Светка проснулась с ощущением бодрости и свежести во всем теле. Это стало уже привычным. После появления на свет Г"ша Черного Монтиса девушка постепенно стала забывать об усталости, дурном настроении, болезнях. Вот и сейчас - многочасовая поездка по разбитым грунтовкам, пеший переход на десяток километров, скудный обед, который лучше было бы назвать по-армейски "приемом пищи", томительное ожидание условленного часа в давным-давно заброшенной ветхой избе, переход в непроглядную темень подвалов усадьбы альвины Соваренель, болезненно-яркий свет фонарика, предусмотрительно прихваченного с собой Антоном, кирпичные ступени под ногами, тусклая, воняющая керосином лампа в руках встревоженного сторожа - всё это осталось где-то далеко-далеко. Будто и не было вовсе. А была вот эта широкая жесткая постель, занимающая почти всю маленькую комнатку, невысокий, но не давящий потолок, огромный шкаф-купе в ретро-исполнении во всю стену, скромный низенький пустой столик у кровати. И окно во всю стену в изголовье.
За окном бушевало многоцветьем и разноголосием лето. Солнечные лучи с трудом проникали через густую листву, бликовали на стеклах, скакали зайчиками по плотно прикрытой двери. Пели и чирикали неизвестные Светке птицы, где-то далеко взлаивала собака, и кто-то нахально блеял. И ароматы августовского сада вливались в комнату через длинную, во все окно, узкую форточку. В комнате было тепло и свежо, как бывает после легкой прохлады летней ночи.
Светка откинула к ногам бежевую льняную простыню, сладко потянулась всем телом, разминая чуть застывшие во время сна мышцы, и подтянула колени к груди, усаживаясь на постели перед тем, как встать на ноги. И в этот момент дверь бесшумно распахнулась, и в комнату ввались нечто белобрысое, невысокое, энергичное и совсем юное.
- Хайре, домина Светлая Лана Азарова! - на одном выдохе произнесла вошедшая, видно, готовила эту фразу заранее, и продолжила уже проще, без напряжения в голосе: - Хорошо ли ты отдохнула на новом месте?
Светка, слегка удивленная нежданным визитом, чуть прищурила глаза, разглядывая гостью. Легкую близорукость драконья кровь исцелила, а вот привычка щуриться все равно осталась, и Светка не спешила от нее избавляться. Антон как-то сказал, что прищурившись девушка выглядит серьезной, сосредоточенной и слегка, самую капельку, лукавой. Именно такой ей и хотелось предстать сейчас перед... кем?
Вошедшей в комнату девчонке было лет десять-одиннадцать. Щуплая, невысокая, белобрысая, с легкой россыпью веснушек на загорелом лице. В длинной, до середины бедра, просторной холщовой тунике с рукавами, плотно подвязанными повыше запястий, в коротких штанах из такой же белесой холстины, типа бриджей, с простенькими бантиками-завязками у середины икр. И босая.
- Отлично отдохнула, - кивнула Светка в ответ девчонке, поднимаясь с постели как была - голышом, дескать, а кого ей стесняться, и уже внимательнее оглядывая комнату в поисках своей одежды.
Джинсы, свитерок-водолазку, футболку, трусики она в темноте беспорядочно сбрасывала с себя перед тем, как упасть на постель. И теперь ничего из своих вещей не видела. Даже кроссовки куда-то исчезли из комнаты.
Видимо, поняв её чуть обеспокоенный взгляд, девчонка пояснила:
- Одёжка твоя еще не просохла, ты уж не обессудь. Вы ж к нам заполночь свалились. И никого, кроме управляющего, будить было не велено. Вот по утру только и постирали. На время какое-то - вот замена!
И девчушка ловко приоткрыла дверцу шкафа. Внутри мелькнуло что-то белое в глубине, но Светка всматриваться не стала.
- А ты кто такая? - поинтересовалась она у пришелицы.
- Клавдия Чайка я, - отозвалась та. - Из Сосновки родом, а здесь - дворовая.
- Тогда скажи мне, Клава, где у вас удобства? - спросила Светка.
Девчушка на несколько секунд "зависла", не очень-то понимая, что имела ввиду стоящая перед ней нагишом женщина, но, видимо, соображалка у аборигенка работала отлично.
- Ага, вот туточки!
Чайка лихо сдвинул дальнюю от входа дверь в шкафу, открывая проход в тесное полутемное помещение, загроможденное чем-то подобным унитазу и раковине.
- И полотенчики там, - успела в спину Светке пояснить Клава.
Вернулась в комнату Светлана через пяток минут удивленная и чуток озадаченная. Вода в умывальнике была хоть и не горячей, но достаточно теплой, чтобы сообразить - её каким-то образом подогревают. Непривычной бочкообразной формы унитаз тоже был подключен к водопроводу. Вот только вместо туалетной бумаги лежали в специальном ящичке изумительно мягкие и прочные листы серо-изумрудного мха. "Ни хрена у них здесь Средневековье! - размышляла Светка. - Или это только Сова себе и гостям такие удобства устроила? Хотя, нет, она же говорила, что тут, у них, вроде бы, как у нас в середине или в конце девятнадцатого века. Интересно, а у нас в конце этого самого века уже сортиры с теплой водой делали?" Историей девушка интересовалась в пределах школьной программы, да и тогда старалась взять не пониманием, а догадками и подсказками одноклассников. И свою "тройку с минусом" заслужила сполна.
- А теперь надо одеваться, - встретила Светку девчушка. - Тебя уж к завтраку, небось, заждались.
В шкафу нашлись полдюжины туник-распашонок разной длины, похожих на ту, что носила Клавдия-Чайка, впрочем, гораздо лучшей выделки и, скорее всего, льняные. И еще - бриджи с незамысловатой декоративной вышивкой на поясе. Если судить по завидующим взглядам девчонки, такая одежда, несмотря на внешнюю простоту, была доступна не всем обитателям усадьбы. Из обуви в шкафу были только сандалии с толстой подошвой и шнуровкой до середины голени. Для Светки, люто ненавидящей высокие каблуки, то, что надо. А вот нижнего белья не было от слова "совсем". Впрочем, девушку это не очень огорчило, на втором месте после каблуков в списке ненависти стояли лифчики, бюстики и прочие дамские глупости, совсем ненужные для её от природы крепкой молодой груди.
Придирчиво оглядев приодевшуюся Светку, девчушка одобрительно кивнула и первой вышла из комнаты, чтобы, пройдя узким коридорчиком пару поворотов, распахнуть перед гостьей двустворчатые двери в малую господскую столовую, где за большим овальным столом уже собралась вся необыкновенная семья Светланы Азаровой.
Лицом к дверям, как бы возглавляя стол на правах хозяйки дома, сидела альвина Соваренель. Без привычной курточки или плотно облегающей тело футболки в свободной темно-зеленой блузе с пышными кружевами на манжетах и воротнике она выглядела непривычно нарядной. В паре шагов за её спиной располагались два больших окна, распахнутых настежь, и дурманящие запахи летнего сада вливались в комнату, наполняя её ароматами спелых яблок, крыжовника и смородины, декоративного хмеля, всевозможных цветов. Волосы альвины, в техногенном мире Светки казавшиеся золотистыми с изумрудным оттенком, здесь преобразились в изумрудные с золотом. Или это просто освещение было такое?
