже сложилось само собой. Аркадий, как и полагается человеку его пришибленного социального статуса, со сломанными уже надеждами и видами на будущее, никогда всерьез не интересовался грязной политикой. Но в какой-то момент стало попросту невозможно игнорировать тот факт, что она оказывает определенное и даже определяющее влияние как на его персональную судьбу, так и всего уезда в целом. А уж вскоре после окончательного краха местного пенсионного треста, который давненько трещал по всем швам (а там-то Аркадий и трудился архивариусом по окончании училища), из центра задули отрезвляющие, пробирающие до костей ветра. Так совершенно очевидно закрутился новый виток исторического процесса. Как раз в ту пору Макондово, чьим-то высоким усмотрением, угодил в программу ТОП (Территория Опережающего Процветания). В город массово потянулись китайские разнорабочие, инженеры и лесорубы, с муравьиной ловкостью соорудившие китайский квартал и отгородившиеся от местных стеной непонимания слишком сложного языка. Через несколько лет процветания поголовье населения стало невозможно элементарно посчитать. Поэтому после плановой переписки в администрации условились и сговорились на компромиссной цифре в 90 тысяч, что едва ли соответствовало действительности. Данные сетевой активности свидетельствовали о не менее 130 тысячах.
  
  Вот так вот, некогда окруженный со всех сторон непроходимыми лесами макондовский уезд, приближаясь к столетию с момента основания, превратился в голую степь, продуваемую мусорными сквозняками, что также мало способствовало крепкому социальному самочувствию и порождало характерные кашли и насморки.
  
  'комбед'
  
  Свято место пусто не бывает. Разорившиеся тресты изящно сменили вывеску, став Комитетами бедноты, призванными помогать бедноте оставаться таковой и впредь. В те центральные годы своего существования Аркадий по инерции перебрался архивить за новообразованный комитет. А куда еще было податься в безработном почти городке немного образованному человеку средних лет?
  
  Должно быть, историкам будущего, если такие смельчаки еще найдутся, предстоит долго и кропотливо разбираться, на каком именно этапе Комитет бедноты захватил бюрократические вершины, подмяв под себя остальные казенные учреждения в ТОПах. Пожалуй, причина лежала прямо на поверхности, что нашло отражение в плакатах: 'Люди - наше все!' 'Человек - нефть будущего!' Действительно, выжимая последние соки из бедноты, загоняя в истощающую кабалу, отнимая заложенные квартиры и земельные наделы, Сверхимперия продолжала устойчиво держаться на плаву, в предвосхищении великого скачка и воспеваемого в скором светлом будущем то ли рывка, то ли сразу прорыва.
  
  В те лихие года еще гулял шальной вопрос: а куда исчезают деньги, если гражданин не доживает до пенсии, хотя исправно башлял все обязательные платежи и взносы? Почему не отходят хотя бы к ближайшим родичам? Аркадий, как и большинство, конечно же, интуитивно знал ответы, просто не умел выразить и сформулировать, что используются они строго по назначению: на обеспечение достойного и приличествующего уровня жизни лучших людей уезда и ТОП-менеджеров. В масштабах Сверхимперии: на поддержание порядка, равновесия и мира во всем мире, но в первую очередь на посильное вспоможение братским эфиопским народам. В Макондово же класс предводителей босячества в последние десятилетия стабильно олицетворяли жутинские.
  
  'эти двое'
  
  Сразу после возвращения черты оседлости из крупных шумных городов потянулись ссыльные. Однажды Аркадия, вместе с парой дуболомов на подхвате, отправили встречать конвой с новоприбывшими из Петрополиса. В те шустрые времена заметно участились случаи налетов на товарные и даже пассажирские поезда. На вокзале цыганствовали находчивые нищие. В тот вполне заурядный понедельник эти двое сошли с одного вагона, впервые вступив на макондовскую твердь, вряд ли предполагая, что затянется это надолго.
  
  Жутин Вадим, бывший офицер сверхимперской армии, павший жертвой аппаратной борьбы в структуре космических войск, провинился лишь тем, что поспешно нырнул по ссылке в описании и, не разобравшись в нюансах площадки, оставил двусмысленный коммент, не оставшийся незамеченным кем следует. Это стоило ему карьеры и повлекло за собой ссылку. На первых порах, проклиная тоскливый провинциальный городок и мечтая его скорее покинуть, тот впал в апатию и писал длинные письма в столицу, умоляя вытащить его отсюда. Однако позже, похоже, трезво просчитал, что уж лучше стать первым парнем на деревне, чем толкаться и выслуживаться в крикливом мегаполисе. Мало-помалу, обзаводясь связями и нужными знакомствами, а также заручившись чьей-то протекцией из центра, Вадим Вадимович быстро пошел в гору. Уже служа в администрации по части охранки, умело инициировал ряд рукотворных происшествий и кризисов, с которыми затем сам же блестяще справлялся, рапортуя наверх. Затем разухабисто и со вкусом разгромил некогда популярное, а ныне почти забытое 'Радио Макондово', представители которого расследовали пару его мутных дел и опасно подбирались к истинам. Действовали радиовещатели, понятное дело, не столько по соображениям совести, сколько в интересах старой знати, чутко улавливающей угрозу, исходящую от засланного бонапартиста.
  
