Мнимая. Именно потому, что в этот самый момент в другом слое реальности происходило... Нуу...
Это не просто ссора. Это противостояние двух противоположностей. Отец и Мать. И, слава Богу, что я их не слышу.
Вряд ли жизнь будет такой как прежде. Когда семья разваливается, ничто не может быть прежним по определению. Это, своего рода конец. Конец прежней жизни.
Да, хотелось бы участвовать в том, что происходит сейчас так далеко и настолько рядом. Но лучше не вмешиваться. Это не совсем твоя жизнь. Не совсем твои решения. Может даже и не твоя проблема.
Но оч-чень обидно. Потому что это и твоя семья. Потому что ты тоже принадлежишь этому хаосу. И, как бы остальные ни игнорировали твое участие, ты страдаешь из-за того, что происходит.
Обидно расставаться с душевными устоями, как обидно детям терять игрушку, годами привлекавшую к себе их внимание.
А те два тела, замершие в абсолютной неподвижности в нескольких шагах от меня, больше никогда не будут вместе. И придется делать выбор. Выбор между частями сердца. Выбор, убивающий часть тебя. И все противится этому.
Жалко себя? О, да!
Но дело не только в этом.
В двух слоях реальности от меня происходит битва. Жестокая, словесная битва, когда цель - это не смерть противника, а процесс нанесения тяжелых душевных ран. Кто сдастся первым, тот проиграет.
Желтые женские глаза против зеленых мужских. И в обоих парах немой вопрос: "Почему ты не можешь меня понять? Почему не можешь простить?"
Но я не вижу этого.
Через 15 минут тела, стоящие напротив меня, оживают и тут же сгибаются под тяжестью полученных травм. Так Бить умеют только на Пироксе. В мире, где раны, полученные Душой, превращаются в раны, полученные Сердцем.
- Папа?.. - яростно устремленные на меня желтые мамины глаза.
- Мама?.. - ударяющие ненавистью папины зеленые.
Трехлетней девочки хватает только на выход из комнаты. Но это рекорд даже для взрослого человека. Стены пошатываются перед глазами. Приближается с угрожающей скоростью пол. Я благодарна Небу, что за пару дней до этого смогла научиться управлять духовными реальностями. Сознание оказывается полностью укрытым четырехслойным щитом. В образовавшейся только что абсолютной пустоте раздается единственный звук - вопль, многократно отразившийся от вакуума. Он останется здесь навсегда, поддерживаемый и лелеемый моей волей.
Позже, возможно, один из них извинится. И будет долго умолять о прощении. Но только после того, как я сделаю Выбор.
Второго я просто больше никогда не увижу.
Глава 1. Обрывки сна.
Раннее утро. Только-только позеленело предрассветное небо. Вредная привычка просыпаться чуть свет. Но она давно стала смыслом моей жизни.
Мысли как всегда замкнулись на прошлом. То, как я не могла решиться... Сделать выбор, который изменит мою жизнь, необратимо причинив боль одному из дорогих мне людей... Как часами слонялась по комнате, пытаясь понять, как поступить правильно. Но ответа на этот вопрос не нашла до сих пор.
По традициям нашего народа, в случае расторжения Клятвы Жизни, заключенной во время рождения пироксийца, сам ребенок должен выбирать, с кем из родителей он останется. На это отводится не более суток. Все это время необходимо провести в полном одиночестве. И уж тем более запрещено вмешательство семьи.
Обычно этот закон является синонимом справедливости. Ребенок, как никто другой, может увидеть вину одного из Двух и наказать, оставшись с другим. Обычно проблема очевидна, ясно, кто прав, а кто виноват.
В моем случае все сложнее. Может я никогда и не смогу понять их до конца, познать ситуацию, в которой разрыв Клятвы является единственным выходом. Но я их простила. Обоих. За то, что они сделали друг другу. За то, как они решили семейные скандалы. Даже за ту ошибку, которую они совершили, связав себя Клятвой и решив создать меня. Если бы я не родилась, все было бы по-другому.
Может быть, Клятва все равно была бы дана. Но от нее родился бы другой ребенок. Ребенок, приносящий счастье. Оно могло бы быть у них. Они достойны его.
Были достойны.
Никогда не забуду тот выход из собственной комнаты...
Тяжелое напряжение в их спальне... Ожидание на грани истерики. Знание, что один из них уйдет через несколько секунд. Уверенность, что никогда не увидит остальных двоих. Интуиция. Уже даже не предчувствие.
Мой умоляющий простить взгляд. Грусть и боль в зеленых глазах.
Резко открывается дверь. Вздрагиваю от неожиданности, отвлекаясь от потока воспоминаний.
- О, ты уже встала? Чем занимаешься?
- Да, мам. Ничем, просто так... читаю, - достаю книгу, лежащую под подушкой.
- Не лги мне. Ты опять что-то скрываешь. Покажи руки.
Послушно вытягиваю вперед ладони.
- Где это?
- Что???
- То, что ты прячешь!
- ???
- Мать всегда чувствует, когда с ее ребенком что-то не так! Тебе учиться надо, а ты ничего не делаешь. Только ерунду какую-то сочиняешь постоянно. Как можно быть такой беззаботной в твоем возрасте? Ты уже не ребенок! У тебя же завтра совершеннолетие!
