Лютая Ольга : другие произведения.

Старая сказка

Самиздат: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:
Школа кожевенного мастерства: сумки, ремни своими руками
 Ваша оценка:
  • Аннотация:
    Этот Дан чего-то не хочет смиряться! Полез в другие миры искать свою Принцессу...

  СТАРАЯ СКАЗКА.
  
  Принц очнулся от того, что совсем рядом с его щекой прошла волна холодно-го воздуха. Ощущение было такое, будто над ним просвистела шпага - или любое дру-гое холодное оружие из раздела колюще-рубящих. Открыв глаза, он убедился, что был абсолютно прав: у самого его горла, в точности над сонной артерией, застыло, опасно подрагивая, острие клинка. Даже самого беглого взгляда было достаточно, чтобы по-нять - это сталь, притом великолепного качества, остро заточенная и смертельно опасная.
  Не решаясь шевельнуться, принц осторожно скосил глаза влево, вправо, и обнаружил себя лежащим на пышном ковре золотистых листьев, в каком-то лесу. По-разительно, сколько всего можно увидеть всего можно увидеть всего лишь за одно мгновение! Особенно если это мгновение - предположительно последнее... С нереально высокого, стройного и здорового клена - такие только во сне увидишь - слетал, мед-ленно кружась в ясном, прозрачном воздухе, невероятной красоты золотисто-багряный пятипалый лист. У подножия величественного лесного великана рос темно-изумрудный мох, даже на вид мягкий и пружинистый. Где-то в ветвях беззаботно пела неведомая птица, не обращая ни малейшего внимания на то, что внизу двое людей со-бирались принести жертву Смерти.
  Принц наконец решился и глянул вверх - на того человека, чья рука сжимала эфес клинка, приставленного к его горлу. И с внезапным холодом в груди понял, что поторопился причислить это существо к роду человеческому.
  Нет, на первый взгляд все было в порядке - две руки, две ноги, одна голова и никаких сюрпризов вроде хвоста или пары рогов. Но по заостренным ушам, по черес-чур большим для человека глазам, чьи внешние уголки слегка приподнимались к вис-кам, а главное - по выражению этих глаз было видно, что перед принцем не человек.
  Принц смотрел на это существо, и невольно отмечал, что оно очень красиво. Впрочем, почему же "оно"? Он! Молодой мужчина неведомой расы, довольно высокий, если смотреть снизу, широкоплечий, но не кряжистого, а скорее хрупкого телосложе-ния. Светлые волосы, свободно падающие на плечи, сдерживаются широкой тесьмой с затейливым узором, глаза удивительного сиреневого цвета, изящно вырезанные нозд-ри прямого носа нервно раздуваются - он волнуется. Одет в облегающие брюки и ко-роткую куртку защитного цвета, на ногах - высокие сапоги. Как уже известно, в пра-вой руке - оружие, приставленное острием к горлу принца.
  В конце концов, этот клинок уже начинал раздражать его! Принц решил брать инициативу в свои руки и медленно, очень спокойно спросил:
  -- Ну, и долго ты еще ты собираешься меня так держать?
  Ответ на его вопрос последовал немедленно. Мужчина с клинком - кстати, это был эсток, меч-шпага, - заговорил:
  -- Селамни рэ альтэ?
  Принц удивленно хмыкнул - язык был ему совершенно не знаком.
  ***
  Позже принц не понимал, чему он, собственно, удивлялся. Перед ним был представитель незнакомой расы, и логично было предположить, что и язык его будет принцу непонятен.
  Впрочем, когда собеседник принца перешел на другой язык, он все равно его не понял. И лишь при третьей попытке принц понял вопрос:
  -- Кто ты есть?
  Общий язык был найден, но визави принца крайне плохо говорил на нем - спотыкался на шипящих и свистящих, забавно строил фразы и время от времени пе-реходил на свой родной язык. Но, тем не менее, общаться было уже можно.
  Выяснилось, что перед принцем - самый настоящий эльф. Самоназвание у его народа было другое, и на всякий случай принц запомнил это мелодичное слово - эленнат, что значит - живущий в Лесу, брат Природы. Принцу понравилось, красиво.
  Так, постепенно, принц узнал, что его нового знакомого зовут Эленгар, что ему совсем немного лет - всего только сорок, и по причине такой крайней молодости он вынужден патрулировать Лес до обидного близко от дома. Потому-то, увидев прин-ца, Эленгар сначала принял его за эльфа и обратился к нему на родном языке.
  Несмотря на свою кажущуюся доверчивость, Эленгар не разрешил принцу расхаживать по Лесу так близко от его сердца - дома эльфов. Он произнес пару фраз на своем музыкальном наречии, и глаза уже поднявшегося с земли принца сами собой закрылись. При этом он не испытывал ни малейшей тяги ко сну - просто закрылись глаза, но закрылись добротно: как ни старался принц, он не мог даже приподнять ве-ки. А Эленгар осторожно взял его за руку и сказал:
  -- Пошли. Не спотыкнешься, я держать.
  И они пошли.
  Действительно, эльф оказался прав - принц ни разу не споткнулся, хотя шли они довольно долго. Наконец они остановились, и глаза принца открылись, опять-таки сами собой.
  Принц стоял на большой поляне, поросшей мягкой курчавой травой, в кото-рой прятались крупные яркие цветы с нежным запахом. Поляну окружали высокие стройные клены, в своем золотисто-багряном уборе похожие на торжественную стра-жу. А на поляне, на круглом боку серого мшистого валуна, сидела девушка в охотничь-ем костюме, почти не отличающемся от одежды Эленгара. Они даже были похожи, эта девушка и новый знакомый принца. У нее были такие же удивительно сиреневые гла-за и светлые волосы медового оттенка, заплетенные в две длинные - до самой земли - косы. Принц решил, что это сестра Эленгара.
  Каково же было удивление принца, когда эльф, шагнув к девушке, опустился перед ней на колени и что-то сказал ей весьма почтительным тоном. Эльфийка мягко улыбнулась ему, и Эленгар, обернувшись к принцу, гордо сказал:
  -- Мать!
  Принц ошеломленно уставился на юную девушку:
  -- Это... твоя мать?!
  Девушка улыбнулась:
  -- А что, не похоже?
  -- Н-ну, честно говоря, я думал, что вы - сестра Эленгара.
  Девушка внимательно посмотрела на принца и вдруг сказала:
  -- Мое имя - Гитаэль. А тебя как зовут, чужеземец?
  -- Меня? Дан.
  Гитаэль, чуть подумав, одобрительно кивнула:
  -- Хорошее имя. Ну, Дан, как ты объяснишь свое появление в Наиллоне?
  Дан спросил:
  -- А что такое Наиллон?
  Гитаэль удивленно приподняла брови и что-то спросила у Эленгара. Тот ко-ротко ответил, и она сказала Дану:
  -- Наиллон - это Лес, наш всеобщий прародитель и защитник. Без Наиллона, его здорового и чистого духа, от эльфов давно бы уже не осталось и следа. Наиллон - это Всеэльфийский Дом. Если где-нибудь существует кусочек Наиллона, эльф всегда найдет там защиту и кров. - Гитаэль помолчала, а потом спросила у Дана: - Ты понял, что такое Наиллон для эльфов, чужеземец?
  Принц задумчиво протянул:
  -- Кажется, понял. - Подумав, он спросил: - А почему вы мне все это расска-зываете, Гитаэль? Ведь, даю голову на отсечение, все то, что вы рассказали мне о На-иллоне, рассказывается далеко не каждому.
