Макс судорожно вздохнул поглубже, и это ему удалось. Но легче не стало. Было такое ощущение, что из воздуха кто-то выкачал весь кислород. На панели управления что-то попискивало и мигало красным. Максим поднялся и подошел к экрану. Сразу бросилась окрашенный красным указатель высоты - 3452 метра. И цифра понемногу увеличивалась. Другая надпись сообщала, что обитаемый отсек не герметизирован. За окнами рубки простиралось бескрайнее небо, а сквозь иллюминаторы на полу была видна лишь сплошная белая пелена облаков. Было понятно, что пока он спал, не управляемый никем дирижабль поднялся на высоту, где нахождение без кислородной маски чревато проблемами. Ясно, что надо снижаться. Но как?
Макс только сейчас понял, что он вообще понятия не имеет, как взлетают и опускаются дирижабли. С воздушным шаром вроде все понятно, нагрел воздух внутри шара газовой горелкой, он пошел вверх. Но здесь-то горелок нет, баллон наполнен каким-то летучим газом. Скорее всего, гелием. Закачивать его газом для взлета и стравливать каждый раз, когда надо снизиться? Бред, так никакого газа не хватит. Аппарат, который он считал примитивным приветом из XIX века, поставил его в тупик.
Взгляд упал на ручку управления рядом с экраном, с одной стороны которой было написано "Вверх", с другой - "Вниз". Максим слега переместил ее в нижнее положение. На дальнем конце палубы что-то зашипело. Спустя пару минут, в течение которых он пытался судорожно дышать, рост высоты замедлился, а затем значение стало медленно убывать. Потыкав пальцем в экран, Максим нашел меню управления высотой и убедился, что можно программно задать ее значение или изменение. Ввел на всякий случай полтора километра, ручка задвигалась сама, повинуясь командам процессора.
***
Когда кислород наконец насытил его легкие, он вдруг ощутил жуткий голод и жажду. "Все по пирамиде Маслоу, - подумал Максим. - Когда наполню желудок, задумаюсь об оружии для самообороны, а когда вооружусь, возникнет потребность в женщине".
Только сейчас он ощутил холод. Температура была явно не выше плюс десяти. Он прошел в санузел, напился из крана и умылся. Поразмыслив, взял чью-то зубную щетку, хорошо прополоскал ее и почистил зубы порошком, стоявшим тут же на полочке для этой цели.
За дверью стоял мертвяк и пялился на Макса своими белесыми глазами сквозь иллюминаторное стекло, изредка щелкая зубами.
- Черт полосатый, - пробормотал Максим.
Однако, ироничное название зомби, так забавно произносимое Иванычем, сейчас прозвучало невесело. Сразу вспомнились все события минувшего дня, накатила тоска. Макс отыскал в углу свою лопату, подошел к двери и резко распахнул ее. В нос пахнуло зловонием мертвечины. Зомби сразу оживился и бодро шагнул навстречу, протягивая руки к горлу. Максим уперся штыком лопаты в грудь мертвяка и оттолкнул его. Размахнуться для полноценного удара в узком коридоре было невозможно. Мешали и два лежащих трупа, которых вчера упокоил Иваныч, пробиваясь к выходу. Поэтому Макс просто со всей силы ткнул, целясь в горло. Попал в челюсть, разворотив мертвяку поллица. Ткнул еще раз, еще. Когда зомби упал, ударил еще несколько раз, пока у того не хрустнул перерубленный позвоночник.
Немного отдышавшись, осмотрелся. Дверь из рубки управления выходила в узкий коридорчик, по обеим сторонам которого имелись двери - по пять с каждой стороны. Когда они ночью пробирались сюда с Иванычем, он ничего этого рассмотреть не мог. Все было сделано компактно и аскетично, в корабельном стиле. Впечатление усиливала отделка под доску и круглые иллюминаторы. Макс изготовил лопату и осторожно повернул ручку первой двери слева. Оказалось не заперто. Он приоткрыл створку и заглянул в крохотное помещение. Откидывающиеся койки с двух сторон, такой же столик, небольшой шкафчик. Каюта напоминала купе СВ в поезде дальнего следования. Справа в углу виднелась небольшая дверка. Макс осторожно заглянул туда - крошечный санузел, такой же, как рубке. В шкафу он обнаружил теплую куртку вроде бушлата спецовки с надписью "Орлан" и нацепил на себя.
