Времена не матерные.

Как очень много потерял,
Тот, кто в корее не бывал,
В пхеньяне, блин, в пхеньяне, блин, в пхеньяне...
Там нету жрать уже совсем,
Чучхе давно им светит всем,
Как в яме, блин, как в яме блин, как в яме...

Вам рассказать хотел о том,
Кто нам до приступа знаком,
Гастрита, блин, гастрита блин, гастрита...
Живее всех он всех имёт,
Маньяка труп ещё живёт,
Бандита блин, бандита, блин, бандита...

Поутру как-то их кумир,
Зашел в свой собственный сартир,
Речь о вреде еды готовил он народу...
Свою сутьбу он там влачил.
И там инфаркт он получил,
Ну и загнулся прямо на очке по ходу...

И вот в начале декабря,
Их кормчий кони двинул мля,
И это стало полунации кошмаром...
И эта свора снова мля,
По ходу ползает в соплях,
И мало им, и мало им, и мало...

Узнав, что кормчему криндец,
Пришёл оттянутый конец,
Напрасно всё, бессмысленно, не нужно...
Толпой корейцы все ревут,
Стенают и поклоны бьют,
Все дружно блин, все дружно блин, все дружно...

Корейцы севера толпой,
Идут дорогою прямой.
Все в форме, все в ружьё, все блин армейцы...
Идут всю жизнь до смерти блин,
Не жрут, почти что карантин,
Корейцы блин, корейцы блин, корейцы...

А вы не смейтесь, что народ,
Там на тощак себя имёт,
Так грустно блин, так грустно блин, так грустно...
Лет шестьдесят тому назад,
Друг друга мы имели в зад,
Такой же гондурас у нас загнулся...

Как всё похоже, аж писец,
Опять оттянутый конец,
Похоже блин, похоже блин, похоже...
И кормчий с каменным лицом,
Гребун фигачит нас греблом,
По роже блин, по роже блин по роже...

Сегодня досыта жую,
Но снова вижу дежавю,
Картина блин, картина блин, картина...
Идут кошмарною тропой,
буданов, путин, луговой,
и тина блин и тина блин, и тина...