Теперь он ценит в женщинах карьеру и мастерство ходить на каблуках.
он упустил одну свою премьеру, а та хотела, чтоб носили на руках,
расбрызгивать шампанское и строчки, пьяна, смешна, взахлёб на мостовой.
он делает наотмашь жест, мол, - прочь их!
вот босоножки, подбирай листы, идём домой.

Она хотела окатить его зимой, растормошить и вывернуть на мякоть
чтоб чувствовал геометрической спиной какая в ней стихия, ливни, слякоть
и как она сжимает кулаки чтоб думать что он всё-таки есть в зале.
она читает, лопает смешки, как шарики, и светом сцены залит 
ее сценарий на ближайшие сто лет.

Он - самый грусный стиранный куплет, который она в детстве написала.
там было так: чтоб любил омлет с кусочками обжаренного сала,
мои стихи, рисунки, маму и меня. Он любит так, что ей нужна броня.
Занятие попроще, болтовня,
и, начиная с платьев, - всё менять.

до боли в мышцах её хочется обнять, и чтоб цветы дарил ей только он, 
банкетный зал на множество персон, она выходит в красном на  поклон 
пожить на сцене хоть еще разок.
Он чувствует своё отсутствие, как будто
смотрит на неё в дверной глазок.