К моменту, когда он обследовал все помещения в коридоре, голод становился невыносимым. Зато теперь он знал, что дирижабль имеет четыре двухместных каюты, две одноместных, подсобку для инструмента, два холодильника и кладовая для сухих продуктов. И все это, надо отметить, было укомплектовано, заполнено и готово к приему команды. Коридор был отделен от следующего помещения переборкой с еще одной дверью, которая так и оставалась распахнутой. Макс заглянул сюда и обнаружил что-то вроде кают-компании, устроенной по принципу студии. Здесь была открытая кухня, отделенная лишь небольшой стойкой, и несколько столов и кресел. В углу над стойкой висел телевизор.
Пульт обнаружился тут же на стойке, и Макс нажал кнопку включения, ни на что, в общем-то не рассчитывая. Однако сигнал, пусть и с помехами был. На первом канале двое, судя по всему, представителей науки, рассказывали нервной ведущей о теоретических обоснованиях постигшего мир большого северного пса. Ведущая часто оглядывалась куда-то через плечо. Ловилась еще "Россия-24", где показывали зачем-то экономические новости. Как и следовало ожидать, индексы стремились к плинтусу, а вечные ценности наоборот взлетели в цене. Торги по золоту были остановлены после того, как цена желтого металла пробила отметку в пятнадцать тысяч долларов за тройскую унцию. Нефть преодолела отметку в шестьсот долларов за бочку и, похоже, не собиралась на этом останавливаться.
Показывал еще "Евроньюс", но там шла закольцованная нарезка с живыми сюжетами из разных точек мира. Выглядело это жутко. Так что Максим снова переключил на первый канал. Слушая вполуха разглагольствования ученых, он зашел за кухонную стойку, обнаружил небольшой холодильник, из которого извлек пять яиц и два помидора. Затем отыскал сковородку и принялся за приготовление яичницы.
- Сейчас с точностью можно утверждать лишь одно, - вещал один из гостей студии, - послежизнь или посмертие, как это уже стали называть, вызвана неизвестным вирусом, имеющим явно искусственное происхождение.
- Но ведь с вирусами человечество умеет бороться, - с фальшивым оптимизмом в голосе сказала ведущая.
- С хрена ли баня сгорела? - неожиданно осадил ее второй гость с всклокоченной черной бородой и немного безумным взглядом.
- То есть, как с... - опешила ведущая.
- С гриппом много набороли? Человечество болело, болеет и будет болеть гриппом. Но уже недолго, - обнадежил бородач. - Все таблетки, которые вы рекламируете, шарлатанство.
Он вдруг поднялся, сдернул с себя микрофон и зашагал куда-то за декорации.
- Коллега в чем-то прав, - сказал второй ученый, проводив его взглядом.
***
Добавив к завтраку стакан апельсинового сока и чашку сваренного в кофемашине кофе, Макс почувствовал себя готовым к дальнейшему обследованию своего летательного аппарата. Следующее помещение представляло из себя что-то вроде зоны для отдыха. Легкий диван, видеопроектор и несколько тренажеров - беговая дорожка, степ- и велотренажер, шведская стенка с брусьями и турником, и какое-то компактное комплексное устройство, где роль нагрузки выполняли не металлические веса, а пружины и тросы.
А вот отсюда имелся уже выход на открытую палубу, огороженную фальшбортиком и леерами. На другом конце палубы виднелся вход, судя по всему, в технические помещения. Макс вернулся в первый коридор, подхватил одного мертвяка за ноги и выволок его на холодок. Подтащил к небольшому трапу в три ступени, ведущему в люк, который вчера так и не смог закрыть Иваныч, и спихнул вниз. Широко раскинув руки и ноги, мертвяк вскоре исчез в белой завесе облаков.
