Аннотация: Встреча двух сетевых друзей - рассказ, который они наконец-то написали вдвоем.
- Привет, - я стараюсь сказать это как можно спокойнее, естественнее, что ли, только получается хреново - голос дрожит, выдавая, что на самом деле я все же волнуюсь. Странно.
- Привет, - отвечает он, поднимая голову от ноута и разгоняя рукой сизые клубы дыма, - проходи, чего стоишь? В ногах правды нет.
- Я знаю, - это получается уже лучше, не так напряженно. Нужно взять себя в руки, в конце концов - это всего лишь встреча двух сетевых друзей.
- Чего тогда стоишь? - он иронично приподнимает бровь, в карих глазах мелькают чертики.
- Уже нет, - я наконец-то отклеиваюсь от двери и шагаю в комнату.
Обычный одноместный гостиничный номер: кровать, стол, два кресла, шкаф и табачный дым, от которого я, давно бросившая курить, начинаю кашлять.
- О, черт, - он поднимается с постели, - совсем забыл, сейчас проветрим.
Подходит к балконной двери и рывком ее распахивает. Я невольно скольжу взглядом по его фигуре - ничего особо выдающегося, но и ничего лишнего. Высокий, стройный, светлые джинсы сидят как влитые, но футболка висит, будто на пару размеров больше.
- Я только из душа, - улыбается в ответ на мой взгляд, - а эта ветошь, - приподнимает двумя пальцами футболку, - моя спецодежда. Смешно, но писать могу только в ней.
- Не смешно, - я тоже улыбаюсь, доставая из сумки шариковую ручку. Обычную, пластмассовую, красного цвета, цена ей всего-то пять гривен. - Я вот без нее писать не могу, даже теперь, когда набираю сразу на ноуте.
Он улыбается, подходит почти вплотную и осторожно берет мой "писательский" талисман в руку. Невольно обращаю внимание на отсутствие обручального кольца, хоть и знаю, что он развелся полгода назад. Мое кольцо - на своем законном месте. Не хочу снимать. Зачем? Это же просто встреча двух сетевых друзей.
Он крутит мою ручку в пальцах и спрашивает, не глядя на меня:
- Подаришь?
- Зачем? - срывается ревниво, вызывая у него очередную ироничную улыбку.
- На память, - взгляд скрещивается с моим. Карие, темно-карие... почти черные глаза. Снова. Почему именно так? Почему всегда карие? Просто совпадение? Или у судьбы свое чувство юмора?
- О чем? - невольно хмурюсь, не собираясь отдавать ему свой талисман.
- Как о чем? О встрече, - широко улыбается, но глаза остаются пристально холодными.
- Нет. Без нее я не смогу писать, - произношу вслух, на середине фразы понимая, как смешно и по-детски это звучит. - Могу только обменять, - добавляю, озаренная внезапной мыслью.
- На что? - слишком внимательно и серьезно для шутки.
- На твою футболку. Только так.
- Хитрая, - улыбка приподнимает лишь углы губ. Глаза серьезны, пронзительно-внимательны. - Нет. Неравноценно.
- Почему? - моя ручка до сих пор в его руках, не отнимать же. - Как по мне - в самый раз. Суть не в самой вещи, а в том, что она значит. Ты не согласен?
Молчание и смех, громкий и, как мне кажется, искренний. Потом моя ручка оказывается на столе, а рядом - футболка, которую он стаскивает.
- Жаль, нет весов, не находишь?
- И не надо, - отвечаю, отчаянно пытаясь не смотреть на него слишком пристально.
Просто сетевые друзья. Но почему сейчас так сложно разговаривать? Почему то, что так легко слетало с губ и набиралось пальцами, теперь застревает в горле, першит и колет. Я теряюсь под этим взглядом - это странно, и даже пугает меня.
- Права, - он снова улыбается, - пусть пока лежат, потом решим, что с этим всем делать. Согласна?
Молча киваю. Интересно, неужели он не испытывает этого странного смущения? Похоже, это со мной что-то не так. Слишком сильно привыкла общаться в сети? Править сообщения? И теперь просто боюсь ляпнуть что-то не то? Но зачем тогда я согласилась на встречу?
Просто так вышло. Я оказалась в его городе по делам, и у меня были два свободных часа. Два часа до поезда, который вернет в обычную жизнь. И тогда он просто сказал, что будет ждать и написал адрес. Только и всего, ни слова больше. В его стиле.