  Гитаэль повернулась к Эленгару, поднявшемуся с колен и стоящему сейчас справа и чуть позади нее, и что-то произнесла на своем певучем языке. Эленгар ко-ротко кивнул и помог Гитаэль встать. Она оказалась высокой, лишь чуть ниже эльфа, и косы ее действительно вились до самой земли. Выпрямившись, она торжественно произнесла:
  -- Дан, принц неизвестной земли, пришедший в Наиллон неизвестным пу-тем! Я, Гитаэль, приглашаю тебя в Галадор, Сердце Наиллона. Да будет чиста твоя Тропа.
  Дан растерянно хлопнул ресницами:
  -- И... что это было?
  Эленгар ответил, глядя вслед уходящей матери:
  -- Тебе везти, Дан. Мать приглашала тебя в Галадор.
  -- Это я понял. Но почему это было сказано так... так, будто она совершала обряд?
  Эленгар ответил абсолютно серьезно:
  -- А она вершила обряд. Обряд Приглашения. Теперь Лес не останавливать тебя, не делай ловушек и капкан, вроде старой яма с красный муравьи или облезлый медведь-людоед. Ты понять, какой подарок мать сделай тебе?
  -- Но почему?! Чем я заслужил такую великую честь? Только тем, что объя-вился непростительно близко от вашего дома?
  -- Именно. Пойдем, я буду показать тебе дорогу в Галадор.
  Принц по имени Дан пошел вслед за легко скользящим по изумрудной траве эльфом, невольно размышляя над его "именно". Что-то ждет его в этом неведомом Га-ладоре? Может, он идет прямиком навстречу смерти...
  ***
  Галадор оказался поразительно красивым местом. Впрочем, Дан уже успел подметить, что все созданное стараниями эльфов, включая любовно посаженные мо-лодые деревца, отличается удивительной гармоничностью и красотой.
  Галадор был расположен на широком лугу посреди Леса, заросшем высокими кудрявыми травами. Принцу так и просилось на ум - "роскошными". И среди этих трав стоял дворец, сотканный (другое слово здесь просто не имело права употреблять-ся) из сотен и сотен сортов дерева. Впрочем, приглядевшись, Дан понял, что дворец не создан руками, а состоит из множества переплетающихся ЖИВЫХ ветвей, образую-щих высокий купол все того же багряно-золотого цвета - цвета осенней листвы. Дан восхищенно распахнул глаза:
  -- Красотища...
  Эленгар горделиво вскинул голову:
  -- Да! Это же Галадор! - Эльф чинно кивнул принцу: - Я выполнил свой долг и довел тебя до Сердца Наиллона, о чужеземец! Теперь я снимаю весь ответственность за твой жизнь с себя. Ты стал под защитой хозяев Галадора.
  Дану показалось, или в голосе Эленгара прозвучало некоторое напряжение? Будто он нетвердо запомнил слова.
  Передернув плечами и пытаясь отогнать эти мысли, Дан подошел чуть ближе к крыльцу. И остановился, увидев на ступеньках высокого крыльца с резными столби-ками, поддерживающими навес с изящно вырезанными, затейливыми завитушками (он знал, такие столбики называются "балясинами") мужчину. Он был намного старше Эленгара. Об этом говорили его седые волосы - почти белые, пара глубоких морщин на высоком лбу и сетка мелких морщинок в уголках глаз. Да еще взгляд - взгляд беско-нечно мудрого человека, человека, уставшего от своей нелепо затянувшейся жизни.
  Принц шагнул ему навстречу, и мужчина величественно кивнул, приглашая его подняться на высокие ступеньки. Когда Дан оказался рядом с ним, мужчина пред-ставился:
  -- Мое имя - Раамон. И сразу скажу, во избежание глупых вопросов, - я не эльф.
  Он внимательно взглянул на Дана, и тот все же не удержался от глупого во-проса:
  -- А кто?
  И когда Раамон удовлетворенно кивнул, принц досадливо поморщился, по-няв, что совершил то, чего от него ждали.
  -- Я - человек, - сказал Раамон. - Человек, который живет у эльфов - доста-точно необычное явление, да, Дан? - И, дождавшись кивка принца, продолжил: - Не старайся казаться глупее, чем ты есть, Дан. Я - маг, и от меня ты ничего не сможешь скрыть. Не веришь? Вижу, по глазам вижу, что не веришь. Может, напомнить тебе о некоей прелестной принцессе? Гм... Ты так и не удосужился узнать ее имя. А вот дру-гое имя я могу тебе напомнить - Ксения, хорошенькая ведьмочка, которая оказалась-таки Злой Колдуньей.
  Дан бледнел с каждым словом Раамона, а после последней фразы вообще стал белым, как только что покрытая алебастром стена. Он тихо спросил:
  -- А вы... точно знаете, что Ксения... Точно?
  Раамон кивнул:
  -- Конечно, точно. Но о таких вещах не разговаривают на ступеньках, даже если это ступени Галадора. Пройдем внутрь, Дан, там и поговорим на эти темы. И другие темы... тоже.
  Раамон поднялся по ступенькам и совсем не торжественно открыл высокую дверь, сплетенную из розоватых нежных ветвей. Дан последовал за ним и, войдя внутрь, аккуратно прикрыл дверь за собой.
  ***
  Сразу за дверью оказался большой холл. Украшения его не ограничивались только сплетенными из живых ветвей стенами и цветами, распускающимися на них. Пол украшал пушистый ковер, в котором ноги Дана утопали по щиколотку; цвет его ворса был нежно-зеленым, как свежая травка. Приглядевшись повнимательнее, Дан без особого удивления понял, что ковер - не ковер, а на самом деле трава - нежная, густая, шелковистая и высокая, с мелкими белыми цветами, прячущимися в ней.
  Раамон, не останавливаясь, пересек холл, безжалостно топча это диво. Трава гнулась под его ногами, и быстро распрямлялась следом. Дан, осторожно ступая по его следам, прошел к двери в комнату. Раамон пропустил его вперед и тщательно прикрыл створки за собой.
  К удивлению, интерьер комнаты был обычным. ОЧЕНЬ обычным - синтети-ческий палас на полу, диван, пара кресел, торшер с цветастым абажуром и даже теле-визор на деревянной рассохшейся тумбочке. Чахлый фикус в огромной зеленой кадке несколько портил общее впечатление, но именно он добил Дана. Принц остановился посреди комнаты, и на некоторое время впал в ступор. Из коего его, конечно, вывел Раамон. Маг грубовато подтолкнул принца к дивану:
  -- Присаживайся. Как любит говаривать один мой знакомый волхв с экзоти-ческим именем Ольг, в ногах правды нет.
  Дан буквально рухнул на диван, взвывший всеми пружинами при соприкос-новении с телом принца, и буквально простонал:
  -- Да где же я сейчас нахожусь?!
  Раамон комфортно устроился в кресле, взял из воздуха чашку кофе, отхлеб-нул и задумчиво произнес:
  -- Да, жаль, что в Галадоре еще не умеют варить кофе. Впрочем, это легко понять - эльфы не нуждаются в дополнительной стимуляции. Ты слышал, Дан, о том, что эльфы питаются свежим воздухом и ароматами цветов и зеленой листвы? Какая-то доля правды в этих слухах есть... Но ты задал вопрос, а я на него не ответил. Про-сти, принц. Я постараюсь как можно доступнее объяснить все тебе. Чтобы было по-нятней, я буду использовать самые простые слова.
  Насмешка, тем более такая неприкрытая, подействовала на Дана отрезв-ляюще. Он устремил взгляд на мага и произнес как можно равнодушнее:
  -- Я вас внимательно слушаю.