"Вот кто-то удивится", - подумал Максим.
Покончив с трупами, он закрыл люк, вернулся на палубу и осторожно перегнулся через бортик. Скорость дирижабля определить было невозможно за отсутствием ориентиров. Но ветер здесь дул сильный и пронизывающие. В задней части он увидел небольшой двигатель с винтом, судя по всему, маневровый. С другого борта, скорее всего, стоял такой же. Сейчас винт был неподвижен.
Максим поднял голову и осмотрел сигару дирижабля. Зрелище впечатляло. Вся гондола крепилась к баллону жесткими сцепками. Нижняя часть сигары была темно-матовой, будто светопоглащающей. Если верить словам Иваныча, сверху вся поверхность представляла собой солнечную батарею. И это радовало, потому что солнце здесь светило вовсю.
***
Тщательно вымыв палубу в коридоре жилого отсека, Макс принял душ в рубке. Здесь стоял небольшой нагреватель, но, памятуя о том, что ресурс аккумуляторов не безграничен, воду пустил чуть теплую. Кстати, надо будет выяснить, каковы ее запасы на аппарате.
Пообедал, разогрев в микроволновке какие-то полуфабрикаты, похожие на те, что подают в самолетах. По всем работающим телеканалам шли нарезки роликов, снятых очевидцами, с закадровыми комментариями, впрочем, малоинформативными. Ясно было лишь одно, эпидемия началась как-то сразу и охватила весь мир. Первыми очагами распространения, как и следовало ожидать, стали больницы и полицейские участки, куда сначала доставляли укушенных. На данный момент, по крайней мере в России, полицейские заперлись в отделениях и охраняли от мародеров оружейные комнаты. В Европе царил хаос. В Великобритании спецсилы полиции и войска зачищали районы, где образовались наиболее сильные очаги заражения. У нас наконец разобрались и отменили первоначальный приказ стрелять во все, что двигается. Не удивили украинцы, развернувшие наступление на Крым и Донбасс. Но там из под земли полезло все то, что совсем недавно полегло в боях. Так что наступление быстро захлебнулось, а разделительная линия между востоком и остальной страной превратилась просто в заповедник зомби. Западная Украина выступила за отделение от остальной страны. Начались массовые вооруженные провокации с участием добровольческих батальонов. Не так плохо пока обстояли дела в США, где национальная гвардия, объединившись с добровольцами из NRA быстро установили четкий регламент и действовали в соответствии с ним. Правда, цветные районы и целые города погружались в хаос тотального мародерства, убийств и насилия. Воспользовались армагеддоном и арабы на Ближнем Востоке, решив под шумок взять реванш у израилитян. Среди поселенцев на спорных территориях ночью была устроена резня. Израиль пока держался, правда спорные территории и Голанские высоты вынужден был оставить.
Что касается самого вируса, пока известно стало лишь, что зараза передается через укус - все по классике жанра. Была ли причиной заражения слюна или какая-то жидкость, вырабатываемая железами мертвяков, ученые спорили. Спорили и о том, может ли заразиться человек, если кровь зомби попадет на его слизистые. Упокоить мертвяков можно было лишь разрушив головной мозг или спинной в районе головы.
В рубке имелся небольшой лэптоп. Максим включил его и к удивлению увидел связь с интернетом. То ли здесь был спутниковый канал, то ли ловился мобильный с какой-то вышки. Всемирная сеть пока жила, хотя пара сайтов, на которые он пытался входить, оказались недоступны. На ютубе были примерно те же сюжеты, что крутили по телевизору. Здесь Макс выловил единственную полезную информацию. Один американец, решив видимо совместить в своем ролике популярных котиков и зомби, позволил мертвяку укусить своего кота и наблюдал за реакцией на укус. Кот в зомби не превратился, хотя и издох. Другие пользователи также подтверждали, что животные-зомби пока замечены не были. Это была, как говорится, хорошая новость.