Пока я ехала сюда, думала - а стоит ли? Я знаю, как часто встреча в реале разрушает крепкую сетевую дружбу, это случалось уже не раз. А что если?.. Ничего. Лучше жалеть о том, что было.
- Да, - в конце концов, это он сейчас без футболки, а не я. - Ты... Черт, похоже у меня приступ...
- Косноязычия?
- Типа того, - сознаюсь, хоть так не хочется.
- Сейчас вылечим, садись, - указывает мне на кресло, и я покорно опускаюсь туда, тут же оценив "удобство" этого предмета мебели. - Говно, правда? Я про кресло.
- Полное, - я возвращаю улыбку, кажется, теперь получается, - и кто их...
- Жопорукие мастера, - ответ полностью в его стиле.
В стиле, который я уже успела полюбить за эти два года. Именно столько мы общались по сети, изучали друг друга, принюхивались, почти ссорились и снова возвращались. Мне было с ним сложно, но и без него - никак. В чем-то слишком похожие... Мы так и не смогли стать соавторами, хоть время от времени такая мысль посещала то меня, то его. Но... Мы солисты, и этим все сказано. Слишком разные, чтобы написать что-то вместе, чтобы слились мысли, и родилось нечто действительно стоящее, и мы оба это понимали.
А потом узнали от общих знакомых, что у нас, оказывается, бурный роман, вот потому-то мы и помогаем друг другу! Мой муж смеялся над этими байками, его жена ревновала и закатывала истерики. Именно ревность была одной из причин их развода. Она слишком боялась потерять мужа и, сама того не поняв, убила в нем остатки любви.
В день их развода мы разговаривали долго, но ни слова о ней он не сказал, просто показал руку без кольца и тут же перевел разговор на тему своего нового рассказа. Он не жаловался никогда и ни на что, и за это я очень быстро начала его уважать за силу, ту, которая мне всегда нравилась в мужчинах.
А еще он умел успокоить парой фраз. Не жалел, не утешал, а смеялся надо мной - истерично-придурочной. И назло ему, я вытирала слезы сама и доказывала, что не такая, как все "бабы", которых презирала как раз за эти сопли...
Мы читали друг друга, писали друг другу, посвящали стихи и рассказы, но никогда и ничего не написали вместе. Не срослось. Не вышло. Не склеилось.
А сейчас склеится?
- Лечим, - его рука протягивает мне бокал с вином. Красное, с терпко-бархатным ароматом, от которого тоже отвыкла.
- Но я...
- Будешь, - спокойная властность в голосе и взгляд, после которого дальнейшее сопротивление будет выглядеть, как самое что ни на есть тупое кокетство, которое я не выношу. Принимаю бокал, случайно касаясь его пальцев.
Случайно?..
Конечно.
А разве может быть иначе.
- Ну, давай, союзник, - задевает своим бокалом мой. В какой-то момент в моей голове мелькает идиотская мысль, что сейчас последует предложение выпить на брудершафт, но нет, только не он.
- Давай, - подношу вино к губам, вспоминая, что слово "друг" он не употреблял никогда. "Сеть обесценила это", - бросил как-то давно. Я согласилась, к тому времени уже наелась сетевой дружбы.
Лекарство помогает, чувствую, как отпускает дурацкое волнение, и встречаю насмешливый взгляд:
- То, что надо, верно? Не отвечай. Я знаю. Закурю, - ставит меня в известность, выбивает из пачки сигарету. Щелчок зажигалки и струя дыма устремляется к потолку, расплывается под ним какой-то недотучей. - Я рад.
- Я тоже, - отвечаю, отставляя пустой... Уже пустой? Бокал. - Просто как-то...
- Знаю. И кресло говно. Иди сюда, - он плюхается на кровать и призывно машет рукой. - Кое-что покажу. Пока ждал...
Новый рассказ. Что же еще? Или это у меня, после всех своих опусов кровать вызывает нездоровые ассоциации? Вероятно.
- Бокал прихвати, тут на сухую не разберешься.
Сажусь рядом, не слишком близко и не слишком далеко, как раз на том расстоянии, чтобы видеть текст. Вчитываюсь и уже через пару минут начинаю доказывать ему, где он ошибся, что тут надо вот так, что герой ведет себя неверно, и я бы на его месте... Увлекаюсь, жестикулирую, прихлебывая вино и забывая о смущении окончательно.
