- Бррр...как холодно, замёрз, что шелудивый пёс, - пробурчал Корбул, пристраивая свой немалый зад на узкой лавчонке возле Кьянти. Паренёк нехотя передвинулся на самый край, потому что иначе рисковал быть сброшенным без малейшего сожаления на пыльный деревянный пол. И Корбул даже не подумал бы извиниться.
- Лето на дворе, - возразил Кьянти, - какой может быть холод?
- Ну его к демонам, такое лето, - выругался Колбул, и тут же опасливо прикрыл ладонью рот. Вспоминать демонов было опасно. В последнее время Корбул не очень-то с ними ладил.
Лето действительно выдалось сырым и холодным. Целыми днями моросил дождь. Иногда в окрестные деревеньки врывался самый настоящий ураган, веселился всласть, оставляя от ветхих поселений одни лишь мокрые щепки.
Посевные поля напоминали болота, а крестьяне - сборища квакающих от голода лягушек. Всё королевство жило впроголодь. За плесневелую краюху хлеба нередко просили целый золотой. Поэтому в таверне, обычно шумной и людной, сейчас было совсем мало народу. В углу еле слышно пиликал на своей растрескавшейся от сырости скрипке одинокий музыкант. Хозяин драл цены втридорога и подавал прокисшее пиво. Но никто не жаловался. Непонятно, где хозяин таверны доставал еду, но всё-таки она у него была.
- Ну как, достал что-нибудь? - прищурив глаза, спросил Корбул, - жрать охота, прям живот свело.
- Где уж там, - смущённо пробормотал Кьянти, - кругом одни нищие.
- Тьфу ты, - в сердцах воскликнул Корбул, - опять придётся ужинать по-старому. Ну что ты смотришь, щенок? Иди, лови крысу.
Кьянти поморщился, представляя, как ему сейчас придётся вставать из-за стола, покидать тёплую таверну и пробираться в сырой чулан ловить крыс. Всегда одно и то же.
- Корбул, я давно хочу тебя спросить: обязательно превращать крысу в монеты? Почему бы сразу не превратить её в, скажем, кроличье рагу?
Корбул посмотрел на него с удивлением, потом вдруг покраснел и сделался мрачнее тучи. Подобные вопросы всегда портили ему настроение, напоминая о том, что он - не совсем удачливый волшебник. Это если очень мягко сказать. Далеко не все рождаются великими. Бывают ещё неудачники и посредственности, но ни тем, ни другим Корбул признавать себя не желал. По крайней мере, публично. Поэтому он весьма красноречиво посмотрел на Кьянти и велел тому убираться.
Паренёк послушно поднялся и вышел на двор. До него внезапно дошло, почему Корбул так разозлился. Он не был хорошим волшебником. Его чары долго не держались. Поэтому даже самый вкусный кролик, которого мог наколдовать Корбул, очень быстро мог превратиться обратно в крысу. Прямо в желудке. На мгновение Кьянти представил, как в его животе копошится и верещит грязная мерзкая крыса, царапая его изнутри, и ему стало не по себе. Лучше уж пусть будут монеты.
Довольно скоро он увидел мокрого наполовину облезшего зверька, шныряющего по прелому сену, приготовленному специально для заезжих лошадей. Изловчившись, Кьянти поймал крысу и спрятал за пазуху.
- Ничего с тобой не станется, дружок, - прошептал он зверьку, чувствуя, как бешено колотится крошечное сердце, - побудешь монеткой, а потом смоешься, куда глаза глядят. Конечно, если рядом не будет кошки...
По своей натуре Кьянти не был злым. Просто жизнь заставляла поступать так, как подсказывали здравый смысл и желание выжить, задвинув подальше проржавевший сундук, в котором хранилась совесть. Да и судьба никогда не баловала юношу пряниками.
