Аннотация: Долгая дорога к дому. Возможны болота, пропасти и атмосферное давление.
- Если нет трещин, то как ты отсюда исчез? - ядовито спросил Талеон.
Молча открыв рот и так же молча закрыв, я развернулся на пятке, собираясь лично пойти и все разведать, однако в распахнувшихся глазах снова завальсировали огромные, искаженные формы, и в кадр нагло вкралась чья-то босая нога, заслонив мне пальцами с нестриженными ногтями весь белый свет.
- Надо кого-то туда отправить и посмотреть, - тут же сориентировался я, с трудом удерживаясь от того, чтобы заорать "И ноги мыть надо!"
Воплощая в жизнь мой несомненно гениальный в своей простоте план, способные передвигаться и внятно мыслить телохранители скрупулезно прочесали тот пятачок острова, где было отмечено как мое исчезновение, так и дальнейшее появление. Я сам вслепую пошуршал там, припоминая, как впервые оказался наверху и нашел путь вниз только наощупь, по исходящему от земли теплу. Трещина словно сквозь землю провалилась, если о ней можно так сказать. Так же не нашлись в районе ощупывания и мои товарищи, по каковой причине я уже начал сомневаться в том, что видел их наверху. Не исключено, что это была галлюцинация медленно расквашивающегося мозга.
Покончив с поисками и бесповоротно раздавив копошащуюся где-то под ногами хилую надежду, телохранители завозились с погребальным костром, даже с двумя, нет, тремя, уже четырьмя.
В моем лице эволюция нашла безответного испытателя, и, временно (я очень на это надеялся) лишившись зрения, я мгновенно переключился на другие методы фиксирования реальности. Слух и осязание, что ли. Во всяком случае, все четыре костра я чувствовал шкурой, даже на расстоянии.
Все еще царящее в голове состояние легкого обалдения, вызванного прыжками по мировым слоям, не позволяло сосредоточиться на главном и возопить страшным голосом. Все-таки, как таковую способность видеть я не утратил, только немного исказились перспективы. Зато я теперь могу работать человеком-биноклем с функцией шпиона, а так же подглядывать в женские сауны с незамазанными окнами, а еще, еще...
Я сел там, где стоял, обхватил голову руками и тихо взвыл. Разом оплакивая и собственную почти слепоту, и надежду на окончательное возвращение в свой мир, и огромных собак со вздорной клювахой, и чужих телохранителей, и даже - чтоб ей пусто было - Дарун.
А жар от костров поднимался все выше.
Когда от ярких пятен остались только серые пепельные контуры, временный лагерь начал медленно сниматься с места. Я только слышал, как шуршит вокруг трава, тихо переговариваются телохранители, но никто не шумит, не балагурит как раньше. И никто не лает, не орет дурным птичьим голосом. Пару раз я снова пробовал открыть глаза, но постоянно буквально утыкался носом то в столбообразные травинки, то в чудовищно огромных насекомых, а то и в чьи-нибудь части тела. Пришлось и дальше ориентироваться на слух и то самое как бы расширившееся осязание. Сам себе я напоминал кошку или лягушку - они только движение замечают, вроде бы.
- Ну что, герой, - Талеон как бы неслышно подкрался сзади. - Как самочувствие?
- Просто пиз... в общем, плохо, - ответил я, ампутировав матерную часть ответа.
- Мне сказали, что ты не можешь нормально видеть... - последовала вопросительная пауза.
- Да. Я вижу все слишком близко, не могу ориентироваться в пространстве.
- Я что-нибудь придумаю.
Прозвучавший в его голосе полудохлый намек на заботу сразил меня в самую печень. Видимо, совсем все плохо, если дело дошло до фальшивых заверений. Так только с раковыми больными разговаривают, прежде чем донести до их сознания фатальный диагноз.
- Интересно, почему все-таки никто сюда не пришел, - поддержал я беседу, пряча руки в карманы, чтобы никто не видел, как я хочу вцепиться в первого встречного с криком "не бросайте меня!" - Вроде бы, это ваше главное пророчество, нет? У вас еще, небось, и тайный совет всех шидх существует, а?
- Хмм, - Котла с шорохом переступил на месте и уселся рядом. - Никто из нас не бывал здесь раньше. Не было других пророчеств, как нет и тайного совета. За всю историю мира шидхам никогда не приходилось встречаться в одном месте. Само наше существование - традиция. Когда ты становишься кем-то больше, чем простой рабовладелец, к тебе приходят...
- С выгодным предложением, от которого нельзя отказаться, - ляпнул я, отгораживаясь этим ляпаньем от пафосного трагизма в чужом голосе. Не хочу я задумываться над их бедами, это не мой мир.
- С объяснением, - поправил Талеон. - И ты становишься вечным должником. Перед всеми, кто живет в Шолым. К сожалению, здесь тоже работает правило - за все нужно платить. Просто получилось так, что отдавать долги пришлось мне... и Дарун.
- Она могла бы просто не помогать.
- Но она видела, что мир разваливается. Нельзя прерывать начатое, как нельзя расковырять больному зуб и этим ограничиться. После этого зуб однозначно разрушится.
- А если чуть-чуть не хватает пломбы? - продолжил я цепочку аналогий.
- Тогда зуб начнет разваливаться через месяц-другой, и спасти его будет куда труднее.
- Понятно, - я сделал мысленную заметку: узнать, кто эти таинственные "приходящие", которые сообщают, что отныне ты несешь ответственность перед всем миром. - Но получается, не все чтят традиции.
- О да, - в голосе Талеона зазвучала жажда разобраться и прижать всех к ногтю. - Никто не предупреждал меня, что придется одному ворочать всем миром. И кое-кто за это ответит.
Помимо верноподданнического поддакивания сказать было нечего, и я предпочел прислушаться к окружающей обстановке. Разнообразные звуки уже начали складываться в ясную картину, и я в очередной раз ужаснулся, чувствуя, что начинаю вживаться в мир, где отсутствует свет.
- Ты точно что-нибудь придумаешь для моих глаз? - я перебил Талеона, как раз вещавшего что-то про повешение на воротах вниз головой и закатывание в мостовую живьем.
- Как только мы выберемся отсюда, - схитрил Котла.
- Но как сделать это без трещин?
