- Меня не будет несколько дней, - сказал он за завтраком. Ежик замер, но не проронил ни слова.
- Надо осмотреть грибные места и дупла с медом. Пора делать запасы на зиму. - Медвежонок зачерпнул из большой банки ложку меда и внимательно посмотрел на Ежика.
- А может, я пойду с тобой? - Ежик подул на чай в блюдце и сделал большой глоток.
- Нет, ты слишком маленький, и у тебя короткие лапки. - Медвежонок помотал головой. - Я быстро! Туда и обратно!
- Но лес такой большой, а ночи такие темные, - пискнул Ежик.
- Я быстро, - повторил Медвежонок. - Туда и обратно!
И Медвежонок ушел...
Сначала Ежик думал, что Медвежонок пошутил. Он немного посидел за столом, ожидая, что его друг распахнет дверь со словами "Ежииик! Я пошутил! Скорее собирайся! Идем вместе!".
Потом сам подбежал к двери и открыл ее с криком "БУ!", но за дверью никого не было...
Ежик подумал, что Медвежонок, видимо, хорошо спрятался и придет немного позднее. Он взял веник и стал подметать.
- Вот придет Медвежонок и удивится, как у нас чисто, - думал Ежик, собирая щеткой паутину на потолке. Мохнатый паук погрозил Ежику кулачком и спрятался за балкой.
Ежик вымел мусор за порог и вытряхнул коврик для лап.
-Ну, вот сейчас, уже скоро! Придет Медвежонок, и мы сядем обедать. - Ежик вымыл посуду и протер стол. Затем, заново расставил чашки и заварил свежий мятный чай.
-Наверное, Медвежонок решил подождать, пока я не решу, что он, действительно, ушел в Дальний Лес. И когда я загрущу, он кааак откроет дверь и кааак скажет: "Ежик! А ты чего такой грустный? Я же пошутил! Давай попьем чаю с оладьями и пойдем, погуляем!"
Оладьи! Ежик подбежал к шкафу и достал оттуда муку, малиновое варенье и птичьи яйца. Он разжег печку и приготовил тесто.
Оладьи получались пышные и румяные. Совсем - совсем, такие, как нравились Медвежонку. Ежик пек их и думал о том, что если Медвежонок спрятался возле дома, то запах обеда непременно заставит его вылезти. Вот сейчас он появится на пороге и...
Чай остыл, а оладьи подернулись холодной корочкой. Ежик сидел за столом и смотрел на дверь. Конечно же, Медвежонок просто балуется. Он уже, наверняка, видит, что шутка затянулась, и сейчас появится на пороге и...
В берлогу осторожно заглянула вечерняя тень, замерла на мгновение возле окна, а затем быстро поползла вперед, заволакивая пространство. Ежик не шевельнулся. Тьма стремительно заполняла берлогу, а колючий клубок сидел и смотрел в одну точку на входной двери.
Когда в берлоге стало так темно, что нельзя было рассмотреть лежащие на столе предметы, Ежик нашарил спички, и в неверном свете крошечного огонька, отыскал свою кровать. "Утром Медвежонок, точно, вернется..." подумал Ежик и провалился в беспокойный сон.
Утром кровать Медвежонка, по-прежнему, пустовала. Ежик сполз на пол и поплелся к умывальнику. Он чувствовал себя совершенно разбитым, оттого, что всю ночь спал в пол - глаза и прислушивался, сквозь сон, не идет ли Медвежонок.
Медвежонок ушел. Он не спрятался за дверью, и даже не выжидал в орешнике... Он, действительно, ушел! Ежик поставил, было, чайник, но тут же, погасил огонь, выпил холодной воды и лег снова в кровать.
- А что, если, Медвежонок заблудится и никогда-никогда не вернется? - переживал Ежик, невольно прислушиваясь к звукам, доносившимся снаружи.
- А что, если он там встретит другого Ежика и будет с ним пить чай..., - Ежик скосил глаза на стол, на котором сиротливо притулились две чашки и банка с вареньем.
Мысль, которая, внезапно, пришла Ежику в голову, на миг ошеломила его, но спустя несколько минут он встал, полный решимости действовать!
Раз Медвежонок совсем ушел и найдет себе в Дальнем лесу другого Ежика, надо научиться жить без него!
Ежик взял кочергу и, пошарив в печке, выудил большой остывший уголек, с которым пошел к входной двери и начал что-то на ней рисовать. В скором времени, дверь украсило изображение непонятного страшилища, больше похожего на подтаявшего весной, кособокого снеговика, только без ведра на голове. В лапах чудо-юдо держало длинные палки, на которые были насажены странные штуки. Понизу "картины" Ежик вывел корявым почерком "Мивижонак вирнулса".