Максим вспомнил, что Иваныч перед уходом говорил ему об инструкции по управлению дирижаблем, которая должна находиться в рубке. Он открыл шкафчик, и сердце его упало. На полке стояли несколько толстых папок скоросшивателей, и он почему-то подозревал, что там внутри нет пособия "Дирижабль для чайников". Так и оказалось, в папках были какие-то сложные схемы, формулы расчетов, непонятные термины. Делать нечего, Максим зарядил покрепче кофемашину и уселся изучать материальную часть аппарата, капитаном которого он стал волей судьбы.
Спустя несколько часов головоломного чтива, он уже мог запрограммировать автопилот по высоте, скорости и координатам. Проверил между делом работу систем навигации - сигнал спутников был устойчивым, но надолго ли? Это только в книгах про постапокалипсис космические аппараты вечно вращаются над вымершей планетой. На деле же за их полетом постоянно наблюдают ЦУПы, корректируют орбиты, доворачивают солнечные батареи, проводят десятки регламентов с Земли. Долго ли это будет продолжаться, и сколько времени спутники проработают без такой поддержки? Этого Максим не знал.
Крейсерская скорость аппарата составляла семьдесят километров в час. Максимальная - сто тридцать. Управление осуществлялось как примитивным аэродинамическим рулем в виде поворачивающейся лопасти, так и маневровыми двигателями. С высотой было сложнее. Рули высоты и те же небольшие двигатели помогали и в этом, но главным инструментом здесь являлся баллонет. Оказывается, в сигаре дирижабля помещался еще один резервуар с изменяемым объемом, куда закачивался воздух. Тем самым баллонет снижал объем легкого газа и менял подъемную силу сигары.
Водяные резервуары аппарата вмещали десять тонн жидкости. Из них двухтонная емкость отводилась под питьевую воду, а остальное под техническую. Сначала Макс обрадовался таким запасам, но, прикинув, что кубический метр воды весит тонну и вспомнив, что по счетчикам в своей квартире он в среднем оплачивал в месяц как раз те самые десять кубов, приуныл. Имелся, правда, погружной насос для заправки резервуаров, но с техпроцессом он пока не разобрался.
***
Задав координаты конечной цели где-то в районе Ярославля, отметив промежуточные пункты и высоту полета два километра, Максим поужинал бутербродами, перебрался в комнату отдыха и включил проектор. Покопался в стоящем тут лэптопе с довольно оригинальной подборкой фильмов, выбрал "Иронию судьбы, или С легким паром!" и забрался с ногами на диван.
Снаружи стемнело. На экране Женя Лукашин наряжал елку и собирался сделать предложение, пока еще Гале. Максим вдруг подумал, что именно этот фильм в нашей стране всегда был символом какой-то незыблемости и стабильности. Этот фильм на каждый Новый год смотрели его родители. Не стало той страны и города Ленинграда. Потом не стало родителей, а он сам продолжал ежегодно пересматривать незамысловатую историю. Был в этом некий ритуал продолжения жизни что ли. И еще чего-то важного. Казалось, весь мир рухнет, но все равно каждый год тридцать первого декабря Лукашин с друзьями будет отправляться в баню и улетать в Ленинград.
Что дальше? Что ему делать дальше? Летать над миром и сверху наблюдать, как тот медленно гибнет? Так ведь и с ума сойти можно. Человеку нужна цель, задача, к которой он будет двигаться. "Живи по-людски", - сказал ему перед смертью Иваныч. Знать бы еще, как это.
Где-то на сцене в бане сон сморил Макса. Приснилось ему, что спутниковая группировка на орбите была то ли уничтожена, то ли вышла из строя. Автопилот в отсутствие координат начал терять высоту, и дирижабль тихо опустился в районе, кишащем мертвяками. Мертвяки влезли на палубу, проникли в помещение и толпой навалились на свежее мясо.
Макс проснулся с криком, обливаясь ледяным потом. Он еще не знал, что этот кошмар будет преследовать его теперь почти каждую ночь. И бог знает, обернется ли он когда-нибудь реальностью.