Разговор вернулся на начальные позиции. Я поднялся, повертел головой и услышал, как ветер мягко скользит по ровным ступенькам лестницы. Совсем не так, как по горным склонам или по траве. Туда я и направился, невольно растопырив руки для равновесия.
- Куда? - вопросил Талеон.
- Издалека на вас посмотрю, с горы, - ответил я.
Преодолев все ступени, я повернулся лицом к долине и открыл глаза. Пейзаж буквально прыгнул на меня, опять пытаясь выдернуть надежную почву из-под ног. Но все-таки это было чуть лучше, чем находиться прямо на месте событий. Теперь я видел, что телохранители расположились двумя группками: полностью лежачей и частично сидячей. Разделились они примерно пополам, и меня охватило смутное подозрение, что лежачих придется выволакивать мне, как единственному прямоходящему и даже бодробегающему. Правда, сначала следовало определиться, в какую сторону выволакивать. Я повернулся к морю. Файрволл отличался особенной прозрачностью, ничего и никого не скрывая, поэтому я мог любоваться на следы хазровых бесчинств сколько угодно. В основном это были дохлые рыбы, несколько царов и три огромных носителя, покачивающихся на волнах кверху брюхом. Всякую мелкую живность я даже не стал считать. А еще... я невольно расплылся в широкой улыбке: вдоль берега носилась рогатая черная туша, а следом за ней буквально вприпрыжку - неразлучная троица. Я видел, как они яростно ругаются - судя по выражениям лиц - как трясут кулаками и аж плюются на бегу.
Ну вот, хоть кто-то не стремится поскорее заползти на больничную койку. Теперь бы вернуться на ту сторону.
Я закрыл глаза и помчался вниз по лестнице, на слух ловя шорох ветра, указывающий, где ступени. Перед последней ступенью резко притормозил и прыгнул в сторону, огибая тепловой контур, вставший на пути.
- Ты что, бегаешь с закрытыми глазами? - в голосе Хилкки звучали возмущение и восхищение одновременно. А может быть даже и страх. Я самодовольно вообразил, что боятся именно за меня.
- Сейчас это не сложно, - я взмахнул воображаемой шляпой с перьями. - Всякие способности помогают.
- Ну тогда они обязательно должны помочь тебе доставить половину нашей гвардии на ту сторону!
Силуэт Хилкки обрадовано потер руки. Конечно. Я так и думал.
- Волокушу хотя бы соорудили?
За время наших коротких переговоров к лестнице подтянулись остальные телохранители.
- Ты что, слепой... - начал один из силуэтов голосом Лакая и тут же закашлялся.
- Не совсем, - уточнил я, - но временное заболевание не помешает мне оторвать кому-то язык.
- У нас нет подручных материалов, - примирительно произнесла Хилкка. - Но ты вроде бы не потерял свою силу?
Дернув плечом, я прошел сквозь редкую цепочку телохранителей, направляясь к неопрятной тепловой куче, означающей склад неходячих больных. Первым лежал Урша, чей тепловой контур растянулся чуть ли не в три четверти по периметру кучи. Мысленно пожелав себе удачи, я наклонился и попробовал поднять его. Да!
Вес по-прежнему ощущался не больше, чем вес какой-нибудь подушки. С трудом развернувшись на месте, чтобы не запутать змеиный хвост, я двинулся обратно. Между тем телохранители уже начали медленно подниматься по лестнице. Стараясь не думать о том, что с другой стороны нас поджидает вроде как непроницаемый файрволл, я обогнал их, набрал скорость и вприпрыжку рванул по ступеням, прижимая к себе Уршу, как свежекупленный и очень дорогой плоский монитор. Мне даже показалось, что толстенный хвост развевается у меня за спиной на манер победного стяга.
Горный хребет свистнул под ногами в очередном прыжке, и ветер победно взвыл, указывая мне прямую дорогу вниз. Пережить адреналиновое чувство страха, знакомое тем, кого выпиннывают из самолета на высоте километра, я не успел. Звук лестницы метнулся прямо под ноги, белый камень словно спружинил, толкая меня дальше в воздух, и я обезумевшим зайцем понесся вниз, лихорадочно раздумывая стоит ли орать, а если стоит - то с какой интонацией.
Едва я выбрал восторженно-матерную, как лестница уже закончилась. Неширокая площадка упиралась прямо в файрвол. На этот раз я его видел, по-прежнему не открывая глаз, словно полупрозрачную стену... нет, не так - как стену из полупрозрачных зеленых блоков в окружающей меня темноте. Вроде бы где-то в ней были трещины, но сейчас мне было важнее перетащить около пятнадцати созданий на эту площадку, и долго раздумывать на хакерские темы я не стал.
Вверх - вниз - взять - вверх - вниз - положить. Вверх - вниз - взять - вверх - вниз - положить...
Забирая последнего, я с вопросительным выражением лица повернулся к контуру Талеона. Спаситель всея миров до сих пор оставался рядом с болезными, точно опасался, что кто-нибудь их тут съест, пока я выполняю роль ломовой-беговой лошади.
- Не беги. Вместе пойдем, - проронил контур и тут же возглавил микрошествие.
Нынешний подъем по лестнице казался мне необычайно долгим, а вредный инстинкт охранения вновь проснулся, нашептывая, что Райаль чувствует себя нехорошо, что он потерял массу энергии, и ему нужен постельный режим плюс бульон каждые два часа. Я упрямо выпятил подбородок, сжимая в медицинских объятиях Валию. Первыми спасаются женщины и дети.
- Потом, когда судоходство восстановится, я поставлю ей памятник, - отстраненно произнес Талеон.
Слегка поперхнувшись, я не сразу сообразил, что речь идет вовсе не о Валии.
- Ага, а потом, лет эдак через двести, люди будут говорить - вот великая воительница, спасла весь мир и благородно умерла при исполнении долга, - наконец проворчал я.
- Ну она же действительно умерла ради спасения своего мира. Мне при жизни и так хватает людского внимания. А после смерти, - Талеон пожал плечами, - это уже не так важно, согласись?
- Не соглашусь, - проскрипел я, - мне крайне важно все, что происходит со мной.
- Ладно. Извини.
