Ей было всего четыре года, когда она и две старшие ее сестры остались без матери - моей прабабушки Феклы. Отец привел в дом вторую жену. Бабушка вспоминала потом, что мачеха прятала от них белый хлеб. Но, несмотря на бедность, все дети ходили в школу, где им, как и другим, выдали теплые байковые платья. Это впечатление осталось ярким пятнышком той жизни, которое она сохранила на всю жизнь. Я всегда расспрашивала ее. Мне очень нравилось слушать рассказы о ее жизни. Я была еще совсем ребенком. Мне было лет пять. Я вряд ли могла оценить и понять те ее переживания, что скрывались за ровным и невозмутимым тоном. Не то чтобы безразличным, нет; он был пропитан эмоциями, но позитивными. Это были чувства, обращенные ко мне, а не к участникам ее рассказов. Так может рассказывать лишь человек, освободившийся от прошлого. Когда она делилась со мной своими воспоминаниями, даже самыми горькими, мне всегда хотелось слушать ее. Она часто повторяла одни и те же истории из жизни, но каждый раз мне было интересно. Только теперь ловлю себя на том, что она как-то совершенно по-особенному рассказывала о своем трудном детстве. У меня не оставалось тяжелых переживаний. Она обладала даром превосходного рассказчика.
После четырех классов сельской школы, ''с коридорчиком'', как любила говорить сама бабушка, она покинула отцовский дом. Поступила учиться на рабфак в Тирасполе (тогда это была столица). Так она попала в Молдавию. Сама же она родилась и провела детство в Украине, в селе Тымково, в Одесской области, почти на самой границе с Молдавией.
На долю ее поколения выпала Вторая Мировая война. Родилась моя бабушка в тысячу девятьсот восемнадцатом году. Первая Мировая уже минула, но бандитские шайки еще долго мешали спокойно жить, грабя и без того бедное население и наводя ужас своей жестокостью. Так, что у бабушки были уже воспоминания о том, что несет с собой война и такие, как Петлюра и Махно. Человеческая жизнь ничего не стоила, если можно было обнаружить хоть и последний кусок хлеба. И несмотря на это, бабушка всегда говорила нам, что своему врагу надо первому дать кусок хлеба. Так учил их ее отец.
В трудовой книжке моей бабушки первая запись сделана в тысяча девятьсот тридцать девятом редакцией газеты с пометкой о том, что уже имеется стаж работы три года. Сюда она потом вернется после освобождения Молдавии.
Поразительно легко ей удавалось найти общий язык с самыми разными людьми. Думаю, что просто ее безграничная доброжелательность не могла остаться незамеченной. С каким бы разговором я к ней не подошла, я всегда была уверенна, что меня услышат, поймут и не осудят. Как ей это удавалось? Для меня остается загадкой по сей день. Может это и есть позиция столь желательная в воспитании детей и столь трудная: признать право другого на ошибку... Никогда я не встречала человека, который действительно смог бы не осудить, ободрить и вдохнуть силы идти дальше. Казалось бы ее воспитанием целенаправленно никто особо не занимался, ну разве что советская власть, но думаю, что добросердечность и отзывчивость, которые она видела в отношениях отца с односельчанами, она не только переняла, пожалуй, и приумножила. Секреты у нее хранились надежнее, чем деньги в любом банке мира. И рассказывая ей свое самое личное, я никогда не получу в свой адрес ни малейшего намека, что мне это припомнят, попрекнут или обернут против меня. Любую вещь она могла высказать так, чтоб не задеть, не сделать больно. Это ли не истинное искусство...
Трудно построить такую дружбу, но как безмерно тяжело потерять такого друга. В этой фразе много сожаления о том, что я потеряла.
Уже прошло много лет как ее не стало. Но меня до сих пор сопровождает чувство того, что она просто уснула. Конечно со временем оно ослабело. Но никакие разумные доводы не могут изгнать ощущение, что стоило лишь разбудить ее и она открыла бы глаза, была бы с нами. Перед лицом смерти мы по-настоящему понимаем как мы беспомощны.
Как важно порой человеку чувствовать, что он кому-то нужен такой, какой есть, и как тяжело сделать так, чтоб близкие люди чувствовали, как они тебе нужны. Бабушке это удавалось без слов. Высшей похвалой было, если она говорила про кого-то ''это человек''. Пожалуй в самые трудные моменты меня выручала ее доброта и воспоминания о ней. Тем, что я способна дать в отношениях с людьми другим, я тоже обязана ей.
Как все дети, первое я не любила, но и конфликтов из-за этого у нас с ней не было. Переступая порог кухни, я знала, что моя тарелка меня уже ждет, и то, с какой любовью бабушка ее ставила передо мной, не оставляло мне шансов отказаться. Она будто раскрывала невидимые объятья, в которых было так уютно.
Когда я попадаю в старые кварталы города, где мы тогда жили, меня неизменно охватывает глубокая ностальгия. Это воспоминания о счастливом детстве, проведенном с моей дорогой бабушкой. И вряд ли я когда-нибудь устану благодарить ее за это, пусть даже, теперь, лишь мысленно.