- Вот именно! Совершеннолетие! Хватит меня опекать и воспитывать!
А кто говорил, что я идеальная дочь?! И отношения нельзя назвать мирными,.. Но всему есть причины.
Я долго размышляла на тему того Выбора. Когда тебя загоняют в угол, возможно лишь одно решение проблемы. Если бы я не выбрала мать, то она, скорее всего, умерла бы. А так всего лишь сломалась. И хоть временами мне кажется, что То решение было принято отнюдь не сердцем и не мозгами, по-другому просто было нельзя.
Но есть одна вещь, которую я дико боюсь и хочу узнать одновременно. Как папа? Как он все это пережил? И пережил ли? Прошло уже 15 лет с нашей последней встречи. И все эти годы я знала, что, как только стану официально взрослой, нарушу условия Выбора. Что найду отца.
И завтра я начну поиски. Пятнадцати лет достаточно, чтобы успокоить мать. Конечно, так просто она меня не отпустит. Но если не говорить ей куда собираюсь, а просто сбежать из дома, она смирится. Главное, чтобы она не поняла, что я иду за папой. Ее ярость все еще не прошла,.. кажется.
Конспирация дома - жестокая вещь. Так тяжело жить. Вот и приходится выдумывать всякие мелочи, отвлекающие внимание от моих, собственно, сборов. В последнее время много денег и вещей были потрачены и потеряны в нашей семье. Большая часть из них откладывалась мной с раннего детства, остальные пришлось позаимствовать из маминых сбережений, прикрываясь различными расходами. Но даже этого ей хватило, чтобы заподозрить меня в применении наркотиков, алкоголя и еще в куче подобных вещей. Может репутация и пострадала, зато отвлечение внимания прошло успешно. Да и любить меня стали меньше. Значит, расставание пройдет еще менее болезненно.
Я знаю, что вернусь. Потом. Если она разрешит. Но тогда ответственность ляжет уже не на меня.
Да, я все еще как маленькая бегаю от ответственности. Может это и неправильно, но эта самая ответственность тянет вниз не хуже куска Скардолианской скалы. А тяжести на сердце и так хватает.
Сегодня последний день дома. Кто знает, когда я увижу эти стены в следующий раз?.. Жаль, что это место не смогло стать самым приятным воспоминанием о детстве. Без отца здесь пусто. Крайне пусто.
Часто я представляла, как все было бы, не уйди он тогда. Мечты и кошмары того времени воплотились во снах. Но их разнообразие было утеряно слишком давно...
...Вот отец обнимает маму, даря ей ласковый и нежный взгляд, та отвечает добротой и заботой, как будто льющимися из топазовых глаз. Прижимает к себе, целует,.. Ее голова вновь покоится на его плече... Между ними вновь есть любовь. Нет, не так. Любовь была всегда. Просто, разорванные обстоятельствами, они долгое время не могли показать ее друг другу.
Затем зеленые глаза смотрят на меня. В них теплота заменяется укором, а потом и ненавистью.
- Почему?..
Не знаю что ответить, не понимаю, почему он на меня так смотрит. Лицо матери вдруг становится таким же. Они отстраняются друг от друга, подходя все ближе ко мне.
- Почему ты разделила нас?! - голос отца, такой спокойный и глубокий всегда, теперь становится похожим на звериный рык.
Чувствую, как удивление на моем лице сменяется ужасом с оттенком обиды и несправедливости,.. А в следующее мгновение я сижу на кровати и смотрю на загорающийся рассвет...
Я смирилась с тем, что виновата в их одиночестве. Но слышать от него эти слова, пронизанные болью, каждую ночь... Ранит то, что он может Так со мной разговаривать. Пусть это только во сне... Но и в реальности он имеет право сказать то же самое.
Замечаю, что снова сижу на кровати. А должна собираться. Достаю из шкафа сумку... Надо брать не очень много, но отсутствие некоторых вещей может стать проблемой. На дно отправляются сменное белье, штаны и рубашка. Подумав, решаю взять шелковую кофту без рукавов. Все-таки сейчас уже довольно теплая весна, жаркое лето не за горами. И вряд ли я вернусь до его наступления. Добавляю пару мелочей, необходимых в пути. В подкладку прячу деньги. Надеюсь, что их хватит. Если нет, придется работать. А работать - это значит терять время. Его уже и так ушло слишком много.
После сборов сумка отправляется обратно в шкаф, чтобы не привлекать к себе внимание. А у меня еще полно дел.
В руке появляется карандаш, на столе - лист бумаги. Почерк неровный, нервный. Но и так сойдет. Все же она должна знать, что я делаю. Но только после того, как я уйду. Листок, исписанный моими корявыми рунами, через мгновение оказывается в середине взятой наугад книги, а еще через секунду та теряется на книжной полке. Ночью этот листок будет лежать у нее на кровати. Утром она его прочтет. Что будет дальше, знать не хочу. Надеюсь лишь на ее благоразумие.
Собираю все собственные вещи, находящиеся за пределами моей комнаты и отношу к себе. Из потайной щели в стене, занавешенной обоями, достаю запирающий ключ-руну. Он пригодится мне перед самым уходом. Чем меньше вещей будут напоминать всем в этом доме о том, что я в нем жила, тем быстрее обо мне забудут. Или, по крайней мере, все должно успокоиться скорее.
