- Здравствуйте, меня зовут Верон, рыцарь Высоких Холмов, Повелитель Сугробов, витязь Черного Кинжала и Наместник Исчезнувшего Ордена!
Так говорил я, а сам приближался к ватаге обалдевших урогов. Их волосатые лица вытягивались все больше, по мере того, как я подходил.
- Князь Поднебесья и дикий воин Реки, певец Солнечного диска и ловчий мерцающих звезд, - я упивался своими словами, особенно когда видел искреннее непонимание в глазах врагов. - А также Принц Потерянной Луны, Охотник Июня и Властелин ПодПредГорья.
Я подошел вплотную к урогам, а те и не думали шевелиться. Это было своего рода внушение: чем больше ты скажешь, тем меньше шансов остается у противника. Главное - полностью завладеть его вниманием и нести побольше ерунды, а уж это я умел, как никто другой.
Я наклонился к ближайшему урогу и доверительно спросил:
- На чем я остановился?
- Э-э... на Властелине Под... э-э... Пред... - он растерянно пожал плечами.
- Неважно! - успокоил его я.
Узкий кинжал сам прыгнул в мою ладонь из рукава, и в следующее мгновенье урог вздрогнул и стал хватать ртом воздух. На его грубой рубахе медленно расплывалось влажное алое пятно. Удар был смертельный. Урог поднял голову и беспомощно захлопал глазами.
- Такая судьба, парень! - проникновенно шепнул я. - Ничего не поделаешь.
Он не успел свалиться, а я уже всадил кинжал в ребра второму урогу. Третий было попытался ткнуть меня дубиной, но я ловко отскочил, перепрыгнул через первого и выхватил меч.
- Одну минуту! - крикнул я и поднял руку. - Только одну минуту!
Третий запнулся, и этой минуты как раз хватило для того, чтобы вспороть ему брюхо. Двое уцелевших уже опомнились, но что такое "двое" для Верона из Кальна! Через пять минут все было кончено, и я спокойно вытирал меч о придорожную траву. Банды урогов больше не существовало. Северный Тракт был свободен.
= = =
Когда погребальный костер догорел, на небе стали зажигаться первые звезды. Подул легкий ветерок, и запах жженого мяса стал невыносимым. Я поднялся и обнажил меч. Нужно было закопать останки урогов, пока не взошла луна: в этой части леса водились разные твари, и некоторые из них были очень опасны. Конечно, я мог уйти и не возиться с останками, но у меня были свои представления о чести. Я не испытывал ненависти к урогам. Просто наши пути пересеклись, и я оказался сильнее. К таким "случайным" врагам я относился с уважением, ибо верил: в каждой битве противники отдают друг другу частицу себя. Они дерутся просто потому, что не могут иначе. И дело тут не в Добре и Зле: иногда разрешить спор можно только мечами. В каком-то смысле я хоронил частичку себя; кто знает, быть может и мое тело однажды придадут земле с должными почестями.
Я бросил последнюю горсть земли, укрыл могилу ольховыми ветками и устало опустился в траву. Спина и ребра ужасно болели, особенно ребра. Старик-друид сказал, что они неправильно срослись, и я ему верил. Откушенный палец и пара сломанных ребер - не велика потеря. Болотному троллю повезло меньше: оба нижних резца я продал на ярмарке в Барло по десять золотых монет каждый. Это было три месяца назад. Хм, еще до Ольги. Я невольно улыбнулся и почувствовал, как накопившаяся усталость куда-то исчезает. Хотелось петь, играть на лютне и смеяться - смеяться, смеяться до упаду. Ах, как прекрасна жизнь! Такое настроение длилось уже больше месяца. С тех пор, как я встретил ее... и украл.
= = =
Свернув с дороги, я стал осторожно пробираться к опушке, где были оставлены вещи. Воздух был свеж, в небе сверкали звезды, и я вновь почувствовал себя счастливым. Вокруг был лес, пахло грибами. Невдалеке послышалось чуть приглушенное ржание, и я ускорил шаг, рискуя споткнуться и сломать ноги. Я почти бежал. Наконец ветви раздвинулись, и я увидел Зафара. Стройный Сарадонский жеребец беспокойно втягивал воздух, тонкие крылья ноздрей нервно трепетали.