Кьянти был сыном бродячей цыганки, умершей вскоре после родов. Бабушка утверждала, что его отец - знатный землевладелец, прельстившийся чарами красавицы-певуньи. Насчёт красавицы Кьянти глубоко сомневался потому, как лицом он совсем не вышел, однако волосы и кожа его были светлыми, что наводило на мысль, что в бабушкиных россказнях была толика правды. Впрочем, это ровным счётом ничего не значило, так как рос он круглым сиротой, а после смерти бабушки стал вообще никому не нужен.
Пару лет Кьянти работал подмастерьем в кузнице, однако кузнец был скуп, побоев выдавал больше, чем звонких монет, а молодой организм требовал пищи и тепла. Кьянти начал потихоньку подворовывать, за что его и выгнали из кузницы.
Так он оказался на улице. Зато спустя полгода Кьянти настолько преуспел в искусстве воровства, что никакими коврижками его теперь было не заманить зарабатывать на хлеб честным путём. А потом он повстречал Корбула, престарелого толстого мага, который взялся за его дальнейшее моральное воспитание, имея при этом немалую выгоду. Руки у Кьянти были ловкими, что у залихватского трюкача.
На пороге таверны Кьянти остановился, пропуская вперёд себя девушку в тёмном плаще. Этим галантным штучкам он научился у одного из своих прежних случайных учителей, уличных воров и карманников. Иногда это бывало полезно не только ради воровства. Девушка задержалась на пару секунд и подарила Кьянти лучезарную улыбку.
Парень почувствовал, как у него в груди всё сжалось, и стало вдруг нечем дышать. Это была она - та самая девушка, которую он час назад повстречал в толпе на улице. Стройная, высокая, с виду - при деньгах, она привлекла внимание Кьянти. Он подошёл поближе и увидел, как сквозь распахнутый плащ на груди поблёскивает украшение, словно из чистых изумрудов. Кьянти пристроился вплотную, намереваясь незаметно умыкнуть драгоценную побрякушку, - подобные шалости были для него плёвым делом. Как вдруг незнакомка обернулась, и они с Кьянти встретились взглядом. Парень обомлел: из-под пушистых ресниц на него смотрела парочка блестящих малахитовых глаз. Кожа незнакомки имела лёгкий золотистый оттенок, а волосы казались голубыми и отливали серебром. Кьянти так и не понял, что за чувство овладело им в тот момент - страх или восхищение. Он застыл на месте, а незнакомка мгновенно растворилась в потоке людей...
Теперь она входила в таверну, а Кьянти словно зачарованный плёлся позади. Он никак не ожидал увидеть её вновь.
- Ну что ты там возишься. Я сейчас слюной изойду, - прикрикнул на него Корбул.
Кьянти очнулся, нырнул за стол и осторожно передал тому добычу. Крыса едва успела взвизгнуть, как на ладони Корбула весёлым звоном отозвались червонцы.
Спустя десять минут они уже поглощали долгожданный ужин, запивая его кислым пивом.
- Знаешь, Кьянти, - скривившись, сказал Корбул, - пожалуй, в следующий раз будем жрать крыс. Не думаю, что будет хуже той еды, что готовит повариха таверны.
Кьянти не ответил. Всё его внимание было поглощено незнакомкой, которая сидела в другом конце таверны, сжимая в небольших ладошках дымящуюся чашку.
- Ты чего? - спросил Корбул и проследил его взгляд. Потом присвистнул и с отвращением сплюнул на пол. Девушки его не жаловали, и Корбул отчаянно делал вид, что его это не сильно заботит. - Что ты там нашёл? Пугало в капюшоне, сидит, не снимая. Может, лысая? Или старая. А у тебя уже глаза разгорелись. Жри лучше. Не знаю, ворона это или голубь...
- Она красивая, - мечтательно протянул Кьянти и улыбнулся, - у неё голубые волосы и зелёные глаза.
- Чего? - едва не поперхнулся Корбул. Внезапно на лице его промелькнуло странное выражение, - ты уверен?
- Абсолютно. Сам видел.
- А на груди - изумрудный амулет?
- Точно. Ты её знаешь? - удивился Кьянти.
