Аннотация: Незатейливая история, начавшаяся встречей пожилого учителя математики и средних лет олигарха
ВРИ, ПРИ И ПРЯЧЬ
Печальная усмешка
1. Как я наехал на олигарха
Нет, в новостных страницах Интернета всё изложено не совсем так, как оно было на самом деле. Преувеличений много. Не было никакого "разгрома загородной виллы известного бизнесмена и мецената, председателя попечительского совета восстанавливаемого мужского Свято-Зачатьевского монастыря, кавалера ордена "За заслуги перед Отечеством четвёртой степени" Николая Водопадова", никто не похищал его "мамочку с зелёной кожицей". Вся эта информация получена лишь из одного источника - самого Николая Фёдоровича, который в настоящее время проходит курс лечения в больнице им. И.И.Скворцова-Степанова. Доставлен он был туда собственной охраной в состоянии, которое медики определили как "параноидальная шизофрения с приступообразно-прогредиентным течением". Ещё несчастный больной рассказывает санитарам и нянечкам, что в его дом пришёл великан, устроил погром и унёс ту самую "дорогую мамочку". Разумеется, и охранники, и члены семьи господина Водопадова информацию о каком-то великане полностью отвергают, хотя и признают, что накануне у них был приём по поводу двадцатипятилетия жены и сорокалетия дочери бизнесмена, на котором некоторые гости веселились несколько чрезмерно.
А на самом деле великан был. В роли великана выступил я - семидесятидвухлетний учитель математики средней школы Љ481 Тимофеев Борис Алексеевич. Нет, телосложение у меня совсем не великанское - роста я среднего, очень худ, сутуловат, правда, для моего возраста физически вполне здоров - с ранней юности и по сию пору занимаюсь велоспортом.
Собственно, из-за велосипеда эта история и приключилась. Надо сказать, что живу я в самом центре Петроградской стороны - на Лахтинской улице. В нынешние времена на велосипеде там особенно не разъездишься - кругом движущиеся и неподвижные машины. Поэтому я вывожу себя и велосипед за город. Ещё в 1978 году мне по наследству от дядюшки достался "Москвич - 412" - автомобиль при хорошем уходе вполне надёжный. Вот на нём мы с велосипедом и добираемся до мест, где можно безопасно припарковать одного железного друга и с пользой для здоровья употребить другого. Больше всего я люблю Карельский перешеек - места и глазу приятные и организму целительные.
Так было и на этот раз. Жарким июльским днём я ехал на "Москвиче" по Приморскому шоссе, собираясь через Сопки добраться до Гладышевского озера - велосипеду там раздолье, да и выкупаться можно.
Сразу за Серово сложная развилка - направо дорога идёт в Рощино, налево - в Приморск, а та, что прямо - старое Выборгское шоссе. Мне как раз оно и нужно. Еду себе спокойно вперёд, скорость небольшая. Вдруг слева выскакивает огромный серебристый джип с тонированными стёклами и начинает, обгоняя меня, уходить на правый поворот, в сторону Рощино. Резко ударяю по тормозу, одновременно изо всех выкручиваю руль - но ... куда там ! Моя левая фара вдребезги разбивается о заднее правое колесо джипа. Подрезали, "призраки шоссе" безглазые! Где я новую фару найду? Таких уж теперь и не делают. Выхожу из машины. А навстречу мне делегация. Два молодых человека. Наверное, братья - очень похожи. Оба щекасты, румяны и довольно упитаны. Стрижены коротко, на бычьих шеях золотые цепи с крестами.
- Что, старый баран, ездить не умеешь? Дома сиди и валенки плети или чего там ... Вон, гляди, колпак на колесе помял, а он полштуки баксов стоит, плюс ремонт, плюс и сейчас мы время теряем.
- Ребята, но ведь я ехал прямо - это вы меня подрезали, а у самих даже сигнал поворота не включён.
- Я те ща и сигнал поворота и типа аварийную сигнализацию врублю. По башке. Будешь, короче, мигать, пока не подохнешь. Михаил Шумахер вонючий.
- Ну давайте ГИБДД пригласим, у меня, к сожалению, мобильного телефона нет, может, вы позвоните.
Дуэт громко и весело засмеялся. В этот момент открылась задняя левая дверца джипа. Сначала из неё донеслись низкие ритмические удары барабана и взвизгивания скрипки, под которые один из депутатов нынешней Государственной думы пропел "Жизнь ты блатная, злая жизнь моя - словно сто вторая мокрая статья...". Затем показались сине-жёлтые кроссовки, за которыми следовали белые носки, надетые на волосатые ноги, заканчивавшиеся оранжевыми трусами. Немного выше трусов послышалось пыхтение и на асфальт тяжело вылез мужчина невысокого роста, лет примерно шестидесяти. Кроме кроссовок, носок и трусов на нём была футболка с длинными рукавами, тёмные очки и бейсбольная кепочка.
- Вот, Николфёдрыч, этот марамой хотел нас протаранить. Хоршо Костан вовремя газанул, а то бы он дверь пробил.
- Простите пожалуйста - обратился я к новому участнику беседы - ваши друзья ошибаются, это они нарушили правила, из левого ряда вообще поворачивать ...
- Сколько он нам должен ? - процедил, почти не раскрывая рта, господин в трусах.
- Колпак - полштуки - начали перечислять, перебивая друг друга, молочные близнецы. Ремонт - столько же, сейчас в сервис поедем - дела отложим - ещё убытки. Короче, три тонны баксов, не меньше.
- Возьмите с него, да побыстрей. Некогда.
- А если нету при себе ?
- Как обычно.
Я, признаться, не очень понимал, что происходит. Какие-то штуки, тонны, сервисы ... А моя фара не в счёт?
- Дед, три штуки баксов гони и катись. Можешь в эквиваленте.
- Кому гони, за что гони, что, собственно, гони и почему катись? - попытался я прояснить ситуацию, но ответа не получил - из той же двери джипа, которая явила нам Николая Фёдоровича, закапризничал тонкий голосок неопределённого пола:
- Кусюсик, почему мы стоим? У твоей Снежусик мёрзнут лапки.
- Сейчас - раздражённо бросил "Кусюсик" - ребята должника разведут и поедем.
- А я тогда твой должусик увеличу. До четырёх висюсек.
Дальше всё происходило как в дурном сне. Николай Фёдорович уковылял в джип, два его облома затащили меня в мой "Москвич", несколько раз ударили лицом о руль, обыскали карманы, вытащили оттуда водительские права с техпаспортом автомобиля, сунули кулаком под рёбра и вылезли, оставивши какой-то клочок бумаги. Последнее, что я услышал, теряя сознание, было злобное шипение одного из них: "Срубишь три тонны баксов - позвонишь хозяину и можешь забирать бумаги на своё ведро ржавое".
2. Тонны и километры
Очнулся я от лёгкого прикосновения к плечу. У "Москвича" стоял велосипед, с него, опершись одной ногой об асфальт, свесилась длинноногая рыжеволосая девушка лет тридцати в красной футболке и шортах.