  Раамон одобрительно усмехнулся и заговорил:
  -- Если ты увлекался когда-нибудь фантастикой, то тебе будет легче понять меня. Представь, что наш мир - не единственный во времени и пространстве. Нет, речь идет не о других планетах, затерянных где-то в Космосе. Я говорю о Земле, но Земле как бы размноженной... Ты улавливаешь мою мысль?
  -- Вполне. Имеются в виду параллельные миры, только и всего, - довольно сухо отозвался принц.
  -- Верно. Согласно одной теории, не столь уж и бредовой, миры эти могут варьироваться практически бесконечно. Где-то есть Земля, где динозавры не вымер-ли, а человек так и не появился. Есть Земля, где гомо сапиенс действительно произо-шел от обезьяны. Ну, не смотри на меня такими изумленными глазами! Можно поду-мать, ты не догадывался, что к созданию человека приложил руку кое-кто более могу-щественный, чем закон эволюции. Но вернемся к нашим параллельным мирам. По-моему, вполне логично предположить, что среди этих бесконечных земель где-то есть и сказочные Принцессы, и даже такие странные маги, как я, например.
  Раамон примолк, давая возможность Дану осмыслить сказанное. Но принц не стал осмысливать молча; да и похоже, что совсем не стал вникать в слова мага. Принц восхищенно распахнул глаза, и они засияли восторженным светом Мечты:
  -- О, Раамон! Ты представляешь, что это означает? Где-то в этих бесконеч-ных миров есть Земля, где живут наши сны, Земля, где реализованы все наши не-сбывшиеся мечты, и даже Земля, где мы с Принцессой поженились и жили долго и счастливо! - Дан остыл так же внезапно, как и вспыхнул. В голосе его прозвучала ти-хая боль, сдобренная изрядной долей самоиронии: - А где-то доживает тихо-мирно свой век пятидесятилетний герцог...
  Раамон помолчал, а потом мягко сказал:
  -- Не расстраивайся, Дан. Радуйся своему вновь обретенному молодому об-лику, своему здоровью... Своей возвращенной красивой внешности, если уж на то по-шло. Вспомни, сколько преимуществ дает молодость! Горячая кровь кипит в жилах, гормоны играют, хочется кричать от радости и плакать от восторга! Сердце бьется в бешеном ритме лошадиного галопа, и жизнь кажется бесконечной, бесконечной и пре-красной!
  Дан сначала изумленно смотрел на Раамона, а потом сказал с непонятной интонацией:
  -- По-моему, вы гораздо больше нуждаетесь в возвращении юных лет, чем я.
  Маг, словно очнувшись, посмотрел на принца:
  -- Я несколько отвлекся, Дан. Продолжим. Итак, я убедил тебя в истинности существования Невозможных Миров?
  -- Это вы так называете параллельные реальности? - Дождавшись ответного кивка, Дан сказал: - Пожалуй, убедили. Но что дальше?
  Раамон поднялся со своего кресла:
  -- Пройдем в другую комнату, Дан. Я хочу тебя кое с кем познакомить.
  Они вышли в широкий и длинный коридор без окон, освещенный мертвен-ным светом дневных ламп. В конце коридора была единственная дверь - огромная, деревянная, обитая толстыми медными скобами. "Дверь в сказку",- пришло в голову принцу.
  Дойдя примерно до середины коридора, принц услышал Плач.
  ***
  Красивый, низкий девичий голос выводил слова, рвущие сердце, выводил мерным, тоскливым речитативом:
   Ой, ты гой еси, добрый молодец...
  Ты иди, иди мимо дворика,
  Ты иди, иди, не сворачивай,
  Позабудь, что видел деву юную...
  Дан от неожиданности даже остановился. Неведомая певунья словно обра-щалась к нему, молила остановиться, подождать... И он застыл посреди дороги. Но до-брый молодец, к которому обращалась девушка, видно, сделал иначе, потому что дальше она уже обратилась к себе:
  Ой ты, гой еси, красна девица,
  Ты уйми, уйми слезы горькие,
  Отойди-ка прочь от окошечка,
  Спрячься за сундук меднокрышечный...
  Дан начал оглядываться, пытаясь понять, откуда идет голос. А девушка, по-няв, что сердце свое не переубедить, кинулась к матери:
  Ой ты, гой еси, родна матушка,
  Расплети ты мне косу длинную...
  Не судьба мне быть с ясным соколом,
  Не видать мне счастья девичьего...
  Дан сделал пару шагов вперед, и голос как будто стал... нет, не громче, но ярче:
  Ой ты, гой еси, строгий батюшка,
  Пожалей ты дочь неразумную,
  Догони, верни друга милого,
  Не губи любовь мою чистую...
  Дан повернул голову направо, и его взгляд наткнулся на Раамона, о котором принц, признаться, успел забыть. Во взгляде мага мелькнула тревога, но Дан уже от-вернулся, жадно вслушиваясь в песню:
  Ой ты, гой еси, старший братец мой!
  Ты пойди, пойди с любым молодцем,
  Будь ему и другом, и заступником,
  Защити его буйну голову...
  Дан наконец понял, откуда звучит голос - из-за той самой деревянной двери - и бросился туда. А в песне зазвучал надрыв:
  Ой ты, гой еси, речка-реченька,
  Ты прими, прими косы девичьи,
  Ты возьми, возьми тело белое,
  Душу и любовь красной девицы...
  Дан судорожно осматривал дверь, пытаясь найти замок, которого не было, и уже понимал - поздно... Поздно!
  Ты прощай, прощай, ясный сокол мой,
  Не видаться нам, не голубиться.
  Будешь проходить мимо реченьки -
  Помяни любовь свою первую...
  Принц ощутил, как чьи-то сильные руки обхватывают его плечи, держат, не дают соскользнуть в бушующий океан паники. Сколько продолжалось это состояние, Дан не смог бы сказать. Но постепенно сердце его успокоилось, и когда Раамон спро-сил: "Спокоен?", Дан сумел выдавить:
  -- Да.
  Маг отпустил принца и негромко сказал:
  -- Ее отец был настоящим тираном. Когда к ней пришел свататься ее люби-мый, отец прогнал его со двора, и даже грозился спустить собак. Она, как ты слышал, сначала молила; но после того, как пришла весть о гибели ее брата и жениха, она пе-рестала умолять. - Раамон помолчал, а потом глухо продолжил: - Если бы не песня, ко-торую она сложила, родители действительно могли бы найти ее тело в реке. К счастью, Ольг - наш тамошний волхв - сумел остановить ее. Но возвращаться домой она кате-горически отказалась. И потому нам пришлось оставить ее здесь, в Галадоре.
  В голове принца взорвалось великое множество вопросов, но он задал только один:
  -- Как ее зовут?
  -- Ее имя - Веда, Веда по прозвищу Иволга.
  -- Иволга - это ведь птица такая, да? Которая красиво поет?
  -- Да. И ты уже понял, что прозвище дано очень меткое. - Раамон внима-тельно глянул на Дана и спросил: - Ну что, открываем дверь?
  Принц кивнул, маг провел ладонью над малозаметной пластинкой слева от двери, и она мягко отъехала в сторону. Волнуясь так, что сердце стучало где-то в гор-ле, Дан перешагнул порог. И оказался в волшебной сказке.