  Возглавив к своим 43 годам здешний Комитет бедноты, Жутин всячески потворствовал расширению класса бесправных, безропотных бедняков. Категорически одобрил и обеспечил обустройство вокруг города мусорных полигонов, получив за то персональные преференции и благодарственные грамоты. Привлек на службу друзей по отрочеству-юности и окружил себя наемными кунгфуистами, всюду сопровождающими его тело. Наконец, провозгласив себя верховным жрецом и Админом Макондово, по сути, прибрал весь город к своим загребущим рукам.
  
  Дальше - больше: сконцентрировав всю подлоту власти, тот принялся активно внедрять и вести свою дьявольскую игру, предполагающую поголовное чипирование. Вероятно, воплощая некую детскую фантазию об управлении народонаселением посредством мышки и джойстика. Писатели-фантасты древности нередко описывали чипирование как варварскую операцию внедрения микросхемы под кожу, чуть ли не в мозжечок или глазное яблоко, но на практике процедура проходила совсем безболезненно. Хочешь быстрый и бесперебойный доступ к сети и всем ништякам виртуала? Будь любезен - качай приложение на звонкофон и синхронизируй его с небольшой примочкой телесного цвета, почти невесомой и легко закрепляемой в полости ушной раковины. Стоит отдать должное изобретательности разработчиков: да за такую халяву население массово чипировалось абсолютно добровольно, а многие оказались готовы еще и доплачивать за расширенные настройки и фишки.
  
  Опыт вышел настолько успешным и передовым, что молниеносно распространился и на другие ТОПы, а далее везде, становясь новой формой нормы. Утверждали, что после проведения столетнего юбилея города, Жутин непременно уйдет на повышение в центр, оставив бразды правления в руки преемника Косолапова. Надо сказать, в городе ждали этого с нескрываемым волнением и напряжением. Как же теперь без Вадима Вадимовича-то? Кто, если не он? А впрочем, имелись и скептики, к которым вполне можно было причислить и Аркадия. Наблюдая путь Жутина с самого первого шага на здешней земле, да еще и в непосредственной близости, тот слишком много знал и видел в ином свете. Первые месяцы своего пребывания в Макондово, выполняя исправительные работы, Вадим потрудился под его началом в архиве. И уже там пытался извлечь профит: коварно торгануть закрытыми досье и вскрыть полезные ему электронные базы.
  
  И вот сейчас, в опиумном дурмане, Аркадий Андреевич раздумывал над тем, что, вероятно, отчасти сам повинен в том, что вовремя не свернул эту гусиную шею, приведшую отчий край в безнадежно-бедственное положение, выдаваемое за благодать и возрождение. Ведь можно же было еще тогда как-нибудь косвенно хотя бы повлиять на неокрепшего и недорвавшегося до власти Вадима, направить его энергию в конструктивное русло. Подавляющее большинство его современников и соплеменников, правда, удивительным образом не улавливали никакой ловушки и вполне искренне поддерживали бодрые инициативы и креативы своего вожака и сильного лидера. Во многом это объяснялось тем, что прежний престарелый глава города по большей части уныло спивался в своей загородной резиденции, замаливая былые грехи, которых, кстати, хватало. Лишь изредка он мелькал на публике, болтая что-то болезненное и заунывное, став со временем объектом насмешек, не более. А этот - сравнительно молодой да активный, смотрелся на фоне предшественника настоящим ураганом и плейбоем.
  
  Однако существовал у Жутина оппонент и посерьезнее, повесомее, нежели безвестный архивариус в отставке. Речь идет об учителе литературы Платоне Ничехове - земляке, ровеснике и чуть ли не бывшем приятеле. Некая густая тайна обволакивала и связывала их прошлое, что порождало разные домыслы и кривотолки. Будто бы Ничехов чуть ли не хитроумный агент на службе Жутина, пьянящий молодежь ложными лозунгами о свободе, равенстве, братстве, а сам... Действительно: многие его последователи частенько попадали в крепкие переделки, и далеко не все из них выпу-тывались. И тем не менее год за годом у Ничехова неизменно находились новые сторонники, верующие в спасительные перемены, которые не только возможны, но даже и неизбежны.
  
