В общем, и в эту ночь мне не удалось толком выспаться.
Топали мы вроде недолго, а протопали не знаю сколько. Несколько раз мне казалось, что окружающие нас деревья подергиваются рябью пространственного перехода, но после таких "скачков" вроде бы ничего вокруг не менялось.
Темнота вокруг была - хоть глаз выколи. Ночь - на излете, даже птицы спят, только изредка ухнет, захохочет где-нибудь филин, да пискнет попавшая в чьи-то зубы мышь. Лешак семенил впереди, я тянулся за ним, радуясь тому, как легко идти. Ни коряг под ногами, ни колдобин, лишь ласковая мягкая травка стелется. Не удивительно - хозяин по лесу идет, ему каждый кустик кивнет, каждая былинка поклонится.
Небо уже начало сереть, когда мы вышли к околице какой-то деревеньки на берегу неширокой речушки. Было уже достаточно светло, чтобы хорошо рассмотреть и высокий частокол, отделявший людское жилье от леса, и приземистые, сложенные из толстенных бревен дома с крошечными бойницами-окошечками, и дозорную вышку посреди селения.
- Похоже, тут о мирной жизни давно забыли, - задумчиво сказал я вслух. - Словно каждый день набега ждут.
- Так оно и есть. Боятся людишки, - согласился леший. - Порой сами не знают, чего или кого боятся. Ну ладно, не время болтать, пошли. А то дозорный на вышке, может, и спит, а, может, и не спит...
Лешак прошелестел что-то, и нас укрыл морок. Конечно, я сам мог бы скрыть нас от любопытных взглядов, но я предпочел довериться опыту моего провожатого. И не ошибся.
Мы направились к крайнему дому, чья ограда примыкала к берегу ручья. Глухой частокол, укрепленной земляной насыпью - такое и перелезть сложно. Калитку, если честно, я бы сам не нашел. Это насколько же надо быть искусным строителем, чтобы сделать неотличимым от всей остальной городьбы прямоугольник сплоченных меж собой кольев. Леший ласково погладил коре - и вдруг часть стены подалась. Калитка отворилась без скрипа, за ней обнаружился ухоженный огород и глухие стены каких-то сараев.
Мой спутник беззвучно проскользнул в щель между какими-то досками. Я поспешил за ним, но леший вдруг замер, присев под стеной и жестом приказал мне не двигаться. Через миг я понял, в чем дело - раздался скрип двери, звон металла, легкие шаги по деревянному настилу. Снова хлопнула дверь, уже другая, совсем рядом - наверное, кто-то вошел в тот сарай, у стены которого мы затаились. Скрипы, шорохи, женский голос, ласково успокаивающий кого-то.
Я прикинул, что бы это могло быть, в конце концов сообразил: кто-то из живущих в доме женщин доит корову. Или не корову. Какое-нибудь сельскохозяйственное животное, которое дает молоко. Хотя пока каких-то эндемичных животных я в этом мире не встречал. Конечно, я - не знаток зоологии, может, даже наглый заяц, с которым мне пришлось пообщаться, чем-то отличается от тех, что живут в Метрополии или на Земле. Но, на мой взгляд, он был заяц как заяц. Значит, коровы тут тоже должны быть.
Пока я размышлял о возможных видах домашних животных на обитаемых планетах, доярка закончила работу. Ее шаги, когда она возвращалась в дом, были гораздо тяжелее. Это и понятно, с грузом шла.
Какое-то время двор погрузился в тишину, лишь было слышно, как вздыхает за стенкой дойное животное, да откуда-то издалека доносились постукивания да позвякивания - это проснулись хозяйки и в других домах.
Все эти звуки были такими мирными, такими домашними, что мне невыносимо захотелось спать. Еще бы - вторую ночь приключения, да еще марш-бросок по пересеченной местности. А здесь, в щели между сараями, было так покойно и уютно...
Я уже почти задремал, когда снова хлопнула дверь. Кто-то, на этот раз мужчина, прошел по двору - не в тот сарай, где находилась корова, а куда-то в сторону ограды. Леший дотронулся до моей руки и махнул в том направлении, куда прошел мужчина. Помотав головой, чтобы избавиться от сонной одури, я пошел за ним.
Кузня стояла у самого частокола, на отшибе от остальных построек. О том, что это именно кузня, я догадался, не доходя до нее. Негде больше не пахнет так - едучий угольный дым, паленая кожа, каленое железо. Знакомые с детства запахи...
