Не знаю, чего я ожидала, наверное, что будет как-то по-другому, что буду ненавидеть и вырываться, что буду плакать и сожалеть, что будет еще что-то... что будет больно. Но нет, вопреки моим ожиданиям, ничего этого не было. Больно не было.
Абсурд наверное.
Именно так - абсурд. Как такое может быть, я не понимала, ведь я любила его, боготворила его, умерла бы за него. А вместо этого он умер на моих глазах, на моих руках. Но боли не было. Вообще ничего не было.
Была только пустота.
И пока меня, надежно закованную в наручные кандалы, в сопровождении бравых, выживших после моего последнего срыва, охотников вели по одному из многочисленных коридоров Управления, я совершенно ничего не чувствовала. Как будто ничего и не случилось. Как будто ничего не изменилось. Как будто всего этого - криков убиваемых мной мужчин, звука ломаемых костей и отрываемых конечностей, цвета и насыщенного запаха чужой крови и страха, даже ужаса, и легкого жжения в местах, где меня умудрились-таки зацепить наиболее удачливые из них - ничего не было. Как будто тот, кто стал смыслом всей моей жизни, не был убит пару часов назад.
Вряд ли я сейчас что-то осознавала - куда меня ведут, зачем ведут, что со мной сделают, за то, что угробила большую часть одного из сильнейших отрядов охотников. Меня просто не волновало, что дальше. Апатия, тяжело навалившись мне на плечи вместе с пропитанной какой-то мерзкой, премерзко пахнущей и мгновенно разъедающей кожу недавно обращенного вампира, сплетенной из молодых лиан сетью, и не думала отпускать. Но мне было всё равно. А то, что я почти ничего не чувствовала, за последние несколько лет стало почти привычным - кроме бесконечной преданности к моему создателю, с момента обращения ничего и не было. Временами проскальзывало удовольствие от вкуса крови какого-нибудь попавшего под руку смертника или удовлетворение от похвалы Мастера. Ничего более. Даже смотря в глаза своей жертве, чаще всего, было только легкое наслаждение безысходностью во взгляде, вдыхая страх и ненависть, вбирая в себя их вместе с жизненной энергией, я словно становилась сильнее и впадала в некую эйфорию, что, конечно же, мне безумно нравилось. Сейчас я понимала, что ничего этого больше не будет, мне просто не позволят причинить вред ни одному живому существу, но и это меня тоже сейчас не волновало.
Когда-нибудь апатия пройдет, наверное. И вот тогда-то мне будет больно, очень больно, настолько, что дышать станет невозможно, и всё, что будет хотеться - это умереть, уйти вслед на НИМ, моим создателем, повелителем, смыслом моего существования. Только вот сомневаюсь, что мне позволят это сделать. Не знаю, что случалось с теми, кто попадал в застенки Управления Охотников, движущей силы, находящейся у власти в большей части мира, но они, никто из них, уже никогда оттуда не выбирались. Так что догадываюсь, участь моя незавидна. Всё, на что я надеюсь - что приговор будет приведен в исполнение раньше, чем я успею прийти в себя.
Кристоф ан Дамир
- И что ты предлагаешь с ней сделать, сын, кроме очевидного? Она вырезала половину твоего отряда, между прочим, лучших из лучших. Где ты будешь набирать пополнение? Свободных бойцов у нас крайне мало, да и те, что есть, еще необученные зеленые юнцы. - Пауза. Вздох. - Знаешь, Крис, я просто ненавижу эту твою привычку делать вид, что ты тут не при чем, тогда как от твоего ответа зависит пол-управления. А ты, как индюк, стоишь, и отмалчиваешься, надеясь, что пронесет, и ситуация рассосется сама собой. Так вот, сын, скажу тебе по секрету: эта ситуация сама не решится НИКОГДА. Так что хочешь ты или нет, тебе придется решить, будет ли дальше жить это отродье Диккартарруса, или с благословения Богов мы сделаем этот мир чище, избавив его от еще одной твари. Что стоишь, пялишься в окно, парень? Решай!
