Келли О"Доэрти была чудо как хороша, и когда она проходила мимо, уж вам-то было на что поглядеть! Волосы у нее полыхали словно пламя, глаза были как два огромных изумруда, а возле вздернутого носика была россыпь веснушек. Келли задорнее всех плясала на праздниках, лучше всех вела хозяйство и в целом слыла лучшей невестой в округе. Уж сколько парней с ног сбилось, стараясь привлечь ее внимание, и не сосчитать, а только вот Финн Маккенна был самым упорным из них. Он поднимался раньше всех на рассвете, чтобы к пробуждению Келли на окне ее домика стоял букет цветов с утренней росой, провожал ее по вечерам, чтобы к ней не прицепилась никакая нечисть, и уж в целом обхаживал так, что хоть завтра бери и выходи за него замуж. Однако Келли прославилась не только небывалой красотой, но и дурным, вздорным характером. Над всеми ухаживаниями своих воздыхателей она только посмеивалась, а однажды и вовсе сказала такое, что, как ни крути, а выполнить ну никак нельзя:
- Кто хочет моей руки,- громко заявила Келли, сидя в трактире в самом центре их небольшого городка,- тот пусть сделает так, что мой дубовый стол зацветет трилистником! И тогда без промедления стану я женой этого человека.
Лица у всех ее ухажеров тотчас сделались такими, словно они хлебнули вместо эля кислого уксуса. Один только Финн не смутился, а подошел к ней вплотную, совсем близко, и прищурил глаза:
-И ты даешь свое слово, что сдержишь обещание и выйдешь за того, кто заставит дубовый стол зацвести клевером?
-Даю слово, Финн Маккенна,- засмеялась Келли,- что буду женой того, кто исполнит мое желание.
Тут уж все в трактире разом захохотали: виданое ли дело - заставить сухое дерево цвести!
А Финн, ничего не говоря, вышел из трактира, хлопнув дверью, и направился к старой кузнице на отшибе.
В кузнице этой работал его лучший друг и советчик Патрик Фланаган, который был горазд работать и руками и головой. Увидев спешно идущего к нему Финна, Патрик обтер громадные ручищи о кожаный передник и приветственно помахал ему:
-Эгей, Финн!- прогудел кузнец- Сдалась твоя красотка или придумала новую отговорку?
Финн молча проследовал в самый угол кузницы, опустился на колченогий табурет и достал из-за пазухи флягу, а потом сделал жадный глоток. Кузнец почтительно наблюдал за этим обрядом, а потом сел рядом и налил себе из небольшого бочонка кружечку пива.
-Допекает она тебя,- снова прогудел он и хлопнул Финна по плечу.- Но ты молодец! Не опускаешь руки. На вот, хлебни. Жена варила.
И он протянул Финну огромную кружку, до краев наполненную янтарным пивом.
-Эх, дружище Патрик,- ответил ему Финн,- мне сейчас не то что твоего пива, мне сейчас ничего не хочется, а только взять и удавиться. Сказать тебе, что взбрело в ее прекрасную рыжую головку? Заставь, говорит, дубовый стол зацвести трилистником!
Тут уж Патрик закашлялся и кашлял так громко и так натужно, что Финн все ладони отбил, пока хлопал его по спине. От такого расстройства кузнец налил и себе, и другу еще по кружечке пива и крепко задумался.
-Выход у тебя, дружище Финн, есть, да только он тебе не понравится.
-Я сейчас, дружище Патрик, на что угодно соглашусь, да только нос Келли утру,- ответил Финн.-Измотала она мне всю душу, но не будь я Маккенна, если не заставлю ее стать моей!
-Вот это я понимаю, вот это мой Финн!- радостно прогудел кузнец и стукнул Финна по спине.-А теперь слушай внимательно, да не пропусти ни словечка. Слыхал я от жены, что каждую ночь, ровно в час, эльфы выводят своих коней на пастбище, а пастбище это - тот самый луг, где мои девочки плетут себе днем венки из ромашек и лютиков. И вот эти самые эльфийские кони пасутся там до первых петухов, а когда светает, тут уж каждый эльф хватает за гриву своего коня и прямиком домой, в королевство эльфов.