- Спокойно, спокойно, Зафар! - шепнул я. - Свои. Не узнал что ли?
Конь мотнул головой и приветственно заржал, я ласково потрепал его по холке. Кроме нас на опушке никого не было. Всходила луна. Я сел на землю, откупорил флягу и смыл копоть с лица и шеи. Скрипнула ветка.
- Выходи, - не оборачиваясь, сказал я.
Стало тихо. Затем послышались легкие шаги, словно в траве шелестел ветер.
- Тебя долго не было, - капризно сказала она.
- Соскучилась? - я повернулся и попытался обнять ее; она оттолкнула меня.
Ольга стояла, чуть опустив голову, крестьянское платье было велико ей и слегка серебрилось в свете луны. Стройная, взволнованная, она казалась мне чудом, которое возникло по мановению волшебной палочки. Я снова почувствовал, как странная, всепоглощающая радость разрывает меня изнутри. Наверное, это называется счастьем. Или...
- Тебя могли убить.
- Вряд ли, - усмехнулся я.
- Могли! - упрямо повторила она.
Ольга подошла и взглянула на меня сверху вниз, в ее глазах блестели слезы. Я не двигался.
- Ты - бандит, ты похитил меня, - тихо сказала она, сжимая руки на груди .
- Мы созданы друг для друга, - так же тихо ответил я.
- Все равно ты - бандит.
- Знаю.
Я поднялся и заглянул ей в глаза. Наши лбы почти соприкасались, я чувствовал дивный запах ее волос.
- Не делай так больше, - попросила она. - Я так испугалась.
- Знаю, - повторил я. - Прости.
= = =
"Жизнь пуста, когда некому ее наполнить" - сказал однажды Биги, королевский шут. И он был прав. Теперь я понимаю: до того как я встретил Ольгу, жизнь моя была не просто пуста, а чудовищно пуста. Она и жизнью-то, по сути, не являлась - так, коротание времени от завтрака до сна.
Я увидел ее в Хорнбурге в день Основания. Праздник был в разгаре, на улицах толпились люди, играла музыка. Она стояла на балконе и равнодушно смотрела вниз. Белое платье и волосы развивались на ветру, сзади замерла стража. Наши взгляды встретились, и, помню, она нахмурилась. Но глаз не отвела. Мы стояли так и смотрели друг на друга, и я думал: "Почему? Почему вдруг померкло солнце?" А на следующий день я выкрал ее.
"Жизнь лишь тогда чего-то стоит, когда есть за кого ее отдать" - сказал однажды Биги. Кстати, это он помог усыпить дворцовую стражу. Потом он не раз жалел об этом, ведь ему пришлось оставить королевский дворец и пуститься в бега. Впрочем, коротышка быстро нашел себе новую работу: хорошие шуты нынче на вес золота. Людям всегда нужен кто-то глупее их. От этого у них улучшается настроение. И не важно, что этот кто-то только кажется глупым. Биги был карликом, но его пропорциональная обычному росту голова вмещала необыкновенно светлый и, чего там, великий ум. Всю его мудрость я осознал лишь тогда, когда лорд Гелион нанял Феликса. Нанял с одной целью: найти пропавшую дочь и убить вора. Зная репутацию Феликса, я был уверен: он добьется своего. Это лишь вопрос времени. Но мне было наплевать. Жизнь лишь тогда чего-то стоит, когда есть за кого ее отдать.
= = =
К полудню мы пересекли Виртенион и оказались в Междуречье. Это была самая опасная часть пути. Огромная, безжизненная равнина простиралась во все стороны. Вдалеке на севере маячили силуэты Седых Гор. Мы все время были на виду и чувствовали себя совершенно беззащитными. Утешало одно: врагам будет так же трудно. Спрятаться в Междуречье было невозможно.
Вопреки опасениям, переход через равнину прошел спокойно. Ольга все время молчала, а я рассказывал о своей жизни. Мне было что рассказать, но последние две недели я откровенно врал, и она это чувствовала. Прошел уже месяц, как мы сбежали. Да, именно "мы". Она ведь тоже поняла, что это судьба. Ее глаза сказали мне об этом уже на второй день побега. Но я промолчал: ей нужно было время, что примириться с этим пониманием.