  Нет, дело было не в резном кружеве дерева, и не в расписной мебели, и даже не в полотенцах и скатерти, вышитых невероятно прекрасным, затейливым узором. Дело было в девушке, которая сидела на лавке, покрытой белоснежной шкурой барса. Она была одета в длинное платье, украшенное такой же затейливой вышивкой. Дан так же подробно рассмотрел ее сафьяновые башмачки, крупные жемчужины в косах, серебряный венчик на лбу, и даже уловил мелодичный перезвон хрусталя в ее серьгах. Зато совсем не рассмотрел внешность. И виноваты были в этом ее глаза - большие, глубокого темно-голубого цвета, опушенные длинными черными ресницами. Девушка удивленно смотрела на Дана; он смотрел на нее, и никак не мог отвести взгляд. Нако-нец Веда спросила у Раамона:
  -- Кого ты привел, волхв? Он так странно смотрит на меня. Совсем как наш деревенский дурачок, Сила.
  Дан очнулся, отвел глаза и представился:
  -- Меня зовут Дан.
  Она перевела взгляд на него:
  -- Неужели? И что это обозначает?
  -- А... разве имя должно что-то обозначать?
  -- Конечно. - В голосе Веды звучала глубокая убежденность. - Например, мое имя обозначает - "ведающая, знающая". А твое имя что значит?
  Дан растерянно произнес:
  -- Не знаю... Я никогда не задумывался над этим.
  Веда хмыкнула:
  -- Восхитительно. Похоже, здесь никто не знает собственных имен.
  Дан повернулся к Раамону:
  -- Это точно та девушка, которая не могла и слова возразить отцу?
  Тот понимающе улыбнулся:
  -- Обстановка часто меняет людей. Да ведь и ты, принц, уже не совсем тот, каким был дома, или в Тридесятом Королевстве.
  Маг помолчал, а потом предложил с чуть заметной лукавинкой:
  -- Вы тут пока пообщайтесь, а мне нужно еще кое с кем поговорить.
  Дан и Веда практически одновременно вскрикнули:
  -- Нет!
  Но маг уже вышел, и Веда с Данном остались наедине.
  ***
  Первой заговорила Веда. Не глядя на Дана, низко опустив голову, она робко спросила:
  -- А... откуда ты родом, Дан?
  С тем же успехом она могла спросить о погоде - вполне светский вопрос, ни к чему не обязывающий, даже к ответу. Без всякой задней мысли Дан ответил:
  -- Я родился во Франклии. Это такая страна, довольно большая, к востоку от Ичигана.
  Веда изумленно перебила его:
  -- Но таких стран нет!
  Дан слегка смущенно ответил:
  -- Ну... да, у вас этих стран нет. Но я, видишь ли, родом из другой реально-сти.
  Дан сразу же пожалел о том, что ляпнул о "другой реальности" - все-таки Ве-да - человек средневековья, необразованная, и наверняка не поняла, что он сказал. Веда произнесла, словно прочитав его мысли:
  -- Не считай меня глупее, чем я выгляжу, Дан. Я знаю уже, что такое "другая реальность". И даже могу тебе подробно рассказать об оной. Подробно и с красочными примерами. Хочешь?
  Дан нервно усмехнулся:
  -- Нет уж, спасибо. - Немного помолчав, он продолжил: - Тебе не кажется, что наш разговор забрел куда-то не туда? Может, начнем сначала?
  Веда ответила со странными интонациями в голосе:
  -- Ты самый необычный мужчина из всех, кого я когда-либо встречала.
  -- В смысле?
  Веда заинтересованно спросила:
  -- А что обозначает это выражение? Раамон тоже иногда употребляет его. А я до сих пор не понимаю принципы его использования.
  -- Ты уходишь от ответа, Веда.
  -- И все же, объясни мне.
  -- Это выражение означает, что я не понял того, что ты сказала. А теперь объясни мне, почему я - самый необычный мужчина из всех, кого ты видела в своей жизни.
  Веда смутно улыбнулась:
  -- Потому что это - правда, Дан.
  Ее удивительные темно-голубые глаза таинственно засияли, прелестные губы томно приоткрылись - похоже, эта красавица всерьез строила ему глазки.
  Но Дан не успел ничего сказать по этому поводу, потому что дверь откры-лась и в комнату вошел Раамон. Его глаза хитро прищурились, когда он увидел обста-новку, но маг промолчал. Дан торопливо спросил:
  -- Ну, как дела?
  Раамон спокойно ответил:
  -- Ничего, спасибо за интерес. А у вас тут как?
  -- Тоже ничего, общаемся.
  Маг хмыкнул:
  -- Вижу. Ну что ж, Дан, тебе необходимо идти дальше. Ты готов?
  -- Д-да... Да, готов.
  -- И ты никогда не захочешь вернуться?
  -- Этого я обещать не могу. Мне здесь очень понравилось.
  -- И не только природа и гостеприимные эльфы? Я правильно понял?
  Дан криво ухмыльнулся:
  -- Правильно... Ну, мы вроде собирались куда-то идти?
  Раамон одобрительно покивал и открыл дверь. Веда проводила Дана задум-чивым взглядом, а когда за принцем и магом закрылась массивная дверь, ее губы изо-гнулись в гордой улыбке:
  -- Все равно ты вернешься и будешь со мной...
  ***
  Раамон вывел Дана из Галадора и, стоя на его высоких ступенях, серьезно спросил:
  -- Ты понял, зачем тебе разрешили встречу с Ведой, принц?
  Дан полуутвердительно произнес:
  -- Чтобы привязать меня к этому месту... чтобы я вернулся сюда... Но зачем это нужно?
  Раамон серьезно, но с некоторой тревогой спросил:
  -- А ты пока не догадываешься? Не знаешь причин?
  Дан отрицательно покачал головой, и Раамон все так же серьезно ответил:
  -- Когда поймешь - приходи. Я отвечу на все твои вопросы... если они у тебя останутся к тому времени.
  Дан непонимающе посмотрел на мага:
  -- А что мне сейчас-то делать?
  -- Иди.
  -- Куда?
  -- Куда захочешь. В любое место, в любое время. Со ступеней Галадора ты можешь уйти даже за пределы Времени и Пространства. Ограничение касается только двух миров - твоего собственного, в котором ты родился, и этого, где находится Гала-дор.
  -- Почему?
  -- Потому что в своем мире ты приближаешься к старости; кроме того, там твоя родина, она притянет тебя и больше не отпустит. А что касается нашего мира, то он является своеобразным перевалочным пунктом, этакой иголкой в запутанном клуб-ке соотношений разных миров. И здесь законы Перемещения во времени просто не действуют. И, чтобы увидеть все красоты этого мира, тебе придется обойти его пеш-ком. Ну, или используя другое транспортное средство.
  Пару минут Дан молчал, осмысливая сказанное, а потом спросил:
  -- А каким образом я смогу посетить все эти фееричные миры, маг? Мне что, надо произнести какие-то специальные слова? Или станцевать ритуальный танец?
  Маг криво усмехнулся:
  -- У тебя совершенно дикие представления о современной магии, принц. Наше искусство давно вышло из детского возраста, когда творящему требовались подручные средства - вроде танца или слов. Теперь достаточно лишь подумать - и ты окажешься там, где захочешь.
  Принц уловил тут некое противоречие, о чем не замедлил сообщить:
  -- Погоди, Раамон! Но я же не маг! Я не умею магически мыслить!
  -- Это неважно. Со ступеней Галадора в другие миры может уйти абсолютно любой человек.
  -- А как я вернусь?
  Маг на мгновение нахмурился:
  -- Верно... Значит, тебе необходимо пройти обряд.
  -- Что еще за обряд?
  Раамон неторопливо пояснил, вынимая из-за пояса широкий кинжал:
  -- Обряд Крови. Чтобы Галадор запомнил тебя, признал своим кровным ро-дичем и вернул бы тебя в это место.
  -- А... в чем состоит обряд Крови?
  Маг взглянул Дану в глаза:
  -- Ты доверяешь мне, принц?
  -- Пока да.