Справа от хозяйки расположился Антон. Темно-синяя бархатная рубаха с кружевными манжетами и короткие белые бриджи были явно позаимствованы им из местного гардероба. На большой тарелке перед ним лежал омлет, изрядно сдобренный кусочками ветчины. И, как истинный кулинар, мужчина аккуратно пережевывал маленький кусочек, вникая во все оттенки вкуса пусть и простенького, но чужого блюда. Увидев Светлану, он, не отвлекаясь от еды, приветливо махнул ей левой рукой.
А вот расположившийся слева от альвины Геша на появление давшей ему жизнь женщины, казалось, не обратил внимания. Соорудив из ложки и вилки подобие качелей, он подбрасывал высоко над столом небольшие кусочки ветчины со своей тарелки и, грациозно изгибая длинную шею, ловил их, порой совсем неаппетитно лязгая зубами. Рядышком на белоснежной скатерти валялась и злила дракона пара не пойманных кусочков, но подбирать их со стола Геша считал недостойным.
И лишь Соваренель нормально завтракала в своем стиле, молниеносно орудуя ножом и вилкой. Кусок мяса, насытивший бы, пожалуй, и пару взрослых драконов, быстро исчезал с тарелки, также, как и несколько отварных картофелин. Рубиновое вино активно покидало огромный хрустальный бокал. Несколько мгновений альвина, не мигая, смотрела на Светку, как бы приветствуя и одновременно приглашая к столу.
- Всем доброго утра! - сказала Светлана и прошла влево, к дракону, который предусмотрительно притих, уткнувшись в тарелку.
Девушка чмокнула его в чешуйчатый мягкий пока еще затылок и уселась на тяжелый громоздкий стул.
- Чего хочешь на завтрак? - поинтересовалась у нее хозяйка дома, отвлекаясь от еды.
- А что есть?
- Яичница, омлет, мясо, как у меня, ветчина, сыр, всякие овощи и зелень, - перечислила Соваренель.
- И вино?
- И даже коньяк...
- Давай тогда...
- Стоп, - перебила её альвина и позвала: - Чайка!
Девчушка, навестившая Светлану сразу после пробуждения, ворвалась в столовую, звонко шлепая по полу босыми ногами, будто за ней гнался кто-то очень страшный. И застыла у дверей, опасливо поглядывая на Гешу.
- Бестолковая Чайка, не шлепай ногами по полу, не носись, как угорелая. Больше предупреждать не буду, вылетишь из усадьбы обратно в деревню, - укорила её Соваренель и тут же обратилась к Светке: - Говори.
- Омлет, сыр, хлеб, - мгновенно поняла, чего же она хочет, девушка. - И молока. Большую кружку.
- Прости, хоста, больше я так не буду. Будет исполнено, домина Лана, - одновременно хозяйке и гостье ответила девчушка, почти бесшумно исчезая за дверью.
- Это как она тебя назвала, Сова? - поинтересовалась Светка, совершенно плебейски располагая локти на белоснежной скатерти, особенно контрастно выглядевшей среди потемневшей от возраста мебели.
- Как-как... - буркнула альвина. - Хоста. Варварская славянская латынь. От Hostess - хозяйка. Но! Так меня могут звать только в поместье, мои крестьяне.
- Крепостные? - тут же поинтересовался Антон, отвлекаясь от омлета.
- И да, и нет. Все они свободные. И могут в любой момент уйти на все четыре стороны, - пояснила альвина. - Но - только с тем имуществом, что смогут унести в руках, ну, или за плечами, до границы моей земли. А у всех тут лошадки, коровы, овцы... да и земля их кормит. Пусть и моя земля. Вот так и живут.
- Эксплуататорша, - неожиданно буркнул дракон и покосился на Светку, мол, верно сказал?
- Бестолочь, - моментально отреагировала Сова. - Я плачу за всех моих хомов имперские налоги и обеспечиваю их безопасность. Это сейчас уж лет сорок, как на моих землях стало тихо и спокойно. А во времена дедов этих крестьян тут частенько пошаливали всякие разбойнички. Пришлось отваживать.
Антон глубокомысленно вздохнул. Как умеет обращаться альвина с разбойниками он видел собственными глазами. И увиденное будет помнить всю оставшуюся жизнь. Во всяком случае, так ему казалось.
Дискуссия прервалась с появлением Чайки с подносом в руках. Вошла она тихонько, босыми ногами не шлепала, но вдруг замялась в паре шагов от двери, будто опасаясь чего-то.
- Домина голодна! - строго сказала Соваренель.
- Я боюсь, - пискнула девчушка, глядя куда-то в пол.
- Чего?
- Я его боюсь...
Чайка мотнула головой в сторону Светланы, и та тут же поняла. Малышка отчаянно боялась дракона. Видать, не каждый день в усадьбе появлялись такие гости. А по совести - дракон, конечно же, здесь гостил впервые.
Геша, покосившись на девчушку янтарным глазом, фыркнул, выпустив из ноздрей маленькие струйки дыма. "Умеет, стервец, произвести впечатление, - подумала Светка. - И когда надо, с тем полицейским подполковником, и когда не надо, ну, сейчас, то есть". Она встала с места и, подойдя к Клавдии, перехватила у нее поднос одной рукой, а второй, приобняв за талию, подтолкнула девчонку к дракону.
- Гешу не надо бояться, - сказала тихонечко на ухо Клаве. - Он же чувствует страх и специально тебя еще больше пугает.
"Мальчишка же еще. Чуть старше тебя", - едва сдержалась, чтобы не сказать этого вслух, Светлана.
Поставив на стол поднос, она крепко перехватила руку Клавдии и резким движением прижала её к чешуйчатому боку дракона. Геша изогнул шею, вглядываясь в побледневшее личико девочки, и как-то совсем по-человечески подмигнул ей.
- Я не буду тебя пугать, а ты не будешь меня бояться, - сказал он.
Голос у него был очень специфический, наполненный шорохами и шипением, но все слова дракон выговаривал очень внятно.
Клавдия облегченно вздохнула и закивала. Да-да-да. Но стоило только Светке отпустить её руку, как девчонка тут же оказалась около дверей. Впрочем, на Гешу она посмотрела уже без прежнего животного ужаса в глазах.
- Иди! - махнула ей рукой Соваренель.
- Послушай, - обратился к ней Антон, как только девчонка скрылась за дверью. - Ты сказала: хостой тебя могут называть только твои крестьяне. А другие лю.. хомы? И иные разумные?
- Звать альвов по имени, а уж тем более по сокращенному имени или домашнему прозвищу могут лишь очень близкие, - начала мини-лекцию Сова. - Члены семьи, кровная родня. Да и то - не все имеют такую привилегию. Мы - члены одной семьи. Семьи дракона. Вы можете называть меня и Соваренель, и Сова, и просто Эс. Но старайтесь не злоупотреблять этим в обществе. Не всем следует знать о нашем родстве. И не думайте, что так же можете обращаться к моим кровным родственникам. Они для вас - Ист. Доминусы или домины Ист.
"Равные мне по статусу разумные, кого я знаю лично, с кем нахожусь в хороших или деловых отношениях, зовут меня домина Соваренель Ист. Незнакомцы должны добавить имя моего Дома. Домина Соваренель Ист Дельта. А имперские чиновники всех рангов обязаны добавить "уважаемая". Уважаемая домина Соваренель Ист Дельта. Разумные же низших статусов - крестьяне, ремесленники, мелкие торгаши добавляют вместо "уважаемой" - "высокорожденная" или "звезднорожденая". Конечно, это во многом пережиток, но еще лет пятьдесят назад альв имел право убить того, кто неверно обратиться к нему. Правда, уже и тогда мало кто пользовался таким правом.
- Вот бы еще и запомнить это все сразу, - скорчила гримаску Светка. - А как-нибудь попроще нельзя?