- С вами всё в порядке? Я могу чем-то помочь?
- Спасибо, спасибо - посмотрев в зеркальце салона, я увидел своё лицо - распухшее, с кровоподтёками. Такая физиономия не может не вызвать сочувствия.
- Всё, всё нормально. Сейчас я разберусь.
Ещё раз поблагодарил велосипедистку и пожелал ей счастливого пути. Мой же путь счастливым не назовёшь. Без прав, без техпаспорта - а до дома шестьдесят километров и два поста ГАИ. Я, конечно, слышал о поведении состоятельных автовладельцев на дороге, но как-то всё казалось далёким, киношным. Со мной никогда не произойдёт - ведь я езжу аккуратно и осторожно. Ну а вот теперь со всей аккуратностью и осторожностью нужно добираться до родного горожа. Хотя, впрочем, стоп. Тут сравнительно недалеко есть посёлок Цвелодубово, а в нём живёт троюродный брат жены - Сергей Степанович. В гости он нас уже много раз приглашал, да всё как-то недосуг было. Точного адреса его я не знаю, но у людей спросить можно. Машину там оставлю, верну документы и заберу её потом. Сейчас поеду через Рощино - во-первых, кратчайшая дистанция, во-вторых - нет никаких гаишных КПП. Впрочем нет - через Рощино рискованно. Там инспекторы дорожного движения любят в кустах прятаться. Правда, мой автомобиль относится к разряду совершенно неплатёжеспособных, но фара-то разбита. А вдруг у них ориентировка на пострадавшую корову? Поеду-ка я лучше через Горьковское - Байково - Лебяжье. Путь подлиннее будет, дорога в некоторых местах отвратительна до изумления, но вероятность встречи с представителем внутренних органов минимальна.
Когда трогался с места, на ум почему-то пришло словосочетание "последний путь". Уж не в него ли я отправляюсь? По крайней мере, в части машины. Три тысячи долларов - а по-моему, именно так переводится цифра "три тонны баксов" - это моя зарплата за десять месяцев. А жить на что прикажете - на пенсию?
3. Ври в кустах
С этими печалями доехал до моста через Гладышевку. Свернул на бережок, остановился.
Пойду хоть лицо умою. На пляже шумно загорает какой-то пионерлагерь - пробившись сквозь галдящих отроков и отроковиц забираюсь в приречные кусты. Сделав несколько шагов, нахожу небольшую полянку. Собираюсь снять рубашку, расстёгиваю верхнюю пуговицу ... и вдруг обнаруживаю, что здесь я не один. На поляне стоит и пристально глядит на меня странный человечек. Роста невеликого, пожалуй, с пионера будет, но не пионер. У пионера не может быть длинной седой бороды, красного камзола с серебряными пуговицами и колпака с помпоном. К тому же пионеры не носят коричневых кирзовых сапог.
Человечек несколько секунд помолчал, затем прищурился, пожевал губами и произнёс:
- Здравствуй, Борис.
- Простите, очевидно, вы кого-то ищете. Меня и на самом деле зовут Борис. Но вас я что-то не припоминаю - боюсь, вы обознались.
- Тот - тот! Давай знакомиться - человечек плюхнулся прямо на траву, - я тоже сел. Меня зовут Ври, я гном. Слышал о нас? Мы тут втроём живём, три брата: Ври, При и Прячь. При и Пряча сейчас нет, они ... ну, потом узнаешь.
Гном (или кто он там на самом деле) встал, задумчиво посмотрел на реку, из под густых усов послышалось тихое мелодичное мурлыкание. " ... торопится сердце, сердце волнуется, почтовый пакуется груз. Мой адрес ..." - песня прервалась также неожиданно, как и началась.
- С Грызом встретился ? - ещё одна загадочная фраза.
- Да пока я ни с кем не встречался кроме вас, а что лицо побито - так это результат дорожно-транспортного происшествия, в котором я нисколько не виноват.
- Что не виноват, это нам известно, а наехал на тебя Грыз - почтенный, уважаемый человек, благотворитель, три "ходки" на зону - сначала изнасилование, затем два разбойных нападения. В общей сложности двадцать один год за решёткой провёл - там и полезные связи завёл, и необходимое образование получил. Вообще, лучшая школа бизнеса в нашей стране - тюрьма строгого режима. Многие её выпускники становятся успешными предпринимателями. Сейчас наш герой конечно уже не Грыз - это кличка воровская, он сейчас Николай Фёдорович Водопадов, бизнесмен, член Городской комиссии по правам человека. Кстати, занявшись бизнесом, он не только кличку оставил, он и фамилию немного подкорректировал. Всего на одну букву. В настоящей, родовой фамилии буквы "п" не было никакой, вместо неё - буква "г" была.
- Да, если фамилия с "г", то заниматься бизнесом затруднительно - поддержал я разговор. Ситуация начинала казаться мне занятной. По крайне мере, антипатию к главарю побившей меня компании это странное существо испытывает.
Меж тем гном вытащил из кармана серебряное, вполне антикварного вида пенсне с шерстяным шнурочком и водрузил его на свой картофелеобразный нос. Из другого кармана была извлечена скатанная в трубочку бумага. Развернувши свиток, он поверх пенсне посмотрел на меня.
- От папы письмо. Слушай - гном принялся медленно и очень многозначительным голосом, читать - Коль случится с вами, братьями, та беда, что ... ой, ой, ой - это не надо. Я сразу в конец: выберите себе Бориса пожилых лет, подарите ему силу с прозрением и укажите на злодея.
- Вот - свернул мой новый знакомый свою бумагу - хочешь Грызу отомстить и документы возвратить?
- Мстить не хочу - много чести, а вот права и техпаспорт отобрать - другое дело.
- Ну тогда перво-наперво увеличим твою мощность - приблизительно до четырёх двухсекционных электровозов ЧС-200.
- Да я и так не жалуюсь - худо-бедно на велосипеде до пятидесяти километров в день могу проехать. Попрубуйте-ка вы в моём возрасте.
- Я уже давным-давно не в твоём возрасте. Гном слегка коснулся меня пальцем. На мгновение тело как-бы замёрзло. Но сразу же оттаяло.
- Теперь увеличим твёрдость - опять касание, опять мгновенное замерзание.
- Чудесно - гном посмотрел на меня как на собственное произведение - наверное, так Микеланджело смотрел на "Давида", Шекспир - на Гамлета, а Рентген - на "Икс - лучи".
Не успел я задуматься над смыслом этого странного слова, как получил лёгкий удар носком гномъего сапожка под правое колено. - Ну вот. Теперь ты можешь быть сильным как рота Голиафов, твёрдым, как вера Торквемады и прозрачным как моя совесть.
- Спасибо, но как этими штуками пользоваться, а главное, для чего всё это нужно?