  -- Тогда дай мне руку, и ни о чем меня больше не спрашивай.
  Дан не успел и глазом моргнуть, а маг уже полоснул кинжалом по его запя-стью. Принц завороженно смотрел, как его кровь тонкой струйкой стекает на дере-вянные ступени, как они темнеют, впитывая саму жизнь, капля по капле вытекаю-щую из его жил.
  Наконец Раамон пережал вену, прошептал несколько слов, и ранка закры-лась. Маг торжественно провозгласил:
  -- Все! Теперь Галадор запомнил тебя, и уже никакие напасти не помешают тебе вернуться!
  Дан, чувствуя легкое головокружение (то ли от потери крови, то ли от от-крывшихся перспектив), спросил:
  -- Так что, теперь я могу уйти?
  Раамон кивнул:
  -- Куда захочешь.
  -- В таком случае... Я хочу попасть в тот мир, который недавно покинул! Ту-да, где живет моя Принцесса!..
  Мгновение - и вот уже на ступенях Галадора стоит один маг. Спустя секунду к нему присоединилась Гитаэль, поднявшаяся, казалось, прямо из травы. Эльфийка спросила:
  -- Ну, как?
  Маг озабоченно произнес:
  -- Мне удалось отвлечь его - на какое-то время. Пару лет мы выиграли.
  -- А потом?
  -- А потом, о Королева, он найдет способ вернуться, и нам надо быть гото-выми к его возвращению.
  И, сопроводив свои слова тяжелым вздохом, Раамон вернулся в Галадор. Ги-таэль, немного помедлив, последовала за ним.
  ***
  Принц очнулся от того, что кто-то плеснул ему в лицо ледяной водой. Что-то это ему смутно напомнило, но он не стал вдаваться в воспоминания, а вместо этого открыл глаза. И был вознагражден лицезрением самой прелестной девочки, какую он только видел в жизни. Милый ребенок лет четырнадцати, обещающий стать прекрас-ной девушкой, а после - не менее прекрасной женщиной. Дан приподнялся на локтях и спросил:
  -- Кто ты, милое дитя?
  За что и был наказан - девочка гневно посмотрела на него и сердито прого-ворила:
  -- Я тебе не "милое дитя"! Между прочим, я принцесса, и ко мне следует об-ращаться на "вы" и с использованием титула!
  Дан хмыкнул, сел и спросил:
  -- А имя у вас есть, принцесса?
  Девочка как-то странно посмотрела на него и медленно сказала:
  -- Конечно, есть... Но можешь ли ты назвать мне причину, по которой я должна тебе его открыть?
  -- Конечно. Я назову тебе свое имя, ты мне - свое, и мы будем знакомы.
  Принцесса подозрительно прищурилась:
  -- Ну, давай. Говори свое имя!
  Дан пожал плечами:
  -- Дан. Меня зовут Дан.
  Девочка прошептала:
  -- Невероятно... Ты говоришь правду, незнакомец!
  Он возразил:
  -- Во-первых, почему я должен лгать тебе, принцесса? А во-вторых, если ты все же представишься, я уже не буду незнакомцем.
  Принцесса тряхнула золотистыми локонами:
  -- А, будь что будет! Мое имя - Эора.
  Похоже, она ожидала, что с неба грянет гром, ее поразит молния, или что-то другое в этом же роде. Когда ничего подобного не произошло, Эора чуть растерянно спросила:
  -- И все же, кто ты, Дан? По одному имени ничего не скажешь о человеке.
  Дан невольно усмехнулся, вспомнив Веду:
  -- Одна моя знакомая утверждает прямо противоположное - что имя может сообщить о человеке абсолютно все, включая род его занятий.
  Эора осторожно напомнила:
  -- Ты не ответил на мой вопрос, Дан. Кто ты? Чем занимаешься? Откуда приехал в наше Королевство?
  -- А откуда ты знаешь, что я нездешний? Что, я настолько сильно отличаюсь от местных жителей?
  Эора покачала головой:
  -- Ты мастерски владеешь искусством уводить разговор в другую сторону, Дан. Но это не спасет тебя от необходимости отвечать на мой вопрос.
  Дан вздохнул:
  -- Ну, мне уже довольно много лет. Я ничем особенным не занимаюсь, просто время от времени люблю попутешествовать, посетить иные города и страны. Вот, так и забрел в ваше Королевство.
  -- А, значит, ты - рыцарь! Странствующий рыцарь вполне может себе позво-лить такое путешествие.
  Дан благоразумно не стал возражать принцессе, поднялся с земли (на этот раз покрытой мягкой изумрудной травой) и спросил:
  -- Ну что, Эора, надо, наверное, проводить тебя домой?
  Принцесса фыркнула, глядя на него снизу вверх:
  -- Я не младенец, чтобы меня надо было провожать!.. А, впрочем, если тебе хочется, Странствующий Рыцарь, можешь сопроводить меня до дворца.
  Дан проглотил язвительное выражение, вертевшееся у него на языке, и кротко ответил:
  -- Конечно, Ваше Высочество.
  Потом они шли по радостно зеленеющему лесу, и Эора взахлеб рассказывала Дану о своей жизни и своей семье.
  -- ... А потом мама выскочила за ворота, а его уже там не было. - Принцесса помолчала, а потом продолжила с недетской серьезностью: - Спустя полгода мама вы-шла замуж за Доброго Рыцаря, и у них родился мой старший брат, наследный Принц. Будь я на ее месте, я поступила бы точно так же. Королевству нужна была сильная мужская рука, и как бы она ни любила Принца, моя мать сумела переломить себя. Мой отец - очень хороший человек, и она любит его. Но иногда я вижу, как она ук-радкой плачет.
  Эора замолчала, задумавшись, а потом тихонько вздохнула:
  -- Будет ли у меня когда-нибудь такая же любовь?
  Дан мягко сказал:
  -- Конечно, будет! Сколько тебе сейчас лет, Эора?
  -- Пятнадцать.
  -- Ну! У тебя еще все впереди. Хочешь, я расскажу, как все у тебя будет?
  Принцесса даже остановилась:
  -- Конечно!.. Конечно, хочу!
  Дан напустил на себя таинственный вид:
  -- Он будет знатного рода, принцесса! Ты встретишь его не во дворце, а в ле-су, или на лугу, или у реки - в общем, на вольном воздухе. День будет такой же пре-красный, как сегодня. Может, он будет немного старше тебя, но это неважно - ведь он полюбит тебя с первого взгляда. Ты тоже полюбишь его, и вы поженитесь. У вас будет шестеро детей - трое мальчишек и трое девчонок.
  Принцесса жадно спросила:
  -- А он будет красивым?
  Дан тихо ответил:
  -- Когда любишь человека, не обращаешь внимания на такие мелочи. Люби-мая женщина прекрасна именно потому, что она любима. И точно так же - с мужчи-ной. Если ты полюбишь его от всего сердца, ты не будешь смотреть на его внешность.
  Какое-то время Эора ошеломленно молчала, а потом спросила, тихонько так:
  -- У тебя тоже была несчастная любовь, Дан?
  Он неопределенно пожал плечами:
  -- Может, и была...
  Принцесса еще подумала, напряженно кусая губы, а потом предложила:
  -- Я бы хотела, чтобы ты познакомился с моей матерью, Дан. Ты не против?
  -- Почему это я должен быть против?
  -- Вот и отлично...
  В этот момент они вышли из леса, и Дан увидел внизу, на холме, великолеп-ный дворец. Эора взглянула на принца:
  -- Ты смотришь так, будто уже видел наш дворец, Дан.
  -- Может, и видел...