Слова Талеона совпали с самой высокой точкой подъема, и я услышал, как Котла поворачивается к долине. Наверное, прощался с этим местом и теми, кто там остался. На его месте я бы не стал бросать сюда монетку в надежде вернуться. Видимо, он думал так же, потому что спустя полминуты отвернулся и начал спускаться к файрволлу. Эх, сюда бы живописца какого-нибудь из серии эпичных фантастов. Какая картина пропадает - утомленный и пропыленный герой, его верный соратник и прекрасная обморочная дева. Все это на фоне белокаменной лестницы, прорубающей могучую гору. А сзади кровавое пламя заката... хотя нет, закат не пройдет, тут он природой не предусмотрен.
- ...На чем я вам его перелечу, на струе из задницы, что ли?
Сказка закончилась, и началась суровая реальность. На заполненной народом площадке шла бурная ссора, в ходе которой выяснялось, кто же все-таки может прорубить дорогу обратно, сквозь файрволл. В данный момент Фэдди оглы в пух и прах развенчивал теорию о возможности перелета стены. Судя по возмущенному хлопанью, он всплескивал вконец отказавшими крыльями.
- А что, Толтеп совсем ничего не может? - сумрачно поинтересовался Талеон, оборвав шум.
Послышалось какое-то шипение и шуршание.
- Он говорит, что не откроет, - перевела мне на ухо Хилкка, видимо, решившая взять на себя роль медсестры.
- В смысле, говорит? Я не слышал ни слова.
- Показывает по большей части, - поправилась телохранительница. - Говорить не может, голос отшибло.
Я представил себе ушибленный голос, валяющийся на больничной койке с непременным компрессом, и улыбнулся, не разжимая зубов.
- А может Лакай подкопается? - предположил со своего места Урша, благополучно очнувшийся от забытья.
- Я сейчас себе даже ямку под кустом не выкопаю, - Лакай был мрачен.
На протяжении последующих пятнадцать минут я был свидетелем настоящего мозгового штурма - когда выдвигаются самые невероятные предположения, а потом последовательно опровергаются. К сожалению, результаты этого штурма были неутешительными. Реальных способов "а как бы и в магазине эдак стенку приподнять" не родилось.
- А что у нас осталось из магии? - вслух поинтересовался я.
Сначала мне прочли лекцию на тему употребления вульгаризмов, занесенных их другого мира наподобие паразитов и циркулярных клопов, и только потом предоставили перечень способностей. Среди них более-менее подходило только электричество - я всегда воображал его этакой разрушающей силой - и растительная мощь. С последним я не очень разобрался, это было что-то из серии ускоренного садоводства, когда травинка превращается в стебель трех обхватов толщиной.
- Я вроде бы вижу, то есть чувствую, где в стене трещины, - сообщил я. - Если в них шарахнуть молнией, а потом добавить снизу каким-нибудь чертополохом - может, проход откроется?
- Если ты считаешь, что я сейчас сгенерирую тебе вольфрамову дугу, то сильно ошибаешься, - К'сел щелкнул пальцами, распространяя слабый запах озона. - Максимум один разряд.
- Это лучше, чем ничего, - Талеон, до сих пор внушительно молчавший, сказал свое веское слово. - Мы не собираемся оставаться тут вечно.
- Погодите, я про чертополох не понял, - Сухон взмахнул руками, отражаясь на обратной стороне моих век словно красный крест. - Что им добавить? Куда?
- Про чертополох, это я... - я остановился, ловя мысль за хвост. - О! Здесь растет что-нибудь, где много железа? Ну или что-нибудь проводящее электричество? Или нет... Стойте! У нас еще остались светильники? Которые молниевики?
После спешной инвентаризации обнаружилось, что молниевиковых светильников предостаточно. Дальше развивать идею не понадобилось, телохранители отличались острым умом, и долго наслаждаться славой в роли первооткрывателя пороха мне не удалось. Жаль. Они даже усовершенствовали мои планы. У меня в голове смутно крутилось что-то вроде заряжания шариков электричеством и забрасывания в трещины, чтоб там все бзденькнуло. Телохранители же нанизали шарики на нить и призвали Тали для меткого броска этой цепочкой в цель.
- А вглубь я протолкну, - добавила Валия. - На это сил у меня еще хватает.
- Я бросаю, ты толкаешь и К'сел бьет, - подвела итог Тали. - Зох, куда бросать?
- Здесь, - я отследил пальцем широкую трещину в файрволле.
Фактически, это был провал, в который могла войти голова взрослого человека, и он уходил вглубь почти до внешней границы. Оставалось надеяться, что мы получим проход, сквозь который можно будет пройти, и протащить тех, кто идти не может. Сухон пообещал поднять из голой земли железную траву в человеческий рост, чтобы удержать проход. Толтеп с шипением присоединился к нему - как перевела мне Хилкка, он высказал готовность сделать все, что в его полудохлых силах.
- Все. Поехали, - Талеон дал отмашку на правах руководства.
Я остро жалел, что не могу видеть как это будет происходить. Только слышал, как Тали раскручивает цепь, вращает ее все быстрее и, наконец, отпускает. Одновременно Валия выкрикнула что-то короткое и языколомное, и я увидел, как в толщу зеленой стены выстреливает прямая, словно стрела, нить молниевиков.
- Закрыть глаза! - скомандовал Ксел.
Я самонадеянно счел, что опущенных век будет достаточно. Вспышка отпечаталась в глазах ослепительно-белым фоном, на котором застыли черные кляксы взорвавшихся молниевиков. По ушам ударило диким ревом, какой могло бы издавать животное размером... с файрволл. Довершила дело ударная волна, разметавшая всех участников светопреставления. Похоже, никто этого не ожидал, и когда я выкарабкался из-под чьих-то тел, то сквозь вату в ушах услышал разнообразные вопли. Потом обнаружил, что сам ору, повторяя одно и то же слово. Наверное, это могло бы даже показаться смешным - человек с крепко зажмуренными глазами стоит посреди поля боя и орет: "Траваа!" - но для нас это был вопрос выживаемости, а так же возвращаемости к цивилизации.
Второе зрение наконец-то восстановилось, и я с диким облегчением узрел огромный пролом в стене. Где-то справа багровым светом переливался контур человека с воздетыми руками, а стены пролома медленно покрывались густой зеленой сетью. Больше ни о чем не думая, я метнулся в сторону, схватил первого, кто попался под руки, и с такой же скоростью очертя голову нырнул в пролом. По коже как будто ударили горячей и мокрой простыней, почти все волосы встали дыбом.