Гордо оглядев свое произведение искусства, колючий клубок перешел к дальней стене, возле которой стояла кровать Медвежонка, и принялся за новый рисунок...
Медвежонок очень устал. В лапах он принес большую колоду с медом, его шею охватывало ожерелье из тонких веточек, на которые он нанизал грибы, а с пояса свисали мешочки с орехами. Уже смеркалось, когда он добрался до дома. Он открыл дверь и шагнул за порог, тяжело сбросив колоду на пол. В берлоге было темно, никто его не ждал. Медвежонок обернулся, чтобы закрыть дверь и, вдруг, попятился. В тающем свете сумерек, он узрел жуткое нечто, которое таращилось на него от двери.
Осторожно отступая к столу, на котором лежали спички, Медвежонок лихорадочно соображал, успело ли страшилище в дверях уже слопать Ежика, или Медвежонок пришел вовремя, чтобы спасти друга от ужасной участи. Полыхнула спичка, и Медвежонок с шумом выдохнул - на двери красовался намалеванный углем рисунок. "Мивижонак вирнулса" прочитал Медвежонок и поднес огонек поближе к рисунку, чтобы осмотреть свой портрет.
Он зажег свечу и осмотрел берлогу. За столом сидело еще одно чудо-юдо, сделанное из подушек. Верхней подушке был придан вид треугольника, а ее уголки с двух сторон Ежик перевязал разноцветными ленточками, так чтобы получились уши. Подушка смотрела перед собой ярко-черными угольными глазами, а приклеенная половинка яблока символизировала его, медвежонка, нос.
"Мивижонак пиёт цай", прочитал Медвежонок на листочке бумаги, подсунутому под блюдечко, на котором лежали засохшие оладьи.
Медвежонок снял с себя орехи и грибы, и продолжил осмотр новоиспеченной художественной галереи. На дальней стене, возле его кровати, брат-близнец кошмара с входной двери, крался на цыпочках к окну, размахивая длинным полосатым флагом. "Мивижонак умылса и идет в кравать" гласила надпись на стене.
- Это я иду, с полотенцем, - догадался Медвежонок.
На кровати Медвежонка лежала укрытая одеялом тыква. Сверху к ней были приделаны две половинки яблок, которые на этот раз, были ушами, третья же половинка яблока, как всегда, изображала нос. Под одеялом обнаружились дрова, которые создавали иллюзию спящего медведя. "Мивижонак спит", прочитал Медвежонок послание, оставленное на спинке кровати. Он почесал лапой ухо и повел свечой по воздуху, в поисках новых открытий. Они не заставили себя долго ждать...
На стене, возле мойки, угольная каракатица держала в лапах какие-то неровные блины, а надпись оповещала, что это - "Мивижонак моит пасуду". Жуткий кракозябр, с лопатой в одной лапе и черпаком в другой, опознался как "Мивижонак гатовит аладии", а не менее страшное создание, толкающее впереди себя кривобокий паровоз, объяснялось как "Мивижонак нисёт цайник".
Медвежонок сел на лавку, ошарашенный увиденным. Он только сейчас понял, что во всем этом бедламе отсутствовало главное лицо. Самого Художника нигде не было видно... Он, медленно, обвел глазами дом, и уперся взглядом в кладовку. Медвежонок встал с лавки и, пройдя пару шагов, распахнул дверь.
Ежик спал, подложив себе под голову валенок Медвежонка. В одной лапе он зажал уголек, которым рисовал очередную страшилу возле полок с запасами. "Мивижонак в кладоф..." прочитал Медвежонок. Он осторожно поднял колючее невесомое тельце и понес Ежика в кровать. "Совсем исхудал за три дня" ужаснулся Медвежонок, ощупав тонкие косточки под колючей шкуркой.
- Медвежонок... Ты вернулся? - Ежик сонно потрогал лапу Медвежонка.
- Вернулся, - ответил Медвежонок.
- И ты не встретил там другого Ежика? - еле ворочая языком, поинтересовалось колючее создание.
- Какого еще другого Ежика? - удивился Медвежонок. - Я к тебе спешил, домой!
- А я уже почти научился жить без тебя, - грустно пискнул Ежик.- Но я так рад, что ты вернулся!
Медвежонок уложил друга в кроватку, потом вытащил из кладовки запасные подушки, выкинул из своей кровати дрова и тыкву, и блаженно растянулся на ней во весь рост. Завтра они вместе решат, что делать с "Мивижонками", а сегодня надо спать.
Когда кукушка выглянула из часов и прокуковала 12 раз, в берлоге уже стоял богатырский храп Медвежонка, а Ежик слышал его и сквозь сон думал о том, что завтра они приготовят новые горячие оладьи с медом, и пойдут гулять, а еще будут говорить, говорить и говорить обо всем на свете. И сотрут со стен все его рисунки.