В кои-то веки я, наконец, выспался ― после вчерашней драки с демоном и долгой беготни за его созданиями-змеями поздний ужин в кругу друзей пришёлся очень кстати. Спать легли, когда за окном ещё царила ночная мгла, но серый рассвет уже поднимал голову, пытаясь заглянуть в посеребрённые морозом окна. Ноги от усталости отказывались держать внезапно потяжелевшее тело, а в голове гудело не хуже вьюги за окном.
Сначала сон бросил меня в черноту ночи, и я бродил по мягким, пружинившим облакам, со смехом перескакивая с этих воздушных перин на непонятные серебристые образования, как паутина обволакивавшие тело и стремительно уносивших его к удивительно близко мерцавшим звёздам...
А потом всё повторялось, и от этого на душе было весело, как в детстве, когда мама раскачивала маленького хохочущего Раса на самодельных качелях, улыбаясь ему самой прекрасной в мире улыбкой...
Внезапно мягкая опора под ногами лопнула, как ветхая ткань многострадальной рубашки, которую я никак не решался выбросить, и меня потянуло в чёрную яму, полную пробиравшего до костей ледяного холода. Очнулся под водой и, задержав дыхание, открыл глаза, пытаясь рассмотреть в окружавшей мути луч или хотя бы небольшое светлое пятно, указывавшее, куда надо плыть.
Рядом проносились крупные тени, их скользкие бока касались обнажённой кожи; связанные за спиной руки не могли оттолкнуть эти тупые зубастые морды, и я бил в них головой. Распустившаяся коса облепила лицо, мешая видеть, но ноги ритмично двигались, выталкивая тело наверх, туда, где что-то сверкало, рассыпаясь искрами и маня к себе почти потерявшего силы, но не надежду, человека.
Тяжело дыша, сел на кровати. Сорочка так намокла от пота, словно я и в самом деле только что плавал рядом с огромными тварями в водах того самого озера... Прибежавший Сан с заспанным лицом смотрел большими глазами испуганного ребёнка, и, успокоив частое дыхание, погладил его по румяной щеке:
― Со мной всё в порядке. Я что, кричал?
Он покачал головой:
― Нет, только хрипел, словно задыхался. Хорошо, что я встал выпить воды и услышал. Пришлось будить...
Рядом появилась сонная физиономия Крэга. Подвинув мага, он протянул флягу:
― На, опохмелись, Избранный... Стареешь, приятель, и бутылки вчера не осилил.
Не очень вежливо отклонил это щедрое предложение, послав его досматривать сны, на что он фыркнул:
― Вот так и помогай дураку с косой... неблагодарный.
Сан улыбнулся, а вылезший откуда-то Селим приветственно лизнул мне руку:
― Что тебе приснилось, Рас?
Эти ясные глаза светились искренним любопытством, и вместо того, чтобы послать его заниматься тетрадями, почему-то ответил:
― Помнишь, как совсем недавно твой друг Избранный чуть не угодил под Трибунал за старую историю. Мне привиделось то самое озеро, где погиб весь отряд, и только я один чудом уцелел...
Он присел рядом на кровать, готовый в любую минуту уйти, потому что знал, просить Избранного вспомнить прошлое ― рискованное дело. Но сегодня у меня было особенное настроение ― хотелось выговориться, а Сан оказался внимательным, и, что важно, не болтливым слушателем...
― Примерно лет пятнадцать назад я оказался в отряде одного довольно своенравного командира. Умный и образованный, он словно специально шёл наперекор начальству, на всех совещаниях вылезал со своим мнением и, понятное дело, был на плохом счету. От таких обычно избавляются в первую очередь...
Неудивительно, что именно его команду послали на один из прибрежных островов в Южном море. О задании простым бойцам ничего не было известно, только командир Тур знал, зачем тащимся в это болотистое место к одному из больших озёр. Племена вокруг него были настроены к чужакам более чем недружелюбно, и мы шли, постоянно оглядываясь, в любой момент готовые вступить в бой...