  Когда-то давным-давно Аркадий, поддаваясь увлечению копаться в прошлом, пытался проникнуть в тайну Платона, но собрать целостной картины из разрозненных обрывков биографии толком не удалось. Тот, как и многие соратники по цеху, был сослан с формулировкой: 'сегодня ты читаешь рэп, а завтра наломаешь скреп'. И вправду: Ничехов в молодости прослыл известным в узких кругах чтецом так называемого рэпа, участвуя в брутальных острословиях на донаты сотворивших себе кумиров малолеток. А когда это заокеанское рифмоплетство наконец-то объявили вне закона, Платоша тоже угодил в опалу. Попал в капкан, как сам же некогда зачитывал и, выходит, напророчил в одном из своих произведений искусства. Гуляла молва, что однажды в него 7 раз стреляли в упор, при этом каким-то магическим образом так ни разу и не попали. То ли настолько плох был стрелок, то ли вообще вся эта побасенка являлась мистификацией, доподлинно неизвестно. Однако сам Ничехов не любил вспоминать о данном инциденте, отчасти тем самым подогревая интерес и косвенно свидетельствуя об обоснованности слухов.
  
  Общеизвестно также, что Платон Ничехов - не более чем творческий псевдоним, а настоящее имя навсегда затерялось и стерлось где-то в петропольских подворотнях. Так или иначе, весьма непонятным макаром Платон Гаврилович пристроился работать в одну из макондовских школ, поначалу кочегаром. А затем, имея смежное педагогическому образование и некоторые познания в области литературы, пошел на повышение. Причем за грошовую зарплату, которой брезговали даже местные. Видимо, привычка влиять на умы молодежи оказалась посильнее стремления к тривиальной нормальной жизни. К слову, именно поэтому ему верили и причисляли к Тру, невзирая на пробелы в биографии и противоречивую репутацию. Поговаривали также, что у него могут быть свои кураторы в центре, и только поэтому Жутин не может найти на него управу, хотя ко всем проявлениям инакомыслия, как известно, последний относился крайне нетерпимо. Ну а супертрек 'Пуля против пенсии', во многом и послуживший причиной для преследований, до сих пор оставался популярен и узнаваем в узких кругах.
  
   'пенсия'
  
  Стоит подчеркнуть, что Аркадий, как человек, безусловно, во многом исключительный, твердо задался целью дожить до пенсии еще при светлооком владыке Пу Тине, когда повышение пенсионного возраста случилось впервой. В те дни представители его поколения в основной своей массе лишь забили и махнули рукой: да просто надо заработать самому, да все равно не доживем и т.д. Аркадий же повел себя иначе: бросил пить-смолить, лишь изредка делая исключения, занялся утренней гимнастикой и пробежками, прекратил нервничать по пустякам и обжираться на ночь. То есть образумился настолько, что вскоре обзавелся подругой жизни и пусть немногочисленным, но потомством. Конечно, само по себе дожитие до пенсии не могло стать делом всей жизни, скорее дополнительным стимулом, некой линией горизонта, практически недостижимого, но все же зримого и желанного. А вот хотелось почему-то отломить свой ломоть пирога, назло и вопреки дотянуть, получить возможность не только отдавать в казну, но и черпать оттуда. Хотя бы и ненадолго, а прильнуть к государственной денежной сиське.
  
  Когда после крайних выборов вновь были увеличены (улучшены) стандарты пенсионного возраста, веса и роста, достигнув значений 73/82/185 соответственно, Аркадий Андреевич стерпел очередной удар под дых. Претендентов на получение пенсионных выплат в Макондово осталось ничтожно мало. За последнюю шестилетку лишь трое робко подкрадывались к заветной отметке, но, стоит ли говорить, никто из них так и не сумел благополучно за нее перевалиться. Мистическим образом все трое преставились при загадочных и невыясненных обстоятельствах примерно за месяц до достижения. Аркадий Андреевич, а как же, лучше многих знал об этом научно-популярном факте. И чем ближе он подползал к вожделенной цели, тем сильнее его охватывала тревога, но вместе с тем и намерение покорить возрастной Эверест только крепло. Примерно за полгода до немыслимого (выхода на пенсию) он окончательно перебрался в фамильную землянку и перешел на затворническую модель поведения. Родственники лишь вертели пальцем у виска - что тут попишешь, годы, спятил дед. А тот упрямо гнул свою линию - пил лишь заказную питьевую воду из собственноручно слепленной глиняной кружки; питался исключительно осточертевшей до изжоги морской капустой, тщательно проверяя ту на предмет целостности заводской упаковки, поддерживал мышцы в тонусе гимнастическими упражнениями. И вот за три дня до сенсационного триумфа старик исчез...
  