Мама пока на работе, а я могу в это время свободно прогуляться по местам, где проводила много времени в последние годы.
Дохожу до школы. Пестрое здание, навевающее отстраненные воспоминания. Детство... Более поздняя влюбленность... Вспоминаю учителей, уроки, неудачи и личные победы... Я не была здесь целый год: после того, как я поступила в университет, времени просто не было.
Первый курс. Факультет психологии, в который я так хотела поступить. Жаль, что так его и не закончу . Хотя, может быть, я вернусь сюда и получу-таки высшее образование. Но это будет явно не сейчас... и даже не через месяц... Прощай, серый и угрюмый "гранит науки". Прощай, исток моего решения. Теперь меня ждет путь.
Прохожусь еще по паре родных мест... Где-то с кем-то гуляла, где-то кого-то любила, где-то совершала ошибки, причиняя близким людям боль... Есть вещи, которые сложно себе простить. Хотя прощать что-то себе вообще не правильно. Человек должен знать, в чем натворил глупостей, и раскаиваться в этом. Иначе не исправится.
Прощаюсь с родным парком, со скамейкой у фонтана, на которой провела, наверно, треть жизни... С зеленым небом, голубой листвой деревьев и кустарников, столь привычных и любимых, сохранивших память о том, как я пришла сюда впервые четырехлетней девочкой. Белое с бледным оттенком солнце... я буду скучать по всему этому. Но обещание, данное 15 лет назад важнее.
Последние годы я выискивала любую информацию о том, где может находиться отец. Но найти удалось очень мало...
Родился он не в наших краях. Его родная страна носит название Эстрэнтра. Страна, с которой ведется война уже двадцать лет. Он приехал сюда в самом начале, когда проходили еще первые сражения, в качестве государственного агента, год исправно отправлял информацию на родину,.. а потом исчез. За ним послали группу с единственным приказом: убить за предательство. Но было уже поздно. Кэриен эс Саррус, полевой агент, гриф "секретно", умер. А в маминой жизни незадолго до этого появился благородный и добрый человек по имени Карсиус Пронте.
Я надеюсь, что он вернулся домой. Если нет, то хотя бы послал семье весточку о том, где будет находиться. Хотя отношения у них могут быть не из самых лучших... Да и кто сказал, что они вообще знают, что их сын - предатель, а не умерший на задании герой?..
Так или иначе, мне нужно попасть туда и узнать больше. Куда больше. Иначе поиски затянутся на годы.
А это довольно опасно. Наша страна, Анларда, граничит с Эстрэнтрой только по океану. Там же проходит и линия фронта. Пассажирские и торговые суда запрещено топить, но кто будет исполнять закон, когда всегда можно сказать, что корабль просто не получил новых сведений о расположении мин. Свидетелей все равно не будет. А врагов станет меньше.
Больше всего я боюсь, что поиски закончатся едва начавшись. Скажете трусливая?.. Возможно. Но колебаться больше нельзя.
Со вздохом встаю с любимой скамейки. Солнце бело-фиолетовым цветом озаряет зеленый горизонт. Уже вечер. Пора начинать.
В два часа ночи Анниса Пронте, мать Иллики Пронте, проснется от хлопка двери. Сонной рукой зажжет лампу. Обнаружит свернутый вчетверо лист бумаги на подушке бывшего мужа.
"Мам... Прости, я ухожу. Должна найти отца. Если тебе он все же дорог, прошу, прости его. Я нарушила собственный Выбор, вина лежит на мне. Но зато теперь вполне законно его возвращение к нам,.. нет, наверно теперь уже к тебе домой. И я попытаюсь осуществить это. Может, когда-нибудь ты меня поймешь. Вряд ли, но, может, простишь?.. Если да, то я вернусь. Если нет... Мам, пожалуйста, прими отца. Что бы он ни сделал, это в прошлом. В очень далеком прошлом. Не надо больше его винить,.. и, знаешь, иногда мне кажется, что ты все еще его любишь... Наверно, чисто интуитивно, но... Ты лучше меня знаешь, как он тебе необходим. Сделай это хотя бы для себя
Надеюсь, все еще твоя дочь, Иллика."
Прочитав письмо, мать бросится к двери комнаты любимой дочери. Обнаружит в уголке дерева вырезанный на нем замок-руну. Такую защиту не вскрыть, не зная рельефа руны-ключа.
Она сядет на пол, положит голову на колени, завернется в максимальные для возможностей ее мозга двадцать семь реальностей и глубоко, в самом своем сердце, скажет тихо, словно опасаясь быть кем-то подслушанной:
- Я жду. Я жду вас обоих. Я люблю вас. А если вы не вернетесь, я найду вас сама. И тогда уже заставлю быть со мной .
Глава 2. Неизведанный путь.
Количество моментов, когда я оказывалась на улице в середине ночи, можно пересчитать по пальцам. А уж случаев, чтобы я не имела права в такой ситуации вернуться домой, вообще никогда не было.
Я сбежала.
Теперь иду вперед, надеясь добраться к рассвету до порта. Часть свечей в уличных фонарях уже потухла; света остальных едва хватает, чтобы видеть дорогу под ногами. Вокруг абсолютно пусто. Все спят...