- Сначала о силе и твёрдости. Стоит тебе тихо прошептать: "Ври, При, Прячь" - ты тут же увеличишь свою физическую силу ровно в сто раз. Ну, например, если ты обычно без особых усилий поднимаешь десять килограмм, то в этом состоянии легко поднимешь тонну, а слегка поднапрягшись - и полторы. Так же стократно возрастает сила сопротивления тканей твоего тела. Удар боксёра-тяжеловеса покажется тебе нежным прикосновением феи, наезд автомобиля - порывом ветра, а произведённый в упор выстрел оставит лишь лёгкий синяк. Ну а если прошепчешь "Прячь, Ври, При" - твоё тело и все вещи на нём скоро станут невидимыми для окружающих. Почти как в романе Уэллса. Но запомни - такое состояние длится не более часа - потом надо повторить формулу. Также нельзя войти в эти два состояния одновременно - нужно выбирать - либо одно, либо другое.
По серьёзному выражению лица моего собеседника можно было предположить, что он и сам верит во всю эту чепуху. Наверное, какой-нибудь местный чудик. Вырядился в июле Дедом Морозом и разгуливает по лесам. То, что я в аварию попал - по машине видно, то, что отвалтузили - по лицу. А Грыз мой обидчик или не Грыз - как теперь проверишь ? Хотя, погоди-ка... Он ведь имя-отчество назвал. Николай Федорович. И те обломы его Николаем Фёдоровичем называли. Да нет, скорее всего совпадение - всё-таки Николай Фёдорович а не Пантелеймон Анемподистович.
Надо бы поскорее заканчивать эту встречу битого дурака с небитым психом. Я наклонился к воде и стал с преувеличенным усилием оттирать лицо и рубашку, постепенно отступая к мосту. Собеседника мои манёвры ничуть не смутили, его речь не прерывалась ни на секунду.
- ... живёт Грыз тут недалеко. У него имение на Нахимовском озере. Трёхэтажный коттедж и гектар земли при нём. Заезд со стороны Овсяного. Теперь ещё одно. Если при встрече с Грызом возникнут трудности, прочти рукопись, лежащую в этой коробке.
- А? ... Что ? - Вынужден был я снова вступить в диалог - невежливо упорствовать в молчании при таком повороте темы. - Обязательно прочту.
- Вот - маленькая рука вытащила из кармана штанов изящную шкатулку - если попадёшь в беду, открой эту коробочку и прочти вложенный туда листочек. И всё.
- И всё? Обязательно прочту! Непременно прочту! - Я схватил коробочку и принялся сочинять вежливую фразу для прощания - Всего вам самого наилучшего, уважаемый ... Ври. Будьте здоровы и благополучны. Да продлит фортуна ваши годы ещё надолго-надолго. - Кланяясь и масляно улыбаясь, я отступал к мосту. Не пойдёт ли проводить? Нет, не пошёл - он тоже поклонился и заковылял к лесу, напевая вполголоса: "... звёздный иней загорится на ресницах серебром. Сколько хочешь самоцветов мы с тобою соберём. Мы поедем, мы помчимся на оленях ...".
4. Прочь предрассудки
Я внимательнее рассмотрел полученную шкатулку. Однако! Похоже, она изготовлена из малахита и украшена изумрудами ! Этот кретин слоняется по лесу и раздаёт встречным-поперечным фамильные драгоценности. Нет, надо вернуть. Бегу на полянку, где мы только что расстались. Никого. Далеко уйти не мог. "Ври-и-и !" - ору я. "Ври-и-и-и ! Отзови-и-и-итесь!". Из кустов вываливается, лихорадочно подтягивая шорты, испуганный мальчик лет семи-восьми.
- Юноша, не видели ли вы здесь человека невысокого роста, с длинной бородой и в пенсне?
- Тут ваще кроме лагерников никого нет. Но они все без бород. А что такое пенсне ?
- Значит, не видели. Простите.
Минут пять я бегаю вокруг кустов и деревьев - никого! Ладно, потом у местных поспрашиваю - такого чудика наверное все знают.
Пошёл к своему инвалиду-"Москвичу". Завожу двигатель. А мотор, пару раз чихнув, глохнет. Что за ерунда? Батюшки ! Да у меня бензина нет. То есть как нет? Я же с полным баком выехал. Не веря приборам, сам лезу в бак. Действительно, пустой. Нашлись добрые люди - пока я там с гномом беседовал, слили. Ну что за напасти на меня сегодня! Между прочим, ближайшая заправка, где есть нужный мне АИ-98 не ближе Сестрорецка. Кто же туда на буксире потащит. А у проезжающих машин вряд ли этот сорт сыщется. Сиди, Боря, и горюй своё горе. Ещё этот гном на мою голову с коробкой своей ... Как он там говорил - "Ври, При, Прячь". Действительно, "Ври, При, Прячь" - теперь уже прошептал я, досадуя и на себя, и на судьбу, и на всех гномов этого мира.
Что же делать с автомобилем, в одночасье из удобного и быстрого средства передвижения превратившемся в большой кусок железа? Изо всех сил я пнул его ногой под зад. Ой! Машина улетела метров на семь - восемь, а в бампере образовалась изрядная вмятина. Это чтож такое? Попробую ещё. На этот раз толкаю рукой. Слегка. Но и после лёгкого толчка машина уезжает от меня на пять метров. Получается, не обманул гном? Да нету никаких гномов, нету! Ладно, потом обдумаю. Толкаю ещё раз. Результат тот же. Ну тогда всё просто. Достал из багажника трос, привязал к переднему бамперу и пошёл себе. Иду, тащу за собой на верёвочке "Москвич - 412" и песенку насвистываю: "Не надо печалиться, вся жизнь впереди ...". Редкие встречные машины , впечатлившичсь картиной, удивлённо притормаживают. А один добрый водитель фарами помигал - дескать, смотри дед, впереди боец ГИБДД притаился - проверь скоростной режим. А что мне ГИБДД: - прав нет? - так я ничем и не управляю, техпаспорта нет? - зачем старому ведру техпаспорт.
И действительно - в роще между Горьковским и Байково вдоль канавки стоит гаишная "Лада", а около неё - перепоясанный блестящими ремнями инспектор.
Поравнявшись с блюстителем автомобильной нравственности, я счёл невежливым просто так прокатить мимо и произнёс упреждающую фразу: "Вот, товарищ младший лейтенант, на свалку едем. Откатались"
Младший лейтенант постучал жезлом сначала себе по лбу, а потом - по стеклу "Лады"
- Вить, глянь-к - дед "Москвич" на верёвке тянет. Чисто бурлаки на Волге.
- Ты проверь - донеслось в ответ - чтобы ремни безопасности пристегнуты были и по телефону во время движения не болтал... Гы - гы - гы.
На подъезде к Яковлево один добрый "Ситроен" поделился со мной качественным бензином и я, сменив трос на руль, быстро докатил до Цвелодобова. Там пристроил железного коня в сарае у Сергея Петровича. Попивши чайку, сел на велосипед - до платформы Рощино недалеко - и вот я дома.
Вечером того же дня долго обсуждали сложившеюся ситуацию с супругой - Серафимой Ивановной. Она у меня женщина умная, без мировоззренческих предрассудков и настроена всегда прагматически.