  ***
  Разумеется, Принцесса сразу узнала своего Принца. Только теперь она была Королевой, а он - просто обычным человеком. И, конечно, у нее был муж и сын при-мерно того же возраста, на какой теперь выглядел Дан. И лицо Королевы осталось бес-страстным, когда Эора представила его. И только в глазах ее, все таких же небесно-голубых, метнулось жаркое пламя былого чувства. Она склонила голову и вежливо произнесла:
  -- Мы рады познакомиться с вами, Странствующий Рыцарь. Мы даже готовы уделить вам личное время.
  Дан так вежливо и холодно ответил:
  -- Благодарю вас, Ваше Величество.
  Королева одним движением бровей отослала всех из тронного зала, и даже дочь послушно вышла. Когда они остались наедине, Королева произнесла со слезами в голосе:
  -- Куда же ты исчез тогда, Принц? Поцеловал меня, разбудил и...
  -- Ну-ну, не стоит плакать, Королева.
  Она кусала губы, сидя на троне, и смотрела на него таким отчаянным взгля-дом, что Дану даже стало несколько не по себе. Он подошел к Королеве близко-близко, взял ее за руку и тихонько сказал:
  -- Спокойнее, Ваше Величество. Закройте глаза, глубоко вздохните, и вспом-ните, что вы уже не та юная доверчивая Принцесса, что у вас есть семья - муж и двое детей.
  -- Да... вы правы. Но как же тогда можно объяснить то, что я изменилась, а вы остались прежним, и даже те же капли воды в волосах, словно я только что на-ткнулась на молодого человека, лежащего ничком на земле, и брызгала ему в лицо...
  -- Ледяной водой, - фыркнул Дан. - Знала бы ты, сколько раз после этого ме-ня поливали ледяной водой!
  Королева улыбнулась, а потом облегченно рассмеялась. Напряжение спало, она вздохнула и произнесла:
  -- Но неужели это действительно ты?
  Она провела ладонью по его щеке и смущенно улыбнулась:
  -- Я ждала тебя...
  Он опустился на колени рядом с троном:
  -- Я знаю. Мне Эора сказала.
  -- Моя дочь открыла тебе свое имя? В таком случае, ты произвел на нее ог-ромное впечатление.
  -- Я тоже сказал ей, как меня зовут. - Помолчав, Дан спросил: - Помнится, ты не успела мне назвать свое имя?
  -- Да, и это очень печально. Именами обычно обмениваются, вручая друг другу свои судьбы. Но моя судьба уже довольно давно вручена другому человеку. А что касается тебя... не думаю, что ты по-прежнему настолько безоглядно доверяешь мне, чтобы сделать мне такой дорогой подарок...
  Дан задумчиво произнес:
  -- Ну отчего же? Я достаточно долго любил тебя, моя дорогая Принцесса. Ме-ня зовут Дан.
  Королева тихонько произнесла:
  -- Спасибо, Дан. Мое имя - Аурелия.
  -- Очень красивое имя.
  -- Спасибо.
  Они помолчали, а потом Дан произнес, поднимаясь с колен:
  -- Ну что ж, мне пора. Я увидел все, что хотел увидеть, и теперь могу спо-койно уходить.
  Аурелия встревоженно вскочила:
  -- Куда уходить?! Нет, ты не можешь так поступить со мной! Это было бы слишком жестоко! Останься, ну хотя бы на год!
  Дан невольно улыбнулся:
  -- Год - это так много, Ваше Величество...
  Она возразила:
  -- Вовсе нет! Год - это так мало, когда хочешь провести вечность рядом с че-ловеком...
  Они помолчали, а потом Аурелия робко спросила:
  -- Ну хоть месяц-то побудешь у нас? Я бы познакомила тебя с мужем и сы-ном... Дан, я прошу...
  Он улыбнулся:
  -- Тебе совершенно невозможно возражать! Хорошо, я останусь у тебя. Но только на месяц, не больше.
  ***
  Тем же вечером Аурелия познакомила Дана с мужем, представительным мужчиной средних лет, уже обзаведшимся небольшой лысинкой. Он обладал добро-душным взглядом, милой улыбкой, широкими плечами; от всей его ладной фигуры веяло силой и надежностью. Его рукопожатие оказалось сильным, а сам очень понра-вился принцу. Разглядывая Дана, король обронил непонятные слова:
  -- Теперь я понимаю, на кого похож наш наследник.
  Смысл этого выражения Дан уразумел, когда ему представили старшего бра-та Эоры. Парень оказался как две капли воды похож на него самого; правда, тридца-тилетний срок, который Дан все-таки прожил, наложил неизгладимый отпечаток на его образ мыслей и выражение глаз. У сына Аурелии был такой же чистый взгляд, как у Дана - но тридцать лет назад. Позже, присмотревшись, Дан понял, что юный принц куда проще, даже простоватее, чем сам он был в его возрасте.
  При знакомстве он сразу протянул Дану открытую ладонь - в знак дружбы - и сказал:
  -- Мне очень приятно познакомиться с вами, принц. Я - тоже принц, и пото-му, чтобы не путаться, зовите меня Сержем.
  -- Хорошо. В таком случае, Серж, ты должен знать и мое имя. Меня зовут Дан.
  Они обменялись рукопожатиями, и при этом глаза Сержа полыхнули таким восторгом, что Дан невольно ехидно подумал, что тот теперь неделю не будет руки мыть.
  Вечер в целом прошел неплохо. Аурелия и Серж не сводили с Дана востор-женных глаз, а Эора - так та вообще чуть ли не светилась от счастья и гордости. И только Добрый Рыцарь, так и не назвавший свое имя Дану, был мрачен, и косился на него с плохо скрываемой неприязнью.
  Когда Дан спросил об этом у него, муж Аурелии прямо ответил:
  -- Ты сам по себе не вызываешь у меня подозрений, Принц. Мне просто не нравится, как смотрят на тебя моя жена и дочь.
  Они стояли на большом балконе, и мягкая летняя ночь ласково подмигивала им глазами-звездами. Дан посмотрел вверх и тоскливо произнес:
  -- Здесь даже звезды совсем другие... А скажи, почему ты не упомянул о сво-ем сыне? Ведь он тоже... гм... смотрит на меня.
  Добрый Рыцарь удивленно посмотрел на Дана:
  -- Серж уже взрослый человек и, кроме того, он мужчина. Он имеет право принимать решения, и я не стану в них вмешиваться. А Эора... Она еще слишком юна, но, похоже, я ничего не смогу поделать с тем, что моя дочь постепенно влюбляет-ся в тебя.
  Он замолчал. Принц непонимающе спросил:
  -- А при чем здесь Аурелия? Неужели ты ревнуешь?.. Кстати, я устал от этого безличного обращения. Зови меня Даном, Добрый Рыцарь.
  Тот усмехнулся:
  -- Я понял твой намек, Дан, и ценю твое предложение о мире. Обращайся ко мне, как к Ги. Не скажу, что это мое единственное имя, но, как я полагаю, "Дан" - это тоже далеко не все. А что касается твоего вопроса о ревности... Да, я ревную Аурелию. Первая любовь, да еще такая романтическая, какая была у вас - это сильный сопер-ник. Я боюсь за нашу семейную жизнь, и благодарю Всевышнего за то, что она не уговорила тебя остаться на год.
  Дан протянул:
  -- Ну что ж, благодарю за откровенность, Ги. Надеюсь, мы сможем если не подружиться, то хотя бы стать добрыми приятелями.
  -- Я тоже надеюсь на это, Дан.