Выдравшись из мокропростынных объятий на волю, я опустил свою ношу и тут же развернулся обратно. Следом за мной выскочил еще кто-то, потом еще двое, а затем, уже в проходе я столкнулся с Уршей, представлявшим собой яркий пример шизофрении - человеческая половина обвисла как неживая, но змеиная часть стремилась вперед с упорством лосося на нересте. Кончик хвоста обвивался вокруг опущенных плеч, не позволяя ведущей половине завалиться куда-нибудь. Вся эта самоподдерживающаяся конструкция наводила на мысли о ночных кошмарах.
Если раньше я сравнивал себя с ломовой лошадью, то теперь пришла очередь присваивать себе звание почетной белки в колесе. Благо, что почва в основании файрволла была ровной, устланной травой, которую добросовестно вырастил Сухон - иначе пришлось бы еще и прыгать по каким-нибудь развалинам. И при этом я не уставал восхищаться остальными телохранителями. Все, кого я таскал, и кто находился при этом в сознании, не покладали рук, стараясь по-своему отпугнуть файрволл. Больше всех выложились Толтеп и Огой. Если первому это было положено по статусу, то от второго прямо-таки исходили тяжелые волны осязаемой смерти. Были бы тут лютики, обязательно завяли бы, а ромашки, соответственно, спрятались. Однако файрволл был куда наглее лютиков и ромашек, поэтому только ежился и отступал, но не сдавался. Разлом уже начал зарастать. В итоге, нам с Сухоном пришлось проскакивать буквально боком, после чего файрволл, недовольно чавкнув, окончательно восстановил статус-кво.
- Только не говорите, что мы кого-нибудь забыли там, - произнес я, вертя головой и торопливо подсчитывая все нити.
Следом за этим бессловесным воплем я услышал дружный слоновий - не побоюсь этого эпитета - топот, стремительно приближающийся, а потом и почувствовал. Казалось, что на меня прыгнули со всех сторон разом. Я пошатнулся от неожиданности и еле-еле удержал равновесие. Тем не менее, прыжки не прошли даром, и я почувствовал, как в основании черепа что-то хрустнуло. Моментальный укол испуга заставил меня открыть глаза, и в этот момент я увидел... я увидел, что все вернулось к прежним размерам.
- Ааа! - заорал я, тут же забыв все слова, которыми полагается выражать радость.
- Держите эту рогатую сволочь, он же всех затопчет! - отчаянно возопил Фэдди, хлопая крыльями.
- Ааа! - поддержали трое спутников, так же синхронно отскакивая от меня.
- Вижу все! - наконец-то сориентировался я.
- Вот это истерика, - заметила Хилкка. - Талеон за такую печенку продаст. Не свою.
Я захохотал. Тоже несколько истерически. Черный юмор неприметной девушки вернул меня к нормальному существованию, а вернувшееся зрение вселяло неуемный оптимизм. Всех победим, всюду пройдем, и я обязательно вернусь на свои земли, только времени дайте. Я докопаюсь до мельчайших нюансов, все их библиотеки носом перерою, но что-нибудь придумаю.
Пока что пришлось ловить хуца, норовящего протопотать по головам лежачих больных, оставив свои следы в историях их болезней. При этом я не переставал думать о том, как нам выбраться уже с острова. Трое местных суток по морю - это ж сколько километров, если умножить их на скорость одного сильно резвого козла? Упомянутый козел все-таки хитровыкузьмился и смотался куда-то на другую половину острова. Я плюнул и направился обратно к месту стоянки. Вернется - сразу по башке отоварю, все равно от него теперь никакого толка, разве что на шашлык сгодится.
Вернулся я как раз к очередному раунду обсуждений. Никому не хотелось здесь оставаться, однако желание удалиться с острова вступало в острую конфронтацию с невозможностью это сделать. Проще говоря - средств передвижения и связи у нас не было. Серж напрочь оглох в телепатическом плане, а имеющиеся у нас средства техники не пережили агонию файрволла. Талеон лично перерыл все рюкзаки и свалил в одну кучу все спирали, ракушки и еще какие-то странные устройства, и теперь только периодически пинал эту кучу в расстройстве.
- Можно открыть трещину, - авторитетно заявил гнумий.
- Кто бы нам на это сил дал, - скривился Лакай, допивая что-то возмутительно вкусно пахнущее.
- Можно вызвать рыбу, - не сдавался упорный таверновладелец.
- И как, по-вашему, я должен звать рыбу, когда у нас нет корабля? - теперь взвился уже Сухон, между делом глотая какие-то таблетки. - У нас нет приманки, у нас ничего не... кха! тьфу! Воды! - прохрипел он, подавившись своими лекарствами.
- В качестве приманки можно зарезать козлов, - кровожадно добавил я.
- И на чем плыть будешь? - выдавил почетный животновод, наконец-то проглотив то, что встало поперек горла. - Ногами на присоске?
- Сделать плот, - развил инженерную мысль гном.
- Так тебе носитель и подплывет под плот, у рыбы губа не дура.
- Еще варианты? - Талеон в очередной раз пнул кучу мертвых приборчиков.
- Не исключено, что кто-то из мореходов сюда завернет, - предположила Хилкка, выглядевшая подозрительно бодро. - Они должны догадываться, куда мы отправились.
У меня в голове мелькнула какая-то смутная мысль. Ведь там, в Каре, никто не удивился, завидев компанию странных путешественников. Но никто и не сказал, что, мол, тут до вас еще пятьдесят таких безумных туристов проходило. Уже тогда можно было догадаться, что дело нечисто. Кстати, хотел бы я знать, как сюда попала Дарун. Последнюю мысль я и озвучил вслух.
- Хм, - многозначительно произнес Талеон и пристально посмотрел на гнумия. - Вы трое, видели ее?
- Нет, - удивленно ответил гнумий. - Разве кто-то еще прошел халон?
После этого заявления на острове развилась лихорадочная деятельность. Котла недрогнувшей рукой вздернул на ноги всех, кто мог стоять и хотя бы не падать. Клочок суши, скрывающий в себе Ар узгин был перерыт вплоть до скального основания. По большей части рыть носом приходилось мне и трем товарищам. Однако честь знаменательного открытия принадлежала не нам. Нечленораздельный крик разнесся над волнами вскипяченного моря как раз в тот момент, когда я по пояс влез в какую-то каверну, силясь разглядеть, не скрывается ли там тайная дверца. От неожиданности я дернулся и благополучно застрял в каком-то червякоподобном положении. Поэтому к месту, откуда исходил крик, мы сотоварищи прибыли едва ли не самыми последними.