Удивительно, но к месту назначения отряд прибыл без помех, не считая, конечно, злобных москитов и ядовитых змей, постоянно портивших нам жизнь. И вот, разбив лагерь и выставив дозор, все легли отдыхать. Нас было двадцать пять человек, а в живых после той ночи остался я один...
Горло перехватило спазмом, и, почувствовав неладное, Сан подсунул мне кружку воды. В его глазах смешались тревога и азарт юности, поэтому, наверное, я снова передумал останавливать эти мучительные воспоминания, под любым предлогом отослав мальчишку прочь. К тому же, на соседней кровати сидел завернувшийся в одеяло Крэг и внимательно слушал, ведь в своё время я отказался объяснять ему ненависть к большой воде и озёрам, в частности.
― Всё случилось на рассвете. Точнее сказать не могу, потому что, вечером выпив напиток, приготовленный местным, сто раз проверенным "проводником", уснул, как и остальные ребята, а проснулся уже в воде со связанными руками. Только сила воли, наверное, помогла выплыть на берег...
Потом "спасшегося счастливчика" свалила местная лихорадка, и какое-то время я провалялся с жаром в палатке, пока меня не нашла спасательная экспедиция. Из воды вытащили остальных, включая командира, или то, что от них осталось ― раздетых и со связанными руками. От сурового приговора Трибунала спасло только то, что на теле остались заметные следы верёвок и укусов тварей, от которых пришлось отбиваться в воде...
Я замолчал, схватившись за голову:
― Лучше бы умер вместе с остальными, чем проходить через унижение, бесконечные допросы и пытки. Всё, Сан, на этом история заканчивается, иди займись чем-нибудь, твоему напарнику надо ещё немного полежать...
Он ушёл, не сказав ни слова, а Крэг смотрел грустным взглядом, пока я ложился в кровать, отвернувшись к стене. Пальцы писали на шершавой штукатурке имя, которое, наверное, никогда не смогу забыть ― Нимия... Это она вытащила меня из ледяной воды страшного озера и выхаживала, заставляя пить горькие отвары, смешанные с кровью каких-то животных...
Тогда, лёжа в бреду, я рассматривал её красивое и удивительно светлокожее, в отличие от других обитателей островов, почти полностью обнажённое тело. Длинные волосы, заплетённые во множество кос, правильные черты лица и необыкновенные жёлтые глаза с вертикальными зрачками потрясли воображение выжившего. Она была невероятно прекрасна... и слишком похожа на меня.
― Ты понимаешь наш язык, Нимия?
Девушка кивнула с улыбкой:
― Да, Рас, ты не первый "особенный", кого племя встретило на острове. Когда-то несколько подобных тебе мужчин женщин оказались здесь. Они учили наших детей своему языку и рассказывали странные истории о мире Избранных. Потом "гости" ушли, а в племени родилось много светлокожих мальчиков и девочек. Все они стали жрецами священного озера. Я потомок одного из этих детей...
Она вылечила "спасённого" и, расчесав мои спутанные волосы, заплела косу, украсив её драгоценными жемчужинами, которые её соплеменники добывали со дна гигантского водоёма. А однажды вечером легла рядом, сказав, что хочет, чтобы её сын был похож на "чужака"...
Утром Нимия ушла, а высадившиеся на остров наёмники избили "уцелевшего", вырвав из волос жемчужины и снова связав, обвинили в пособничестве дикарям. Они утверждали, что здесь, на острове, всем заправляла шаманка по имени Нимия. Именно она отдала приказ принести отряд в жертву богам, а проклятый Избранный из жадности помог ей в этом страшном деле...
Надо ли говорить, какое это было потрясение...
Убить Высокородного без приказа присланные за отрядом наёмники не могли, поэтому сразу перешли к пыткам, стремясь узнать о "священных" местах, где племя жертвовало богам жемчуг и редкие, очень ценные камни. Но что я мог ответить, если и сам ничего не знал? Тогда-то и стали понятны цели нашего похода к озеру...
На допросе перед Высшей комиссией я повторял, что всё время был без сознания и ничего не помню. Один из Судей заступился за потомка древнего рода, и тогда это меня спасло. Почему же столько лет спустя кто-то вспомнил дело о гибели отряда, решив избавиться от Раса из Дома Плачущих Цветов таким сложным способом?