Но это даже приятно в какой-то степени... Ничто больше не ограничивает, не тянет душу немой просьбой не уходить... А город совсем не видно. Не видно и тех мест в нем, которые настолько дороги, чтобы заставить остаться.
Нелепая черта большинства современных людей - оседлость. Наши предки были абсолютно свободны, они не обременяли себя привычным и повседневным, не скучали по прошлому; каждый день приносил им новые впечатления. Мы же настолько зависимы от постоянства обстановки, в которой находимся... Да, в крови осталась жажда пути, но она уже не настолько сильна, чтобы удержать от грусти расставания даже с вещами, не говоря уже о людях...
Небо начало светлеть, и граница между ним и водой стала заметней. Да, я уже у океана.
Его зеленая поверхность сегодня довольно спокойна. Чего не скажешь о грузчиках в порту. Там вовсю кипит работа. Непрерывные потоки огромных ящиков тянутся от складов к кораблям. Столь же огромные мужчины похожи на муравьев: каждый выполняет свою определенную задачу, не выбиваясь из общей цепи.
Останавливаюсь около одного такого, расслабленно облокотившегося на забор. Подумать только: утро, а уже отдых!
- Здравствуйте!
Ноль эмоций, фунт презрения.
Понимаю, что ему все равно, что у него под носом вертится какая-то девчонка... И, наверно, так даже лучше. Он если прихлопнет, то и не заметит.
- Прошу прощения, но не могли бы вы уделить мне чуточку внимания?
Ай да я! Такая вежливая фраза, что у любого могли бы слезы из глаз политься от моей воспитанности. Вот только одна ли я услышала ноты сарказма в собственном голосе?..
Но, кажется, меня-таки заметили. Заинтересовались. Соизволили приоткрыть один глаз, в котором даже загорается ленивое любопытство.
- Что тебе надо?
- Хотела спросить, на каком корабле можно доплыть до Эстрэнтры. - Наградой мне было открытие второго глаза. - Желательно в самое ближайшее время.
Такого внимания к собственной персоне я никак не ожидала: брови в изумлении поднялись почти до самого затылка. Мне стало интересно, и я приблизилась к его лицу.
- Ой, у вас глаза синие! Красиво! - с детским неподдельным восторгом провозгласила я.
- Видимо, ненормальная, - пробурчал грузчик себе под нос, сосредоточенно почесывая рукой область лысины. Затем продолжил более громко. - Вы, девушка не к тому обратились. Я тут только ящики гружу. А вам пассажирский корабль нужен. Да вот только сейчас опять развоевались на границе-то, так что не думаю, что вас кто-нибудь согласится довезти туда.
Читай между строк - никому своей шкуркой рисковать не хочется. Ну, что ж, а я с самого начала подозревала, что не все в моей поездке пройдет гладко. Надеюсь на то, что в поисках отца повезет несколько больше.
- А мне пассажирский и не нужен вовсе. Лучше расскажите подробнее о торговых. Они-то от рейсов еще не отказываются?
- Если капитаны откажутся, тогда на что команды жить-то будут? Да и сама что ли не видишь, что здесь жизнь кипит?.. Вот только понять не могу, ты-то что тут забыла? Хилая - ящики таскать не сможешь, - смущенно оглядела себя: хилой назвать меня довольно сложно - не толстая, конечно, но и не худая. Хотя по сравнению с этим мужиком... - На судне от тебя работы - капля. Не похожа ты и на заядлую морячку.
- Это, извините, решать не вам. - Обиженно встрепенулась я. "Мешком с картошкой" себе быть никогда не позволяла, так что вполне справедливо полагала, что работа найдется. Да и, что уж греха таить, хотела прибыть в Эстрэнтру с минимальными денежными потерями. Сбережения мне еще пригодятся, а платить сверхурочные за риск для жизни капитану не очень хотелось. Все-таки, если есть возможность использовать физический труд в качестве оплаты, я ей воспользуюсь.
- Как хочешь. - Лицо моего собеседника вдруг приобрело ту ожесточенную сосредоточенность, с какой подобные люди обычно собираются продолжать свою работу.
- Последний вопрос. Не подскажите, где и у кого можно спросить о такой поездке?
Ответом мне был указующий вдаль перст.
- Там стоит на якоре "Стэрсус эс Саррус", позавчера только пришвартовался, но часа через два собирался отплыть из гавани.
Я ошеломленно захлопнула челюсть. Эс Саррус. Настоящая фамилия отца.
Но вряд ли интересующую меня информацию можно найти у портового грузчика. Лучше спросить потом у капитана.
Вот и стимул появился попасть на тот корабль. Наскоро проговорив слова благодарности, я оставила мужика наблюдать за быстро удаляющимися пятками сумасшедшей девчонки.
"Стэрсус" показался мне довольно пустынным. На палубе не было абсолютно никого, зато в каюте капитана раздавался совершенно необычный для таких мест звук падающего металла. Сразу вспомнились таверны с толпами пьяных мужчин, мирно сопящих после попойки на полу в обнимку с железными чарками. Ну что ж, день обещает быть интересным!