По воле судьбы, бабушка унаследовала кровь и культуру сразу нескольких народов: украинского, польского, молдавского. Как часто я жалею, что не расспросила ее подробнее о всех дедах и прадедах. Но кое-какая информация, все же, мне досталась от ее средней сестры ( тети Веры). Передам ее словами, с несущественными изменениями. Родители бабушкиного отца - Ильи: Афанасий и Варвара Лисаковские (мне прапра) имели шесть детей. Правда, при получении документов вкралась ошибка, поэтому моя бабушка была уже Лысаковской. Ее дед Афанасий служил на железной дороге будочником (профессия была такая), по происхождению поляк. Бабушка Варвара сама молдаванка, купила в селе дом, куда и переехала жить.
Родители бабушкиной мамы - Феклы: Максим и Татьяна Пещанские, по происхождению украинцы. Их пятеро детей все рано умерли от туберкулеза. Бабушкина мама - моя прабабушка умерла в тысяча девятьсот двадцать втором году, совсем молодой, тогда ей было не более тридцати. У нее был туберкулез горла. А ее родители дожили до 90 лет и умерли в Балтском монастыре, откуда были родом. У них был очень красивый и ухоженный сад и город.
Прабабушка Фекла была модисткой. И старшая бабушкина сестра (тетя Даша) тоже шила. Фекла рано вышла замуж, ей было 16 лет. По сельскому обычаю, бабушкин отец украл ее, когда вечером она вышла во двор кормить собаку. Укутал в полушубок, в сани и увез.
Я видела бабушку молодой только на фотографиях. Их всего несколько штук и на всех она разная. Светлые вьющиеся волосы, голубые глаза. Она рассказывала, что в детстве соседские мальчишки ее дразнили, говорили мол она накручивает свои волосы специально на гвоздики, чтоб они вились. Увы, стригучий лишай мало оставил ей после себя. Правда, заметным это будет позже. А в молодости, должно быть, она пользовалась успехом среди парней. Но, всегда буду вспоминать ее слова: не родись красивой,а родись счастливой.
Жизнь бабушки и в личном плане была не сахаром. Моя прабабушка - Матрена - свекровь моей бабушки, по прошествии изрядного количества лет и несчетного количества жен своего сына, сказала, что лучшей жены у него не было. Что еще могло бы высветить ангельскую суть моей горячо любимой бабушки? Василий - отец моей мамы привел с войны себе другую жену.
Второе замужество продлилось более двадцати лет. Были выяснения отношений, расставания. Бабушка почти ничего не говорила мне о них. Мама же описывала все краски пьяных дебошей, которые устраивал второй муж бабушки - Михаил. Очевидно для бабушки эти воспоминания тоже не были самыми светлыми. Справедливости ради надо сказать, бабушка была всегда на высоте: чуткий собеседник, прекрасная хозяйки, душевный, добрый и отзывчивый человек. Сейчас такие люди встречаются всё реже.
Бабушка очень любила читать, предпочитала книги о людях и странствиях, о жизни других. И если потом случалось ее расспросить о чем-нибудь, она рассказывала воодушевленно и очень увлекательно. Просто невозможно было оторваться.
Когда говорят о бесценности человека, его души, я могу представить себе вполне конкретное содержание. Это мир расцвеченный яркими красками. Удивительно как сумела она, пройдя длинный, полный горечи путь, сохранить их такими свежими. Говорят, что к старости люди становятся угрюмыми и злобными, и мы не замечаем этого лишь потому, что видим их слишком мало времени. Но мои воспоминания не дают мне ни одного момента, где я увидела бы в бабушке эти черты. Как часто мы забываемся в пылу мелочей, утопаем в быту. Может именно поэтому часто быстро рассеиваем и теряем богатства нашей души, мельчаем как личности. Счастье, когда человек замечает это и способен сеять добро и делиться своим теплом, наполнять светлыми, яркими искрами бытия сердца окружающих, и активно действует, не скупясь, не ожидая меркантильных выгод и наград. Ведь порой, даже все понимая, человек не делает следующий шаг к изменению реальности, к преображению ее лучшими красками.
Иногда кажется, что я не способна на это. Просто не хватает сил, а может быть мужества идти вперед. Где же их брала моя дорогая бабушка? Когда рассуждаешь, даже ответ приходит сам. Этот источник - Любовь, большая, чистая, щедрая, всеобъемлющая... Где же она увидела, выросшая наполовину сиротой, как открыла в себе эти неиссякаемые сокровища?