После короткого ужина я расседлал Зафара и улегся на траву. Сегодня я впервые за время перехода рискнул разжечь костер. Плевать, если заметят. Завтра мы будем в Торне, а там...
- Расскажи о своем шраме, - внезапно попросила она.
- О котором? - я мысленно улыбнулся.
- Об этом, - она указала пальчиком на широкую отметину возле уха.
За месяц пути я успел рассказать Ольге обо всех своих шрамах, но этот почему-то интересовал ее больше всего. Я пожал плечами и начал рассказ. Сначала медленно, потом, когда стал входить в роль, быстро и сбивчиво. Я придумывал на ходу, размахивал руками, а сам улыбался, как дурак. Улыбался и глядел на нее. Мне было приятно вот так говорить ни о чем и смотреть, как она то хмурится, то светлеет, а вокруг - никого. Только мы. Здесь. Навсегда.
Костер догорел. Я снова сел на траву и глотнул из фляги. Во рту пересохло.
- В прошлый раз ты сказал, что шрам оставил гвардеец из Барло.
- Правда? - виновато спросил я.
- Угу. А теперь говоришь, что Сарадонский нетопырь. - Ольга чуть улыбнулась.
- Разве это так важно?
- Нет, - серьезно ответила она. - Разумеется, нет.
= = =
Пятикняжие и Торн враждовали испокон веков, поэтому когда я пакостил в Пятикняжии, то отсиживался в Торне. И наоборот. В Торне меня хорошо знали, а уж Барло, куда мы направлялись, и вовсе был мне родным. Капитан городской стражи Алан Грей был мне за место отца (пару раз он едва не повесил меня). Кроме того, в Барло обосновался Биги. К нему-то мы и направлялись.
В таверне было темно, в воздухе висел тяжелый запах крепкого вина. Как и везде, люди в Барло предпочитали проводить выходные за кружкой крепкого напитка, и это меня устраивало: в такой толпе было легко затеряться. Ольгу я оставил в комнате наверху, а сам сидел за покосившимся дубовым столом и слушал Биги. Его всегда было интересно послушать, даже такому отъявленному словоблуду, как я. Биги обладал той редкой мудростью, которую природа дарует калекам взамен врожденного увечья. По иронии судьбы этот мудрый человек вынужден был разыгрывать дурачка перед настоящими, но богатыми дураками.
- Жалование платят три раза в месяц, - ухмыльнулся Биги. - Если так пойдет дальше, скоро я сам смогу нанять Правителя в шуты!
- Ты хорошо устроился, - с рассеянной улыбкой заметил я. Здесь в таверне я впервые за последнее время почувствовал себя в безопасности.
- Чего там! - кивнул он. - Жаловаться грех. Особенно на дураков. Тем более, если они тебе платят.
Биги скорчил рожу, и я не смог удержаться от хохота.
- А ты как? - карлик все еще улыбался, но глаза смотрели серьезно и пристально.
- Как во сне, - признался я. - Стоит подумать, что мы с Ольгой вместе, как все плывет перед глазами. Просто не верится.
- Рад за тебя, Верон, но не забывай: чаще всего нападают именно на спящих. - Биги запнулся. - Про Феликса что-нибудь слышно?
- Ничего определенного, - помрачнев, ответил я. - Говорят, его видели в Кайкеле, Затем в Порт-Галене.
- Значит, скоро он будет здесь.
- Да.
Биги смерил меня взглядом, допил кружку и сказал:
- Верь своему сердцу. Оно одно скажет тебе правду, ведь ему ничего от тебя не нужно.
= = =
Это было самое счастливое время. Мы с Ольгой поселились в небольшом домике на окраине Барло и все время проводили вместе. Обычно мы гуляли в заброшенном парке. Там дивно пели соловьи, и вдоль тропинки медленно струилась ленивая речушка. Мы бродили в зарослях дикой малины и молчали. Говорить было не о чем, мы были созданы друг для друга. Вечерами мы сидели, обнявшись, возле очага и глядели на пламя. Ни одного поцелуя, ни одной плотской ласки. Только крепкое объятие двух частей восстановленного единства. Иногда я подводил ей глаза угольками.