- Сумеешь договориться с Черняхом - он тебе поможет, - негромко произнес леший и постучал.
- Открыто!
Леший распахнул низенькую дверцу, и я, пригибаясь, зашел.
Кузня как кузня: под крышей сине от дыма, хозяин разжигает горн, пламя еще неуверенно пляшет на мелких щепках под сложенными "в колодец" дровами. Наковальня, бочка с водой, стол-верстак, лавки по стенам... А вот кузнец, на мой взгляд, великоват для тесного сруба, такому бы рядом с какой-нибудь домной командовать. Хотя - что это я? Домны тут появятся хорошо лишь через пару сотен лет или позже. Если вообще появятся. Так что этому гиганту приходится пока довольствоваться тесной деревенской кузней.
Ростом мужик не уступал взрослому медведю. Или - моему папаше. Оборотни растут долго, мои 90 килограммов для нашей расы - это так, пестун малолетний. Папаша мой весит под два центнера и время от времени участвует в борьбе "на поясах". Хобби у него такое. Борется, конечно, в человечьем обличье, в медвежьем когти мешают пояс уцепиться как следует.
Так вот, увидев мужика в измазанной углем рубахе, я невольно вспомнил последние соревнования, на которые меня батя чуть ли ни силком затащил. Там все такие выступают: огромные, с тяжелыми плечами и налитыми жилами на шеях... Что люди, что орки, что перевертыши, что тролли эгерские - все похожи друг на друга, словно братья, только цвет кожи разный, да еще у одних волос поменьше, у других - побольше...
Этот богатырь был чернобород и длинноволос.
- О! Кум! Сколько лет - сколько зим! - воскликнул кузнец. - Вот кого не ожидал увидеть! Что это ты из пущи своей выбрался? Или дело какое?
Тут я вспомнил, что, двинувшись по двору за лешим, для верности набросил на себя морок, и развеял заклинание. Кузнец удивленно воззрился на меня:
- А это еще кто с тобой, кум? Вроде людей ты не особо жалуешь, тем более - баб.
- Вот это и есть мое дело, - ответил леший. - Заказчицу я к тебе привел. Ты не смотри, что девка, она такое мне нарассказала! Грядут странные времена, многое в мире поменяется, может, и твоя беда не бедой станет.
Чернобородый богатырь обшарил меня взглядом, потом пробормотал:
- Я-то что... Коли ты девке доверился - тебе и отвечать. На мое разумение - справная дивчина, только зачем-то порты натянула. Эх, не был бы я женат на моей Ладушке, может, и глаз бы положил!
Леший хихикнул. Я тоже улыбнулся, так смачно кузнец сказал про свою женатость. Интересно, что у него за Ладушка такая, что даже рыжая цыпочка с картинки, в которую меня превратили, ей уступает? Впрочем, это не важно. Важно то, что мужик вроде как смягчился, расслабился. Можно и мне в разговор вклинится.
Я достал из рюкзачка фламберг, увеличил его до нормального размера:
- Вот меч. Хороший, но мне не по руке. Мне нужен простой кавалерийский, под одну руку. Заплатить за работу деньгами не могу, нет у меня местных денег. Есть немного золота в украшениях, да еще немного всяких красивых вещиц - не драгоценных, но просто хорошо сделанных.
Мужик фыркнул:
- Уж и не знаю, какой клинок бабе по руке будет. Разве что тот, что из ее мужика растет.
А пожал плечами, высмотрел в углу железный прут в палец толщиной, покрутил в руках - вроде металл не хрупкий - и завязал на узел. Подумал немного, добавил на концах завитушки. Не знаю, для чего железяка предназначалась, вроде такой толщины колесные чеки... но теперь хозяину придется править прут, чтобы из него хоть что-то получилось.
- Понял, - сказал кузнец. - И откуда ты такая, красавица? Ведьма с северных гор? Или наслушалась девка сказок о поляницах да решила счастья попытать, вдруг какой богатырь попадется? С такой-то силушкой жениха под стать и впрямь найти трудно.
- Ведьма, - я решил не вдаваться в подробности. - Только не с севера, а из таких дальних краев, о которых вы и не слышали. Кум тебе, дядько, если захочет, все расскажет.
Кузнец снова фыркнул, почесал бороду и наконец-то спросил:
- А звать-то тебя как?
- Адой звать. А тебя - Чернях, мне хозяин лесной сказал.