Война обостряет все черты в человеке. Об этом писали и говорили многие. Границы между подлостью и честью становятся ярче. Может действительно именно тогда, бабушка поняла, что для нее по-настоящему ценно. На мой взгляд, один эпизод тех лет может многое высветить. Бабушка с мамой на руках (тогда еще крошечным ребенком, ей было девять месяцев, когда началась война) уехала в эвакуацию. Тогда она исколесила много дорог. Как многие, попала в Сталинград, где мама очень болела. Со справкой от врача ( о том, что нужно немедленно сменить климат) она выезжала из города за две недели до страшной битвы. Путь был один - через Волгу. Под страшной бомбежкой на простой лодке с веслами, в которую тоже еще надо было попасть, нужно было перебраться на другой берег. Вечная слава тем героям, кто рискуя своей жизнью, еще и еще возвращался, чтоб увезти всех, кому это так было нужно. Когда бабушка рассказывала об этом, я непременно спрашивала, было ли ей страшно. И своим невозмутимым тоном, она отвечала, что конечно ей было очень страшно, что плыло множество людей на лодках, одна лодка доплывала, другая - нет. В любой момент каждый мог оказаться в числе той половины, которая так и осталась в великой российской реке. Еще, я часто спрашивала ее о том, боялась ли она немцев. Часто, наверно потому, что меня неизменно удивлял ее невозмутимый тон. Правда, тогда я этого не понимала. Бабушка неизменно отвечала, что боялась немцев, как огня, что всю войну она от них убегала. Но это не помешало ей после войны ходить и кормить военнопленных, оставленных восстанавливать город. Хоть она сама об этом никогда не говорила мне ни слова. Это мамины рассказы о бабушке.
Многие люди, пережившие сильный страх, больше походящий на ужас меняются не в лучшую сторону. Бабушка проявляла к нам высшую доброту и терпение. Может это память о личных обидах детских лет была ей помощником в том, чтоб другим досталась лучшая доля? Каким большим и безграничным должно быть сердце, чтоб не сеять свои обиды другим, чтоб освещать и преображать жизнь других...
Бабушка! Моя любимая, дорогая, самая замечательная на свете, бабушка! Спасибо тебе за то, что ты делала меня счастливой, меня и мое детство. Как жаль, что такие важные вещи в жизни мы понимаем, в полной мере, слишком поздно. Мы обращаем внимание на мелочи: на ворчание, на недомолвки. А ведь такое понимание между людьми - редкий дар. Когда человек действует не по шаблону, не как автомат (стимул - реакция), а проникает в суть твоих переживаний, в те душевные движения, которые кроются за самыми привычными словами. Когда человек ведет диалог не с внешними твоими проявлениями, реагирует не на слова, а на те скрытые за ними эмоции, мысли, устремления, которые тебя волнуют. Наверное, действительно близкие отношения возможны только при условии внутреннего диалога, когда другой человек на время становится частью твоего "я", а не внешним надзирателем морали и разумности. Ведь психологические проблемы человека часто тем и порождены, что он попадает в ловушку между нужным, должным, пристойным и желаемым. А если он при этом не знает чего хотеть, как к этому придти? Разве может кто-то другой ему это сказать или открыть? Открыть это ему может только, его собственное "я". По-видимому, этой способностью и обладала моя дорогая сердцу бабушка. Разговор с ней был для меня скорее именно внутренним диалогом с моим собственным "я", которое иногда вообще ничего не говорило, когда все произнесенные в слух слова, в любом случае, были бы лишними. Но и сказанные слова всегда звучали как часть меня. Та часть, которую я просто не видела в тот момент, она словно напоминала мне о своем существовании, о том что у меня уже есть. Как она находила эти нужные слова и столь точные? Не знаю. Это загадка ее жизненного опыта. Ведь люди даже после специального обучения и, имея такое намерение, далеко не всегда способны на это. Возможно, так происходит, когда человек рассматривает это умение как технику, которой можно научиться. Обычно этого мало, ее нужно постичь глубоко, а для этого нужно и самому несколько измениться. В этом, обычно, и состоит камень преткновения. Но и это уже не техника. Бабушка и понятия не имела ни о чем подобном. Думаю эта ее способность и умение были частью гештальта - безмерной и безграничной любви ко мне, да и ко всем людям в принципе. Жизнь людей любящих, и умеющих это делать, редко похожа на мед своим вкусом. Правда, в духовном смысле, они скорее гораздо чаще богаты, чем остальные. Ведь их цель - радость, любовь, добро для близких и окружающих. А значит и у них самих это тоже есть. Спасибо моей дорогой бабушке за все те минуты не омраченного ничем счастья и радости, которые она дарила мне просто так, без упреков и сожалений о затратах, связанных с ними, без ожидания чего-либо от меня взамен. Ее угощения никогда не были подкреплены расчетами затраченного и тому подобным. Она все делала с такой радостью и любовью, что чем бы оно ни было, оно не могло вызвать протеста или возражений. Как бы и что бы она ни приготовила, ни связала, ни сшила, все было пропитано таким духом безмерной любви, что любая субстанция, в которой это чувство находило воплощение, превращалось в него. Потребляя, все сделанное ею, ты потреблял ни что иное как любовь в чистом виде. По истине, любовь это мастерство, воплощать которое умеет далеко не каждый человек...