Печальное зрелище пьяницы на койке, наливающего трясущейся рукой самогон в только что подобранную кружку, повергло меня в ужас. Не соображая, что делаю, на одном дыхании выхватила из его рук и бутыль, и кружку. Испуг, заставив отскочить обратно к порогу, сменился странной меланхолией. "Что теперь делать-то?! Ему ведь до завтрашнего дня отсыпаться только, даже если уснет прямо сейчас!" - думала я, направляя мысли по одному и тому же кругу. Получалось, что сегодня я порт не покину, а корабль мне нужен именно этот, а время поджимает, а этот ... если завтра и проснется, то где бы тогда достать рассол, а...
Тут совершенно неожиданно существо, спокойно сидящее до моего появления и отдаленно напоминающее человека, начало беспокойно и страшно мычать, протягивая ко мне свои конечности и периодически подергиваясь в тщетной попытке встать.
- Мамочки!!! - чуждый, с придыханием звук чуть не довел до сердечного приступа и свою обладательницу. Я начала медленно сползать по двери.
- Девушка, что вы делаете? - новое лицо в форменном кителе, пришедшее, похоже, на выручку, в миг переменило всю ситуацию. Представив себя сжавшимся у входа комочком, одной рукой удерживающим самогон от падения (хотя со стороны могла показаться и нечто совершенно иное!), а другой - кружку, моя паника превратилась в истерический смех.
На меня уставились две пары выпученных глаз.
- Похоже, сумасшедшая. - Сказал вдруг протрезвевшим голосом давешний мужик.
Смех сменился не менее истеричным хохотом.
Лицом в кителе оказался капитан.
Существом, развалившимся в его каюте, был мужик, которого обнаружили на борту через 4 часа после выхода из порта Эстрэнтры. Как удалось выяснить, он случайно попал на корабль: напившись, искал место для ночлега. Капитан был добр и решил отвезти его обратно, свалив все вину на себя - недоглядел, вот и очутился на борту "заяц".
Работа для меня нашлась. Причем окружали меня даже не ящики и бочки, а прекрасный морской пейзаж. И все же первым делом я должна была "отдраить палубу".
Спустя 3 часа я уже полностью была погружена в эту работу... Еще через 2 мне разрешили сделать перерыв.
Видели бы вы Сларпренский океан! Зеленый-зеленый, отражающий все небо, поглощающий его целиком и без остатка. В дневное время горизонта, как понятия, просто не существует. Дерево под ногами, зелень вокруг и белое солнце высоко над макушкой. Красиво! И было бы еще красивее, не приближайся ко мне какой-то тип с тряпкой в руках.
- Уже?.. Я ведь только что закончила работать! И теперь опять???
- Тише, девушка, тише. Я не из команды. Похоже мы с вами тут в равном положении.
Я с недоверием уставилась на тряпку. Как бы я ни поощряла собственную экономность в таких ситуациях, лучше бы я согласилась заплатить за проезд. Все же прав был тот грузчик - такие места явно не для меня.
- Да ладно вам! Она совсем не кусается! - виновница происходящего грязной птицей вспорхнула мне навстречу.
- Ай! Фу!
- Или все-таки кусается?.. - парень задумчиво почесал затылок. - А не подскажите, как вам удалось уговорить капитана бесплатно прокатить вас на этом судне?
- Э-э... Вы сейчас серьезно?.. - показала ему свои поцарапанные праведными трудами руки.
- О,.. простите. Я ошибся. - На его лице и правда отразилась гримаса извинения. - но тогда зачем вы здесь? Разве не полагается таким, как вы сидеть дома, занимаясь нормальными девичьими делами?..
- Нормальными- это не про меня.
- Но почему?..
Ответа не последовало. Нескончаемый скрип сопровождал каждый мое движение. Наконец впереди показалась каюта капитана. Я вспомнила, зачем нахожусь здесь.
- Капитан?..
- А, это вы! Прошу, зовите меня Олдарно. Уже закончили?
- Да!.. Мм... нет... У меня перерыв! - от волнения в мою голову уже не могло влезть больше мыслей чем там уже было, речь вышла несколько путаной.
- Вот как? Вы что-то хотели сказать?.. Неужели хотите отказаться тут работать? Умоляю, только не говорите этого! У меня уже есть один заяц на борту! И потом, мы же договаривались,..
- Остановитесь! - заголосила вдруг я. - Почему корабль называется "Стэрсус эс Саррус"?!
Глава 3. Нежданные новости.
Человек передо мной невозмутимо потянулся за сигарой.
- А что в этом такого?.. Название как название... ничего особенного... Часто корабли называют именами выдающихся людей: адмиралов, владельцев,.. даже простых матросов, правда для этого нужны серьезные причины, например, проявленный героизм, но...
- Так он был моряком?..
- С чего вы взяли?.. А, из-за того, что я сказал... Нет, конечно, нет. Хотя он был действительно, по-своему великим... - вокруг начал клубиться сизый дым. - Стэрсус был прекрасным торговцем.
- А? Торговцем?.. Но как же тогда...
- Да, он был прекрасным дипломатом... Единственный, кто экспортировал товары почти во все страны, которые только имели выход в океан... До сих пор его семья занимает лидирующее место среди подобных фирм... Хотя их дела ухудшаются с каждым годом. Двадцать лет назад они потеряли единственного наследника, по слухам погибшего где-то в Анларде... Возможно скоро вся компания перейдет в руки боковых ветвей их семьи...