- А что? И сходи к этому ... уголовнику. Так не отдаст, произнеси волшебное заклинание. Какая нам разница, есть гномы или нет. Слова-то действуют.
5. Так входят настоящие пенсионеры
Хорошо, когда есть кому принять вместе с тобой решение. Итак, выполняя волю жены и соратника, тёплым июльским вечером появляюсь в Овсяном. Воль шоссе стоит изрядное количество богатых коттеджей. Который из них "мой"? Навстречу трусит важного вида пекинес, волоча за собой на поводке маленькую сухонькую старушку. Справляюсь о доме господина Водопадова.
- Эвон - сморщенная рука указывает на виднеющеся в дали нечто длинное и красное - У них там опять псуаре. Приглашали, чтоль?
- Нет, не приглашали. Спасибо за информацию - быстрым шагом направляюсь в нужном направлении.
В близи длинное и красное оказывается весьма мощным кирпичным забором. Просто не забор а крепость какая-то. Высота метра три, а через каждые десять метров устроены подобия башен - бочкоподобные сооружения с машикулями и зубцами наверху. Смесь средневековой архитектуры со вкусами современного варварства.
Где же здесь проездная башня? Ага, вот. Целых две. Одна глухая, другая с проходом. Между башнями плотно закрытые железные ворота. А при воротах, как и положено, стражники. Трое. Какие-то геометрические. Один шар - маленький и очень широкий в талии. Другой - куб: плечи, таз, стопы - примерно одинаковых и весьма внушительных размеров. Последний - ярко выраженный цилиндр. Длинный и тощий. Одеты все трое, несмотря на жару, в чёрные пиджачные пары.
Ну чтож. Пойду брать своё. Помогите мне Ври, При и Прячь.
- Здравствуйте, господа. Я хотел бы поговорить с господином Водопадовым.
- Чё ? - приветствовал меня человек-куб - с кем поговорить?
- С господином Водопадовым.
- Во даёт - включился в беседу человек-шар - а хто тя звал ?
- Пока я без приглашения, надеясь, так сказать, на традиции гостеприимства.
- Дед, за гостеприимством тебе на кладбище, тут недалеко, в Цвелодубово - продолжил диалог человек-шар. Потом он обратился к цидиндру: Геныч, ты у нас когда-то на доктора учился, окажи помощь дедушке, организуй ему дорогу в больницу. - Компания дружно загоготала.
- Старый - просипел в мою сторону "Геныч" - я ведь и правда фельдшерское училище почти закончил - гони отсюда, пока множественные переломы не получил.
Очевидно, молодые люди имеют приказ пускать только узкий круг приближённых. А поскольку я в него - к счастью - не вхожу, придётся идти другим путём. Нет, путь, конечно, тот же, только способ прохождения его будет другим.
Решительно иду к проходу в башне.
- Э-э-э - возмущается всё трио - нагличать-то завязал!
Кто-то хватает сзади за рубашку. Иду. Рубашка трещит. Иду. Не дорвав рубашку, меня хватают за правый локоть. Иду. Кажется, на локте кто-то висит, и, отчаянно упираясь ногами, едет за мной. Таким вот образом проходим башню и оказываемся на территории поместья.
Ба! Оказывается, Николай Фёдорович любитель российской старины. Вся территория обустроена во вкусе дворянской усадьбы восемнадцатого-девятнадцатого веков: пейзажный парк с озерцом, дорожки, беседки, даже пара мрамрных скульптур античного вида присутствует. К крыльцу господского дома ведёт широкая аллея. Сейчас, правда, она забита автомобилями. Сам же дом - здесь явно что-то не додумали - более похож не на дворянское гнездо, а на городскую управу николаевских времён. Шестиколонный коринфский портик, от которого в обе стороны идут жёлтые стены, прорезанные окнами в три этажа. В этом доме не жить, в это доме председательствовать и покровительствовать ...
Когда я и мой задний попутчик сделали пару шагов в направлении здания, спереди вырос "Геныч". В руках - длинная чёрная дубина. Надеюсь, резиновая. Спава зашёл человек-шар. Ага - сделал я логичный вывод - сзади на мне висит "кубик".
- Филимон - крикнул "Геныч" "кубику" - ща поможешь оттащить тело урода этого - потом, схватив дубину двумя руками - просто самурай с обнажённым мечём - размахнулся и ударил по моему лбу.
Физически я даже прикосновения почти не ощутил - спасибо гномам, но душа моя очень расстроилась. Три молодых здоровых бездельника колотят одного старика, которому не то что в дети - во внуки годятся! В общем, я считаю, что имею полное право отступить от кодекса рыцарской чести и действовать по обстановке.
Меж тем, обстановка стала ещё более угражающей. Увидев, что богатырский удар дубиной на меня должного впечатления не произвёл, компания перешла к следующему номеру своего "оборонного представленния". Филимон полез во внутренний карман пижака и вытащил оттуда ... да, я так и думал. В мой подбородок упёрся воронёный ствол пистолета Макарова.
- Или ты, дед, угребаешь, или я твои тухлые мозги наружу выпущу. Считаю до трёх. Раз ...
- Не трудитесь, я вам помогу ... - неожиданно вырвалась из моих уст загадочная фраза. Пока охранники её переваривали, я взял Филимона двумя пальцами за запястье. Очень лёгко взял. Филимон взвыл и присел на корточки. Пистолет оказался в моих руках. Вообще-то, я чужое имущество умышленно никогда не уродую, но тут случай исключительный. Приложив некоторое усилие - металл всё-таки - сгибаю ствол и прижимаю его к рукоятке. Получился пистолет в форме знака вопроса. Бросаю его на землю.
- Вот, ребята, испортил я вашу хорошую вещь.
На лицах ребят впервые появилось хоть какое-то подобие выражения. Выражение это, правда, было сродни варажению морды бобуина, впервые в жизни увидевшего макаку. Эдакая глубокая задумчивость, отягощённая оттянутостью нижней губы и вываленностью языка.
Обретя секунд через десять дар речи, они начали произносить звуки. Более или менее печатными в этих звуках были лишь предлоги и союзы - поэтому не буду их здесь воспроизводить.
Не дожидаясь выхода моих провожатых из состояния недоумения, я продолжил путь - теперь совершенно свободно. Иду себе, любуюсь пейзажем и насвистываю "Три танкиста, три весёлых друга, экипаж ...". Вдруг - сзади приглушённый рокот двигателя и шуршание шин. Оглядываюсь и вижу "боевую машину" - давешний серебристый джип несётся прямо по газону. Намерения у него, похоже, самые скверные - меня хочет задавить. Прыгаю в сторону. Не успел. Правое крыло джипа вместе с фарами и "кингурятником" превращаются в груду металлома с вкраплениями стеклянных осколков. А что с моими джинсами? Левая штанина изорвалась в клочки! Ну кто-то ответит. Подхожу к дверце водителя, из которой начал было вылезать "Геныч", да заметив меня, скрылся внутри. Ничего. Хватаюсь за ручку - эх, похоже, не смог рассчитать силы - дверца со скрежетом отлетает от кузова и оказывается в моих руках.
