Основных угроз было две. Мальчик разбегался от служебного входа в терминал, а потом скользил, издавая подошвами противный звук, от кофейного автомата до ряда кресел с ожидающими. Раза два он врезался в людей, а один раз даже упал на чей-то багаж. Макс мысленно занес мальчишку в список "Расквашенный нос, скандал с родителями" и краем глаза продолжал следить за его эскападами.
На вторую угрозу он обратил внимание, когда у нее в сумочке зазвонил мобильный. Во-первых, на звонок была на максимальной громкости поставлена мелодия "Все для тебя". Во-вторых, телефон, как это обычно бывает у подобных женщин, оказался на дне сумочки, и она долго копалась, прежде чем выудила его. И наконец, она на весь сектор для встречающих обозвала звонившего мужика котиком и рассказала, что и в какой последовательности он должен съесть из холодильника. Когда после разговора женщина принялась за детектив Донцовой, Макс занес ее в список "Домохозяйка с двумя высшими образованиями" и повысил уровень исходящей от нее опасности до оранжевого.
Был еще мутный тип, который периодически курсировал от туалета к кафе и обратно, стараясь не попадаться на глаза охране. Максим отметил его на всякий случай, но всерьез в расчет не принимал.
По залу разнеслось очередное объявление о том, что большинство международных рейсов задерживаются. Максим взглянул на монитор и увидел, что предполагаемое время прибытия рейса из Барселоны отодвинулось еще на сорок минут.
- Вроде погода ясная, - сказал, особо ни к кому не обращаясь, подтянутый мужик лет пятидесяти, сидевший рядом - на небе ни облачка. Что же они не сажают?
Макс окинул мужчину быстрым взглядом: скорее всего, бывший военный - полкан, не меньше. Подбородок выбрит до синевы, стрижка с аккуратной скобочкой сзади, рубашка чистая и выглаженная, о стрелки на брюках можно порезаться, новые ботинки вычищены спереди и сзади, уставные черные носки. Одеколон недорогой, но аромат жесткий и неброский. От такого неприятностей ждать не приходится. Мужчина на мгновение встретился взглядом с Максимом, потом вновь уставился на монитор с расписанием прибытия рейсов. Мимо проехал по скользкой плитке мальчишка.
Максим достал коммуникатор, загрузил ридер и принялся за книгу, не забывая периферийным зрением следить за потенциальными угрозами. Если в этот день в международном терминале аэропорта "Внуково" и был человек, не удивляющийся двухчасовой задержке прибывающих рейсов, то это был он - Максим Рогов.
О том, что с ним что-то не так, Макс начал догадываться лет в пять в детском саду. Систематизировать личный жизненный опыт и сделать неутешительный вывод он тогда, естественно, не мог. Однако сумел отметить непропорционально большое в сравнении со сверстниками число всяких бытовых неурядиц, которые выпадали на его долю. Если ему дарили новую игрушку, она вскоре ломалась. Если он попадал с кем-то из родителей в людное место, то с большой долей вероятности очень быстро терялся. Если ему покупали мороженое, то оно валилось с палочки на асфальт или, в лучшем случае, текло сквозь рваную упаковку в рукав.
Не то, чтобы Макс был неряхой, рассеянным или гиперактивным ребенком - нет, в своем поведении он мало отличался от ровесников. Поэтому когда в его первый школьный день вместо 1-го "б", куда он был записан, его по ошибке завели в 1-й "г", он впервые сформулировал для себя основополагающую аксиому собственной жизни: "Он, Максим Рогов, невезучий человек". Нет, он не был из числа тех неудачников, которые в силу маловыдающихся личных качеств не способны подняться и гордо шагать по жизни. Просто судьба отмерила на его долю больше неприятностей, чем большинству других людей. Макс не обозлился, не запаниковал и не погряз в жалости к себе. Он просто принял мир таким, какой он есть, и стал жить, так сказать, с поправкой "на ветер". Главный закон, который он сформулировал для себя: "Если может случиться что-то плохое, то с ним, с высокой долей вероятности, произойдет что-то еще более худшее". Поэтому Максим жил в состоянии повышенной боевой готовности, научившись определять потенциальные источники жизненных неурядиц и стараясь заранее их нейтрализовать или попросту избежать.
По рядам ожидающих прокатилась волна движения и легкий шум. Макс оторвался от ридера и увидел, как в зал для прилетающих в сопровождении трех охранников прошествовал Максим Галкин с огромным букетом алых роз. Видимо, ожидалось прибытие самой Аллы Борисовны. Максу это не понравилось. Общий уровень окружающей энтропии нарастал. Он вообще неуютно чувствовал себя среди больших скоплений людей, где невозможно отследить все потенциальные угрозы, которые приготовила ему судьба.
- Нет, это черт знает, что такое. Они издеваются над нами? - домохозяйка с двумя высшими не выдержала первой. - Да ни в одной цивилизованной стране мира такое невозможно. Только у нас в России может быть подобный бардак.
Полковник вытащил из кармана рубашки пачку сигарет, повертел ее в руках и сунул обратно.