Поняв, что больше не усну, встал и после завтрака, состоявшего из остатков вчерашнего роскошного "пира", подошёл к грустившему Сану, сидевшему перед закрытой тетрадью:
― В чём дело, напарник, ты уже проверил чистый лист над свечой?
Он ответил, не поднимая головы:
― Почему жизнь так несправедлива к нам, Рас? Чем мы провинились?
Усмехнулся:
― Перестань, ты ещё слишком молод, чтобы ныть и считаться с судьбой. Просто живи и радуйся, и тогда обязательно всё наладится. Проблемы бывают у всех... И вообще, хватит заговаривать мне зубы ― проверил "ключ"?
Он вздохнул:
― Не могу решиться, а вдруг ничего не получится? Что тогда?
Я сделал вид, что сержусь, выхватив клочок чистой бумаги у него из руки и поднеся к горящей свече:
― Терпеть не могу нерешительных нытиков...
На бумаге постепенно проступали два столбца, в одном из которых были уже надоевшие всем закорючки и полосы, а в другом ― знакомые буквы и цифры. Сан горячо дышал мне в ухо:
― Наконец-то я смогу прочитать эти чёртовы тетради, а что если...
Оборвал его, вернув "ключ":
― Бери "это" и переводи, справишься?
Тот почесал в затылке:
― Нужны бумага и чернила...
Подошедший Крэг сунул во вторую руку всё необходимое:
― Держи, и учти, вечером спрошу результат... А ты, Селим, проследи за ним, чтоб не отлынивал, ― он повернулся ко мне, ― эй, Избранный, надевай плащ, есть срочное дело...
Мы вышли на улицу, и Крэг указал на нескольких мёртвых чёрных птиц у порога:
― Они умерли не сами ― им свернули шеи и подбросили к дому, а рано утром я виделся с встревоженным Дарси ― кто-то кинул в его окно такой же "подарочек". Он рассказал, что в городе так помечают тех, кто занимается запретной магией, в народе её называют чёрным колдовством. Если кто-то получает подобную метку, долго здесь не задерживается: в лучшем случае его выкинут из города, в худшем... сам догадайся.
Я удивился:
― Что за ерунда, мы здесь совсем недавно и, насколько знаю, ни с кем не конфликтовали, напротив, старались помочь...
Крэг нервно оглянулся по сторонам, словно ждал нападения:
― Люди вокруг, в большинстве своём, тёмные, полны предрассудков и готовы верить в любую ересь. Так что не ищи причины, друг, просто кто-то хочет побыстрее от нас избавиться, а для этого стоит всего лишь пустить слух, и понеслось... К тому же, посмотри на меня ― чем не причина выкинуть чужаков?
Возразить было нечего, негромко переговариваясь, мы шли к гостинице, где остановился Дарси. Тот предложил Крэгу собраться и обсудить сложившуюся ситуацию. Но дойти до площади, где ждал Командир, так и не удалось ― из подворотни выбежала ватага чумазых ребятишек и с воплями:
― Проклятые колдуны, убирайтесь вон! ― начали забрасывать нас камнями.
Не ожидавшие такого, напарники сначала просто прикрывали головы руками, пытаясь образумить "паршивцев", но когда один из увесистых булыжников просвистел рядом с моим виском, оцарапав кожу до крови, полудемон не выдержал. Выпустив "когти" и показав в сердитой улыбке все свои зубы, он бросился за ними, крикнув на ходу:
― Поймаю "старшего" ― узнаем, кто их подослал...
Не успел он договорить, как прилетевшая откуда-то сверху стрела проткнула его руку чуть выше локтя, и, застонав, Крэг остановился. Вторая ― просвистела, целясь в сердце, и, в прыжке оттолкнув друга, я вместе с ним упал в снег, нечаянно сдавив рану. Но разозлившийся как самый настоящий демон Дылда словно не заметил боли:
― Спасибо, Рас, помоги встать на ноги, сейчас покажу этому стрелку... ― он снова застонал, ― что-то меня качает, возможно, стрела отравлена ― зараза... Сможешь дотащить напарника вон до того дома, там, кажется, дверь приоткрыта?