- Эй, кто там живой? Штаны дайте - не могу же я в таком виде к хозяину к вашему идти - для убедительности пару раз тряхнул автомобиль. На заднем пассажирском кресле что-то закрехтело и закопошилось, а через минуту оттуда прилетели и повисли на руле чёрные брюки со стрелочкой.
- Спасибо, господа. - Сажусь в кресло водителя и переодеваюсь. Коротковаты штанишки немного, но привередничать некогда. Свои испорченные джинсы кидаю на заднее сиденье:
- Прикрой срамоту.
6. Soiree в классическом стиле
Наконец, я добрался до входа. Высокие дубовые двери с медными ручками. Перед ними человек. Высокий, выряжен на манер "галантного века" - туфли, белые чулки до колена, сиреневые замшевые панталоны, зелёный камзол с золотым позументом, из под которого видна кружевная рубашка. Вместо волос белый короткий парик с косицей a-la Павел I. В руках портативная рация. Очевидно, хочет кому-то передать свои впечатления от только-что увиденного.
Как же к нему обратиться? Попробую в духе разыгрываемого этой компанией времени.
- Не "А чего" а "Чем могу служить, сударь?" или в более короткой форме "Чем мо-
гу-с?". Извольте передать вашему барину что его желают видеть ... э-э ... коллежский регистратор - между прочим, чтоб ты знал, самый высокий чин в "Табели о рангах" - четырнадцатый - Борис Алексеевич, господин Тимофеев.
Лакей скрылся за дверью. Пойду-ка и я за ним. Не очень церемонно, зато эффективно.
Пройдя прихожую, гардеробную, и ещё пару каких-то комнат, оказываюсь в парадной зале. Устроена она в подражание колонным залам - по периметру идут ионические колонны, в которые, приблизительно на пятиметровой высоте встроен балкон - по сути, уменьшеная копия Большого концертного зала Петербургской филармонии.
Общество, собравшееся за длинным столом, с филармонией не сильно гармонировало. Костюмы, правда, претендовали на пушкинскую эпоху - мужчины в длиннохвостых фраках, дамы - в туниках "ампир" свободно спадающих от верхней части живота. Но лица ! "Боже, ты же видел, что творил" - вспомнилось чьё-то изречение.
Решительным шагом на меня надвигался сам хозяин - господин Водопадов. Одет он был в красный гусарский мундир - ну просто полковник Евграф Давыдов с портрета Кипренского, только без растительности на голове и ростом поменьше . Гусарская сумка - ташка - едва не касалась пола. Рядом топала каблуками пуделеобразная блондинка лет 20 - 25. Раскрыв свой прелестный ротик, чаровница начала беседу.
- Ты чё, старый хрыч, мозги усохли что-ли? Куда прёсся, не вишь - тут люди отдыхают?
- Анжелочка, ты не вежлива, пожилой месье пришёл к нам с добрыми намерениями - вступил в беседу хозяин - будь с ним поласковей.
- Может, мне ещё и приседанс ему отвесить, чтобы слюни потекли?
- У ти, моя учёная девочка, только не приседанс, а реверанс - я же тебе объяснял. А и правда - обратился Николай Фёдорович ко мне - давайте пройдём в кабинет и всё там обсудим. Наслышан - хе-хе - о вашем прохождении сквозь мою охрану. Уволю всех к чёрту.
Хозяин сделал приглашающий жест.
- Простите, я пойду впереди вас - это, конечно, неучтиво, но дом уж очень сложно устроен, и не хотелось бы терять время на "блуд" - ха - ха .
Сопровождаемые недоуменными взглядами жующих гостей, мы вышли из парадной залы. Перед глазами замелькали какие-то коридоры, комнаты, лестницы, арки с балдахинами, залитые солнцем веранды, тёмные сводчатые коридоры. "Гусар", семенящий передо мной, не замолкал не на секунду - я узнал его мнение об игре какой-то футбольной команды, о зимней рыбалке, о глобальном потеплении, о роли личности в истории и о необходимости нравственного совершенствования путём покаяния. Складывалось впечатление, что Николаю Фёдоровичу долгое время не позволяли говорить, а тут вдруг у него появилась такая возможность. И уж он ей воспользовался. Причём собеседник, в общем, не сильно-то и требовался - речь лилась без какого-то ни было расчёта на реакцию. Меня это вполне устраивало - я не сильно расположен вести диалоги с этим персонажем
Наконец, пришли. В странном месте кабинет находится. Кажется, это подвал. По крайней мере, темно, прохладно и пахнет болотом. Помещение, в котором мы оказались, освещено тусклым светом обычной лампочки в шестьдесят свечей. По стенам несколько дверей. Скорее всего, подумал я, это не кабинет, а хранилище всяких важных вещей. И мои бумаги тут лежат. Сейчас я их получу и уйду. И всё кончится! А вдруг не отдаст? Да нет, отдаст - я ведь, в случае чего, весь дом разворочу - ущербу тут будет на сотни "штук" ихних "баксов". То-то он учтив стал. Вот и сейчас хозяин совершенно масляным голосом пропел:
- Милочка, открой пожалуйста нам потайную дверцу, будь такая добрая.
- Я не Милочка, я Людочка - гулко прозвучал под сводами ответ - ща иду.
Из темноты на нас выплыла огромная фигура в тёмном комбинезоне и высоких кожаных ботинках. Голова у фигуры тоже имелась, правда непропорционально маленькая и коротко остриженная - настолько коротко, что различить цвет волос не представлялось возможным.
- Чего это вам туда так срочно занадобилось - кокетливо пробасила Людочка.
- Хочу кое-что показать моему другу - слащаво произнёс Николай Фёдорович.- заходите пожалуйста, прошу вас - указал он мне на дверь, которая, повинуясь мощной деснице Людочки, уже открывалась, скрепя ржавыми петлями.
Войдя внутрь, я очутился в помещении, очевидно, довольно большом. Оценить его размеры мешала почти полная темнота. Ну ничего, сейчас зажгут свет, разберёмся.
Свет не зажёгся. Вместо этого послышался металлический удар. Что это? Дверь закрылась! Странные шутки. Ну, Грыз, прощайся с домом ...
Из-за двери послышалось громкое: "Медведь, волк, заяц, медведь, волк, заяц, медведь, волк, заяц." Он, что с ума там сошёл?
Нет, не сошёл.
- Слышь ты, старый урод. В этой комнате после произнесённого мной заклинания, всякая
вонючая гномья сила перестаёт действовать - и уже больше никогда не возобновляется.. Я сразу тебя, козла, расколол, как только Витёк доложил о твоём наезде на охрану. С "Врачем" снюхался? Ну теперь и сгниёшь тут, обезьяна геронтологическая. Думаешь, тебя искать будут, менты ко мне придут? Как придут, так и уйдут - не видел тебя тут никто. Не доехал дедушка. Ласты склеил по дороге. В речку упал. А там карась его съел. Вот и всё. Грыз довольно рассмеялся. Потом послышались его удаляющиеся шаги...
