Аннотация: из рассказа "Война без фронта или взгляд из своего окопа" цикла Кавказский дневник, события 2001 года
Под редакцией Глеба Боброва.
СЛУЖИЛИ ДВА ТОВАРИЩА
Прошлого уже не было. Будущее никакого выхода не давало. "Пидор, Я.Я". "Опущенный. Суки все-е-е-ее..". Обида давила, вырывалась наружу крупными слезами.
А ведь всё хорошо начиналось. Даже не смотря на Чечню. Служить попали вместе. С одного двора. С одной школы. Классы только параллельные. Служить. И не куда-нибудь, а в "зелёные фуражки". Учебку прожили-выжили. И не разлучили при распределении. Обоих направили в Тусхаройский погранотряд. Граница с Грузией, всё-таки не Таджикистан. Как-то стояли внизу на шлагбауме, познакомились с капитаном. Он начальник одной из застав, разбросанных по ущелью. Вся грудь в орденских планках. Ещё за Афган и Пяндж, рассказывал капитан. Странно. Герой. Возраст за 30 лет. И всё ещё капитан. Просили взять к себе на заставу. Записал фамилии. Обещал через пару недель вернуться в отряд и забрать нас. -На отца похож...,- думал Серёжка,- такой же угрюмый, но сердечный и глаза, глаза усталые и добрые. Хотя Серый врал самому себе. Он отца не помнил. Тот бросил своего наследника в трёхлетнем возрасте. Вот у Костяна всё путем. И отец лётчик, и мать врач, сестра старшая следаком в прокуратуре работает. - А у меня только мать, уборщица, - думал Серега, - да друг, Костян. В погранотряде службы досталась не "пыльная". В роте связи. Пригодились занятия на гражданке в радиоклубе. Да и капитан тот сказал, что возьмёт их с Костяном, так как у него связистам нужна смена. Дембель пришёл.
Контрактники были самые обычные. Один из под Сочи, другой псковский. И срочную тянули в погранцах. Один на озере Ханка секретчиком при штабе, другой под Выборгом водилой. Ещё на сборном пункте скорешились. Увидели друг у друга на "комках" знаки "Отличник погранслужбы". И записались вместе на грузинскую границу. Жить можно. Внизу, в Итум-Кале есть магазины и рынок. Всегда можно водяры достать. Ещё полгода в этой жопе проторчать и в отпуск.
Погранотряд жил обычной жизнью. Если в полевых условиях бывает обычная жизнь. Из капитальных домов только одна мечеть. Да и в ту ни ногой. Обнесена колючей проволокой и таблички везде навешаны "заминировано". Есть или нет, чего рисковать зря. А говорят, что там, в мечети есть ещё много ковров и вообще, чем поживиться. Предстоял переезд из одной палатки в другую. Точнее сказать и палатка тоже переезжала. Генка привел двух салабонов из роты связи. Они то и вырыли новый блиндаж и установили палатку. Сейчас носят вещи и прочее барахло.
-Эй, тело, не урони, а то урою, - орёт Борис, выплёвывая окурок, на Костяна, согнувшегося под тяжестью огромного баула. - Кирпичи там, что ли? - думает Костян. - Пошли Генка за водярой, переезд обмоем, - сказал Борис. - А вы, гандоны вонючие, чтоб всё сложили аккуратно. Ясно? - добавил Генка, - приду, проверю.
Разложив всё вроде путем, обнаружили в одном из вещмешков "море" хавчика. Тушенка, ящика два, не меньше. Сгущенка, солдатские спецпайки. - Во напиз...ли, - сказал Серый Костяну, - давай чуток поедим, а то живот уже к спине прилип. - Заметят, - возразил Костя. - Не ссы, вон тут сколько - заметил резонно Серега. Да и взяли то по паре банок.
Вернувшиеся контрактники были уже на веселе. У знакомого, в расположении разведчиков, нашли водку и выпили одну прямо там. Разведка часто через магазин ездит. Ещё две с собой принесли. Генка, по натуре домовитый, пересмотрел все свои вещи, пересчитал весь свой запас жратвы. - Вот, крысы вонючие, - выругался Генка, - спиз...ли. - Щас я их притащу сюда, - пообещал Борис, - а ты пока закусь приготовь.