- С альвами нельзя, - пожала плечами Сова. - Разве что с теми, кто, как и я, частенько перемещается между мирами. Для нас титулование едва ли не сразу отходит на второй план, становится нелепой традицией, что ли. А вот у других разумных - все гораздо проще. Начнете с доминуса, поинтересуетесь именем, родом. Этого вполне достаточно.
- А как с драконами? - внес свою лепту в разговор Геша.
- А драконов в нашем мире нет. И в техногенном - тоже, - пожала плечами альвина. - Как обращаться к тому, кого нет? Да и в мире Крестострела драконов очень мало. Их не видели уже лет сорок. Но там еще варварский мир, и этикет совсем не устоялся.
- Ты хочешь сказать - я из того мира? - приподнялся над столом дракон.
- А разве это кто-то скрывал от тебя? - удивилась альвина. - Вот только не надо даже заикаться о том, чтобы тебе немедленно попасть на родину предков. Пока не затвердеет чешуя - ты перейдешь в мир Крестострела только через мой труп.
- Да ладно, какой уж там труп, - осел обратно на стул Геша. - Что я - маленький, что ли? Все понимаю, что надо сперва вырасти, а то схарчат меня там за пару минут.
- Сова, а у тебя в усадьбе только такие малолетки служат? - во время, как он умел это делать, переменил тему Антон. - Ты им меньше платишь, чем взрослым, или как?
- Платить своим дворовым? - удивилась альвина. - Они здесь служат на всем готовом. Еда, одежда, да и крыша над головой - это тебе не в избе с полудюжиной братьев и сестер ютиться. Все мои книги - в их распоряжении. Балую подарками к праздникам или просто от хорошего настроения. В деревне за счастье считают, если кто из дочек в дворовые попадет. А то, что малолетки... интриг и разборок меньше, работу не перебирают, это, мол, для меня, а это - нет, да и работают не в пример шустрее. И работы в доме значительно меньше, чем на селе. Да и чище эта работа. А когда хозяйка в отлучке, это почти три четверти времени, работают только на себя и для себя. Из взрослых у меня - сторож, он из бывших солдат, выслужил унтерское звание. Он больше для порядка, да и от дураков, чтобы не безобразничали по скудоумству. Повар еще, он у меня и за управляющего. Из императорской кухни переманила. Стоит того. Верно, Антоний? И старшая над мелюзгой, ей уже восемнадцать, десятый год в усадьбе.
Застольные разговоры - дело, конечно, хорошее, тем более, информативное для только-только попавших в мир альвины людей и дракона. Но при этом Антон и Светка не забывали про омлет, сыр, хлеб. Вот будто бы, простейшие блюда, но показались гостям усадьбы неимоверно вкусными, даже привередливому кулинару Шелихову. Но тут - то ли переход сказался, то ли качество продуктов в еще не испорченном промышленностью мире Соваренель.
Светлана еще о многом хотела бы спросить у хозяйки усадьбы, но - омлет и сыр закончились, а заводить за пустым столом новые разговоры показалось неудобным. "В конце концов, первое же утро, - подумала Светка. - Со временем обо всем узнаем..." И откуда берется горячая вода в доме, и почему толкущаяся в готовности "подай-принеси" за дверями девчонка имеет сразу два имени Клавдия и Чайка, если, конечно, последнее не фамилия, и как обращаться к дворовым в доме и крестьянам в селе... Девушка встала со своего места, легонько, стараясь не акцентировать внимания на своем жесте, погладили по голове Гешу, и, обогнув стол, подошла к Антону, тоже закончившему утреннюю трапезу.
В этот момент из огромного старинного буфета за спиной мужчины, заполненного посудой и причудливой формы бутылками, раздался мелодичный звон, и небольшое, в ладонь, зеркало в серебряной оправе вдруг загорелось, засияло ярчайшим белесым светом.
- Ого! Родня забеспокоилась! Стоило мне только появиться дома, - сказала с усмешкой Сова.
Она подошла к буфету, извлекла продолжающее светиться зеркало и провела над его поверхностью ладонью. И в столовой раздался чуть грубоватый, явно мужской голос, приветствуя хозяйку на неизвестном людям языке.
- Я тоже рада тебя слышать и видеть, братик, - ответила альвина. - Вот только говори сейчас на имперском, ладно?
- Ты не одна? - чуть удивился родич Совы. - В такую рань - уже гости, да к тому же не из наших Домов?
- Больше, чем гости, гораздо больше, - ехидно улыбнулась альвина, предчувствуя реакцию брата. - Знакомься - моя семья!
И она повернула зеркальце так, чтобы оно смотрело на Антона и Светку. Из зазеркалья на них глянуло лицо молодого альва, очень похожего на Соваренель.
- Антоний из рода Шелехов и Светлая Лана из рода Азаров, - представила их хозяйка. - Мой брат по крови - доминус Угарт Ист Дельта.
- Твоя семья - хомы?
Кажется, людям впервые в их жизни удалось увидеть изумленного до глубины души альва. Впрочем, ни Антон, ни Светлана сейчас не могли до конца понять всю противоестественность семейного союза альвов и хомов-людей в этом мире.
- Не только хомы, братик, не только...
Сова просто упивалась близким триумфом, чуть-чуть затягивая перемещение зеркала в сторону дракона.
- Г"ша, из рода Черных, дракон Монтис!!!
А вот этого этапа удивления альва Антон и Светка не увидели. Зато услышали длиннющую, на полминуты, паузу.
- Ты умеешь поражать, сестрица, - голос Угарта дрогнул. - Клянусь Лесом, я должен это видеть не через зеркало!!! Долго ли ты пробудешь в поместье?
- Пару месяцев, не меньше, - ответила довольная реакцией брата альвина. - Крестьяне уберут урожай, погода начнет портиться, и мы покинем этот мир.
- Значит, я не просто успею, но и...
- Хочешь отправиться в гости прямо сейчас? - перебила его Сова. - Тогда я могу тебя встретить в губернском городе, всего-то полсотни верст от моего дома.
- У тебя есть какие-то дела там? - догадался брат.
- Разумеется, - кивнула альвина. - Буду ждать тебя в ресторации "Под дубом". Если и не знаешь - найдешь. Каждый вечер. Надеюсь, за три-четыре дня ты доберешься?
- Раньше, милая сестрица! Значительно раньше.
Мелодичный звон объявил об окончании разговора. Сова вернула зеркальце на полку буфета, повернулась к замершим в ожидании гостям.
- Надеюсь, глупых вопросов не будет? Я уезжаю, надо подбить некоторые срочные дела и встретить брата. Вы - гуляете, развлекаетесь, отдыхаете. Но только в пределах моей земли. Здесь вы в полной безопасности. Если, конечно, Геша не будет опять шалить с огнем, как в прошлый раз...
- Ну, вот, один только разик проштрафился, а вспоминать теперь будут до конца дней моих, - нарочито насупился дракон. - Я лучше летать поучусь...
- Не забывай о границах, - еще раз напомнила Соваренель. - И последнее. Вы здесь не гости, а такие же хозяева, как и я. Ведь мы - одна семья!
***
Несколько недель назад.
На пару секунд Ильич остановился у входной двери квартиры Шелихова. И тут же, шестым оперским чувством, понял, что дверь не заперта. "Еще один повод для гордости", - мельком подумал он, усмехаясь сам над собой. Ну, еще бы! И адрес легко вспомнил, хотя с того "дела Скрипача" прошло больше полугода, и понял, что дверь не закрыта - его ждут. Как тут не возгордиться-то пятидесятилетнему прожженному оперативнику.