- Изумрудная фея, - прошептал Корбул, и глаза его забегали быстро-быстро, словно он уже проворачивал в уме какой-то грандиозный замысел, - слух прошёл, будто неподалёку появился Единорог. Я думал, это обычный трёп, но теперь... Изумрудные феи - вассалы Единорога. Наверняка эта следует по Его пути, чтоб попросить милости для умирающих с голоду крестьян.
- А я слышал, будто это Магра наслала дожди, - вспомнил Кьянти и перестал пялиться на фею. Разговор становился всё более интересным.
- Да, Магра спит и видит, как узнать Путь Единорога, и готова подарить мешок золота и три жизни каждому, кто приведёт её к Единорогу. Я не удивлюсь, если дожди - дело её рук.
- Что ж, тогда мы проследуем за феей, встретим Единорога и... А к демонам Магру, мы сами схватим Единорога и потребуем всё, что душе заблагорассудится.
Корбул неожиданно громко расхохотался. Смех его гулко отдавался в пустых уголках таверны. Все, кто сидел за столиками, обернулись и с любопытством уставились на них. Кьянти покраснел от стыда, соображая, что, очевидно, сморозил глупость.
- Проследовать за изумрудной феей? Схватить Единорога? - весело шептал он на ухо Кьянти, - Да ты и шагу не ступишь по Пути Единорога. Только Магра обладает силой справиться с его чарами.
- Что ты предлагаешь?
- Заманить Единорога в эту деревню и привести сюда Магру.
Кьянти заёрзал на стуле. Идея казалась ему нелепой. Юноше совсем не улыбалось встречаться со старой и злобной каргой, способной одним лишь взглядом превратить его в груду пепла. Да и как они станут заманивать Единорога представлялось смутно. Похоже, Корбул слишком много на себя берёт.
Волшебник тем временем бросил на стол монеты. Хозяин тут же подплыл к ним с ласковой улыбкой и внимательно пересчитал плату. Оставшись довольным, он заискивающе поклонился и проводил путников к двери, приглашая заходить почаще. Кьянти представил себе, каким будет лицо хозяина через несколько минут, когда чары перестанут действовать, и усмехнулся. Он был не против понаблюдать это зрелище откуда-нибудь сверху.
Корбул дёрнул парнишку за рукав и потянул за собой в сторону деревенского колодца.
- А как ты собираешься заманивать Единорога? - полюбопытствовал Кьянти.
- Очень просто, - улыбнулся Корбул, весьма зловеще, как показалось Кьянти, - берём волшебный порошок...
Он выудил из кармана мешочек, открыл его, достал небольшой бумажный пакетик и высыпал содержимое в колодец
- Бубонная чума. Единорог не посмеет остаться в стороне.
- Но люди... они же умрут, - широко раскрыв глаза, возразил Кьянти.
- Какое тебе дело до чужих шкур? - махнул рукой Корбул и развернулся, чтобы уйти.
Кьянти ничего не оставалось, как следовать за ним.
Вопреки ожиданиям Магра оказалась совсем не старой и даже весьма красивой: длинные светлые волосы, тонкая талия и злые-презлые синие глаза. В каждом её жесте, каждом движении сквозило презрение к людям, которых она считала низшими существами. Кьянти вдруг стало неприятно даже находиться рядом.
Выслушав сбивчивый рассказ Корбула, Магра радостно воскликнула:
- Наконец-то! Наконец-то я узнаю Путь Единорога! Я разрушу это благочестивое логово. И останусь единственной... Королева магии! Как вам? Жалкие и ничтожные создания...
Магра мечтательно закатила глаза, а щёки порозовели от удовольствия. Кьянти даже залюбовался ею, как вдруг колдунья стала носиться по комнате, собирая книги, свечи, кинжалы и прочую магическую рухлядь. Теперь она была похожа на хищницу, настроившуюся на удачную охоту.
Весьма скоро Магра, Корбул и Кьянти вновь очутились в знакомой деревне. Впрочем, знакомой она уже не казалась. С первого взгляда им стало очевидно, что в деревне побывал добрый волшебник.