-А мне-то какой от них толк?- спросил Финн.- Разве королева эльфов подарит мне зачарованный дубовый стол, который по моему желанию будет цвести?
-А ты не перебивай, торопыга,- степенно ответил Патрик и вытер усы тыльной стороной ладони.- Так вот, значится. И попасть к себе домой эльф может только на спине своего коня, а иначе скитаться ему по нашей земле до скончания века. А у каждого эльфа, как говорила моя Рози, есть волшебная зеленая свирель, которая вдохнет жизнь в любое существо и предмет, да хоть в твой дубовый стол!
- И выходит,- задумался Финн,- мне всего-то и нужно, что обменять коня на свирель?
-Верно все!- хлопнул себя по колену Патрик.-Экий ты догадливый! Келли точно тебя полюбит!
-А как же мне, по-твоему, поймать эльфийского коня, Патрик?- спросил Финн, нахмурившись.
-Я выясню у Рози и завтра вечером все тебе передам,- важно ответил Патрик.- Не переживай, приятель. Келли станет твоей невестой, а я буду плясать на твоей свадьбе!
На этом приятели распрощались, и Финн пришел домой в хорошем расположении духа. "Пусть хоть черта в помощники возьму, а руки Келли добьюсь", подумал он. "Что мне стоит поймать эльфийского коня да обменять его на волшебную свирель?" И с такими мыслями он спокойно лег спать.
А между тем в доме Фланаганов Рози укладывала двойняшек спать, а Патрик сидел рядом и внимательно слушал ее рассказ:
-И тогда принц увидел самого прекрасного коня на свете и сразу же понял, что перед ним сам скакун королевы эльфов! Тут-то принц не растерялся, набросил коню на шею веревку, которую сам плел из пеньки три дня и три ночи, и тотчас конь, словно смирный ягненок, опустил голову и подошел к принцу.
-А скажи-ка, Рози,- вдруг спросил Патрик,- правда ли то, что ты говоришь?
Его жена, миловидная низенькая женщина, обернулась и сердито сверкнула на мужа глазами:
-Сущая правда, Патрик! Эти истории мне рассказывала еще моя бабка, а ты что же, думаешь, что старушка бы врала?
-Э нет, дорогая,- поспешно сказал кузнец, который до смерти боялся гнева жены,- мне просто стало любопытно, найдись кто-то, кто желал бы поймать эльфийского коня, ему что же, всего и нужно, что сплести веревку?
-Собственными руками, и плести нужно три дня и три ночи,- важно повторила Рози,- так мне рассказывала бабка.- А на следующую ночь берегись! К дому придет эльф, который будет принимать разные обличия и станет требовать вернуть своего коня! Но тут уж держись, с коня веревку не снимай, как бы страшно не было. И когда до первых петухов останется час, эльф примет свое истинное обличие и предложит тебе все, что захочешь, в обмен на скакуна.
-Вот оно что,- задумался Патрик,- а ведь умная женщина была твоя бабка.
-Умная и жизнь повидала,- подтвердила Рози,- однако и нам пора ложиться. Поди потуши свет.
И Патрик Фланаган тоже спокойно уснул, зная, как поможет своему другу Финну завоевать сердце прекрасной Келли.
На следующий день, ровно в тот же час, Финн Маккенна появился на пороге кузницы и с ходу закричал:
-Ну что, дружище Патрик? Узнал ли ты что-нибудь от своей доброй Рози?
-Эгей, дружище Финн!- замахал кузнец своей огромной ручищей, в которой был зажат молот.- Уж я-то все узнал, будь спокоен! В конце недели и свадебку сыграем!
И, усадив друга на стул и подав ему кружку, Патрик рассказал Финну все, что услышал от жены.