В пустынной прихожей за дверью, да и во всей квартире было тихо той живой, обитаемой тишиной, наполненной самыми разными звуками, не раздражающими и не пугающими человека. Плескалась вода в ванной, будто кто-то шлепал по ней открытыми ладонями, доносилось тихое хихиканье и фырканье, иногда шумел душ. В кухне что-то скворчало и шипело, поджариваясь на сковороде, разнося по квартире, вопреки отличной вытяжке-вентиляции, аппетитный запах овощей и мяса - почти готового, но все-таки надо еще чуть-чуть времени, чтобы простая говядина превратилась в кулинарный шедевр...
Из просторной комнаты, дверь в которую была снята, оставив на своем месте арку-проход, знакомый голосок позвал:
- Ильич! Заходи, не толпись у входа!
Почему-то оперативник совсем не удивился приглашению, хотя входил в квартиру по привычке бесшумно. "Она, похоже, почувствовала гостя еще когда я стоял у дверей", - подумал Ильич и шагнул в комнату, не снимая обуви. На улице сухо, в подъезде и коридорах полно напольных пылесборников. Да и не просили его об этом.
Огромный антикварный буфет, забитый посудой, бокалами и бутылками бросался в глаза сразу же. А еще - массивный стол у противоположной стены. И маленький журнальный столик возле буфета. Но на обстановку Владимир Ильич внимания не обратил. На узенькой кушетке слева от входа, пристроившись на самом ее краешке, сидела и "держала уголок" Сова. Ольга Совина, если верить, конечно, оперативной проработке. Странная во всех отношениях девица. В двадцать один год выглядевшая на пятнадцать. Худая, но сильная, как кошка. С совершенно неожиданной густой копной золотисто-изумрудных волос. И огромными глазами.
- Вот туда, - кивнула Сова, указывая на невысокий пуфик у журнального столика. - Ты рановато пришел, Антоний еще колдует на кухне. Когда он готовит - посторонним вход воспрещен. Очень он это дело не любит, может и половником запустить в нахала...
Девушка болтала легко и непринужденно, будто сидела в наиудобнейшей позе, расслабившись с бокалом коктейля, а не "держала уголок" с абсолютно прямой спиной и руками, закинутыми за голову.
- Ты выпей пока, если хочешь, - посоветовала альвина. - Такого ты в жизни еще не пил, обещаю. Да и надо тебе сейчас выпить.
На столике темнела пол-литровая бутылка без этикетки, на взгляд - очень старого, тусклого и темного зеленоватого стекла. Ильич успел вытащить из горлышка плотно притертую пробку и вдохнуть сладость фруктового сада, смешанную с горечью степной полыни и ароматом луговых трав... И тут раздались едва уловимые "мокрые" шлепки по коридорному паркету. Кто-то вышел из ванной и теперь направлялся сюда. Оперативник, успевший вернуть на столик бутылку, уже хотел, было, взяться за нее вновь, чтобы продегустировать не только на запах её содержимое, и вдруг...
В комнату вошел дракон. Почему-то Ильич сразу понял - это не имитация, не игрушка, не наваждение, а нормальное такое живое существо. Размером с крупную собаку - овчарку или добермана. Цвета черного с изумрудным, шоколадным и серым отливом на боках и задних лапах. И с длинным мощным хвостом. Сложенные крылья чуть топорщились на спине. Дракон покосился янтарным глазом на продолжающую сидеть в неудобной позе Сову, едва заметно повел вытянутой мордой влево-вправо, прошел к столику и уселся совершенно по-кошачьи, выпрямив спину и обернув хвост вокруг задних лап. Теперь он весьма бесцеремонно рассматривал Владимира Ильича. Скованный нечеловеческим, но очень разумным взглядом фантастического существа тот и не обратил особого внимания, как следом за драконом, звонко пришлепывая босыми ногами по полу, вошла голенькая Светка. Она ерзала пушистым полотенцем по затылку, стараясь на ходу хоть немного просушить влажные волосы, и гостя заметила с изрядным опозданием. Впрочем, смущаться, охать и ахать, да еще и прикрываться руками или полотенцем, как принято в таких случаях у большинства женщин, Светка не стала. Просто буркнула недовольно в адрес Совы: "Могла бы и предупредить!" и, ускорившись, прошла в одну из комнат.
Альвина, едва незаметным для человеческого глаза движением, будто перетекла с кушетки на пол возле журнального столика, подхватила темно-зеленую бутылку и набулькала в большой коньячный бокал граммов сто пятьдесят восхитительного напитка.
- Пей, - неожиданно посоветовал дракон, совсем по-человечески скрещивая передние лапы-руки на груди. - Пей и спрашивай. Любую глупость спрашивай и не думай...
В голосе его звучали чуть шипящие, шелестящие нотки, но в целом это был нормальный, обыкновенный голос. И слова - совсем-совсем русские. И совет - правильный.
Ильич в три глотка выпил незнакомый напиток, более всего похожий на необычайно ароматный и мягкий, но в то же время - крепкий коньяк. И подумал: "Спросить - ты дракон? Ничего глупее не придумаешь! И о чем же еще можно в такой ситуации спросить?" И тут ему на помощь пришла Сова.
- Лучше будет предварительно познакомиться, - предложила она. - Хотя Антоний сейчас и не присутствует, но, думаю, про него ты и так все знаешь. А вот остальные... Светлая Лана рода Азаровых.
Кивнула девушка на появившуюся в комнате Светку. Та накинула на себя любимую застиранную длинную футболку грязно-бежевого цвета, бесформенным балахоном опускающуюся почти до середины бедер и маскирующие все прелести девичьей фигурки.
- Г"ша, из рода Черных драконов, дракон Монтис.
- Да ладно, - буркнул дракон. - Я привык, что меня называют - Геша.
Даже впервые видевший его Ильич понял - Геше очень польстило полное титулование.
- Я - Соваренель Ист Дельта, - закончила Сова представление собравшихся, но все-таки для ясности добавила: - Альвина.
- Ты - не человек? - наконец-то, нашел свой вопрос Ильич.
- Да, - кивнула девушка. - Я не хома. Людей у нас зовут хомами - хом и хома, хомы. И это не обзывалка, не оскорбление. Исковерканная латынь, только и всего. А теперь о тебе?
- Владимир Ильич Ленский. Подполковник полиции. Замначальника Департамента по расследованию особо тяжких преступлений столичного уголовного розыска.
- Звучит, как княжеский титул, - с любопытством отметил дракон.
Светка тихонько фыркнула в кулак, а альвина вновь наполнила бокал Ильича.
- Раз ты пришел, значит, уже видел адсурга... - сказала она.
"Да уж, видел, - подумал подполковник. - Лучше бы такого не видеть никогда... даже во сне..."
Два часа назад он все-таки сумел догнать группу захвата, устремившуюся в погоню за дьявольски сильным, ловким и быстрым чернокожим преступником. Впрочем, кожа его отнюдь не была африканской, да и вообще - земной. Яркий сероватый оттенок, совсем не негроидные черты лица, но для ориентировки Ильич сразу же использовал для ориентировки термин "чернокожий". Так проще и понятнее.
Возле подъезда многоэтажки, уже огороженного "тревожной" лентой и постовыми полицейскими, подполковника встретил командир городского отряда "силовиков", старый его приятель Коржов. И без того не отличающийся веселостью характера, сейчас он выглядел мрачным и холодным, как скверный ноябрьский день.
- Ну, и подарок ты нам сделал, - угрюмо высказался Коржов. - Хорошо хоть предупредил, что можно живым не брать...