Мой отец дружил с Стэрсусом половину своей жизни... Всегда отзывался о нем как о честном и порядочном человеке... Когда у него родился сын, Мэрайн, мы часто играли вместе. Тот был подвижным ребенком, никогда не сидел на месте. Потом была школа, университет... Почти каждый день я проводил в их доме. Отец Мэрайна часто рассказывал истории о его приключениях... Если хочешь, могу пересказать тебе их вечером. Знаешь, мне нравятся они до сих пор. Не уверен, правда, что смогу сделать это так, как делал он, но мне кажется, что тебе было бы очень интересно. Вот только прошу, слезь со стола и пересядь на то кресло. А то еще опрокинешь чернильницу, только пол испортишь. Да, так лучше.
Потом Стэрсус заболел... Что-то сердечное, мой отец очень переживал за него тогда... Но... Через год Мэрайн унаследовал его дело. По законам их семьи, он должен был немедленно жениться. Его супругой стала моя младшая сестра, которая вскоре родила ему мальчика, которого назвали Кэриен.
Кэриен, в отличие от своих родственников, не очень увлекался торговлей. С детства мечтая быть солдатом, он поступил в военную академию. А после ее окончания добился высокого чина в службе госбезопасности... В это время началась война, его отослали на фронт.
Через год его отцу пришло письмо о том, что он погиб. Мэрайн как-то узнал, что именно я перевозил группу Кэриена в Эрструсский залив, где его видели в последний раз... После этого мы с ним не общались.
В это время я начал проводить расследование... Хотел доказать, что не виноват. И однажды наткнулся на засекреченные документы операции "Черный заяц Анларды", в которой должен был принимать участие агент-одиночка. Там же лежало личное дело К. эс Сарруса.
Понятно, что Мэрайну я ничего не сказал. Такие вещи не подлежали разглашению... Да, если бы и рассказал, то скорее всего ничего бы не изменилось. Я все равно остался бы человеком, отправившим его сына на смерть... - Глаза капитана вдруг абсолютно потухли, в них читались лишь усталость и разочарование.
- Но... Олдарно... Почему вы вдруг рассказали все это мне?.. Я же незнакомый человек, причем из враждующей страны...
- Мм... Это сложно объяснить, но я тебе почему-то очень доверяю... Да и давно уже хотелось выговориться... А не расскажешь, зачем ты спросила обо всем этом?
В моей голове копошились сомнения. Этот человек открыл мне вещи, цена за разглашение которых - смерть. Но почему-то о своей жизни я ему рассказать не могла.
- Простите. Может позже... А как вам достался этот корабль?
- Ну, когда Стэрсус умирал, он в знак благодарности подарил его моему отцу. Правда, первоначальное название было "Путь Выбора", но потом было принято решение переименовать его в память о его прежнем владельце. А после смерти отца, корабль, как и все остальное, перешел мне. Он довольно быстроходен, поэтому стал одним из моих любимцев, управление которыми я никому не могу перепоручить. Может и не скажешь, но ему уже 40 лет... Каждое мое возвращение в Эстрентру сопровождается посещением корабельного дока., но если заботиться о вещах, они прослужат дольше...
Эх, спасибо, что выслушала, но мне пора на обход... Да и тебе уже пора продолжить работу...
- Да, наверно... спасибо вам за рассказ, я пойду... - опомнилась я, поднимаясь с кресла.
- Эй, что-то вид у тебя очень потерянный стал. Это, ведь, не я тебя расстроил?.. Но, знаешь, приходи вечером, если захочешь. Приятно бывает найти такого слушателя.
- Нет, все хорошо. Конечно, я приду, еще раз спасибо. - Дверь тут же захлопнулась за моей спиной.
"Вот и приехали!" - обреченно вздохнула я, перевешиваясь через борт корабля. Апатия вернулась... А казалось бы, почему?
Я нашла часть своей семьи. Капитан тоже мой родственник. Но сказать ему об этом?..
Если я скажу, то не будет ли папе хуже? Ведь это такой шок, узнать, что человек, из-за которого твоя жизнь пошла под откос, жив. В голове промелькнула подленькая мысль о том, что если госслужба Эстрентры узнает о существовании отца, найдет она его куда быстрее меня. Вот только что потом-то будет?..
Внутри все как будто переворачивается от невозможности поделиться переживаниями с кем-то еще. Странно, ведь раньше такого не было. Мне всегда хватало себя самой для утешения и поддержки... Но стоило найти такого простодушного и доброго человека, как Олдарно, и меня тут же напала необходимость "излить душу".
Эх, стареем! Нужно быть более жесткой. Это ведь только самое начало путешествия!
- Простите, вы меня звали? - передо мной появился тот самый молодой человек, от которого я так скоро и невежливо сбежала, ведомая жаждой информации и любопытством.
- Нет, никого я не звала. - Ответ получился довольно резким, в воздухе повисла неловкая пауза. Я замерла, боясь сказать что-то еще, о чем могу позже пожалеть. Нельзя так, нельзя. Жесткость и грубость - разные вещи. Да и мужчина ничего плохого не сделал... пока. Высокий, красивый. Кожа покрыта светлым золотистым загаром, с которым прекрасно контрастировали темно-русая грива волнистых волос и тонкие, но густые брови. Странно, что только сейчас я все это заметила... Хотя из-за потока мыслей, непрерывно мечущихся в голове, назвать саму себя внимательной довольно сложно.