Создав над нами щит, я забросил здоровую руку друга себе на шею и повёл к калитке, ведущий в сад у небольшого флигеля. Мы без проблем вошли на чужую территорию, и, честно говоря, это настораживало: не выбежала навстречу нежданным гостям дворовая собака, да и занавеска на окне даже не шевельнулась. Спали хозяева, что ли?
Однако предаваться размышлениям было некогда: тело Крэга внезапно потяжелело, значит, он потерял сознание, а это было плохо, с какой стороны ни посмотри. Я, конечно, не слабак, но тащить на себе немаленького друга ― трудная задача, к тому же, чтобы разобраться с его ранением, нужно было найти спокойное место...
Дверь в дом тоже оказалась не заперта, и вот это уже сильно напрягло. Войдя в комнату, положил неподвижное тело прямо у стены, первым делом окликнув:
― Есть кто дома? ― и, не получив ответа, зажёг "светлячки", поплывшие вдоль стен.
Казалось, что люди покинули это место второпях: мебель успели вывезти, но на полу остались разбросанные вещи, в том числе детские игрушки и осколки посуды. Слабый сквозняк из разбитой форточки не колыхал тяжёлые пыльные занавеси, шелестя по полу обрывками вырванных книжных страниц. Это делало брошенный дом ещё более неуютным и мрачным, а из-за царившей на улице зимы ― холодным. Из хорошего, пожалуй ― не надо было беспокоиться, что придётся как-то объяснять хозяевам своё непрошенное вторжение в их владения...
Крэг застонал, и, прикрыв дверь, у которой даже не оказалось замка, а подпереть её было просто нечем, я бросился к другу, постаравшись усадить его, прислонив спиной к стене:
― Как ты, напарник? ― спросил, нащупывая пульс на непривычно холодной шее, ― рука очень болит?
Он открыл глаза, пытаясь улыбнуться:
― Что-то твоему другу паршиво, Рас, но я потерплю. Скорее читай свои клятые заклинания...
Что я тут же и сделал, хотя ожидаемого эффекта это не принесло. Пришлось повторить ещё пару раз, и только тогда до меня дошло ― всё, на что мог здесь надеяться Избранный ― слабое свечение магических огоньков. Значит тот, кто заманил нас сюда, заранее себя обезопасил...
Скрывать положение вещей от друга не пришлось, он сам всё понял:
― Нас загнали в ловушку, да, Рас? И лечить тут ты не можешь... Понятно. Не унывай, найди что-нибудь, что хорошо горит, хоть погреемся... Не важно, что нет мебели, вот та низкая стена похожа на крашеную деревяшку, вполне сгодится.
Благодарно коснулся его щеки пальцами и несколькими сильными ударами ноги разбил перегородку. После несложных манипуляций с огнивом разжёг костёр, собрав обрывки книг для растопки. Крэг смотрел на это безобразие с печальной ухмылкой:
― Ну-ка, напарник, дай вон ту книжонку, что-то знакомое. Ага, алхимический сборник номер девять... Какое совпадение, где же она, статья, вот...― он показал мне название, выговорить которое без заранее принятой рюмки горячительного было бы сложно.
Хмыкнул в ответ:
― Знаешь, жечь книги ― самое страшное преступление из всего того, что я натворил. На самом деле, мне нравится читать, но, честно говоря, Высокородный Рас, как ты говоришь, из какого-то там Дома не большой знаток вот этого ― палец ткнулся в открытую им страницу, ― если бы здесь были забавные приключения бравого вояки, вроде нас с тобой...
Крэг попытался засмеяться, но вместо этого хрипло закашлялся:
― Твоя правда, друг, на кой чёрт, как говорит Сан, нам нужна вся эта химическая дребедень ― не знаю, правда, что это значит. Давай жги, не жалей, я вот нисколько не жалею...