По истечению рассказа Финн крепко задумался, да так крепко, что чуть было не пролил свое пиво. Увидев такое, Патрик пришел было в волнение, но тут Финн резко вскочил со своего стула и как давай трясти руку своего лучшего друга!
-Теперь, братец, я знаю точно, что Келли О"Доэрти будет моей! Всего-то и дел: сплести веревку, выследить эльфийского коня, а потом обменять его на свирель! И не с таким справлялись мужчины рода Маккенна! Мой прадед голыми руками задушил медведя, что же, его потомок не накинет узду на какую-то жалкую эльфийскую клячу?
-Накинет, еще как накинет!- поддакивал Патрик и подливал другу пива.- А потом раз! - и у тебя на руках свирель!
-И старый дуб уже цветет трилистником, а Келли падает в мои объятия! Только ты об этом молчок. А то мало ли, наши парни развесят уши и сами решат попытать удачи. Нет уж, эльфийская кляча будет моя,- сурово сказал Финн.
Затем он залпом допил содержимое кружки, хлопнул друга по плечу и, присвистывая, двинулся домой.
А между тем всем в городке было неспокойно: неужто Финн Маккенна, тот самый Маккенна, решил сдаться? Вот уже три дня как его не было не видно, не слышно, и никто не оставлял на подоконнике Келли букеты цветов с утренней росой. Красавице даже стало немного обидно: вот она, мужская натура! Носит цветы гораздо все, а поставь задачу более сложную, и любой мужчина пропадет из виду! Ей до того стало любопытно, что же случилось с Финном, что она подослала свою верную подружку разузнать, в чем же дело. Да только узнать ничего не вышло: из дома никто не выходил и никто в него не входил, а слышно было только негромкое пение да вроде бы в окно видно было, что Финн дома и что-то мастерит, а уж что - неизвестно.
Так и вернулась подружка Келли ни с чем, и уж до того Келли стало невтерпеж, что подумайте только! - она сама решила пойти и разузнать в чем дело. И вот подходит она к дому Финна, а оттуда слышно лишь пение да спина самого Финна видна в окошке. Тогда Келли встала на цыпочки и заглянула в комнату, а на полу Финн и возле ног его лежит длинная-длинная веревка, а он все плетет ее и припевает:
Красавице Келли охота
Чтоб дуб изумрудом зацвел
Маккенна совсем не сдается
И выход уже он нашел
- Эй, Финн- окликнула его Келли,- что это ты мастеришь?
А Финн, даже не оборачиваясь, лишь помахал рукой, и крикнул:
-Готовь свадебный наряд, Келли О"Доэрти, потому что ровно в субботу я заставлю дуб зацвести трилистником!
Такой наглости Келли никак не могла стерпеть. Она тотчас развернулась на своих каблучках, подолом платья подняла в воздух целый столб пыли и пошла прочь, сердито отбивая башмачками по мостовой. А Финн ухмыльнулся да и продолжил работу.
И вот наконец прошло три дня, и веревка была совсем готова. Сумерки опустились на городок, значит: пора! Финн выпил для храбрости пару кружек эля, одел на руку веревку и пошел на тот самый луг, который зарос ромашкой и лютиком и на котором эльфы оставляли пастись своих коней.
Подойдя к лугу, Финн снял башмаки и тихо-тихо пошел в обход, пригибаясь к траве. То и дело он останавливался, внимательно слушая: не слышно ли цокота копыт? Не фыркает ли кто поблизости? Долго так шел Финн, и вот уже прошел и час, и два, а коней все было не видно. И решил Финн лечь вздремнуть чуток, раз уж ему не везет этой ночью. Только он было лег и надвинул шляпу на глаза, как невдалеке послышался перестук копыт, словно к нему по лугу шел огромный конь! Тут Финн подвинул шляпу так, чтобы видеть, кто к нему подойдет, а сам притворился спящим и даже дыхание затаил.