  Всю первую неделю Дан провел в обществе Сержа. Наследный принц по-всюду ходил за ним, показывал ему окрестности замка и выспрашивал подробности его знакомства с матерью и Эорой. Серж благодарно принимал уроки фехтования, и сам многое показал Дану. Вечерами, возвращаясь в замок, Дан попадал в общество Аурелии и Эоры. Перед сном он вел долгие философские беседы с Ги, стоя на балконе под бархатными летними звездами. В общем, Принц развлекался вовсю. Но к концу второй недели Дан начал замечать, что Эора как-то не так смотрит на него. В ее больших восторженных глазах появилось еще больше восторга, и даже, кажется, нечто вроде влюбленности. Дан перепугался не на шутку - его еще никогда не любила пят-надцатилетняя девочка, если не считать внучатой племянницы Элизы. И тогда Дан решил посоветоваться с Сержем.
  Но тот не принял серьезного тона, и вместо того, чтобы проникнуться про-блемой Дана, восторженно сказал:
  -- Я буду очень рад, если Эора сумеет добиться своего, и ты станешь моим родственником, Дан.
  Следующим, к кому Принц пошел со своей бедой, был Ги. Увы, отец Эоры отнесся к его словам так же, как и Серж. Потирая переносицу, он произнес:
  -- Понимаешь, Дан... Я был несправедлив к тебе, и это особенно ясно видно после твоего сегодняшнего визита. Я не скажу, что буду в таком уж восторге, если Эо-ра выйдет за тебя - мне не слишком-то улыбается видеть, как Аурелия будет каждый день смотреть на тебя. Но и возражать я не стану. Ведь, в конце концов, вы сможете уехать и жить где-нибудь в другом месте, например, в отдаленном замке Уйрентай.
  Дан расстроился. Нет, Эора была очень хорошая девушка, и чисто внешне ему очень нравилась - отчасти потому, что была точной копией своей матери. Но при всех своих положительных качествах юная Принцесса не была для него светом в окошке - Дан не любил ее. Подумав и еще раз все хорошенько взвесив, Дан решил уходить из этого мира. Но для того, чтобы совесть его была чиста, он пошел попро-щаться с Аурелией.
  Королева сразу поняла, что отговаривать его бесполезно, и потому только грустно спросила:
  -- А если бы я была столь же молода, как моя дочь, ты бы остался со мной?
  -- Если бы ты не была замужем, я бы остался с тобой и сейчас.
  Аурелия быстро спросила:
  -- Даже при наличии двоих достаточно взрослых детей, из которых один - твой ровесник?
  -- Да.
  Королева опустила голову, а когда подняла, в ее глазах блестели слезы:
  -- Спасибо, Дан... даже если ты мне солгал - все равно спасибо...
  Принц помолчал, а потом сказал:
  -- Я уже давно хотел спросить, да все как-то забывал... Скажи, почему Серж так похож на меня?
  Аурелия улыбнулась сквозь слезы:
  -- Все довольно просто. Женщина, когда любит, может определить внешность и пол своего будущего ребенка. Потому-то мой сын - точная твоя копия. А Эора похо-жа на меня, потому что Ги очень хотел девочку, которая бы напоминала ему жену, но, в отличие от жены, любила бы его.
  -- Что я могу тебе посоветовать, Аурелия? Постарайся поскорее забыть обо мне, и убеди в этом же Эору. Я, возможно, уже никогда не вернусь сюда. И мне не хо-чется, чтобы вы обе страдали.
  -- Хорошо, Дан. Я постараюсь... и постараюсь убедить Эору, что в мире есть и для нее свой Добрый Рыцарь... Вот только Принца в ее судьбе уже больше не будет.
  Аурелия отвернулась, скрывая выступившие слезы. А когда справилась с со-бой и снова обернулась, Дана уже не было. И сколько потом ни искали его в замке и его окрестностях, уже не нашли...
  ***
  Дан стоял на поляне возле Галадора и размышлял - куда бы отправиться еще? У Принцессы, которую он мечтал увидеть тридцать лет, он побывал, не испытав никаких особенно романтических чувств, кроме легкой печали. Куда бы отправиться в этот раз?
  На ум Дану пришла Веда, и он решил - а что? Почему бы не посетить ее ро-дину - то место, откуда ее вытащили в Галадор? Сформулировав желание, принц на мгновение прикрыл глаза, и тут же почувствовал сильное головокружение. Он неволь-но шагнул вперед, немедленно треснулся головой о какое-то дерево, и упал на траву...
  Он пришел в себя от ощущения ледяной влаги на лице. И, еще не открывая глаз, подумал, что это уже превращается в какую-то традицию - вода в лицо при пе-реходе в очередной мир.
  Дан открыл глаза, и поначалу испугался, когда ничего не увидел. Потом, по-няв, что вокруг просто стоит ночь, а влага на его щеках - это роса, он успокоился и сел. Как всегда, Дан был в лесу. Деревьев пока нельзя было рассмотреть, но он каким-то образом понял, что находится среди елок.
  Дан посмотрел вверх, и увидел одинокую звездочку, мерцающую на уже на-чавшем светлеть небе. Вздохнув, Дан поднялся на ноги и решил пробираться к жилью - глядишь, к утру добредет до какой-нибудь деревни.
  Через пару часов Дан был готов проклясть все на свете - и лохматые елки, норовящие побольнее ударить в лицо, и корявые сучья, в обилии валяющиеся под но-гами, и непроглядную, хоть глаз выколи, тьму, и начавшийся мелкий противный дож-дик, и самого себя, и свое глупое желание побывать в иных мирах. В конце концов он выбрался на какую-то поляну, в серых предутренних сумерках добрел до еле видимых мокрых кустов и рухнул под ними, уже не обращая внимания ни на мелкие капли, ни на холодный ручеек, пролившийся ему за шиворот...
  На этот раз он очнулся, как ни странно, не оттого, что кто-то поливал его хо-лодной водой. Наоборот, тело испытывало полузабытое тепло. Блаженное прикоснове-ние мягкого меха к обнаженным плечам, груди, ступням напомнило о том, домашнем, комфорте. Дан открыл глаза, готовясь увидеть знакомый интерьер своей комнаты в замке Аурелии. И испытал очередной шок, увидев нависший над собой низкий пото-лок - деревянный, темный от старости, покрытый лохмотьями паутины. Дан осторож-но перевел дыхание и скосил глаза в сторону.
  Слева оказалась стена - такая же деревянная и темная. А вот справа обна-ружилась небольшая комната, половину которой занимало огромное сооружение, в ко-ем Дан не без труда опознал печь. Видимо, в комнате кто-то находился, потому что он ощутил на своем лбу прохладное прикосновение - нежное, почти материнское, и чей-то голос (басовитый, но, несомненно, женский) прошамкал:
  -- Очнулся, касатик. Вот и славно, вот и хорошо. А то скушно-то одной тута мне, милай, скушно мне, Бабуле-Ягуле, и поговорить-то не с кем, и поглазеть-то не на кого.
  Слегка ошеломленный таким ворохом слов, Дан повернул голову и увидел си-дящую на добротном табурете старуху. Но какая это была старуха! Более колоритной фигуры он не встречал никогда. Следуя всем канонам нищенской моды, она обряди-лась в длинную драную юбку (заплатка на заплатке), какую-то невообразимую темную кофту с веселенькими линялыми цветочками, поверх всего этого тряпья - облезлая се-рая шаль. Старушка, помахивая ногами в латаных валенках, поправила кокетливым движением завязанный на ее голове замысловатым образом черный платок и спроси-ла:
  -- Ну и чегой-то ты на меня уставилси? Не видал чего, что ль? Обнаковенная Баба-Яга, как другие, не хуже и не лучше.