- Дочку жду с Сахалина, - негромко сказал он, не глядя на Макса, но обращаясь явно к нему. - Что-то не так.
- Может с полосой что? - поддержал разговор Максим.
- С полосой порядок, вон римский рейс сажают, - кивнул полковник на табло.
- Тут час назад кто-то говорил, что на римском рейсе с пассажиром плохо. Могут рискнуть.
Макс встречал Андрюху, приятеля детства, который с пересадкой следовал из Барселоны в Красноярск и упросил его купить в Москве и передать тут в аэропорту какие-то супермодные дверные ручки, которых в Красноярске не достать, но они просто позарез нужны Андрюхе для дизайнерского интерьера его новой квартиры. Максим покосился на прокатившегося мимо мальчишку, краем глаза заметил, что мутный тип снова проследовал в туалет, пятый раз за час, между прочим, и снова уткнулся в книгу. Спустя четверть часа полковник легко тронул его за руку. Он повернулся к нему, сосед чуть заметно кивнул в сторону стеклянной стены терминала. Отсюда была видна часть автомобильной стоянки, и вот в дальнем ее конце за неприметным строением стояла сейчас военная шишига, из-под тента которой выпрыгивали солдаты во "флоре" и бегом скрывались за углом терминала.
- Что-то не так, - повторил полковник.
В этот момент и начали происходить события. Катающийся мальчишка наконец добился того, к чему так упорно стремился. Во время очередного заезда он налетел на какого-то не то чеха, не то поляка, отошедшего от компании своих, чтобы взять кофе в автомате. Горячий напиток пролился на малолетнего хулигана, и тот заорал в голос. Одновременно с этим у любительницы детективов Донцовой вновь громко заиграла на телефоне мелодия "Все для тебя", а из зала для прилетающих послышался какой-то шум, а затем душераздирающий вопль.
Максим с полковником, не сговариваясь поднялись со своих мест, пытаясь каждый по-своему оценить обстановку. На крики по отгороженному лентой коридору для прибывающих пассажиров уже бежали несколько полицейских с автоматами. Буквально несколько мгновений спустя крики послышались уже в другой стороне терминала. Максим оглянулся и обомлел. Из распахнутой двери туалета вышел мужик, на спине которого буквально мертвой хваткой повис тот самый мутный тип, приникший лицом к окровавленной шее мужика.
"Такое впечатление, что он его жрет, - подумал Макс. - Нет, точно жрет".
Послышались новые женские и детские крики. И в этот момент в зале, куда пробежали стражи порядка громко грянул один выстрел, затем второй, а потом загрохотало так, будто там шел нешуточный бой. Вся скопившаяся за несколько часов ожидания в терминале толпа в секунду пришла в движение и ринулась к вертушке стеклянных дверей.
Максим, забыв про лежащие на сиденье дизайнерские ручки, рванул было туда же, но полковник перехватил его за локоть:
- Куда? Затопчут.
Макс огляделся. Между местом, где они расположились, и залом для прилетающих находился неприметный выход с подземного паркинга. Проблема была в том, что вся многочисленная толпа встречающих теперь тоже рванулась, давясь, к спасительным стеклянным дверям и постепенно начала оттеснять их от единственного свободного пока пути к отступлению.
Макс с полковником кое-как пристроились за кофейным автоматом, вжавшись в стенку и пережидая, пока толпа минует их. Последние выстрелы стихли. В зале стоял невнятный гул, из которого выделялись истеричные женские крики и мужской мат. Внезапно крики стали громче - вертушка двери оказалась заблокирована. Безумная толпа напирала. Послышались стоны и хрипы первых раздавленных жертв. Максим взглянул сквозь стекло наружу и увидел, что там выстроились цепью солдаты, оцепив здание терминала и держа оружие наизготовку. Кто-то из толпы пытался металлической стойкой от ленточного ограждения выбить стекло. Стекло пока держалось, а на бьющего снаружи были нацелены сразу несколько автоматных стволов.
- Пробиваемся! - заорал он полковнику и начал работать локтями и кулаками, понемногу продвигаясь против течения толпы.
Нет, Макс конечно предполагал, что с его везением все будет не так просто, но это уже было слишком даже для него. Когда они наконец пробились, растеряв пуговицы и получив несколько ощутимых пинков и ударов в ответ, а путь к заветному входу на лестницу был близок, дорогу им преградило новое препятствие. Навстречу им какой-то вихляющей, но шустрой походкой двигалась примадонна отечественной эстрады в сопровождении двух полицейских. Проблема заключалась в том, что и сама старая ведьма, и оба полицейских были с головы до ног вымазаны в крови. Собственно, Аллу Борисовну можно было опознать только по безумной прическе, нелепой короткой тунике, вышедшей из моды полвека назад, и по букету алых роз, который ей все-таки успели вручить, и который она бездумно держала в руках. У примадонны из толстой ляжки был буквально выдран огромный кусок плоти, а лицо здорово кем-то подъедено. Полицейские были не в лучшем состоянии. Но самое главное - глаза. Когда Максим поймал этот пустой взгляд белесых буркал, его сердце даже пропустило удар от чувства ужаса и отвращения. Он оцепенел. А эти твари, тем временем, быстро приближались, хрипя, пуская кровавые пузыри и хищно протягивая руки. В себя его привел полковник, чувствительно пихнув в бок и проорав:
- Помогай!