И вот через некоторое время перед ним показался огромный жеребец, чья шкура, казалось, переливалась серебром под лунным светом. Конь остановился, раздувая ноздри и втягивая ночной воздух, а затем тряхнул гривой и начал объедать лютики, почти у самого лица Финна. А тот не растерялся и раз! - выбросил вперед руку с веревкой! Жеребец дернулся в сторону, да поздно - веревка коснулась его шеи, и тут конь разом присмирел и опустил голову. Тогда Финн вскочил на ноги и смог наконец разглядеть свою добычу. Жеребец был выше всех городских коней, а когда Финн положил ему руку на холку, скосил на него черным большим глазом, но не шелохнулся.
- Ну, дружище,- примирительно сказал Финн, хлопая его по шее,- завтра ночью вернешься к хозяину, только прежде я выменяю тебя на его волшебную свирель. И будешь снова объедать цветы на нашем лугу и бегать, задрав хвост, за кобылками. А теперь пойдем-ка к дому, только тихо, не хватало еще разбудить соседей, а они горазды языками молоть. И Финн повел эльфийского коня прямо к себе во двор, а тот ступал так тихо, что Финн только диву давался.
Приведя коня к себе, Финн завел его в стойло, накинул веревку на колышек, вбитый в землю, и конь так и остался стоять на месте и даже, кажется, задремал. Финн поглядел на него и тоже решил пойти вздремнуть, а перед этим надежно запер двери конюшни, чтобы какой любопытный малый не сунулся туда и не увидел там коня ростом выше человека на голову.
И вот прошел день и наступила ночь. Как только на улице стемнело, Финн оделся, вышел во двор и зашел в конюшню, плотно закрыв за собой дверь и оставив только щелочку, чтобы видеть двор. Затем он сел на перевернутое ведро и начал ждать, пока объявится хозяин коня. Конь, между тем, до этого дремавший, вдруг оживился, начал раздувать ноздри и бить копытом. Тут уж Финн вскочил на ноги и глянул во двор. А там по его собственному двору расхаживал самый настоящий эльф!
Эльф был одет в зеленый камзол и мягкие сапоги. А на поясе у него висела та самая зеленая свирель! Эльф будто что-то искал и вдруг, почувствовав взгляд Финна, выпрямился и наставил на него худой костлявый палец:
-Человечишка! Ты зачем увел с луга моего коня? Мне пришлось целый день сидеть в лесу, прежде, чем я мог отправиться на его поиски! Немедленно выводи моего жеребца, и я, так уж и быть, прощу тебя.
-Э нет! - отозвался Финн,- так просто ты его не получишь!
Тут эльф пришел в такую ярость, что и словами не описать! Он расколол бочку с лучшим элем Финна (у хозяина на глаза слезы навернулись), перевернул весь двор вверх дном и крикнул:
-Не шути со мной, человек! Выводи коня или не жди пощады!
А Финн молча вернулся на свое ведро, только приставил его так, чтобы в щелку было видно эльфа.
Тут эльф подскочил прямо к двери и у Финна на глазах превратился в огромного медведя и стал драть дверь своими огромными когтями! А Финн, храбрый потомок славного рода Маккенна, возьми кочергу да и засади ее медведю в глаз. Тут медведь взревел от боли, отскочил от двери, и вот перед Финном огромный волк. Кинулся волк к двери и принялся ее грызть, а Финн кинул ему прямо в нос табак. Тогда эльф принял обличие огня и окружил конюшню. Затрещало сухое дерево, конь в конюшне заржал и забил копытами, а Маккенна сидит, вытирает пот со лба и сжимает зубы. И сквозь треск горящего дерева слышит Финн голос:
-Сдаешься, человек? Отдаешь мне моего коня?
А Финн снял рубаху, повязал ее на голову и сидит, терпит, только сильнее зубы сжал.
И только огонь почти полностью разрушил балки конюшни, как пропели первые петухи! Тотчас огонь унялся, а Финн услышал голос эльфа за дверью:
-Чего ты хочешь, человек? Отвечай скорее, скоро пропоют вторые петухи.