- Нашел! - вопил Поль, размахивая галстуком, невесть как уцелевшим во всех злоключениях. - Нашел!
Фееричность ситуации подчеркивалась тем, что он стоял прямо на воде.
- Только не говорите, что нам придется идти по подводному хребту до самого материка, - пробормотал я, отрывая от ботинок каких-то подозрительных моллюсков.
- Здесь трещина дальнобойная! - опроверг мои бормотания Поль.
- Я не могу поверить, - с чувством произнес Талеон, - я просто не могу поверить в это. Проклятье! Почему мы добирались морем, когда можно было сделать один прыжок?! Почему я не знал об этом?
- Наверное, у нее был какой-нибудь древний пророческий свиток, - пробормотал Веймо.
- Свиток? - Талеон развернулся к нему и едва не ткнул пальцем в глаз. - Свиток говоришь? Да я... хрень зеленая!
Смачно плюнув себе под ноги, Талеон развернулся и широким шагом направился в лагерь. Я так и не понял, то ли он возмутился фактом существования свитка, то ли возмутился одной лишь возможностью его существования. Мне уже было известно, что Дарун сожгли вместе со всей амуницией, поэтому можно было только строить догадки о том, как и почему.
- А еще я нашла, где они прошли сквозь файрволл, - меланхолично добавила Валия, глядя на Поля, идущего к берегу по пояс в воде. - Там очень симпатичный высушенный труп валяется.
- У нее было двое телохранителей, способных проходить халон? - удивился Ара. - Это же редкость...
- Или он был один, а она не собиралась возвращаться, - добавил мрачности Стас.
Под впечатлением от этого светлого и радостного умозаключения, мы начали передвигать лагерь поближе к найденной трещине. В основном таскать вещи и телохранителей снова пришлось мне, причем я был просто уверен, что половина таскаемых уже давно пришла в себя, и просто не желает пошевелить задницей, предпочитая сидеть на чужой шее. В конце концов, на берегу образовался целый табор, главной достопримечательностью которого была куча снаряжения, высящаяся как макет Эвереста. После небольшого пересмотра, макет остался почти нетронутым, а телохранители взяли только то, что считалось жизненно необходимым.
- Кто пойдет первым? - задал животрепещущий вопрос Поль, явно надеясь сделать это лично, на правах первооткрывателя.
- Только не Зох, - внезапно встрял Стас.
- А что такое? - живо заинтересовался Талеон.
- Да мы с ним почему на кемерне добирались, когда нас в Тюгорский край выкинуло? - Стас аж взмахнул руками. - Потому что непонятно, в какую сторону его занесет в очередной раз!
- Предатель, - мрачно сказал я.
- Хорошо, Зох идет последним, - Талеон обвел взглядом неровные телохранительские ряды. - Первая двойка пошла!
Поддерживая, а иногда и почти таща друг друга, телохранители один за другим брели по воде, забирались на плоский камень, служивший основанием для трещины, и благополучно в ней скрывались. Каждый раз я щурился, ожидая голубой вспышки или страшного крика, под стать тем, что издают невинные жертвы в фильмах ужасов, но так ничего и не дождался. Потом я снова поддался человеколюбским инстинктам и начал помогать им переходить от берега к трещине.
Последними отбывали Талеон и Ара, причем экс-шидха этому явно был не рад, подозрительно косясь на бывшего коллегу по сверхъестественной профессии. Мне даже показалось, что Талеон как-то по-людоедски на него смотрит. Потом мысли о людоедстве плавно перетекли на мысли о мясе в целом.
- Кстати, с козлами-то что делать? - озаботился я. - Сдохнут ведь.
- Не сдохнут. Они жрут все подряд, включая водоросли, к тому же среди них две самки.
- Даже так, - я почесал в затылке.
- Даже так.
Талеон ухмыльнулся и шагнул в трещину, чуть ли не за шиворот утаскивая с собой Ару. Я остался в гордом и непоколебимом одиночестве. Хотелось бы сказать чего-нибудь громкого на прощание, но за отсутствием зрителей я просто окинул взглядом остров еще раз и тоже шагнул.
Перед глазами как будто пару раз крутанули гигантскую карусель со всеми ее огоньками, лошадками и прочими тварями, а так же верещащими детьми, и я плюхнулся куда-то вниз, на этот раз не удержав равновесие. Судя по звукам, кого-то в сторонке тошнило. И даже не одного кого-то.
Я осоловело оглянулся, какими-то кусками выхватывая окружающий мир - густо-синие елки, бирюзовая трава, зеленые лица... ага! Зеленые лица были телохранителями, живописно расползшимися по аккуратной полянке, а как минимум троих в поле моего зрения буквально выворачивало наизнанку.
- Приятно видеть всех в добром здравии, - вяло пошутил я, поднимаясь на ноги и оборачиваясь, чтобы посмотреть, откуда выпал на этот раз. За спиной был внушительный валун, наподобие тех, что тащит вместе с собой ледник. Но вот трещин в валуне не было. Я подавил желание заглянуть под сам камень.
- Так ты эти трещины закрываешь! - возопил Талеон, второй раз на моей памяти теряя самообладание и заставив меня отшатнуться от камня. - Ты такими темпами половину мировых магистралей угробишь, идиот! Кто их открывать будет?
- Какая катастрофа! - я воздел руки, демонстрируя всем, что перед ними - утраченные надежды больших и малых академических театров, - давайте возьмем с меня штраф! Я непременно устыжусь и тут же выключу механизм у себя вовнутрях!
- Слушай, а почему они все время друг на друга орут? - донесся до меня шепот из ближайшей телохранительской кучки.
Видимо, услышал эту реплику не только я, но и Талеон, потому что он тут же шумно выдохнул и обрел почти нормальный цвет лица.
- Одно хорошо, с острова мы выбрались, - Котла нервно пригладил отросшие за время метаний по мирам и континентам волосы, - теперь до следующей трещины добраться бы.