А молчание затягивалось. В попытке как-то исправить ситуацию я не преуспела, продолжая беспомощно разглядывать фактически незнакомого человека. На моем лице проступали то удивление, то страх, то и вовсе губы искривляла ехидная ухмылка, в конце концов сменившись непонятным мне самой смущением, отчего краска на щеках стала еще ярче.
- У вас что-то случилось? - звук его грубого голоса после недавней тишины пробрал до самой души, заставив выкинуть из сознания все лишние мысли.
- Нет, все хорошо.
- По вам не скажешь. Лицо какое-то болезненное...
- Ну, я все-таки первый раз на корабле, и... Неважно. - Я уже отвернулась и была полна решимости пойти и взять весьма надоевшую с сегодняшнего утра тряпку. Все-таки, как мама говорила, работа не ждет. Вот только в этот самый момент меня схватили за руку и больно-пребольно дернули обратно.
- В чем дело??? - мой праведный гнев, кажется, не достиг цели.
- Расскажи, что случилось! - В сравнении с тем тоном, которым были сказаны более ранние слова, я поняла, что те были ласковым шепотом. Теперь в его речи остался только ледяной холод. Такое ощущение, что рядом вообще никого нет.
- Да кто вы вообще такой?! И почему я должна так вот перед вами себя на изнанку выворачивать? - на глаза почему-то навернулись глупые слезы, хватка на руке тут же ослабла, а взгляд собеседника стал неожиданно потеплел.
- Прости. Мы так и не познакомились... Меня зовут Терсиан ал Вертас. Хотя лучше просто Тера. Да, ты, конечно, не обязана ничего мне рассказывать, но тебе же легче будет, если выговоришься. И потом, ты действительно плохо выглядишь, так что тебе лучше где-нибудь отлежаться в течение пары часов. И ни в коем случае не работать! Если хочешь, могу зайти к капитану и сказать, что ты не можешь ничего делать пока... Ты знаешь, сколько приходится пережить твоему организму, пока ты пытаешься сопротивляться перегрузкам? Вот если бы ты...
Монолог продолжался, а я понимала, что уже не остановлюсь. Я могла еще простить такое навязанное знакомство. Но говорить мне вещи, которые при всем желании комплементом не назовешь, и указывать, как я должна обращаться с собственным телом?!
- Заткнись. Просто заткнись и уйди, - гнев стекал с языка как масло с раскаленной сковородки. - Иначе в следующую же секунду я затащу тебя на Дуэль.
Реакция была странной. На губах засияла улыбка, а в глазах сверкал интерес. Пытаясь наскоро найти хоть одно объяснение, я подумала, что он просто не знает на что идет. Перед глазами сразу встала картина битвы мамы с папой, то какими они выглядели после ее окончания... Имею ли я право на то, чтобы сотворить подобное с этим человеком, который вообще не в курсе происходящего?.. Я не смогла бы сдерживаться там, а собственные силы я ни разу не...
- Вот как. Что ж, давай. Вот только сразу предупрежу, что в Эстрентре такие вещи проходят несколько иначе, так что не даю никаких гарантий, что смогу победить. Но я попробую, обещаю.
Нет, он знает. Сомнения пропали в небытии.
Я любезно ответила оскалом.
Двадцать лет назад в нашей стране не было Дуэлей. Человеческое сознание использовалось для чего угодно, но только не в таких целях.
Собственно говоря, такая вещь, как самогипноз (или, по другому, медитация), существовала всегда. Однако у всех людей эта способность проявлялась в разной степени. Как понятие, Духовная реальность- это определенный уровень погружения в себя. Своеобразный щит, за которым владелец может пережить проблемы. Даже новорожденный умеет, пусть и чисто подсознательно, управлять одной реальностью; с возрастом он открывает все новые и новые ступени... Затем процесс прекращается. Никто не знает, почему.
Двести лет назад было обнаружено, что человек может при должной тренировке "приводить" в свой разум желающих. Конечно, чем больше гостей в твоих мозгах, тем утомительней процесс общения и тем меньше времени ты можешь гарантировать им безопасность. Стоит ослабить контроль, и все посторонние личности окажутся безвозвратно погребены в твоей. Получается, что все это довольно рискованно, но иногда необходимо. Погружение в сознание потерявшего память человека сразу же решило проблему амнезии, в свадебной церемонии просмотр эмоций пары по отношению друг к другу прочно закрепился как обряд проверки любви, и, вскоре, в повседневной жизни новшество применялось так же часто, как и обычная речь.
Мама способна полностью контролировать двадцать семь реальностей. Папа, несмотря на то, что родом из Эстрентры, овладел тридцатью. Мое сознание, хоть мне всего восемнадцать, уже насчитывает шестьдесят восемь уровней. Тут нечему удивляться. Это не дар. Это проклятие.