- Все так плохо?
- Двое убиты. Он шипованным кастетом пробил бронежилет. И другим ударом смял шлем вместе с головой. Еще у троих серьезные травмы. Думаю, у нас служить больше не смогут. Четверо - ушибы, переломы, сотрясение. Конечно, чтобы брать живым уже и речи не шло.
- Где он ?!
Ильич, казалось, не обратил внимания на слова главного "силовика". Но тот прекрасно все понял. Ковать железо надо - пока горячо, извинения и сочувствия можно отложить и на потом.
- Пошли, - кивнул Коржов. - Его в квартиру на первом этаже загнали. Хорошо, дома никого не было, гражданские не пострадали, но мэрия разорится выплачивать компенсацию! Там такой разгром...
На разбитую бытовую технику, мебель, превращенную едва ли не в щепки, выбитые стекла, многочисленные следы пуль в стенах и жутковатый запах смеси сгоревшего пороха со свежей кровью Ильич внимания не обратил. Его интересовало совсем другое - лежащее в углу бесформенным мешком громоздкое тело убитого преступника. И еще - толкущиеся у входа местные полицейские.
- Все - вон отсюда! - скомандовал Ильич, дождался выполнения своей команды и попросил приятеля: - Коржик, помоги его на живот перевернуть, а то - кабан какой здоровый...
Согнувшись над перевернутым телом, подполковник достал из кармана перочинный нож и неожиданно для своего приятеля взрезал изрядно запачканные брюки на заднице трупа и сдернул их вниз...
- Ох, ты ж... - дальнейшие слова Коржова были матерными и очень затейливыми.
- Ты этого не видел, - строго предупредил Ильич. - И проследи, чтобы никто в квартиру не входил до моих ребят.
Между неожиданно светло-серыми ягодицами убитого они увидели длинный, не меньше ладони, изогнутый в полукольцо хвост...
... - Этот... адсург, да? - тоже не человек, как и ты? - спросил глупость подполковник.
Ну, ведь надо же было о чем-то спрашивать, что-то говорить, а то, похоже, мозги уже готовились вскипеть от переизбытка впечатлений.
- Незнание на первый раз прощается, - ледяным голосом ответила альвина. - За такое сравнение в некоторых местах убивают. Бывает, что и очень затейливо убивают...
- Как ты наркобарона Тук-Тука? - воспользовался моментом подполковник, все-таки опер - это не профессия, в образ жизни.
- А он разве умер? - усмехнулась Сова.
Она уже успокоилась после нечаянного оскорбления и теперь слегка корила себя за несдержанность. Ведь простой хом, хоть и служивый в высоких чинах, впервые в жизни увидевший и альвину, и адсурга никак не мог знать о древнейшей смертной вражде этих рас.
- Думается мне, лучше бы умер, - покачал головой Ильич.
- Ему было предложена быстрая и легкая смерть, если сразу скажет правду, или долгая тяжелая жизнь, если начнет врать и изворачиваться. Он выбрал сам, - равнодушно пожала плечами альвина и предложила: - Давай решим один наш вопросик, а потом ты сможешь спрашивать, сколько угодно и обо всем...
- И ты честно расскажешь "обо всем"? - чуть иронично поинтересовался подполковник.
- Почему же нет? Если это не касается чужих тайн...
- Ну, что же... какие у вас проблемы? - перешел к делу Ильич.
Альвина совсем по-человечески слегка наморщила маленький носик, мол, разве назвать это проблемами?
- Нам надо уехать, исчезнуть из города, а может быть, из этого мира на несколько месяцев, - пояснила она. - Всем четверым.
- Вы могли бы это сделать и без предупреждения, - удивился подполковник.
- И дать вам пищу для размышлений и новых версий-догадок? Это было бы... ну, не этично, наверное, - усмехнулась Сова.
"Сумасшедший дом, - подумал Ильич. - Какие-то пришелицы из чужих миров, возможно, кровожадные убийцы рассуждают об этике... Чудны дела твои..."
- Мы какое-то время пробудем в Энской губернии, в далекой, заброшенной деревне, - продолжила альвина. - Нужно оставить здесь достаточно много ментальных и физических следов, прежде, чем уходить...
- А следов в заброшенном цеху недостаточно? - осторожно поинтересовался подполковник, даже и не пытаясь представить себе реакцию собеседницы.
Все-таки прежде всего он был оперативником, пусть и в такой загадочной и нелепой ситуации.
- Те следы, считай, уже развеялись, - разочаровала его Сова. - Да и не было там особенных следов, иначе ты бы с нами по-другому разговаривал... или совсем не разговаривал, верно?
"Пять трупов, пожизненно искалеченный наркобарон, сумасшедший кипишь во всем Главке - это "нет особенных следов", - удивился Ильич. - Что же тогда будет, если останутся явные следы?"
- Ты хочешь сказать, что...
- Нет-нет, - успокоила его девушка. - Ничего криминального. Просто мы будем там... ну, как бы отдыхать, бездельничать... только и всего.
Не сказать, что подполковник вздохнул с облегчением, услышав эти слова, но почему-то он сразу и безоговорочно поверил чужому существу, так похожему на обыкновенного худощавого и поджарого, но сильного подростка.
- Тогда - еще раз про цех?.. - поинтересовался Ильич, стараясь использовать на полную катушку внезапно представившуюся возможность разобраться в невероятно запутанном и кажущемся фантастическим преступлении.
- А - давай! - задорно ответила альвина.
***
Несколько месяцев назад.
"...ты думаешь, что просто выносишь зародыш и - всё? Нет, это будет только началом твоей новой жизни..."
Вот также, с подобными сладко-обольстительными интонациями должен был звучать голос Змея, уговаривающего Еву вкусить плод с библейского Древа. Такому голосу сразу хотелось верить, кивать в ответ головой, даже слегка поддакивать в нужных местах. Но Светка крепилась. Все ж таки не семнадцать лет, что бы так просто обращать внимание на слова. Пусть даже и какой-то сказочной чужеземной альвины, умеющей слышать шаги тараканов на кухне и видеть струящийся в стене по проводам электрический ток. Светка и сама понимала, что не такая уж она умная в сравнении с другими, но ведь опытная... как в анекдоте: была бы умной, не была бы такой опытной... но семь лет самостоятельной жизни, без надежды, даже призрачной, на помощь родных, без настоящих искренних друзей, с охотно пользующимися её телом мужчинами...
"...ты хочешь получить в обмен деньги, квартиру, автомобиль... поверь - это мелочи, сущие мелочи... Антоний даст тебе все это, пусть не так много денег, не такую большую квартиру, как ты мечтаешь, но это будет у тебя. Обязательно будет. А вот чего тебе никто и никогда не даст... кроме дракона... Пока ты будешь вынашивать его, твоя кровь и его смешаются, ты будешь кормить зародыш так же, как простого маленького человечка - своей кровью и плотью. А взамен... Кровь дракона - величайшая сила во вселенной. Ты пока не представляешь, на что она способна. И не поверишь, пока не ощутишь это на себе. Она очистит твои легкие от сигаретных смол, поправит подпорченную печень, вернет утерянные зубы, излечит желудок, восстановит зрение. И это - только начало, самое простое и очевидное.
Кровь дракона даст тебе долголетие. Ты проживешь еще лет сто, а может и сто двадцать. Нет! Не до ста двадцати, а еще сто двадцать. Соображаешь? И все это время, за исключением разве что последних нескольких месяцев, ты будешь выглядеть и ощущать себя молодой и здоровой, такой, какой будешь после рождения дракона.