Перемена была разительной. Дождь прекратился, и на ярко-голубом небе расцвела радуга. На окрестных полях колосилась пшеница. Сады благоухали ароматами спелых яблок. Вместо колодца теперь журчал ручей чистейшей воды. Там они и увидели Единорога.
Сердце Кьянти затрепетало при одном лишь взгляде на величественное прекрасное животное - символ добра и красоты. Белый, как свежевыпавший снег, с копытами, будто из чистого золота. От середины лба в небо серебристой спиралью уходил огромный блестящий рог. Во все стороны от диковинного существа расходились лучи, словно внутри него сияли тысячи волшебных звёзд. В воздухе чувствовалась благодать...
Единорог вдруг встал на дыбы, громко заржал, разрезая копытами воздух, прыгнул в сторону и умчался на бешеной скорости куда-то вдаль.
Магра развернула свой колдовской плащ, наподобие крыльев гигантской птицы, и полетела вслед за ним, напрочь позабыв о спутниках. Корбул и Кьянти едва успели схватиться за края, и теперь болтались, что охотничьи трофеи, едва не цепляясь ногами за верхушки деревьев.
Кьянти с восторгом наблюдал Путь Единорога, пролегавший через изумрудные поля, луга, полные сочной травы и сотен тысяч пёстрых цветов, леса, горделиво вскинувшие малахитовые верхушки деревьев к румяному солнцу, перламутровые реки, зеркальные озёра, в которых плескалась чудная рыба. А вокруг плотным облаком кружились стайки крохотных ангелов с белоснежными пушистыми крыльями из чистейшего лебяжьего пуха.
Наконец, Единорог остановился у входа в пещеру, расположенную в скале, одиноко торчавшей посреди густого леса. Магра опустилась следом и устремилась за ним.
Корбул и Кьянти шлёпнулись на землю, словно мешки с картошкой и привстали, потирая ушибленные бока.
- Какого демона мы таскаемся за ней? - Прошептал Кьянти, - Магра даже не помнит о нас.
- Она должна нам золото и жизни, - упрямо возразил Корбул, хотя и понимал, что надежда на то, что колдунья заплатит обещанное, была сродни ускользающему призраку.
Тем не менее, он горел желанием добиться своего, поэтому они с Кьянти поспешно отряхнулись и последовали за колдуньей в пещеру.
Если кто и ожидал увидеть радужные своды и несметные богатства, валяющиеся прямо под ногами, ему надлежало захлопнуть сочащийся слюной предвкушения рот и смотреть по сторонам в оба глаза. В пещере было темно, жутко и холодно. Кьянти подёрнул плечами: ему стало явно не по себе. Пробираясь наощупь по каменистым стенкам, они наконец-то заметили впереди какое-то свечение и побрели туда.
Вскоре Корбул и Кьянти очутились в каменном гроте, напоминавшем круглый дворцовый зал с колоннами сталактитов, посреди которого стояла колдунья, неподвижная, словно соляной столп, а прямо перед ней сидел огромный блестящий Скорпион.
- А вот и свита пожаловала, - хихикнул кто-то в стороне. Кьянти обернулся на голос и увидел уже знакомую изумрудную фею. Впрочем, знакомую ли - под стенкой стояли десятки голубоволосых и зеленоглазых созданий. И все они смотрели на него странным взглядом, который вряд ли можно было назвать добрым
- Как ты надоела мне, Магра, - громко сказал Скорпион, - ну и чего ты добилась, последовав за мной по пути Единорога? Думала обрести силу и стать владычицей Вселенной?
- За тобой? - Магра, наконец, сумела оправиться от испуга, - я следовала за Единорогом.
- А какая разница, - усмехнулся Скорпион, - он - это я, я - это он. Мы - две половинки одного целого. Равные половинки. Лимит добра на сегодня исчерпан, Магра, так что тебе достанется немалая толика лиха.
Скорпион зловеще захохотал. Кьянти почувствовал непреодолимое желание превратиться в маленькую серую мышку и юркнуть в какую-нибудь щель в скале. Скорпион между тем несколько видоизменился. От туловища отделилась длинная шея, на которой внезапно выросла вполне человеческая голова. На лице этого чудовища не было написано ничего хорошего. Скорпион откровенно злорадствовал.
- Ты, наверное, думала, что Единороги, как ангелы с крылышками, способны творить только добро и не в силах защитить самих себя от зла?
- О, мой повелитель, - вдруг воскликнула Магра, сообразив, наконец, что замысел потерпел крах, и упала перед ним на колени. Но Скорпион лишь яростно взмахнул хвостом и отшвырнул её прочь.
- Я никогда не любил лицемерие, Магра. А ты меня реально достала. Вместо того чтобы выполнять свои прямые обязанностям - нести радость, свет, любовь в личине Единорога и наказывать зло, карать и вершить справедливость в панцире кровожадного Скорпиона, я занимаюсь, Вселенная знает чем, чтобы сохранить равновесие. Ты и тебе подобные творите столько зла, что мне остаётся лишь самая малость на то, чтобы карать. Я устал восполнять чашу добра, в то время как вы, злобные твари, живёте совершенно безнаказанно. Если Единорог отбросит копыта, а я подохну со скуки, мир рухнет. Ты пришла, Магра... Значит, настало время положить конец этому безобразию.
Скорпион ударил хвостом по земле, и колдунья превратилась в сгорбленную слепую старуху с клюкой. От ужаса она не сумела выговорить ни слова, и только губы её мелко-мелко дрожали, удерживая рыдания.
- Вот так, Магра, - удовлетворённо сказал Скорпион, - ты по-прежнему способна творить волшебство, но лишь помогая другим людям. Шаг за шагом, чудо за чудом - и ты вернёшь свою молодость и красоту. Правда, если я решу, что ты этого заслуживаешь...
Человеческая физиономия Скорпиона расплылась в ехидной улыбке, а затем взгляд его упал на Кьянти и Корбула, сжавшихся в комочек от страха в углу каменного грота.
- А вот и первое зло, - радостно воскликнул Скорпион, - никому ведь не нужен этот жалкий толстый прыщ!
Корбул вдруг вытянулся, словно струна и лопнул, рассыпавшись песком на полу пещеры.
- А ты, - злобно ухмыльнулся Скорпион, обращаясь к Кьянти, - ты весьма интересная личность. Куча славных мыслей и ни одного хорошего поступка. Пора осознать, что ты есть, юноша. Наверное, стоит тебе помочь.
Ещё один взмах зловещего хвоста, и Кьянти превратился в лохматого рыжего пса, и тут же упал на землю, яростно вычёсывая надокучливых блох.
- Вот тебе собака-поводырь, Магра, - уже спокойно добавил Скорпион, поглядывая на ослепшую колдунью, - забыл сказать: пройдя по пути Единорога, ты можешь вернуться отсюда лишь одним путём - путём Скорпиона.
Пещера вдруг затрещала, раздвигая каменные своды, с потолка посыпалась пыль и осколки сталактитов, а в противоположном конце образовался проход. Скорпион указал на него Кьянти, и то послушно подбежал к колдунье, ухватил зубами за краешек платья и потянул за собой.
Картина, которую он увидел с порога, оказалась совсем безрадостной. Нещадно палящее солнце, горы раскалённого от зноя песка, уходящие далеко за горизонт. Стаи смертоносных скорпионов, кишащие по всей пустыне. А в воздухе витал дух отчаяния...
Кьянти несмело сделал шаг вперёд. Колдунья послушно ступила за ним. Иного выхода не было...
- Как ты думаешь, у них получится пройти? - спросил Единорог, появившись из-за спины гигантского членистоногого.
- Дойдут, - уверенно ответил Скорпион, - если они прошли один путь, пройдут и другой. Правда, путь Скорпиона в тысячу раз труднее. Зато они доберутся до своей земли уже совсем другими людьми - добрыми и благородными, испившими свою чашу зла и скитаний до последней капли. Останется только добро. Таков закон. Равновесие не может быть нарушено.