-Зеленую свирель!- выпалил Финн и распахнул двери конюшни, держа на веревке жеребца.
Эльф молча снял с пояса свирель и протянул ее Финну:
-Направь свирель на пашню или горшок с землей, словом, на все, что ты желаешь оживить цветом. А затем сыграй любую мелодию, да прежде пожелай: хочу, чтобы ты зацвел! И скажи, чем положено цвести.
-И что же, любой предмет может зацвести?-спросил Финн, снимая веревку с шеи коня.
-Любой, в котором есть или прежде была жизнь,- ответил ему эльф, хватаясь за гриву коня и садясь верхом.-А ты не так прост, человек. Используй мою свирель с умом.
И, присвистнув, эльф галопом помчался домой.
А Финн решил попробовать силу свирели. Он глянул на горшок с засохшими цветами, который лежал у него на земле, громко сказал "хочу, чтобы ты зацвел горошком!" и, поднеся к губам свирель, начал играть.
И тотчас из горшка потянулись вверх усы горошка, а вскоре появились и белые цветы! Тут уж Финн, не помня себя от радости, как есть, в обгоревшей рубахе и саже, помчался к Келли О"Доэрти, а за ним по пятам побежали и все жители города, ведь Финн впервые вышел из дома за это время, да еще и сразу направился к Келли!
А Келли сидела перед домом с подружками и ни о чем не подозревала, как вдруг перед ней появляется Финн, весь взмыленный да еще и в саже! И, ни слова не говоря, он указывает на ее дубовый стол, говорит "хочу, чтобы этот стол зацвел трилистником", достает свирель и играет на ней простенькую мелодию. И вдруг весь дубовый стол разом зеленеет и покрывается трилистником! Келли стала белая, как мел, а все вокруг дружно вздохнули: Финн Маккенна-таки выполнил каприз красавицы! Тут уж все кинулись наперебой поздравлять его, кто-то крикнул, чтобы скатерть несли, а кто-то уже нес кувшин пива и буханки хлеба. Как вдруг Келли встала во весь рост и крикнула:
-И ты в таком виде пришел свататься? На босую ногу, в обожженной рубахе и с копотью на лице? Славный же из тебя выйдет муж!
Тут она развернулась и только пошла в дом, как Финн, не помня себя от злости, наставил на нее свирель и произнес:
-Желаю тебе зацвести шиповником, Келли О"Доэрти!
А потом сыграл свою незатейливую мелодию. И в тот же миг прекрасная рыжая копна Келли вдруг упала с ее головы, словно сноп сена сдуло ветром, а вместо волос начали пробиваться колючие ветки шиповника! Келли в ужасе закричала и попыталась прикрыть голову платком, однако колючки вмиг порвали ткань. Тогда она, рыдая, кинулась в дом, а за ней вбежали подружки, наперебой утешая ее. Ну а Финн сел за цветущий дубовый стол, налил себе пива из кувшина и сказал:
-А давайте-ка сядем все вместе, выпьем и я вам расскажу, как добыл эту свирель. А уж если девица не хочет оценить то, что для нее готов сделать парень, так и вовсе она тогда не завидная невеста. Эй, Келли!- крикнул он ей в окно.- Я, пожалуй, могу снять заклятие, да только походи пока так. А уж как шиповник плодоносить начнет, то верну тебе волосы.
И все жители деревни, смеясь, слушали рассказ Финна о том, как он ловил волшебного коня и как смог переупрямить самого эльфа. И Патрик там был с женой, и хлопал друга по спине да подливал ему выпивки. А Келли, говорят, так и сидела дома, пока шиповник на ее голове не дал красные ягоды, тогда уж она впервые вышла и с непокрытой головой пошла к Финну, да только вот незадача - а его и дома не оказалось. Ушел он странствовать, а когда вернется обратно - не нам решать.