7. Тёмная комната без чёрной кошки
Неужели, правда? - пронеслось в моей голове - да нет, блефует уголовная сволочь, сейчас всё восстановим - Ври, При, Прячь - прошептал я. Подошёл к двери, ударил. Даже не дрогнула. Наверное, тихо сказал. Ещё раз, теперь громко, от всей души: "Ври, При, Прячь!".
Ударяю дверь ... Результат тот же. Пропал. Напрасно старушка ждёт деда домой. Буду до конца дней своих сидеть в сыром подвале новорусского терема. Тут ещё и темнотища - единственный источник света - забранное решёткой окно под потолком, размером с книжку. Понесло же меня в тот злосчастный день на велопрогулку! Угораздило же переехать дорогу этому типу! Попался же этот гном в лесу! И зачем я его только ...
- Кажется, нас кто-то звал - в дальнем углу комнаты зашевелились смутно различимые тени - поди, посмотри. По тускло освещённому центру узилища просеменил, озираясь по сторонам, маленький сутулый человечек. Потёртый ватник, накинутый на плечи, тянулся почти до пят. Голову украшал каракулевый треух. Лет сорок назад такой треух свидетельствовал о принадлежности его владельца к партийной элите города, а то и области. Лицо было похоже на лимон - морщенное, безволосое и кислое.
Я решительно шагнул навстречу странному существу.
- Здравствуйте. Меня зовут Борис Алексеевич. В гости к вам явился не по своей воле, а по воле Николая Фёдоровича Водопадова, а также гнома Ври. Только не считайте меня психом. Гномы на самом деле существуют. Если у вас есть время, я поведаю свою историю.
Ба-а-а-а ! - тонко, но громко взорал человечек, расплываясь в улыбке - так тебя Ври к нам послал! Жив ещё грибоед ненасытный, сын ежа и дятла! Значит, мы скоро отсюда выберемся! Рукава ватника обвили меня чуть выше колен, а голова в треухе дотянулась до правого локтя. Вот уж чего я не ожидал, так это найти в несчастном подвале общих знакомых.
- Пря-а-а-ачь - возопил, не разжимая объятий, мой новый приятель.
Что он прятать хочет? А-а-а-а ! Тут меня словно током пронзило: да ничего он прятать не собирается! Прячь - ведь так гнома зовут! Он, очевидно, где-то здесь. А висит на мне, радостно визжа, ни кто иной, как При. Сейчас проверим.
- Скажите пожалуйста - вежливо произнёс я, наклонившись к треуху - Вы, очевидно, э-э-э, При?
- Ну да, конечно, кто ж я ещё? Он ещё спрашивает! Ох ты, хороший наш. Ну пойдём в берложку, пойдём. Маленькая ручка потянула мою штанину в угол подвала.
Угол оказался вполне обжитым. Там стоял двуспальный матрац в синюю полосочку, громоздились картонные коробки, кучи какого-то тряпья, даже обшарпанный журнальный столик присутствовал. На матраце я разглядел стёганое потёртое одеяло с вываливающимися кое-где клоками ваты. Одеяло это шевелилось и кряхтело. Из под него что-то лезло. Сначала появилась вязаная лыжная шапочка с надписью Nike, затем густые сивые брови, непосредственно под которыми начиналась седая борода. Борода тянулась довольно долго. Вместе с нею появилась тельняшка, тёмные шаровары и, наконец, серые валенки с галошами. Когда всё это наконец, сползло на пол, я увидел перед собой могучего старика полутораметрового роста, лицо которого состояло лишь из шарообразного носа и двух прищуренных глаз - всё остальное скрывала обильная растительность.
- Во - прохрипел старик - нате вам! Ну иди сюда, рассказывай. Квасу хочешь? На мухоморах настоен, от семидесяти семи болезней.
От кваса я вежливо отказался, но на матрац сел. Гномы устроились напротив и выжидательно на меня воззрились. Ну что, я рассказал о всех своих недавних приключениях.
- Хорошо, очень хорошо - довольно произнёс Прячь. Вытащил что-то из кармана шаровар, засунул себе в ноздрю. Оглушительно чихнул. Вот хорошо-то - ещё раз повторил он. Потом продолжил:
- Ну теперь-то мы отсюда когда хошь выйдем. Однако, лучше дождаться темноты - и гости с хозяевами перепьются, и охрана уснёт. Давай я пока про нас расскажу. Прячь зачем-то вытащил из под матраца ватник и влез в него.
То, что поведал Прячь было настолько невероятным, что я поверил буквально каждому слову.
Когда-то в юго-восточной Карелии жило несколько семей гномов. Финнам, карелам и новгородцам они не мешали, старались даже на глаза не попадаться. Ну разве что молодёжь иногда пошутит - на боку у коровы неприличную руну нарисуют или черепки от битого горшка в дымоход затолкают - чтобы ветер по ночам выл. В общем, существовали мирно и добропорядочно. В семнадцатом веке в эти места пришли шведы. Тоже, в общем, беда не особая, да кабы не их попы. Бродят по лесу, языческие капища и тайные карельские православные молельни выискивают, "хотяща скверну огню придать". Вот и потянулись гномьи семьи с нехитрыми своими пожитками подальше, на север - кто - в Лапландию, кто - в медвежьи углы Вологодчины. Однако, семья Упрямо - а именно из неё происходят мои новые знакомые - осталась. А куда идти? К местам этим привыкли, местные языки хорошо знают, да и хозяйство не оставишь - грибные поляны, осиные гнёзда, муравейники. Кроме того, была у семьи особая придурь - сейчас это называется "хобби" - младшее её поколение, то есть братья Ври, При и Прячь любили в земле искать цветные прозрачные камушки. Выкопают и давай друг перед другом вертеть. Много камушков натаскали. Особое у них чутьё на всё, что в земле лежит.
В конце 1798 года умерла их почтенная матушка - фру Нелезь. А в начале девятнадцатого века, не дожив и до пятисот лет скончался отец - гере Хватай. Своих семей братья не завели - а на ком жениться? Гномов поблизости нет, а на человеках жениться нельзя - от таких браков обычно злобные карлики рождаются.
Получили братья от отца в наследство несколько магических способностей: уже известные нам возможности становиться на время сильными или прозрачными, а также умение иногда читать мысли людей, проникать в их память (в радиусе примерно сотни вёрст) и, если надо, немного корректировать человеческие действия - в том же радиусе. Кроме того, отец оставил рукопись, последнюю часть которой велел ни в коем случае не читать - только лишь тогда можно прочесть, когда станет уж совсем худо.
Так они и жили неподалёку от деревни Сюкияля. Никому не мешали, собирали прозрачные камушки ... У людей вокруг, правда, постоянно происходили какие-то события - люди вообще существа, у которых живот сильно превосходит глаз и ухо. Сначала Швеция сменилась Финляндией, потом , после шума и грохота, который гномы переживали в болоте Мерисуо, в этих местах появился Советский Союз, и деревня Сюкияля стала селом Байково. Ну, в общем, и с этим сжились - даже ещё и лучше - в полях и в лугах селяне стали гораздо меньше работать, там наросло огромное количество аппетитной крапивы и кисленького репея.