А еще - тебе будут нестрашны любые яды. Хоть алкоголь, хоть цианистый калий. Правда, после цианида придется помучиться пару-тройку дней. Другим людям такой возможности этот яд не дает. Ты будешь слегка пьянеть от пол-литра коньяка, контролировать себя под кокаином и любым другим наркотиком. Всякие травмы - порезы и переломы - будут заживать на тебе в пять-шесть раз быстрее. И никакой болезни ты будешь неподвластна. Чума - легкая температура пару часов, сибирская язва - расстройство желудка на полдня. Новомодный ваш СПИД просто пройдет мимо. Про кашель, насморк и простуду и говорить не надо.
Но - не воображай себя бессмертной. Не забывай - убить выносившую дракона можно также легко, как и любого другого разумного. Мозг, сердце - вот ваши общие уязвимые точки. Ну, и костер. Сгоревший дотла не живет.
Не слишком много опасностей, верно?
Но ведь и это еще не все.
Дракон будет привязан к тебе всю жизнь. Это как бы знак признательности давшей ему жизнь. Он будет ощущать твои чувства, эмоции даже если перейдет в другой мир. И при опасности тут же поспешит на помощь. Но при одном маленьком условии - если виновной в этой опасности будешь не ты.
Как это?
Если три хулигана попытаются ни с того, ни с сего тебя ограбить, а то и убить, то дракон обязательно появится рядом. А вот если ты, надеясь на дракона, сама плюнешь в проходящих мимо хулиганов - он еще очень и очень подумает и посмотрит, как будет складываться ситуация..."
- Сова, я уже согласилась, - шепотом ответила Светка, разве перед такими соблазнами устоишь? - Вот только скажи по-честному - почему я? Только не надо утверждать, что я - избранная какими-то богами, не поверю, я на вранье чуткая...
- Вспомни про кровь!
О, да! Всего-то пару часов назад капельку крови, выдавленной из проколотого пальца Светланы, непонятный мутно-зеленый кристалл, лежавший на маленьком блюдце, впитал в себя, как губка. А кровь Антона просто скользнула по его поверхности, будто и не касаясь её. А вот реакция на альвину была феерической - казалось, кристалл раскалился, бурно испаряя со своей поверхности кровь заклятого врага...
- И все-таки - ты немножко избранная, - соблазнительно улыбнулась альвина. - Твой год и месяц рождения, час появления на свет - выделили тебя среди прочих. Потому Яйцо Дракона приняло твою кровь.
- Да на земле столько рожденных двадцать четыре года назад двадцать четвертого апреля...
- Верно. Но из всех только ты хорошо знаешь Антония. Сколько лет знакомы? Три года? И потому приехала сразу же, как он позвал. И выслушала наши разговоры. И согласилась дать каплю крови, чтобы проверить твою совместимость с зародышем. А кто-то другой, незнакомый, поверил бы нам вот так - на слово? У нас, увы, нет свободного времени, чтобы близко сойтись с иной претенденткой...
- А в твоем мире? Ты говорила - поместье, крестьяне... аристократия, опять же. Среди них можно найти или нет? Ведь там даже и уговаривать особо не надо. Дал какой-нибудь дуре деревенской денег - вот тебе и дракон!
- Смешно говоришь... в деревне редко кто свой год рождения знает, а уж про месяц... весной, осенью, зимой... вот и весь календарь. В церковные книги - есть у нас и такие - крестьян записывают со слов родителей, а то и просто "после уборки урожая ржи, в десятый год царствования императора Алексея, третьего этого имени". С аристократами лучше не связываться. Там, конечно, и день, частенько и час рождения знают. Но... их мало, все на виду и постоянно враждуют между собой, но стоит постороннему обидеть, да что там обидеть, просто захотеть обидеть кого-то из них, как разом сплачиваются против чужака и безземельный дворянин, и Великий герцог.
"Впрочем, не в этом дело. Я бы нашла и крестьянку, и обедневшую дворянку, готовых за деньги или еще какие блага на любой эксперимент над собой. И какой в этом будет толк? Во время вынашивания дракон питается не только кровью матери, но и её мыслями, чувствами, ощущениями! Её мозгом! Не бойся, тут нет ничего плохого, просто он высасывает, забирает из твоей памяти всё, что там есть. И тут же сортирует на "хорошо" и "плохо", "нужно сейчас" и "пригодится потом". Он будет знать даже то, что ты сама давно забыла - формулу серной кислоты, сюжет "Отцов и детей", логарифмы. А что же он сможет получить из памяти крестьянки? Как правильно доить корову и пасти козу? Как оберегать цыплят от коршуна или вороны? Или - как варить кашу без молока и соли? Нам не нужно деревенское чудо-юдо, на раз умеющее справляться с волками и от скуки гоняющее по лесам медведей. Нам нужен дракон, понимающий, что такое авиация, ядерная физика, донорство, компьютерные сети и мобильный телефон".
- Вам - тебе и Антонию?
- Скажу правду. Мне интересен сам процесс появления и взросления дракона. Среди моих... соотечественников, назовем так... за десятки тысяч лет никто не смог этого наблюдать. Быть первым - сокровенная мечта любого альва и альвины. А вот Антоний... он делает это не только для себя, но тут уж - не мой секрет. Ты его спросишь сама.
***
Две недели назад.
Доклад-монолог Ильича.
Трудно назвать полноценным докладом дружеский разговор начальника с подчиненным, особенно если учесть, что Владимир Ильич и Александр Васильевич сдружились еще будучи молодыми, совсем зелеными операми "на земле". Да и происходило их общение вовсе не в строгом, функциональном кабинете начальника Департамента, а в уютном, дальнем от входной двери уголке общего зала, в котором Ильич, как и всякий из команды оперов, имел небольшой стол.
Как раз возле этого стола, загроможденного большим монитором выключенного компьютера, парой толстенных раскрытых блокнотов, стопкой канцелярских папок на углу и целой грудой мелких бумажек-черновиков, устроился на жестком казенном стуле генерал-майор полиции Савельев. Фактически он отсутствовал на рабочем месте почти три дня, гоняя совместно с рядовыми оперативниками и группой усиления полковника Коржова боевиков и расфасовщиков со складов и лабораторий одного из столичных наркобаронов по кличке Тук-Тук. Решил "тряхнуть стариной", показать прежде всего себе, что не засиделся, не заплыл жиром в начальственном кресле. Да и очень уж не хотелось, честно говоря, генералу выслушивать начальственные словесные выволочки. А таковых ожидалось немало после жутковатой бойни в стенах заброшенного цеха. И хотя сам Александр Васильевич был уверен, что его ребята делают всё, что только возможно в человеческих силах, начальство всегда считало, что без "кнута" и "накачки" работы не будет. Ну, на то оно и начальство.
- Хорошо отдохнул, генералиссимус? - чуть ехидно поинтересовался у начальника Ильич.
Как его самого прозвали по отчеству в память о революционном вожде, так и Савельева в столичном уголовном розыске звали за глаза "Суворовым" или "генералиссимусом". Говорить такое в глаза генералу позволено было лишь полудюжине настоящих друзей.
- Набегался, как собака, - с внутренним удовлетворением ответил Александр Васильевич. - Молодость вспомнил. А ты как тут? Начальство сильно домогалось?
- Сам знаешь, на мне, где сядешь, там и слезешь, - усмехнулся подполковник. - Да и не до начальства было, работал я. То там, то здесь, поди меня поймай...
- И как наработал?