И мы поползли к следующей трещине, направление к которой указал нежно-салатовый Стас. Я ясно видел, как телохранителям не хочется снова куда-то идти, но и возразить Талеону они не сумели. Может быть, дело было в том, что они слишком утомились, а может и в том, что связывающая всех нас сеть теперь больше напоминала канатное плетение, чем изящную паутину. Иногда я сам пугался, видя эти нити, чуть ли не в запястье каждая толщиной. Попробуй на такой подергайся.
Сначала идти было довольно легко, потому как валун явно пользовался спросом у местного населения, и к нему была протоптана тропинка, прихотливо петляющая между елей. Но потом стежка нырнула в особо густую чащобу и внезапно оборвалась. Бескрайний ельник прорезала широченная трещина в многострадальной земле. Как и в прошлый раз, конца-края ей не было видно, а вот подходящих деревьев рядом не водилось.
- Я предлагаю объявить привал! - гнумий не выдержал и снова полез вперед всех.
- Это я предлагаю объявить привал, - поправил его Талеон. - А все остальные радостно соглашаются.
Радость согласившихся была неподдельной. Мало-мальски прийти в себя успели все, равно как и оказаться в состоянии самостоятельно передвигаться, но на подвиги они явно не были способны.
Я покрутился между телохранителей и, наконец, эдаким стервятником приземлился рядом с яманом. В памяти еще смутно трепыхались воспоминания о том, что рогач вроде бы неплохо разъяснял мне кое-какие детали устройства этого мира, и поэтому с возникшим вопросом я решил обратиться именно к нему:
- Слушай, друг, ты не проведешь для меня маленький ликбез?
- Только если ты потом купишь мне нормальную пилку в городе, - проворчал яман, яростно грызя ноготь.
- Без проблем. Обещаю. Так вот, у меня вопрос - что случится с Шолым, если в нем закроются все трещины?
- Обойдется, - яман сплюнул огрызок ногтя. - Нельзя целиком полагаться на трещины, это с рождения вдалбливается в голову каждому. Если ты знаешь, в какую трещину шагнуть, чтобы оказаться в гостях у соседей, ты должен знать, как дойти до них пешком. Уверовав в нерушимость трещин, мы бы оказались совершенно беспомощны перед лицом теоретически возможной катастрофы.
- Так теперь все оказались беспомощны?
- Наоборот. У нас есть лошади, кемерны, машины, корабли, хуцы, в конце концов, собственные ноги. Мы не слишком много потеряем, лишившись большинства трещин. Хотя... это очень неприятно.
Я ненадолго задумался, пытаясь вспомнить, когда в последний раз видел тут кемерна, не вспомнил, и продолжил самообразование.
- И еще вопрос: а как вы тут в лесу с волками сражаетесь? Если никто их не видит и справиться не может.
- Во-первых, в лес так далеко стараются не ходить, во-вторых, волков можно задобрить, в-третьих, их помногу обычно не ходит, в-четвертых, мы могли бы с ними справиться, но только если непрерывно бить еще на подлете вслепую, - на едином дыхании перечислил пункты яман, одновременно пытаясь сточить обкусанный ноготь о трухлявое бревно.
- А как же магич... сверхъестественные способности?
- Лес это не больно любит. Можно, но сил уходит очень много. Противодействие наступает сразу же.
- А если напалмом? - с размахом предположил я. - Все сжечь и закатать в асфальт?
- Иногда мне кажется, что ты кровожадный психопат, - произнес яман после трехсекундной паузы. - Надеюсь, что я все-таки ошибаюсь.
- Да я и птички в своей жизни не убил... - начал было я, но тут в памяти вспыхнула очередная картина - городской рынок и двое местных гопников, стремящихся отправить меня на тот свет. Невнятно пробормотав что-то благодарственное, я поднялся и сомнамбулически двинулся на поиски гнумия. На стоянку медленно опускалась ночь, тут и там вспыхивали остатки молниевиков, так что Вассэля сотоварищи я нашел далеко не сразу. Однако как только нашел, так сразу приступил к допросу:
- Скажи-ка мне, друг любезный, зачем ты на меня убийц натравил?
- После того, как я благородно доставил тебя домой, ты отправил меня обратно через рынок. И там меня догнали весьма неприятные люди.
Ара и невесть что позабывший тут Юрик напряженно растопырили уши.
- Женой клянусь, - никого не отправлял - моментально задергался Вассэль.
- А кто же их направил? - разыгранное мною удивление определенно заслуживало премии в номинации "самая развесистая клюква", а так же персонального станиславского "Не верю!" в золотой рамочке.
- Враги, - моментально определился гнумий. - Кто мою башню порушил, тот и на тебя охотился.
Версия выглядела неплохо, и я мысленно обругал себя, что сам до такой не додумался. К тому же, учитывая обстоятельства в виде протянувшихся между нами нитей, сложно было заподозрить гнумия в наглом вранье.
Из сгустившейся темноты вынырнул Стас, неся с собой свет и радость в виде хозяйственной спички длинной с мою ладонь. Зеленый огонек плясал и шипел, бросая странные отсветы на его лицо. Фоном к этому мистическому портрету послужил жуткий треск, раздавшийся где-то в той стороне, откуда мы пришли, и последовавший за ним многоголосый стон. Стас открыл рот и широко распахнул глаза - зеленый свет тут же превратил его лицо в кричащую маску.
"Накаркал", - тоскливо подумалось мне.
На стоянке разом вспыхнуло еще полдесятка костров вдобавок к зажженным ранее. Телохранители поднимались, пусть медленно и с трудом, но все разом. На лицах тех, кого я мог разглядеть, была написана убийственная решимость сражаться до последней отгрызенной части тела. А тот, кого они должны были защищать, подскочил на месте и целеустремленно направился в лес. Я подхватился и кинулся следом, шипя сквозь зубы все известные мне ругательства. Краем глаза я заметил, что телохранители точно так же срываются с мест, некоторые даже в прыжке.
- Тихо! - Котла остановил стремительный разбег общественности и уставился в темноту, где подозрительно шуршало.
Напрягая зрение, я разобрал, что из-под лапчатых покровов выбрались достопамятные еловые кучки и теперь медленно переползают в нашем направлении. Однако Талеон не спешил отступить с их пути, даже наоборот - шагнул вперед, словно приглашал хищников отужинать.
- Ты посмотри, он же охотится, - прошипел Юрик, приглаживая и без того стоящие дыбом волосы.
- На них?