Тихо и размерено текла гномья жизнь. Однако, не долго. Восемнадцатого июля 1993 года всё кончилось.
8. Обидели гнома. Отняли колпак.
В тот день братья собирали подковы на старой лесной дороге, что проходит от Байково до Мухино. Погода стояла жаркая, и Прячь снял свой камзол. Снял да бросил в придорожный куст. Нет же никого поблизости. И довольно далеко ушли они от этого места. Вдруг слышат - какие-то голоса, крики, смех. Бегом бегут к тому месту, где прячев камзол лежал и натыкаются на странню компанию - три подвыпивших мужика средних лет. Не замечая ничего вокруг, они вытряхивают содержимое камзольных карманов и складывают в свой полиэтиленовый пакет. По виду - вроде городские: голые по пояс, пуза навалились на ремни "варёных" джинс, кроссовки "Красный Треугольник " надеты на разноцветные носки. Вообще, как-то сильно они походили на ухоженных свинок. Правда один, тот, что пакет держал, походил на сильно татуированную ухоженную свинку .На груди - патриотичный двуглавый орёл, на спине - средневековый замок, руки все в змеях и якорных цепях.
- Милостивые государи - учтиво обратился Прячь к неожиданным гостям их леса - не будете ли вы столь любезны и не вернёте ли нам наше имущество.
В процессе беседы выяснилось, что никто не собирается ничего отдавать. Мало того. Эта компания налетела на гномов и скрутила их -не всех, правда, лишь двоих - Ври как-то изловчился и удрал, оставив в руках нападавших только свой колпак. Да в общем, оно бы и ничего: одежда - вещь наживная, можно и новую вырастить. Беда в том, что без одежды гном всех своих гномьих способностей лишается - ну разве что землю метра на три-четыре прозревать может - и всё. В камзоле - физическая сила спрятана, в штанах - прозрачность, в сапогах - способность чужие мысли читать. А главное - колпак. Он руководит всем. Нет колпака - нет и гнома! И не возобновляется колпак в полной мере. Вновь выращенные штаны прозрачность обеспечат, новые сапоги в чужие головы заглянуть позволят, а вот колпак новый - он лишь один день в месяц действует. Остальное время гном - и не гном вовсе, а маленький, тщедушный человечишко.
Но даже и отсутствие магической одежды не самое страшное. Ещё страшней то, что в сапоге у При заволялась одна прозрачная стекляшка, из тех, что гномы собирали в ближних и дальних лесах. Мужики как увидели её, так просто похудели на глазах. А потом принялись выяснять, откуда этот "камушек". Не сразу выяснили. Только лишь отколотив гномов порядочно. А что гном без одежды? Любой обидеть может. Даже Ври, наблюдавший этот кошмар из кустов, ничего не мог сделать - колпака-то нет... Одним словом, утащили При и Пряча в Лебяжье, заперли в каменном погребе - хороший погреб, ещё от финнов остался - не убежишь оттуда. По ночам новые хозяева заставляли их выискивать прозрачные подземные камни. Сначала хозяев было трое: Витя Полевой, Петя Музыкант и Коля Грыз. Потом первые двое куда-то подевались - говорят, то ли в Америку уехали, то ли в Нахимовском озере утонули. Остались они у Грыза - того самого, что весь в татуировках. Как он разбогател! В девяносто третьем только справкой об освобождении владел да тремя сотками земли в Лебяжьем, а теперь ... Впрочем, что теперь, мы знаем.
Таков был рассказ Пряча о прошлом и настоящем моих новых знакомых. Пытался их вытащить Ври или нет - они не знают. Наверное, пытался, но что без колпака сделаешь? А скорее всего, Ври прочёл последнюю часть отцовой рукописи и действует в соответствии с ней. Вот и меня к подневольным гномам какое-нибудь указание их папы привело.
- Скажите - не удержался я - вот когда Грыз меня сюда затолкал, он какую-то скороговорку пробормотал и после неё я все свои "сверхспособности" утратил...
- Медведь, волк, заяц ? Это заклинание, очень надолго лишающее всех гномьих сил. Мы ему сами и сказали. Бил нещадно, не выдержали. Да он вообще много чего про нас знает - как работать заставить, как болезнь на гнома напустить ... Вроде, и в грамоте не очень силён, но даже папочку завёл из зелёной кожи, куда записывает всё, что у нас выведать удаётся.
- Скажите пожалуйста, скажите - затараторил, обращаясь ко мне При - а вы по железной дороге никогда не ездили, нет? Уж очень мне там всё понравилось, когда у нас лет сто сорок назад колею провели. Поезда так быстро ходят! И всегда быстро ходили. Правда, паровозы, по-моему, быстрей электричек были. А дыму сколько! Выйти бы мне отсюда. Обязательно прокачусь. А где сейчас можно найти самый быстрый паровоз? Наверное, в Финляндии?
- В Финляндии? Самый быстрый? Не знаю, не уверен...
- Не отвлекай - шикнул на братца Прячь - давайте к выходу готовиться. У тебя - это уже ко мне - какие от Ври на этот счёт инструкции имеются?
- Да никаких - замялся я - вообще-то он про вас даже толком и не говорил ничего.
- Странно. А бумаг никаких не давал?
- Бумаг? Бумаг ... Бумаг ! Конечно, давал. Он же мне шкатулку дал, а в ней какие-то листки! Наверное, там подробные инструкции...
- Инструкции! Конечно! От нашего доброго папы - восторженно зачастил При - ну давайте, давайте их скорее...
Я торжественно полез в карман. Сейчас достанем, прочтём и выйдем. Да ещё и зелёную папку у этого упыря отнимем. Хорошо, что меня не обыскивали. Да где же шкатулка? Куда я её заде ...
И вдруг меня подбросило почти к потолку. Потом, упав, я уткнулся лицом в диван и завыл.
Старый идиот! Маразматик! Стул беспамятный! Я ведь шкатулку в джинсах своих оставил, которые уроду "Генычу" отдал, когда он на меня машиной наехал. Так она у него и лежит. Всё, ребята. Конец. Пропали.
9. На свободу в нирване
- Пропадает цвет кота ночью - задумчиво вымолвил, прослушав рассказ о моём ротозействе, добрый гном Прячь. Потом нюхнул табаку, решительно чихнул.
- Да, мы народ изобретательный, на разные хитрости гораздый - оптимистично добавил При - давай думать.
- Скажи пожалуйста - это уже Прячь - а из этих трёх охранников кто-нибудь присутствовал при твоём сюда "погребении"?
- Да вроде нет, они во дворе остались.
- Значит, они до сих пор должны быть уверены, что сил могучих ты не утратил. Надо из этого обстоятельства что-нибудь соорудить ...
- Конечно, сейчас соорудим - засуетился При - вот что у меня есть. С этими словами При скинул ватник - моим взорам предстало тощее тело, обтянутое полосатой тельняшкой - и полез в глубь кучи, составленной из картонных коробок.