  ***
  Тем временем в Комитете бедноты обсуждались насущные вопросы делового климата. Поскольку само здание Дворца, а одновременно и многолетнюю кормушку, все-таки пришлось ввести в строй, уезду срочно требовался дерзкий вызов и источник для мздоимства и казнокрадства, то есть прочный фундамент для динамичной экономической жизни и дальнейшего благоденствия.
  
   - Ну, уважаемые, какие будут предложения? - подперев голову кулаком и мягко улыбаясь, вопрошал Жутин.
  - Вадим Вадимович, а давайте проведем Универсиаду? Подадим заявку, программу разработаем, гимн, герб, талисман, все дела, а там... сольемся на повороте. Ну а если случайно выиграем, что, понятно, маловероятно, истребуем у центра средства, как положено. Допустим, не хватит, предположим, не дадут, ну, тогда местных налогов закрутим, нормально выйдет, всем хватит... - предлагал один млададмин, удачно пристроенный внук очередного генерала, видевшего войну разве что в кинохрониках.
  - Универсиада - это азартно, спортивно, - мерно держал ответ Жутин. - Ну а если вдруг выиграем? Атлеты всякие потные понаедут, фанаты эти, мать их ети. А нам тут город вылизывать: гостиницы придумывай, дома баннерами завешивай - дороговасто выйдет. Но в целом: отлично, Константин. Как план 'Б' вполне можно держать в уме, годная затея, прибережем, - дипломатично уводил он тему в нужное и заранее проторенное русло.
  - Коллеги, не скрою, едва сдерживаю волнение, аж дух захватывает от открывающихся перспектив! Есть у нас одна крутая и прямо-таки космическая тема, надежная и рабочая, и с центром уже предварительно согласовано, - бойко перехватил эстафету Стефан Бандура, - Здесь будет... - космодром! - при этом выводя на монитор уже отрисованный макет, и жадно потирая руки.
   - А что, космодром - это звучит гордо, технологичненько, - мастито отвечал Админ. - Пускай и широты у нас немного не те, ну... да ладно, сначала построим, а там посмотрим, приспособим. Тем более коли центр отмашку дал. Марс брать - вот это по-нашему, чувствуется размах.
  
  Затем, обсудив некоторые технические аспекты и предполагаемые бюджеты и откаты, дело дошло до следующей повестки заседания.
  - Итак, господа, есть у меня личная к вам просьба - Аркадий. Ну, вы поняли. Из-под земли достать и доставить точно в срок! Старик, конечно, учудил, повел себя неправильно, но он нам нужен, именно сейчас, понимаете?
  
  Вадим Вадимыч деликатно умолчал, что имеются у него с Аркадием Андреевичем и некоторые личные счеты, ведь старик мало того, что чересчур зажился, так еще и знал-видел его, Самого, в не самом выгодном свете: таскающим чемоданы за прежней администрацией, копошащимся в архивной пыли, отчего смешно чихающим. Но это-то так, мелочи жизни. Хуже, что владел он и одной страшной государевой тайной, потому кому-кому, а ему-то исчезать с радаров совсем негоже. Да и еще тут одно, вернее одна...
  
  Во все редакции и спецотделы немедленно была дадена команда отыскать старика в кратчайшие сроки, хотя умудренный старовер успел сбросить чип и звонкофон, затруднив поиски и скрывшись в неизвестном направлении. Но и далеко, понятное дело, уковылять не мог. Объявленное солидное вознаграждение призвано было изрядно поспособствовать.
  
  Вообще говоря, граждане Макондово пропадали без вести и попадали в досадные несчастные случаи весьма регулярно. Причин тому хватало: непрерывные прорывы ржавых труб, обрывы проводов, рушащиеся ветхие балконы и аварийные участки домов, хаотичное и анархичное пьяное вождение по разбитым дорогам очень способствовали выполнению плановых показателей смертности, спущенных из центра. Ритуальные службы, входящие в процветающую долю, никогда не сидели без дела. Пухлая тетрадь смерти исправно пополнялась немыми именами и строчками. А то ведь в ряде менее успешных уездов местным властям порой приходилось тонко настраивать статистику и не слабо включать смекалочку ближе к отчетному периоду, устраивая какие-нибудь крупные переполохи и заварухи. В Макондово, слава богу, естественная убыль обеспечивалась естественными же следствиями.
  