- Ну вот и познакомились. Ладно, девка, раз кум за тебя говорит, то так тому и быть, помогу. А что тебе надо? Конный палаш?
- Да, вроде того. Под одну руку, но длиннее, чем тот, что у пеших воинов.
Кузнец снова поскреб бороду, повертел в руках мой фламберг:
- Укоротить, конечно, можно, но жалко такую красоту корежить. Эльфийская работа?
- Вроде того, - кивнул я. - По случаю достался. Сделан для богатыря, что в строю, в первой линии бьется. Да только мне в строю еще не скоро стоять. А для одиночки - не особо ловкий клинок, хоть и красивый.
- Ладно, девка, - принял решение кузнец. - Не переживай за свое перышко, ни один мастер не станет портить то, что с душой сделано. Меч этот - для княжьего гридня, что в парадной палате за хозяйским плечом стоит. К такому мечу и камзол узорчатый нужен, и шапка с золотым шитьем. Знаю я, кто таком клинку обрадуется. Так что не прогадаю.
- Точно, это штука для тех, кто богатством бахвалиться любит. Не мне-то что делать?
- А для тебя я что-нибудь попроще найду.
Я удивился: откуда в деревенской кузне меч, пусть даже самый завалящий? Тут вряд ли что-то сложнее подков делают. Однако мужик, откинув крышку стоящего у стены ларя, достал из него именно то, что было мне нужно: тяжелый, с прямой гардой, полуторник.
- Тоже по случаю достался, - лукаво ухмыльнулся кузнец.
Я уцепился за меч. А ведь отличная вещь! Достаточно увесистый, удобный эфес... был удобный. Однако, похоже, кто-то со всей силы саданул молотом по яблоку, сплющив его и заодно расколов деревянные накладки на рукояти. Но это - пустяки, привести в порядок недолго. Зато сталь вроде не хуже той, что в Круге Развитых делают. Черный, матово поблескивающий клинок меня заинтересовал противоречием со средневековым уровнем технологий. Я осторожно потрогал лезвие. Видно, что меч не раз был в бою, но кромка острая, будто только что из-под точильного круга. Несколько выбоинок - и все. Я потер сталь, дыхнул на нее. Какой-то непонятный металл... Хотел даже лизнуть, как услышал смешок кузнеца, догадавшегося о моих мыслях:
- Небесное железо это.
- Откуда?
- От черных демонов. Говорю же - по случаю досталось.
Я пожал плечами:
- Поможешь починить? Тут подправить немного надо.
Кузнец взглянул на меня с большим интересом, чем тогда, когда я хвастал силой, куроча железные прутья:
- Я бы и сам справился. Мой товар дешевле твоего. Узорочье нынче в цене. Но посмотрю, что ты тут накуешь.
- Ковка - ерунда, а вот где кожи на оплетку достать?
Мы так увлеклись, что забыли о лешем, приткнувшемся на лавке подальше от горна.
Старик долго молчал, но в конце концов не выдержал:
- Ладно уж, разговаривайте свои человечьи разговоры, а мне здесь душно. Пойду я.
Мне стало стыдно:
- Не знаю даже, как благодарить тебя, дедо! Нет у меня ничего, чем отдарить тебя за ту услугу, что ты мне оказал. Только верь: что смогу, для здешних лесов сделаю. Хотя власти моей не так уж много.
- Пустое, - махнул рукой леший. - Людям - людское, нелюдям - нелюдское. Лучше помоги моему куму, если он решится тебя попросить. Сам я говорить ничего не буду, его пытай.
Я вопросительно взглянул на кузнеца, но только поморщился и поклонился лешему:
- Бывай здоров, кум! Знаю, что тяжко тебе у меня, но такое уж мое дело.
Леший коротко кивнул и исчез за дверью.
- А о какой помощи дед говорил, - спросил я.
Но кузнец лишь отмахнулся:
- Потом, девка! Разговор долгий и непростой. А ты, я думаю, всю ночь шла. Пуща моего кума отсюда - в паре дюжин дней на север, если по конному тракту скакать, на Артанской гряде. Дорога неблизкая, после нее отдохнуть надо. Пойдем в дом, поешь, да я моей Ладушке скажу, чтобы она тебе на сеновале постелила. Не хочу, чтобы соседи о том, что у меня кто-то гостит, знали. И так меня давно чуть ли ни колдуном в деревне считают, а колдуном у нас быть опасно. Так что тебе на люди лучше не показываться. Выспишься - подумаем, что дальше делать.