Он взялся за один конец секции из четырех соединенных металлических стульев. Макс схватился за второй.
- С разбегу!
Воспользовавшись стульями, как тараном, они буквально снесли всех троих. Однако из зала для прилетающих появилась новая, уже более многочисленная группа. Не сговариваясь, они рванули к двери.
- На машине? - спросил полковник, когда они спустились на этаж вниз в помещение паркинга. И тут же добавил, протянув руку, - Михаил.
- Максим, - ответил Макс на рукопожатие. - Вообще не вожу.
- Моя наверху стоит. Будем искать то, что можно завести.
Мимо них промчался в сторону выезда мужчина с маленьким ребенком на руках. Через мгновенье из-за поворота с ревом выскочил джип и, поворачивая, в заносе сбил бегущего. Тот вместе с ребенком отлетел, ударился о бетонную стену и остался лежать. Водитель джипа, не справившись с управлением, влетел в одну из опор. Максим переглянулся с полковником:
- Просто ищем машину, - ответил тот на невысказанный вопрос, - и уходим.
Белая вазовская семерка, обильно тронутая ржавчиной, давно пережила свои лучшие времена. Да и худшие тоже пережила. Теперь она, судя по суре из Корана, прикрепленной под лобовым стеклом, просто доживала, честно отрабатывая для одного из гостей столицы вложенные в нее двести долларов. Боковое стекло полковник просто высадил с двух ударов ногой. Никакой сигнализации и иммобилайзера здесь, конечно не было. Михаил, усевшись за руль, первым делом закурил. Затем достал из чехла на поясе небольшой мультитул, заколотил отвертку в гнездо зажигания и провернул, пользуясь рукояткой как рычагом. Семерка засипела, засвистела и натужно завелась.
- Что это было? - наконец спросил Макс, когда они вырулили на выезд, ведущий наверх и начали разгон.
- Фильмы смотришь? - ответил Михаил вопросом на вопрос, выбросив окурок через разбитое окно и тут же закуривая вторую.
- Думаешь, оно?
Михаил кивнул:
- Большая северная собака. В виде зомби. Накаркали, суки.
Машина вильнула, объезжая бредущую всю в крови молоденькую девчонку.
Максим не удивился, когда услышал короткую автоматную очередь, и заднее стекло ссыпалось кучей осколков на сиденье, а прямо над его головой в крыше образовалась маленькая дырка.
- Пригнись.
Михаил давил на газ, выжимая из старенькой машины все возможное. Через стоянку он выезжать не стал, а рванул сразу в сторону взлетно-посадочной полосы, проскочив с разгону проволочное заграждение. Максим оглянулся. Метрах в двухстах позади за ними несся армейский джип типа американского Хаммера. Он не помнил, как называлась подобная машина в российских войсках. Плохо было то, что на крыше преследовавшего автомобиля находился пулемет, и сейчас к нему пристраивался стрелок.
- Пулемет сзади.
Михаил бросил взгляд через плечо:
- Хреново, не уйти нам.
Он резко вывернул руль, соскочил со взлетки и понесся по полю к виднеющимся вдали ангарам. Пулеметчик дал первую пристрелочную очередь, пули взбили фонтанчики земли впереди справа. Макс повернул голову и замер от увиденной картины. Прямо на них стремительно надвигалась громадина падающего самолета. Почему падающего? Он даже шасси не выпустил. Грохнула еще одна очередь, щелкнуло по металлу.
- Быстрей гони! Прямо, не сворачивай! - заорал Макс, не в силах оторвать взор от несущегося на них авиалайнера.
Кто-нибудь другой, не поверил бы, что ко всем несчастьям этого дня и наступившему апокалипсису может добавиться еще и самолет, падающий точно тебе на голову. Кто-нибудь, но не Макс. Его фирменное невезение словно издевалось над ним.
Дальнейшие секунды тянулись как в рапидной съемке. Максим поворачивал голову, следя за траекторией падающего самолета. Вот он касается брюхом земли и несется, взрыхляя землю, прямо на них. Вот вырвались языки пламени из левого двигателя. Вот крыло, задев землю, отваливается, разбрызгивая авиационный керосин из баков, и на них уже несется огненный шквал.
В какой-то момент Макс понял, что они проскочили. Он вывернул голову назад и увидел, как в пламени исчез преследующий их армейский джип.
- Есть, прорвались! - заорал он, поворачиваясь к спутнику.
Михаил уткнулся в руль. В спине зияла страшная рана. Мертвый водитель жал на газ, направляя машину прямо в бруствер какой-то авиационной площадки. Максим вцепился в руль, пытаясь рулить и одновременно дотянуться ногой до педали тормоза. Это ему никак не удавалось. Тогда он просто крутанул баранку в сторону, машину занесло, бросило через крышу и пошло кувыркать по полю. Во время одного из кульбитов, Максима выбросило через проем отсутствующего уже лобового стекла, предварительно обо что-то приложив головой так, что он потерял сознание.