  Эффективные менеджеры довольно давно доказали и обосновали, что содержать и обслуживать городскую инфраструктуру получается как-то чрезмерно накладно и финансово обременительно. Да и особо, надо признать, некому. Последнее техническое заведение в городе ликвидировали еще лет 20 назад, а вот экономисты из лесоторгового и многочисленные выпускники духовных семинарий помогали в данных вопросах не слишком. Да и к чему, спрашивается, если главные града сего на местности пешком давно не перемещались и в принципе старались держаться от него подальше, предпочитая жить, творить, любить в наименее загаженной южной стороне уезда. Теперь вот, правда, приходилось все же бывать во Дворце, но в сопровождении специально обученных боевых монахов и на бронированных лимузинах выходило вполне себе терпимо, приемлемо. Самих же обитателей Макондово все вышеописанные превратности, в общем-то, давно не смущали, те как-то привыкли относиться к ним с пониманием и привитой святой простотой. Жизнь - лишь игра, а всякая игра мудра и быстра, как горная река. Так говорил сам Конфуций. Во всяком случае тот, который снова стал завсегдатаем демотиваторов.
  
  Вот потому-то многих неосведомленных и попросту обывателей так поразило, что старика Аркадия искали по-настоящему, прямо в реале, объявив на городском портале и по сетевизору весьма возбуждающее вознаграждение за его поимку или любую информацию о местонахождении. А тот между тем совсем вплотную приблизился к знаменательному достижению пенсионного возраста, соответствуя даже и по характеристикам веса-роста.
  
  Через пару часов в опиумную бесшумно и пронырливо проник отряд добрых молодцев, быстро обнаружив в одной из курительных комнат искомую цель. Держатель притона, не устояв перед соблазном в размере круглой суммы, без колебаний сдал белого старика с потрохами. Никакого вознаграждения, разумеется, так и не получил, но пару обысков на будущее себе скостил - и на том спасибо, как говорится. Задержанного бережно, под белы рученьки, погрузили в полисмобиль и в сопровождении мигалок повезли к Дворцу. Изначальный замысел Аркадия был прост как колесо телеги: пересидеть роковые предпенсионные деньки в укромном местечке, максимально забыться и собраться с духом, а поутру решающего дня явиться к дверям Комитета и - будь, что будет. Теперь же, в пойманном положении, ему оставалось лишь рисовать в уме сценки несчастных случаев, и прикидывать: какой именно из них случится с ним. Однако вышло все совсем не так, как он того ожидал.
  
  В помпезном холле Дворца уже собрались продажные журналисты, представители крохоборческой интеллигенции, знатные купцы всех мастей... И все по случаю его, Аркадия Андреевича, торжества, так как тот официально стал первым в современной истории жителем города, кто дотянул до пенсии и получил выстраданные всей жизнью 30 пенскоинов. Сумма пускай и изрядно обесцененная, сугубо символичная, в хозяйстве бесполезная, а все-таки, все-таки... Старик, от растерянности и трогательности момента не удержал назревающую слезу, затем выдал сбивчивую, старообрядческую, но вполне себе историческую речь. Козыри города стоя аплодировали бессмертному подвигу и жизненной воле Андреича, отнюдь не теша себя иллюзией, будто могут повторить. Что ж, даже в сумрачном и гротескном Макондово порой случались хорошие новости и добрые поступки. А все потому, что незадолго до столетия города админсостав принял решение устроить деду настоящий праздник, поскольку в кои-то веки это так удачно совпало с медиакорпоративными интересами воротил, которым понадобилась красивая сентиментальная картинка.
  
  Вернувшись домой почти в ночи, после банкета, усталый, но довольный, Аркадий Андреевич узнал от своей дочери Марфы, что пару часов назад его внучку Юлию арестовали, а на завтра назначена казнь... Конечно же, подлец Жутин не мог быть не в курсе, не при делах. И вся эта пошлая церемония награждения, влажные рукопожатия, жеманные улыбки отразились в его сознании сплошной глумливой жутинской насмешкой. Лицо Аркадия перекосилось, давление прыгнуло, ноги так и подкосились. Почти сразу он заметно сдал, сник, слег. И той же ночью, отступая в вечность, все бормотал: провел меня, шельмец Вадюшка, ах ты ж... Но кто виноват, кто виноват, кто..?
 Ваша оценка:
Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
О.Болдырева "Крадуш. Чужие души" М.Николаев "Вторжение на Землю"

Как попасть в этoт список

Кожевенное мастерство | Сайт "Художники" | Доска об'явлений "Книги"