Двадцать лет назад началась война. Каждый день на поле боя гибли тысячи. К тому же Анларда рушилась под натиском гражданских конфликтов, порожденных сменой власти. Так случилось, что как раз в это время от внезапной болезни, не оставив наследника, умер последний король. Вся власть перешла советникам, которые сложили с себя полномочия в пользу главнокомандующего войсками, как только на страну посыпались первые атаки Эстрентры. Увеличение налогов, сокращение доходов, голод... Люди не смогли перестроится на новый стиль управления так быстро, как было необходимо. В каждой семье находились и молодые люди, сторонники диктата, собиравшиеся на войну, и их более старшие родственники, противостоящие столь масштабным изменениям. Количество физических расправ возросло. Вышедший закон, запрещающий их проведение (наказанием была казнь), лишь усугубил ситуацию. Население государства уже в первый год уменьшилась вчетверо.
Ученые должны были в сжатые сроки снизить темп смертности. И выход был найден. Поставленные эксперименты показали, что использование в качестве оружия и места проведения дуэлей человеческого сознания может свести физические травмы к минимуму. А большая глубина погружения гарантирует большую защиту от повреждений душевных. Таким образом, бои один на один, умерщвляющие плоть, были признаны устаревшими и аморальными. На смену пришли Дуэли.
По обоюдному согласию сторон один из противников, управляющий бОльшим количеством реальностей, втягивал личность противника в собственное сознание. На него ложилась ответственность за обе личности. Однако нанесенная воспоминаниями-словами боль при этом вполне приравнивалась к удару. Как только кто-нибудь признавал себя побежденным, души возвращались к жизни, продолжая зализывать раны глубоко в сердце.
Но теперь люди стали часто сходить с ума, что так же не устроило правительство. В это время выходит следующий закон, создавший новый тип учебных заведений, где детей с двух лет тренировали в развитии способностей своего мозга. В результате уже мое поколение превосходит своих родителей глубиной медитации в среднем в два раза.
И все из-за этой войны.
- Что ж, после того, как ты согласился... Должна предупредить, что помочь я там тебе ничем не смогу. Даже если захочу. - Чувство горечи, сопровождающее меня, пока я вспоминала недобрым словом все, что сделали дипломаты наших стран для предотвращения войны, сменилось в последний момент любопытством.
Я решительно опустилась в темноту.
Стороннему наблюдателю могло показаться, что мы окаменели лишь на секунду. Так, в принципе, и было. И весьма логично было бы заключить, что за это время просто невозможно причинить серьезный вред...
Вот только у меня есть причина, по которой я всеми правдами и неправдами никогда не пускала никого в свое сознание с тех самых трех лет.
С трудом переведя дыхание, я посмотрела на корчащееся напротив меня тело. Его трясло крупной, непрекращающейся ни на секунду дрожью.
- Тера?.. - я медленно, боясь головокружения и последующего бессознательного состояния, подошла к нему. - Очнись, все закончилось. Я постараюсь так больше не делать. Но и ты меня, пожалуйста, не доводи. - Так, голос вроде не срывается. Хорошо. Но если честно, вся эта ситуация могла обернуться истерикой. Я понятия не имела, что мой разум может оказать такое действие на неподготовленную психику другого человека. И, конечно, не знала, что же теперь делать. Лечить тело - это одно, но душу?
Чувствую себя убийцей. Будто не могла промолчать в конце концов?! Подумаешь, нанесли оскорбление...
А если бы он действительно умер? Что тогда?..
Да уж, начала приключение на свою голову... Едва не убила случайного прохожего... Прям ненормальная какая-то, на людей кидаюсь...
Хм, ненормальная. Даже сама все к тому же выводу пришла...
- Что... - Тера залаял неровным кашлем. - Что ты с собой сделала?..
Приступ вины как рукой сняло. Осталась лишь какая-то тупая ярость, испуг и, как ни странно, пустота.
- Не твое дело. Мои проблемы. Сама и разберусь.
- Не разберешься. - Кажется, ему лучше. Голос с каждым мгновеньем становился более сильным и менее хриплым. Вдруг стало как-то спокойнее. - Я, правда, не до конца успел разобраться...
- Так тебе еще и мало?! - Боже... нет, рано я все-таки расслабилась! - Может тебя еще минут на десять надо было оставить? Освоился бы, мысли мои в поисках хотя бы одной разумной перетряс... Да ты на себя посмотри!.. - Он весьма послушно посмотрел. Внимательно так... Пуговицы проверил... Молнии на сапогах... Посредством руки поправил шевелюру... Потрогал лицо... Как ни крути, у этого парня просто талант меня доводить. Однако мой неожиданный приступ смеха в его оценку ситуации если и вписался, то явно как-то неправильно.
- Что-то со мной?..
- Ну, знаешь... Как бы это... Выглядишь ты сейчас раз в сто хуже, чем я до погружения... - Смех бесследно исчез, оставив за собой лишь странное подобие улыбки. - Знаешь... Ты... Мм... Прости меня, а?.. Ты ведь, так сказать, испытатель... Я никого не пускала раньше...Не знала, как обернется...
Кажется, он не в гневе... Ну, или, по крайней мере, не в бешенстве...
Самодовольная усмешка на загорелом лице... Как так можно на протяжении всего знакомства загонять меня во все больший ступор?.. Я не понимаю его. Никогда не смогу понять.
- Лучше объясни мне, что за странный, непонятный и бессмысленный звук сумел за какое-то мгновение довести меня до такого состояния?