- Вот! На сморщенной ладони лежал небольшой ящичек, напоминающий транзисторный приёмник. - Это я у Людыдыщи, которая нас тут охраняет, третьего дня спёр. А чего? У неё много, одним больше, одним меньше - и не заметит. Зато гному - нужная вещь в хозяйстве. Это рация коротковолновая, по дому, по территории разговаривать ... между прочим, работает на обычной батарейке "Крона". И батарейка пока не разряжена. Вот. При, явно гордый своей находкой, полез обратно в ватник.
- Так, так, так - задумчиво поскрёб бороду Прячь. Так! - неожиданно рявкнул он и ударил кулаком по столу. Мы будем на свободе! А Грыз будет совсем в другом месте ... При, братец, послушай-ка меня. Ты помнишь, мы однажды искали камушек некоей медамуазель Софи? Да блондинка такая, длинная и тощая, она как бы горничной здесь числится. Месяц назад что-то полезное хозяину сделала - или приятное, не знаю уж - он и велел нам для неё стекляшку поярче найти. Она ещё сама с нами навязалась, мы тогда за Суурийоки ходили. Ты там ей горошину блестящую выкопал, она - забыл, что ли? - облобызала тебя и хотела ещё на руках через речку нести.
- Ну помню, помню. Я тогда испугался сильно. Думал, вдруг в волчицу превратилась и съесть меня хочет. Вот предварительно вынюхивает и вылизывает. Люди как биолого-психологический тип вообще к волкам очень близки...
- Ладно, мужики, - обратился Прячь к нам обоим - сейчас я буду действовать, а вы - беспрекословно повиноваться. Сделаем всё грамотно - будет нам свобода, а допустим где осечку, век нам тут, в этом погребе сидеть. А может, и побольше века.
Прячь взял рацию, начал, бормоча что-то в бороду, нажимать разные кнопочки. Наконец, там что-то сработало и в подземелье раздался мужской голос - "Кондиционерная слушает!".
Таким образом он перебрал ещё несколько адресатов, всякий раз извиняясь и сообщая, что ищет либо гараж, либо бойлерную, либо кухню. Наконец, из рации послышался высокий жеманный голосок "Я вас слушаю".
- Сонечка, душа моя - неожиданно бархатным и низким тоном запел Прячь - вы же нас помните. Мы те самые, как вы когда-то выразились со свойственным вам изяществом, косопузлые недоделки-недодедки, которые нашли бриллиант в цвет ваших волшебных глаз.
- О-о-о-о ! Ага! Помню. Теперь ещё чего нашли?
- Ваша прозорливость просто не имеет предела. Нашли. И очень, очень много.
- Да ври больше.
- Ври в данный момент... ах, простите, я хочу сказать, что вообще никогда не вру. Дело вот в чём. Применив старый, разработанный ещё викингами, друидами и индийскими брахмапутрами способ прозревания недр земных, мы обнаружили ... Ох, что мы обнаружили, Сонечка!
- Дак чего обнаружили, чего? Говори быстрей, не тяни меня за ... то есть, не меня, а кота.
- О, это не радиотелефонный разговор. Знаете, где мы проживаем? Можете подойти?
- Чёж не знать-то. Бегу. Конец связи.
- Кому конец - нажавши на кнопочку, злобно процедил Прячь - а кому - начало.
С этими словами он полез в карман своих шаровар и вытащил оттуда нож с длинным лезвием. Мне стало как-то не по себе.
- Приступаем к следующему номеру нашего представления - сказал в пространство Прячь, а потом уже мне - раздевайся.
- Как, зачем ? - медленно начал я отступать к двери - может, и так как-нибудь?
- Да не получится "как-нибудь" - передразнил гном - охранники нас знают и нисколько не боятся. Так? Так. Значит, к ним должен идти ты. Но Людыдыща тебя отсюда ни за что не выпустит. А гнома, - если с Сонькой, - выпустить может. Так? Так. Значит, выйти должен гном, а охранникам явиться должен Борис Алексеевич. Вот и вся диспозиция.
- Ну хорошо, а раздеваться зачем? А главное, докуда?
- Сейчас гнома из тебя сделаем. Да ты только рубаху сними и всё. Тельник, как у меня наденешь - Прячь протянул мне полосатую тряпку.
Что он задумал? Ой! Боженьки мои! Прячь решительно рубанул ножом свою роскошную бороду! И сразу стал похож на обиженного Петром боярина. Усы есть, брови есть, а на подбородке - клок спутавшейся шерсти. Впрочем, изуродованный подбородок тут же скрылся в ватнике.
- На, пристрой к нижней челюсти куда-нибудь - Прячь протянул мне свою "гномью гордость"
Как же я пристрою, без клея-то? Впрочем, нет - кажется, клей будет. При залез в одну из коробок, покопался там и извлёк сморщенный тюбик "Момента".
- Только чуть-чуть намажьте, иначе запах резкий будет, да и вообще - голове нехорошо.
Ну где тут "чуть-чуть" - бородища вон какая. Вымазываю всю нижнюю часть лица. Запах как нибудь перетерплю.
Приклеиванием бороды моё перевоплощение не закончилось - пришлось надеть ватник, гномий колпак и сапоги. Ну что делать. Ввязался на старости лет в триллер - живи по его законам.
Переодетого, меня спрятали в тёмном углу комнаты - за коробками и кучей тряпья. Меня не видно, но я могу наблюдать всё, что происходит.
А происходило, между тем, вот что.
Сначала из-за двери донеслись звуки разговора, происходившего явно на повышенных тонах. Спорили женские голоса - один низкий, грубый, другой высокий и капризный. Всех слов разобрать было невозможно, но некоторые слышались вполне отчётливо: "Не велено" - "Николай Фёдорыч". "Да им-то куда - уж по тыще лет каждому" - "... возрасты покорны".
Через какое-то время препирательства утихли, железная дверь со скрежетом отворилась и в тусклом луче света коридорной лампочки выросла стройная женская фигура. Вообще, похожа она была на гимназистку старых времён - длинное коричневое платье с высоким воротником, светлый фартук. Голова, правда, выглядела совсем не по гимназически - мелко завитые, неестественно белые волосы обрамляли изрядно раскрашенное лицо. Лицо это выглядело бы совершенно кукольным, однако глаза его сильно оживляли - они блестели каким-то таинственным блеском - тут были и любопытство, и удивление, и жадность, и смятение - и ещё многое, чего прочесть я не успел.
Речь гостьи, надо сказать, глазам не очень соответствовала.
- Привет, дедульки. Ну чё вы тут наколдовали?
- О, в это трудно поверить, но это правда - загадочным голосом начал Прячь - брахмапутрианское колесо фортуны показало мне, что в полутора километрах отсюда закопан клад короля Густава Вазы. Ну того, который руководил обороной Ниеншанца в 1703 году. Когда он с остатками армии уходил обратно в Швецию, то, опасаясь преследующих казаков, закопал все драгоценности, вывезенные из сданного Ниеншанца.