Может, и показалось, но при этих словах его голос дрогнул. Кивнув, внимательно посмотрел на вызвавшие такие эмоции книгу и, не раздумывая, быстро спрятал её за пазуху. Казалось, ему стало лучше, но вскоре я заметил капли пота на коже, и он стал жаловаться, что глупый Избранный слишком натопил, раз так сильно хочется вылезти из чёрной шкуры.
Попробовал остудить его магией, и снова ― не сработало. Ей-богу, если бы Крэг не смотрел таким понимающим, полным сочувствия взглядом ― пустил слезу. Но приходилось держаться, чтобы снова и снова, перебирая в уме прочитанные или слышанные от кого-то советы ― увы, совершенно бесполезные ― искать выход из ситуации...
Когда он начал что-то неразборчиво шептать, перестав откликаться на мои слова, я выскользнул за дверь и, набрав пригоршню снега, протёр ему лицо:
― Ну же, Крэг, ты сильный, держись, рану я прижёг, и не похоже, что она воспалилась. Не пожалел для тебя даже любимой рубашки, оцени жест, дурень... Пожалуйся, дубина ты чёрная, мы и не такое вместе пережили, потерпи ― кризис пройдёт, и станет легче. Господи, попадись мне в руки эта подловившая нас тварь, клянусь, зубами вырвал её грязное сердце...
Смех был негромким и совсем не страшным, отчего же тогда вдруг стало нестерпимо холодно, как после памятного сна, в котором я видел собственную могилу и плачущих вокруг неё друзей:
― Какие высокопарные слова, Избранный. Надо же... А всего-то надо дать твоему приятелю вот эти капли, полфлакона вполне хватит.
Что-то просвистело у самого лица, и я ловко перехватил маленькую склянку, содержимое которой двигалось, булькало и взрывалось. Осторожно положил её на пол, растерянно глядя на вздувавшийся на ладони пузырь от ожога. Тот же неприятный голос, издеваясь, прошептал, казалось, прямо в ухе:
― Не так быстро, Избранный, а то будет слишком неинтересно. Эта штука сожжёт тебя до кости, но если ты даже перетерпишь боль, она всё равно не откроется. Пока не выполнишь моё условие, хочешь узнать, какое?
Я психанул, процедив сквозь зубы:
― Говори, дрянь...
Противник "обиделся":
― Фу, как грубо... Ещё одна подобная выходка, и будешь открывать огненный флакончик зубами. Это гораздо больнее, поверь ― скажи, что понял.
Кивнул, изображая раскаяние, но, похоже, противника трудно было обмануть:
― Какой же ты упёртый, Рас, ― и от этих слов мне стало по- настоящему плохо, потому что сказаны они были голосом отца, когда-то державшего охотничий нож у горла пятилетнего ребёнка.
Наверное, я не смог скрыть свой страх, на мгновение завладевший рассудком, и это понравилось "весельчаку":
― Теперь верю... Вот твоё задание: в обмен на жизнь друга принеси сюда обе тетради, а я гарантирую, что полудемон за это время не умрёт, напротив, жар спадёт, и он сможет наблюдать за твоим предательством. Это будет так забавно ― обожаю накал страстей! Ну как, готов?
Без колебаний ответил:
― Да, мы не успели далеко отойти от дома, быстро вернусь... ― вскочив на ноги, бросил взгляд на Крэга: он ровно и спокойно дышал и, судя по всему, просто спал...
"Голос" снова засмеялся:
― Видишь, я не обманываю, сдержи и ты своё слово. Только... ты идёшь не в ту сторону. Да-да, не надо сломя голову бежать домой, неужели решил, что я поступлю так примитивно? Открой вот эту дверь, ― пламя костра взметнулось до потолка, чуть не опалив Крэга, и в его глубине образовался тёмный проход, ― правильно понял, Рас, просто прыгни в костёр. Ничего страшного ― не сгоришь, если сделаешь это быстро. Наверное...
Как же хотелось в тот момент схватить его за невидимое горло и сдавить до тех пор, пока идиотский смех не перейдёт в булькающие хрипы. Вот только сначала надо было увидеть этого негодяя...
Я уже не прислушивался к ненормально трепыхавшемуся сердцу, сосредоточившись на поставленной задаче ― если был хоть один шанс, что игравший со мной тип говорил правду, стоило рискнуть. Ради Крэга и себя самого...