Крис раздраженно выдохнул, стараясь не терять внешней отрешенности. Это состояние пофигистического спокойствия достигалась им всегда с большим трудом, а отец мастер разбивать его скорлупу парой фраз. Не в этот раз, уговаривал себя Крис, не в этот раз. Сейчас во всем разберемся.
Диккартаррус, самый опасный и кровавый кровосос во всем мире. Страшно представить, скольких он убил просто от скуки, скольких обратил ради забавы, сколько людей и не только пострадало во время его жестоких бездушных экспериментов. И сколько себе подобных бездушных, не менее жестоких тварей он оставил после себя, даже покинув, не без боя, этот мир. Отправившись прямиком в ад, как надеялись все разумные существа этого мира. Пожалуй, кроме его творений, одно из которых, сохранившее симпатичную и вполне безобидную внешность шестнадцатилетней девчонки, и удалось захватить им сегодня путем немалых потерь. Но кто бы мог подумать, что в этом тщедушном маленьком тельце кроется такая мощь и беспощадность? Только узнав, каким-то образом почувствовав гибель своего создателя, девчонка буквально слетела с катушек, и в каждом ее движении, в каждом действии сквозили отчаяние, ненависть, и желание отправить вслед за мастером как можно больше повинных в его гибели человек, или забрать вместе с собой, это как посмотреть. В результате, половина отряда безвозвратно потеряна, а у них в руках это чудовище. Даже жаль, что ее проще было поймать и обездвижить, нежели просто прикончить - увы, даже без ее сопротивления убить прямого потомка Диккартарруса будет очень и очень сложно, а уж если она снова начнет сопротивляться...
Впрочем, вариантов у них, по мнению Криса, было не так уж чтобы много. Либо убить, поручив это нелегкое и несовместимое с жизнью дело тому, от кого давно уже надо было избавиться - не меньшему, а то и большему, чем она, монстру Шварцераггену, демону в человечьем обличье, меньшему злу среди обитающего в мире, которого не раз и не два приходилось использовать в ситуациях, схожих с этой, либо попытаться переманить это маленькое чудовище в человеческом обличье на свою сторону. Не желая пока лишаться такого козыря, как Шварцрагген, несмотря на обязательно последующий скепсис со стороны отца и других сотрудников Управления, Крис готов был лично попробовать приручить пойманного диковинного зверя. Если всё получится, она будет многого стоить.
А пока нужно всё это донести самым доступным образом до отца, по совместительству занимающего ведущую должность в местном филиале Управления Охотников. Только какие слова подобрать, чтобы его убедить? Это ведь почти невозможно.
После нескольких минут раздумья, Кристоф решил пойти по пути наименьшего сопротивления. Получится - хорошо, поощрение будет приятно. Не получится - меньше будет проблем, да и оправдание будет проще придумать
- Под мою ответственность, отец. - Ровным голосом произнес Крис. - Я заберу ее, и сам всё устрою. - Чуть помолчав, добавил: - Отчет будет у тебя, как только будет о чем отчитываться.
Дефрар ан Дамир побарабанил пальцами по столу, потом мрачно бросил сыну:
- Будь по твоему. Но случись что - три шкуры с тебя сдеру.
Крис невесело усмехнулся
- Меня это вполне устроит, отец.
"Как будто в случае провала будет с кого драть шкуру", - иронично подумал парень, разворачиваясь и выходя из отцовского кабинета, самого большого и роскошного во всем Управлении. Только вот ему, Кристоферу ан Дамиру, единственному сыну своего отца, никогда не хотелось такой иметь. Да и столь высокая должность его тоже никогда не привлекала.
А вот что его всегда привлекало, так это то, чем он сейчас и отправится заниматься.
Сейчас он отправится укрощать строптивую вампирицу.