Все, как и по сети, тогда мы тоже до хрипоты доказывали друг другу свою правоту. Порой почти ругались из-за расхождения во взглядах, но он умел тормозить, а я - нет. Так всегда: меня заносит, и я не успеваю сорвать стоп кран.
- У меня спина затекла, только с дежурства. Я лягу, - он вытягивается на постели и указывает глазами на место рядом. - Падай и докажи мне, где я не прав.
- Запросто! - желание хоть раз утереть ему нос захватывает меня целиком, сбрасываю туфли и устраиваюсь на постели, касаясь его плеча своим. - Ну, смотри же, - зачитываю отрывок, который меня просто бесит, вслух. - Ну, нельзя же так! Ну, лажа же!
- Можно. Только так, - невозмутимо отвечает он и тянется к стоящей на полу бутылке. Тянется через меня, задевая рукой плечо и чуть вдавливая в кровать. - Смотри, - делает глоток прямо из горлышка и протягивает мне, - тут нельзя иначе, потому что он...
Я слушаю, слушаю внимательно, очень внимательно. Ловлю себя на том, что слишком пристально смотрю на его губы. Отвешиваю себе мысленно плюху и поворачиваюсь к экрану. Так о чем это мы?..
Просто слишком давно я вот так: в одной комнате и на одной постели с мужчиной. Не мужем. Просто рядом, но, похоже, слишком близко. Лучше будет встать и вернуться в это чертово кресло. Я не уверена в том, что стоит продолжать играть с собой.
- И вообще я тебя сейчас трахну...
- Что? - ошарашено поворачиваюсь к нему и вижу ту же самую улыбку.
- То. Надо же было как-то привлечь твое внимание. Ты не слушала.
- Нет. Прости, я...
- Думала о высоком?
- Скорее, о неудобном.
- О сексе?
- О кресле, - я сглатываю, чувствуя, что идиотски краснею. - Я хотела пересесть в кресло.
- Зачем?
- Так будет лучше, - набираюсь наглости посмотреть в его глаза.
Улыбки в них больше нет и чертиков нет. Есть то, что я видела в последний раз слишком давно, то, что иногда снилось ночами, то чего мне...
Не нужно.
Вовсе.
- Лучше? - бровь приподнимается, а рука берет меня за подбородок, не давая отвести глаз.
Не сбежать.
- Да.
- Врешь. Хоть и краснеешь, - пальцы касаются края губ, - сотри.
- Что?
- Ложь и помаду. Не люблю.
Теперь мы слишком близко, но я не хочу отодвигаться и пересаживаться в говенное кресло. Не-хо-чу. Все слишком просто и очевидно, как и горячая волна, плеснувшаяся внизу живота. Почти как приступ. Почти больно. То, что было в его глазах и есть в моих, я знаю, что есть.
И я стираю. Одним движением, не боясь того, как это выглядит со стороны. Стираю и смотрю в еще сильнее потемневшие глаза. От него пахнет вином, табаком и... мужчиной. Не моим. И мне слишком сильно нравится этот запах.
- Так лучше? - не узнаю свой голос, он чужой и хриплый. Не мой.
- Да, - он отодвигает в сторону ноут, - два часа, это мало.
- Мало, - повторяю эхом и касаюсь его волос.
А потом... потом губы оказываются слишком близко, а я - под ним. Тяжесть полуобнаженного тела и поцелуй - незнакомый и властный. Отвечаю, уже не пытаясь сбежать от того, от чего убежать нельзя. Не могу. Не хочу. Не буду думать ни о чем сейчас, когда его рука скользит по телу вниз и задирает юбку.
Губы настойчивые и умелые, я не могу перехватить инициативу, не хочу. Не сегодня. Не с ним. Слишком горячо становится внутри, слишком давно это только снилось. Стон срывается сам, когда он быстро расстегивает пуговицы на блузке, и грудь, освобожденная из бюстгальтера, оказывается в его руке. Я запускаю руки в его волосы и теперь уже сама целую. Наверное, слишком жадно, выдавая себя. Нет сил на слова, они не нужны, их время прошло. Наощупь нахожу его ширинку и расстегиваю, рывком стаскиваю джинсы с бедер, не обнаруживая под ними белья, зато горячая твердость члена тут же упирается в мое бедро.
Прелюдии?
Ласки?
Чушь.
Не сейчас.