― Эй, подожди прыгать, ненормальный... я ещё не закончил. Нужно найти Сана и отобрать у него тетради, подозреваю, это будет непросто. Но у тебя же достаточно хитрости и лицемерия, чтобы обмануть этого доверчивого ребёнка?
Кивнул, чувствуя, что вошёл в то "особое" состояние, в котором для меня не существовало ничего, кроме поставленной задачи.
― Вот и прекрасно, ― противник был явно доволен, ― иди, Рас, принеси тетради, без которых друзья никогда не получат того, чего так жаждут ― маленький маг не вернётся домой к мамочке, о которой скучает. Селим не станет человеком, хотя это не важно ― он и так скоро сдохнет, а его друзья из Мёртвого города погибнут в одном из пожаров, неправильно рассчитав время до укрытия. Я об этом позабочусь. Зато Рас спасёт своего чересчур грамотного друга... Ты в курсе, сколько труда он вложил, чтобы написать те самые статьи, которые безжалостно сжёг его лучший друг? Ай-яй-яй... Всё, хватит сантиментов ― иди, у тебя не так много времени. Поверь, я не шучу...
Но я не мог сдвинуться с места ― что-то приближалось из внезапно окутавшей комнату темноты. Показалось, что это та самая страшная тварь из озера, не только разорвавшая мне бок, но и чуть не перекусившая ногу. В этот раз, покружив вокруг огромного костра, она повернула в сторону мирно спящего Крэга. Её отвратительная пасть широко распахнулась, продемонстрировав несколько рядов заточенных зубов, и ринулась к упавшей на грудь голове друга...
Всё произошло слишком быстро ― кулак Крэга внезапно вылетел вперёд, ударив в морду чудовища, и оно, опешив, быстро растаяло в густом мраке. Но я знал ― монстр вернётся, чтобы нанести ответный удар, и уже собрался крикнуть об этом, предупредив напарника об опасности. Но замер, потому что тело полудемона всё также сидело, прислонившись к невидимой сейчас стене, а его светлое, полупрозрачное "отражение" уже разминало кулаки, готовясь к бою с противником.
Это непонятное "что-то", так похожее на дорогого человека, ободряюще улыбнулось, сделав знак ― "действуй, прикрою", и, зачарованно кивнув в ответ, я набросил капюшон на голову, прыгнув в далеко не иллюзорный огонь. Лицо опалило жаром, но ноги уже несли меня по уходящему вдаль туннелю, пока позади ревело обиженное пламя...
Это было странное, совершенно нереальное ощущение: не бег ― скорее, полёт в неизвестность сквозь абсолютную пустоту. Но всё закончилось настолько быстро, что я и испугаться-то толком не успел. Ткань пространства лопнула, как в недавнем сне, выбросив "путешественника" в потрясающий мир света, звуков и фантастических красок.
Я стоял на невысоком уступе, окружённый диким, пугавшим своим многоголосием зелёным лесом. Подо мной плескалось совсем маленькое небесно-голубое озеро, а за ним на пологом берегу с высоты крутого утёса обрушивался удивительно красивый водопад. Его прозрачные струи не скрывали того, что пряталось за ними, и это заставило притихшее сердце забиться в тысячу раз сильнее. Там, под сверкавшими брызгами воды, в нашей комнате за маленьким столом сидел Сан, рассматривая тетрадь, и сосредоточенно что-то писал...
Меня накрыло странное чувство, когда, понимая, что этого просто не может быть, одновременно ощущал всю реальность происходившего: свежий ветер швырял в лицо холодные брызги воды, солнце так палило, что сброшенный плащ тут же потерялся в изумрудной траве, пока птицы своими безумными трелями взрывали ошалевший мозг. Я знал, что как бы ни был силён страх, придётся переплыть это чёртово озеро, потому что за водопадом Сан держал в руках то, что могло спасти Крэгу жизнь. Поэтому, глубоко вздохнув, Рас из Дома Плачущих Цветов, закрыл глаза и в отчаянии прыгнул в эту ненавистную, коварную синеву...