В благие мысли погружён ,
На стадионе бегал он
По гаревой дорожке
Переставляя ножки .
Перед толпой своих подруг
И просто дам , и учениц
Он завершил последний круг ,
Они , крича , упали ниц .
А на трибуне мужики
Цедили пиво из стаканов .
Стекло лизали языки ,
Тряслись на шеях кадыки
Как плоть разбуженных вулканов .
Он молвил мужикам : " Жлобы !
Вы вред наносите здоровью ,
Порокам сдавшись без борьбы ."
Они не повели и бровью .
Тогда он произнёс : " Позор
Всем , кто от рюмки на бок клонится ! "
Его горящий гневом взор
Ловили с жадностью поклонницы .
Но мужики цедили пиво ,
Не отвечая ничего .
Спокойно и миролюбиво
Они смотрели на него .
Он , распалясь , кричал : " Скоты ! "
Они чесали животы .
Поклонницы от каждой фразы
Впадали в дикие экстазы .
И тут , взбесившийся вполне ,
Напоминая лошадей табун ,
Он резко бросился к стене ,
Что отделяла поле от трибун ,
И заорал : " Ответьте мне ! "
Тут мужики вставали постепенно ,
С носов и ртов стирая пену ,
И , не приемля противостояния ,
Они на выход шли степеннно ,
А он во гневе лез на стену ,
От возбужденья дик и зол
Как будто раненный монгол .
Но , добровольно уходя в изгнание ,
Они твердили словно заклинание :
" Судью на мыло , шайбу , гол . "
Тогда он пригрозил апокалИпсисом ,
И только после этого достойно
Они ответили ему : " А попа слипнется ... "
И за ворота вышли стройно .
Подруги , дамы , ученицы
Чирикали как будто птицы ,
Его хваля и прославляя .
А он помедлил , остывая ,
Потом сплясал немного джиггу
И затаил в кармане фигу .
С тех пор он с мужиками не общается .
На этом вся история кончается .