Выцепить удалось только Серого. Костяна взводный куда-то отправил. Серёжка стоял в палатке контрактников, весь сжавшись, пытаясь раствориться в своей, не по размеру огромной, форме. - Ну чё, сучёнок, гнида, - цедил сквозь зубы Генка, - пожрать захотел? Щас тебя накормим. - Давай, Борька, молочка щенку дадим, - продолжал изрядно захмелевший Генка. Расстегнул ширинку у себя на штанах и взяв свой член в руку, начал дрочить. - Чё, боец, сосать будешь?, - спросил Генка, - а придётся. Таких как ты, чморей, всегда учить надо. Удар ноги в пах заставил Серого согнуться и присесть. - Борька, подержи-ка его, - шипел Генка. - Борис, давай, зажми ему нос, пусть варежку раззявит, - пыхтел уже Генка. Ах, так! Не хочешь? Удар в голову вырубил Серого. Очнувшись, Серый понял, что голый и было больно в заду. Сзади пыхтел Борька, а Генка прижимал коленом шею. Кончив, Борька швырнул вещи. - Одевайся. Будешь теперь давать нам каждый день, - сказал Генка, - всё понял? Как в тумане, трясясь, Сережка натягивал форму. - Всё, уёб...вай. Да не вздумай кому, а то всем расскажем, - добавил Борис. Серега ушел за самый дальний блиндаж и долго беззвучно рыдал, давясь стыдом и болью. Что делать? Перед ним простиралась величественная природа, безмолвно взиравшая на людские проблемы. А внизу огромная пасть ущелья, с терявшейся в камнях речушкой. - Метров четыреста, - неслось в голове у Сереги. Вот он, выход. Спишут на несчастный случай, а то и боевые.
А контрактники в это время, хлопнули ещё по стакану и почувствовали прилив сил. - Ну, что, попробуем второго наказать? Ты как, Ген? - спросил Борис. - Давай, пойду схожу, - ответил Генка. Подходя к расположению связистов, увидел Серого в сопровождении прапорщика, старшины роты. Прапор воевал ещё в Афгане, мужик пожилой, серьёзный, шелупонь всякую державший в своих огромных кулачищах. А шли они в палатку дежурного по отряду. - Всё, сука, сдал, - подумал Генка. Быстро побежал к себе. Дыша перегаром в ухо своего подельщика и захлёбываясь матом, пересказал увиденное. - Да-а, блин, дела-а-а, - вымолвил Борис, после некоторого раздумья и очередного стакана водки, - будем списывать их всех. Чуток подождём, пока не стемнеет.
Прихватив из своих запасов гранаты и взяв автоматы, направились к палатке дежурного. Стараясь не шуметь, подкрались и прислушались. Из палатки додосились глухие всхлипы Сереги, голос дежурного и кого-то. - Вроде особист, - прошептал Генка. Он уже имел с ним беседу пару раз. - Так, на счет три бросаем в палатку гранаты, - сказал Борис, - ты готов? Грохнуло два взрыва. После чего выпустили сквозь брезент по магазину. Ноги сделали быстро, и казалось, что никто не заметил их пребывания у палатки дежурного.
Когда убрали брезент палатки, прапорщик, старшина роты был ещё жив. Он успел выплюнуть с кровью про минувшие дела. Старшину увезли в санчасть. А Серега поедет теперь к матери в новеньком цинковом "бушлате". И капитан, дежурный вернется к своим дочкам, но не увидит их. И особист, старлей, уже не станет капитаном.
С задержанными никто не говорил, пока не утихли эмоции. А когда утихли, подельники говорить уже не могли. Их бросили в УАЗ "таблетку" и под конвоем повезли в низ. В изолятор временного содержания временного ОВД Итум-Кале. По дороге никто из конвоя не выполнил своего желания сбросить ЭТИХ со скалы в пропасть. При побеге...Подскользнулись... Не разрешил сопровождавший подполковник из военной прокуратуры, прикомандированный к погранотряду из Владикавказа.
Через день, ИХ, как назвать то, на вертушке вместе с жертвами деяний, отправили во Владикавказ. А старшина, прапорщик был ещё жив...