Я не понизил голос, и меня тут же призвали к молчанию самым радикальным методом - заткнув рот. Рука была жесткой, с толстыми ногтями и черным волосом на тыльной стороне ладони. Я скосил глаза в сторону обладателя руки и обнаружил там Вертиго. Чон весь сгорбился, оскалился, чуть ли не язык на сторону свесил.
- На собачек, - невнятно проговорил он, - охотится. Тваррь.
На меня накатил некий приступ ясновидения, и я отчетливо представил, как Талеон точно так же "охотился" на чона, и на ямана тоже, и на всех остальных. К каждому подкрадывался из-за угла с удавкой наготове, всех глушил, душил и вязал...
Между тем еловые волки начали отступать. Зеленые кучки торопливо шуршали, скребли разветвленными лапами по опавшей хвое. Неужели они не могут двигаться быстрее?
И тут я понял, что некоторые из них просто не в состоянии шуршать быстрее, что они практически дергаются на месте, стараются и пыжатся, но сдвинуться не могут. Остальные уже скрылись в гуще ветвей, а пятеро остались на местах. Глядя на них, я вообразил, что примерно так же могли бы вести себя поленья, чувствующие, что сейчас их возложат на погребальный костер.
Талеон стоял к нам спиной, и увидеть его лицо было проблематично, но внезапно вспыхнувший свет - прямо на уровне этого самого лица - был настолько ярким, что повсюду легли четкие тени. И тень Талеона была огромной и разлапистой, как столетняя ель. До сих пор тихое шуршание взорвалось отчаянным собачьим визгом, и еловые волки завертелись на своих местах, расплываясь в бесформенные кучки. Чон заскулил прямо у меня над ухом. Визг стих, и бывшие еловые волки начали неуверенно подниматься на ноги. Я выпучил глаза, хотя давным-давно поклялся себе ничему не удивляться. Кое-как слепленные кучи веток, у которых в центре скрывалось что-то вроде моллюска, превратились в высоких, косматых и длинномордых... собак. Темные, практически черные, они обнюхивали друг друга, и в свете костров их бока отливали густой зеленью.
- К ноге, - произнес Талеон обычным голосом.
Бывшие еловые волки заскулили и неуверенно направились к нему, то и дело путаясь в лапах. Чон со свистом выдохнул и наконец-то убрал руку. Окончательно добивая впечатленного зрителя, на месте событий прозвучали слова - тяжелые и угловатые, как кирпичи:
- Негд, хойрдвар, хурв, дервэн, тавг.
Я молча закатил глаза, искренне надеясь, что это не клички новоявленных телохранителей. Такое мне запомнить не под силу, и никакая бумажка не поможет.
- Он их на старословесном назвал, - шепотом пояснил Вертиго, - первый-второй и так далее.
Жадность Талеона воистину не имела границ.
Поутру замерзшие и голодные телохранители начали строить планы перебирания на другую сторону пропасти. Талеон в этом участия не принимал, беззастенчиво отсыпаясь в окружении мохнатых туш. В дневном свете действительно оказалось, что они не просто черные, но с зеленым проблеском, как перья из сорочьего хвоста. С трудом оторвавшись от изучения волкоеловой биологии, я попробовал сосредоточиться на проблеме Номер Один - как перебраться на ту сторону?. Поначалу ее решение попытались свалить на меня, припомнив мне все прыжки и пробежки, совершенные ранее, но тут я твердо отказался, памятуя о том, что воды у меня не осталось. Я уже наловчился чувствовать, когда наступит очередной кризис, и в данный момент до него было совсем недалеко. Впрочем, именно об этом я не стал говорить.
- Хорошо. Хватит трепать языками, - Лакай поднялся с места. - Будет вам переправа.
Подойдя к самому краю, рыжий потемнел лицом от напряжения, сгорбился, словно поднимал что-то неподъемное. И в ответ на его усилия что-то на дне пропасти зарокотало. Звук становился все ближе, и я рискнул подобраться ближе, заглянуть, что там.
Переправа затянулась часа на два. Аккуратные переползания по хрупкой перемычке морально измучили всех и физически - Лакая, который то и дело снова начинал что-то там шаманить, укрепляя мостик. Когда на нашей стороне никого не осталось, я все-таки не выдержал и в порыве самовредительского благородства предложил свои услуги. Фальшивый ирландец даже не подумал отказаться.
Деревня Гнилые Пыжики встретила нас подозрительным молчанием.
Она действительно так называлась, подарив мне своим названием полминуты нездорового хихиканья, маскируемого под насморк и кашель. Однако напряженная атмосфера, царившая здесь, очень быстро отбила у меня охоту веселиться. К тому же на небо выползли тучи, которые в Шолым были явлением нетривиальным. окрестности заволокло какими-то лиловыми сумерками, словно кто-то напустил вредного экспериментального газа. Мы остановились перед символическим шлагбаумом, перегораживающим неширокую дорогу. Я подозрительно присмотрелся к нему, не висят ли где-нибудь на подъемном механизме кишки того, кто должен был рулить этой преградой? Нет, не висят.
- Эй! - рявкнул Талеон, чуть-чуть отступив от канона, по которому полагалось вопить "Есть кто живой?"
Тишина, последовавшая в ответ, была вполне канонической.
Хмыкнув, Талеон свистнул волкам, и те порысили к деревне, принюхиваясь по сторонам. Мы шли следом, причем я все пытался предугадать, с какой именно стороны нас поджидает засада, на каком метре пути земля должна обвалиться под ногами, и из какого куста может вылететь отравленный топорик. Сомнения не покинули меня даже когда мы вышли на центральную площадь с непременным колодцем посередке. Здесь нас уже поджидали следующие канонические признаки: несколько темных пятен на брусчатке, смахивающих на засохший кетчуп. Но поскольку было бы безумием предположить, что кто-то тут бегал, разливая кетчуп ведрами, я сразу понял, что это кого-то зарезали.
- Кхто-то здесь порезвился, - категорично высказался чон. - Большая ох... охота была. Паххнет вампиром.
После этих слов раздался крайне многозначительный шорох оружия, доставаемого из всяческих ножен. Телохранители ненавязчиво рассыпались кругом, заключая в середину Талеона.
- Ушедшим вампиром или присутствующим здесь вампиром? - уточнил Талеон с каким-то нездоровым блеском в глазах.
- Здесь, - чон завертелся на месте, прикрыв глаза. - Там! - он выкинул руку, указывая когтистым пальцем в сторону загадочно темнеющего колодезного сруба.