- Ну, кое-что выяснил, - с нарочитой скромностью ответил Ильич. - Главное - помяни мое слово - очень скоро "смежники" у нас это дело к себе заберут, также, как со "Скрипачом" было.
- Точно-точно? - удивился генерал. - Где "смежники" и где наркоразборка с трупами...
"Ну, давай поглядим, - начал теперь уже непосредственно доклад подполковник. - На месте ты был, хоть и недолго, представление имеешь. А вот я там покопался изрядно. И накопал. Кучу несуразиц. Ну, или "загадочных явлений", как тебе удобнее.
Первая загадка. Под потолком цеха, вдоль одной из стен, идет этакий узкий балкончик из металлического листа-рифленки. Там перед началом "стрелки" залег один из тук-туковских спецов по кличке Майор с "винторезом". Номера оружия я военным передал, пусть разбираются, откуда оно "ушло". Это нам сейчас неинтересно. Так вот, лежит, значит, Майор, страхует своего босса. Перед ним, как на ладони, половина цеха. И тут кто-то подходит к нему сзади и спокойно бьет в затылок стилетом! Представил? Боевик ждет "стрелки", на нервах, безусловно, да и по той рифленке бесшумно не пройдешь. А если и пройдешь, то вибрация подскажет, что ты не один. А покойный ничего не видит, не слышит, не чувствует. Каково?
Стоп-стоп, про стилет, которым Майора убили - потом. А сейчас вторая загадка. Значит, около двадцати трех часов в цех входит Тук-Тук с тройкой боевиков и своим знаменитым Корейцем. Кстати, он и в правду кореец, только не дальневосточный, а наш, среднеазиатский. Навстречу им выдвигается некто, назовем его Черным Королем, ну, как в шахматах. Встречаются они почти в середине цеха, возле ручной кран-балки. Видимо, парой-тройкой слов обмениваются, ну, без этого никак, не молча же все это началось. А потом появляется из ниоткуда Черный Ферзь.
Вот как трое бывших спортсменов при боссе, вооруженных, готовых к пакостям, допустили чужого человека к себе? И я не понимаю. Но Ферзь оказывается как-то сразу, вдруг, между двумя боевиками. Одного бьет в горло, ломает кадык, гортань, достает почти до позвонков. И одновременно, второй рукой, вырывает у другого боевика сонную артерию вместе с кожей и, прямо-таки, куском мяса. И проскальзывает за спины уже падающих людей. Это четко видно по следам крови, из сонной артерии просто фонтан, и Ферзя прилично окатило. Заметь - это важно - он должен быть в крови. А потом эта таинственная личность бьет стилетом в затылок третьего боевика. Тем же самым стилетом, если интересно. Похоже, заняло это действо не больше секунды. Даже кореец успел только развернуться лицом к опасности. И получил... как сказал наш "доктор мертвых" - удар молнии в область сердца. В заключении наш Шведов такого не напишет, но мне сказал твердо: "Это молния и ничего кроме!" От электрического разряда кореец умирает на месте. А Ферзь уже бьет по почкам Тук-Тука, сковывает его руки и цепляет их за крюк ручной кран-балки. Приподымает над полом, срезает чем-то очень острым с него всю одежду. И начинает допрашивать под запись на смартфон.
Кстати, смартфон и симка принадлежали убитой полгода назад Ирине Рыжовой. Кто-то тщательно пополнял баланс все это время наличными из разных платежных автоматов. И привез его в цех специально! Но и это - чуть позже.
Теперь про Тук-Тука. Пытали его недолго и аккуратно. Просто втыкали иглы или тонкие спицы в нервные узелки на теле. Боль адская, но никаких видимых серьезных повреждений. Это мне уже у Склифосовского рассказали. Там, как по заказу, дежурил в травматологии наш старый знакомец, хирург-педофил, помнишь, небось, такого - Вишеров. Вот с его слов и говорю. После пыток, когда Тук-Тук рассказал всё о своих складах и лабораториях, думаю, тот же Ферзь, что убивал боевиков, аккуратно повредил наркобарону позвонки поясничного отдела, чтобы парализовать ноги, локтевые суставы, чтобы и руки висели плетьми, порезал голосовые связки и барабанные перепонки. Вишеров сказал, что без операционной и спецподготовки, прямо, что называется, "в поле", он бы за такое действо не взялся. Ну, как профессионал, понятное дело.
Что я думаю? Думаю, не хотел Тук-Тук сразу колоться, вот и наказали его за дерзость, ложь и упрямство. Только и всего. В Склифе сказали, он обязательно выживет, но - без ног, без рук, без голоса, без слуха. Да и один глаз у него чем-то странным выжжен, будто опять-таки молнией. Прикинь, это как надо знать анатомию-физиологию и постараться при этом, чтобы так страшно наказать?
Ну, всё мы на месте задокументировали, записали, вернулись. И "пошел я по свету скитаться"... Сперва к нашим "наркошам", в Департамент по борьбе с наркотиками. Там у меня парочка должников есть, помогли без вопросов и вне очереди. Хотя я и сам сразу понимал - конкуренты тут не при чем. Они бы не сдали полиции склады, себе подгребли бы. Так вот, серьезных "терок" у Тук-Тука уже года два не было. Чужих он в свой район не пускал, но и сам в другие не лез. Бывали только мелкие стычки, как это говорят - "эксцесс исполнителей", с этим быстро разбирались к обоюдному удовольствию сторон. Но! Был у наркобарона неприятный конфликт с байкерами из клуба "Ночные ежи". Из-за той самой владелицы смартфона. Её порезали какие-то наркоманы буквально возле дома. И хотя Тук-Тук быстро сдал полиции якобы исполнителей, байкеры не поверили. Эта Рыжова вместе с товарищами уже несколько лет гоняла по району мелких дилеров. И наркобарону это, конечно, не нравилось.
Вот и я подумал - есть зацепочка. И рванул сразу к "экстремистам". В Департамент по борьбе с экстремизмом и терроризмом. У них-то на всяких байкеров-рокеров досье всегда побольше нашего. Да, и там у меня есть свои люди. Ну, как свои. Я им когда-то помог, теперь они мне помогли, только и всего.
Клуб "Ночные ежи" - солидное заведение. Там тусуются ребята далеко за тридцать, в основном - состоятельные. Для них это просто развлечение, игра, но никак не образ жизни. Правда, за своих, по байкерским законам, стоят всегда и плотно. Есть у них и собственное помещение, какой-то старый ангар за чертой города, но недалеко. В основном они там встречаются и тусят по выходным. Ни в каких предосудительных действиях замечены не были. Про их конфликт с наркодельцами у "экстремистов" почти нет сведений. Но... один из лидеров клуба - Антон Шелехов. Тот самый. Это то ли его, то ли не его тело распалось в морге. Дело о смерти "Скрипача", что перехватили, к нашему счастью, "смежники".
И опять я подумал, что ниточку нашел. Надо крутить. И закрутил. Теперь уже с нашими технарями, зря они, что ли, зарплату получают и погоны носят? В общем, если судить по данным биллинга, никто из "Ежей" возле заброшенного цеха во время той бойни не появлялся. Но я на всех и не думал. Байкеры, пусть и богатенькие, это - цепи, кастеты, ножи. Всё то, чего в цеху не было и в помине. А вот ближе всех, на кладбище, где похоронена Рыжова, был этот самый Шелехов. И даже не один. Там две его симки "светились", видимо, он на свое имя приобрел вторую для новой своей подруги - Ольги Совиной. Помнишь - девчонка-подросток двадцати одного года от роду, оторва-экстремалка из Великого Новгорода.