Желание уже отзывается болью, пульсирует в висках, я закидываю ногу ему на бедро, радуясь, что современные трусики можно и не снимать. Просто сдвинуть и податься навстречу, принимая его плоть, врывающуюся внутрь одним толчком. Резким. Сильным. До упора и до дрожи. До стиснувших его плечи пальцев. Его хриплое дыхание и мои стоны заполняют собой комнату. Кровать скрипит, как любая растраханная гостиничная кровать, но мне плевать. Поцелуи все грубее, движения - резче, даже раздеться до конца нет ни сил, ни желания.
Не останавливайся.
Не смей.
Но, похоже, он и не собирается. Хотя нет - замирает ненадолго, оставаясь внутри, и так же хрипло на ухо:
- Не хочу кончать... Не так быстро, - губы касаются шеи. Поцелуй-почти-укус. Медленное движение бедер. Дразняще-неспешное скольжение. Почти выходит, чтобы снова резко и до конца. И мой крик получается очень громким, потому что все это слишком... Слишком ярко, слишком остро, слишком хорошо, чтобы длиться долго.
Дразнит, позволяя почти кончить и снова замедляясь, играет собой и мной. Но два часа это слишком быстро... слишком мало... слишком...
Выгибаюсь, чувствуя, как крупная дрожь пробегает по коже, оргазм зарождается где-то там внизу живота и ударяет горячей волной вверх. Кричу что-то бессвязное и непонятое, не слышу ничего кроме своего сердца, которое стучит слишком громко.
Он замирает, позволяя мне немного прийти в себя, а потом снова начинает двигаться. На губах появляется та самая улыбка победителя.
- Я знал, что так будет, - произносит, срываясь в рычание, и на мое тело падают капли семени. Его дыхание - тяжелое и хриплое, испарина покрывает наши тела, но так хорошо мне не было уже очень давно, и плевать, что случится потом.
Он ложится рядом, закуривает и молча притягивает меня к себе. То, что нужно - близость тел и ни слова. Говорить не о чем. Не сейчас. Может - потом, а может - никогда, потому что не сто́ит. Он протягивает сигарету мне, автоматически беру, затягиваюсь и... закашливаюсь почти до рвоты. И это разом напоминает о том, что я не курю, не пью и не... Резко сажусь на постели и слышу:
- Не надо.
- Что?
- Жалеть. Так было нужно. Ты знаешь.
Киваю, понимая, что он прав, что возразить нечего, да и незачем. Так было нужно обоим: слить, соединить, склеить. Ненадолго и только один раз. Горечь от этой единственной затяжки до сих пор во рту, и я делаю глоток, тоже прямо из бутылки, чтобы ее смыть.
Вот и все. Часы, висящие на стене, показывают, что мне пора уходить, поезд не будет ждать. Есть время, чтобы сходить в душ, но я не хочу смывать с себя его запах. Пусть. Он исчезнет сам, пока я доберусь домой.
Домой. В свою прежнюю, обычную жизнь еще на десяток лет.
- Мне пора, - встаю, привожу себя в порядок, чувствуя спиной его взгляд.
- Знаю. Два часа...
- Прошли.
- Да.
***
О том, что моя ручка так и осталась в номере, я вспоминаю только в поезде. После того, как он плавно трогается с места, а я достаю из сумки блокнот и... безуспешно пытаюсь отыскать ручку. Последний раз я видела ее... на столе, рядом с его футболкой, там она и осталась.
Пусть. Память нельзя измерить ручками, футболками, бокалом вина и одной сигаретой на двоих, но в чем она измеряется - я не знаю. Строки-стоны навязчиво кружат в голове и, чтобы избавиться от них, я достаю из сумки ноутбук, включаю и выхожу в сеть.
Сообщение. От него.
"Ты была права. Насчет рассказа. Герой действительно не так себя ведет".
И все. И ни слова о том, что было всего-то час назад. Было? Или это просто - тот самый рассказ, который мы наконец-то написали вместе?..
"Я же говорила, что лажа", - набираю, принимая условия игры.
Потом следует долгое обсуждение того, как же можно это исправить, и уже прощаясь:
"Я вышлю тебе его".
"Что?" - не понимаю сразу.
"Талисман".
***
Он сдержал слово, как и всегда. Спустя неделю после возвращения домой, я получила посылку, в которой была... его футболка и записка, небрежно набросанная на обычном стикере: "Суть не в самой вещи, а в том, что она значит. Согласен".