Как известно, все хорошее длится недолго. Первым схватили Биги. Когда Правитель Барло спросил его обо мне, Биги еще надеялся отвертеться. Но когда в зал вошел Феликс, карлик понял: все кончено. Любовница Биги, повариха Эмма рассказала, что самым ужасным было видеть отчаяние в глазах вечно веселого, неунывающего шута. Биги умер геройски. Умер, так и не сказав ни единого слова. Его маленькое изуродованное тельце сбросили на камни у городских ворот. Никто так и не решился похоронить его по-человечески.
- Нам надо уходить, - сказал я.
- Поздно, - прошептала Ольга.
Я и сам это знал. За Эммой конечно следили. Едва повариха вышла, как послышался ее жуткий булькающий вой. Я приоткрыл занавеску. Тяжело вооруженная стража двойным кольцом окружала дом, наконечники копий угрожающе блестели.
- Нам не уйти, - едва слышно пробормотал я. - Обними меня.
Мы обнялись. Снаружи послышался знакомый голос.
- Говорит капитан городской стражи. Вы окружены. Сопротивление бесполезно. Повторяю: вы окружены!
Алан Грей, старина. В первый раз он поймал меня, когда мне было восемнадцать. Капитан был суровым человеком, но вовсе не злым. Он мне нравился. Что ж, два раза мне удалось избежать веревки, а третьего, как известно, не дано.
- Верон, я обращаюсь к тебе, - снова заговорил капитан. - Нам нужна только леди Ольга. Отпусти ее, и мы не тронем тебя.
- Ни за что! - крикнул я.
Ольга еще теснее прильнула ко мне.
- Я выйду к ним, - беззвучно сказала она, и мне вдруг стало страшно.
- Что ты говоришь! - прошептал я. - Мы созданы друг для друга! Что ты говоришь!
- Им нужна только я, - ответила она.
И я понял: она уже ушла. Она еще, здесь со мной, но она уже ушла. Наши руки разжались, Ольга опустила голову и побрела к выходу. Я боялся смотреть ей вслед. И лишь когда скрипнула дверь, я словно опомнился и бросился за ней.
= = =
На крыльце я зажмурился от яркого солнца и прикрыл рукой глаза. Гвардейцы бесстрастно молчали, их было около сотни. В нескольких шагах от меня стоял Алан Грей. Он был сух, подтянут и спокоен.
- Ты можешь идти, - сказал он. - Мы получили, что хотели. Ты нам не нужен.
- Неужели, - горько усмехнулся я.
- У тебя есть пять минут.
- Не много, по сравнению с вечностью.
Алан пристально посмотрел на меня. Внезапно лицо его изменилось, словно он понял что-то важное. Капитан быстро шагнул вперед.
- Уходи, Верон! - почти попросил он. - Зачем тебе?
- И вправду зачем?
Я задумался. Может, в самом деле, уйти? Кто знает, а вдруг повезет. Я могу еще раз украсть Ольгу. Только зачем? ...послышался стук копыт, последние ряды гвардейцев заволновались.
- Иди же, чтоб тебя! - прошептал капитан...
Я мог еще раз украсть Ольгу, но дело в том, что меня опередили. Зачем обманывать себя?
- Чего вы ждете! - раздался неприятный стальной голос. - Именем Правителя Барло, задержите вора!
Да, я мог, но они уже украли ее у меня, и вернуть ее, прежнюю, было невозможно. Я поднял глаза. Он сидел на вороном жеребце, высокий, статный, равнодушный. Феликс! Едва ли он когда-нибудь любил. Такие не любят. Я вспомнил Биги, и мне стало легче. Я все понял, сомнений больше не было. Верь своему сердцу. Оно одно скажет тебе правду, ведь ему ничего от тебя не нужно.
Алан Грей посмотрел на меня, вздохнул и сделал шаг назад.
- Отряд! - скомандовал он. - К бою, товсь!
Я скинул плащ, поправил перевязь с мечом, широко улыбнулся и двинулся им навстречу.
- Здравствуйте, меня зовут Верон, рыцарь Высоких Холмов, Повелитель Сугробов и витязь Черного Кинжала...