  Дан прикрыл глаза, отказываясь верить в происходящее. Абсурдность ситуа-ции была настолько явной, что он просто не знал, что же теперь делать. Насколько он помнил, Баба-Яга была персонажем народных славянских сказок, притом довольно кровожадным персонажем. Эта же старушка, хоть и выглядела немного экзотично, впечатления злобной людоедки вовсе не производила.
  Баба-Яга тем временем озабоченно спросила:
  -- Ты никак сомлел, касатик? Ну полежи, полежи, отдохни, я тебе пока от-варчику сделаю, с подорожником, мятой, сушеными жабьими лапками, птичьими язычками, еще тины добавим...
  Упоминание о жабьих лапках заставило Дана мгновенно открыть глаза.
  Разумеется, хитрющая старуха сидела на прежнем месте и довольно щурила глаза.
  -- Я так и думала, что ты очнесси. И чтой-то за поколение-то нонешнее по-шло, а? Бывалоче, ране - хоть каленым железом его жги, хоть огнем пытай, ни звука! Ежели решил, что не будет брать милостев от природы, то даже и не посмотрит на Ба-булю-Ягулю. А теперь? Скажи ему токмо про жабьи лапки, и он для тебя все сделает - и мамбу спляшет на краю колодца, и золотые яблочки с края света притащит, и даже поцелует соседнюю дурищу-Акульку, котора уж третий раз в зачарованных прынцес-сах ходит...
  Дан нашел в себе силы спросить:
  -- Так что, жабьи лапки отменяются?
  Баба-Яга энергично кивнула:
  -- Конечно! Только ты глазки-то не закрывай, страничек заморский, не за-крывай! Побалуй старушку рассказиком аль устареллой какой. А уж если новеллу рас-скажешь - век благодарна буду, клянуся своею ступою!
  Дан, не поняв и половины, спросил:
  -- А что такое устарелла? Чем она отличается от рассказа или от новеллы, скажем?
  Пару секунд Баба-Яга внимательно смотрела на Дана, а потом ответила:
  -- Ну как же! Устарелла - это история о старом, о том, что было давно! - Ста-рушка спрыгнула со своего табурета, хромая, доковыляла до печки и со значением произнесла: - Из далеких же краев ты прибыл, герой, коли даже таких простых вещей не разумеешь!
  Она вытащила из печи какой-то горшок и с натугой отлила из него что-то в щербатую глиняную (а может, каменную - кто ее знает, в этой дикости) кружку. При-хромав обратно, Баба-Яга неожиданно ловко одной рукой приподняла Дана за плечи, а другую, с кружкой, приставила к его губам:
  -- Пей!
  Принц послушно сделал несколько глотков, и почувствовал, как проясняется туман в его голове. С внезапной ясностью и четкостью Дан понял, что старушка, сей-час ласково придерживающая его за плечи и щекочущая своим горячим дыханием его обнаженную беззащитную шею, вовсе не так ласкова и доброжелательна, как ему схо-ду показалось. Одно движение ее старых рук - и не видать Дану больше синего неба.
  Он с трудом подавил бешеный всплеск паники, и сумел отстранить от себя кружку с варевом осторожно, без ярко выраженного страха, и спросил:
  -- Что, жабьи лапки все же присутствовали?
  Баба-Яга мелко рассмеялась ("Словно бисер рассыпала", - мельком подумал Дан, и поразился - откуда он знает, что бисер рассыпается именно мелко, и вообще - что такое бисер?) и проговорила:
  -- А и смелой-то, смелой! Шуткует еще, а у самого все поджилочки трясутся. - Внезапно посерьезнев, старуха продолжила: - Молодец, богатырь. Такая правда мало кого не испугает. - И снова, вернувшись к своему полусерьезному тону, сказала: - Хотя какой из тебя богатырь! Богатырь - он должен быть телом богат, а у тебя что? Кожа да кости!
  Дан сердито (он почему-то совершенно перестал бояться) сказал:
  -- Ты, бабуся, от темы разговора не увиливай! Говори прямо, кто ты такая и что тебе от меня надо?
  ***
  Спустя пару часов Дан уже знал все, что хотел знать. Оказалось, что перед ним, конечно же, совсем не та самая Баба-Яга, персонаж из народных сказок. Ста-рушка просто удачно эксплуатировала раскрученное имя.
  Она была достаточно сурова, да и незваных гостей не слишком-то жаловала. По правде говоря, к ней никто и не ходил - имя было совсем уж раскрученное. Однако никогда она не была людоедкой, и маленьких мальчиков в своей большой печи не за-пекала.
  А байку про свою кровожадность юная ведьма с редким иноземным именем Янга подкорректировала сама, после того, как суеверные односельчане камнями вы-били ее из родного дома. Только таким образом, приписав себе все ведьминские ужа-сы и еще приукрасив их, могла она защитить свою жизнь и жизнь своего нерожденно-го ребенка. Позже, когда ее сын вырос и покинул Янгу, она как-то естественно стала бабой, да не просто бабой, а Бабой-Ягой - злобной людоедкой с костяной ногой, кото-рая "на ступе летает, помелом след заметает".
  Сидя на лавке под все тем же меховым одеялом (его мокрая одежда суши-лась сейчас где-то на улице), Дан задумчиво спросил:
  -- И что, бабушка Янга, не хочется жить, как все люди? Иметь свою семью, дом, внуков, наконец?
  Баба-Яга настороженно зыркнула на Дана черными, совсем молодо горящи-ми глазами:
  -- Умные вопросы задаешь, Дан, странник из неведомой земли. Не по воз-расту умные. - Пока Дан раздумывал над ее словами, она продолжила: - А кто тебе сказал, что у меня нет внуков? Двое, и весьма шустрые. мальчишке уже пятнадцать, а он до сих пор ветер гоняет по кустам. Девчонка постарше, поумнее, но все равно ду-рочка. А еще и имя же выбрали!
  -- И какое же имя?
  Баба-Яга подозрительно посмотрела на него:
  -- А тебе-то что? Зачем тебе знать имя моей внучки? Что, порчу наслать хо-чешь?
  -- Да ты что, бабушка Янга! Я и заговоров-то никаких не знаю.
  Успокоенная этим признанием старушка нехотя проговорила:
  -- Ну, Гая. Имя то еще! Назвали девчонку мужичьим именем...
  Помолчав, Дан спросил (осторожно, чтобы не возбудить преждевременных подозрений):
  -- А скажи, бабушка Янга, ты как меня обнаружила?
  -- Да ты за кустами позадь избы моей валялси. Я как услыхала, что ты у нас объявился, сразу пошла тебя искать, и нашла у самого дома.
  -- Постой, а откуда ты узнала, что я... гм... объявился?
  -- Плохая я была бы ведьма, если б не могла почувствовать присутствия че-ловека, обладающего чужой магией.
  -- Это я - обладаю магией?!
  -- Ну конечно.
  -- И какой же, интересно?
  -- А такой, что позволяет прыгать из мира в мир, как кузнечику какому, как и когда захочешь.
  Помолчав, Баба-Яга сочувственно сказала:
  -- Глупый, глупый! Надо всегда быть настороже, не доверять никому! Вот закинули тебя в мир, откуда нет возврата, и что ты теперь будешь делать?
  -- Как это - нет возврата?!
  Дан закрыл глаза и попытался сосредоточиться на своем желании очутиться в другом мире. Когда он очнулся после непродолжительного обморока, перед ним была все та же изба, и все та же Баба-Яга...
  
  
 Ваша оценка:

Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
О.Болдырева "Крадуш. Чужие души" М.Николаев "Вторжение на Землю"

Как попасть в этoт список

Кожевенное мастерство | Сайт "Художники" | Доска об'явлений "Книги"