От кладбища до цеха чуть больше полутора километров по прямой. И пустырь. Погодка сейчас такая, что никаких следов на земле не заметишь, если только специально их не оставлять. И в цеху следов не было. Но вот добраться от кладбища на "стрелку" можно было легко. Правда, если верить биллингу, времени на это было бы у Шелихова впритык. И еще. Он, конечно, мужичок не простой, крепкий, сильный, но - не боец. Начав первым, с одним, ну, двумя боевиками в драке, может, и справился бы. Но не так, как это было в цеху - четверых одним, считай, ударом, да еще и Майор с винтовкой на балконе. Про его подругу и говорить не приходится. Помнишь, что про нее сказал наш молодой Клепиков? "Ни сисек, ни писек, глиста, а не девушка". Смех смехом, а подозревать в ней тайного ниндзя - оснований пока нет никаких, помню отлично, что про нее новгородский участковый рассказывал.
Впрочем, я рад был бы и Ольгу Совину - Сову - сюда притянуть, но... Вот, гляди, что наши "умники" мне вытащили из станционных видеокамер. Это снимок с платформы у кладбища. Сюда приехали Шелихов-Совина. Внимательно смотри, пусть все размазано, но можно четко видеть куртки, штаны, обувь... А вот - с противоположной платформы. Когда они уезжали. По времени-то как раз после разборки с Тук-Туком, но... Смотри на одежду. Оба чистенькие. Чистенькие, Василич! А вспомни место происшествия. Черного Ферзя там буквально окатило кровью боевика, это даже по отпечаткам на полу видно.
Знаешь, я от безнадеги даже предположил, что могла эта парочка переодеться, захватив с собой точно такие же брюки, куртки, сапоги. Но - из электрички они выходили с пустыми руками. Ни сумок, ни пакетов. Совсем ничего. А предположить, что Шелихов заранее припрятал запасную одежду где-то на кладбище или пустыре - это уже за пределами разумного. Тянет на многоходовку Службы Внешней Разведки. А это вариант уже запредельный.
Вот так и остались мы на бобах, с расчетом лишь на "смежников". Пусть они берут себе дело и мучаются до морковкина заговенья.
- Ильич - ты титан, зубр розыска, - с легким восхищением в голосе заметил генерал. - Тем более, я уверен, что всё рассказанное задокументировано и передано следователям из прокурорской группы. Но вот почему "смежники" должны заинтересоваться? Не очень понял.
- Стилет, - довольный, как обожравшийся сметаны кот, сказал подполковник. - Тот самый, которым убили ударом в затылок Майора и третьего боевика. И еще - Скрипача.
- !!!
- Верно-верно. Знаешь ведь, что наш "доктор мертвых" фанатеет по холодному оружию. Ну, и оставил он себе слепок раневого канала Скрипача. Ну, для коллекции. И если надо, то даст заключение об идентичности оружия в обоих случаях. Вот так-то, господин генерал.
...Разгоряченный двухкилометровой пробежкой Антон ввалился в вагон электрички следом за проскользнувшей через тамбур невесомой тенью Совой. Взглянув на худощавую маленькую девчонку, никто не рискнул бы сказать, что она легко обгоняла и подгоняла здоровенного мужика Шелихова во время их вынужденного кросса по пересеченной местности от заброшенного цеха через кладбище до платформы.
Сова аккуратно присела на край ближайшей скамейки, хотя вагон был практически пустой. Антон, отдуваясь, плюхнулся напротив.
- А ты садистка, Сова, - внятно проговорил он на выдохе.
- Я не знаю, что означает это слово, - состроила надменную, альвинскую физиономию девушка. - Но думаю - что-то не очень хорошее. Поэтому лучше будет, если ты объяснишься.
- Тебе нравится мучить людей...
- Ничего подобного! - резко возразила Сова. - Если бы этот бестолковый хом не упрямился и не врал, то умер бы легко и незаметно для себя.
- Он слишком привык чувствовать себя хозяином положения. И ничего не знал про альвов. И тем более, про тебя.
- Это что-то меняет? Если бы я любила смотреть, наслаждаться мучениями разумных, то медленно отрезала бы от него кусочки мяса и подсаливала раны. Или просто развела у него под ногами костер.
- Ты и такое умеешь?
- Нет, но видела подобное, и не раз. Тебе не советую.
***
Неделю назад.
Этот зал в подземелье Замка Черного Колдуна больше всего напоминал киношный павильон, декорированный к съемкам какой-то нелепой фантасмагории. Узкий и короткий холл выводил к просторному помосту, резко поднятому на высоту полутора метров. Туда вели три короткие и крутые лестницы. По периметру помоста на узких столах-полках были расставлены большие телемониторы, в которых транслировалась одна и та же сцена. По ярко освещенной ночной трассе огромного города не спеша двигался мощный мотоцикл. Вот он остановился у тротуара, и байкер - невысокий и коренастый, весь в коже и металле - снял с головы шлем, пристраил его на сидении, достал из кармана сигареты и с удовольствием вдохнул сизый дым. Перед ним в маленьком углублении между двумя монструозными многоэтажками виднелся небольшой трехэтажный домик с темными раскрытыми окнами на втором этаже...
Сидящий перед экранами в большом и удобном офисном кресле мужчина лет сорока, одетый точь-в-точь, как экранный байкер, резко крутанулся к холлу, по которому прохаживался высокий худощавый человек возраста совсем неопределенного - от сорока до семидесяти - в бесформенной черной хламиде и свободного покроя брюках.
- Меня же сейчас убивать будут, Крестострел!
Человек в хламиде, названный Крестострелом, отозвался резким и неприятным смешком.
- Тебя или голема, которого я отправил в Третий Мир?
"Да какая разница", - раздраженно подумал зритель, вновь поворачиваясь к мониторам. Все-таки увидеть собственную смерть, пусть и на големе-имитаторе, не каждому дано во всех Четырех Мирах, ход в которые имелся из Замка Великого Черного Колдуна Крестострела.
В глубине пустого раскрытого окна трехэтажки едва заметно блеснули огоньки, и байкер на экране резко отшатнулся к своему стальному коню, выронил из пальцев тлеющую сигарету и неуверенно оперся рукой о седло, медленно, будто нехотя, сползая на землю. Дернулся еще раз и - затих, уткнувшись лицом в сухую осеннюю траву маленького газончика между бордюрным камнем и асфальтом тропинки, ведущей к многоэтажкам.
- Тебе все равно, а мне неприятно, - буркнул зритель, вновь поворачиваясь к Крестострелу.
- Еще не привык? - засмеялся тот. - Смотри, Антон, скоро мне надоест вытаскивать тебя из всяких передряг, тем более, попадаешь ты в них по собственной воле...
- Ты сам сказал - вживаться и быть своим...
- Но не велел тебе лезть на рожон.
- А там только так. Или на рожон, или сидеть в однушке и смотреть телевизор до пенсии.
- Если сможешь выполнить небольшое поручение - пенсия тебе будет грозить ой, как не скоро, - сказал Крестострел, извлекая из кармана и демонстрируя Антону небольшой, с фалангу мизинца длиной, темно-зеленый мутноватый кристалл, похоже, необработанного изумруда.
- Огранить, продать? - сделал нарочито туповатое предположение байкер.
- Не прикидывайся бестолковым, Антон, - посоветовал Колдун и жестом поманил к себе замершего у стены андроида-голема со светло-серой кожей лица и серыми же, чуть потемнее, волосами ежиком. - Пригласи сюда из библиотеки гостью. С высшей вежливостью и почтением.
И как только за серым андроидом закрылась дверь, Крестострел поинтересовался у байкера: