Аннотация: А кем может оказаться ваш питомец? (Вообще это не рассказ, а ответвление сюжета другого произведения...)
Этот особняк уже многие сотни лет принадлежит одному и тому же роду людей. Они были всегда очень богаты и в особняке всегда было много народа, пока у старого графа не родилась незаконнорожденная дочь от служанки. Отец графа, Джулиан был родоначальником, а его сыновья Дэрэк и Джейк были наследниками. Дэрэк погиб в день своего совершеннолетия, когда катался с младшим братом верхом. Джейк перенес утрату очень тяжело, его мучило чувство вины. Почему-то отец, убитый горем, винил его в смерти брата. Подробностей той истории никто не знал, но через год после несчастного случая отец умер от болезни. Не достигший еще совершеннолетия Джейк остался единственным наследником огромного семейного состояния. Он со временем стал отличным управляющим и приумножил капитал своего отца, но власть и деньги на всегда изменили невинное сердце мальчика. Он не пропускал ни одной юбки не смотря на то, что был женат. Количество его незаконнорожденных детей было не известно даже ему самому.
Однажды в доме появилась новая служанка. Маленькая, юркая черноглазая, с курносым носом, Саманта Грин очаровала графа и он не преминул затащить ее в постель. Она забеременела и родила дочь. С этого момента семья графа начала приходить в упадок. Граф уговорил Саманту убить ребенка сразу после рождения и она согласилась. Они отнесли девочку на кладбище ночью и просто оставили там умирать от холода и голода, тем более что родилась она слабой и почти не кричала. Но умереть ей было не суждено. У смотрителя кладбища дома жила огромная сучка сербернара, которая только что ощенилась. Материнский ли инстинкт или что-то другое заставило ее принести крехтящий сверток в свое гнездо непонятно, но обнаружили девочку через два дня жадно сосущую молоко своей приемной матери. Первые годы жизни девочка воспитывалась в семье смотрителя кладбища как родная. Ее назвали Клариссой. Она была пятым, самым младшим ребенком в семье и была не в тягость. До восьми лет она была тихой и покорной. Безропотно донашивала вещи за четырьмя старшими детьми и помогала по хозяйству, но на свой восьмой день рождения она заявила, что она Кларисса Грин и что ее день рождения был два дня назад. С тех пор ребенка как подменили. Она стала пропадать из дома, ночевала только в сарае с собакой, заявляя что приемная мать ей дороже всех. Все попытки со стороны родителей вразумить ее приводили только к вспышкам ярости. Она заявляла что кровь ее предков рассказала ей правду, и что она должна отомстить.
В день своего восьмилетия Кларисса заявилась в дом графа. Сам граф ее мало интересовал, она прекрасно понимала, что еще слишком слаба, чтобы добраться до него, но была другая, более слабая жертва - ее родная мать. С этого дня она тенью преследовала ее. Показываясь лишь издалека и не подпуская ее к себе. Она открыла в себе много необычных способностей: гипноз, подчинение, любовная магия, порча и многое другое. Что уж тут говорить - она была потомком ведьм - уже в то время вымирающего вида. На протяжении нескольких лет она изводила мать своим присутствием. По ночам она насылала кошмары, в которых говорила ей, что пришла отомстить за семерых своих братьев и сестер, которых они с графом точно так же как и ее оставили на кладбище. На самом же деле ей было все равно. Более того, тело последнего рожденного Самантой ребенка она использовала в ритуале наведения порчи на собственную мать. В день ее четырнадцатилетия подарком ей стал набат звонящий по ее матери, повесившейся в ночь рождения дочери. К тому времени она уже полностью овладела ведьмовским ремеслом. Кровь ее требовала жертв и она с наслаждением подчинялась этому зову. Поселившись в сторожке на краю владений графа она делала свое черное дело. С каждым годом, пока Кларисса росла и хорошела в семье графа болели и умирали женщины. Умерла мать графа, его сестры и кузины, а потом дошла очередь до жены и единственной дочери. Однако не прошло и сорока дней, как граф затащил на супружеское ложе очередную любовницу. Тогда Кларисса решила выйти из тени.
Ночь была промозглой и дождливой. Была глубокая осень. Карета ехавшая по лесной дороге остановилась и кучер упал замертво. Кларисса вышла из леса. Открыв дверцу кареты она обозрела тело девушки, распластавшееся на сиденье. Заклинание моментальной смерти удалось на славу. Она выволокла труп и спрятала его в лесу. Одев платье и накидку девушки она хищно улыбаясь перерезала горло уже мертвому кучеру и заляпанная грязью и кровью, в чужом платье пошла пешком в направлении дома графа. Естественно, что молодую девушку из знатного рода, на которую напали разбойники, приняли с распростертыми объятиями. Изобразив потерю памяти она быстро и без особого труда окрутила графа и женила его на себе. С тех пор жизнь графа стала адом. Она изводила его как могла, а по ночам подкладывала ему магические снадобья под подушку, которые вытягивали из него силу. Через год после свадьбы у них родился ребенок. Это был мальчик, но впервые увидев его граф потерял дар речи. Ребенок был ужасно уродлив и безобразен. Он больше походил на кусок мяса чем на человеческого младенца. Граф три ночи подряд убивался от горя, а на четвертую Кларисса пришла к нему и передав ребенка отцу заявила:
-А каких же ты хотел детей от брака отца и дочери? Чем ближе кровь, тем уродливее получаются дети. Разве ты не знал, папочка?
После того как она ему все объяснила граф поседел. Его положение в обществе не позволяло ему выгнать ее, а тем более раскрыть страшную тайну. Он трижды пытался убить собственного сына, но колдовство его матери не позволяло ему добраться до выродка. Попытки убить саму Клариссу тоже были безуспешными. Он стал ее заложником. Кларисса видя мучения своего мужа-отца упивалась его горем. Она каждый день усердно изображала из себя любящую мать и часами возилась с уродливым младенцем на глазах графа. Ребенок который не мог даже кричать, а лишь издавал хрюкающие и булькающие звуки издалека мог сойти за поросенка. Чем старше был его сын, тем уродливее он становился. Графу деваться было некуда. Когда мальчику исполнилось шесть, граф застрелился не в силах больше терпеть унижения.
Кларисса добилась своего. Она уничтожила род графа, за исключением собственного сына и стала владелицей всего богатства его семьи. Убивать собственного сына она не хотела, этому противилась ее кровь. К мальчику была приставлена сиделка и больше он свою мать не видел. Весь его мир был заключен в маленькой комнатке без окон, из которой он никогда не выходил. Однако не смотря на уродство тела, разум его был ясен и чист. Говорил он с трудом, но жестами и мимикой научился общаться со своей сиделкой, а она оказалось доброй и отзывчивой женщиной. Она приносила ему игрушки и книги из библиотеки его матери и читала вслух. Со временем он сам научился читать и мозг его питался книгами. К пятнадцати годам он окреп на столько, на сколько это позволяло его уродливое тело и вполне сносно научился ходить, переваливаясь с боку на бок и подволакивая руку. Ростом он остался с пятилетнего ребенка. Его правая рука была высохшей от рождения, а левая развивалась, но не слушалась его. И теперь она была слишком длинная для его коротких ног и просто волочилась за ним. Няня периодически подвязывала ее и ему разрешалось немного погулять по дому примерно раз в месяц, когда ни матери ни прислуги не было дома. Чаще всего они ходили в библиотеку и он с помощью няни выбирал себе новые книги.
Однажды, особо лютой зимой няня простудилась. Пока она могла стоять на ногах, она приходила к нему и приносила еду. Но в один из дней она не смогла встать. Весь день он просидел рядом с ней голодный и беспомощный. Нужна была помощь. Он зубами повернул ключ, который няня никогда не прятала, и вышел в коридор. Было тихо. Медленно переваливающейся походкой, он двинулся по коридору. Не в силах позвать на помощь он просто искал кого-нибудь. Лестница на нижележащий этаж далась ему очень тяжело. На встречу из-за поворота вышла девушка. Судя по одежде служанка. Она не замечая его зашла в приоткрытую дверь одной из комнат. Спустя пару секунд она вышла и направилась дальше, но в этот момент их взгляды встретились. Крик застрял у нее в горле и она, так и не издав ни звука, рухнула на пол без чувств. Карлик хотел подойти к ней, но не успел. На звук падающего тела из комнаты вышла другая женщина. Ее дорогая парчовая сорочка подметала пол. Увидев ее лицо карлик попытался улыбнуться. Это была его мать. Он засуетился, пытаясь объяснить что ему нужна помощь, но лицо женщины исказилось гневом.
-Убирайся немедленно в свою комнату! - прошипела она сквозь зубы.
Карлик опешил, но вновь попытался объяснить что его няне плохо и что ей нужна помощь.
На шум с нижнего этажа поднимались две служанки и дворецкий. Женщина затравленно озиралась.
-Убирайся с глаз долой! Прислуга не должна тебя видеть! Прочь! - шепотом рычала она на него. Карлик не отступал.
-Ну ты сам напросился. - так же просипела мать и вдруг, неожиданно заорала на весь дом:
-Охрана! На помощь! Помогите!
Ее визг резанул карлика по ушам и он совершенно опешил. Поднимающиеся по лестнице уже неслись на верх громко топая. Выскочив из темного пролета лестницы они наткнулись на него. Женщины дико завизжали и карлик испугавшись попытался убежать, но бежать было некуда. От лестницы его отрезали слуги, в коридоре стояла орущая на весь дом мать, а за спиной тупик. Он замер в ожидании.
-Что это за уродец? Откуда он взялся? - истерически причитала мать.
-Он исчадие ада! Нужно уничтожить его! - орали слуги.
На шум сбегалось все больше и больше народа.
Изобразив недомогание его мать подняла дрожащую руку указывая на него и пролепетала:
-Заприте его в темнице, а решетку окропите святой водой. И рассыпьте соль перед камерой...
После чего картинно рухнула в обморок.
Сначала никто не решался подойти к нему, все действительно считали его исчадием ада, но потом дворецкий схватил его за шиворот и быстро, почти бегом потащил вниз по лестнице. Больно ударяясь коленками и плечами об лесенки он плакал. Плакал от обиды и унижения. Он никогда не сталкивался с реакцией людей на его внешность. Когда был жив его отец, мать делала вид что заботится о нем, но гостям его никогда не показывали. Потом о нем заботилась няня, которая быстро привыкла к нему и искренне полюбила. Больше он не видел ни одного человека так близко, как эту толпу сейчас.
Его швырнули в камеру и дверь с лязгом захлопнулась. Потом какая-то женщина окропила решетку водой и рассыпала соль перед камерой. Все ушли и снова стало тихо. Всю ночь он не мог уснуть. Все произошедшее было для него шоком. Под утро он понял, что ужасно голоден и очень хочет спать. Его так же беспокоила судьба его няни, но ее ему больше увидеть было не суждено. Попытка забраться на кровать оказалась неудачной. Для человека ростом с пятилетнего ребенка не владевшего своими руками это было просто невозможно. Свернувшись комочком под кроватью он провалился в забытье.
Разбудил его дребезжащий звук. Он поднял голову и тут же ударился о деревянный настил кровати. Более осторожно выглянув из под кровати он увидел девочку лет восьми, которая пропихивала между прутьев решетки кувшин с помощью длинной палки. На ее лице читались ужас и любопытство. Увидев голову вылезающего из под кровати карлика она с визгом убежала. Он подождал немного, но на ее крик никто не прибежал. Тогда он подошел к кувшину и понюхал его. Вода. Уцепившись зубами за край широкого горла он попытался напиться, но кувшин опрокинулся и вода побежала ручейками по полу. Он жадно накинулся на нее. Припадая губами к влажным камням камеры, он с жадностью собирал воду. Когда вся вода ушла он обнаружил что в кувшине осталось еще пара глотков. Уже намного более аккуратно он зажал кувшин коленями и лег на спину. Двигаясь медленно и осторожно он вылил воду себе в рот и откинул совсем пустой кувшин к решетке.
Девочка выглянула из-за угла. Карлик заметил ее и носом перекатил кувшин ближе к ней.
-Ты хочешь еще? - спросила она и он радостно закивал головой. Она исчезла, а через некоторое время вернулась с глубокой миской и крынкой. Налив в миску молока она той же длинной палкой пропихнула ее карлику не приближаясь к камере и отошла в дальний угол коридора, наблюдая как он жадно лакает, словно зверь.
Кто была эта девочка он не знал, но теперь она каждый день приходила и кормила его. Еда была явно ворованной с кухни и иногда за весь день он видел только воду и несколько ломтей хлеба, а иногда ему перепадали отбросы с барского стола. Девочка перестала бояться его довольно быстро и поняла что он вовсе не чудовище и все понимает. Однако после нескольких месяцев их знакомства в подземелье спустилась его мать. Она была не одна. За ее спиной стоял мужчина в черном балахоне с длинными волосами и очень мощного телосложения. Они как раз застали девочку у тюремной решетки. Мужчина схватил ее и заломил руки.
- Я спустилась сюда в поисках твоих ссохшихся останков, но ты жив и здоров как я погляжу! - презрительно фыркнула она расхаживая перед прутьями камеры. Карлик забился в дальний угол камеры. Он боялся эту страшную и беспощадную женщину.
- А у него тут подружка завелась! - хрипло пробасил мужчина. Ведьма посмотрела на девочку и двумя пальцами приподняла ее подбородок.
- Ты дочь Эрики, сиделки этого урода... Что, твоя мать не сдержала слова и все тебе рассказала? Я собственно не удивлена. Эта добренькая идиотка мало того, что предала меня выпустив этот кусок мяса из башни, так еще и тиф в особняк притащила. Сама сдохла и всю прислугу переморила. А этому хоть бы что. - взгляд ее вновь устремился в глубину темной камеры.
- Давай ее накажем? - хищно прохрипел гигант прижимая тщедушное тело девочки к себе.
- Делай с ней что хочешь, только завтра она нужна мне для ритуала. Живой.
Радостно хрюкнув амбал потащил девочку к столу, видневшемуся в конце коридора. Она пыталась сопротивляться, но он одним движением содрал с нее одежду и подземелье огласил детский визг, полный боли и отчаяния.
- Да заткни ты ей пасть! Пусть не шумит. - гаркнула женщина. Она пристально вглядывалась в темный угол, куда забился ее отпрыск и о чем-то думала. Еще немного помедлив, она присела перед прутьями решетки.
- Ты ведь любишь читать? - вдруг ласково спросила она.
- Вот, я оставлю тебе книжку и если прочтешь ее, то завтра я приду и выпущу тебя.
Она просунула между прутьев толстую книгу и оставила на полу. Потом встала и вышла из подземелья. Ее провожатый подхватил бесчувственное тело девочки и поспешил за ней. Вновь воцарилась гробовая тишина.
Еще очень долго трясясь от страха не смел он вылезти из своего угла. Однако книга манила его к себе. Его мозг, изголодавшийся по информации за несколько месяцев в камере требовал изучить эту книгу.
Он открыл ногой увесистый томик на первой странице, но к его разочарованию книга была пуста. На истертой от времени бумаге очень бледно просматривались какие-то символы. Он уселся поудобней и символы оказались буквами. Буквы выстроились в слова и он начал читать. Уже к концу первой страницы он понял, что эта книга про него самого. Чем дальше он читал ее, тем больше она соответствовала его жизни от рождения и до сегодняшнего дня. Однако на фразе "он сидел в темной камере, склонившись над книгой", текст не заканчивался.
"Он еще не знал, что весь дом наполненный ведьмами и колдунами готовился к великому шабашу. Жертва была привязана к стулу и сидела посреди большой комнаты с заткнутым кляпом ртом."
Карлик, читая это, вдруг увидел свою знакомую, которая кормила его. Девочка была привязана к стулу. Совершенно голая, с окровавленными ногами. Картина поразила его и испугала. Пытаясь прекратить читать, он понял, что не в силах остановиться. Картинки продолжали появляться у него в голове, а заработавшие вдруг руки сами собой переворачивали страницы в нужный момент.
Девочка сидела неподвижно лишь иногда моргая, уставившись в одну точку. В соседнем зале шел пир. Множество мужчин и женщин ели сырое мясо голыми руками. Ни одного столового прибора не было на столе. Его мать ходила между гостями и подливала кровь в опустевшие кубки.
Когда все насытились, она отвела гостей в соседний зал, где к стулу была привязана девочка. - Приведите моего сына и брата - распорядилась она.
Рыжеволосая старуха вышла из зала и направилась в подземелье. Она подошла к его камере и карлик увидел свое тело со стороны. Оно сидело держа руками разной длинны книгу и выпучив глаза продолжало читать книгу. Старуха открыла камеру и попыталась выдернуть книгу из его рук. Однако руки захлопнули книгу и прижали к груди. Старуха выругалась и попыталась снова, но что-то не подпустило ее к телу с выпученными глазами. Ее вышвырнуло из камеры и дверь с лязгом захлопнулась. Карлик ощутил какое-то тепло, проходящее сквозь него. Это был почти бесплотный туман и кроме тепла карлик больше ничего не чувствовал. Туман окружил его и карлик слился с ним, все еще глядя на все со стороны. Стало легче. Как будто он забывал вся пережитое за последнее время. Как будто бальзамом смазали раны.
Старуха подергав немного дверь убежала и вернулась с его матерью. Увидев закрытую дверь та лишь расхохоталась. Она повернулась к своему сыну. Не к его телу, а именно к нему и приказала:
- Иди за мной.
- Что случилось? - взвизгнула непонимающе старуха.
- Книга мертвых душ отделила его душу от тела, но не впитала ее. Его душа слилась с волей дома. Интересный у меня выродок получился. Из него выйдет хороший прислужник.
- Ты хочешь гомункула наделить его душой?
- Нет, я хочу прикрепить его душу к этому дому.
Они поднялись по лестнице и вернулись в зал. Карлик не мог больше сопротивляться, его лишили воли.
Толпа людей распевала какую-то песню и раскачивалась в такт музыке. От этих звуков у него пошли мурашки. Девочка уже не открывала глаза. Под монотонную песнь женщины взяли ножи и каждая проколола в коже девочки маленькую ранку. Ребенок только вздрагивал. Кричать сил уже не оставалось. Струйки крови покатились по ее телу и стекали в подставленные кубки. Когда один из кубков наполнился, его поднесли карлику и заставили выпить. Его затошнило, но тело вдруг отяжелело. Тело? Он удивился. Его тело лежало внизу, в камере. Однако сейчас он мог чувствовать и ощущать. Следующий кубок сделал тело тяжелым и видимым. Его руки были одинаковой длины и хотя он все еще смотрел на всех снизу вверх, он стоял на одинаковых ногах. Он сбился со счета когда поднесли очередной кубок. Краем глаза он увидел как обмякло тело девочки и жизнь ушла из нее, но неповиноваться он не мог. Выпив последний бокал он обрел силу. Его мать смеялась как сумасшедшая, а толпа громко орала на непонятном языке.
- Служи мне! Служи мне! Служи мне! - орала она над самым его ухом. И он служил. Лишенный воли и права выбора.
Я тряхнула головой стараясь вытрясти оттуда ужасные образы, посылаемые мне ... моим собственным рыжим котом. Я сидела на диване, а доставшийся мне по наследству вместе с огромным особняком рыжий кот свернулся у меня на коленях. В завещании было четко указано, что данная живность неприкосновенна и в права наследования я смогу вступить только после того как перееду в особняк и подружусь с одичавшим котом. И вот впервые за полтора года эта дикошарая скотина доверилась мне ... и рассказала кто он есть на самом деле... Кажется, у меня появился домовой ...