- Эндез харх! - внезапно заорал Талеон, заставив собственных телохранителей присесть на местах.
Прямо из колодца метнулась угольно-черная тень и замерла столбом перед нами, едва не напоровшись на острые и длинные орудия убийства, принадлежавшие телохранителям.
- Попа-ался, - с сумасшедшей радостью протянул Талеон.
- Мама дорогая... - отчетливо сказал вампир, приседая на низкий старт. - Мама моя.
И прыгнул с места. Далеко в сторону, под сень неизвестных мне кустов.
- Держите его!!!
Последовавший за прыжком рев буквально вбил меня в те же кусты. И не только меня - телохранители ломанулись туда же, словно стадо обезумевших оленей. Кусты затрещали, раздался истошный визг затаптываемого вампира.
Извлеченный из кустарниковых зарослей, вампир орал и извивался, норовя оторвать с корнем держащие его конечности. Правда, учитывая количество схвативших его рук, это было столь же продуктивно, как попытка упихнуть осьминога в авоську - и чтоб щупальца не вываливались.
- Я не хочу! - в конце концов обратился к осмысленной речи изловленный. - Лучше убейте!
Слегка шокированный таким бешеным сопротивлением, я наконец-то догадался посмотреть на Талеона. Ох, девушка, отвернись, ящик мандаринов дам...
Райаль Котла возвышался посреди площади как чучело Медного Всадника: с растопыренными руками, и ногами, полусогнутыми от многолетнего сидения на спине медного коня. Еще в нем было что-то от прибрежного маяка - возможно, полыхающие фосфорически-желтушным сиянием глаза. Жутко голодные, несмотря на отсутствие радужек и зрачков, как раз призванных отражать всяческие эмоции.
- А, кхе, какой у нас, собственно, план мероприятий? - несколько запоздало поинтересовался я.
- Помоги мне! - вампир снова сорвался на визг. - Он же меня сожрет!
- Сожрет? - я перевел взгляд на Талеона, живо пририсовав ему воображаемые нож и вилку
- Ему нужен телохранитель, - прошипела Аарук, держащая вампира за колено. - Не мешай!
- Мой народ вам отомстит! Не имеете права!
- Расслабьтесь и получайте удовольствие, - мрачно произнес гнумий из-за спины. - Вот как оно происходит. Любопытно.
Талеон наконец-то сдвинулся с места, сильно при этом напоминая маньяка, и медленно направился к будущему телохранителю, нервно шевеля пальцами.
- Скажите, а извращения в программе предусмотрены? - кисло осведомился я.
- По-моему, это уже само по себе извращение, - второй закадровый голос так же нарисовался вне моего поля зрения и принадлежал Стасу.
- Это вы немецкую порнуху не смотрели, - рассеянно заметил я, глядя на священнодействие.
Заманьячивший Талеон наконец-то доковылял до своей жертвы, между делом пытающейся укусить, точнее, ужалить хоть кого-нибудь, и с решительностью средневекового дантиста схватил вампира за голову.
- Ты от меня не получишь ни..!
Героические вопли оборвались моментально. Я поморщился, ухитряясь сопереживать даже такому вредному элементу пищевой цепочки, как вампир. Между тем упомянутый элемент затрясся, выкатил глаза и отчаянно побледнел до стандарта офисной бумаги "Снегурочка". А потом его глаза тоже начали заливаться нечеловечьим сиянием, и я шкурой понял, что на этом путь свободного вампира можно считать прекращенным. Аве, новый телохранитель!
Еловые волки, расположившиеся поблизости, подняли острые морды и шумно принюхались, а потом взвыли. В качестве финального аккорда вампир каркнул что-то, и от него ко мне метнулась новая нить, которую я тут же автоматически поймал и прирастил, только потом сообразив, что сделал.
- Как зовут? - уже обычным голосом спросил Талеон.
- Сиян, - сквозь зубы ответил вампир.
Неподалеку наш собственный Сиян шумно отхаркался и сплюнул, показывая, как он относится к тому, что вампиры изгаживают своими персонами благородные имена честных людей.
- Добро пожаловать, Сиян, - Талеон отпустил нового телохранителя. - Первое время будешь со своим тезкой рядом находиться. Вон с тем.
- С этим дохлым? - возмутился вампир, мазнув по мне взглядом.
- С бородатым, - невозмутимо ответил Котла.
Затем новообращенный телохранитель неохотно поведал, что в Гнилых Пыжиках действительно случилась резня, изначально спровоцированная прорывом хазр-доорка. Первыми позахлопывались мелкие трещины, а затем подземный огонь перекрыл единственный выход к дальнобойной трещине, разорвав тропку. Гнилопыжиковцы тут же решили, что это происки злокозненных вампиров, уже второй год обретающихся в лесу неподалеку, и устроили небольшой крестовый поход. В эту пору года вампиры по большей части уходили в спячку, и потому явление толпы разозленных деревенских, вооруженных колющим и режущим оружием, оказалось для них сюрпризом. Сюрприз вышел с летальным исходом, и когда проснулись те, до чьих лежбищ гнилопыжиковцы не добрались, в лесных угодьях вспыхнул мини-джихад. Часть деревенских разбежалась по лесу, вампиры тоже ушли восвояси, но оставили своего человека присматривать за обстановкой. Этому-то партизану и не посчастливилось встретиться с нашим отрядом.
- Прирезать бы тебя, - нежно сказала Иррлихт, - да не можется. Ты нам теперь как брат родной.
Сиян-вампир нехорошо промолчал.
Телохранители разошлись по домам, явно намереваясь остаться здесь еще на день-другой, и Талеон не стал возражать. Только категорично велел из деревни не уходить, а заодно проверить, есть ли здесь какие-нибудь средства связи.
- Только в дом Бавухи не ходите, - через силу произнес вампир, - там они все...
- Кто все? - Сиян, прикомандированный к своему зубастому тезке, поднял бровь.
- Трупы там быть, - разъяснил непонятливому Дюгержа. - Они всех собирали в один место и захоронять.
- Верно, - буркнул Сиян-вампир. - Только не захоронять, тьфу, не захороняли, а просто сложили.
- Ну вы и твари, - возмутился Сиян, гневно топорща бороду.
- Они вырезали нашу лежку, - угрожающе произнес вампир.